Джейд проскальзывает через черный ход, находит склад с первой попытки – как-никак, в этой школе она проучилась шесть лет. Выбирает подержанный комбинезон почище, влезает в него, подтягивает плечи, продевает руки в рукава. Комбинезон великоват, пропитался чужим запахом, но какая разница? По крайней мере молния работает.
С помощью сережек а-ля «Театр боли» она прикалывает к груди нашивку со своим именем, поверх дырочек от ниток, которые оставила другая невезучая душа.
– Игра начинается! – Джейд заправляет волосы за шиворот, чтобы не болтались, хотя они и так короткие, и видит сквозь открытую дверь стойку для карточек табельного учета, реликвию аналоговых времен. Уборщиком здесь работает приставучий Фарма, и на зарядке стоит его телефон.
Тут Джейд вспоминает про загадочный телефон в заднем кармане, тихонько снимает с зарядного шнура телефон Фармы и ставит на зарядку этот розовый.
Три минуты кажутся вечностью. Джейд нетерпеливо топает ногой, и наконец телефон оживает. Через пять минут Джейд пытается отгадать пароль. Цифры, соответствующие имени СВЕН – шесть-два-три-пять, мимо, как и один-два-три-четыре, четыре-три-два-один, пароль в форме геометрической фигуры – квадрат и ромб, в обе стороны – не то. Она готова плюнуть и отказаться от затеи, выйти на улицу и проверить телефон на прочность, но потом берет свой телефон, открывает последний звонок, который с иностранного номера, нажимает повтор, готовая повесить трубку – еще не хватало, чтобы на нее повесили международный звонок.
Чужой телефон не звонит. Оно и понятно. Укажешь в качестве контакта на случай «если вы нашли» номер потерянного телефона, считай, потерял его навсегда.
Джейд садится на табурет и большими пальцами начинает вбивать случайные коды один за другим, как вдруг понимает, что она не одна – позади нее кто-то маячит, издавая отчетливый едкий запах, сдобренным… неужели слэшер?
– Хочешь меня до инфаркта довести, чувак? – восклицает Джейд.
Фарма делает шаг вперед, у него такой же комбинезон, как у нее. До этой минуты, включая все ночи, которые приятель отца провел в отключке на диване, футах в пятнадцати от ее кровати, она всегда избегала оставаться с ним наедине в замкнутом помещении.
– Так не получится, Рыжая.
От него пахнет мятой, что как-то не вяжется с его обликом.
– Забыла код, – бормочет Джейд. – Все обычные уже перепробовала.
– И решила удвоить усилия.
Фарма намекает, что у нее в руках – два телефона. Неторопливо облизывается, наверное, чтобы губа не треснула от его привычной похотливой ухмылочки – куда же без нее?
– Знаешь, – говорит Джейд, перезагружая телефон, – скоро Харди кинется искать подозреваемых… в том, что скоро начнется. Ты можешь запросто возглавить список, так что позаботься об алиби.
– Я даже знаком с ней не был, ваша честь, – кривляется Фарма, поднимая вверх пальцы на манер бойскаута, потом наклоняется вперед и вульгарно нюхает средний палец.
– Ах да, вспомнила. Я с тобой больше не разговариваю!
Фарма протягивает левую руку и нетерпеливо щелкает пальцами.
– Зачем тебе?
– Кажется, она с ним не разговаривает, – поддевает ее Фарма, и Джейд остается либо отдать телефон, либо продолжать разговор. – Не поверишь, сколько их в наших краях теряется. – Он роется в груде неотремонтированных компьютеров и вытаскивает один исправный. – Я их взламываю, стираю содержимое, прошиваю заново и сдаю по сто пятьдесят за штуку, раз-два – и дело в шляпе.
– Я не хочу его продавать, просто…
– Ясно, запасной. – Фарма подключает телефон к компьютеру, открывает окно терминала. – Пятьдесят долларов.
– Нет у меня пятидесяти долларов. Даже пятидесяти центов нет.
– Как насчет кое-чего мне показать? Пару… не таких уж и маленьких штучек?
Джейд хмыкает, не поднимая глаз, а рука так и тянется поправить молнию на комбинезоне.
– Между прочим, мне всего семнадцать. Да хоть и больше, твое предложение неуместно!
– Нет так нет. – Фарма пожимает плечами, типа не хотел обидеть, и бормочет магическую комбинацию цифр – запустить его программу: 36–26–36.
– Уверен, что тебе можно работать с детьми? Да и вообще с людьми?
– Пробовал работать в морге, в Бойсе, да вышла одна история. Спроси как-нибудь у отца, он там тоже был.
Джейд ждет, что Фарма начнет ржать или хихикать – он ведь явно шутит, правда? – но тот молчит.
– Может, починишь забесплатно? А я не настучу на тебя Харди. Не за взлом чужого телефона. За… неуместное предложение.
Форма застывает, но не оборачивается.
– Пошутить нельзя, – замечает он с притворной обидой, эффектно шлепает по клавише запуска – и розовый телефон дважды мигает, экран гаснет.
– Отлично, твоя чудо-программа его заблокировала, – ворчит Джейд, забирая телефон. – Вот спасибо.
– Подзаряди, – советует он. – Пароль теперь не нужен, все данные на месте. На здоровье, малолетка.
– Выбирай выражения! – Джейд нажимает на розовом телефоне кнопку включения.
– Не забудь про «спасибо». И подключи потом мой, – он кивает на стойку, – если нетрудно. Ему тоже нужна… зарядка.
Джейд уклончиво кивает, а сама ждет, когда розовый телефон наконец включится.
– Только в мой чур не лазить, – добавляет Фарма, подняв брови, будто просит о чем-то само собой разумеющемся, и уходит.
Джейд пропускает просьбу мимо ушей и смотрит ему вслед. Потом хватает его телефон, отключает – для этого пароль не нужен, – представив, как бы Фарма заплясал, набери она 36–26–36. Встает на табурет, прячет телефон в потолок, задвигает плитку на место и говорит ровным голосом: «Шериф Харди, улика, которая вам нужна, спрятана на складе, я видела, куда он ее сунул».
Розовый телефон в ее руке с жужжанием просыпается. Джейд пролистывает номера, почти все – на незнакомом языке. Наконец она открывает фотоальбом, ведь селфи – язык универсальный.
Самое последнее – видео.
– Посмотрим, что тут у нас… – бормочет Джейд и выныривает из склада, глядя на экран и надеясь успеть до того, как из классов хлынет детвора.
Сначала на экране все расплывается, потом камере удается найти фокус – наверное, сквозь прозрачный пакет, – и в кадре появляется голая блондинка, на заднем плане мелькает голый же блондин.
– Незаконное использование городского каноэ, – сообщает им Джейд, доставая наушники и засекая дату: шесть дней до ее «попытки», как выразился врач в Айдахо-Фолсе.
Выходит, ей сильно повезло, что каноэ вообще стояло у пирса.
Что до ребят на видео, во-первых, у них какой-то диковинный английский, во-вторых, они явно приезжие – эту светловолосую, веснушчатую парочку она видела впервые.
– Свен, – произносит Джейд, спиной толкает двойные двери и выходит на солнечный свет. Внутри школы звенит звонок – значит, Джейд успела опередить приливную волну из кашляющих, сопливых, орущих малышей.
Но попади она в эпицентр этой бури, то даже не заметила бы. Потому что парень – Свен – только что свалился за борт каноэ!
Джейд останавливается, затаив дыхание.
