Пиковая Дама

– Я съезжу за ним. Чижик переписывался с мужиком… специалистом по чертовщине разной.

– Чертовщина… – Марина выглядела как человек, которого сейчас стошнит. – Ты серьезно? Ты правда веришь?

– Так. – Антон потеребил бывшую жену за плечо. – Езжайте в центр. Сходите в кино, в Макдональдс, на коньках покатайтесь. Займите себя. Чтобы рядом люди были. – Он вынул кошелек.

– Деньги есть.

– Пожалуйста. – Антон сунул купюры в карман Марины.

– Захвати мне одежду, – попросила бывшая жена. – Кофту, джинсы, парочку трусиков. В шкафу, сам знаешь. И Анькины вещи.

– Захвачу. – Он застегнул молнию на куртке. И напутствовал: – Все время рядом с людьми.

От Глебыча цокнуло сообщение: «Я больше не желаю вести с тобой бизнес». Антон вырулил на дорогу и через минуту забыл про эсэмэску. С Глебычем разобраться проще, чем с тварью, присосавшейся к дочери.

Тучи бежали по небосводу, как на ускоренной видеозаписи. Тоскливый полдень мало чем отличался от тоскливого рассвета. Долгострои напоминали черепа инопланетных гигантов. И воронье траурно голосило над микрорайоном.

Дом, где жильцов уничтожал монстр из зазеркалья, сливался с черными фасадами нежилых зданий. Антон припарковался во дворе, кивнул старушкам, сплетничающим на лавке. Донеслись клочки разговора:

– Да какое там самоубийство, окстись.

Антон шмыгнул в подъезд, застыл, приложив ухо к закрывшимся железным дверям.

– …весь в крови, мать бедная сказала.

– А что ты хотела? С высоты такой…

– У него дырка в брюхе!

– Напоролся на что-то… на сук…

– Ага, и сук ему кусок живота вырезал. А перед прыжком он описался. Петровна, убили пацана.

– Но квартира заперта была!

– Дубликатом ключей, значит, заперли…

Антон подумал, что существам, приходящим из зеркал, не нужны ключи.

«Не на того напала, – чеканил он в лифте. – Ох, не на того! Зубы, гадина, сломаешь».

Перед внутренним взором маячила страшная фигура за соснами. Лысая, худющая мерзость. Щупальца…

Створки разъехались – Антон едва не откусил язык, так сильно клацнул зубами. У лифта стояла Катя в белой водолазке и стрейчевых штанах.

– Как ты меня…

– Прости.

– Предупреждать надо. – Он перевел дыхание. – Нервы на взводе.

– Я твою тачку в окно заметила.

– Идем. – Антон взял Катю за локоть. – Дома поговорим, подсобишь мне.

За время отсутствия квартира стала еще темнее. Тараканов травят химикатами. А чем вытравить тени, окопавшиеся по углам?

– Спокойная ночь была?

– Как бы не так, – скривилась Катя. – Я ее видела.

– Пиковую Даму?

– Угу. – Катя потупилась. В свете коридорных лампочек Антон видел ее изжеванные губы, синяки под глазами. – Она телевизор включила. Дразнилась, щелкала. Помнишь, мотивчик из уоки-токи?

Как не помнить? Тягучая колыбельная, пробуждающая в голове чужеродные образы: тайги, проклятых деревень, болот и старух с болотными отпрысками.

– Такая мелодия… и шорох…

– Тетку разбудила?

– Зачем? Чтоб она меня в дурку сдала?

– Нельзя одной…

– Умираем мы всегда одни, – философски проговорила Катя.

Трудно не согласиться…

– Пиковая Дама была в зеркале?

– Нет. За шторой. Там сейчас разрез полуметровый – она ножницами пропорола.

– Она что-то сказала? – Лампочки потускнели: перепад напряжения.

Катя ответила, глядя на люстру.

– Нет. Я швырнула в нее пудреницей – и она исчезла. То ли играет с добычей, то ли сил достаточно не набралась. – Катя сощурилась на черную яму дверного проема. – Зеркало занавешено?

Антон вспотел за секунду. Пот был холодным, жгучим. Жестом приказал не двигаться, пошагал в гостиную.

– Зажмурься! – крикнула Катя.

Он смотрел в пол. Касался сундуков и спинок кресел, ища какую-нибудь ткань. Лобной костью ощущал присутствие зеркала в комнате. Старого, потрескавшегося, полного нечистых помыслов.

– Антон?

– Цел я. Не переживай…

Он протиснулся к кушетке. Одолеть зверя вслепую – так назывался конкурс. Победитель проживет… какое-то время.

– Антон, говори со мной.

– Говорю, говорю… – Он шел, будто астронавт в безвоздушном пространстве планеты, населенной убийцами. Или водолаз, исследующий впадину, полную акул. Плечом толкнул массивный шкаф, дверцы отворились, запищав противно.

«Оно наблюдает за мной», – подумал Антон.

В плафоне вспыхнули лампочки. Антон оглянулся на Катю, потом – на комод. Зеркало закрывал чехол для одежды. В нем Марина хранила свадебное платье.

– Твою мать. – Антон пнул дурацкий криволапый столик. На столешнице подпрыгнул планшет.

– Я раньше мечтала о зеркальном потолке. Представляешь?

Антон поднял принадлежавшую покойнику вещь, потыкал в экран.

– Нужна зарядка.

Они прошли в Анину комнату, всюду включая свет. Зарядное устройство нашлось сразу. На мониторе забелело яблочко. Марина сказала, рассматривая серое небо за окнами:

– Я про Пиковую Даму в Интернете прочла. Ну, до ритуала. Что мальчик ее вызвал, и она его преследовала… волосы остригала.

У Антона скрутило кишки. Слайдом полыхнуло в голове: подушка, на ней обрезанный локон Ани.

– Парнишка умер. Наглотался средства для прочистки труб.

– И ты все равно решила вызвать ее? – Антон сжал кулаки. Царапина запекла. – Умно, ничего не скажешь.

– Я не поверила. Кто бы поверил в такое? А ночью она стригла меня. – Катя помассировала затылок. – Утром я нагуглила тот пост. Это копипаста…

– Что?

– Копия другого, более старого поста. Короче, я нашла первоисточник. Заметка трехлетней давности в ЖЖ. Парень, оказалось, был из нашего города. Я и имя пробила, и аккаунт. В друзьях была девушка с такой же фамилией: у нее на странице – номер телефона. Девушка не появлялась онлайн с шестнадцатого года, но я позвонила, и она ответила. Сестра того мальчика. Она готова встретиться.

– Хорошо. – Антон склонился над планшетом. – Hanter1971 – это ваш Экзорцист?

– Наверное…

– Пишет: «В большинстве случаев она не опасна».

– Ну-ну…

– «Только пугает». «Наблюдайте, избегая отражающих поверхностей»… Он вроде в Сети?

– Разреши… Да, в Сети.

– Так-с.

Антон застучал по виртуальной клавиатуре.

«Вы здесь?»

Ответ пришел моментально. Будто Hanter1971 ждал.

«Что случилось, Саша?»

– Это же скайп, – сказала Катя. – Вон иконка видеозвонка.

– Точно… чайник…

Гаджет запиликал, и экран стал оконцем, ведущим в заставленный книжными стеллажами кабинет. Полутьма скрадывала лицо сидящего за столом мужчины так тщательно, будто над этим эффектом поработали профессиональные осветители.

– Он меня слышит? – спросил Антон.

– Слышу-слышу. – Голос глубокий, поставленный.

– Это вы… Экзорцист?

За плечом мужчины щебетала заточенная в клетку канарейка.

– А вы кто?

– Как прогнать Пиковую Даму? – без экивоков поинтересовался Антон.

– Я Сашке рассказал. И больше, чем следовало.

– Где вы живете? – Злила эта теневая маска над воротом свитера. Тоже мне, таинственный Джокер из долбаной колоды… – Давайте я приеду и пообщаемся.

– Не выйдет.

– Люди гибнут.

Экзорцист остолбенел. Антон даже почувствовал парадоксальное злорадство.

– Саша не говорил, что кто-то погиб…

– Саша мертв.

Мужчина засуетился, завозился в кресле.

– Так дела не делаются. Был договор… Кто погибнет – я не участвую.

– Не участвуешь? – Антон вцепился в планшет так, что по экрану расползлись радужные кольца. – Моя дочь в беде!

– Извините. Извините.

Оконце потухло. Hanter1971 вышел из Сети.

– Ублюдок, – прошипел Антон. – Он что-то знает.

– Так поезжай к нему. – Катя забрала планшет.

– Куда?

– Информация о профиле, ссылка… бинго.

Катя продемонстрировала карту на экране, перевернутая капля помечала точку.

– Геолокация. Двадцать первый век.

– Умница. – Возбужденный Антон схватил Катю за плечи.

Она отстранилась, посмотрела на него в упор. Синеву радужек заволокла пелена.

– Ты мне поможешь?

– Обещаю.

– Помоги мне сейчас.

– Как? – не понял Антон.

Катя отошла к стене и стащила с себя водолазку – он опомниться не успел. Тело было белым и ладным, под ребрами трепетал живот. Взгляд невольно прикипел к цветущим конусам маленьких нежных грудок. Бюстгальтер Катя не надела. Ореолы розовых затвердевших сосков покрылись мурашками.

– Помоги, – сказала девушка низким испуганным голосом. Синие глаза наполнились мольбой. – Полюби меня.

Пальцы юркнули под ремень джинсов – скинуть последнюю преграду.

– Перестань.

– Чтобы живой себя чувствовать… – напирала Катя.

Антон приблизился, отвел ее руку от ремня. Как давно он не стоял вот так перед обнаженной, предлагающей себя женщиной? Десять месяцев… или одиннадцать…

– Не хочешь здесь? – Она облизала сухие губы. – Поднимемся ко мне. Я все сделаю, я умею.

– Ну ты что, дура? – беззлобно спросил Антон. – Оденься.

– Сам ты… – Она толкнула его. Отвернулась к окну, оскорбленная. Натянула водолазку, растрепав волосы.

Он потупился. Опешил.

– Грудь некрасивая, да? Плоская? Поэтому не захотел?

– Красивая-красивая. Но ты мне в дочери годишься.

– И? – она сунула руки в карманы, набычилась. – Знаешь, почему ты развелся?

– Знаю.

– И я знаю. Потому, что тебе не подходят ровесницы. Тебе надо молоденькую, чтобы восхищалась тобой, а не пилила. Я бы – восхищалась.