Тени возмездия

Контрразведчик задумчиво стоял перед дверью, когда щелкнул входной замок, дверь открылась, и на крыльцо вышла пожилая женщина. Она подозрительно уставилась на незнакомца.

«Ключи она спрятала в сумочку, значит, это местная жительница. Тогда наверняка ее уже опрашивала полиция. Можно на этом сыграть».

– Добрый день, фрау. Появились новые обстоятельства, позвольте вас задержать буквально на минуту.

Север достал блокнот и записал данные женщины, номер квартиры.

– Скажите, ваш сосед Томас Науман после стрельбы не появлялся?

– К счастью, я его больше не видела.

– Может быть, кто-то приходил, его спрашивал?

– Только один раз приходил этот, его неприятный бородатый приятель.

– Вы знаете, как его звать?

– За кого вы меня принимаете? Я порядочная женщина, чтобы интересоваться такими субъектами, как этот Науман и его дружок.

– Ага, – Север с многозначительным видом кивнул. – Опишите мне его.

– Очень неряшливый тип. Лохматый, нечесаная борода. Одет всегда в коричневую кожаную куртку и линялые американские штаны. Как же они их называют?

– Джинсы.

– Точно. По-моему, он их никогда не снимает и не стирает. Отвратный субъект.

– Он часто бывал у герра Наумана?

– Только он и бывал, не считая визгливых накрашенных девиц. Эти всегда были разные.

– Благодарю вас, фрау, вы нам очень помогли.

В редакции «Городского листка» царила деловая суета. Вилли подхватил под локоть бежавшую мимо девушку, ну не приставать же к парням.

– Привет, с кем я могу поговорить по поводу работы?

Девушка нисколько не удивилась вопросу.

– Комната номер три, прямо по коридору. Дядя Оскар. Это тот, кто тебе нужен, – заявила она и умчалась дальше.

Дядя Оскар, в отличие от остальных, никуда не спешил и сосредоточенно выверял машинописный текст.

– Добрый день, герр Оскар! Мне посоветовали обратиться к вам.

– Сервус [7], чем могу быть полезен.

– Хочу попробовать себя в журналистике.

– А кем ты до этого был?

– Моряком, коммивояжером, водителем.

– Золото случайно не искал?

– Нет, – вопрос был неожиданным.

– Тут до тебя был один парень. Тоже был моряком, золото добывал на Аляске, потом стал неплохим журналистом.

Дядька хитро улыбнулся. Матвей понял, что старый журналист его проверяет.

– Хотел бы я быть Джеком Лондоном, чтобы умереть богатым и знаменитым.

– Ладно, поживи пока, – разрешил дядя Оскар. – Может, и выйдет какой толк. Что у тебя есть? Что можешь показать?

– С собой пока ничего, но у меня есть несколько сюжетов. Подскажите, с какого можно начать.

Север, особо не утруждая себя, рассказал несколько эпизодов из своей любимой книжки «Двенадцать стульев». Дяде Оскару больше всего понравился эпизод, когда Остап попал под лошадь и его настигла брошенная невеста.

– Сейчас одни автомобили и мотоциклы. Люди стали забывать, как выглядит живая лошадь на улицах Берлина. Пиши, приноси, посмотрим, – подытожил он. – Почему ты выбрал нашу редакцию?

– В баре я познакомился с одним вашим журналистом, Томом Науманом, и его бородатым приятелем. Они и посоветовали «Городской листок». Кстати, как мне его найти?

– Науман у нас давно не появляется, с тех пор как перебежал в «Бильд». А Генрих иногда забегает, приносит какую-то мелочевку на пару десятков марок.

Теперь у Севера был повод чаще бывать в редакции, знакомиться с сотрудниками под видом того, что желает получить тот или иной профессиональный совет. Только на третий день в редакции появился бородатый Генрих, который мог знать, где искать друга Томаса.

Дождавшись, когда мужчина закончит свои дела в редакции, Север остановил его на выходе. Натянул на лицо радостную улыбку, распахнул руки, перегораживая дорогу:

– Здорово, Генрих. Я Вилли, хочу попробовать себя в журналистике. Говорят, ты можешь подсказать пару-тройку тем, с которых можно неплохо навариться.

Бородатый ожидаемо напрягся от такой фамильярности:

– Сегодня у нас что? Четверг?

– Четверг.

– Так вот запомни, парень, – его указательный палец уперся в грудь собеседника. – Я по четвергам не подаю.

– О чем разговор, коллега, – Мюллер лучился благодушием. – Называй кабак – и рванули. Обещаю, что не брошу тебя за кружкой пива, пока ты сам не отвалишься.

Услышав такие слова, у Генриха сразу изменилось настроение, и его круглое лицо расплылось в довольной улыбке:

– Как, ты говоришь, тебя зовут? По-моему, у тебя есть литературный талант.

…Бар назывался незамысловато: «Зеленый попугай». Располагался он недалеко от Курфюрстендамм, центральной улицы Западного Берлина. Именно там гнездились самые дорогие магазины и шикарные рестораны бывшей столицы. Глубоко за полночь Вильгельм и Генрих расстались друзьями. По сути, Северу удалось узнать, что Науман перебивался разовыми полукриминальными репортажами, но неожиданно у него появился влиятельный покровитель, и его стали печатать в самом тиражном иллюстрированном журнале. В его кармане зашуршали крупные купюры. Пьяный товарищ рассказывал об успехах друга, чуть не плача от лютой зависти. При попытках разговора «сесть на хвост», войти в долю, Томас становился глухим. После истории с покушением Науман сменил место жительства, и где он сейчас обитает и как сейчас его можно найти, никто не знает. Генрих явно что-то недоговаривал.

Обсудив ситуацию с Вальтером, Север решил перейти к варианту экстренного потрошения. Он взял с собой Петера, они дождались очередного прихода бородатого в редакцию и предложили ему поехать развлечься. Журналист, предварительно убедившись, что прогулка будет не за его счет, с радостью согласился.

Хотя прошло уже немало лет, в Берлине сохранились развалины домов после бомбежек американской и английской авиации, а также яростных танковых атак с поддержкой тяжелой артиллерии Красной Армии. Эти остовы зданий были аккуратно закрыты щитами, вокруг них разбивали клумбы из цветов. В один из таких разрушенных домов разведчики затащили перепуганного Генриха. Когда он понял, что что-то идет не так, попытался возражать, но так получил по ребрам, что возражать резко прекратил. Два хорошо подготовленных, имеющих боевой опыт бойца довольно легко скрутили городского хулигана. Дрожащего немца прислонили к стене.

– Где найти Наумана? – сегодня добрым был Север.

– Я не знаю, – пролепетал пленный, за что получил от Петера еще пару мощных тычков.

– С кем он работает?

– Я правда не знаю, – почти плакал мужчина.

– Этот парень, – Север указал на сделавшего зверскую рожу Петера, – очень хочет поговорить с Томасом. Ты ему не нужен, но лупить он будет тебя, пока мы не получим выход на твоего дружка, – Вилли был чертовски убедителен. – Когда ты его видел последний раз?

Генрих затянул ту же песню. Матвей сделал шаг в сторону. Это означало экстренное потрошение. Его напарник демонстративно достал пистолет и дважды выстрелил над головой зажмурившегося от страха немца, несильно двинул рукояткой пистолета по носу и приблизил к лицу ствол. Втянув невольно запах сгоревшего пороха, Генрих едва сдержался, чтобы не исторгнуть содержимое желудка.

– Когда ты его видел последний раз?

– На прошлой неделе Томас заявился ко мне домой, и мы поехали покупать ему автомобиль. – Журналист уже даже не пытался сдержать капающую из носа кровь. Он зачем-то закрыл лицо руками.

– Куда? На авторынок?

– Нет. Он брал новую машину в автосалоне «Ровера».

– Это дорого. Откуда у него такие деньги? Ты спрашивал?

– Он не говорил, только усмехался.

– Как он расплачивался?

– В том-то и дело, – оживился Генрих. – Он расплачивался долларами. У него их была вот такая пачка, – бывший друг с завистью показал Вилли толщину пачки американских денег.

– Большая котлета, – согласился Север.

Больше ничего добиться от пленного не удалось, и они, припугнув его, чтобы молчал, отпустили.

Захарова тоже заинтересовал факт, что журналист расплачивался валютой.

– Это принято, что в редакции платят не марками, а долларами?

– Я специально уточнял у других газетчиков, – сказал Север. – Никто о таком не слышал.

Встреча в этот раз проходила в одном из парков Берлина. Разведчики прогуливались по тенистым дорожкам, внимательно следя за обстановкой вокруг.

– Значит, деньги из другого источника. Вопрос: какого?

– Вальтер, я думаю, ответ очевиден. – Матвей уже начинал привыкать к новому руководителю операции.

– Да, видимо, в игре задействованы американцы. Надо проверить. Попробую запросить Центр.

– У меня есть источник, чтобы проверить такую информацию здесь, на месте.

– Что за источник? – поинтересовался Захаров.

– Это закрытая информация, Вальтер. Получите согласие от Таранова, тогда я смогу все рассказать. – Это была обычная практика. Каждый должен знать только то, к чему он имеет непосредственное отношение. Если сотруднику нужна информация по другой оперативной разработке, независимо от звания, он должен получить соответствующий допуск. Тогда в его личном деле ставится отметка. В случае утечки сведений контрразведка быстро устанавливает круг информированных лиц.

– Времени мало, поэтому действуй. Для нас важен результат. Если это игра ЦРУ, а что-то мне подсказывает, что это так, то надо будет искать другие варианты. Действуй, Север.

На встрече с агентом Компинским, которого Север принял на связь для внедрения в Берлинскую оперативную базу ЦРУ, сокращенно БОБ, Матвей передал шифровку для Ветра. Ветер, сотрудник КГБ, через связи Компинского под видом дезертировавшего военнослужащего советского военного контингента в Германии, был заброшен в одну из антисоветских организаций в ФРГ, которую курировали сотрудники ЦРУ. Ему удалось установить контакт с заместителем резидента БОБ Фрезером. В шифровке перед Ветром ставилась задача установить, какое отношение американцы имели к организации «Право на порядок». В шифровке стояла пометка «Срочно». Через пять дней через тайник Север получил отчет от Ветра.

Как-то Вилли предложил Вальтеру встречаться в Берлинском ботаническом саду. Сначала майор отнесся к этому скептически, все-таки почти окраина, сложно добираться, но потом оценил выбор подчиненного. Большая территория с несколькими выходами на разные стороны, много тихих малолюдных мест, есть прекрасные места для контрнаблюдения и тем более для тайниковых операций. В оранжереях много стекол, что позволяет прекрасно вести наблюдение за территорией, запутанные для непосвященного тропинки – идеальное место для шпионов и разведчиков. И в этот раз они без труда нашли укромное место возле каменного мостика.

– Ветер сообщил, что ему удалось встретиться с Мэрфи, – сообщил Матвей.

– Это заместитель резидента ЦРУ в БОБ по оперативным вопросам? – уточнил Захаров.

– Да. При обсуждении передач, которые готовит Ветер для радиостанции «Немецкая волна», он аккуратно переключился на обзор немецкой прессы и на акции «Право на порядок». Высказал заинтересованность как журналист найти этих людей и взять интервью, Мэрфи согласился, что это будет интересно и полезно, сразу же заявил, что он переговорит с ответственными людьми. Распорядился, чтобы уже на следующий день Ветер ждал звонка, чтобы договориться об условиях интервью.

– То есть, получается, сотрудник ЦРУ решает, когда экстремисты будут давать интервью? Интересно.

– Конечно. Ветер сразу попросил о возможности присутствовать на какой-нибудь их акции. Американец дал согласие и потребовал, чтобы Ветер согласовал это с представителем движения.

– Согласовал возможность?

– В том-то и дело, что не возможность, а время и место.

– Ну, это уже ни в какие рамки не лезет.

– Мэрфи проговорил основные тезисы будущей статьи. Все немцы, даже такие радикальные, хотят объединения Германии. Но только на капиталистической основе. Растет новая смена борцов с большевизмом. Только в союзе и при поддержке Америки Германия может быть богатой и сытой. НАТО – зонтик от агрессии Советов.

– Может это быть личным мнением Мэрфи, а не позицией США?

– Для проверки их взаимосвязи Ветер предложил дополнить разовые акции по распространению листовок и митингов студентов более наглядными действиями.

– Например? – заинтересовался Захаров.

– Тот же вопрос ему задал заместитель резидента, – усмехнулся Север.

– Какие еще могут быть вопросы у профессионалов, – проворчал майор.

– Провести шумный митинг на переходе из Западного в Восточный сектор, а потом из толпы выскочат подростки и кинут в сторону пограничников ГДР несколько пузырьков с красной краской. Как символ кровавого режима.

– Понятно. Участников акции задерживает полиция, но они несовершеннолетние и плюс случайно рядом окажется адвокат. Всех отпустят. Если такая акция пройдет, то это четко будет говорить, что «Право на порядок» – это детище ЦРУ.

– Именно.

– Хорошая работа. Молодец твой Ветер. Береги его.

Легкий ветерок гонял по почти безлюдным дорожкам сорванные листья.

Через пять дней во время митинга пост пограничников был закидан флаконами с красными чернилами.