Тонкие стены, крепкие чувства

После ужина Герман подвёз меня домой на такси. Я не хотела, чтобы он это делал. Мне казалось, что это уже слишком, однако босс настоял, а спорить с ним вообще было сложно.

Уже возле моего подъезда я постаралась взять себя в руки и сделать вид, что этот ужин не стал для меня чем-то из ряда вон выходящим. Хотя, если уж быть честной до конца, он стал одним из самых ярких событий за последние месяцы лично для меня.

– Спасибо за вечер, – вежливо сказала я. Вроде бы так принято говорить в ситуациях, хотя бы отдалённо напоминающих текущую.

– Не за что, – самым простым и добрым образом ответил Герман.

Мне было уже даже смешно думать о том, что этот вечер при другом раскладе событий я могла бы провести с Юрой. Смешно мне правда было не потому, что Юра повёл бы меня в какое-нибудь менее дорогое и респектабельное место. Просто всё было бы совсем не так. Герман словно поднимал уровень. А заодно делал этот уровень недостижимым для других.

Я не понимала только одного. Неужели он действительно так и уедет к себе? А как же все эти стереотипы о том, что мужчинам нужно только одно, что никому женская душа не интересна, что всё имеет свою цену, которую однажды придётся платить…

Клянусь, я до последнего ждала, что мой босс либо спросит, не подняться ли ему ко мне, либо предложит поехать к нему. Однако ничего такого не произошло. Произошло другое.

Когда я в очередной раз искала в своей голове подходящие слова, мой босс вдруг взял мою руку и поцеловал её. Я потеряла дар речи.

– До понедельника, – сказал Герман и отпустил мою руку.

– Д-до понедельника, – протянула я и на автопилоте открыла дверь в подъезд.

А Герман развернулся и пошёл к такси, которое уже ждало его, чтобы отвезти домой.

Я добралась до своей квартиры, зашла в спальню и, не снимая одежды, плюхнулась на кровать. Я не была пьяна, но в голове моей кружился целый рой необычных мыслей. О Германе, обо мне, о жизни в целом.

В ту ночь я с трудом заснула, всё прокручивала в голове случившееся, потом ругала себя за то, что слишком много об этом думаю, призывала себя быть проще, но в итоге всё равно каждый раз возвращалась к нашим с Германом разговорам. Они эхом отзывались в моей голове, а перед моими глазами стояла улыбка Германа и его глаза, полные полнимания. Я ничего не могла с этим поделать.

Выходные прошли так же, хотя я делала буквально всё, чтобы найти себе какое-нибудь занятие. Я сделала уборку, наготовила столько всего, что освободила себя от стояния у плиты на целую неделю. А ещё я пересмотрела несколько любимых фильмов. И всё это ради того, чтобы найти себе хоть какое-то применение и отвлечься от размышлений.

Забавно, но никогда раньше мне ещё не хотелось так быстро вернуться на работу. Я ждала понедельника и сама точно не знала, зачем. Мне хотелось увидеть Германа, снова поговорить с ним, узнать о нём ещё что-нибудь… Чёрт… Мне самой страшно было думать о том, что я слишком много думала о нём. И совсем не так, как положено думать о начальнике. Я до ужаса боялась, что в понедельник окажется, что всё произошедшее мне всего лишь приснилось. Я в прямом смысле считала часы, а ближе к вечеру воскресенья ещё и минуты до новой встречи с боссом.

От невозможности отвлечься я даже нашла страницу Германа в соцсети. Не знаю, зачем. Герман особо не увлекался такими вещами. Скорее всего, у него на такое просто не хватало времени. Там, на его странице, было несколько нейтральных фотографий и совсем немного информации. И своим посещением эту страницу Герман удостаивал редко. Так что здесь я удовлетворения не нашла.

К моей радости, понедельник всё-таки настал. По моим личным ощущением, настал спустя неделю после того, как реально должен был настать, но всё же.

Я сама с трудом верила в то, что постаралась одеться на работу получше. Сначала я отказывалась себе признаваться, но мне в итоге пришлось признать некоторые вещи перед самой собой. Я хотела казаться Герману красивой, интересной, но при этом не такой, которая слишком старается. Всё должно было быть естественно. И вот ради этого я старалась, выбирала, подбирала, подкрашивалась… Не знаю, насколько у меня вышло начать выглядеть лучше. С моей неопытностью в таких вещах вообще сложно обрести уверенность.

Как и обычно я пришла раньше Германа. Это было в порядке вещей. Я убедилась, что к новой рабочей неделе всё готово, что мой рабочий стол в порядке, что в приёмной и кабинете Германа всё проветрено. Он любил свежий воздух, и я старалась не забывать об этом. Пусть чувствует себя хорошо.

– Доброе утро, – бодро сказал Герман, входя в приёмную и закрывая за собой дверь.

– Доброе, – откликнулась я, а сердце моё так и застучало быстрее.

– Как прошли твои выходные? – спросил Герман. Вроде бы с интересом, но я не была уверена.

– Неплохо, – ответила я. – Я бы сказала, обыденно и без происшествий. А твои?

Обычно я не задавала боссу таких вопросов, но слово «обычно» уже будто и не применялось к нам. А ещё я соврала про то, что выходные выдались обыденными. Я могла бы дать им много определений, но точно не такое.

– Тоже, – сказал Герман. – Пришлось немного поработать, но в остальном… Ничего особенного, сплошная приятная рутина.

Я улыбнулась. А Герман, не дожидаясь дальнейшей беседы, кивнул мне и прошёл к себе в кабинет. Я знала, что ему предстоит насыщенный день. Расписание заявляло об этом более, чем громко. Так что мы оба приступили к своим непосредственным обязанностям. Мне было как-то спокойнее от того, что Герман рядом, пусть и через стенку. Я слышала, как он стучал пальцами по клавиатуре, говорил по телефону и ходил по кабинету. На этот раз тонкие стены помогали мне, обеспечивая меня интересной поддержкой.

Через пару часов Герман вышел в приёмную. Я знала это его выражение лица. У него было поручение. А ещё в руках у него был конверт.

– Это нужно отправить как можно скорее, – сказал он и положил конверт мне на стол.

– Тогда пойду прямо сейчас, – пожала плечами я. Раз нужно, значит, нужно. Ничего необычного я в этом не увидела.

День был тёплый, поэтому я даже кофту накидывать не стала. Путь не обещал быть долгим.

Когда я уже собиралась идти, в приёмной, к моей полной неожиданности, появилась та, кого я хотела видеть в последнюю очередь – Рената. Я застыла на месте.

– Привет, – сказала Рената. – А у вас тут сегодня свежо.

– Точно, – ответил Герман, который в этот момент наливал себе воду в кулере. – Мне тоже это нравится.

Я смотрела на Ренату. Ей не было назначено, я это точно знала, но она определённо собиралась напроситься на приём к Герману. Не ко мне же она зашла.

– Есть минутка? – словно в подтверждение моих мыслей спросила у Германа Рената. – Нужно кое-что обсудить.

– Минутка есть, – отозвался Герман.

Он посмотрел на меня, потом на конверт, всё ещё лежавший на моём столе. Это дело по-прежнему не требовало отлагательств. Я это понимала. Герман отчётливо давал сигналы. Но мне страшно не хотелось уходить. Я волновалась, что я уйду, а в кабинете Германа начнётся что-то страстное и неприличное. И не то, чтобы я хотела это слышать… Но и не слышать я не могла. Я сама себе противоречила.

– Вернусь как можно быстрее, – сказала я, будто это кого-то интересовало.

Рената, как мне показалось, усмехнулась, Герман ничего не ответил. Эти двое направились к кабинету, а я – к выходу.

Закрывая дверь, я видела, как закрывает свою дверь Герман. Чем он собирался заняться с Ренатой?

Нет, этот вопрос был неглавным. Главным вопросом было то, почему меня всё это волновало. Я не имела на Германа никаких прав. Подумаешь, один ужин в ресторане. Это ничего не значит. Не значит ведь?