Блеск

© ООО «Иви.ру», сценарий, постер. 2023

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024

Часть 1

Богатство не в имуществе, а в таланте.

Кафетерий «ШокоЛадик» пользовался большой популярностью, в особенности у молодежи, чему способствовало удобное расположение, демократические цены и уютная обстановка. И неудивительно, что от желающих вкусно перекусить не было отбоя, из-за чего отыскать свободный столик, особенно в обеденное или вечернее время, было не так-то просто. Тем не менее сотрудники ивент-агентства, специализирующегося по подбору невест состоятельным женихам, частенько наведывались в «ШокоЛадик», благо от работы до него было рукой подать.

– Ань, вон место освободилось, – воскликнула круглолицая женщина лет тридцати пяти в брючном костюме. В ее пухлых руках был поднос с морской капустой и стакан персикового сока.

Ее спутница в синей юбке и светлой джинсовой куртке проворно обошла немолодую пару, которая следовала в сторону выхода, и плюхнулась на стул. Поставив перед собой бумажный стакан с зеленым чаем, она на мгновение зажмурилась, вдыхая исходящий от него аромат.

– Падай, Вик, – сказала Анна, открывая глаза. Ее густые русые волосы были затянуты в конский хвост, тонкие пальцы небрежно крутили бледно-желтый брелок-«тамагочи».

– Ну, собственно, – заговорила Вика, грузно усаживаясь на стул, – о чем это я?

Она наморщила лоб, словно пытаясь вспомнить, на чем остановилась, прежде чем они вошли в кафетерий.

– Ты о Серкане говорила, – машинально напомнила Анна и сделала глоток чая. Лицо девушки было задумчивым, как если бы мыслями она находилась совершенно в другом месте.

– А, ну да. Так вот, для турка у него блестящая русская речь.

Она мельком глянула на отрешенное лицо подруги и щелкнула у нее перед носом пальцами, блеснув свежим ярко-красным лаком.

– Але, гараж. Ты меня слушаешь вообще, Ань?

Сделав очередной глоток, Анна послушно кивнула.

Вика скосила взгляд на брелок, который та продолжала меланхолично крутить. Судя по облезлой краске и потертостям, он был ненамного моложе своей хозяйки.

– Смотрю, ты не расстаешься с этим «тамагочи», – заметила Вика.

– Память об одном человеке, – коротко пояснила Анна.

Подцепив вилкой пучок капусты, Вика с мрачным видом отправила его в рот.

– Знаешь, никогда никому не признавалась, но… ты и представить не можешь, как меня задолбало эти водоросли жрать, – вздохнула она. – Мой нутрициолог говорит, мне только они и подходят, от остального я пухну. А по-моему…

Вика вытащила из деревянной подставки зубочистку и сунула ее в рот.

– Это не от еды совсем, а от нервов, – закончила она и покосилась на свой громадный бюст, который нависал над столом, словно две дыни в авоськах. Казалось, еще немного – и тесная рубашка лопнет, позволив всем ее прелестям бесстыдно вывалиться наружу.

Анна усмехнулась:

– Не проблема, Вик. Ешь пельмени или плов сколько влезет, только после этого дуй в спортзал и сгоняй с себя семь потов. Вот тогда будет тебе счастье и баланс.

– Ну вот еще… – насупилась Вика. – Умная ты, Иванушкина! Тут на личную жизнь времени нет, а ты – в зал!

Анна посмотрела на остывающий чай.

– Нужно довольствоваться тем, что есть, – философски изрекла она. – У меня, к примеру, до следующей зарплаты три косаря осталось да банка икры с последнего корпоратива… Так что опять придется на «дошике» жить…

Вика вновь принялась за морскую капусту.

– Ну ты даешь, подруга, – с набитым ртом проговорила Вика. – Зарплата же только позавчера была?

– Была, – эхом отозвалась Анна. – Я ее, собственно, за квартиру всю и отдала.

– В нашем полку прибыло, – сказала Вика, глядя, как к их столику неспешно приближается невысокая рыжеволосая женщина с подносом в руках. – Леля собственной персоной.

– Девки, я тут приземлюсь, ладно? – прощебетала рыжеволосая, ставя поднос на столик. – Спать хочу, умираю просто…

Чувственно вздохнув, она открыла банку «Ред Булла», одним махом осушив половину. На десерт.

– Опять небось в свой «Симс» играла? – полюбопытствовала Вика, вытирая рот салфеткой.

– Не, – хитро улыбнулась Анна. – Она с Бортниковым две ночи подряд в «Астории» зависала, пока его жена в командировке была.

По лицу Лели скользнула тень, и она едва не поперхнулась. Нервно оглянувшись по сторонам, она спросила вполголоса:

– Это он тебе сказал?

Вика засмеялась:

– Анечка у нас Шерлок Холмс, она все про всех знает.

Анна откинулась назад и посмотрела на Лелю взглядом, каким смотрят на ребенка, который, разбив горшок с цветком, изо всех сил пытается переложить свою вину на кошку.

– Да тут и так все видно. Ты, красавица, третий день в одном и том же платье приходишь. Вчера фотку у себя в соцсетях запостила – вид с террасы отеля, где у них завтраки. И потом…

Она потянулась вперед, указав на коробок спичек, который лежал рядом с пачкой сигарет на подносе:

– Вот же. Только слепой не догадается.

Леля молча проследила за взглядом Анны и поджала губы. Кто бы мог подумать, что несчастный коробок с логотипом фешенебельной гостиницы, который она прихватила с собой утром, может оказаться столь весомой уликой?!

– Спалилась, – поддела ее Вика. – Причем бездарно.

– Про Бортникова ты никак не могла узнать. – Леля упрямо мотнула головой, и по шелковистым волосам цвета меди пробежали всполохи.

– Да он такую же фотку у себя выложил, – устало пояснила Анна, словно объясняя очевидные вещи. – В то же самое время.

– Ой деби-и-ил, – протянула Вика. Закончив с салатом, она отодвинула пустую тарелку в сторону.

– Вообще-то, они с женой полиаморы, – сказала Леля и, заметив вытянувшиеся лица девушек, поспешила дать уточнение: – В общем, они сто лет женаты и, как говорится, надоели друг другу до смерти. Ну и договорились попробовать спать с другими партнерами… Только так, чтобы вторая половина точно об этом не знала.

– Что-то как-то запутанно все, – покачала головой Анна. – Полиаморы…

– Вон, кстати, жена Бортникова идет, – шепотом произнесла Вика. – Легка на помине…

Анна с Лелей инстинктивно повернули головы, разглядев среди посетителей высокую брюнетку с подносом, которая озабоченно выискивала свободный столик. Заметив девушек, она, заметно приободрившись, зашагала к ним.

Вика откашлялась с деланым видом и, изобразив серьезное лицо, громко спросила:

– Про скандал с Деминой слышали?

Леля, вооружившись ложкой, придвинула к себе фруктовый штрудель.

– Это которая стилистка из телика? – спросила она, пробуя десерт.

– Именно, – встряла Анна. – Я с ней на журфаке в десны дружила… А что?

– Она шмотки на съемки брала у русских дизайнеров по бартеру, а потом половину не возвращала, – пояснила Вика. – Говорила, мол, что ведущие их испортили. Ну, и типа – «Какие претензии к нам?! К тому же мы ваш логотип в титрах ставим!». А потом оказалось, она эти вещи на «Авито» продает за адские деньги…

Леля восхищенно цокнула языком:

– Блин, почему мне никогда ничего такого в голову не приходит?

– Я с вами сяду? – раздался неуверенный голос брюнетки, и девушки умолкли.

– Эм… Конечно, – спохватилась Леля. – Я пошла, а то у меня там дела…

Сделав в воздухе неопределенный жест рукой, она поднялась со стула, и, прихватив с собой недопитую банку энергетика с сигаретами, упорхнула прочь. Как только она ушла, Вика уставилась на почти не тронутый десерт.

– Вот так всегда, – пробормотала она. – Решишь худеть, а тебе на!

С этими словами она подвинула тарелку со штруделем к себе, принявшись есть. Супруга Бортникова сидела молча, мелкими глоточками отпивая кофе.

– Ты приглосы из типографии сегодня заберешь, Шерлок? – поинтересовалась Вика, глянув на Анну.

– Да, вечером.

Помедлив, она спросила:

– Слушай, можно я тоже на афтепати приду?

По круглому лицу Вики скользнула тень.

– Это закрытая вечеринка, – ответила она тоном, исключающим малейшие компромиссы.

– Как-то странно быть организатором закрытой вечеринки и не иметь возможности на нее попасть, тебе не кажется? – напрямик спросила Анна.

Вика скривилась, словно надкусила лимон:

– Иванушкина, не нуди. Я и так до хрена хорошего для тебя делаю. И я, между прочим, четыре года ждала, пока меня повысили и начали пускать на все афтепати.

– Я пять лет уже здесь ишачу, – словно между делом заметила Анна.

– Ладно, пошли, – скомандовала Вика, желая закрыть тему. – Начальство с обеда раньше нас припрется, начнет бухтеть, как всегда… Поднос мой захвати, пожалуйста.

Со скрипом отодвинув стул, она выпрямилась и, отряхнув с брюк невидимые крошки, двинулась к выходу. Анна, взгромоздив подносы друг на друга, направилась к стойке. Оставшаяся в гордом одиночестве брюнетка с каменным выражением лица допивала кофе.

Обед едва успел закончиться, как было объявлено совещание. Татьяна Васильевна Бельская, директор ивент-агентства, обожала проводить подобного рода мероприятия, особенно если дело касалось чьей-то оплошности или прокола. Складывалось ощущение, что она получала моральное удовольствие от показательных порок.

Анна заерзала, устраиваясь поудобнее на офисном стуле. В зале, где обычно проходили совещания, девушка всегда чувствовала себя по меньшей мере неуютно.

«Как студент на экзамене, который ни фига не готовился», – внезапно подумала она, устремив взгляд на стены, сплошь увешанные рекламными постерами с изображением Бельской. Анна задержала взор на одном из фото, заключенном в позолоченную рамку. Судя по всему, снимок был сделан лет двадцать назад и из всех постеров нравился Анне больше всех. Облаченная в белоснежную норковую шубку, молодая и свежая Бельская дерзко смотрит в камеру, ее длинные каштановые волосы треплет ветер. В чуть прищуренных глазах сверкает триумф победителя, позади заводским глянцем поблескивает новенькая по тем временам модель «Мерседеса».

Иванушкина перевела взгляд на нынешнюю Бельскую, которая раздраженно перекладывала бумаги на столе в поисках нужной. Конечно, двадцать лет – большой срок, но директор агентства все еще сохраняла ослепительную красоту и притягательность, невзирая на минувшие годы. А главное – все тот же неугасаемый блеск в глазах.

– Вот! – торжествующе воскликнула Татьяна Васильевна, выудив из какой-то папки распечатанный лист. – Собственно, к чему все это!

– Что-то не так, Татьяна Васильевна? – невинно хлопая глазами, спросила Вика. Бельская смерила ее уничтожающим взглядом:

– Вы хотите сказать, что ЭТО – список невест для султана?!

Ее пронзительные глаза впились в Лелю, которая сидела в застывшей позе за столом.

– Ну… в общем, да, – неуверенно ответила она.

Бельская презрительно фыркнула.

– Неужели? А я уже было подумала, что это каталог шлюх для экономического форума! Что это за фамилии? Они кто вообще, я вас спрашиваю?!

Совершенно не к месту Анна обратила внимание на Бортникова, который как ни в чем не бывало что-то увлеченно писал в телефоне. Его холеное, гладко выбритое лицо было сосредоточенно, будто бы едва успевал конспектировать Бельскую, которая заводилась все больше и больше, словно закипающий чайник.

Тихонько пикнул телефон у Лели, и та, прочитав сообщение, подняла глаза на Бортникова. Щеки девушки вспыхнули алым, и молодой человек, ничуть не стесняясь, подмигнул Леле. Эти телодвижения не остались незамеченными для супруги Бортникова, и она плотно сжала губы.

Анна усмехнулась. Ей-богу, детский сад…

– Чего молчишь, Бортникова?! – обратилась к брюнетке Бельская. – Я что, не права?!

Женщина вздрогнула, словно уколовшись булавкой.

– Татьяна Васильевна, вы же сами сказали, – промямлила она. – Ну…

– Что «ну»?!

– Султану нужны свежие лица…

Бельская с брезгливостью бросила листок на стол, будто он был чем-то испачкан.

– Вот именно – свежие! – кивнула она, слегка остывая. – А не из провинции понаехавшие и не поступившие в театральные вузы! Мозги включите, наконец! В этом списке должны быть дочки известных людей! И вообще, пусть они нам платят, если хотят, чтобы их девочек на прием к султану пригласили!

Переведя дух, Татьяна Васильевна посмотрела на Вику.

– Кстати, что там с его интервью, Крапивина? Когда выходит? Выставка уже на носу!

Вика вся подобралась, сложив перед собой руки, как примерная ученица:

– Пока никак, Татьяна Васильевна… Говорят, они в таком виде не хотят, скучно. Просят переделать все.

– Переделайте, – велела Бельская. – К выставке оно должно уже выйти.

Вика испуганно моргнула:

– Можем не успеть…

И тут же встретилась с ледяным взглядом директора, который не предвещал ничего хорошего.

– Сделай так, чтобы успели, – каменным голосом приказала Бельская. – Это, между прочим, твоя работа. На сегодня все.

Выйдя из-за массивного стола, она, цокая каблуками, покинула зал.

– Моя работа, – проворчала Вика, захлопывая блокнот. – Чуть что, так сразу я…

Анна тоже поднялась. Краем глаза она заметила, как супруга Бортникова резко подалась вперед и, прежде чем ее муж успел что-то осознать, выплеснула ему на брюки еще горячий кофе. Послышался недоуменный возглас. И пока все с остолбенелым видом смотрели на дымящиеся штаны Бортникова, его жена молча вышла из зала.

– Договаривались же! – жалобно захныкал он, разглядывая темное пятно на брюках.

Спрятав улыбку, Анна зашагала к выходу. За ее спиной раздался голос Вики:

– Видишь, Бортников, как полиамория опасна для жизни…

Она заторопилась из зала, догоняя Иванушкину:

– Ань, погоди!

Анна обернулась вполоборота, не снижая шаг, и вопросительно посмотрела на Крапивину.

– Понимаешь, у меня свидание в кои-то веки наметилось! Я только на эпиляцию одиннадцать косарей потратила, прикинь? А теперь должна в офисе до ночи сидеть, интервью турка переделывать?!

Анна пожала плечами:

– От меня-то ты что хочешь?

Вика уже открыла рот, как неожиданно дверь кабинета напротив распахнулась и наружу выглянул невысокий худощавый мужчина:

– Девчонки, привет!

– Привет, Миш, – напряженно улыбнулась Вика. Анна лишь кивнула, думая о чем-то своем.

– Наш стилист, как всегда, любит подслушивать чужие разговоры? – прищурилась Вика, и Михаил покраснел.

– Иванушкина! – позвал он, стараясь не смотреть на Вику. – Я тут придумал, как все украшения в один зал впихнуть! Зайди, новую схему глянешь.

Он торопливо прикрыл дверь, и Вика тронула Анну за локоть:

– Если я узнаю, что у тебя роман с Мишей, я очень сильно расстроюсь.

Глаза Иванушкиной расширились, но она тут же взяла себя в руки.

– Ты что, ревнуешь, Вик? Какой роман, ты что! – сказала она, едва сдерживая смех. – Он же…

Она с многозначительным видом помахала рукой в воздухе.

– Эгегей? – с надеждой спросила Вика, и Анна кивнула.

– А я-то думаю, чего он на меня внимания не обращает, – пробормотала Крапивина. – Ладно, бог с ним, с этим хануриком… Короче. Ты хотела себя проявить, чтобы тебе зарплату повысили? Вот тебе шанс, подруга. Добей интервью султана – а я поговорю с Бельской.

Анна замедлила шаг, изумленно уставившись на Вику.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно! – поклялась она. – Когда я тебе врала? А мы с моей эпиляцией сваливаем. Справишься?

– Конечно! Спасибо, Вик!

– Ну все, пока-пока…

Двери лифта раскрылись, и она, войдя внутрь, помахала Анне своей пухлой рукой.

Прислушиваясь к характерному гудению, девушка развернулась. Дверь кабинета Михаила была вновь открыта, и она, помедлив, зашагала к стилисту.

– Ты где ходишь-то? – тоном обиженного ребенка спросил он, целуя в щеку Анну.

– Так… дела, – уклончиво ответила Иванушкина, обводя равнодушным взором кабинет Михаила. В рабочем помещении стилиста компании царил форменный бардак – до самого верха кабинет был завален платьями, юбками, блузками, создавая иллюзию склада вещевого рынка. На журнальном столике валялись каталоги мод, папки с документами, пустые бумажные стаканчики и упаковка из-под пиццы, пол был усеян приглашениями с прошлых банкетов, в углу неровной шеренгой выстроились разнокалиберные бутылки с элитным алкоголем – подарки партнеров.

Закрыв кабинет на ключ, Михаил пристально посмотрел на Анну.

– Я скучал, – сообщил он сварливо, будто в этом была вина девушки.

Легонько пихнув ее в кресло, стилист присел на колени.

– Взял бы да позвонил, раз скучал, – сказала Анна. Она глубоко вздохнула, когда он принялся стягивать с нее трусики.

– А ты? Ну хоть чуточку скучала? – задал Михаил вопрос.

– Да, – без раздумий отозвалась Анна и задрала голову, уставившись на кривую трещину, зигзагом скользившую по потолку.

– У меня такое чувство, будто тебя пару минут назад оглушили мешком по голове, и ты только сейчас приходишь в себя, – признался Михаил, поглаживая гладкую коленку Анны.

– Все нормально, – вздохнула она. – Только теперь я думаю – как успеть это дурацкое интервью с султаном…

Стилист обиженно выпятил нижнюю губу:

– Ань! Ты можешь хоть сейчас поговорить о чем-то другом, кроме работы?

Его взгляд уткнулся в смятые трусики, одиноко лежащие на полу.

– Ну невозможно так!

– Ничего не поделаешь, Миша. Я хочу бабла и славы, значит, надо вкалывать, – резюмировала Иванушкина.

– Ты Вику свою побольше слушай, ага, – ворчливо проговорил стилист. – Она тебя специально задвигает, потому что ездить на тебе удобно. Неужели ты не въехала до сих пор?! Давно бы уже подсидела ее!

Анна наклонилась и мягко обхватила его лицо ладонями:

– Не, Миша. Я так не могу. Все по-честному должно быть.

– Откуда ты только такая честная взялась…

Она погладила его по голове, и тот нарочито медленным движением приподнял юбку девушки. Анна вздрогнула, издав тихий стон.

За окном уже давно сгустились сумерки, когда двери лифта открылись и в коридоре послышались торопливые шаги. Дверь в кабинет открылась в тот момент, когда Анна со вздохом облегчения клацнула клавишей, поставив точку в последнем предложении.

– Все трудишься? – поинтересовалась Вика, заходя внутрь. Мельком глянув на экран монитора, она плюхнулась на диван, обитый бежевой тканью.

– Алес, – отозвалась Иванушкина, потягиваясь. – Ну, и как свидание?

Вика неопределенно хмыкнула:

– Нормально. Только он не сказал, когда мы в следующий раз увидимся… Это фигово, да?

Помедлив, словно набираясь смелости, она продолжила:

– Это потому, что я жирная? Да, Ань?

Анна выключила ноутбук и крутанулась на офисном кресле:

– Наверное, у него просто график сложный…

Перехватив цепкий взгляд Крапивиной, она призналась:

– О'кей, это фигово. Когда свидание закончено, такая неопределенность не прибавляет оптимизма.

Вика откинулась на диване, положив ноги крест-накрест.

– Я так и знала! – угрюмо произнесла она. – Эх… Что ж я невезучая-то такая! У всех личная жизнь есть, кроме нас с тобой! Даже старуха Бельская с этим султаном трахается, пока мы ему невест ищем…

Анна промолчала, и целую минуту каждая из них была погружена в свои мысли.

– Ладно, забыли, – нарушила паузу Вика. – Значит, говоришь, интервью готово?

– Да. В общем, пришлось погуглить… – ответила Анна. – Я почитала про Османскую империю, добавила в текст разных деталей красивых, историю его семьи… Надеюсь, им зайдет. Если и это не устроит, то я даже не знаю, как тут что-то можно улучшить.

Зевнув, Иванушкина добавила:

– Все, поеду домой. А то завтра с кровати не поднимусь.

– Спасибо тебе, – поблагодарила Вика, вставая с дивана.

Губы Анны тронула улыбка.

– Это тебе спасибо.

Брови Крапивиной выгнулись домиком.

– А мне за что?

– За шанс. Ты же обещала поговорить… Для меня это правда очень важно.

Она зашагала к выходу, а Вика изобразила пухлыми пальцами сердечко:

– Рада помочь, Ань. Ты же знаешь, как я тебя люблю.

Вечерний Питер погрузил Анну в атмосферу прохладной свежести, сверкающей тысячами огней. Вдыхая вечерний воздух, девушка устало шагала в сторону Садовой улицы. Мимо с оглушительном рокотом промчался десяток байкеров, лучи фар вспарывали темноту ярко-желтыми ланцетами.

Подул ветер, и Анна накинула капюшон. Странное дело, она выполнила работу – как ей казалось, на отлично, Вика пообещала ей поговорить с Бельской насчет прибавки к зарплате, а никакого удовлетворения она не ощущала. Иванушкина мысленно сравнила себя с охотником, который возвращался домой после тяжелого дня, а в сумке у него парка уток да облезлый заяц. Да, вроде с голоду не умрешь, но такая еда чисто для поддержания штанов. Особенно если принять во внимание, что в прицеле карабина мелькали и другие мишени – олень, кабан и даже лось… Только вот фортуна распорядилась так, что ты вынужден довольствоваться утками и худосочным зайцем…

«Что я делаю на этой работе? – вдруг подумала она, спускаясь в подземный переход. – Что меня ждет дальше? Бесконечные выволочки на совещаниях у Бельской да сиюминутный перепихон у Миши в кабинете, где яблоку негде упасть…»

Анна почувствовало неясное движение за спиной и бросила взгляд назад. В нескольких шагах от нее маячила шкафообразная фигура мужчины, следовавшего за ней. На нем была черная кожаная куртка и темные брюки, голову закрывала кепка, надвинутая на глаза.

Анна непроизвольно прибавила шаг. Подумаешь, здоровенный мужик идет сзади. Как будто ему есть какое-то дело до какой-то Иванушкиной, которая бедна, как церковная мышь…

Шаги за спиной стали отчетливей, и она, не удержавшись, снова оглянулась. Странный незнакомец был совсем близко, и его прищуренные глаза смотрели прямо на Анну.

«Твою мать… Этого еще не хватало!»

В голове что-то щелкнуло, и она, повинуясь животному инстинкту, побежала. Преследователь, хрипло дыша, мчался следом, и тревога, ворочавшаяся внутри Анны сонным зверьком, мгновенно преобразовалось в ледяное озеро, заполнившее каждый уголок ее напряженного тела. Она захотела крикнуть, но вопль застрял где-то посреди глотки, словно кусок теплой ваты.

До конца перехода оставалось несколько метров, когда жесткие пальцы мужчины вцепились в капюшон Анны. В это мгновение крик наконец прорвался наружу. Не переставая кричать, девушка извернулась и, отклонившись вправо, со всей силы ударила ногой преследователя. Носок кожаной туфли пришелся мужчине в голень, и тот от неожиданности отпрянул, но капюшон из рук не выпустил. Анна почувствовала, как грубые мозолистые пальцы закрывают ей рот, и заверещала еще громче:

– Помогите! Убивают, на помощь!!

– Да не вопи ты так! – неожиданно рявкнул незнакомец. – Тише! Меня твой отец прислал!

Последняя фраза не произвела на Иванушкину никакого впечатления, и, охваченная ужасом, она впилась зубами в пальцы мужчины.

– Тьфу ты, черт! – выругался тот, убирая укушенную руку. – Да успокойся ты! Льву Сергеевичу помощь нужна! Срочно!

Анна застыла на месте, и незнакомец шагнул назад, подняв обе руки вверх в примирительном жесте.

– Что… – тихо переспросила она, вытирая рот. – Что вы сказали?

Мужчина хмуро разглядывал алый полумесяц – следы зубов девушки. Даже скудного освещения хватало, чтобы разглядеть на его пальцах татуировки, характерные для мест не столь отдаленных.

– А если заражение будет? – недовольно спросил он. – Или вообще, бешенство? Три раза тьфу.

Анна без сил прислонилась к стылой стене перехода.

– От бешенства сорок уколов в живот делают, – зачем-то пояснила она. – Так что вы сказали про папу? Он… Он ведь давно умер.

Незнакомец опустил руку, его щетинистое лицо исказилось в ухмылке:

– Это мамаша тебе так сказала? Он так и думал. Что именно поэтому ты ему не пишешь.

Иванушкина убрала с лица спутанные волосы, пытаясь осознать услышанное.

– Он… – она сглотнула. – То есть вы серьезно? Мой папа правда жив?

Лицо мужчины посуровело.

– Пока да. Но все может измениться, если ты не подсуетишься.

– Покажите мне его фотографию, – потребовала Анна, окончательно приходя в себя. – Я должна понимать, что вы не врете.

– Я, по-твоему, кто такой, чтобы фотки мужика с собой таскать? – презрительно сплюнул уголовник, но Иванушкина стояла на своем:

– Ну какие-то доказательства у вас должны быть!

– Поезжай к нему сама да посмотри доказательства, – буркнул он. – Я, в общем-то, это и должен был тебе передать. Проблемы у него, усекла?

Анна ощутила, как с удвоенной силой заколотилось сердце.

– В какой он тюрьме?

– Первая ИК, – отозвался незнакомец. – Колония в Твери. Найдешь сама, не маленькая. Заяву на свиданку он уже написал, так что не теряй времени.

С этими словами он резко развернулся и зашагал прочь. Он вскоре исчез из виду, но Анна продолжала стоять, безмолвно глядя перед собой.