– Степаныч… – с укоризной протянул Климентьев, – ты же грамотный человек. Неужели веришь деревенским сплетням?
– Сплетням? Я в газете читал! В «Вестях Вологодских» статейка на самой первой странице.
– Чушь, – произнес Лугин, не отрывая взгляда от странной звезды и отмечая, что ореол вокруг нее блекнет.
– Выходит, газета врет? Или я вру? Я вру, да? – дед Матвей так и не донес вторую ложку до рта, разнервничался и с пыхтением встал. – Сейчас я вам, умникам, покажу, кто врет! – он направился к машине – там, рядом, на дорожной сумке лежала его старая куртка.
– Степаныч… Эй, Степаныч, не кипятись ты! Я к тому, что астероид не может так вот нарисоваться в небе: в один миг вспыхнуть звездой с голубой юбочкой, – пояснил ему в след Лугин. – Уж если б он падал, то падал. Выглядело это намного эффектнее. Рыбу точно бы распугало, шарахнуло бы как тысяча Хиросим.
– Явление перед нами интересное, но оно – не астероид, – согласился Денис Климентьев. – А концом света в разных ипостасях пресса часто пугает. Как же им без липовых сенсаций. Доверчивый народ на это ведется.
– Много вы в своей жизни астероидов видели. Умные! Все такие умные! Сейчас, – дед Матвей зашуршал свернутой плащевкой и выудил из складок газетный листок. – Ну-ка, Дениска, свету сюда дай. Иди, иди, и прихвати с собой ушлого мичмана.
Лугин подошел первый, и когда Климентьев включил фонарь, склонился над развернутой газетой. Действительно «Вологодскими вестями» – в этом Степанович не обманул.
– Вот! – с торжественной ухмылкой дед Матвей постучал желтым ногтем по заметке в правой колонке.
– «Прощай, Земля! Судный день назначен на 9 августа», – вслух прочитал бывший моряк.
– Страсти какие, – хмыкнул Денис и выбил из пачки сигарету.
– «Слухи о приближающемся к Земле астероиде, перестают быть слухами, – продолжил чтение Сергей. – В понедельник наша газета обращалась за комментариями к старшему научному сотруднику Пулковской обсерватории Семину Александру Николаевичу. К сожалению, он не смог ни подтвердить, ни опровергнуть информацию, второй день будоражащую новостные сайты и появляющуюся во многих газетах. Молчание российских астрофизиков лишь подняло градус без того жарких дискуссий в Интернете, которые с компьютерных сетей все чаще выплескиваются на улицы. А к вечеру сразу несколько западных источников сообщили, что факт приближения к Земле крупного космического тела подтвердили обсерватории США, Германии и Великобритании. В частности господин Чарльз Престон – известный американский исследователь в области астероидной опасности – ссылаясь на данные с телескопа Китт-Пик, считает, что вероятность столкновения с объектом, получившим название Head of Gorgon (Голова Горгоны), может оказаться существенно выше 50 процентов. В последнем интервью телеканалу Fox News он сказал: «Это высшей степени серьезно, господа! Никогда еще опасность, грозящая нам из космоса, не была так реальна. С сегодняшнего дня лучшие обсерватории мира нацелены на крошечный участок неба, откуда может прийти общая для всех беда. Я не склонен драматизировать ситуацию, но и замалчивать истину я не имею права, ни как ученый, ни как гражданин. По скоропалительным расчетам, тем, что мы имеем сегодня, Head of Gorgon либо пролетит в нескольких тысячах километрах от Земли, либо войдет в ее атмосферу 9 августа около четырех утра по Гринвичу. Величина космического скитальца по нашим оценкам от 3500 до 2200 метров в узкой части. Он похож на пулю, пулю готовую убить нашу цивилизацию и все живое на Земле».
Остаток статьи Лугин быстро пробежал глазами и, оторвавшись от газеты, уставился на Дениса.
Тот придвинулся к нему, сосредоточенно пыхтя сигаретой, приблизил фонарь к газете.
– Я бы подумал, это очередная страшилка, но как-то все конкретно, – Климентьев скривился от дыма, струившегося в лицо. – Каким числом газетка?
– Шестнадцатое июля, – разгладив загнутый край листа, известил мичман. – Это что ж, Матвей Степаныч, получается, ты ее получил в день, когда мы приехали, и до сих пор нахально скрывал?
– Точно в тот день, – кивнул старик. – Только это вторая статья про Горгону. Первая в прошлой газете печаталась. Там непонятно сказано: то ли прилетит, то ли мимо пролетит, или вообще все это слухи, что брехуны в Интернете напускают. В Рыбино по той газетенке много разговоров было между мужиков у пивной. А тут, видите ли, пишут, что абсолютно наверняка прилетит. Большие ученые подтверждают. Я как это прочитал, так меня пердеж прямо на кухне пробрал. Глазами по строчкам веду, а из задницы фыр-фыр, и ничего поделать с собой не могу. Боязно как-то. Представишь, что будет, если всему миру конец, и желудок сводит. А потом сам собой успокоился. Чего, думаю, страхами мучиться и без толку пердеть – уж, что Господь назначил, то и будет. Только газету спрятал от Вали и вам решил не говорить, чтобы не портить наш культурный отдых.
– Шесть дней мы здесь удим рыбу, – заметил Лугин. – Шесть дней… Почти неделю, путешествуем с места на место. А ты меня все пытаешь о планах на лето, Дениса усердствуешь завлечь на вояж к дальним озерам, а сам… – он постучал ладонью по газете, – сам вот что за душой припрятал. Хотя в это не могу целиком поверить. Скорее всего, недоразумение или чей-то прогон.
– Забыл я про статейку. Честно слово, мы как сюда выбрались на вольный воздух, так из головы все страхи выветрились. Да и плохо у меня с памятью. Последнее время – полный склероз. Вот до сих пор не могу вспомнить, куда пятьсот рублей с прошлой пенсии заныкал, – дед Матвей повернулся к костру. – Пойдем уху кушать. И выпьем – чего там уже осталось.
– Успеем еще, – хмуро отозвался Климентьев. – Вот я думаю, «Вологодские вести» вроде не слыли желтой прессой. Типа порядочное издание. Но такое писать!.. – он щелчком послал окурок в кусты. – Давай, Сереж, логически думать: мы выехали из Москвы четырнадцатого в ночь. Никаких разговоров о чертовой Голове Горгоны не было.
– Не было, – согласился Лугин.
– Так они начались как раз в ваш отъезд в Интернете. Ин-тер-не-те! – по слогам для убедительности произнес дед Матвей. – Потом уже попали в газету.
– По пути приемник мы включали? – Денис запустил пятерню в пышный рыжевато-каштановый чуб.
– Не припомню. В основном слушали твои диски, затем аудиокниги. Лема «Сумма технологий», Стругацких.
– Останавливались раз на заправку. Часа полтора ждали – была большая очередь. Второй – передохнуть за Ярославлем. Вполне могли пропустить, что-нибудь важное из новостей. Но в эту статейку я тоже не верю. Не могу просто поверить, – он поднялся с корточек, задрав голову к небу.
Необычная звезда угасала. И свечение вокруг нее стало похожим на бледно-голубую амебу, едва различимую в ночной черноте. Неподвижная остывающая точка не могла быть ни болидом, ни астероидом. Это было какое-то странное небесное явление, которое Климентьев не мог объяснить для себя, имея за плечами два года аспирантуры на кафедре физмата. И как оно могло соотноситься с нелепой, одновременно пугающей статьей в газете он тоже не мог понять.
– Позвони Лизе, – сказал ему Лугин, небрежно сворачивая газетный лист.
– В два часа ночи? И здесь мобильник не возьмет, – буркнул Денис.
– Надо попробовать. Я бы набрал Ильиных или Карена, но батарея давно сдохла. А ты все-таки позвони. Если что-то происходит, то при чем здесь два часа ночи – она тебя давно ищет, – Сергей решительно направился с «Лэнд Крузеру», криво стоявшему на бугорке.
– Она с родителями в Краснодаре. И здесь мобила не возьмет, – уперся Климентьев.
– Ближе к ферме связь есть. Санька Филимонов оттуда звонил. Прямо в Москву и Мурманск, – сообщил Матвей Степанович.
– Едем! – решился Лугин, открывая дверь Денисовой Тойоты. – За удочками и барахлом потом вернемся. Сначала звонок Лизе или кому угодно в цивилизованный мир.
– Еще не страшное девятое августа. Можем подождать до утра, – Денис остановился возле палатки, водя лучом фонарика по разбросанным вещам.
– Куда спешить? Смотаем хотя бы снасти и закончим ужин, – поддержал его дед Матвей, намекая на недопитую бутылку водки.
– Я сказал – едем! – сердито произнес Лугин, сел за руль и повернул ключ.
«Лэнд Крузер» тихо заворчал на малых оборотах, вспыхнувшие фары разогнали тьму на спуске к озеру. В камышах крякнула разбуженная утка.
– Вот псих! – пожаловался Матвей Степанович Климентьеву. – Упрямый, как и вся его родня. Еще хозяйничает твоей машиной.
Через минут двадцать, переваливаясь на колдобинах и выхватывая желтыми лучами деревца вдоль изгороди, машина добралась до фермы.
Лугин вылез из салона вместе с Денисом. Тот снова закурил, затем извлек из кармана телефон и нашел номер Лизы.
– Вряд ли возьмет, – закусив фильтр, сказал он. – Антеннка в одно деление, – и нажал верхнюю левую кнопку.
Сигнал вызова шел долго, слишком долго. Первый гудок, второй, третий…
– Спит, – проговорил Климентьев. – И какого черта мы в это время?.. Ну, мичман, вечно у тебя в голове какой-нибудь аврал.
Трубка ожила, и раздался голос Лизы:
– Денис! – произнося его имя, невеста Климентьева будто всхлипнула и тоненьким голосом прокричала: – Звоню тебе три дня! Звоню тебе, звоню!
2
В открытую дверь врывался шум из второй редакторской: беспрерывный скрип патриархального факса, трели мобильников, шаги и возбужденные голоса:
– Борис Сергеевич, мы не смеем это пропустить!
– Это и это!
– Зарезать и убрать к той матери!..
– В час сорок три ночи. Ровно в час сорок три. Может вам еще секунды выдать?
