Я открыла дверь

– Я уже доверился. Поэтому мы сейчас здесь и стоим, – он развёл руками, – прости, но тебе придётся разбираться с этим самостоятельно. Обещаю премию сразу же после окончания отчётного периода.

– Засунь себе эту премию, – я тихо прошипела так, чтобы он не услышал, обернувшись вновь на пустые столы и кипы бумаг.

– Если тебе понадобится какая-то помощь, сразу сообщай, – вполуха слушаю его подбадривающий тон, пока перехожу от стола к столу, пытаясь углядеть логику в разбросанных документах.

Пробежаться глазами по наименованиям в списках, отложить папку, взять лист, сравнить даты.

– Боже, если вы это просто натворили в панике, то я здесь надолго, – шёпотом обратиться куда-то в пространство, вновь обегая взглядом помещение.

– Ребята из твоего отдела будут рады тебя видеть, а мне уже пора идти. Прошу тебя, займись этим вопросом как можно скорее, это главный приоритет на данную минуту, – он вышел с этими словами, оставив меня одну.

Я выдвинула кресло в центр кабинета и, очень медленно крутясь на нём, пыталась восстановить в своей голове людей, которые здесь работали, кто за что отвечал, кто чем занимался и какими они вообще были работниками.

Сделав пометки на стикерах на компьютерах и столах, я вышла из кабинета, закрыла за собой дверь и облокотилась на неё.

«Давай котик, ты справишься!»

Выдох. Оторваться от двери и направиться дальше по коридору. Вот уж где жизнь била ключом. Причём довольно нервно.

«Ну хоть лица все знакомые»

Я оглядела ребят, которые сдвинув набок галстуки и засучив рукава, со взъерошенными волосами перебрасывались друг с другом рваными фразами и были закопаны в разбросанные по помещению бумаги. Меня заметили не сразу, поэтому я позволила себе немного понаблюдать за всем происходящим.

Да, ребята такие, как я их и помню. Жаль, что не вижу всех, кого ожидала, но об этом подумаю позже.

«Хватит прохлаждаться», – решила я и прервала сие безумное веселье, напоминающее чаепитие у Шляпника, стуком в открытую дверь.

Вот где была искренняя радость оттого, что я вернулась.

Но недолгая, уж больно быстро она сменилась стенаниями и предложениями и отчётами.

Голова заболела.

Я оставила их разбираться с бумагами, попросив лишь через пятнадцать минут подойти в бухгалтерию тех, кто имел в своём анамнезе хоть какой-то опыт работы в бухгалтерии, или имел за плечами профильные курсы.

А сама отправилась за ещё одной чашкой кофе. Джетлаг. Стресс. Недосып. Перегрузки.

А я маленький котик и просто грею свои лапки об чашку кофе. И на ближайшие десять минут я дала себе официальное разрешение высылать в бранные дали каждого, кто посмеет со мной заговорить.

И, видимо, этого решения было достаточно для создания тёмной ауры вокруг меня, что ко мне так никто и не подошёл за это время. Хотя я видела, что были те, кому хотелось.

– Итак, дамы и господа, ситуация критическая. Времени нет и если мы облажаемся, то вы просто потеряете работу, так как здесь всё к хренам закроют, а я сяду, – я решила с порога не миндальничать.

Ребята были такими же взъерошенными, но уже притихшими. И после моего пламенного вступления ещё и немного побледневшими.

– Шеф нам пообещал премии при успешном закрытии этого отчётного периода. Это, если из хороших новостей, – тихо добавила я.

Кто-то даже улыбнулся. Отлично, они не в панике и реагируют, с этим можно работать.

– В первую очередь проверяем вот эти три стола. Руководитель отдела и два её главных помощника, – я ткнула в стоящую у дальней стенки группу столов.

– Мы должны заново собрать всю отчётность? – в благоговейном ужасе спросила молоденькая девушка.

«Помню тебя, ты в таком ужасе всю первую неделю здесь проходила, всё ок, оклемалась, и тут тоже справишься»

– Да, вы заново собираете всю отчётность. Ориентируйтесь по бумагам вот отсюда, – я ткнула на две папки, которые нашла при осмотре стола главного бухгалтера. Также проверьте все транзакции, которые отражены в почтах. Если там что-то есть, – запоздала добавила я.

– Так, принимайтесь за бумаги, я пока возьмусь за компьютеры, если там есть информация, подключим и их.

Надо отдать ребятам должное, без сильных рассуждений они просто взялись за дело. Отдел кадров умнички, что нашли таких сотрудников, надо будет им отправить цветы, они ведь сейчас тоже наверняка в мыле.

На всех компьютерах была зачищена вся информация. Диски сияли своей девственной чистотой.

– Да ну не форматанули же они всё?! – в панике шептала я, переходя от компьютера к компьютеру, открывая документы.

Пробежаться до технического отдела, который был в цейтноте из-за запущенного во внутреннюю сеть вируса, что навёл бардак на сервере.

– Пожалуйста, скажите, что это всё не сегодня случилось! – взмолилась я, наблюдая, как ребята носятся по офису с переустановочными флешками, ежесекундно принимая звонки, где поступала очередная жалоба на очередную отвалившуюся технику.

– Так, обесточьте к чёрту всё! – Руководитель отдела в своём костюме сильно выделялся на фоне ребят, которые не были связаны дресс-кодом, и ходили по офису в футболках и джинсах.

Кто-то из сотрудников выскочил из кабинета, и мы смотрели ему вслед, пока свет в кабинете не погас.

– Это всё случилось сегодня, – тихо мне ответил рядом стоящий парень, – и чёрт его знает, что с этим делать.

Это худший день в офисе. Официально.

Так как у моей задачи был самый высокий приоритет мне всё-таки, скрипя зубами, выделили двух специалистов для восстановления данных бухгалтерии. Я в это время заглянула к экономистам, которые наводили порядок в документах ушедших коллег:

– Нет информации по некоторым контрагентам, почти все данные клиентов тоже исчезли, а ещё появились странные записи, я не помню, чтобы мы с ними работали, но проверить пока не могу, – мне дали листы с информацией.

Я мельком пробежалась по ним:

– Соберите все подобные документы в отдельную папку, потом разберём, пока базу данных не восстановят сложно сказать наверняка, мне уж тем более.

Отложить листы на отдельный стол, выйти.

Вернулась в бухгалтерию и присоединилась к ребятам, корпящим над документами.

Это был совершенно сумасшедший день. Мы ушли из офиса около полуночи и то, потому что уже всерьёз валились с ног от усталости и одна из девочек умудрилась уснуть прямо в обнимку с коробкой документов.

Выпроводив всех, я села в машину, и меня повезли обратно в отель.

Мысль о том, что я не так уж и плохо бегала, и хрен ты с ней с тревожкой и кошмарами, как-то очень уютно устроилась в моей голове. Настолько, что я захотела попросить отвезти меня в аэропорт.

– Вы в курсе, как там у остальных отделов дела? – спросила я рядом сидящего охранника.

– Не особо. Из того, что я слышал, смогли восстановить часть базы данных внутренних проектов и некоторых клиентов. Точно знаю, что отдел кадров и пиарщики завтра в офисе не приедут, их оставили напоследок.

– Логично, – выдохнула я, повернувшись обратно к стеклу. Пустой ночной город пролетал мимо меня смазанными огнями, убаюкивая мерным шорохом шин по асфальту.

Следующий день наступил непозволительно рано. Джетлаг и бренность бытия сегодня были ещё хуже, чем вчера. Я даже решила, что к чёрту дресс-код, если я ещё один день буду копаться в пыльных коробках, будучи утянутой в юбку карандаш, то этот день закончится чьим-нибудь убийством.

Мягкие брюки, удобные ботинки и свитер. Смени ботинки на тапочки, положи меня в кресло перед камином, включи за окном снег, и я готова буду смотреть рождественские фильмы. Но нет. У меня в руке литр кофе (на меньших объёмах мой организм отказывается функционировать), глаза полны очень глубоко скрытой любовью к этому миру, немного потряхивало руки. Но это от кофе и недосыпа. Потом пройдёт.

Ещё один день разгребания бумаг и картина потихоньку начала проясняться. Мы получили доступ к информации компьютеров, дело пошло быстрее. Сегодня даже ушли до того, как кто-то уснул от усталости.

Я отключилась сразу же после душа.

Третий день был таким же. Я не стала переезжать в квартиру, потому что понимала, что это слишком энергозатратно, ведь я наверняка начну что-то пытаться в этой квартире сделать. Поэтому решила остаться в отеле, пока не закрою вопрос.

В пятницу я осознала, что со вторника так и не встречалась с главным виновником моего нахождения здесь. Поэтому свой рабочий день я решила начать с его кабинета.

В котором его не оказалось. Но на месте оказался его секретарь.

– Он наблюдал за вами всю неделю, но у вас было много дел, да и у нас здесь тоже не особо было спокойнее, поэтому он решил вас не отвлекать, – парень протянул мне шоколадную конфетку, которую я тут же начала разворачивать.

– Может и к лучшему. Как в остальных отделах дела? А то я из бухгалтерии даже к экономистам не заглядывала, – сокрушённо спросила я.

«Исполнительный директор такой исполнительный».

Я прикусила конфетку, потянувшись за своим стаканом с кофе.

В этот момент зашёл хозяин офиса.

А я тут сижу на столе его секретаря с конфетой в зубах.

Кажется, я окончательно забила на дресс-код и какие-то нормы. Плохо на меня повлияла отлучка на полгода. Очень плохо.

– Не волнуйся за других, там всё приходит в норму. Бухгалтерия сейчас в приоритете.

Я встала, аккуратно вытащила конфету изо рта, молча кивнула и вышла из кабинета.

Мне, в конце концов, пора работать.

– Ребят, вы просто нечто! – я присоединилась к бурным аплодисментам, ознаменовавшим последний сложенный документ. – Я невероятно вами горжусь и очень вам благодарна! На следующей неделе, когда всё сдадим, угощу всех ужином, вы заслужили!

На часах было немногим за десять вечера, и ребята были бодры несмотря на довольно тяжёлую неделю.

– Идите домой, отдыхайте, встретимся в понедельник! – я выпроводила всех из офиса и вернулась в кабинет.

Теперь начиналась самая весёлая часть, мне предстояло найти то, чего в этих документах быть не должно и что ни в коем случае не должно попасться на глаза проверяющим органам. И оно там точно было.

Я разложила коробки с документами вокруг кресла, в которое забралась с ногами. Бутылка с водой рядом – как лучшее средство чтобы взбодриться, когда клонит в сон.

– Ну, погнали, – тихо проговорила я себе вслух и притянула первую коробку.

…

– На кой хрен они вообще сальдо сюда добавили, не понимаю, – откладывая очередной документ в сторону, пробормотала я.

С каждый следующей стопкой я сползала в кресле во всё более немыслимую позу, заново отсиживая себе уже отсиженные места.

Стук в дверь и я ещё не успела отреагировать, как она открылась.

– Я принёс кофе.

– И начисто проигнорировал правила этикета, требующие после стука в дверь, получить разрешения войти, – сварливо ответила я, взяв в руки очередные документы.

– Ты как?

– Если ты хочешь, чтобы я успела закончить с этими бумагами до понедельника, то выйди вон и не отвлекай меня, – без обиняков заявила я, в очередной раз перевернувшись в кресле, расположившись уже чуть не полулёжа, вооружившись карандашом для пометок и подтянув к себе поближе ноутбук.

Он молча поставил кофе рядом на столик и ушёл.

– Приоритеты, – хмыкнула я вслед закрывшейся за ним двери.

За окном светало. А коробок передо мной будто меньше и не становилось.

На очередном отчёте я поняла, что у меня уже всерьёз сливаются цифры.

Я потёрла глаза сквозь очки, которые должны были защищать от компьютера, но резь в глазах была такой, будто я безо всякой защиты сутки просидела перед монитором.

– Так. Пять минут, – тихо прошептала я, положив очередные документы прямо на лицо поверх очков – чтобы закрыться от надвигающегося рассвета.

Свежий воздух надоедливо холодил открытые участки кожи, очень хотелось тепла и укрыться. Сонно, стараясь меньше шевелиться, чтобы не сдвинуться с нагретого, пытаюсь распределить по себе кофту и закрыть бумагами то место, по которому сквозит из открытого окна.

Откуда-то сверху раздался тихий смех и стало резко холоднее – движение воздуха рядом и с меня спала последняя защита от сквозняка. Но тут же стало теплее. Чувствую, как меня подняли на руки, я сразу прижалась к чьему-то тёплому телу, благодарно мурча что-то невнятное. На волне таких историй изменений температуры, меня окончательно отрубило.

Проснулась я с максимально дурацким состоянием разбитости. Тяжёлая голова вместе с ощущением сдавленности в горле, и завершала всю картину боль во всём теле, будто меня нещадно лупили чем-то. Я капризно застонала, сворачиваясь в калачик и чуть не упала, моё ложе оказалось довольно узким для этого манёвра.

Открыть один глаз. Осмотреться. Опознать его кабинет. Чертыхнуться. Закрыть глаз и понадеяться, что мне это всё снится.

Но тонкий аромат его парфюма с пиджака, которым я была укрыта, я уже не могла игнорировать.

Шумно выдохнуть. Открыть глаза. Смириться.

В голове сразу возникла мешанина мыслей, там было всё – от вчерашних отчётов и в целом событий недели, до загадок пропавшей подруги и попыток вспомнить, куда же я сунула в итоге ту несчастную майку два месяца назад.

Я села, подтянув под себя ноги, сохраняя остатки тепла, начала растирать глаза и лицо, силясь продраться сквозь остатки сна и паршивое состояние.

– Кофе? – его голос неожиданно оказался непозволительно рядом (в одной со мной комнате), отчего я прям подпрыгнула (нервы ни к чёрту, мы помним, да?)

– Твою ж! – я повернулась к нему – он сидел на соседнем с диваном, на котором я проснулась, кресле.

В его руках были какие-то бумаги, и он тоже выглядел довольно уставшим. Вероятно, не только я эту ночь провела в офисе за работой.

– Да, пожалуйста, – тихо согласилась я, аккуратно разминая затёкшее во сне запястье.

Он вышел из кабинета, и я услышала, как за стенкой включилась кофемашина.

Я без сил рухнула обратно на диван, скукожившись под его пиджаком, долежать ещё пару священных минут, пока готовится кофе. Это же самое сладкое, да?

Проснулась я от стука чашки, которую поставили прямо передо мной на журнальный столик.

– Спасибо, – пробурчать, с трудом вновь приняв сидячее положение.

Первый глоток обжигающего напитка и мозг начинает просыпаться.

Взглянуть на время – ещё утро, в активе часа четыре сна. Мелочь, но почти приятно.

– Прими душ в спортзале, тебе скоро привезут вещи, потом уже вернёшься к работе.

Я кивнула. Разговаривать не хотелось, хотелось продолжать смаковать эту миниатюру напитка богов.

Ещё один обжигающий глоток. Вероятно, он пробудил сочувствие:

– Ты здесь тоже всю ночь?

– Я здесь уже неделю практически безвылазно, – выдохнул он, возвращаясь к бумагам, – удобно свёл ведение всех своих дел и бизнесов в этом кабинете. Видишь, даже ты теперь здесь, – он вымученно мне улыбнулся.

Качаю головой.

– Мне понадобится завтрак после душа, – сказала я, вставая с дивана.

– Он едет вместе с вещами, скоро должны быть, – ответил он, открыв очередную папку с документами.

Я посчитала это достаточным для окончания нашего диалога и вышла из кабинета, оставив на диване его пиджак, а на себе – его аромат.

Контрастный душ меня взбодрил. Желание лечь и тихонечко умереть отошло в сторонку. Недалеко, чтобы я его ещё чувствовала, но достаточно, чтобы я могла найти в себе силы сделать что-то ещё.

Разгребая пакеты из магазина, я удивилась тому, как он заметил смену моего размера одежды.

– Всё то ты видишь, – прошептала я, натягивая на себя мягкую кофту.

Завтрак стал ещё одной ступенькой к нормальному функционированию, и вскоре я уже вернулась к бумагам.

Остаток дня пролетел быстро, уже после заката ко мне зашёл охранник и принёс вок на ужин.

– А высокое руководство где? – не удержалась от вопроса я.

– Он на встрече, просил вам передать, чтобы вы сегодня не засиживались и, по возможности, вернулись на ночь в отель.

Я кивнула, приступив к еде. Если я хочу сегодня вернуться в отель (а я хочу, очень-очень), то надо быстрее возвращаться к непочатому краю работы.

Вышла из офиса за полночь. Большая часть работы позади, осталась, примерно, треть. И я уже нащупала логику внесённых изменений, мне осталось проверить ещё одну коробку с документами, чтобы окончательно в этом убедиться. И если всё так, как я думаю, то схема дальнейших действий мне уже ясна, что не могло меня не радовать.