Коловрат. Вторжение

Поездка в чащу леса заняла больше времени, чем было рассчитано. Только к вечеру путники добрались до заброшенной деревни, – а в этом тайном странствии рязанский боярин старался выбирать только такие стойбища, – где их встретил Ратиша, и в самом деле встревоженный отсутствием своего хозяина.

– Все ли в порядке, Евпатий Львович? – поинтересовался за ужином у костра бывалый ратник, который обычно таких вопросов не задавал. – Жив ли, здоров? Никто из худых людей по пути не попался?

Он скользнул взглядом по лицам приказчиков, словно ожидая от них ответа. Но те, сидевшие у огня по левую руку от боярина, молчали, осторожно посматривая на своего хозяина.

– Чего ты меня вопросами пытаешь, Ратиша? – невольно удивился боярин, с удовольствием поедая копченого лося, убитого ратниками не далее как сегодня днем и освежеванного к его прибытию. – Хорошо всё. Или случилось у тебя что? Рассказывай, если есть что поведать. Я не тороплюсь.

Боярин был немного усталым, но довольным. Самая опасная часть его экспедиции закончилась, дело удалось провернуть тайно, не вызывая лишних вопросов. На глаза никому из знакомых бояр или проезжих купцов они не попались, поскольку плутали только лесными тропами, сторонясь даже проезжих дорог. И вот теперь Ратиша вдруг начал нагонять тумана, отчего Евпатий немного напрягся. Хотя, что бы там ни было, сохранению тайны двух кладов это уже не грозило.

– Да как сказать, – начал Ратиша, отпивая из походного бурдюка медовухи и стряхивая капли с усов, – не то чтобы случилось. Но кое-что было.

– Не томи, – приказал боярин, отбирая у него бурдюк и тоже прикладываясь к хмельному напитку.

– В общем, как только вы уехали, – начал Ратиша, проводив взглядом свой бурдюк, который к нему так и не вернулся, – я послал двух людей объехать для порядка деревню и пройтись вдоль берега Пары. Чтоб не заскучали от безделья. Людей здесь, в деревне, нет, но выше по течению в трех верстах кордон стоит. Мы туда только завтра собирались, ну я и решил дорогу проверить, покуда вас нету. Мы ведь для того и прибыли, чтоб кордоны проверять?

– Ну да, – не стал спорить уже слегка захмелевший боярин, припоминая, что именно с этой целью для отвода глаз он и выехал из Рязани. Проверить мелкие пограничные кордоны, где ютились стражники на случай внезапного появления неприятеля. Только за несколько дней пути рязанские воины толком еще ни одного кордона не проверили, поскольку до сих пор крутились возле самой Рязани. И только сегодня оказались на приличном удалении от нее. Так что инициатива Ратиши была тайному предприятию только на руку, и боярин его ругать не стал. Тем более что рассказ еще только начинался.

– Понятное дело, что до мордвы еще далеко, – как бы извиняясь, пояснил бывалый воин, – но и здесь ведь хоть и ближнее, но уже пограничье почти.

– Это верно, – кивнул боярин, припоминая местность, в которой они сейчас находились, – продолжай.

Заброшенная деревенька, которую Евпатий выбрал в этот раз для постоя своей охраны, находилась на расстоянии в полверсты от берега довольно крупной реки под названием Пара, впадавшей в Оку много восточнее того места, где в нее же впадала речка Проня. Между двумя этими точками находилась Рязань, от которой они позавчера взяли на северо-восток и ушли лесами почти на шестьдесят верст, оказавшись в верховьях этой самой Пары. То есть сделали почти полукруг. Собственно, Евпатий собирался сделать целый круг. И вернуться вдоль этой реки до места впадения в Оку и там уже протоптанной дорожкой подойти к Рязани, но только с другой стороны.

Места здесь были пустынные, жителей мало, дорог почти нет, только редкие деревеньки да жилища монахов-отшельников попадались вдоль реки. Местные племена большим числом обитали в основном по лесам, и до их жилищ еще нужно было добраться. Далее, за речкой Парой, в нескольких днях пути на восток, начинались и вовсе глухие леса. А потом и пограничные земли мордвы по реке Мокше.

Примерно на таком же расстоянии, только если скакать на юг, несла свои воды река Воронеж. По официальной легенде, которую Коловрат озвучил князю Юрию, он отправился в эти приграничные земли с проверкой дальних кордонов, что стояли по границам Рязанского княжества аккурат на этих реках. А заодно и должен был принюхаться к здешним пограничным жителям, о делах которых в последнее время доходили в Рязань не очень приятные известия. Будто бы они имели тайное сношение с татарами и готовы были в случае вторжения примкнуть к ним, предав княжескую власть. Коловрат в слухи эти особо не верил, но, как военный человек, к тому же втянутый невольно в политику, допускал, что они могли иметь под собой основание. Местные лесные племена, из всех, подвластных Рязани, особливо долго сопротивлялись и не хотели платить дань князю Юрию. Не так и давно их сопротивление было сломлено, а зачинщики казнены. На юго-восточных границах наконец воцарился мир. Но он здесь всегда был шатким. И появление татар в Волжской Булгарии легко могло этот мир снова нарушить.

На последнем совете князь Юрий сам заметил: если татары и придут на рязанскую землю, то именно с этой стороны. А потому распорядился построить еще больше кордонов, с которых гонцы по лесам могли быстро достичь Рязани, чтобы сведать о приближении больших сил врага заблаговременно. И предложение тысяцкого Коловрата проверить ход этих работ только приветствовал. Да и воевода Богдан не стал спорить. Он только рад был услать своего подопечного подальше, чтоб глаза не мозолил со своими бесконечными идеями и советами, как укрепить Рязань на случай приступа.

Евпатий давно задумал тайную экспедицию в эти глухие и неспокойные места. И князю она казалась важной, а потому он разрешил брать с собой людей сколько потребуется. Но боярин даже не стал сообщать князю и воеводе, сколько людей взял для такого важного дела. Иначе вопросов не оберешься, почему хотя бы сотню ратников с собой не взял. Да еще уехал так тихо, что и спросить никто не успел. «Приеду, отбрехаюсь, – решил про себя боярин, – главное, ларцы надежно припрятал».

– Так вот, – донесся до него сквозь легкий хмель неторопливый сказ Ратиши, – мои молодцы, как отъехали на пару верст вверх по реке, заметили на той стороне каких-то странных людишек. Человек пять сначала. Не наши ратники с кордона, это точно.

– Отчего странных? – удивился Евпатий, которому становилось все веселее.

– Да копошились они на берегу реки больно подозрительно.

– Ты о чем? Может, это местные рыбу ловили.

– Да не было у них, говорят, ни сетки жаберной, ни удилищ с собой. Да и к самой воде они вовсе не подходили, больше по кустам шастали.

– Ну, так что ж с того, – не мог взять в толк боярин, – и чем же они тебе не угодили? Грибы искали, может, али ягоды собирали. Места тут для таких занятий вполне подходящие.

– Не похоже, – продолжал Ратиша.

– А на что похоже?! – рявкнул, не выдержав, Коловрат. – Говори скорее.

– Хоронили они что-то в земле тайно, – ответил Ратиша, посмотрев в глаза своему боярину, – вот на что было похоже.

Услышав такое предположение, Кондратий поперхнулся медовухой. Даже бросил обратно бурдюк с остатками рассказчику.

– С чего ты взял? – прохрипел он, отфыркиваясь.

– А с того, – спокойно продолжал бывалый воин, глянув на Захара, – что одеты они были вроде по-нашенски, как подмастерья какие али купцов помощники, да только не было при них товаров никаких да инструментов подручных. Подвод с лошадьми тоже вроде было не видать. Ну, может, не углядели, и телеги где спрятаны были, все же через реку следили за ними. А в землю они хоронили что-то длинное и тяжелое, в холстину обмотанное. Да и рожи, как мои ребятушки сказывали, уж больно на татарские похожи, хоть и в шапках наших.

– И что там, думаешь? – уже без ерничества опять уточнил боярин, чуть подавшись вперед. – Может, то лихие люди были, и они там мертвецов своих схоронили, подальше от любопытных глаз.

– Нет, боярин. Оружие, думаю, прятали, – сообщил Ратиша, вновь посмотрев прямо в глаза Евпатию, – мечи да копья. Больно уж тяжела та поклажа, что они в землю запрятали. Да на ларцы с золотом не похожа.

Услышав про ларцы, боярин бросил настороженный взгляд на своего начальника охраны. «Догадался про ларцы или просто так, к слову пришлось?» – промелькнула мысль в голове у Кондратия. Решил, что совпало. Хотя такие совпадения в один день его совсем не радовали, а скорее напрягали. Ладно, в любом случае надо будет выяснить, что там спрятали в землю эти непонятные люди, видом схожие с татарами, золото или оружие.

– А на что им здесь оружие прятать, на нашей земле? – не поверил своим ушам Евпатий, даже усмехнулся в ответ. – У них что, своего не хватает? Али татары, если то, конечно, были они, солить его собрались?

– Про то мне неведомо, – ответил Ратиша, допив медовуху и крякнув в усы, – но полагаю, что для племен местных, на случай войны с татарами. Чтобы по первому зову вооружились и на кордоны наши напали со спины, путь на Рязань открыв. Али что другое учинить, лишь бы князю во вред.

От такого предположения боярин даже протрезвел мгновенно: уж больно походило оно на правду и с тайными сообщениями князю от верных людей совпадало. Все могло именно так и случиться. Особенно в этих местах и с племенами местными, что готовы были нож в спину ратникам рязанским всадить, едва те отвернутся.

– Уговорил, завтра утром посмотрим, примерещилось все это твоим бойцам или нет, – решил Евпатий, закрывая тему, – здесь недалеко должен быть брод. Да и кордон пора проверить.

– То-то и оно, – кивнул Ратиша, – и людишки эти странные о броде том все ведали. Откудова, если им местные не помогают? По нему вскоре вниз по реке и ушли на конях. А числом их оказалось человек десять, оружия с виду нету, но в седле держатся так, что местным лесным обитателям до них далеко. Да и не купцы, только прикидываются. Не отсюда они. Сразу видно. Хотел я проследить за ними, но так ловко ушли, что не догнать.

– Ладно, давай спать, – приказал боярин, – утром разберемся, что к чему.

И, подумав, добавил:

– Только людей охранять наш сон поставь побольше. Мало ли твои непонятные людишки вернуться задумают. Силы-то у нас с ними почти равны, если верить твоим россказням. А береженого бог бережет.

– Верно, – согласился Ратиша, – я и сам тебе, боярин, хотел предложить.

Ночь прошла спокойно. Никто не потревожил боярский сон. А наутро, едва рассвело, Коловрат, приказчики и все ратники были уже в седлах. Хорошо отдохнув после скитаний по лесам, Евпатий рвался в бой. Его так раззадорили рассказы начальника своей охраны, что уже не терпелось поскорее отыскать этот схрон и узнать, что в нем лежит.

«Странное дело. Не один я, похоже, в эти дни решил упрятать под землю свои тайны, – раздумывал Евпатий, покачиваясь в седле по дороге к недалекому броду, – интересно, что эти „татары“ там заложили. Хотя странно все как-то получается. До границы не так чтобы и близко. Это какую наглость надо иметь! Хотя здешние границы никакой полосой и колючкой не оборудованы. Одно название, да и то не точное. Так что, может, и правда, татарские разведчики тайно уже рыщут по нашим землям, народ на бунт подбивая. Слыхал я про такую тактику».

– Скоро ли брод-то твой? – прищурившись на солнце, спросил Евпатий у ехавшего рядом Ратиши, когда они почти достигли берега реки, делавшей здесь небольшой поворот.

Днем река Пара казалась довольно бурной, хотя и была здесь, в верховьях, не слишком широкой. Но сейчас, когда едва рассвело, вода спала, обнажив прибрежные валуны.

– А вон там, – вскинул руку усатый воин, – чуть ниже по течению. За излучиной.

Переправившись без происшествий, несмотря на каменистое дно, – вода едва доходила лошадям до колен, – небольшой отряд поднялся на другой берег. Оба берега Пары были довольно пологие с изредка встречавшимися валунами в рост человека. По всей длине, на сколько хватало глаз, берега буйно поросли лесом и кустами. «И как мои ратники смогли здесь что-то рассмотреть?» – удивлялся Евпатий, глядя на буйную растительность, когда они уже ехали шагом вдоль берега, пристально вглядываясь в прибрежные кусты, к тому самому месту, где ожидали найти схрон.

К удивлению боярина, его дружинники, вчера заприметившие тайного врага, точно указали место. Они запомнили расположение деревьев и камней и сейчас словно видели перед собой красный крестик на карте, указав на нужные кусты.

– Вот здесь они вчера копошились, – уверенно заявил один из них, косая сажень в плечах, – да вон и следы от копыт…

– Хм, – пробормотал Евпатий, разглядывая многочисленные следы, – может, и правда степняки пожаловали.

И махнув рукой, добавил:

– Ищите схрон. Надобно глянуть.

Порыскав недолго, ратники легко отыскали свежие следы на земле под кустами, а затем, похватав мечи, принялись ими разрывать берег, ибо других инструментов не нашлось. Лопату Захар по пути из Рязани прятал под попоной, а вчера, на обратной дороге, выкинул в какой-то ручей. Коловрат ему сам приказал, чтобы не было вопросов. Глядя на все это, боярин вспомнил свои вчерашние усилия по маскировке схрона и загрустил, отгоняя мрачные мысли.

Вскоре ратники разрыли первый схрон, из которого извлекли на свет божий длинный сверток. Он был плотно упакован в кожу, а сверху обмотан холстиной, как и рассказывал вчера Ратиша. Осторожно развернув, русичи обнаружили внутри почти дюжину копий средней длины, с десяток кистеней, пять коротких луков и колчан со стрелами. Во втором схроне, что обнаружился неподалеку, лежали изогнутые сабли и луки со стрелами. Затем отыскался схрон с топорами и мечами. Ратиша вынул одну из стрел и внимательно разглядел наконечник, потом осмотрел другое оружие.

– Не наши это стрелы. И луки тоже, – заявил он вскоре. – Да и сабли. Степные. Похожи на половецкие.

– Ну, вот тебе, бабушка, и купцы заезжие, – присвистнул от удивления боярин, – это как же они сюда столько оружия протащили в обход наших кордонов?

Тот растерянно пожал плечами. Но Евпатий ответа и не ждал, он уже принял решение. А посмотрев на Ратишу, коротко приказал:

– Двоих здесь оставь. Тех самых, что врагов углядели. Вернемся в Рязань – награжу обоих. С остальными едем на кордон. А потом в погоню. Далеко не уйдут. Хочу лично побеседовать с этими купцами заезжими, что такие гостинцы к нам привезли. Потолковать о том о сем.

Ратиша покачал головой. Словно хотел намекнуть старый следопыт, что догнать их будет уже невозможно, вчера еще ушли. Но перечить не стал. Одного взгляда на тысяцкого было достаточно, чтобы понять: он уже взял след и ни за что не отступится.

Глава третья

Погоня

Еще не наступил полдень, а они уже переправились обратно на этот берег и скакали во весь опор по лесной тропе, что петляла вдоль него. Ратиша по едва заметным следам определил, что незваные гости идут пока по этому берегу в сторону Рязани.

После визита на кордон их отряд пополнился еще десятком ратников, которых рязанский боярин и тысяцкий временно зачислил в свое небольшое войско, пользуясь собственной властью да именем князя Юрия. Впрочем, особо давить на местного сотника не пришлось, тот прекрасно знал самого Коловрата, даже не так давно еще служил обычным ратником под его началом в сотне Белояра, пока служба ратная не вознесла его самого за воинские умения на новый пост и не забросила на этот отдаленный кордон. Имя он носил тоже как нельзя лучше подходящее к этому месту – Держикрай[1].

– До недавних пор у нас все было тихо, Евпатий Львович, – поведал ему утром после встречи сотник Держикрай, от сотни которого здесь находилось уже не более половины ратников.

Остальных он, едва прибыв сюда, отправил на два других кордона, еще ближе придвинутых к верховьям Мокши и Воронежа. Оттуда, с дальних рубежей державы князя Юрия, гораздо чаще приходили весточки о нарушителях границы то мордвой, то половцами, то лихими людьми, которые прятались по лесам в неизвестном количестве. Все кордоны стояли на пересечениях лесных и водных путей, связаны были меж собой тайными тропами, по которым порубежники могли с гонцом быстро передать весточку друг другу, а то и в саму Рязань. По земле или по воде, это уж как придется. Так что о любом набеге на приграничные земли в Рязани могли знать уже через два дня, если скакать без роздыха. Только в случае с кочевниками, подумал боярин, это не всегда помогало. Они сами двигались с такой скоростью, что могли быть под стенами столицы княжества даже раньше гонцов. Впрочем, это если они разведали все пути и двигались без обозов. Да еще летом. А иначе путь от южной границы до сердца княжества мог растянуться на неделю, а то и поболее. Проезжих дорог ведь почти не было.

– Вот и говорю, – повторил сотник, нахмурившись, – по весне еще все тихо было. А вот летом уже как будто запруду прорвало. Только и успеваем весточки с дальних кордонов получать да в Рязань слать, что, мол, то тут, то там видели какой-то летучий отряд непонятных людей. С виду вроде наши, а по повадкам явные степные разбойники. Но вот схрон с оружием ни разу не находили, моя вина. Проскачут, груженные тюками, сбросят поклажу и в лесах налегке растворяются. Только их и видели. Поди догони. Неужто те самые татары?

Боярин кивнул, мол, похоже, они.

– Спасибо, Евпатий Львович, что поведал об этом. Значит, вот зачем они сюда повадились. Племена лесные против нас мутить. А мы все не поймем, что им надобно было. Не грабят никого, не хватают. Теперь-то ясно, зачем.

Сотник облизал обветренные губы и продолжил доклад:

– С тех пор как булгар разбили, много больше стало нарушителей. Разбойники лихие, понятное дело, с Дикого поля туда-сюда гуляют по окрестностям. Куда ж без них. Только не все тут разбойники. Булгары попадаются, что на Русь бегут. А куда им деваться от беды? Мордва лезет да половцы – тоже, кстати, побитые. Ну вот промеж беженцев этих летучие отряды и сочатся, под русичей разодетые. Мы их ловить пытались сколь раз, да все никак. Уходят сквозь пальцы. Наверняка им местные помогают. Такая кутерьма идет. А они все лезут и лезут сюда. Житья не дают. И главное, ведь войны-то никакой у нас нет!

Держикрай заглянул в глаза рязанскому боярину, что стоял, скрестив руки на груди, напротив него в башне небольшой крепостицы, выстроенной на лесном холме у реки.

– Ты скажи, Евпатий Львович, неужто скоро начнется?

– То одному Богу ведомо, – мотнул головой Коловрат и добавил с неудовольствием: – Я вот как раз лазутчиков твоих, коих ты не поймал до сих пор, хотел догнать да порасспросить. Только людей у меня маловато. Да и у тебя, я гляжу, негусто. Но дай-ка мне хотя бы десяток. Я тебе их через несколько дней верну, как поймаем. Думаю, к мордве они пошли сейчас, на Мокшу, там леса густые, просочиться обратно на Волгу да в степь легко.

– Забирай, Евпатий Львович, – махнул рукой сотник, – У меня тихо пока. А для такого дела не жалко. Я бы и больше дал, да нету.

– Ничего. И десятка хватит. Больших отрядов у них здесь быть не может, а с малым я и так справлюсь. Авось догоню. А ты пока окрестные деревни прошерсти, – не зря же эти лазутчики схрон почти у тебя под носом устроили. Значит, местные готовы их поддержать, случись что.

– Всех перетрясу, – пообещал Держикрай.

На том и порешили.

К вечеру отряд Коловрата достиг еще одной переправы, на которой сходилось несколько лесных троп, – городов в этих краях не было, как и дорог к ним проезжих, а деревням, разбросанным по лесам, и тропинок хватало. Следы здесь начинали кружить. Ратиша даже спешился, чтобы определиться, куда ушел враг.

– Здешние лесные жители привыкли сквозь чащу ходить без страха, – пояснил он боярину, как бы извиняясь за то, что они все плутают по лесам, – ибо выросли здесь. Им и дороги ни к чему.

– Да оно понятно, – кивнул Евпатий, оглядывая густой лес, вплотную подступавший к реке, – ты скажи, куда нам дальше скакать? А то в таком месте стоять – на засаду нарваться легко, особливо если эти гости уже народ лесной взбаламутить успели.

Но Ратиша будто его не слышал. Не отрывая взгляда от земли, он прошелся в одну сторону от развилки, затем вернулся к ней и сделал дюжину шагов по другой тропке, что вела в противоположном направлении. Там он вновь остановился, присел на одно колено, погладил землю правой ладошкой, даже взял ее в горсть и понюхал. Затем встал, отряхнул ладони, видно закончив свои наблюдения, и, довольный, приблизился к боярину. Коловрат все это время настороженно наблюдал за действиями бывалого следопыта.

– Разделились они здесь, Евпатий Львович, – доложил Ратиша, положив руку на холку боярского коня.

– Час от часу не легче, – озадачился боярин.

– Трое ушли дальше к Рязани, а остальные… не то семь, не то восемь всадников, – Ратиша махнул в сторону воды, – переправились вновь через реку и пошли лесами в сторону Мокши.

Коловрат задумался на минуту, а потом уточнил, глядя сверху вниз на бывалого ратника:

– Что скажешь, торопятся они, или как? Про погоню знают?

– Не похоже, – ответил ратник, указав рукой куда-то в лес, – вон там, чуть в стороне от берега, следы ночевки. Ночь они здесь провели, а потом, видно, решили разделиться. Не видно, чтобы сильно беспокоились о погоне. Думают, что все тихо.

– Значит, не ждут нас, – удовлетворенно кивнул Евпатий, – это хорошо.

Он опять умолк на короткое время.

– Трое влево ушли, а остальные через реку, говоришь? – переспросил боярин, как бы размышляя вслух. – Если эти трое вдруг надумают еще разделиться, то по одному мы их никогда не переловим. А из двух зайцев выбирают того, что пожирнее. Верно, Ратиша?

– Верно, Евпатий Львович, – кивнул следопыт, – целый отряд, даже в лесу, разыскать легче, чем одного или двух путников. Следов всяко больше. То копыто увязнет, веточку подломят где. Это ж не степь.

И добавил, посмотрев в сторону стоянки татарских разведчиков:

– Странно только – что они тут костров не жгли.

– Что же тут странного, – пожал плечами Евпатий, – это как раз понятно. Если не купцы они и не мастеровые люди, чего им зря прятаться. Вроде по своей земле идут. А вот если не те они, кем кажутся, тогда и огонь разводить опасно. Сам говорил, местные здесь постоянно по лесам шатаются. Да и переправа в двух шагах. Не все же они тут предатели. Мало ли кто заметит из верных Юрию людей да донесет куда следует.

– Может, и так, – кивнул Ратиша, – только для нас важно, что они здесь ночь простояли и время потеряли. А мы расстояние в пути сократили. Если бы они еще вчера туда ушли, то ни в жизнь бы мы их не догнали. А теперь…

Ратиша и сам теперь призадумался, словно прикидывая что-то в уме.

– А теперь до них, думаю, не больше чем полдня пути. Если припустить, то, может, и нагоним, пока к мордве не уйдут.

– Не ведают они про погоню, значит, – ухмыльнулся рязанский боярин, погладив рукоять меча, – вот и славно. Значит, шанс у нас появился. Ратиша, переправу пройдем прямо сейчас?

Бывалый воин посмотрел на реку, покачал головой с сомнением, но все же дал утвердительный ответ.

– Река сужается, вода высокая, но берега здесь пологие, а дно, я знаю, – бывал здесь однажды, – ровное. Не зря здесь аж несколько дорожек сходятся. И место для переправы не зря именно здесь выбрано. Коням по грудь сейчас будет, может, и поплавать придется, но не долго. Пройдем.

– Ну, тогда… – боярин приподнялся в седле и махнул рукой в сторону реки.

– Переправляемся на ту сторону прямо сейчас. Берем след и вперед идем, покуда не стемнеет. А там поглядим, что разглядим.

И первым бросил коня в воду, подняв пенные брызги. Где-то на середине реки течение показало свой характер. Конь под боярином оторвался от каменистого, но пологого дна и поплыл, истово заработав ногами. Но, как и предсказывал Ратиша, снесло его не далеко. Буквально через пару дюжин шагов боевой конь опять ощутил землю под копытами и вынес седока на противоположный берег Пары. Следом за ним без потерь переправился весь отряд.

Вернувшись назад, чуть вверх по течению, и отыскав тропу, Ратиша вновь обнаружил следы. Отряд лазутчиков, вернее его часть, направилась прямо по тропе.

– Вот и хорошо, – радостно кивнул Коловрат, выливая воду из сапог и вновь забираясь на коня, – Не чуют погони пока. Вперед. Будем скакать, пока не стемнеет. Авось, догоним.

И небольшой отряд рязанских ратников во главе с тысяцким устремился по лесной дорожке, уводившей в глубину леса. Так они скакали до самых сумерек, никого не встретив, временами сбавляли ход, чтобы пересечь мелкие речки, ручейки или завалы из повалившихся на дорогу сосен и берез, которые никто не разбирал. Преодолев или обойдя с трудом несколько таких завалов, появлявшихся на пути с завидной регулярностью, Коловрат заметил кое-где не только деяния природы, но и руку человека. У него появилось ощущение, что эти преграды были словно специально выстроены, чтобы задержать воинские отряды княжеских людей, если они надумают здесь появиться. Ведь не против татар же – которые еще на Русь не нападали – они были сооружены? Некоторые из таких завалов были довольно свежие. И чем дальше они продвигались, тем сильнее крепли у боярина эти подозрения. В конце концов он поделился ими с Ратишей, который ехал с ним бок о бок. Приказчики держались по привычке за спиной боярина.