– Давай, Крис, разбор по горячим следам.
– Я пришел домой. Там была Миранда. Она хотела убить меня по вашему заданию. Стреляла в меня. Вы убили ее. Дайте попить.
Куратор протянул мне стакан с трубочкой и я некоторое время жадно втягивал в себя живительную влагу. Затем откинулся на подушки и прикрыл глаза.
– Теперь анализ, Крис.
– Я не знаю, – перед глазами стояла улыбка Миранды в тот момент, когда она нажимала спусковой крючок.
– Подумай.
– Я не хочу думать, – сознание, похоже, одурманенное лекарствами, плыло и отказывалось производить какую-либо мыслительную работу. Образ Миранды с пистолетом сменился образом куратора, стреляющего в Миранду.
Единственное, что я понимал точно – в моей жизни что-то очень сильно поменялось.
В итоге, разбор полетов произошел только через три дня, когда медики подлатали меня достаточно для того, чтобы выпустить гулять на своих двоих.
– Итак, читай, – куратор пододвинул ко мне тонкую папку.
Внутри оказалось всего несколько листов. Кэти Тишо, оперативный псевдоним – Миранда Шоу. Фотография. Досье.
Моей Миранде было восемнадцать, а не шестнадцать. Ее звали Кэти. Ее натуральный цвет волос был платиновым. Она никогда не участвовала ни в какой программе, похожей на мою. Но она прошла столичную академию разведки. И еще – она была лесбиянкой.
Я некоторое время тупо листал взад-вперед тощее досье и молчал.
– Если не веришь, у меня есть полномочия предоставить тебе полное досье с видеоматериалами, – наконец, произнес куратор нейтральным тоном.
Я мотнул головой, закрыл папку и протянул ее ему.
– Итак, что ты думаешь? – куратор спрятал досье в портфель и откинулся на спинку кресла.
Думать было противно. Говорить – еще противнее. Потому что до истины я уже додумался за эти три дня и эта истина выставляла меня идиотом.
– У нее было задание, – глухо проговорил я. – Завязать со мной отношения, продолжать их долгое время и не раскрыться. Хотя ее легенда ей совершенно чужда.
Куратор одобрительно кивнул.
– За время своего задания она не выдала о себе ничего, кроме легенды, но узнала очень много информации от меня.
– Это точно.
– Именно поэтому вы убили ее.
– Все правильно.
На некоторое время воцарилось молчание. Я вспоминал сладостные мгновения, проведенные с Мирандой. Но воспоминания постоянно прерывались картинкой с дулом пистолета. И где-то на окраине сознания болталась мысль о том, что моя первая любовь была лесбиянкой, да еще и достаточно непримиримой, судя по досье.
А, значит, в постели удовольствие получал кто угодно, но только не она. Я скрипнул зубами, вспоминая, как гордился тем, что такая девушка полюбила меня и как ей со мной хорошо. Чувствовать себя самовлюбленным малолетним кретином, которого с легкостью обвела вокруг пальца какая-то девчонка, было обидно.
Очень кстати вспомнилось, как выстрел вынес ей мозги на стену комнаты и я с легким оттенком благодарности взглянул на куратора.
– Итак, Крис, – нарушил молчание тот, – считай, что ты только что закончил один из специальных курсов. За историю человечества было громадное количество женщин-разведчиков и огромное количество разведчиков, провалившихся из-за женщин. Проект в целом и я в частности приносим тебе извинения за этот курс. Но иначе было никак. У нас просто нет времени на то, чтобы ты сам набивал себе шишки на этом пути. Поздравляю, ты стал мужчиной, ты получил опыт любви и обмана.
– И пулю в грудь.
– Кэти была отличным стрелком. У нее были четкие инструкции – куда стрелять. Так что вся ситуация была полностью под контролем.
Я отвернулся и уставился в стену.
– Кстати, у тебя неделя отпуска. В течение всей недели у тебя в день будет всего два обязательных занятия – с психологом и, гм… с женским коллективом поддержки, скажем так.
– Что еще за коллектив поддержки?
– Ты уже взрослый, догадаешься сам. Считай, что это тоже нечто вроде психологической разгрузки после этого курса.
Психологу я наговорил много всего. Рассказал, что думаю о проекте, кураторе, Миранде в частности и всех женщинах – в целом. Седой очкастый дед, вертя ручку, практически ничего не говорил, лишь задавал время от времени короткие наводящие вопросы, открывающие все новые шлюзы в моих мозгах.
Все-таки, психологи – замечательные люди. Уже на второй сеанс я, полностью выговорившись, заметно успокоился. Обида и горечь немного отпустили и мы с дедом неплохо поговорили по душам. Собственно, в последний раз так откровенно я разговаривал еще со старым куратором. Новый тоже ничего, но я к нему все же так и не привык.
А вот в коллектив поддержки идти мне не хотелось совсем. Но пришлось и я в итоге ни разу потом об этом не пожалел. Не знаю, где ребята из проекта набирали персонал, но девушки легко затмевали собой то и дело мелькавших по телевидению моделей и актрис. Думаю, если бы не история с Мирандой-Кэти, я безнадежно и беззаветно влюбился бы в первую из них, с которой провел бы ночь. А сейчас образ Миранды, нажимающей на спусковой крючок, то и дело появлялся у меня перед лицом, начисто отбивая романтические чувства. Так что я исправно проводил время, стремительно расширяя свой сексуальный опыт, а затем просто ставил подпись у девушек на бланках и забывал о них. Не всегда сразу, но забывал.
Черт его знает, наверное, вся эта схема должна была в итоге заставить меня не влюбляться во всех подряд, держать голову холодной и спокойнее относиться к постельным утехам. В итоге, примерно так все и получилось, на радость руководителям проекта. Из отпуска я вернулся выздоровевший, успокоившийся и готовый к новой учебе.
Которая не замедлила начаться.
– И что вы, молодой человек, уже водили в своей жизни? – поинтересовался у меня мой новый преподаватель. Пришлось признаваться, что ничего.
– Плохо, но ничего не поделаешь, – философски заметил капитан Золтан Шмурге, которому поручили обучать меня управлению транспортными средствами. – Придется дать всего понемножку. Аса из вас мы сделать уже не успеем, но краснеть не придется.
Учить меня он начал сразу всему. Уж не знаю, специальная это методика, нехватка времени или же просто пришедшая капитану в голову блажь, но полетать на флаере мне пришлось в первый же день занятий.
– Насколько я знаю, на ваше имя будут зарегистрированы документы в сети – права на управление наземным транспортом и флаерами легких гражданских категорий. Я, разумеется, научу вас летать на всех типах, но конспирация, сами понимаете…
Изнутри кабина флаера напоминала тесную капсулу, увешанную множеством каких-то датчиков, переключателей, экранов… Увидев, с каким лицом я рассматриваю все это изобилие, капитан нахмурился и потащил меня к следующей машине в ангаре.
– Думаю, все же начнем с простенького.
Новый флаер отличался от предыдущего примерно так же, как велосипед отличается от спортивного гоночного болида. Джойстик управления, маленький дисплей с отображающимися на нем несколькими параметрами – и все.
На мой немой вопрос капитан пояснил:
– Это – самая дешевая гражданская модель. Скорость до двухсот километров в час, потолок – всего пятьсот метров. Ночью не полетаешь, ничего кругом не увидишь.
– А тот? – я обернулся в сторону первого флаера.
– О, – расплылся в улыбке Шмурге. – Это специальная военная модель. Скорость – до двух тысяч, возможность суборбитальных полетов, возможность использования под водой, маскировка, сканирование во всех диапазонах, адаптивные стекла, бронирование, вооружение…
Чувствовалось, что за такую машинку он готов продать душу.
