Мардабан Блиноед и другие невероятные истории

Железная Инга

Ещё один чудесный майский день клонился к вечеру. Дачи постепенно стихали и в соловьи в кустах за канавой начинали проверять свои голоса, готовясь к долгому ночному пению. Степашка, наигравшись до полного изнеможения, дремал на полу веранды, и ему определённо что-то снилось, потому что его лапки не переставали дёргаться. Мама читала в кресле, папа чистил самовар, а ребята подбирали с газона сухие сосновые шишки, чтобы его затопить.

– Пап, – спросил Серёжа, – а сегодня будет история? Ты обещал!

– Раз обещал, значит – будет, – ответил папа, отфыркиваясь от летевшей из самовара золы. – Только у меня есть одно предложение.

– Какое? – поинтересовалась Варя.

– Почему бы сегодня, историю не расскажет нам мама… А, как вам такая идея?

Мама подняла голову и тревожно огляделась.

– Я? – испуганно спросила она. – Нет, я не могу. Я не умею! Я… я… я занята!

– Мам, у тебя получится, – приободрил её Серёжа.

– Да, мамочка, ты сможешь, – сказала Варя. – Ты же архитектор!

– И что, – насупилась мама. – Можно подумать, что все архитекторы сказочники…

– Не все, а только самые выдающиеся, – вставил свой слово папа. – Это действительно не так сложно, как кажется. Нужно только правильно начать.

Мама с сомнением отложила книгу.

– Ну, если вы действительно этого хотите…

– Хотим, хотим, – послышалось со всех сторон.

– Ладно, – решилась мама. – Но вы должны будете помогать мне, если не всё пойдёт гладко.

– Я лично прослежу за этим, – сказал папа, закладывая шишки в самовар. – Итак, о чём будет эта история?

Мама в растерянности покрутила головой, но, видя, что отступать ей некуда, начала своё повествование так:

– Никто не знает наверняка, правда это или вымысел, но я верю, что нечто подобное действительно случилось однажды и сейчас, я расскажу вам про эту историю подробнее, что бы вы сами решили, верить вам в неё или нет.

Папа удовлетворённо кивнул и водрузил трубу на оживший самовар. Густой точно сметана дым повалил из неё вверх, путаясь в ветвях сосны и повисая туманом под крышей веранды.

– Как-то раз, в семье одного кузнеца родилась прелестная белокурая девочка, которую родители назвали Ингой, что означало «единственная». В их семье она и вправду была единственной девочкой и все пятеро её братьев ухаживали за ней и помогали, как только могли, словно она была маленькой принцессой, а не дочерью обычного кузнеца, что подковывал лошадей и правил замки. Отец Инги, могучий исполин с огромными руками, не мог нарадоваться на свою красавицу. Он при каждой возможности носил её на руках и называл своим сокровищем. Мать улыбалась, глядя как неуклюжий великан играет с крохотной малюткой, подбрасывая её к потолку и ловя своими мозолистыми руками.

Мама поёрзала в кресле.

– Ну, как, вам нравиться?.. Только честно!

– Всё отлично, – заверил её папа. – Просто замечательно. Продолжай. Мне не терпится узнать, что было дальше…

– Время шло, и Инга понемногу росла. Мама обучала её шитью и готовке, но, как только у малышки была свободная минутка, она убегала к отцу, в кузню и как завороженная глядела, как под ударами его молота, раскалённое железо превращается в самые разные вещи. Мать беспокоилась за дочь. Ей самой никогда не нравилось присутствовать при работе мужа – в кузне было слишком жарко и шумно, но Инга и слушать ничего не хотела и готова была часами наблюдать за тем волшебством, что происходило у неё на глазах. Ей казалось, что она видит душу железа в раскалённом горне и ей нравилось это. Она таскала домой железные заготовки и играла с ними вместо кукол, а иногда, мастерила из них башни. Отец смеялся над опасениями матери и всё подробно рассказывал своей дочери о своей работе, так что к 8 годам, она знала всё, что должен знать подмастерье кузнеца и даже больше. Она словно бы могла видеть сквозь металл, и точно знала, что из него можно сделать, а что нет. Отец не раз в шутку говаривал, что если бы он имел талант Инги, то стал бы самым известным и богатым кузнецом в городе, а может быть и во всей стране.

– Она словно всё видит насквозь, – удивлялся он. – Вчера, она взяла в руки новые амбарные петли, что я выковал накануне, и сказала, что одна из них скоро сломается, потому что внутри неё что-то не так. Понятное дело, что я не поверил и отдал петли заказчику. Так что вы думаете? Эта петля сломалась как только они её повесили! Мне в жизни не было так стыдно, а Инга только сказала, что такое случается…

После того случая, отец по новому посмотрел на свою дочь и решил ещё раз проверить её способности. Он сделал три совершенно одинаковых металлических клина, но закалил только два из них и предложил дочери выбрать тот, что был не готов к работе.

– Вот этот, – сказала Инга, подержав в руках все клинья. – Вот это ещё не готов. Он мягкий, точно необожжённая глина и будет гнуться. Его нужно закалить.

Отец только диву давался, и во всём теперь слушался свою дочь, и не было случая, чтобы она сказала неправду.

«Я просто смотрю в сердце металла, – говорила она, когда отец расспрашивал её о том, как ей удаётся так верно определять брак. – Если всё хорошо, то металл поёт песню силы и спокойствия, а когда в нём что-то не так, он жалобно стонет точно голодный телёнок…»

Дела кузнеца с той поры пошли в гору, так что он теперь весь день общался с заказчиками, передав всю остальную работу сыновьям. И всюду его сопровождала Инга, которые некоторые шутники уже прозвали Железной Ингой и утверждали, что она ведьма, потому что видит душу стали.

Женщинам вообще не доверяли никакую серьёзную работу в те времена, и кузнецу было трудно, но он был настойчив и, постепенно, все привыкли, что с ним приходит его дочь. Однако даже он не знал, что втайне Инга мечтала стать архитектором и строить огромные сооружения из стали, чтобы помогать людям.

Когда девушке исполнилось 17 лет, в их городе состоялось торжественное открытие нового моста. В отличие от старого, деревянного, этот мост был целиком железным, и весь город сбежался посмотреть на это зрелище. Конечно же, Инга была в первых рядах зрителей. Ей даже удалось подобраться к самой конструкции и ощупать её везде, где она смогла дотянуться. Огромный стальной монстр поразил её воображение, однако, несмотря на это, ей показалось, что в одном из сочленений, сталь поёт не так весело, как в прочих. Она побежала искать инженера и вскоре нашла его.

– Послушайте, – сказала она взволнованно, – с вашим мостом не всё в порядке. Он может накрениться и даже упасть. В нём что-то не так. Пойдёмте, я покажу, где именно…

Но молодому и энергичному инженеру было не до слов простой девушки. Он готовился ставить мост и отдавал последние распоряжения.

– А теперь вы послушайте меня, юная леди – сказал он как можно вежливее. – Я не знаю, кто вы, но я знаю, кто я. Я закончил инженерную академию и десять лет занимаюсь строительством мостов и ручаюсь вам, что всё будет в порядке. Я всё проверил лично и гарантирую вам, что каждая из тысяч заклёпок этого сооружения находится на своём месте и очень скоро, вы сможете прогуляться по этому мосту вместе со своей матушкой. А теперь, умоляю вас, отойдите за ограждения. Тут может быть опасно…

– Ах так, – гневно топнула ногой Инга. – Что ж, кем бы вы ни были, но я – Инга, дочь кузнеца с Нижней улицы, говорю вам, что у вас ничего не выйдет и ваш мост рухнет. Так и знайте!..

Инга развернулась и убежала, оставив инженера в некотором смущении. Впрочем, в те времена железные мосты были редкостью, и он часто слышал, что у него ничего не получиться. Всё же, на всякий случай, он ещё раз обошёл все секции моста, но не увидел ничего опасного.

«Ещё одна чудачка», – решил он, в конце концов, и подал команду на начало работ.

– Ой, – воскликнула Варя, – неужели мост упал?!

– Не совсем, – ответила мама.

– Значит, Инга ошиблась? – спросил Серёжа.

– Нет, – улыбнулась мама, – и Инга не ошиблась. В одной из секции моста действительно был дефект, который было практически невозможно обнаружить в то время.

– Тогда что же случилось? – полюбопытствовал папа.

– А случилось следующее… Как только работы начались, подул ужасающий силы ветер и, спустя полчаса стало ясно, что сегодня сделать ничего не удастся. Инженер дал отбой, рабочие отложили свои канаты и лебёдки, а люди стали расходится по домам.

Чтобы скоротать время в незнакомом городе, инженер немного погулял по его улочкам, полюбовался старинной архитектурой и, продрогнув на ветру, спустился в ближайший погребок, чтобы выпить стаканчик горячего глинтвейну. Никем не узнанный, он сел в уголке и вскоре, с удивлением обнаружил, что все вокруг обсуждают не его мост, а слова Железной Инги, которая сказала, что он не выстоит. Многие даже держали пари, на то, сколько простоит его мост – день или три, поскольку все были абсолютно уверены, что девушка как всегда права.

«Что за вздор они несут, – расстроился инженер, который, втайне, мечтал услышать совсем другие слова от простых людей, для которых он строил этот мост. – Кто такая, эта Железная Инга и не слишком ли много она о себе думает?»

Но инженер был человеком ответственным и осторожным и поэтому, он начал осторожно выведывать у своих соседей, кто такая эта Инга и чем она знаменита. Ему рассказали десятки историй об удивительной девушке, которая могла видеть сквозь железо и слышать песню стали. Большинство рассказов показались инженеру слишком фантастическими, но нечто в них тронуло его душу. Он вышел из погребка с твёрдым намереньем разыскать девушку и поговорить с ней по душам.

«Даже если всё это полная чепуха, – размышлял он, шагая по опустевшим улицам, – я ничего не теряю. К тому же…»

К тому же, голубые глаза Инги запали ему в душу ещё больше, чем её слова и ему хотелось ещё раз заглянуть в их бездонную глубину.

Когда он постучался в дом кузнеца на Нижней улице, была полночь и ему не сразу открыли. Он сбивчиво объяснил отцу Инги, зачем пожаловал в столь поздний час и попросил разрешения поговорить с его дочерью, но Инга сама уже всё слышала и выбежала в прихожую.

– Папочка, пожалуйста, впусти его, – сказала она. – Это тот самый инженер, про которого я тебе говорила, чей мост обязательно упадёт, потому что в нём что-то не так.

От таких слов, инженер покраснел до кончиков ушей, но придержал свой язык т.к. великан-отец смотрел на него с большим недоверием, чувствуя, что не только мост скрывается за этим ночным визитом. Инженер прошёл внутрь и забросал Ингу вопросами, на которые она, немного смущаясь, ответила. Из их разговора, инженер понял две вещи: первое, эта девушка действительно знала толк в металле и второе, она не знала элементарных технических терминов, так что он каждый раз должен был догадываться, о чём она говорит. В заключение разговора, он протянул ей две огромные и совершенно одинаковые гайки, которыми некоторые крепились детали моста.

– Что скажете, – спросил он, глядя девушке прямо в глаза. – Можно их использовать при строительстве?

Инга подержала немного каждую гайку в руке, точно прислушиваясь к чему-то и ответила.

– Только одну из них, мистер, вот эту. Вторая бракованная.

У инженера глаза полезли на лоб.

– Это просто поразительно, – воскликнул он. – Как вы это делаете?

– Я уже говорила вам, – потупилась Инга, которая под пристальным взглядом инженера потеряла весь свой пыл и то и дело краснела. – Я слышу, как поёт сталь…

– У меня есть к вам предложение, – подумав, сказал инженер, обращаясь к кузнецу. – Не могли бы вы прийти завтра рано утром к мосту, чтобы мы могли ещё раз осмотреть его вместе? Я готов заплатить вам столько, сколько понадобиться. Так как, вы согласны?

Кузнец хмуро покосился на дочь, потом на инженера и кивнул головой, но тут вмешалась мать Инги.

– Нет, – сказала она. – Ничего не получиться.

Инженер даже подпрыгнул от неожиданности и, сильно заикаясь, переспросил.

– Не п-п-п-получится? Но п-п-п-почему?

– Потому что это слишком просто, – ответила мать девушки. – Мы поступим по-другому…

И она изложила свой план, который, на первый взгляд, мог показаться слишком сложным для такой простой женщины как жена кузнеца, но он шёл из самой глубины материнского сердца, которое не ведает преград, когда дело касается судьбы её ребёнка.

– Завтра утром, – сказала она, – мы все вместе пойдём к мосту, и вы осмотрите его при свидетелях. Если Инга найдёт что-то, что вы пропустили, и это не позволит установить мост, то в качестве оплаты, вы устроите так, чтобы её взяли на обучение в академию.

– Но это не-не-немыслимо, – снова разволновался инженер. – Женщины не могут обучаться там! Они… они… они не в состоянии постичь такую науку!

– В таком случае, – ответила мать, – вы можете идти и ставить свой мост сами. Только мой вам совет, не гуляйте по нему, если не хотите оказаться в реке…

– Это чёрт знает что, – сказал инженер. – Вы просите меня о невозможном! Все будут смеяться! Я готов хорошо оплатить вашу работу, но это…

Но мать была неумолима и, в конечном итоге, инженер согласился.

«Если она гений и сможет указать мне то место, где есть дефект, то я, пожалуй, смогу устроить её, – решил он. – В любом случае, я должен испробовать все варианты, потому что мост, это слишком серьёзно. По нему должны будут каждый день ходить люди и ездить тяжёлые повозки. Я не могу рисковать…»

Он пожал руку кузнецу, поцеловал руку матери и так посмотрел на девушку, что она снова зарделась.

– Итак, – сказал он в дверях. – Встретимся в 7 утра у моста. И я позову нотариуса, чтобы он был нашим свидетелем.

Остаток ночи ни он, ни семья Инги не могли сомкнуть глаз и ровно в 7 утра они встретились у моста, на холодном ветру, рядом с зевающим нотариусом, которому инженер заплатил вдвое, чтобы вытащить его из постели в такую рань.

– Прошу вас, леди, – сказал инженер, подводя девушку к конструкциям. – Где, по вашему мнению, есть дефект?

Инга подошла к мосту и показала на ничем не примечательную балку.

– Вот здесь, – сказала девушка

– Здесь, – искренне рассмеялся инженер. – Право, это нелепо. Это самое надёжное место конструкции. Её делает самая известная в мире компания. Их конструкции безупречны.

Девушка не сдавалась и к тому моменту, когда стали подходить рабочие и любопытные горожане, они всё ещё спорили. Начальство торопило инженера, но тот просил ещё и ещё немного времени, желая понять, в чём же дело.

– Как же вы не слышите, – горячилась Инга, постукивая по металлу тростью инженера, которую она выхватила из его рук. – Вот же, вот! Металл стонет!

– Я не слышу ничего подобного, – отвечал раздосадованный инженер, злясь что согласился на всё это представление и, одновременно любуясь Ингой, которая была необычайно хороша в гневе. – Мы всегда работаем с этой компанией. Она лучшая в мире, понимаете? Луч-ша-я! Лучшая! Никто кроме них не может сделать такую конструкцию. Никто.

Но Инга стояла на своём, убеждая инженера не торопиться.

Неизвестно чем бы кончился этот спор, если бы в него не вмешался посыльный, который принёс срочную телеграмму для инженера с пометкой «молния». Инженер развернул листок бумаги и… остолбенел. Не веря своим глазам. Он ещё раз перечитал телеграмму, потом ещё раз, потом, зачем-то, посмотрел на неё с другой стороны и, наконец выдохнул:

– Невероятно…

– Что? – испуганно просила Инга, видя, как отчаянно побледнел инженер. – Что-то случилось?

– Невероятно… – повторил он, а затем, в порыве чувств, – схватил девушку за талию и расцеловал её.

– Невероятно, – кричал он. – Просто невероятно! Вы чудо! Вы спасли не только мост и мою репутацию, но и многие жизни. Смотрите, что тут говориться.

Он протянул Инге телеграмму, в которой значилось следующее:

Телеграмма

Мистеру Нэтти

гражданскому инженеру.

Срочно остановить все виды работ вскл. Одна деталь имеет заводской брак тчк. Фирма приносит свои извинения тчк Ждите указанийтчк

– Они ошиблись, представляете, – кричал инженер. – Они ошиблись, и если бы не вы, работа бы уже шла, и всё могло бы рухнуть!

И он снова схватил девушку и снова расцеловал её

Кузнец, недовольный таким поведением инженера хотел уже вмешаться, но мать остановила его. Она видела, как Инга смотрела на инженера, и как он смотрел на неё и чувствовала. Что всё будет хорошо

– И что же было дальше, – спросила Варя.

– Дальше, – продолжила мама, – инженер остановил все работы и стал думать о том, как бы ему устроить Ингу в академию. Поначалу, как он и предполагал, все только смеялись над ним, и слышать ничего не хотели о приёме на учёбу девушки, которая, к тому же, даже не закончила школы и едва умела читать и писать. Всё же, после долгих препирательств, инженеру удалось устроить девушку на подготовительные курсы одного университета, предоставив рекомендательные письма от компании на которую он работал, и которые сам же и подписал. К счастью, этот маленький вынужденный обман прошёл незамеченным, и Инга, благополучно закончив курс, сдала экзамены в академию и приступила к учёбе, которую, к слову сказать, взялся оплачивать инженер. Конечно, временами ей было очень непросто и, несколько раз, она даже хотела бросить учёбу из-за вечных придирок преподавателей, не желавших видеть в ней ровню, но, инженер всегда находил правильные слова и не позволял её сдаться.

– Ты сможешь, – говорил он, обнимая её за плечи. – У тебя обязательно всё получиться. Они просто невежды, каким раньше был и я, но поверь мне, очень скоро они поймут, как сильно ошибались и пожалеют обо всех глупостях, что когда-то сказали.

Он помогал ей с трудными задачами, объяснял всё непонятное и делился своим опытом. К примеру, он советовал её никогда не пользоваться шпаргалками, а надеяться только на свои знания

На третьем году обучения, девушка действительно поразила всех на практической работе, сумев отыскать брак там, где даже самый опытный глаз порой не замечал подвоха, и никто больше не смеялся на Железной Ингой. Впрочем, этим именем её тоже уже не называли, потому что девушка стала необычайно стройной и красивой, и множество самых завидных кавалеров столицы предлагали её руку и сердце, но она всегда только смеялась в ответ. Её сердце принадлежало инженеру, она знала это, но он каждый раз вёл себя весьма сдержанно, точно старый, добрый друг, ничем не выдавая свою глубокую привязанность.

Как бы то ни было, день окончания академии наступил, и Инга получила свой диплом – первый диплом архитектора, выданный женщине едва ли не во всём мире. По этому случаю состоялось большое торжество в семье девушки, где инженер, от которого девушка больше не зависела, сделал её долгожданное предложение.

– И что она ответила, – затаив дыхание спросила Варя.

– Никто не знает, как именно обстояло дело, – улыбнулась мама, – но, зная железный характер Инги, думаю, она сказала нечто вроде:

– А вас не смущает, мистер, что я могу видеть сквозь металл и с лёгкостью прочту всё, что написано в вашем сердце?

– Отнюдь, – ответил инженер. – Потому что это избавит меня от необходимости, говорить вам, юная леди, как сильно и как давно я люблю вас…

Они сыграли чудесную свадьбу в её родном городе и, в знак верности, повесили на том самом мосту замок, который смастерил её отец, а ключ бросили в реку. Эта традиция, кстати, очень понравилась горожанам и те стали повторять её при каждой удобной возможности, так что спустя несколько лет, мост был весь увешан замками всех размеров и форм, так что мэр даже пришлось издать указ, запрещающий это делать, иначе, мост мог просто-напросто рухнуть.

После свадьбы, молодожёны уехали в Южную Америку и прожили там много лет, строя мосты и дома, а когда вернулись обратно, Инга осуществила свою давнюю мечту и выстроила удивительную металлическую башню, немного похожую на те, что она когда-то сооружала на полу своего дома, из обломков железа подобранного в отцовской кузне.

Мама замолчала и с волнением посмотрела на своих слушателей.

– Ну, как вам моя история?.. Не слишком ужасно?.. Я старалась, как могла.

– Чудесная история, – сказал папа, обнимая маму. – Ты сама её придумала?

– Отчасти, – ответила мама. – Вам, правда, понравилось?

– Конечно, – сказал Серёжа. – Здорово, мам. Честно.

– А ты что молчишь, Варвара, – удивился папа. – Тебе не понравилось?

– Понравилось, – отозвалась Варя. – Просто я занята…

– Чем же это ты таким занята, – поинтересовалась мама, вставая с кресла и обходя сосну. – Ба, да тут идёт строительство! Что это?

– Башня, – ответила девочка, аккуратно устанавливая ещё одну сосновую шишку, в некое подобие пирамиды. – Я строю башню, и, мам, дай мне, пожалуйста, какую-нибудь твою самую лучшую книжку, потому что когда я вырасту, я хочу стать архитектором. Только пусть она будет с картинками, ладно…

Капитан Жиробас

– Итак, – провозгласил папа, – давайте смотреть, кто что поймал. Варвара, что у тебя?

– Четыре окуня, плотва и три карасика, – гордо заявила Варя, выкладывая свой улов на траву.

– Недурно, недурно, – сказал папа. – Серёжа?

– У меня шесть окуней, три плотвы и четыре карася, – ответил Серёжа. – И ещё одного окуня утащил Степашка и он удрал обратно в реку.

– Неплохо, – кивнул папа. – Кто следующий?

– Я, – выступила вперёд мама. – У меня, правда, одни караси, но зато целых семь штук. А что у тебя?

– А у меня… – пробурчал папа, потирая нос. – мне попалось плохое место. Всего один карась и два окуня. Но у меня сорвалась какая-то огромная рыбина! У меня даже леска лопнула!

– Видел я эту рыбину, – хмыкнул Серёжа. – Это коряга, пап, там их полно, я же тебе говорил…

– Я точно видел огромную рыбину, – продолжал настаивать папа. – Наверняка это был гигантский сом… Короче, мне не повезло.

– Как обычно, дорогой, – усмехнулась мама, вынимая из рюкзака плед и сумку с едой. – Но в любом случае, нам пора подкрепиться и трогаться в обратный путь. Скоро будет слишком жарко.

Они удобно устроились на цветастом пледе и приступили к завтраку.

– И всё же я продолжаю утверждать, что это был огромный сом, – сказал папа спустя пять минут, с аппетитом вгрызаясь в многослойный бутерброд. – Он ещё подмигнул мне и показал хвостом кукиш. Просто ужас, какие невоспитанные стали эти сомы… Хоть на рыбалку не ходи.

Папа сделал внушительный глоток ягодного морса и вновь откусил кусок от своего исполинского бутерброда.

– Завтрак достойный самого Жиробаса! – пробурчал он с набитым ртом.

– Кого-кого? – не поняла мама.

– Жиробаса! – ответил папа и от души рассмеялся. – Так звали одного моряка, который очень любил покушать, но при этом, желал быть стройным и подтянутым, а потому, плавал вокруг света на своём фрегате «Обжора», в поисках чудодейственных средств для похудания.