Факультет бездарных магов
– Ракель – племянница короля, – цокнул языком Чед. – Она и есть закон. А Редли… Ох, Редли Ринт не из тех, кто побежит жаловаться на девчонку, которая сумела вырубить такого сильного мага.
– Да кто такой этот Редли? – снова задалась я вопросом. – Чего все перед ним так трясутся?
Соседи по комнате уставились на меня, как на дурочку.
– Что? – фыркнула я. – Я не читаю газет!
– Не время сейчас обсуждать куратора, его спасать надо, – Чед уже направился к туннелю. – Бегом давайте!
Мы помчались вперед. Магические огоньки порхали над нами, мерцали, свет всполохами играл на каменных стенах. Двери, решетки, снова решетки… Я едва не споткнулась, резко затормозив. За одной из решеток на жердочке сидела сова, белоснежная, с серыми крапинками на крыльях. Птица смотрела на меня огромными круглыми глазами и взглядом умоляла помочь. Не будь я заклинательницей, не увидела бы эмоций в стеклянных глазах.
– Ребята! – позвала я соседей. Те убежали уже далеко вперед, но мой голос эхом разнесся по коридору, и однокурсники вернулись довольно быстро.
– Что? – выдохнул запыхавшийся Чед.
– Надо ее спасти, – ткнула я в сторону совушки.
Парни переглянулись, а Экей заверещала:
– Ой, какая хорошенькая! Прелесть просто!
– И она страдает! – страшным голосом добавила я. – Я заклинательница, я знаю.
– Ты говорила, что не понимаешь речи животных? – нахмурился Аллан.
– Не нужно понимать речь, чтобы знать, что чувствует птичка.
Мы обернулись к клетке. Несколько минут провели в гробовой тишине. Я думала, как вынести сову из архива и не спалиться, но не придумала ничего умнее, кроме как сказать потом ректору, что сова сама меня нашла. Мол, почувствовала вожака, или что-то вроде того.
Крючок откинула Экей, а сову достала я. Тяжелая птица не сопротивлялась, вцепилась в рукав моего пальто, и так, на согнутой руке, я понесла ее в лабораторию, где пытали трупы. Исследовали, точнее.
В конце коридора Аллан жестом попросил нас молчать и тихонечко нажал на ручку двери. Тогда-то все и случилось.
Огоньки словно вдруг вспомнили, что сотворил их бездарный маг, а они уже довольно долго работают без нареканий. Светлячок Чеда рухнул ему на голову, и… нормальные магические огни – ненастоящие, не горячие, и уж тем более они не могут спалить человеку шевелюру. Но когда магический огонек делает бездарный маг, то произойти может все что угодно.
Запах паленых волос шибанул в носы. Экей заорала, Чед принялся хлопать себя по голове, а Аллан, будто не замечая проблемы, пытался всем нам заткнуть рты. Подбежал к Экей, толкнул ее, чтобы замолчала, потом ко мне. Чеду шлепнул по плечу, и только потом увидел пламя на кудрявой голове.
– О, черт… – разочарованно протянул Аллан. – Опять они жгучие!
– А ты щас будет мертвый, идиот! – вскричала Экей, отмахиваясь от своего огонька. Ее светлячок принялся метаться по коридору, долбиться в дверь, и Аллан не придумал ничего лучше, как толкнуть эту самую дверь.
Ракель наверняка нас слышала, но сориентироваться не успела. Когда мы ворвались в комнату, то Чед тут же бросился к раковине. Экей просто носилась, убегая от своего светляка, а Аллан схватил швабру и встал у стола, на котором лежал бледный Редли.
– Адель? – Чед тыкал в мою сторону пальцем. С его заметно облысевшей головы стекали струйки воды на плиточный пол.
Я не сразу сообразила, что в одной руке держу сову, а во второй все еще сжимаю записывающий артефакт.
– Активируй, черт возьми! – заорал Чед.
Я дважды хлопнула по шарику, но ничего не произошло. Нервничая, пересадила сову на ногу Редли, бочком прокралась к выходу, из которого могла бы убежать Ракель, и шлепнула по артефакту снова.
Ракель с беспокойством наблюдала за моими действиями, пятясь к стене, но когда поняла, что сфера не работает, томно вздохнула и вытянулась во весь рост. А рост у нее был немаленький, и ноги от ушей! На долю секунды я даже залюбовалась точеной фигурой, завистливо вздохнув.
– Неймется вам никак, – фыркнула девушка, закатывая глаза. – Что вам нужно?
– Нам нужно забрать нашего куратора, – ответила я, и чтобы девушка точно поняла, кого я имею в виду, ткнула пальцем в бездыханного мужчину. – Чем ты его оглушила, ненормальная?
– Ничем я его не глушила, вот еще! Он из таверны вышел и свалился тут же. Да спит он! Что смотрите так? Я похожа на человека, который может применить запрещенное студентам заклинание сна, не успев получить диплом?
– Вообще-то, да, – хмыкнул Аллан.
– Проснется, я с ним поговорю и потом отпущу. Валите отсюда уже.
– Никуда мы без него не свалим! – рявкнула я. Злилась я страшно, спать хотелось жутко. Глаза слипались, и только на остатках силы воли я еще могла держаться.
В момент, когда я уже тянула Редли за ноги, чтобы стащить со стола и помочь взвалить “тело” на плечи Чеду, взбунтовался и мой светлячок. Остальные Аллан сумел потушить, свет был только от моего, но вскоре мы остались в темноте. Перед этим, конечно, полюбовались на вспыхнувшие золотистые локоны Ракель, послушали ее визг, ну а потом лаборатория погрузилась во мрак.
– Ты долбанутая! – ревела Ракель и, в темноте нащупав медное ведро, метнула его в меня со всей силы.
Попала в голову. Снова. Вот уже во второй раз за этот вечер я отключилась не по своей воле. Почувствовала только, как падаю, но меня подхватывают чьи-то сильные руки. Не Чеда, не Аллана, и уж точно не Экей.
Приходила в себя постепенно, но, слава богам, в своей комнате. Если быть точнее, в гостиной. С трудом разлепила глаза, на очередную вспышку головной боли даже внимания не обратила. А когда увидела, кто сидит у меня в ногах, подскочила так резко, что к горлу подступила тошнота.
– Магистр Ринт?
– Решил, что тебе ни к чему попасть в лазарет в первый же день, – глухо ответил он.
– Мы на “ты”? – ухмыльнулась я.
– После того, что ты мне пообещала… – губы Редли тронула загадочная улыбка, в глазах заиграли смешинки.
– Что я вам пообещала? – прошептала я, обливаясь холодным потом. – Я была без сознания, и не могу знать, что несла в бреду. Что я говорила, магистр Ринт?
– Спи, – Редли поднялся с дивана. – И спасибо, что пытались мне помочь, но в следующий раз постарайтесь не вляпываться в такие неприятности.
– У нас будут неприятности?
– Можешь не сомневаться. Ракель Кой никогда не мечтала о короткой мальчишеской стрижке.
– Твою ж бабку, – застонала я, падая на подушку. Дурацкий светлячок, дурацкий Аллан!
Редли было все равно на мои страдания. Он убедился, что я не помру, и вышел в коридор. За окном занимался рассвет. До пробуждения оставалось несколько часов, и я поползла в спальню, где на одной из кроватей уже мирно дрыхла Экей. Одетая, обутая, растрепанная. Постельное белье лежало на тумбе, подруга не удосужилась заправить ни свою, ни мою постель. Ну и я решила, что одну ночь посплю уж на голом дереве, ничего со мной не случится.
Утро наступило внезапно. Мне казалось, что я только-только закрыла глаза, как под потолком раздался будильный вой. Совушка недовольно ухнула, спряталась под кровать и вылезать не спешила.
– Если мне еще раз кто-то предложит пойти на этот ваш студенческий праздник… – Экей хрипела, осушив уже второй графин ледяной воды. Искупавшись в прохладной воде, она не почувствовала себя лучше и теперь “лечила” сухость во рту.
– Никто тебе и не предлагал, – буркнул не менее помятый Чед. – Как и мне, в общем-то. Мы сами решили пойти.
– В таверну, Чед! – хныкал Аллан. – В та-вер-ну! А не… где мы вообще были? Адель, что ты помнишь?
– Все, – обреченным голосом ответила я, сжимаясь в комочек. Через полчаса завтрак, а сразу после – продолжение знакомства с куратором. И если мои соседи по комнате не могли вспомнить, что случилось после второго бокала вишневой настойки, то я помнила все. Кроме одного: что я пообещала магистру Ринту?
– А где записывающая сфера?.. – задумчиво спросила Экей.
Парни пожали плечами, а я с ужасом поняла, что тоже многого не помню.
ГЛАВА 5
На завтрак брели в угрюмом молчании. По коридорам никто не носился, ниоткуда не слышался хохот, как обычно, да и в целом академия будто вымерла. Редкие студенты, будто молчаливые тени, скользили к столовой, держась за стены. На лице каждого из них отчетливо читались приключения вчерашней ночи.
Громкоголосая женщина на раздаче заставляла нас жмуриться от приступа головной боли. Ее звонкий, словно колокол, голос, оповестил, что сырников нет. Ни мне, ни кому-либо из студентов, они этим утром вообще не были нужны. Всем хотелось морса и жирного бульона.
– Я больше никогда не стану употреблять ничего, крепче чая, – тяжело вздохнул Чед, когда мы заняли столик у окна, из которого открывался чудесный вид на заснеженные горы.
– Я и не употребляла, – буркнула Экей. – Но мне еще хуже, чем вам.
– Из чего твоя мама варит успокаивающий отвар? – спросил Аллан.
– Из трав, конечно же. Она лекарь, а не алхимик.
– На воде?
Экей поморщилась, пожав плечами:
– В этом я не уверена.
– Хватит вам уже страдать, – не выдержала я. У меня единственной из всей нашей компании было нормальное самочувствие, не считая сильнейшего беспокойства из-за пропажи сферы. – Мы потеряли записывающий артефакт, который сперли в архиве. Что за это грозит?
– Не отчисление, – помотал головой Чед. – Из этой академии отчислить могут только за проигрыш на турнире. Даже в случае, если завалил экзамен, просто оставят учиться еще на год.
– Турнир!.. – простонала я, закрывая лицо ладонями. – На кой черт я на него подписалась?
– Мы не знаем, – хором ответили соседи.
Вот и я не знала. Нет, то есть, вчера адреналин в моей крови позволял мне думать, что я всемогущая, а вот сегодня… Но, поживем – увидим.
– Будем решать проблемы по мере их поступления, – кивнула я самой себе. – Для начала нужно запихнуть в себя хоть что-то из еды, потом познакомиться с Редли Ринтом и идти к ректору, признаваться в краже и утере артефакта.
– Тюрьма, – задумчиво произнес Чед.
– Что? – не поняла я.
– Я вспомнил, какое следует наказание за использование запрещенных артефактов. Это без учета его кражи, конечно же. Тюрьма. Королевская, не волнуйся, в ней условия чуть лучше, чем в городской. Хотя бы не бьют и кормят трижды в день.
– Ты-то откуда про условия в тюрьмах знаешь? – испуганно зашептала Экей.
– Мой папа – глава королевской канцелярии. Он формирует законы и отслеживает их нарушения. Не знаю, как все там происходит, но помню, как за ужином он рассказывал об использовании запрещенного артефакта. Говорил, что изучал дело одного из поверенных лорда Брейдоса. Так вот, он, тот поверенный, использовал артефакт для бьющей сети. Ну, знаете, это такой забор, за который нельзя выйти, иначе испепелишься? Не знаете? Читайте больше, пресветлые боги!
– Короче! – оборвали мы его.
Чед растрепал челку вздыхая:
– Короче, поверенного заключили под стражу на двадцать лет. Десять из них он проведет в королевской тюрьме, а оставшиеся десять, если не умрет раньше, на рудниках.
– Я не хочу на рудники-и-и, – глаза Экей наполнились слезами. Девушка шмыгнула носом и отодвинула от себя тарелку с кашей. – Меня мама убьет!
– Чисто технически, – Чед отправил в рот булку, – твоя мама тебя не достанет, чтобы убить. На рудники могут приехать только заключенные и стража.
– Не успокоил! – взвинтилась Экей.
Я медленно жевала сухофрукт, вперив взгляд в одну точку на окне. Мне опасаться особенно нечего, у меня свои козыри в рукавах, но вот за ребят стало страшно. Не могу же я все время шантажировать профессора Бомонта? Или могу? Нет, наверное, нет. В конце концов, ему надоест и он сам сдастся властям, и тогда мне даже за учебу платить будет нечем. Сейчас-то ректор мое обучение оплатил, а если его посадят, то ждет меня работа подавальщицей и вечно пьяный муж в дешевой комнате таверны.
– Я ему во всем признаюсь, – сказала я, выплевывая сушеное яблоко. – Ректору. Скажу, что потеряла артефакт, что вас со мной не было, и вообще…
– В тюрьме не так хорошо, как я сказал, – неуверенно произнес Чед. – Ты что это придумала? У нас еще даже занятия не начались, а ты уже из академии собралась уйти?
– Да никуда я не уйду. Просто признаюсь в том, что и правда сделала.
– Вообще-то, я вот что думаю, – Аллан постучал кончиком пальца по нижней губе. – Эта сфера лежала в архиве уже очень долго. Сколько лет назад их запретили? Вот то-то же. Какова вероятность, что пропажу хватятся?
– Архивы просматривают каждые пять лет, – ответил Чед. – Откуда мы знаем, когда была последняя проверка?
– Ладно, подождем, – согласилась я.
Встреча с Редли Ринтом проходила в его кабинете. То, что у куратора был свой личный кабинет рядом с ректоратом, мы узнали от уборщицы. Двинулись в центральный сектор гуськом – я шла первая, как самая бесстрашная, по словам ребят.
Редли ждал нас, лениво перебирая бумаги в ящике стола. Без слов, жестом попросил занять места напротив и еще несколько минут рылся в документах. Мы все это время молча сидели, переглядываясь друг с другом.
– Экспериментальная группа, – произнес куратор, наконец обратив на нас внимание. И снова ненадолго замолчал. – Для чего вы пришли в академию?
– Получить шанс на хорошую работу, – сказал Чед смутившись.
– Я знаю твоего отца, – кивнул Редли. – Тебе действительно необходимо попасть “в люди”, чтобы не позорить его.
– Вы меня… оскорбляете?
– Ни в коем случае. Но, будь уверен, если захочу оскорбить – мне никто не помешает. Экей, – мужчина переключился на мою подругу. – По какой причине ты в академии? И, кстати, я так и не знаю, какая у тебя сила. Ты проходила проверку на магстарлете?
– Проходила, – глухо отозвалась Экей. – В академию я пришла, чтобы поступить на факультет мертвых, а попала… куда попало.
– Так ты бездарный некромант?
– Я не бездарный! Почему вообще человека с магией называют бездарным, а тех, кто родился без крохи силы, не называют никак? Это они бездарные, они, а не я! Без-дар-ны-е! А я очень даже дарованая… дарная… одаренная, вот!
– Экей хотела сказать, – прервала я ее. – Что не чувствует себя ограниченной в своих возможностях. Да, они не такие, как у других студентов, но тоже магические. Разве нет?
Редли окинул меня невидящим взглядом и кивнул Аллану:
– Ну а ты?
– Меня мамка сюда отправила, – испуганно выпалил парень.
– Значит так, – куратор откинулся на спинку кресла. – Мне не плевать на вас и вашу силу, понятно? От того, закончите ли вы эту чертову академию, зависит мое будущее. Считайте, что в ваших руках моя жизнь. А потому, для особо непонятливых, – Редли почему-то посмотрел на меня, – я объясню – гонять вас буду так, что ни у кого не останется ни сил, ни времени на то, чтобы творить такие вещи, как вчерашним вечером. Ясно? Если хоть один из вас вылетит из академии раньше, чем получит справку об обучении…
Экей при слове “справка” зарыдала в голос и упала на колени Аллану.
– …то это будет значить, что я недостаточно хорошо с вами работал, – закончил Редли. – Ну, так будет считать его величество. Потому официально заявляю – начинайте принимать успокоительное прямо сегодня.
При упоминании успокоительного Экей вывернуло наизнанку. Редли ругался, парни торопились найти тряпку и швабру, а я в этой суматохе поспешила покинуть кабинет, чтобы заскочить в соседний, к профессору.
Ректор полулежал на массивном дубовом столе. Рядом с его лицом мерно тикали подвесные часики, и от этого звука профессор морщился, но не спешил отключать раздражающий его артефакт. Возможно, потому, что его руки были заняты: в одной он держал графин с водой, в другой пакетик с порошком от мигрени.
– Адель? – прохрипел он, поднимая голову. – В моем состоянии виновата ты, если вдруг не поняла.
– С чего бы? – опешила я. – Вы сами кричали: “Все за счет заведения!”
Профессор взглянул на меня зло и скрипнул зубами. Неохотно отставил пакетик и графин, не отрывая от меня взгляд, достал из ящика стола лист бумаги.
– Турнир, Адель. Твою ж бабку, Адель!
– Да нет у меня никакой бабки… Ну и что, что турнир? Порвите документ, и сделаем вид, что ничего не было.
Ректор вскочил. Бросился к неприметной дверце в стене и одним хлопком ладони открыл ее. Моему взору предстала сияющая сфера. Не та, которую я потеряла. Эта была куда крупнее, и внутри нее плавали мерцающие руны.
– Вот эта штука служит чем-то вроде накопителя, – начал профессор. – Все клятвы, которые даются мне, записываются в нее. Как я оттуда достану твое обещание выиграть турнир? Если ты не сдержишь свое слово, клятва будет нарушена. Сказать тебе, что бывает после этого?
– Отчисление? – с надеждой спросила я.
– В твоем случае – да. И даже я не смогу помочь. Хоть зашантажируй меня, я не смогу! Академия, в конце концов, принадлежит не мне, а королю.
– А я смогу попасть заново на первый курс? Ну, вы меня отчислите, я подам документы и снова буду учиться. Нет?
Профессор побагровел. Похмелье, очевидно, мучило его сильно.
– Ты уже знакома с Редли Ринтом? Собирал он вас у себя?
– Угу.
– Знаешь, кто он?
– Куратор экспериментальной группы?
– Редли Ринт принадлежит к крупнейшему драконьему роду. И он… Боги, это даже звучит смешно – в подчинении у нашего короля! Знаешь почему? Потому что год назад по неосторожности дал ему клятву на крови. Случайно, сам того не желая. Понимаешь?
– Дураки мы, что теперь? – я ровным счетом ничего не понимала и начинала нервничать. – Что делать-то? Ну, отчислят меня, пойду работать подавальщицей.
– Тебя отчислят, а Редли Ринт лишится головы. Его клятва гораздо серьезнее твоей, и он сделает все, чтобы ни один из вашей компании не вылетел из академии.
– Он нам об этом уже сообщил.
– Так каковы выводы, Адель?! – рявкнул профессор и припал к графину.
– Я буду подавальщицей, а Редли Ринт… того?
– Ты обязана выиграть этот турнир, слышишь? Обя-за-на!
– Что за турнир-то хоть? – вздохнула я. Сердце начинало биться чуть быстрее, когда я думала о том, в каком бешенстве будет Редли, когда узнает, что я дала обещание выиграть состязание. Ох, что будет!
Ректор бросил в мою сторону пухлую папку.
– Я тебе уже рассказывал некоторые моменты, но не так подробно, как теперь требует случай. Почитай и поймешь, а потом бегом к куратору, кланяться в ножки, извиняться и просить подготовить тебя.
Я вспыхнула. Кланяться в ножки?! Схватила папку, развернулась и размашистым шагом вылетела из ректората. Кланяться в ножки! Да кто он такой, этот Редли Ринт?! Я вообще не должна здесь быть! Мое место на Земле, в аграрном университете, а не в чокнутом мире на факультете бездарников!
Я неслась так, что не заметила Чеда и со всей силы впечаталась носом в его грудь. Из глаз брызнули слезы от боли.
– Чтоб тебя, Чед!
– Ты ему рассказала? – испуганно шептал парень, стиснув мои плечи. – Я же предупреждал, что…
– Не говорила я ему ничего. Заходила попросить, чтобы меня исключили из участников турнира.
– А! – облегченно воскликнул Чед. – Нет, что ты, это невозможно. Ты ведь окровавленной ладонью хлопнула прямо по документу. Я сам видел, как руна улетела в накопитель.
– Ты-то откуда про него знаешь?
– Такая у каждого есть, – нахмурился Чед. – А у тебя нет, что ли?
– Разбила, – буркнула я, покрепче перехватив папку. Мы с Чедом двинулись в сторону лестницы.
– Все наши уже в канцелярии, получают писчие принадлежности, – сообщил сосед. – Экей сказала, что и нам с тобой возьмет, так что идти туда не нужно. А что это у тебя в руках?
– Подробные описания турнира. Я знаю, какой будет приз, знаю, что за проигрыш отчисляют…
– Так отчисляют только того, кто вылетел самый первый.
Я затормозила, с надеждой взглянув на Чеда:
– Правда?..
– Тебя это не касается, ты дала клятву. А с клятвой выиграть обязана. Слышала, что говорил куратор? Вылетит хоть один – подведет его.
– Угу. Когда он говорил, что от нас зависит его жизнь, я не думала, что буквально.
Чед пропустил мои ворчания мимо ушей. Он улыбался, вышагивая рядом со мной, а я быстро семенила, чтобы не отставать от него.
– Да ты не волнуйся, – сказал он. – У первокурсников состязания куда легче, чем у других курсов. Ну, покажешь несколько приемов, выучишь парочку заклятий…
– Чед, мои заклятия не работают должным образом, если ты забыл. Так же, как твои, Экей или Аллана.
Парень со вздохом пожал плечами. Жалел меня, наверное, но его жалость мне ничем бы не помогла.
До самого вечера мы были заняты любованием писчих перьев, хрустящего пергамента и потрепанных учебников. Совушка мирно спала под кроватью, куда Аллан засунул толстую тяжелую ветку, найденную в саду, и мы старались не думать, как объяснять кражу птицы. Пока она в нашей комнате, никто о ней не узнает. Правда ведь?
В целом, к концу дня я успокоилась. Сову надежно спрячем, сферу найдем. Турнир выиграем, а не выиграем – приду на похороны Редли и попрошу у него прощения.
И стоило мне только начать радоваться жизни, как куратор все испортил. Он пришел за мной лично. Не послал помощника, не отправил кого-то из учеников.
Разъяренный мужчина буквально за руку вытащил меня из комнаты и молча повел в свой кабинет.
ГЛАВА 6
В кабинете Редли указал мне на массивное кресло напротив стола. Я быстро выполнила просьбу, села и вжалась в спинку. Мужчина откупорил бутылку из темного стекла, из нее пахнуло лавандой и мятой.
– Не алкоголь, – бросил куратор через плечо.
А я и не думала упрекать его в том, что он прикладывается к стакану второй вечер подряд. Я вообще ни о чем не думала, от страха мысли путались.
Передо мной появился бокал, Редли налил в него темно-зеленую жидкость из бутылки. Взглядом заставил выпить.
Напиток оказался вкусным, сладким, густым. Я отставила пустой бокал и вопросительно вскинула брови. Куратор же опустился в свое кресло, растрепал светлые волосы и вздохнул.
– Турнир, значит? – спросил он, будто у самого себя. На меня не смотрел.
– Простите, – пробормотала я. Вкусный напиток попросился обратно – я слишком перенервничала. – Это вышло случайно, и в тот момент я уж точно не знала о том, что вы… Ну, дали ту клятву королю. Что за клятва-то хоть?
– Твое участие теперь и моя проблема тоже, – мужчина налил из бутылки и себе, проигнорировав мой вопрос.
– Вы слишком спокойны. А из комнаты тащили меня едва ли не силой.
– О, слышала бы ты мои мысли по дороге сюда!
– Представляю.
– Не стоит. О турнире хоть что-то знаешь?
– Профессор Бомонт дал мне свод правил по игре, но я еще не заглядывала в них. Чед сказал, что нужно выучить пару заклятий…
– С искаженной магией? – усмехнулся Редли. – Нет, Адель, выиграть магические игры тебе не светит. Будем брать силой.
– Какой еще силой? – я растерянно взглянула на свои тоненькие ручки. Потом показала их Редли, но он не впечатлился.
– Каждый участник выбирает себе состязание, в котором будет участвовать. Самое сложное, но для тебя самое простое – бой на мечах в темноте.
– То есть, когда я умру, клятва сама собой разрушится, и вы не будете виновным?
– Никто в этой игре не умирает. Но и выигрывают в ней исключительно потому, что удача была на стороне одного из участников, так как студентов этому искусству обучать некому. Ты же на удачу надеяться не будешь. Ближайший год семь дней в неделю за исключением Зимнего праздника и каникул будешь готовиться. И я, черт бы тебя побрал, беру над тобой шефство.
– Что еще за бой в темноте? – я пропустила мимо ушей все, что говорил куратор. Все это время пыталась представить себе темную комнату, двух недовоинов с тяжелыми мечами в руках, лязг металла, кишки… – Мы будем драться на палках?
Редли усмехнулся, покачал головой. Он неотрывно смотрел в узкое окно, за которым кружились первые в этом году снежинки. Мелкие, бесформенные, они не долетали до земли, таяли еще в воздухе.
– Бой в темноте пришел на человеческие земли с Драконьих гор, и вот уже столетия им забавляются ученики академий. Считается, если ты овладел искусством видеть в темноте, то тебе не будет равных на поле боя.
– Я животных заклинаю, – неуверенно произнесла я, хлопая глазами. – Совы видят в темноте, но, сомневаюсь, что они поделятся со мной своими способностями.
– Кстати, о совах: птицу из архива зачем забрала?
– Она была там несчастна.
– Вот как? А ты внимательно эту сову рассмотрела?
– Конечно.
– Еще раз посмотри, – усмехнулся Редли. – Доброй ночи, Адель. Завтра через два часа после ужина жду тебя в тренировочном зале.
– Почему так поздно? – возмутилась я. – Ужин в восемь, какие могут быть тренировки в десять перед сном?
– Ты должна полноценно питаться, а значит, ужин пропускать нельзя, но тренироваться нужно на пустой желудок. Еще вопросы?