Ружемант 4
– Если не хочешь, можешь не рассказывать, – как назло, сунутый в рот крекер громогласно захрустел.
– Нет, знаешь, этот волдырь рано или поздно надо сорвать. С чем там у тебя крекеры? С луком? Дай-ка парочку, – протянула ко мне руку. Вставать было лень, потому взял два себе, остальные в бумажном пакете швырнул ей. Поймала на лету, продолжила: – По приезде ему выдали рабочую визу. Улыбчивость вокруг обещала гражданство первой категории, иногда специалисты из других наций здесь ценятся. В особенности когда владеют инженерными данными или секретами. Стоит ли говорить, что нам не показывали районы рабов, мать наткнулась на них самостоятельно. Отец долго отговаривался, сложно поверить, что пропаганда еще не равна лжи. Когда же увидел своими глазами, спросил. Ему было не занимать смелости, как и глупости. Для него и мамы все кончилось печально. Я же… бежала, пока их забирали в концентрационный лагерь. Поклялась, что обязательно их найду.
Вопрос о том, получилось ли, был риторическим.
– Шарлинн первая, кто наткнулся тогда на меня. Больную, голодную, замерзающую. Правду, наверное, говорят, что детям не видна большая политика. А еще она приняла меня за гражданку, долго спрашивала, где мои родители. Я огрызалась, представляешь? – еще одна горькая усмешка. Словно проговаривая, Фел избавлялась от юношеской глупости. – Закончилось тем, что мы подружились. Это она сумела переправить меня обратно на родину. Ждала, что на меня будут смотреть, как на дочь предателя. А меня приняли как родную. Да что там, я и была родная, только вновь оказавшись дома, поняла это. Всю неправоту отца, всю слепую неуверенность матери. Свою бестолковость в то, что легко поверила словам…
– Не вини себя. Выбор у тебя точно был невелик, – вспомнил, как сам хотел на футбол, а отвели в драматургический кружок. И никаких разговоров!
– Спасибо, товарищ лейтенант. Что понимаешь, не осуждаешь. Став старше, решила пойти в армию, бороться за… знаешь, еще бы месяц назад сказала за то, чтобы отыскать своих родителей. Но знаю, это просто самообман. Посмотрела на тебя и подумала: какого черта? Мне не нужно оправдание для того, чтобы делать, что делаю.
Неужели в самом деле вел себя так?
– Рад, что вдохновляю на хорошее.
– Не смейся, – она нахмурилась. И в мыслях не было, но озвучивать не стал. – Я же была первой, к кому Бейка обратилась после своего… бегства, если можно так назвать. Можно сказать, ее военная карьера в части – моя заслуга. Частично, не будь она столь хороша в управлении, никогда бы не достигла своих высот. Собственно, оттуда и знаю, что делать, думаешь, первый раз с ней такое?
Она кивнула на руки командующей.
Сглотнул, вспомнил, что Фелиции Бейка доверяла как самой себе. Теперь понятно, откуда такая привязанность.
– Хотелось помочь и Бейке, и себе, благо была такая возможность. Здесь я следила за Витом Скарлуччи, смогла втереться к нему хоть в малое, но доверие. Ну и пост – мне досталась должность, на которой могу спасать людей. Думаешь, никого из карсиров, действительно наших, оставшихся верными Российской Империи, не переправила? Это я предупредила Бейку о рейде. Жаль, что оказалось поздно…
Замолкла, ей в самом деле жаль.
– Ладно, давай попробуем уснуть? После еды потянуло в сон. Потапов, слышишь?
Я не слышал. Из вещмешка Бейки выпала знакомая пресловутая колба. Взял двумя пальцами и почувствовал себя нехорошо.
– Руж-волны, – успела предупредить Ириска где-то на задворках сознания. Вязкий, тягучий чужой сон вновь брал меня в плен…
* * *Она любила хлопушки. Мышки и игрушки. А еще миленькое…
Как же меня раздражает ее «миленькое».
Отличаюсь от остальных, служу насмешкой, и все-таки забочусь о девчонке.
Другие звали ее Веселушкой. Имя? Имена лишь для учебников, их не запоминают.
Она не понравилась мне сразу, оптимизму не место на войне. Ее оптимизму тем более. Извращенный ум, извращенное сознание, попытка найти хорошее во всем. Даже в уродливом шраме царапины на моем боку. Хвалился остальным – боевой шрам! В какой-то миг ей пришло в голову, что я его стыжусь, заклеила змееподобным монстриком.
Ага, с улыбающейся мордочкой.
Девчонке будто всю жизнь не хватало хорошего, хотела яркости. А там, где серые будни красили все тусклым и мрачным, добавляла радужных блесток. Выглядело отвратно, но ей нравилось. А потом я привык.
У нее по-женственному маленькие руки, теплые пальцы, неугомонность движений. Таким опасно доверять палку, но нашелся уникум – выдал ружье.
Теребит брелок башмачка, оглаживает клееные стразы на магазине. Они отвалятся не сегодня, так завтра.
Если бы ее это хоть чуть волновало, в коробчонке «все для скрапбука» прятались неограниченные запасы. А еще любила читать, в самые жуткие, ненастные из дней с головой ныряла в глупость чужих приключений.
Не понимал, маги, разбойники… варвары. Сражались за невесть что, незнамо зачем, но были ей героями. Перенимала их повадки, словечки-фразочки. Иные девчонки подчас даже не понимали, о чем она. Частенько на нее хмурилась Молчунья, Верной доставалось не меньше: девчонка спешила вклинить неуместный комментарий о любви. О которой знала разве что с бумажных строк…
Иногда было стыдно за нее. В первые дни всегда. Потом сошло на нет, принял какой есть. Какой есть ее принимали все, даже окружающий мир. Жаль, что сегодня не будет как обычно.
Раньше думал, а убивает тоже с улыбкой? Был удивлен, получив ответ: нет никого серьезней на боевой позиции, чем она.
Словно в ней жило сразу две девчонки…
Переговорник шепчет и хрипит, знать бы, как она разбирает в белом шуме слова? Кивает, подхватывает за рукоять переноски, закидывает на плечо. Заставляет смутиться, мой ремень промеж ее небывалых размеров объемной груди. Тяжесть для плеч, нагрузка на спину, предмет зависти почти плоской Верной…
Кирпичный дом, заброшка. Бесстыдно роюсь в памяти Веселушки – в такие она ходила с подружками. Вызывать у зеркала Пиковую Даму, бояться мышей, гладить дворовых кошек. Играть в прятки. Среди сверстников это ей удавалось лучше всех, с возрастом навыки не ушли.
Где-то внутри, запертая на тысячу замков, ютится паника. Даю девчонке уверенности в себе, швыряю в тесную клетушку еще и страх.
Остается только оптимистическая уверенность. В чем? Все будет хорошо. Мантра под утро, мантра перед сном. Все будет хорошо к завтраку, ну, максимум к обеду! Как бы мне самому хотелось в это верить.
Сквозь оптику прицела вижу вместе с ней группу. Бегут, прячутся меж кустов. Движутся вдоль рытого котлована, ржавеет который год труба коммуникаций.
Изящный палец касается спускового крюка. Нервничая, девчонка успокаивает себя, оглаживая тертый, почти отполированный изгиб. Жмурится лишь на миг, наслаждаясь последними мгновениями тишины.
Потому что сейчас начнется веселье.
Словно подкошенный, срезанный короткой очередью падает идущий в середине боец. Девочка молодец, не спала на уроках военной подготовки. Противники бросаются к укрытиям. Не желторотики, что раньше, профессионалы.
Веселушка не ждет: поправив русую косу, забирает в чертоги смерти еще одного, обнажившего полкорпуса. Легко пробивается броня, мне плевать, какой там у них уровень!
Девчонка выдыхает, мягко отстегивает прицел. Знает, попытаются обойти по флангам – в заброшке тысяча выходов и входов, все попросту не удержишь.
Ей и не требуется, перевязанные бантиками растяжки ждут своего часа.
Хлопок, с потолка штукатурка прямо на голову. Смахивает, передергивает затвор, предварительно вогнав свежую обойму. Ящики с патронами. Вспоминает, как тащила их сюда вместе с Пышкой. Так ли много времени прошло, два часа, три?
Вместо ответов на глупые вопросы открывает огонь.
Спецназовец, да кем бы он ни был, проявляет неосторожность – тут же получает в лоб. Слетает сферический бронированный шлем. Второй пытается зайти через крышу, растяжка показывает ему путь на тот свет.
Веселушка в такие моменты представляет себя кошкой. Мышки вышли на дневную охоту, но сами станут добычей.
Следующий «мышонок» стоит этажом ниже с друзьями. Пригодилась сорванная с трупа светошумовая, шипящим тубусом шуршит им под ноги. Высунувшаяся из укрытия Веселушка бьет первым того, что в защитных очках. Скрывается за стеной, переждав отчаянный крик, не верит. Ныряет по памяти к той стене, за которой должны быть враги. Я пою им лебединую песнь, два тела безжизненно падают.
Игра. Для нее это все одна большая игра. Сначала думал, что она безумна. Потом понял, так она справляется с шоком, потрясением, войной. Со всем.
Они у нее не первые за сегодня. Деловито докладывает остальным, дожидается ответа. Сюда после должна на подмогу прибежать Молчунья, но от эльфийской карлицы ни слуху, ни духу.
Как и от Остроглазой.
Она знает или догадывается. Просто не верит.
Все будет хорошо, понятно? Это она себе говорит или я успокаиваю? Уже и не разберешь…
Свежая обойма, затвором загоняет патрон в патронник. Чую приятный, вкусный дух смазки на пару с ружейным порохом.
Еще одна группа, еще три магазина. Тела недвижно наглядным назиданием лежат для остальных.
Боль в плече, вторая схватка кончается хуже первой. В третьей она лишается возможности ходить. Молчит переговорник, не молчу я. Умоляю, корю, убеждаю. Продержаться еще чуть-чуть, еще одну волну, помощь придет.
Обманываю ее, обманываю себя. Ложь – единственное спасение от страха.
– Все будет хорошо? – спрашивает, глядя на меня. Обезболивающее из личного медпакета уже не работает, спазмы сковывают, спазмы прорываются. Холодеют руки, улыбка на лице, слезы в глазах.
Стискивает в кулачке талисман: колба, в которой написанная от руки записка. Сотню раз жаждал узнать, что там? А сейчас будто знаю ответ.
Отвечаю ей взглядом… с рукояти, шептала, курка, спускового крюка – отовсюду.
Понимаю последнее: она столько раз внушала надежду другим и себе, что сейчас, на пороге отчаяния, не осталось ничего. Больше не помогает мантра, ей нужна не своя, чужая.
Сквозь прицел вижу, что идут. Еще одна группа, десять человек. Далась им эта точка! Или уже от злости, вопреки здравому смыслу – найти, поймать, разорвать?
Все будет хорошо, говорю беззвучно. Она уже не слышит, проваливаясь в небытие.
Свист – последнее, что слышим вместе. Был неправ: враг решил задействовать тяжелую технику.
Артиллерийский разрыв, еще один. Пыль, грязь, колотый кирпич. Последнее, что помню – один за другим с жутким грохотом складываются этажи…
Глава 6
Словно крысы, от одного тоннеля к другому. Жуткая канализационная вонь, полчища голодных крыс. Обнаглевших настолько, что решили, мы не обидимся, если они заберут Старшенькую.
Угомонил их очередью. Бейка, стиснув зубы, оскалившись, трижды хлопнула из дробовика поганкам вдогонку.
Получалось лучше, чем у любой кошки.
Под утро ей в самом деле стало лучше. Смотрел на нее чуть иначе после вчерашнего разговора.
Пришедшая в себя, она рвалась в бой, жаждала действий. Спросил, что было бы, если бы не спасли? Умерла? Вместо ответа беззаботно пожала плечами – ее это больше не волновало. Решил последовать ее примеру.
Сделала вид, что не обратила внимание, приняв вещмешок из моих рук. Знала, что рылся в нем. Как и о том, что нашел. Дала понять, поговорим об этом позже.
Пробуждение было болезненным и неприятным. В прошлые разы всегда был тот, кто суетливо звал врачей, совал под нос вонючий нашатырь, клал подушку под голову. Сегодня сам по себе.
Жутко болела голова, спросил у Ленки чего-нибудь кроме «асклепия». Она порылась в сумке, выудила из нее полный блистер таблеток.
Мне на радость.
– Прямо над особняком, – заключила Ната, в тысячный раз сверившись с картой. На промокший грязный лист накладывалось голографическое изображение, взявшись за руки, наши ИИ-ассистенты работали в унисон.
– Замечательно. Проделаем выход.
Я посмотрел на сумку. Мой заряд она забрала. Тогда как собиралась? Фелиция оказалась запасливой: взяла два заряда. Очень кстати.
– План? – действовать по наитию, отдавшись на растерзание интуиции надоело. Хотелось четких указаний…
На брифинге был, просто хотел знать, что ничего не поменялось. Командующая оказалась не против повторить.
– Здесь техника. Полегче и не очень, – ткнула в точку центрального входа. Ее ИИ нарисовало два десятка: были там и «Панголины», и «Гадюки». Откуда знает, не спрашивал, решил довериться как есть.
– Что там такого в особняке, что пригнали едва ли не две танковых роты?
Уж точно Царенат не питает тех же фантазий, что Скарлуччи. Сердце или что бы там ни было, способное убить Бейку навсегда или даровать ей свободу, лишь бронемагу казалось сокровищем. Значит, было что-то еще?
Бейка шустро развеяла сомнения.
– Помимо того, что там живет один из командующих бронетанковыми войсками, там может находиться машина. Да, товарищ лейтенант, та самая, по созданию магических прививок. Думаете, Дочери Скарлуччи просто так носят свое имя?
Теперь знал, откуда оно пошло. И все-таки вопросы остались.
– Если у него всегда были такие бойцы, почему не взял их с собой во время рейда?
– Отставить размышления, лейтенант! Эти вопросы не имеют никакого отношения к нынешней задаче. Вы хотели план? Тогда слушайте!
Повиновался, умолк, выдохнул. Потом так потом, разве ж настаиваю?
– Машина и лаборатория находятся под землей. Там целый комплекс ходов и лабиринтов. Один из них ведет к метро. Понятное дело, он хорошо защищен, и там нас ждут. Наша задача – прорваться в основное здание, посеять панику в стане врага.
Не спрашивал, чем можно напугать танк, у Наты, кажется, появился ответ.
Ультимативная способность: инфо-вирус. Прокачивала под надзором Бейки, как и почти все свои навыки. Обескураживал, обращал ИИ противника в маленькую, пугливую девочку. Жрал весь запас маны без остатка.
– Наша задача – сердце. Наверняка находится в глубине лаборатории. Как только окажемся на территории, первая задача – отключить резервуары и купол. Кодов у нас нет, следовательно, взрывчатка.
Вспомнил, в прошлый раз мне помог в этом деле некромант.
Бейка продолжила:
– Как только у нас получится, кто-то должен установить передатчик-копье.
Выудил из вещмешка плотный, полуокруглый с одной стороны матовый диск. Свет тускло отразился на серых боках, Бейка кивнула, он самый.
– Это подаст сигнал на основные артбатареи Берсеркину. Артиллерия ударит по технике. Сам особняк обещали не задеть, но кто знает… Потому не трогаем вход в метро – это наш билет на выход, если лабораторию завалит.
– Царенат использует несколько источников питания для жизненно-важных объектов, – теперь заговорила Фелиция. Хмыкнул, ну да, про производственные линии такого не скажешь. Она сразу же поняла, о чем я.
– Производственные линии нельзя запитать от одного резервуара, они требуют бесперебойной работы. Особняк Скарлуччи имеет собственные источники питания. Уничтожение одного еще не отключит остальные. Будь у нас коды доступа, можно было бы попытаться ввести их с консоли управления. Но это крайний случай и неэффективная мера.
Понимал почему: отключение с консоли проконтролируют, врубят вновь. Тогда удар псу под хвост, да и снарядам нужно время…
Бейка вторила словам связной:
– Потому разделимся, как только окажемся внутри. Ипина, тройняшки, пойдете с товарищем лейтенантом.
– Так точно! – отсалютовала волчица.
– Судя по имеющейся у нас карте, особняк Скарлуччи получает энергию сразу из трех резервуаров. Каждый взаимозаменяем, для обесточивания следует уничтожить все три.
– На месте Вита я приготовил бы подлянку, – проговорил сквозь зубы, – и приволок откуда-нибудь четвертый.
Бейке лишних слов не требовалось, кивнула на инфо-фею.
– На этот случай с нами Ната. Сможет отследить последний по сигналу. Что же до остального – внутри нас могут ждать уже ранее виданные Дети Скарлуччи от пяти до десяти особей.
Бейка не хотела звать их людьми? Интересно.
– Из техники: шагоходы, сферы класса «Оса» и боевые дроны. Вит вполне мог бы затащить и танк, но ставлю, что ограничился автоматическими турелями. Не ждите карсиров или рушинников, здесь держат ребят из настоящей царенатской армии. Боевого опыта у них почти нет, а вот подготовка на должном уровне.
– Пленные? – спросила Ната? Бейка отрицательно покачала головой.
Все так, как я и думал.
– Держимся на связи, проверка каждые четыре минуты. Обмен информацией о противнике без предупреждения. Сигнальте обо всем, что видите. Готовы?
Ответили шквалом.
Конечно да, вырвалось из глоток.
Конечно нет, подумалось каждому.
Как к такому можно быть готовым?
* * *Ухнуло, чуть не заложило уши, спасли наушники, встроенные в шлем. Тройняшки швырнули три тубуса гранат: две дымовых, одна светошумовая.
– Вперед! – видел, как Бейка раскрыла рот. Не слышал, прочитал по губам. Одним из первых рванул в проем, пуская вперед Ириску.
Ориентироваться на слух не было смысла.
В углу притаился боец. Нырнул туда, едва грянул гром разрыва. Пришпилил его очередью до того, как он вскинул винтовку, принялся палить во все подряд. Пистолеты тройняшек выдавали дробное стаккато, как маяки, подсвечивая цели. Шагоход на два часа стал добычей Бейки. Два других успели развернуться для стрельбы. Тщетно. Вынырнувшая из клубов дыма Елена размашистым ударом снесла обоих, обломком швырнула в третьего, сбила с ног. Ната взяла под контроль сферу. «Оса», готовившая неприятный сюрприз нам, вдруг решила одарить им своих же бойцов. Пятеро несчастных сгинули во взрыве. Став ненужной, «Оса» устремилась дальше, как разведчик.
– Вперед, вперед, вперед! – Бейке было не занимать энтузиазма. Красные гильзы рухнули наземь, командующая забила в ствол зеленые бронебойные. Знала, пригодятся.
Развилка встретила почти сразу же. Сверился по карте. Первый резервуар был по правую сторону, второй – этажом ниже. Третий прятался в самой глубине.
– Потапов, правое крыло на тебе. Два нижних берем на себя.
В такие моменты не до споров. Махнул рукой, Тройняшки шмыгнули ко мне, словно мышки. Елена вернула прежний облик. Спросил у Ириски об остальных ее умениях. Сказала, у волчицы низкий уровень маны. Бережет на всякий случай.
Кивнул, пусть так.
Жестяную дверь выбил ногой. Тут же надавил на спусковой крюк. Пяток патронов в молоко, но обратил на себя внимание, как и было задумано.
Турели, высунувшиеся из-под полукруглых колпаков, как один заколошматили по куполу пулееда. Тройняшки были словно молния. Стрелянные гильзы дождем просыпались наземь, три турели обратились хламом. Четвертая, заклинившая, попросту искрила.
В следующем зале встретили ужасом. Столовая, с десяток столов, пластиковые, побитые жизнью и временем стулья. Отвратный дух неумелой стряпни, не иначе, местные обитатели должны видеть во мне спасителя.
Иначе бы потравились, а я принес им угощение из первоклассного свинца.
Дико зарычав, один из поваров, насмотревшийся боевиков, опрокинул стол, как укрытие, потянулся к пистолету. Я срезал его очередью еще до того, как он понял свою ошибку.
Его помощники, стыдливо переглядываясь, подняли руки.
Блеф, Ириска прекрасно видела, что у них по тканой кобуре в рукаве. Лена прикончила их раньше, чем начали глупить. Из мертвых рук одного из них выкатился миниатюрный трехзарядный «Моретти бэби», дамский вариант.
Подхватил на всякий случай. Мал клоп, да вонюч…
Тройняшки меняли магазины. Добычей стал пистолет-пулемет, оставленный кем-то на кухне – всяко пригодится.
– Сзади! – предупредила Ириска.
Не сразу, но понял ее панику: пропустив нас вперед, группа захвата готовилась зайти с тыла. Другая обещала скоротечную атаку по фронту. Сглотнул, велел Ириске отложить немного моей маны про запас, чтобы хватило на ружеклятье или призыв пистолета. Ярость ружеманта, как само собой разумеющееся. Решил, что сейчас важнее огневая мощь, велел ИИ-ассистенту браться за «Владыку» и не отлынивать.
Она и рада стараться.
– Лена, тройняшки, фронтовая дверь на вас. Искать укрытие. К нам с тылов заходят, – проговорил по нейросвязи, девчата с готовностью кивнули.
Нарушил их планы. Смельчак, стискивая светошумовую, пытался обойти нас нашей же тактикой. Ириска молодец, вовремя его заприметила и подсветила. Рванула, осыпая очередью на ходу. Призраком ворвалась промеж вражеской группы, успела подарить смерть двоим до того, как те закрылись чародейским щитом.
Среди них маг, не стоило и гадать. Раздосадованная в лучших чувствах Ириска через миг на ухо пожаловалась, что ее попросту развоплотили.
Зарычав не хуже медведя, желая отомстить ее обидчикам, с полуприседа зарядил тяжелой, длинной очередью. Вход быстро обратился в развалины. Искрой вспыхнул огонь, рядом с только что убитым товарищем зашелся пламенем пытавшийся оттащить его боец. В воздухе запахло гарью и паленой шкурой.
У девчат дела были получше. Тройняшки живо сообразили, куда ветер дует. Пулемет собрали быстрее, чем успел досчитать до трех. Старшенькая пощелкала саму себя по темечку, круглый, неестественно блестящий пузырь закрыл их от вражеских пуль. Лена не стала играть в героиню. Решила, что рядом с ними безопасней.
Это хорошо, это правильно. Гномское чудо оружейного мастерства вновь заговорило на языке крупнокалиберного свинца, обращая свежую атаку в мелко перемолотый фарш. Лена одиночными подстреливала чудом уцелевших, спасавшихся бегством бойцов.
Пока ничего особенного, хваленый Бейкой царенатский спецназ оказался цыплятами.
Накаркал.
Говорила она мне видеть во враге угрозу, сколь бы слаб он ни был? Слишком расслабился, упустил из внимания неприятный факт.
Маг.
Чародейский снаряд плетью ударил из прорехи дверного проема. Я спешно нырнул в сторону, услышал девичий крик. Елене задело спину: на излете магическая погань ужалила. Размашистый шрам ожога красным вспыхнул сквозь обуглившуюся форму.
Ухнув, несчастная безвольно рухнула на колени. Второй хлыст мечтал схватить обернувшуюся на окрик Старшенькую за горло.
Не позволил, перехватив рукой на лету.
Пальцы от нестерпимого жара готовы были взорваться. Перчатка зашлась огнем, ткань обугленными клочками повалила наземь. Обернувшись вокруг ладони, чародейский хлыст кончиком ударил по плечу.
Казалось, переломили хребет. Дикая боль поставила на колени, загрохотал по полу «Арес».
Отругал сам себя, дурак! Надо было ружеклятьем! Здравый смысл оправдывался: разве тут успеешь сориентироваться?
Тройняшки шустро развернули треногу, краем глаза видел, как взмокшая Сано с каменным выражением на лице крутит ручку поворотного блока.
Старшенькая ревела на пару с пулеметом. Ствол гулял, словно бешеный, дырявя пустоту. Разве для чародейства это проблемы? Сейчас хлыст ударит вновь, и им конец…
Усилием воли поставил себя на ноги. Винтовку не удержу, призвал «Буян». Правая ладонь пузырилась волдырями ожога, отказывалась подчиняться. Хорошо, что не отвалилась.
Ириска предупредила за миг до того, как маг вынырнул из остатков дверного проема.
Тоненькая фигура, длинные руки. Худощавое, почти паучье тело, не хватало еще четырех лапок. Девушка. Вроде. С ладоней цепями плелись теневые отростки недавних плетей. Маска на лице, взъерошенные, неухоженные волосы.
Взгляд красных глаз из-под защитных линз стрелковых очков.
– Старшенькая, держите фронт! Я разберусь!
– Драки хочешь? – еще собиралась спорить!
– Это приказ! – стиснул спусковой крюк.
Промах, сколько бы не целился, эта тварь проворней. Подсек под ногу, тяжко взмахнув руками, грохнулся об пол. Только что призванный «Буян» растворился, вернулось чутка маны.
Резко развернулся, боясь что поймаю воздух, обхватил противницу за штаны, резко дернул вниз. Крутанувшись в моем хвате, высвободилась, приземлилась на обе ноги. Размашистый удар плетью метил мне в лицо, теневой отросток растаял, коснувшись ружеклятья.
Дите Скарлуччи, кем бы оно ни было, сделало шаг назад. Во взгляде проскочила неуверенность – никак не ждала подобного.
Не стал терять времени, дарованное мгновение позволило вновь оказаться на ногах.
Кровь пульсировала в висках, в мозгу воробьем о стенки черепа била мысль: зачем? Зачем вышла на свет, могла бы бить издалека? Не надеялся получить ответ, следуя примеру павших сестриц, будет молчать.
Ириска будто невзначай напомнила, что мы еще не победили…
Красные глаза прищурились, увидел бурлящую в них ярость. Теперь видит во мне настоящего противника. С ладони вынырнула новая цепь чуть короче прежней. Полный злобы рык вырвался из закрытого маской рта.
Кивнул, вот так, девочка. Злись больше, злись чаще. Мне на руку. Ириска узнавала в каждом ее движении приемы: крав-мага, кунг-фу, карате. Защищался как мог и умел: хватал за ноги, бил прямыми в ответ.