Двери не для фэйри
Надежда Николаевна Мамаева
Хищники наших дней
Если решила спасти котика – делай это быстро. А после еще быстрее удирай! Иначе накроет лавиной благодарности: тебе помогут расправиться с продуктами, избавят от одежды, подкинут проблем и… одного невозможного, расчетливого и хладнокровного фэйри, который способен выбесить одним своим видом. Впрочем, как и ты его. И это не единственное, что, оказывается, вас объединяет…
Надежда Мамаева
Двери не для фэйри
– Козырь, ты ничё не попутал? Точно эта дверь? – раздалось на чистом схинском. Правда, голос у говорившего был таким скрипучим и надсадным, что напоминал звук несмазанных петель двери, которую пытаются открыть.
– Да! Тот вислоухий сюда направил, – возразил второй с уверенностью в тональности на грани между низким басом и хриплым шорохом. Но даже это не могло скрыть того, что его обладатель – выходец южного Схина. Только там так тянули гласные.
– Угу, на словах-то направил, а на деле – послал, – проворчал первый.
«Ну да, указать верный путь можно по-разному, как и пройти его», – мысленно хмыкнула я, продолжая прослушку и стенографируя разговор двух взломщиков, которые сейчас в нескольких милях от меня пытались пробраться в посольство дивных. Фэйри, кстати, этому не только не препятствовали, а наоборот – способствовали. Даже часть охранных заклинаний сняли, чтоб ребятам удобнее работать было. Так сказать, создали все условия.
Оценкой же эффективности труда воров занимался отряд законников. Из кустов, что окружали посольство. Опытные, матерые офицеры засели в них, как блохи в шкуре дворового пса, готовые покусать… в смысле схватить преступников. Хотя и покусать законники тоже могли: большинство из них как-никак было оборотнями с отличным нюхом, молниеносной реакцией и впечатляющей силой. Только таких и брали в наружку.
Я же, увы, была обделена не только выдающимися физическими данными, как у двуликих, но и хоть какими-то магическими. Благо хотя бы с лингвистическими повезло. Так что после того, как окончила академию и получила диплом переводчика, особо радужных иллюзий насчет своего будущего не питала. Да, я отлично знала схинский, даже древние наречия, диалекты и жаргон, владела разговорным, письменным и отчасти даже драконьим языком жестов (у ящеров имелся и такой), но… кому я была особо нужна? Не маг. Да еще и человек. К тому же специалист не уникальный – нас таких выпустилось две дюжины. Да и язык восточных соседей являлся не самым популярным в империи. Зато обучение – бесплатным. В свое время это оказалось решающим при поступлении.
Так что я не стала привередничать и, увидев объявление о вакансии слушателя, знающего схинский, тут же откликнулась. Да, зарплату обещали небольшую, но на жизнь должно было хватить. Так что, воодушевленная, я направилась по указанному адресу. А когда пришла по нему для собеседования, выяснилось, что это отдел правопорядка.
Я замерла на другой стороне улицы, в раздумьях разглядывая стену из красного кирпича. Не то чтобы офицеров я не любила. Скорее – не рвалась защищать закон. Но денег в кармане после последней стипендии, которую выдали перед вручением дипломов, было не так уж и много, поэтому решила, что пару месяцев вполне могу здесь поработать. Устроюсь ненадолго, пока не найду чего получше. Но, как выяснилось, нет ничего в нашей жизни постояннее, чем что-то временное.
Так что я уже третий год приходила в небольшой кабинет, где за несколькими столами сидели такие же переводчики, как и я, и занимались тем, что слушали. А еще стенографировали, если удавалось узнать что-то важное.
Артефакты прослушки могли располагаться где угодно: в притонах и в люксовых гостиничных номерах, в магомобилях и ресторанах, в лекарских палатах и игорных залах… И разговоры, которые они передавали, тоже были разными. Я была немым свидетелем этих бесед. Сидела на своем рабочем месте: передо мной – несколько магомеханизмов и приемников, на голове – ободок, на концах которого два наушных артефакта, на столе – листы бумаги, перьевая ручка в пальцах, – и вот в такой-то обстановке я и конспектировала. Если бы я была тщеславной, сказала бы пафосно: «Для потомков». Но, как реалистка, могла с уверенностью утверждать: записывала исключительно для дела. Судебного. И читать его будет от силы дюжина дознавателей. Если повезет, то две дюжины.
Правда, строчила я не все время. Если объекты болтали о чем-то, не относящемся к делу, могла отдохнуть, особо не вникая в суть рецепта томатного супа или перебранки подельников.
Жаль только, что сейчас нельзя было сделать перерыв и отвлечься. Хотя хроносы показывали половину третьего утра и спать хотелось еще как. И почему эти грабители не могли обчистить посольство днем? Скажем, сразу после моего обеденного перерыва? Так нет же! Они работают в то время, когда все приличные люди и нелюди отдыхают.
Поэтому сейчас и мне, и оперативникам приходилось быть неприличными и тоже бодрствовать. Интересно, а сами дивные послы сейчас дрыхнут? Или в лучших традициях остроухих поджидают воров в конце их пути?
Воображение, расшалившись, нарисовало сидхе, сидящего в кресле, попивающего бокал вина и наблюдающего, как с той стороны двери кабинета грабители пытаются взломать замок. Когда у них это все же получается, ребята входят в кабинет, и фэйри своим надменным голосом бросает им саркастическую фразу в духе: «Вы слишком долго!» или «Наконец-то, я заждался».
Я замотала головой, отгоняя видение, таким ярким и бредовым оно было. Дивные по договоренности с законниками не должны были вмешиваться. В том, чтобы поймать схинских ренегатов с поличным, были заинтересованы не только законники, но и сами фэйри.
Дивным было важно узнать, кто из посольства сливает на сторону информацию. А дознавателям – поймать самих бандитов.
Этих схинцев команда капитана Борхеса пасла уже несколько месяцев. Они были мелкими сошками по сравнению с теми, кого пару лет назад удалось посадить за решетку. Я тогда только пришла в отдел, когда дело о смерти главаря межрасового преступного картеля и поимке его сообщников было на слуху у всех безопасников. Тогда начали с самой верхушки. А сейчас же законники подчищали хвосты. Конкретно – два чешуйчатых хвоста, которые уже, судя по звукам, проникли в кабинет и колдовали над сейфом. Причем в самом прямом смысле этого слова.
В слуховом артефакте раздался металлический скрежет, заставивший меня поморщиться. Зная воров, могла поспорить, что эти двое поставили полог тишины. Только наш магический жучок заполз под него. Кажется, сегодня в качестве насекомого-шпиона техномаги использовали жужелицу: характерные звуки потрескивания ее надкрыльников порой раздавались в эфире.
Да уж… Как-то они совсем неизящно добывают информацию. Я бы сказала – почти выбивают… Оглушительный грохот в наушных артефактах дал понять, что «почти» было лишним: схинцы просто высадили дверь.
На миг я оглохла от звуков и поморщилась, а когда открыла глаза, увидела, что передо мной алым мигает камень на переговорнике.
Сняв с одного уха слуховой артефакт, я нажала на красный камень, чтобы тут же услышать голос капитана Борхеса.
– Мышка, что там у них? – потребовало отчета начальство.
Я хмыкнула от своего позывного. Хотя, если у тебя имя Мишель, ты сама миниатюрная и шустрая, все в этой жизни может пройти, а прозвище Мышь остается навсегда. С начальной школы оно преследовало меня. Но если там я была просто Мышь, а в академии – Мышь Белая (из-за светлого, с легким сиреневым оттенком цвета волос), то в отделе – Мышка-наружка. Хотя правильнее было бы прослушка. Все же в поле я не работала. Но когда факты останавливали тех, кто хочет пошутить?
А по-доброму подтрунивали законники часто. Потому что порой только юмор и спасал в такой работе. Так что в отделе я впервые перестала морщиться от такого обращения ко мне.
– Да все хорошо. Они сейф только что взломали. Хотя если точнее – раскурочили.
– Как? – рыкнул капитан так, что я, зная этого гриззи, могла с абсолютной точностью сказать: сейчас у него на загривке проступила бурая шерсть.
– Судя по звукам – выдрали дверь в лучших драконьих традициях, – с охотой пояснила я.
– Ясно, – коротко бросило в переговорник начальство, и, прежде чем оно отключилось, я услышала сдавленный рык: – Приготовиться к захвату!
После артефакт связи пиликнул и отключился, а я вновь вернулась к схинцам, которые, судя по звукам, наконец-то занялись делом и начали красть.
– Хватай шмагу и ломимся! – рыкнул на драконьем обладатель скрипучего голоса. В динамике что-то интригующе зашуршало. – Ну? Все?! Да оставь ты этот рубин!
Я записала на листе: «Первый объект приказал второму взять документы и оставить драгоценный камень (рубин) на месте».
– Ты чё?! Булыга с мой кулак! На фтырх! Я и его прихвачу.
Моя рука продолжила стенографировать: «Второй объект удивился и возразил, что рубин большой и он его возьмет с собой».
– Нам только писульки дерну…
Договорить взломщик не успел. Раздались грохот, звуки стрельбы и громовое капитана:
– Стоять! Именем закона вы арестованы!
После этих слов обычно начиналась основная работа у офицеров. А моя… Моя наконец-то заканчивалась. Я с наслаждением потянулась. Можно было идти домой. На меня, на миг оторвавшись от стенографирования, с завистью посмотрел Норрис. У него сегодня банда с южного округа обсуждала налет на банк, так что вервольф с красными глазами, в которых плескалась ненависть, ожесточенно записывал разговор.
– Пока, Рис! Удачи! – Я подняла руку, махнула коллеге, который остался в кабинете один, и, накинув легкую спортивную куртку, поспешила прочь, чтобы спустя пару минут сбежать по ступеням отдела и вдохнуть свежий ночной воздух.
Эх, знала бы я, чем эта прогулка обернется, – осталась бы в офисе до утра. Но я слишком хотела спать и мыслями была уже в постели. Это-то меня и подвело.
А начиналось-то все как хорошо… Восток еще не подернулся розовой лентой, но там, на горизонте, небо стало светлеть, в воздухе витала пряная свежесть сирени. Та только-только начала зацветать. Ее пышный куст, что рос рядом с углом здания правопорядка, отчетливо белел в сумерках.
Предрассветная прохлада бодрила так, что мне невольно захотелось перейти с шага на легкий бег. Я не стала отказывать себе в этом желании. Тем более на мне были удобные кроссовки, джинсы. А тканевая сумка с широким ремнем, перекинутая через плечо, не мешала движениям.
Зато мое целенаправленное движение помешало кое-кому. Патрульным. Двое офицеров остановили меня, едва я миновала парк с его золотыми фонарями, отбрасывавшими на дорожку мягкий мандариновый свет, и выскочила на набережную Отры.
– И куда это мы так торопимся? – заступив мне дорогу, спросил один из них.
Этот патрульный был высоким, плечистым и… слегка шерстистым. Во всяком случае, уши и загривок уже частично трансформировались, так что без слов стало понятно, что предо мной двуликий, весь вид которого намекал, что от него не убежать. Второй по сравнению с напарником выглядел субтильнее, но я не обольщалась. Если один – явно волк, то другой – еще не понятно кто. Вдруг гепард или кобра какая-нибудь?
Да я, собственно, и не планировала задавать стрекача. А вот начхать на офицеров вполне могла. Вон даже нос уже начал чесаться, а рука сама собой потянулась к сумке, чтобы достать зачарованную тканевую маску на пол-лица, которая выручала меня во время приступов аллергии. С учетом того, что та была на шерсть животных, а в отделе большая часть оперативников – оборотни, вещь оказалась просто незаменимой.
