В двух шагах от каникул

Тоськина новость

Такое впечатление, что сегодня на катке собралось полгорода. Яблоку негде упасть. А мы с ребятами планировали поиграть в хоккей. Раскатали губу!

– Ну что, хоккеисты, – смеялась Кира. – Зря только палки свои принесли.

– Не палки, а клюшки, – отрывисто сказал я, держась за борт катка. – Ничего, не целый же день здесь такое нашествие будет.

– Уже шесть вечера, – невесело проговорил Ярик. – Боюсь, сегодня с хоккеем мы обломались. Эх, а я новую клюшку планировал опробовать.

– Не переживай, Ярик, завтра тоже выходной. Пораньше встанем и без канители рванем сразу сюда. И вообще, – я резко поднял клюшку и медленно опустил ее на лед. – Это наш каток. Школьный! Его заливают именно для игры в хоккей, а не для простого катания. Другой каток возле дома творчества. Чего им там не катается?

– Здесь ближе, – пожал плечами Ярик. – А до дома творчества пилить минут десять надо.

– Надо объявление написать, – предложил Колька.

– Какое ещё объявление, Коль?

– Обыкновенное. Типа, каток предназначается для игры в хоккей, а вторая его часть, та, что поменьше, для катания. По-моему, так и логичнее и справедливее.

– И где ты объявление собираешься повесить? – недоверчиво спросил Ярик.

– Да хоть бы на борт приклеить.

– Никто его не заметит, – отмахнулся я.

– Плакат сделаем, – не отступал Колька.

– Ты ещё предложи с транспарантом выйти и забастовку здесь устроить.

– А это мысль, – засмеялся Колян. – Во всяком случае, на нас обратят внимания.

– Тогда мы точно в хоккей не поиграем, – заключил Ярик. – Ребят, надо бы Мотьке позвонить, предупредить, что сегодня хоккея не будет.

Полчаса назад я позвонил Мотьке и сагитировал его прийти на каток. Поначалу Мотька отнекивался, говорил, что занят, но я проявил настойчивость. В итоге он согласился, но до сих пор почему-то задерживается.

Позвонить Мотьке я не успел, Колька хохотнул и толкнул меня в бок.

– Гляди, Гарик, а вот и он.

Держа в руках коньки и клюшку, Мотька спешил к катку, подгоняя Веру.

– Ждали одного игрока, а их пришло сразу двое, – пошутил Ярик, когда Мотька подошел к борту.

– Привет! Родители Верку навязали. Она разревелась, хочу на каток, пришлось взять.

– Матвей будет учить меня кататься на коньках, – заявила четырёхлетняя Вера.

– Хоккей отменяется, – сказал я Мотьке. – Здесь аншлаг.

– Не понял, – начал он возмущаться. – На этом катке всю жизнь мы в хоккей играли, чего за дела? Каток находится на территории нашей школы, нафига сюда со всей округи сбежались?!

– Ты это им скажи.

– Матвей, давай уже коньки надевать, – торопила брата Вера. – А то лёда растает.

– Не лёда, а лёд, – поправил Веру Мотька. – Никуда твой лёд не денется.

Вера с восторгом смотрела на смеющихся детей (их было здесь предостаточно) и ей самой не терпелось поскорее выйти на лёд. В представлении Веры всё должно было произойти как в самой настоящей сказке. За несколько минут она научится кататься на коньках, и сразу же вольется в этой веселый коллектив.

К борту подъехали Кира с Виолеттой.

– Какие люди, – усмехнулась Кира. – Матвей, ты же говорил, сегодня занят весь вечер.

Мотька смутился. Действительно, когда Кира позвала его на каток, он отказался. И теперь ему было немного неловко, со стороны это выглядело, будто он обманул Киру специально. Пришлось в срочном порядке выкручиваться.

– Из-за неё был вынужден выйти, – протянул Мотька, кивнув на Веру. – Ты же знаешь, если Верка начинает ныть, она любого до ручки доведет.

Вера округлила глаза.

– До какой ручки, Матвей?

– До дверной.

– А где здесь дверная ручка?

– Ты кататься будешь?

– Буду!

– Тогда меньше болтай, пошли коньки наденем.

– Ура! – закричала Вера. – Сейчас я поеду.

– Ага, – буркнул Мотька. – Носом вперед.

Кира предложила свою помощь, Вера её с радостью приняла, втроем они отошли к скамейке.

– А Тоська где? – спросил я у Виолетты.

– Дома сидит.

– Чего так?

– Вроде книгу читает.

– Тоська? Книгу?! – прыснул Ярик. – А она здорова?

– Позвони, уточни, – хохотнув, Виолетта оттолкнулась от борта и начала скользить по льду.

Ярик рванул за ней. Колька, натянув на уши шапку, сказал, что пойдет домой.

– Тесно здесь, Гарик. Да и неохота просто так кататься.

– До завтра, – кивнул я.

– А насчет плаката подумай, – напомнил Колян.

– И думать нечего. Неудачная идея, Коль. Никто не будет читать объявление. Сделаем по-другому, придем раньше и займем каток. Начнем играть в хоккей, и пусть хоть полрайона припрется – мы первые.

– Окей.

Когда Колян ушел, я откровенно заскучал. Отыскав взглядом Виолетту и Ярика, решил к ним присоединиться. Но катание сегодня не доставляло радости. Честное слово, ощущения такие, будто ты селедка и тебя утрамбовали в бочку. Со всех сторон прижимают, невозможно рукой шевельнуть.

Тем временем Мотька с Кирой, поддерживая Веру, довели ее до льда.

– Вер, по сторонам не смотри, – предупредил Мотька. – Сосредоточься.

– А как?

– Ну… – Мотька закусил губу и переглянулся с Кирой. – Будь внимательна.

Прошло десять секунд, Вера упала. Разревелась.

– Больнючий лёд здесь.

– Мы договорились, – жестко прочеканил Мотька. – Никаких слез!

– Я не плачу.

– Держи платок, – Кира протянула Вере платок и прошептала Мотьке: – Не кричи на нее. Вспомни себя, когда учился кататься. Неужели не падал?

– Падал. Но папа со мной не сюсюкался, поэтому я быстро научился. А если каждый раз церемонится с Веркой, она до старости на коньки не встанет.

– А вот и встала, – сообщила Вера, неуверенно стоя на коньках. – Кира, дай мне скорее руку.

Я подъехал к ребятам, когда они, взяв Веру за руки, неспешно покатились вперед.

– Нравится? – спросила Кира.

– Очень! – крикнула Вера. – Гарик, смотри, я катаюсь на коньках.

– Вижу.

– Матвей, а можете меня отпустить?

– Нет.

– Почему?

– Свалишься.

– Давай попробуем.

– Матвей, я бы не советовала, – проговорила Кира.

– Пусть свалится, если хочет, – сказал Мотька. – А то опять разноется.

Вера стояла на льду, боясь шевельнуться.

– Ну! Нагнись чуть вперед.

– И борт не отпускай.

– Чего ты замерла? – злился Мотька.

Ярик с Виолеттой, красные от мороза и смеха, остановились у борта и подмигнули Вере.

– Как успехи?

– Хорошие, Тось.

– Я не Тося, – засмеялась Виолетта.

– В шапке вы похожи друг на друга, – нашлась Вера.

– Угу. Оказывается, все дело в шапке, – прыснул я. – Поняла, Виолка, вас часто путают не потому что бы близнецы, а из-за шапок.

– А это настоящая Тося? – спросила Вера, вытянув руку.

– По ходу, да, – кивнул Мотька.

Тоська бежала к катку, высматривая знакомые лица.

– Нас ищет, – сказал Ярик.

– Эй! – закричал я. – На берегу.

– Тось, мы здесь! – Виолетта начала махать рукой.

– Не видит.

– Не нравится мне её вид, – обеспокоенно произнесла Виолетта и поспешила навстречу сестре.

Я видел, как Тоська подбежала к противоположному борту, и секунду спустя заметила Виолетту. Они начали о чем-то переговариваться, Виолетта кивнула в нашу сторону, я поднял руку и Тоська, кивнув в ответ, помчалась к нам.

Минуту спустя, попросив всех сгруппироваться и замолчать, Тоська выдала:

– Пока вы здесь фигней страдаете, возле бывшей аптеки странные дела творятся.

– В смысле, Тось?

– Ты вроде книгу дома читала, – сказала Виолетта. – При чем здесь аптека?

– Книгу я дочитала, к Вике собиралась, и у аптеки увидела его…

– Кого?

– Динозавра, – грозным шепотом сказал Мотька.

– Ой, – испугалась Вера.

– Слушай, оставь свои плоские шутки на потом. Вер, не обращай внимания на своего брата, он дурак.

– Я знаю, – с серьезным выражением лица ответила Вера.

– Что ты знаешь? – насупился Мотька.

– Что на тебя не надо обращать внимания, – помолчав, Вера пискнула: – Так Тося сказала.

– Выкладывай, кого ты увидела? – торопил я Тоську.

– Мужика. Ребят, он поднялся по лестнице из подвального помещения. Ему было трудно идти. Через пару метров он даже упал. И всё по сторонам оглядывался. А народу там нет, сами знаете, место тихое.

– Почему ты не подошла к нему? – с упреком спросила Виолетта. – Вдруг ему помощь нужна.

– Я хотела, но… испугалась. У мужика было такое лицо… злое. Прям перекосилось всё.

– Как это, перекосилось? – не поняла Вера.

– Вот так, – Мотька скорчил такую гримасу, что испугалась даже Кира.

– Матвей, перестань.

– Тось, тот дядька был таким же уродливым? – спросила Вера.

– Почти. Но это не главное. Когда он всё-таки скрылся за углом здания, я увидела на снегу следы крови. Мужик был ранен. А дверь в подвал открыта! – Выпалив последнюю фразу, Тоська сглотнула и начала быстро моргать.

– Идемте, – решительно сказал Ярик.

– Надо коньки снять.

– Переобуваемся! На всё про всё у нас пять минут.

– Подождите, – запротестовал Мотька. – А куда я Верку дену? С ней не хочется идти к подвалу.

– Отведи домой.

– Чтобы вы за это время без меня туда смотались? Нет уж.

– Матвей, я пойду с вами.

– Не мечтай. Кир, ты ведь всё равно не пошла бы… – Матвей заискивающе посмотрел на Киру.

– И я никуда не пойду, – ответила Виолетта. – Так что за Веру не волнуйся. Мы побудем с ней на катке.

– Спасибо, девчонки.

– И знаете что, – Виолетта с опаской покосилась на сестру. – Не советовала бы я вам тоже туда идти. Сами подумайте, что вы там забыли? Тося увидела мужчину, ему было плохо, на снегу остались следы крови… но он ушел. Вы его уже не найдете, какой смысл приближаться к подвалу?

– Виолка, включи мозги. А что он делал в подвале здания, которое уже несколько месяцем закрыто?

– Какая мне разница.

– Неспроста он там оказался. И не забывай, у него шла кровь.

– Скорее всего, его ранили, – предположил Ярик.

– В подвале? – удивился я.

– Конечно, в подвале, Гарик. Он же оттуда вышел.

– Тогда тем более не стоит идти, – настаивала Виолетта. – В подвале может находиться преступник.

– Так уж и преступник, – хмыкнула Тоська. – Хотя… В любом случае, мы никуда не собираемся ввязываться, просто походим, осмотримся. Интересно же, Виолка.

– Ничего интересного в этом нет.

– Согласна с Виолеттой, – ответила Кира.

– Вот и пасите здесь Верку, – огрызнулась Тоська. – Ребят, а вы чего медлите, переобувайтесь быстрее.

Слушая наш разговор, и решительно ничего не понимая, Вера слизывала с варежки снег. Мотька легонько ударил сестру по руке.

– Сколько раз тебе говорили, не ешь снег.

– Он вкусный. У снега запах малины, – фантазировала Вера.

– Тебе не два года, – упрекал сестру Матвей. – Горло разболится. Все на Новый год будут веселиться, а ты хрипеть и кашлять. Этого добиваешься?

– Нет, – Вера быстро спрятала руки за спиной. – Я больше не буду есть снег, Матвей.

– Ловлю тебя на слове. А то люди подумают, что ты ненормальная.

– И это сказал человек, который собирается исследовать кровавые следы на снегу, – грустно усмехнулась Кира.

– Не путай одно с другим, Кирка.

– Всё, мы готовы, – я повесил рюкзак с коньками на плечо и взял клюшку.

– А клюшки будете использовать как копья? – веселилась Кира.

– Ага. Хотели поиграть в хоккей, не получилось, зато поиграем в индейцев.

– Ну-ну, удачи вам, индейцы.

– Тося, будьте осторожны, – предупредила Виолетта.

– Виолка, не нуди.

Когда каток остался позади, Тоська призналась:

– У меня нехорошее предчувствие.

Визитка Деда Мороза

У здания бывшей аптеки гуляли собачники. Два пуделя и лабрадор носились по снегу, играя в догонялки.

– Черт! – выругалась Тоська. – Собаки все следы испортили.

– Где упал мужик, Тось?

– Недалеко от забора.

– Идем туда.

Аптека просуществовала на этом месте чуть больше шести месяцев, до нее в здании работал продуктовый магазин. Его тоже быстро закрыли, впрочем, как и обувную мастерскую и ателье, что были здесь ранее. Неудачно располагалось здание. С одной стороны оно упиралось в глухую стену, за которой второй год шло строительство неизвестно чего. А напротив высился облепленный строительными лесами дом. Он был нежилым, и реставрировать его начали, когда мы с ребятами пошли в первый класс.

Прошло столько лет, а воз и ныне там. И вот в самом центре между одной странной стройкой и второй, находилось небольшое одноэтажное строение, куда нехотя заглядывали случайные прохожие. Неудивительно, что аптека просуществовала недолго, кто сюда пойдет, когда за домом, на проспекте, чуть ли не за каждой второй дверью аптека. На любой, как говорится, вкус.

Следов крови нам обнаружить не удалось – постарались игривые собаки. Но приблизившись к ступенькам, ведущим в подвал, и включив фонарик на телефоне, я позвал ребят.

– Кровь.

– Дверь по-прежнему открыта, – прошептала Тоська, направив луч света вниз.

– И ключ в дверях, – сказал Мотька.

Некоторое время мы молча стояли у лестницы, потом я спросил:

– Вы думаете о том же, о чем и я?

– А о чем ты думаешь, Гарик? – поинтересовалась Тоська.

– Нужно ли спускаться вниз.

Я это сказал и ощутил, как по спине пробежался холодок. Не скажу, что мне очень хотелось оказаться в подвале, но и возвращаться домой я тоже не собирался. Появилось двойственное чувство. Мне и хотелось и не хотелось спускаться вниз. И как быть? Жребий, что ли, бросить?

– Наверное, все-таки не следует рисковать, – осторожно сказал Ярик.

– А чем мы рискуем?

– Глупый вопрос, Моть. Всем.

– Например?

– Например, ты понятия не имеешь, кто находится в подвале. Этого достаточно?

Мотька пожал плечами и ничего не ответил. И вдруг Тоська оттолкнула меня и начала спускаться.

– Стой!

– Не ори ты, – шикнула Тоська, пытаясь вытащить из замка ключ.

– Тось, что ты делаешь?

– Сам не видишь?

– Зачем тебе ключ?

Когда ключ оказался у Тоськи в руках, она поднялась наверх и зачастила:

– Мы обязаны побывать в подвале. Я уверена, там что-то случилось. И знаете, – она отвела нас в сторону и заговорила едва слышно: – Мы можем ошибаться.

– По поводу?

– А если мужик не жертва, а преступник? Вдруг между ним и неизвестным нам человеком завязалась потасовка, и он его… прикончил. Сам во время драки получил повреждение, потому и смыться торопился, не подумав закрыть дверь.

– В словах Тоськи есть резон, – согласился Мотька.

– Это всего лишь предположение, – возразил Ярик.

– Короче, вы как хотите, а я сейчас смотаюсь в мастерскую. Она в двух шагах отсюда, надо сделать дубликат ключа. Он нам еще пригодится.

Тоська умчалась, оставив нас в замешательстве.

– Я уже пожалел, что пришел сюда, – сказал Ярик.

– Даешь задний ход?

– Чего мы добиваемся? Выходные дни, снега на улице – завались, наконец-то пришла настоящая зима. А мы делаем дубликаты ключей, торчим у подвалов…

– Ему может понадобиться помощь, – перебил я Ярика.

– Кому?

– Тому человеку, который остался в подвале.

– Гарик, да с чего ты взял, что там кто-то есть?

– Либо есть, либо нет. Третьего не дано. Проверим. Моть, рискнем?

Мотька посмотрел на Ярика, вздохнул и положил на снег коньки.

– Спускаемся.

– Ярик, оставляем тебе коньки и клюшки. Посторожи.

Ярик не стал нас ни в чем разубеждать. Спокойно взяв наши вещи, он отошел к забору и присел на узкий выступ.

Мы с Мотькой спустились вниз и шагнули в темноту подвала. Сразу включили фонарики, осмотрелись. В помещении находилось три дверных проема. Мне на ум моментально пришел отрывок из стихотворения Чуковского.

«Вдруг из маминой из спальни,

Кривоногий и хромой,

Выбегает умывальник

И качает головой…»

Я, конечно, не рассчитывал, что из какого-нибудь проема выскочит кривоногий умывальник, но должен признаться, ощущения были схожи с теми, что я испытывал, услышав впервые стих «Мойдодыр». Лет мне было столько же, сколько сейчас Вере, и я здорово перетрусил, когда мама (а она всегда читала стихи с выражением) дошла до этого жуткого момента про кривоногого и хромого.

С фантазией у меня всегда был порядок, поэтому я сразу представил оживший умывальник с огромной головой. Несколько дней в ванную комнату заходить боялся, всё мерещилось, включу воду, а у раковины вырастет голова и начнет на меня орать.

Вот и сейчас я стоял в дверях, щурил глаза, и был готов в любой момент рвануть на улицу.

– Подвал большой, – сказал Мотька. – Предлагаю сначала свернуть налево.

– А чем здесь пахнет? Ты чувствуешь?

– Какой-то кислятиной.

– Тошнотворный запах. У тебя жвачка есть?

– Не-а, – Мотька сунул руку в карман. – В другой куртке осталась.

– А моя жвачка в рюкзаке.

– Гарик, осторожно, на полу стекло.

– Вижу.

– Ты обратил внимание, что в самом подвале нет следов крови.

– Они есть, просто мы их не видим. Темно же.

– Да нет, – возразил Мотька. – Я направлял свет на пол.

– На черном полу трудно увидеть пятна крови.

– Не веришь? Давай вернемся и посмотрим еще раз.

Мы вернулись. Я придирчиво осматривал пол, Мотька переступил порог и стал светить на ступеньки.

– Гарик, кровь только на лестнице.

– Хм, ты прав, здесь чисто.

Тоська нарисовалась наверху настолько неожиданно, что Мотька выронил телефон.

– Блин! Ты больная, что ли? Подкрадываешься как привидение.

– Мне, по-твоему, орать надо на всю улицу. Не разбился телефон?

– Вроде нет.

– Ключ сделали, – Тоська воткнула старый ключ в замок и похвасталась новым.

– Пойдешь с нами?

– Мог бы не спрашивать. Гарик с Яриком где?

– Кто-то в подвале, – отозвался я. – Кто-то на улице вещи сторожит.

– Я не заметила Ярика. Где он?

– Он у забора, его отсюда не видно.

Минутой позже мы, держа в руках телефоны, отправились на поиски неизвестно чего.

– Как ощущения? – поинтересовалась Тоська.

– Нормальные, – ответил Мотька.

– Гарик, а ты чего молчишь?

– Думаю.

– О чем?

– На кого мы можем наткнуться за поворотом.

– А прикиньте, если мы обнаружим портал времени, – сказал Мотька.

– Размечтался.

– Рискнул бы кто-нибудь оказаться в прошлом или будущем, а?

Я задумался. Перспектива заманчивая, но как-то не планировал я в ближайшее время перемещения во времени. На носу новогодние каникулы, скоро должны выставить четвертные оценки, у меня с алгеброй проблемы, с историей. Нет, портал времени меня бы не заинтересовал. Во всяком случае, сейчас. Сказав об этом ребятам, я услышал Тоськин смешок.

– У тебя с головой не в порядке, Гарик. Ни о том ты думаешь. Алгебра, история… Никуда бы они не делись, а вот оказаться в параллельном мире или в будущем… Я бы всё отдала, чтобы одним глазком взглянуть, каким будет наш город и мы лет через двести.

– Должен тебя огорчить, – тихо произнёс Мотька. – Тебя через двести лет в городе не будет.

– Это точно, – засмеялся я.

– Откуда вы знаете? – возразила Тоська. – Может, какому-нибудь ученому удастся изобрести эликсир вечной жизни.

– Угу. И тогда на земле будет столько народу, что жить придется на головах друг друга.

– Вы оба такие депрессивные, – призналась Тоська. – Ой, я на что-то наступила.

Я направил луч света ей под ноги и увидел пробку из-под бутылки.

Чуть погодя раздался звонок, на дисплее моего телефона появилось «Ярик».

– Замерз? – спросил я с усмешкой, поднеся телефон к уху.

– Он подходит к подвалу, – торопливо проговорил Ярик.

– Кто?

– Хромой мужик. Выключайте фонари и сидите тихо.

– Кажется, мы попали, – сказал я ребятам. – Сюда возвращается мужик.

– Ребят, здесь есть ниша, – Мотька ступил в небольшое углубление в стене.

– Все не поместимся.

– Поместимся. Главное, прижмитесь к стене, если услышите шаги.

Но шагов мы не услышали. До ушей долетел звук закрываемой двери и поворот ключа в замочной скважине.

– Опс! Нас закрыли, – обрадовался Мотька.

– И ты доволен?

– Повезло, Гарик. Честно слово, повезло. Сегодня наш день! Ты прикинь, как бы фигово нам пришлось, не окажись рядом Тоськи с запасным ключом.

– Без меня вы бы пропали, – хмыкнула Тоська.

– Ага. Сгинули бы навсегда в аптечном подвале.

Мне снова позвонил Ярик.

– Он ушел. Выходите.

– Подожди, мы должны осмотреться…

– Или вы выходите, или я бросаю ваши вещи и сматываюсь домой. Надоело здесь торчать, у меня нос сейчас отвалится от холода.

– Ладно, дождись нас, мы скоро, – отсоединившись, я сказал ребятам: – Ярик психует. Предлагаю на сегодня закончить осмотр.

– А как же человек, которому, возможно, требуется срочная помощь? – язвительно спросил Мотька.

– Признаю, нет здесь никакого человека. Следы крови только перед входом, следовательно, драка произошла именно там. Скорее всего, мужик открывал подвал, и на него было совершено нападение. Затем неизвестный скрылся, а мужик попытался его догнать. В этот момент его заметила Тоська.

– Хлипкая версия, – призналась Тоська.

– И потом, – Мотька остановился у входной двери. – Если всё было так, как ты сейчас описал, зачем нам нужно обследовать подвал?

– А действительно, зачем?

Тоська открыла дверь и уже хотела признать нашу правоту и согласиться с мыслью, что в подвале нам больше делать нечего, но вдруг резко нагнулась и подняла с пола какую-то карточку.

– Визитка, – она поднесла ее ближе к лицу и вскинула брови. – Федоров Василий Николаевич. Дед Мороз на дом!

– Когда мы спускались в подвал, карточки не было.

– Наверное, выпала сейчас у мужика из кармана.

– Нам это что-то даёт? – спросил я.

– Решительно ничего, – ответил Мотька.

– Ты уверен, – Тоська повертела карточку в руках. – Мы знаем его имя и место работы. Он работает Дедом Морозом.

– Подрабатывает, – поправил я Тоську. – Странная визитка. Обычно указывается название агентства, которое предоставляет Дедов Морозов и Снегурочек, а здесь фамилия, имя и мобильный телефон.

– Сам на себя работает, – Мотька поднялся по лестнице, а я, закрыв подвал, положил ключ в карман.

– Эй, ключ мой.

– Тось, пусть у меня полежит, я его не съем. В смысле, сам на себя, Моть? – не понял я Мотьку.

– Ну работает этот Федоров каким-нибудь менеджером весь год, а перед праздниками становится Дедом Морозом. Чем с агентством делиться, имеет чистую прибыль.

– Люди скорее в агентство обратятся, чем к частнику.

– Откуда ты заешь? – подколол меня Мотька. – Тебе что, Деда Мороза родители до сих пор вызывают?

Ярик подбежал к нам, дрожа от холода.

– Вы придурки! Если я заболею перед новогодними праздниками, я вам не прощу.

– Расслабься, Ярик. И не преувеличивай, не так уж долго ты простоял на морозе. Лучше посмотри, что мы обнаружили.

Ярику было наплевать на визитку и вообще на всё. Он замерз и хотел одного, прийти домой и выпить горячего чая. А я мечтал съесть большой кусок торта, который утром купила мама.

Попрощавшись, мы разошлись в разные стороны: я и Ярик по домам, Тоська побежала к Вике, а Мотька рванул на каток за Верой.

Нет аппетита

В воскресенье нам удалось поиграть в хоккей. Правда, мы едва не подрались с ребятами из соседнего двора, которые пришли на каток с клюшками незадолго до нас. Начали выяснять отношения, а потом вдруг решили, что чем махать кулаками, можно вместе махать клюшками. Мы их сделали! Счет три-ноль в нашу пользу.

Вечером пошел снег, мы снова встретились на улице и отправились в парк. Удивительно, но о вчерашнем инциденте с подвалом никто из нас больше не вспоминал. Сейчас это казалось дуростью, необдуманным поступком. Зачем, спрашивается, полезли вниз, да еще дубликат ключа сделали. Смехота!

В понедельник на большой перемене мы спустились в столовую. С жадностью набросились на еду, набираясь сил перед контрольной по истории. Вика хоть и пошла с нами, ни к чему не притронулась.

– Вик, почему не ешь? – спросила Кира.

– Я не хочу. У меня нет аппетита.

– И вчера ты ничего не ела, – с набитым ртом проговорила Тоська. – И позавчера.

– Вчера было воскресенье, – хмыкнула Вика.

– Я имею в виду пятницу и четверг.

– Да, Вик, – в голосе Виолетты сквозило волнение. – Ты что-то совсем перестала есть в школе.

– Не выдумывайте, – разозлилась Вика. – Следите лучше за собой.