Повертев в пальцах украшение, я спросила:
– Вы нашли ее в уборной первого этажа?
– Нет, в коридоре, когда пошла в туалет. Случайно заметила… Коридорчик освещают бра, Инга привезла их из Рима, и свет одного из них падал как раз на серьгу. Камни заблестели, вот я и заприметила.
В коттедже гостевой туалет находился на первом этаже возле кухни. А сразу за ним был выход на веранду. Через нее можно было выйти в сад.
Если бы я собралась улизнуть незамеченной, воспользовавшись калиткой, ведущей на тихую улочку, отправилась бы именно этим маршрутом. Тем более, что эта часть дома из гостиной, где собрались все гости, не просматривается.
– Вы не помните, когда Наташа уходила к себе, серьги были при ней?
– Я так не скажу, – озадачилась Степанова. – Вроде бы, да. Но это такая мелочь, так сразу и не углядишь…
Я посмотрела на ее мужа, маячившего справа от меня. Он пожал плечами и удрученно признался:
– Я такие мелочи совершенно не замечаю.
Третьей и последней парой была чета Кунцевых. Сергей, глава семьи, разменял пятый десяток, но старался держать форму. Пышногрудая жена на двадцать лет моложе изрядно мотивировала его к этому.
Увидев меня на пороге, хозяйка дома всерьез подумала захлопнуть дверь. Но вовремя появившийся муженек избавил меня от лишних усилий.
– Вы Лиза? Проходите, пожалуйста.
Проводив меня в слегка рябившую позолотой гостиную, Сергей спросил:
– Чай, кофе, коньяк?
– Разговор по душам.
Весело фыркнув, он плюхнулся в кресло по соседству. Его жена сверкнула глазами и стала напоминать готовую к бою кошку.
– Честно говоря, мне трудно представить, чем я могу помочь…
– Просто расскажите о вчерашнем вечере.
Он и рассказал. Подробно и в деталях. Но ничего нового я не услышала.
– Может быть, вы что-нибудь примечательное заметили? – спросила я, обращаясь к мадам Кунцевой.
Недобро посмотрев, она сказала:
– Нет. Там вообще не было ничего примечательного. Сплошная скука. Сборище старых пердунов.
Владимир хрюкнул от неожиданности. А супруга мстительно улыбнулась ему в ответ. Пора было прощаться. Но по пути сюда мне позвонил Шафиров. И нарисовался еще один вопрос:
– Вы знакомы с Александром Юрченко?
– Что именно тебя интересует? – спросил он настороженно. И теперь совсем не походил на добродушного простачка.
– Его страстное желание приобрести долю Ермолина в своей фирме.
– В этом нет ничего особенного, – пожал плечами Кунцев. – Юрченко давно в строительном бизнесе. Ему много чего принадлежит. И останавливаться на достигнутом он не намерен.
– Победа любой ценой?
– У него неплохая репутация, – осторожно начал Владимир. – Не без пятен, конечно. Но претензий от органов он не ищет. Да и Петру не столь большой кусок пирога принадлежит, чтобы мараться из-за него.
– То есть, вы считаете, он не причастен?
– Я этого не говорил, – нервно дернул щекой Владимир. – Всех его дел я не знаю. Но мне кажется это маловероятным.
– То есть, по-вашему, Наташа сама сбежала?
– Кто ее знает… Эти молодые девицы…
Бросив на жену обиженный взгляд, он вздохнул. Подумал и сказал:
– Я их лет десять знаю. Наташка выросла на моих глазах. От нее никогда не было проблем. Это точно.
Владимир положил ручки на коленки и вздохнул смиренно. Подобное поведение плохо уживалось с образом главы небольшого охранного агентства, коим он был последние годы.
– Ермолины обращались к вам за помощью в поисках девушки?
– Сергей звонил, – бросив на меня быстрый взгляд, сказал Владимир. – Я обещал помочь. Но это было до того, как Петр подключил Бергмана.
– Почему вас это смущает?
Кунцев нервно почесал щеку и усмехнулся:
– Почему мне тебе объяснять не надо. Но я хочу, чтобы ты знала, а при необходимости доложила и Виктору Александровичу, что я под ногами путаться не стану. Мое дело – сторона.
– Премного благодарна, – поднимаясь, кивнула я. – В особенности за последнее.
Он растянул губы в улыбке, но глаза смотрели колко. Оно и понятно, мент с двадцатилетним стажем рубахой-парнем никогда не станет.
Покидая дом Кунцевых, я уже думала о следующей встрече. На повестке были лучшая подруга и несостоявшийся жених пропавшей.
Выбрала последнего, ибо из всех, с кем я желала сейчас поговорить, он единственный не пожелал ответить на мои звонки.
Матвей жил с родителями в спальном районе на гражданке. Некогда просторный двор был изрядно уплотнен двумя новыми высотками. И особенно остро возникшая теснота чувствовалась при поиске парковки.
Проехав почетный круг вокруг здания школы, чья территория (включая принадлежащие ей газоны) была предусмотрительно обнесена высоченным забором, бросила это пагубное дело и покинула двор, бросив машину на улице.
Вернувшись обратно, направилась к новенькой высотке, сияющей застекленными балконами неровной формы. Приглядываясь по пути, заприметила и машину жениха. На прошлый день рождения родители подарили ему «Тойоту», красовавшуюся почти год во всех его соцсетях.
Думать над тем, как попасть в подъезд, не пришлось. Едва я шагнула под козырек, массивная дверь открылась. И глазам моим предстал сам Иван Трофимов.
Увидев меня, он ничуть не удивился. Хмыкнул и сказал:
