Гардарика. Заколдованный дом

– Не, ты бы виде… Ты бы видел! Лицо краснющее! – не унималась нечисть.

– Пожалуйста! – парень с трудом подавил желание дёрнуться, до смерти боясь упасть.

– Ладно, ладно, – с трудом выдавила из себя Полуденница. – Ты нам ещё нужен.

Одним рывком она вытянула парня из трещины, приложила его к дереву и подождала, пока он не найдёт опору.

– Давай, двигай, – она смахнула слезу с уголка глаза. – До ветки ещё далеко.

Уже через десять минут Матвей стал жалеть, что не спрыгнул с дерева сам. Полуденница от него не отходила, всё время смеясь и болтая, как бы хорошо он летел вниз. Время от времени ей надоедало идти медленно, тогда она хватала парня за пояс, силой отдирала его от дерева и пробегала десяток-другой метров, прежде чем Матвей криками и мольбами уговаривал позволить ему подниматься самому. Но даже страдая, парень не мог не признать, что так дело пошло гораздо быстрее. И часа не прошло, как они добрались до первой ветки.

Полуденница с лёгкостью взобралась на неё и швырнула Матвея, которого в конце пути просто перебросила через плечо, на бугристую кору. Тот тут же вцепился в неё так, как будто от этого зависела его жизнь.

– Всё, приехали, – проворчала нечисть, усаживаясь рядом. – Будешь мне должен.

– А? – парень ничего не соображал.

– За то, что подбросила, отдашь четверть, нет, треть от твоей доли! – Полуденница выглядела очень довольной собой.

– Но я ведь не просил… – попытался протестовать Матвей, но нечисть его уже не слушала.

Варя обеспокоенно посмотрела на них, но вмешиваться не стала. Сейчас у неё были дела поважнее.

Прямо перед ней стояло нечто, что поначалу можно было бы принять за сухое деревце. Но стоило присмотреться, как становилось ясно, что это были вовсе не изгибы коры, а россыпь чёрных глаз, которые виднелись по всему телу странного существа; не ветки, а несколько несимметричных рук; не мох, а длинная борода, которая прятала зубастую пасть. Чудовище было почти вдвое выше Вари, и девушка очень старалась спрятать свой страх.

– Леший, – она поприветствовала нечисть и взяла в руки заплечный мешок.

– Гляжу, теперь все в сборе, – голос был больше похож на скрип деревьев на ветру, который каким-то образом складывался в слова. – Ты не говорила, что с тобой будут полевые.

– Разве это важно? – Варвара напряглась. Хоть внешне ничего не изменилась, её инстинкты буквально вопили о надвигающейся опасности. Она никогда не видела леших в бою, но внешний вид этих тварей не внушал никакого оптимизма.

– Им не место здесь, – десяток глаз с треском уставились на полевую нечисть. – Ты знала это, и всё равно привела их в мой лес.

Полевик, тоже не сводивший взгляда с Лешего, отошёл в сторону и загородил собой дочку. Воздух стал немного жарче, как будто полуденное солнце стало нагревать его.

– Они нужны мне для дела… – начала Варвара.

– Нет, нет, нет, – проскрипела нечисть. – Ни одной причины, по которой ты выбрала именно их, а не лесных или кого-то из скотных, нет. Кроме, одной, разве что. Они – единственные, кто оказался достаточно безумными, чтобы лезть на Велесово Стадо.

Стало ещё жарче. Варя бросила взгляд на старика позади:

– А ну хватит!

– Он угрожает нам, – голос Полевика прозвучал непривычно низко.

– Нам всем нужно успокоиться! – дрожащими руками девушка распустила верёвку, стягивающую мешок. У неё получилось не сразу, и с каждой секундой она чувствовала, как приближается точка невозврата. – Вот, тут всё, о чём мы договаривались, и даже больше!

Леший подался вперёд. Пара глаз всё ещё смотрели на нечисть, но остальные полностью сосредоточились на содержимом мешка. Он был почти доверху набит куриными яйцами. Одна деталь сразу привлекла внимание твари. Среди белой и коричневой скорлупы блестело золото.

– Таких там два, – девушка сразу поняла, что увидел Леший. – Одно за старика, второе – за девочку. Идёт?

Чудовище молча смотрело в мешок. Варя чувствовала, как её руки начинают дрожать от усталости, но она не смела шевельнуться. Она знала, что биться с Лешим в его же лесу было самоубийством. Она также знала, что Полевик был достаточно свиреп и безрассуден, чтобы попробовать. Стоит кому-то хоть дёрнутся, может начаться бойня, из которой она может и не выбраться живой. Варя с замиранием сердца ждала ответа, а оглушительную тишину нарушало только лёгкое дуновение ветра.

Наконец, Леший протянул руку, взял одно из обычных яиц, покрутил в сучковатых пальцах и закинул в пасть. Раздался хруст скорлупы.

– Идёт, – проскрипела нечисть. – Я склоню ветви так, что Пастух не заметит ни вас, ни одну из своих коров, и вы сможете перебраться. У вас всего три дня. Столько времени Пастух будет договариваться с моим хозяином о безопасном проходе. Не успеете сбежать до этого – стадо уйдёт в чащу, где я не властен, и там никто не сможет вам помочь.

Не дожидаясь ответа, Леший забрал мешок, закинул его за спину и пошёл прочь. Вдали, прямо на огромной ветви, вместо листьев колыхалась на ветру молодая дубовая роща.

Матвей мало что понял из этого разговора. Он всё ещё приходил в себя, и больше думал о том, как у него трясутся ноги, и если он попробует встать, то точно упадёт. Парень не считал себя хлюпиком: нельзя было прожить в Гардарике хотя бы месяца, не став сильнее. Матвей, пытаясь выжать из своего оберега максимум, устроился пастухом в одной из деревень, и ему не раз приходилось таскать на плечах ягнят, убирать с дороги поваленные деревья, а один раз он умудрился в одиночку вытянуть из болота корову, чем до сих пор страшно гордился. Но подъём на дерево, особенно с помощью нечисти, оказался для него слишком большим испытанием. Пока он лежал, в голову к нему стали заползать пугающие мысли: а вдруг дальше будет только труднее? Вдруг ему придётся выкладываться ещё больше? Вдруг он не справится? Больше всего парня пугала не сама перспектива провалиться, а реакция его товарищей. В его команде было целых две полевые нечисти, и мужики в деревне поговаривали, что они не брезгуют человечиной, особенно когда сильно не в духе. И если ограбление провалится…

– Чего грустишь, Матвейка?

Полуденница сидела на корточках рядом с ним и улыбалась во все тридцать два острых зуба. Парень сначала испугался, что она прочитала его мысли, но нечисть спокойно сидела рядом с ним, ничего не говоря. Будь Матвей прав, она бы точно успела что-нибудь съязвить.

– Просто отдыхаю, – пробурчал он, усаживаясь на ветку. Немного подумав, он отодвинулся в сторону от Полуденницы. Та, даже не моргнув, придвинулась к нему ещё ближе.

– Я этого Лешего даже рассмотреть не успела. У нас деревья только на краю поля росли, и то обычные, маленькие, – она покосилась на рощу, в которой скрылось чудовище. – И там такой нечисти не было.

– Может, просто не показывалась? – парень не очень понимал, с чего вдруг Полуденница решила с ним поболтать.

– Я бы заметила, – не унималась она. – Если в том лесу что-то и было, то только в глубине.

Она неуклюже подвинулась вперёд и уселась на краю ветки. От ветра их закрывало само дерево, так что Полуденница могла не бояться, что упадёт. Хотя, вспомнил Матвей их подъём, она наверное в принципе не могла бы упасть. Пускай поднялся бы ураган, а нечисть всё равно осталась бы на ветке, как большой золотой жук.

– Я ведь никогда не видела столько… Всего! – бросила она через плечо. – А в человеческом мире есть такое?

– Ты про деревья? – парень наконец заставил себя сесть. Он сразу почувствовал, как кровь отхлынула от лица. – Таких больших нет.

– А поля? – девушка сейчас больше походила на ребёнка, впервые отправившегося в путешествие. Может, пусть и частично, так оно и было? Матвей был в Гардарике недавно, но даже он знал, что нечисть редко покидает свои жилища. Они были воплощением мест, в которых обитали, и в отрыве от них не имели никакого смысла. Если по какой-то причине духу приходилось покинуть родной дом, ему нужно было меняться, чтобы не исчезнуть. Такие существа, особенно обитатели городов, становились чем-то новым: уже не нечистью, но ещё не человеком.

Осмелев, Матвей даже подвинулся ближе к Полуденнице, хоть и оставаясь на достаточном расстоянии от края.

– Конечно есть. И поля, и деревни, и реки, и много чего ещё, – он грустно улыбнулся. – И небо такое же синее.

– Что, прям такое же? – девушка выглядела разочарованной. – Я-то думала, что оно у вас красное.

– Почему? – Матвей едва не поперхнулся от такого заявления.

– Чтобы другое было, – с важным лицом Полуденница ткнула пальцем вверх. – Если у вас всё, как у нас, чего вы в Гардарику прётесь? Дома что ли не могли на всё посмотреть?

– Мы не прёмся! – почему-то эти слова сильно его задели. – Я вообще про это место раньше не знал, и уж точно не хотел сюда попадать! Кто ж знал, что если упасть в старый колодец, можно провалиться в кошмар, полный бесов и чертовщины!

Матвей обхватил руками колени и замолк. После неожиданного всплеска сердце стучало как бешенное, и парень изо всех сил сжимал пальцами икры, пытаясь успокоиться. Полуденница какое-то время смотрела на него, но, не придумав, что сказать, вернулась к созерцанию видов.

– А у вас есть своё Велесово стадо? – прервал наконец тишину звонкий голос.

Матвей покачал головой.

– В человеческом мире совсем другие города. Они стоят на земле, и с них не получится свалиться и разбиться насмерть. И в них живут люди, никакой нечисти. По небу не летают огненные змеи, рядом не ползают аспиды, а на балконах не хихикают русалки. Никакой опасности продать свою душу или быть съеденным за проигрыш в карты… – он запнулся. – Как правило. В общем, обычный мир для обычных людей.

– Ва-а-ау, – с искренним восхищением протянула Полуденница. – Мир без нечисти… Я бы хотела на такое посмотреть. Там же наверняка другие запахи, другие цвета, другие правила!

Она вдруг развернулась. Два голубых глаза, не моргая, хищно уставились на парня. Тот на всякий случай отодвинулась подальше.

– Слу-ушай, когда всё закончится, может, я с тобой…

– Дочка! – шум ветра вдруг заглушил шелест пшеницы. Полевик недовольно смотрел на парочку. – Иди сюда, хватит ему докучать.

– Ну батя! – нечисть вскочила на ноги. – Пастух только что-то интересное начал рассказывать!

– Сюда, кому говорят! – шелест как будто не изменился, но Матвей почувствовал нарастающую угрозу. – Хватит мозги пудрить.

Закатив глаза, Полуденница побрела к Полевику. Матвей проводил её взглядом, загипнотизированный ритмичным покачиванием волос. Они, как мятник, ходили туда-сюда, туда-сюда. Так, издали, дух казался самой обыкновенной девушкой. И не подумаешь, что она – смертельно опасный хищник.

– Ты первый раз общаешься с нечистью?

Голос прозвучал с другой стороны. Там, в расщелине в коре, стояла Варвара. Несмотря на то, что солнце было высоко, а тень – слабой, у девушки получилось почти в ней раствориться.

– Так долго – да, – смущённо ответил Матвей.

Варя сочувствующе улыбнулась.

– Я рада, что ты хорошо проводишь время, но не забывай, кто она, – девушка немного подалась вперёд, но, стоило свету попасть на её кожу, тут же отпрянула назад. – В конечном счёте, до всего этого ей нет никакого дела.

– Не знаю, – пожал парень плечами. – Она прямо восхищалась видами, и кажется, ей интересно путешествовать.

– Ты не понимаешь, – Варя замотала головой. – Она обманывает, в первую очередь саму себя. Так со всеми ними, особенно теми, кто живёт в городах. Нечисть может выглядеть как человек, думать как человек, даже мечтать, как человек, но стоит ей увидеть своё настоящее предназначение – всё это притворство пропадает, и они снова становятся обыкновенными чудовищами.

Матвей нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Стоит ей, – Варя махнула в сторону Полуденницы рукой, – увидеть пшеничное поле, как все эти разговоры тут же забудутся. У неё есть цель в жизни – следить, чтобы в полдень крестьяне не работали, а больше ничего в ней и нет. Запомни, нечисть плоская и скучная. Как только поймёшь это, жить станет легче.

Матвей хотел было возразить, но Варя забилась ещё глубже в расщелину, и он решил её не дергать.

Вскоре он начал клевать носом. Остальные, занятые своими делами, с ним не разговаривали, а лёгкие порывы ветра и мерный гул от бредущих вдалеке коров убаюкивал. Поддавшись дрёме, Матвей провалился в темноту. Время от времени он просыпался, когда Полуденница проходила мимо, или когда Варя что-то говорила Полевику, но веки быстро наливались свинцом, и парень выключался снова. Через какое-то время сон и явь слились в причудливый калейдоскоп, и Матвей перестал понимать, сидит ли он на ветке огромного дерева или дома за столом, в ожидании чая.

Когда Варя затрясла его, он решил, что это просто продолжение сна, но резкий удар по щеке убедил его в обратном. Девушка что-то говорила, но жуткий грохот не давал ему различить ни единого слова.

– А?! Что происходит?! – Матвей старался перекричать гул, пытаясь разобраться, что это такое. Было очень похоже на… Топот?

Варя рывком поставила его на ноги.

– Стадо здесь!