Коллегия. Атрахасис

Слева из темноты с визгом выскочила старуха с дубинкой в руках. Раха ловко увернулся от удара, с короткого размаха ударил ее копьем в живот и, крутнувшись на месте, продолжил движение к хижине, даже не посмотрев, что стало с нападавшей. Отовсюду доносились боевые кличи и улюлюканье степняков, детский визг, истошные крики женщин, вопли боли и стоны раненых и умирающих речников. Шамана нигде видно не было. Раха вначале хотел заглянуть в украшенную черепом буйвола хижину, но испугался, что она может быть защищена заклинаниями. Жилища шаманов были священными и неприкосновенными для остальных людей. Там творились тайные обряды и готовились зелья, способные лечить и убивать, поэтому большинство степняков старались обходить их стороной.

Несмотря на приказ вождя не жечь хижины, он схватил один из факелов и бросил на сухие пальмовые ветки, которыми была устелена крыша. Через несколько секунд хижина занялась, освещая все вокруг. Охотник побежал дальше к берегу. Там, на воде, в отблесках пожара он увидел связанную из тростника лодку, на которой кто-то пытался уплыть в темноту, активно работая нешироким деревянным веслом. С короткого разбега Раха метнул копье. Проделав короткую дугу, оно вонзилось в спину гребцу. Тот истошно заорал, вскинул руки и повалился на бок в воду.

Охотник огляделся. К берегу вышли еще несколько степняков. Значит, битва закончена и селение захвачено. Он издал победный воинственный клич. Бросил на песок дубинку и, сняв тяжелую волчью шкуру, полез в воду к медленно плывущему по течению трупу, чтобы забрать копье и срезать заслуженный трофей. Когда Раха добрался до тела и перевернул его на спину, то издал еще один радостный клич. Судя по татуировкам на лице и ожерелью из амулетов, он только что умертвил шамана племени.

Схватив свою жертву за волосы, охотник вытащил ее на мель. Аккуратно снял ожерелье и кремневым ножом отрезал правое ухо – заветный трофей, подтверждающий убийство достойного врага. Четвертый в его коллекции. Нет, пятый, потому что он вернется и срежет ухо смотрящего-в-ночь, которого убил в кустах.

Размахивая ожерельем и радостно вопя, он исполнил на отмели незамысловатый победный танец, чем привлек своих товарищей.

– Шаман! – Раха ткнул копьем в лежащее у его ног тело и потряс над головой ожерельем из амулетов. – Я убил шамана!

– Духи степей благоволят тебе, охотник, – подошел к нему вождь, вытирая кровь с древка копья пучком сухой травы. – Без тотемного столба, без шамана племя речников потеряет защиту духов и покинет это место. Оно больше не будет нападать на куланов во время их перехода на север. Не будет пугать наших животных. А теперь все пройдитесь по селению, добейте раненых, загляните в каждую хижину. Собирайте добычу: шкуры, оружие, кремень, кожу, сосуды из глины, вяжите молодых женщин и детей. Остальных убейте. Их охотники уже знают, что на селение напали. Стада куланов пасутся на расстоянии дневного перехода от реки. Ночь ясная. С того места будет хорошо видно зарево. Они, наверное, уже направляются сюда. Кто поджег хижину?

– Я, – виновато склонил голову Раха.

– Ты ослушался моего слова. В степи зарево от пожара ночью и дым от костра днем видны далеко. Тебе ли это не знать.

– Это хижина шамана. Когда я к ней приблизился, то услышал, как внутри злые духи насылают на нас страшные проклятия. Я сжег хижину, чтобы их прогнать.

– Злые духи? – вождь строго взглянул на молодого охотника. – Ладно. Все за дело. А ты, Раха, вырежи сердце шамана и положи в этот сосуд с медом степных пчел. Так повелел шаман нашего племени. Он хочет принести его в жертву духам степи.

Когда небо на востоке начало сереть, отряд степняков собрался на границе пляжа, чтобы выйти в обратный путь. Добычу и маленьких детей нагрузили на волокуши, которые тащили молодые женщины и девочки речников. Таких набралось полтора десятка. В общем-то, это и была основная цель набега степняков. В их племени катастрофически не хватало женщин, а те, что были, из-за кровосмешения часто рожали слабых и увечных детей, которых приходилось тут же умертвлять. Поэтому кочевники не упускали случая напасть на соседние племена, чтобы захватить их женщин и убрать конкурента с территории. Речники не были прямыми конкурентами в этих землях, но во время сезонной миграции куланов с севера на юг и обратно они активно на них охотились. Такое беспокойство заставляло стада менять свои маршруты и уходить дальше в сухую степь, что делало охоту на них долгой и трудной. И опасной. Потому что в сухих степях в камышах у оазисов обитала птица-рух. Высотой выше человека, с сильными ногами, с большой головой и огромным тяжелым клювом, способным одним ударом убить человека. У нее не было крыльев, она не могла летать, но бегала быстрее кулана и была злобной и кровожадной8. Поэтому степняки старались не заходить далеко в сухие степи, а держаться ближе к рекам и ручьям.

Кроме женщин, кочевников интересовали и дети. Подросткам подрежут сухожилия на ногах, чтобы не помышляли о побеге. Из них выйдут хорошие невольники. А малолеток отдадут старикам, которые вырастят их как настоящих степняков и полноправных членов племени.

Осмотрев добычу, вождь одобрительно покачал головой и, затушив факел в песке, бросил его на одну из волокуш.

– Это был хороший набег, – он в победном жесте поднял копье над головой. – Немногим речникам удалось избежать смерти и спастись в реке или в кустах. Теперь нам надо незаметно уйти от погони. А погоня будет. К вечеру сюда придут охотники речников. Три, а может, четыре раза по пять здоровых мужчин. Они будут нас преследовать. У нас добыча, их женщины, дети. Мы идем медленно. Они идут быстро. Завтра днем они нас догонят. Будет битва. Мужчины речников будут драться за своих женщин и детей. Им уже нечего терять. Их племя погибло. Нас больше. Мы победим. Но в этой битве мы потеряем многих, – вождь умолк и, нахмурившись, погладил висящий на шее на кожаном шнурке символ вождя охотников, амулет, сделанный из черепа сокола. – Чтобы они не настигли нас в степи, мы должны отправить их по ложному следу. А свои следы замаскировать так, чтобы их никто не заметил. Сейчас мы пересечем пальмовую рощу и пройдем в степь, чтобы оставить ложный след. Чтобы речники думали, что мы пошли на восход. Потом вернемся своим следом, поднимем на руки волокуши и по кустарнику пойдем на юг много-много шагов. В кустах мы разделимся и зайдем в степь. Пройдем много шагов так, чтобы не было видно следа. Когда отойдем далеко, опустим волокуши. Потом соединимся в отряд и пойдем на восход. Но один из нас должен остаться здесь, на ложном следе, идти дальше и тянуть за собой волокушу, чтобы за ней пошли речники. Это будешь ты, – вождь показал на Раху. – Ты поджег хижину. Ты и уведешь погоню в степь.

– Да, вождь, – склонил голову молодой охотник.

Он не боялся этой миссии. Волокушу по такой жаре одному тянуть, конечно, тяжело, но она оставит на траве широкий, хорошо заметный след, по которому пойдут речники. У него будет фора почти в сутки. За это время он сможет уйти далеко. А когда увидит преследователей, бросит волокушу и налегке исчезнет в степи. Речные племена жили на рыбе и водорослях, были плохими охотниками и не разбирались в следах. Шанс, что его найдут после того, как он бросит волокушу, был минимален, поэтому Раха спокойно принял приказ. Он был даже горд, что именно ему поручили эту важную миссию.

– Сделай себе из жердей волокушу. Положи туда воды и еды. Возьми два копья для охоты. Сейчас мы пойдем в степь. Потом повернем назад по своему следу. Потом пойдем на юг по кустам. Как только последний из нас скроется из виду, подожги хижины, бери свою волокушу и иди в степь по нашему следу. Через три дня, когда мы войдем в свои земли, я поведу племя к речке у Красной скалы. Там вода. Там будет наша стоянка. Там мы встретимся. Если придешь туда раньше, жди нас.

– Сделаю все, как ты сказал, вождь, – в знак готовности Раха ударил себя кулаком в грудь и пошел в селенье, чтобы из жердей соорудить себе волокушу.

Вождь охотников послал несколько воинов прочесать пальмовую рощу на случай, если там прячется кто-то из речников, и отправил четыре волокуши проложить ложный след от реки на восток. В это время Раха выбрал пару длинных, тонких, легких жердей, на которых сушилась рыба, связал один конец кожаными ремнями, другой раздвинул на шесть локтей и скрепил палкой потолще. Получился длинный остроконечный треугольник. Проверив прочность конструкции, охотник положил наверх шкуру кулана и тоже закрепил кожаными шнурками. Подумав немного, примотал к вершине еще одну жердь. Волокуша стала тяжелее, но зато теперь ее можно было ставить вертикально, как треногу. Это был старый трюк охотников. Такую конструкцию накрывали кожами и прятались в ней, как в шалаше, но в основном ее использовали как наблюдательную вышку. К жердям крепилась пара кожаных петель, по которым можно было забраться на вершину треноги и оттуда, с высоты двух метров над землей осматривать окрестности в поисках добычи. Такая полезная функция пригодится, чтобы определять дистанцию до преследователей, когда они будут его настигать.

Довольный собой Раха бросил на волокушу кожаную флягу с водой, пару копий для охоты и сумку с полосками сухого мяса и вялеными финиками. Если экономить, воды хватит дня на четыре. Мяса мало, но есть сладкие финики. К тому же он привык терпеть голод. А в степи можно поискать всякие корешки и пожевать семена злаков.

Вернулись волокуши, которые проделывали ложный след, и вождь повел отряд по кустам на юг вдоль реки. Сзади несколько охотников тщательно заметали следы ветками и присыпали старой листвой и прочим лесным мусором. Раха проводил их взглядом, накинул на плечи ремень волокуши и потащил ее в степь. Прошел по ложному следу сотню шагов, потом вернулся, чтобы посмотреть, хорошо ли заметны следы волочения. Трава была примята неплотно, к вечеру под порывами ветра она немного распрямится, но след будет заметен хорошо. Даже неопытный охотник сможет без труда определить направление.

В душе Раха надеялся, что ушедшие за куланами речники ночью не заметили зарево от зажженной им хижины. Еще он просил степных духов, чтобы охотники не стали идти по его следу. После дневного перехода они наверняка устали. Им нужен будет отдых. Возможно, они поспят пару часов. Возможно, останутся в сожженном селении до утра. Но с рассветом все равно отправятся в погоню. Он будет двигаться с волокушей медленно. Преследователи будут налегке идти быстро. Несмотря на фору почти в день и ночь, они настигнут его завтра на закате. Это хорошо. Как только он заметит преследователей, то бросит груз и скроется в степи, как бестелесный степной дух. С таким мыслями Раха, накинув на плечи лямку волокуши, упорно тащил свой груз на восток.

Когда солнце перевалило зенит, он совсем выбился из сил и устроил себе привал. Расставил треногу, забрался в тень шкуры, попил воды, съел пару фиников, улегся на волчью жилетку, закрыл глаза и расслабился. Он устал. Но это была привычная усталость, которую степняки испытывали на каждой охоте. Вначале день, а то и два тянешь на себе пустую волокушу к стаду, а после, загруженную мясом и шкурами в полвеса взрослого человека, – обратно к стоянке. Такова доля охотника.

Полежав немного, Раха встал, осмотрелся, собрал волокушу и потянул ее дальше на восток, оставляя на траве хорошо заметный след.

Перед тем как остановиться на ночь, он сделал еще несколько привалов. Солнце уже ушло за горизонт, когда охотник решил стать на ночевку. Разобрал треногу, прикрепил к самой прочной жерди кожаные петли и по ним забрался наверх. Осмотрелся. Насколько хватало взгляда, простиралась голая холмистая степь, по которой несильный ветер лениво гнал зеленые волны травы. Вдали на пределе видимости паслось некрупное стадо тарпанов9. По следу никто не шел. Это было хорошо. Значит, речники либо не заметили зарева прошлой ночью. Либо решили остаться в лагере на ночлег. Если так, то они выйдут в погоню до рассвета. Это дает ему фору еще минимум полдня. За это время основной отряд уйдет достаточно далеко и сможет в степи запутать следы.

Стоянка степняков находилась в четырех днях пути к югу, в предгорьях невысокой гряды, с которой стекали и постепенно растворялись в степи несколько небольших речушек. Это была единственная вода на много дней пути, поэтому степные животные держались рядом. Дичи там было много: куланы, тарпаны, антилопы, сурки, дрофы. Место было обжитое. Племя часто останавливалось в тех землях на зиму, когда трава была достаточно сочной, чтобы поддерживать стада. Летом во время суши животные уходили далеко на север, к горам, которые белыми вершинами подпирали небо10. По их склонам текли бурные холодные реки с чистой вкусной водой. Там, в предгорьях, на альпийских лугах даже в засуху всем хватало воды. За стадами на север шли и кочевники. Но это летом, а сейчас племя степняков стоит у горной реки в четырех днях пути на юг.

Осмотревшись, степняк спустился на землю, пожевал сухого мяса и улегся на свою защитную жилетку из волчьей шкуры. Сон в степи, особенно когда идешь один, это особое искусство. Какая-то часть тебя спит, а уши четко ловят каждый звук, нарушающий привычный фон шелестящей травы. Если бы была собака, было бы спокойнее. Они всегда брали собак на охоту. Хорошие помощники. Хорошо разбивают стадо или гонят его на охотников.

Раха был посвящен в охотники всего четыре лета назад и уже много раз ходил в степь за добычей. За это время он дважды участвовал в набегах на речников и один раз – на горное племя. Получается, это был его четвертый набег. По всем меркам он был опытным и зрелым мужчиной. Правда, из-за того, что на его лице было мало волос, шаман племени все еще не разрешал ему взять первую жену. Но теперь-то, после того как он умертвил шамана речников, вырезал его сердце и принес два уха, старейшина должен позволить выбрать жену из пленниц.

В полудреме до слуха охотника донесся чуть слышный вой. Он резко сел и покрутил головой, стараясь определить направление, откуда шел звук. Через несколько минут вой раздался снова. Он не был длинный и заунывный, как во время гона, а лился над степью рывками, которые прерывались короткими паузами. Волки. Так их разведчики собирают стаю, когда нашли добычу. Но их тут сейчас быть не должно. Волки обычно держались рядом со стадами копытных, а те находились севернее, на расстоянии дневного перехода.

Судя по звуку, стая была далеко. Плохо было то, что вой шел со стороны его следа. Волки обычно не нападали на охотников и часто довольствовались тем, что они оставляли после разделки туш. Но сейчас он был один. Как только хищники это поймут, они нападут. Шансов выстоять против стаи у него не было никаких.

Можно было бросить волокушу и убежать в ночь. Но от волков не убежишь. Если они стали на след, то будут преследовать, пока не настигнут.

Далекий вой раздался снова. Раха поежился и инстинктивно потянулся за копьем. Легким охотничьим копьем не отбиться даже от пары волков. Боевое копье имело короткое толстое древко, к которому был жестко примотан кожаными шнурами широкий кремневый наконечник длиной с ладонь. Шнуры предварительно в течение нескольких дней запаривали в горячей воде, кожа разбухала и расширялась, а когда высыхала, сжималась и плотно стягивала в гнезде древка наконечник, посаженный на смолу. Обмотка сверху тоже заливалась смолой. Боевое копье с широким кремневым наконечником было тяжелым и мощным. Если его метнуть, оно с легкостью пробивало грудную клетку человека или крошило позвоночник. Такие рваные раны долго не заживали, кровоточили и почти всегда приводили к смерти. Его можно было использовать и в ближнем бою: колоть, рубить или бить, как палицей.

Копья для охоты были гораздо легче. На легком древке крепился короткий острый костяной наконечник с шипами по бокам. Крепился не жестко, так чтобы мог свободно сойти с древка. Наконечник привязывался к древку ремнем. Охотник обычно брал два копья. Он должен был подкрасться к добыче на бросок и метнуть копье, целясь в живот. Острый костяной наконечник пробивал кожу, соскакивал с древка и застревал во внутренностях. Древко повисало на ремне. С такой раной животное не могло убежать далеко. От потери крови и болевого шока оно быстро слабело и ложилось. Охотники его находили и добивали палицей или перерезали горло кремневым ножом. Такое копье хорошо подходит для охоты на куланов и тарпанов, но шкуру волка оно не пробьет.

Даже если бы у него было боевое копье, он бы мог попытаться отбиться от пары волков, но не от стаи.

Вой больше не повторялся. Это означало, что волки уже собрались и не спеша идут по его следу. Раха вскочил, вытряхнул из сумки сухое мясо и разбросал его в разные стороны. Его запах отвлечет волков и заставит их долго обнюхивать окрестности. Себе оставил финики. Затолкал в сумку кожаную фляжку с водой. Закинул за спину палицу на ремне и, подхватив копья, потрусил в сторону, где несколько часов назад заметил тарпанов. Если волки выйдут на его след, он приведет к стаду. Дикие лошади наверняка более выгодная добыча, чем человек. Увидев их, стая должна поменять объект охоты. Это даст ему возможность уйти.

А речники… Завтра во второй половине дня они выйдут на брошенную им волокушу и поймут, что шли по ложному следу, повернут обратно. Им понадобится день, чтобы вернуться. Потом нужно время, чтобы отыскать следы отряда. Если духи пустыни будут милостивы, отряд вождя уже уйдет далеко в степь.

Раха бежал легко, волчьим ходом, чуть придерживая левой рукой на боку сумку и палицу, висящую на ремне. Сто шагов бегом, сто шагов быстрым шагом. Он оставил защитную шкуру у волокуши, чтобы она не сковывала его движения. Сейчас главными были скорость и скрытность.

Стадо тарпанов было далеко. Вечером их невысокие силуэты едва можно было рассмотреть на фоне травы. Ему нужно добраться до животных до того, как волки закончат осматривать волокушу и пойдут по его следу. И, если духи степи будут к нему милостивы, если он сразу выйдет на стадо, если у него будет время на скрадывание, тогда он спасен.

После долгого бега Раха остановился. По его прикидкам тарпаны должны быть где-то здесь. Огляделся. Ночь была звездная, без луны, но в темноте он ничего не увидел. Сзади раздался короткий вой, потом еще, потом едва различимые звуки, похожие на тявканье. Наверно, вожак волков отгонял сородичей от сухого мяса. Это был плохо. Стадо могло услышать волков, сняться с места и уйти в степь.

Охотник прислушался. Ничего кроме мерного шелеста травы и стрекотания кузнечиков. Тогда он сложил руки рупором и несколько раз коротко крикнул, имитируя степного орла. Где-то справа вдалеке настороженно фыркнул тарпан. Он нашел стадо.

Пригнувшись, Раха направился в его сторону, часто останавливаясь и прислушиваясь. Наконец в темноте он услышал сопение и почувствовал запах животных. Оставив сумку и палицу, он опустился на четвереньки и пополз вперед.

Дикие лошади, как и куланы, в темноте видели плохо, в основном полагаясь на слух и обоняние. Они могли учуять волка или каракала за сто шагов. Животные наверняка уже уловили запах человека. Это было понятно по тому, как они настороженно фыркали и нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Но в степях человек был существом редким, и тарпаны не относили его к числу хищников. Это дало возможность охотнику подойти близко настолько, что он начал различать силуэты животных над травой.

Увидев стадо, Раха лег на живот и медленно пополз. Пять локтей вперед, пауза. Пять локтей вперед, пауза. По мере того как он подползал, тарпаны, встревоженные шорохом в траве, чуть сдвигались в сторону, но не уходили. Иногда он осторожно поднимал голову, чтобы осмотреться. Наконец охотник решил, что подобрался на бросок копья. Он аккуратно развернулся ногами к животным, перевернулся на спину и отдышался. Потом чуть привстал, чтобы рассмотреть свою цель. Стадо сбилось в плотную группу шагах в пятидесяти. Несколько самцов, тревожно поводя ушами, стояли мордами к нему. Не очень удачное положение для охоты, потому что ни одно из животных не стояло к нему боком. Но в этот раз степняк не охотился. Он спасал свою жизнь. Ему не нужно было добыть животное, ему нужно было всего лишь несколько капель крови.

Стараясь успокоить сердце, Раха снова лег на спину. Его взгляд ушел в ночное небо, которое с востока на запад пересекала светлая полоска звезд – дорога, по которой охотники уходят в свой последний путь. «Души предков и духи степи, помогите мне», – беззвучно прошептали его губы. Рука крепко сжала древко. Он набрал полные легкие воздуха, резко сел и на выдохе с глухим «Уххх» метнул копье в темноту.

Он попал. Это было слышно по глухому удару, когда острый, как игла, наконечник пробил шкуру тарпана. Животное заржало от боли. Стадо снялось и рысью ушло в степь. Раха вскочил и бросился вперед. Пробежал десяток шагов по следу животных и нашел свое копье. Костяной наконечник болтался на ремне. На нем была кровь.

Все! Хвала духам степи! Он спасен. Теперь волки бросят его и пойдут по кровяному следу диких лошадей.

Охотник бегом вернулся, подобрал сумку, палицу и второе копье и потрусил по следу стада. Пробежав немного, он сделал неширокую петлю вправо, затем еще одну, а на третьей длинными прыжками резко пошел в сторону. Вряд ли волки, разгоряченные запахом крови, будут распутывать его следы, но предосторожность не помешает. Так учили старые охотники, не раз в одиночку уходившие от преследования.

Некоторое время Раха бежал не останавливаясь, чтобы увеличить дистанцию от места, где стояло стадо. Потом перешел на шаг. Потом снова бег. И так до самого рассвета. Судя по тому, что на него до сих пор не напали, волки пошли за стадом по кровяному следу. Он бежал остаток ночи и все утро, пока жара не стала нестерпимой.

Когда охотник совсем выбился из сил, то нарвал травы, соорудил подстилку и забрался под нее, чтобы спрятаться от палящего солнца и замаскировать запах на случай, если рядом будут хищники. Сделал несколько глотков воды, съел пару фиников и погрузился в чуткий сон.

Отдохнув пару часов, Раха поднялся, осмотрелся и попытался сориентироваться. Кругом была холмистая степь, кое-где прерываемая невысокими каменистыми курганами. Далеко на юге на самом горизонте виднелась полоска гор. Ему нужно туда. Это дня четыре пути. Долго. Но он дойдет.

Степняк полез в сумку и замер. Кожа была мокрой. Он достал флягу и увидел, что ее боковой шов разошелся и вся вода вытекла. Проклиная нерадивых речных женщин, шьющих фляги, которые не выдерживают бега, он слил себе в рот последние капли и вылизал мокрое дно сумки.

У него нет воды. Это плохо. Духи степи помогли уйти от волков, но вместо этого подготовили страшное испытание. Четыре дня под палящим солнцем по степи. Без воды. Этого не вынесет даже самый сильный охотник. Раха со злостью ударил сумкой о землю и обхватил голову руками. Неужели он сгинет здесь, среди травы и его кости обглодают стервятники. Тряхнув головой, он отогнал от себя эти страшные мысли. Нет. Пока остаются силы, он будет идти на юг. Он может спокойно прожить без воды один день, потом начнет быстро терять силы. За это время ему нужно добыть воду. Возможно, в ложбине между холмами он найдет лужицу, или родник, или просто грязь, которую можно раскопать, чтобы добраться до влаги. Еще в низинах растут широколисты. У них сочные корни и стебли. Если повезет, он увидит стадо и добудет кулана или тарпана. Кровь животного утолит жажду и придаст силы.

– Духи степи! Помогите мне! – Раха вознес руки к небу, потом приложил их ко лбу и груди. Стал на колени лицом на восток и коснулся лицом земли. Он поднялся, сложил свой небогатый скарб в сумку и снова забрался под настил из травы. Нужно идти утром и вечером, когда не так жарко. Ночью идти нельзя. Хищники выходят на охоту. Днем жара, он будет терять много сил. Вечер и утро – его время.

Через сутки охотник понял, что если не найдет воду, то не дотянет до гор. Он шел вечер и утро. День провел под настилом из травы, вечером снова шел. За это время синеватая полоска гор на горизонте совсем не приблизилась. Несколько раз степняк останавливался в низинах между холмами и пытался ковырять почву узким концом палицы. Один раз даже нашел высохшую, покрытую потрескавшейся грязью лужицу и вырыл в ней яму в полтора локтя. Даже докопался до влажного грунта. Решил провести день возле этого неглубокого колодца, но к вечеру обнаружил, что на дне не скопилось даже нескольких капель мутной воды. Разочарованный, он двинулся дальше на юг, стараясь подавить в себе нарастающее чувство безысходности.

Той ночью ослабевший и окончательно вымотавшийся после долгого перехода Раха заснул крепким сном. Ему виделась стоянка его племени у спускающейся с гор реки. Прохладная вода. Жаренное на углях свежее мясо. Похлебка из злаков, собранных женщинами в степи. Вручив свою судьбу степным духам, он спал крепко, не так, как спят охотники в степи. И духи послали ему знамение, которое полностью изменило его жизнь и ход самой истории.

Под утро Раха проснулся от нарастающего гула и от того, что по земле пошла мелкая дрожь. Откинув настил из травы, он встал и поднял глаза вверх. В начавшем сереть утреннем небе висело огромное огненное копье, словно духи неба решили обрушить свой гнев на землю. Вернее, оно не висело. Оно медленно и величаво пересекало небосвод с юга на восток. Его острие искрилось и отбрасывало в разные стороны огненные сгустки. За древком тянулся длинный дымный шлейф, как от потухшего факела. Гул нарастал. Дрожь земли стала ощутимее. Казалось, воздух и сама степь наполнились невиданной небесной мощью. Завороженный охотник стоял, не в силах сдвинуться с места. Он должен был вознести руки к небу и просить у духов милости, как учил шаман, но вместо этого все его существо, пораженное красотой и величием космической стихии, впитывало каждую секунду этого великолепного зрелища.