Железное пламя

Глава 6

Квадранты подчиняются правилам академии. Никто об этом не говорит открыто, однако всадник в первую очередь должен руководствоваться Кодексом, который зачастую отменяет правила, по которым живут квадранты.

Определенно, всадники устанавливают свои собственные правила.

То, что у меня забурлило в животе, определенно не имело никакого отношения к лимонаду. Я преисполнилась уверенности: полковник Аэтос намекнул, что убьет нас при первой же возможности.

– Хорошо, что у нас нет тайн, – ответил ему Ксейден.

Улыбка Аэтоса вдруг стала более мягкой, такой, которую я помнила с детства, и это превращение выглядело жутковато.

– Будь осторожна с теми, с кем делишься своими военными историями, Вайолет. Мне бы не хотелось, чтобы твоя мать потеряла одну из своих дочерей.

Какого хрена? Энергия уже потрескивала в кончиках моих пальцев. Аэтос еще мгновение смотрел на меня, убеждаясь, что я верно поняла его мысль, затем повернулся и без лишних слов ушел из ротонды. Варриш последовал за ним.

– Он только что тебе угрожал, – прорычал Ксейден, и его тени выползли из-за окружавших нас колонн.

– И Мире.

Если я расскажу кому-нибудь о том, что произошло на самом деле, Аэтос нацелится и на нее. Что же. Сообщение принято. Сила бурлила в моих венах, ища выхода. Гнев только подстегивал энергию, которая стремительно набирала мощь, грозя разорвать меня на части.

«Давай выйдем на улицу, пока ты не разрушила все вокруг», – сказал Ксейден, протянув мне руку.

Я позволила ему обхватить мою ладонь, сосредоточившись на том, чтобы сдержать молнию, и мы вышли во двор. Но чем сильнее я старалась усмирить силу, тем жарче она становилась, и как только мы оказались под темным небом, я вырвала руку у Ксейдена, а сила вырвалась из меня, ошпаривая каждый нерв.

Молния озарила ночное небо, поразив точку во дворе примерно в сорока футах от нас. Во все стороны полетел гравий.

– Блядь!

Ксейден сплел из теней щит и швырнул его, чтобы поймать камни, прежде чем они успеют попасть в кого-нибудь из курсантов.

– Видимо, алкоголь не ослабляет твою печать, – медленно произнес он. – Но есть и хорошая новость – здесь все из камня.

– Простите! – закричала я разбегающимся кадетам, кривясь от стыда, – что за неуправляемое дерьмо, а? – Забудь о моей защите. Квадрант нуждается в защите от меня. – Сделав глубокий вдох, я повернулась лицом к Ксейдену. – Южное крыло? Это ты выбрал его для службы?

Командирам крыльев всегда предоставляли возможность выбрать место службы. Раньше.

– К сожалению, другого выбора уже не было. Я буду в Сэмарре. Сегодня я потратил почти весь день на упаковку и отправку большей части своих вещей.

Это самый восточный форпост Южного крыла, где пересекаются границы провинций Кровла и Брайевик, и до него день полета.

– У них будет всего несколько часов вместе. После длинного перелета.

– Да. Сгаэль очень злится.

– Пожалуй, Тэйрн тоже.

Я потянулась к Андарне – на случай, если она еще не заснула.

«Ты совсем потеряла связь с реальностью, если думаешь, что я сейчас готова к нему приблизиться, – тут же ответила она хриплым заспанным голосом. – Он не в духе. Совсем».

«Ты должна спать».

Андарна уже должна была погрузиться в Сон-без-сновидений. Я до сих пор не знала, что именно это значит, а Тэйрн не очень-то стремился отвечать на вопросы о секретах воспитания драконов, но он настаивал, что сон в течение следующих двух месяцев очень важен для роста и развития Андарны. Я не могла не задаться вопросом: а вдруг это просто хитрый способ избежать большей части мерзкого, угрюмого подросткового периода у драконов.

Как по команде, Андарна ответила, зевая: «Спать? И пропустить всю драму?»

– У нас будет всего несколько часов, чтобы… – прошептала я, отводя взгляд от напряженного лица Ксейдена. – Ну, знаешь. Чтобы передать информацию. Друг другу.

Теперь двор напоминал мне бальный зал – все разумные существа покинули вечеринку, остались лишь вусмерть пьяные и принявшие неверные решения. Как, нахер, мы с Ксейденом собираемся исправить то, что есть – или чего нет – между нами, если у нас не будет для этого времени?

– Почти уверен, что именно так и задумано. Они будут разделять нас как можно дольше и как можно чаще. Нам придется максимально использовать то время, которое мы получим.

– Сегодня я не так сильно тебя ненавижу, – шепнула я.

– Это из-за алкоголя. Не волнуйся, завтра ты снова будешь меня презирать.

Ксейден протянул руку, и я не отступила, когда он обнял меня за плечи.

Тепло распространилось по всему моему телу. Ксейден снова оказывал на меня поистине магическое влияние.

– Послушай меня. – Он понизил голос и мягко прижал к себе, бросив косой взгляд на группу подвыпивших курсантов, наблюдавших за нами. – Подыграй мне.

Я кивнула.

– Я вернусь через семь дней, – громко проговорил он, обращаясь, по сути, к окружающим кадетам. «Сгаэль и Тэйрн не смогут разговаривать на расстоянии. Они будут чувствовать эмоции, но не более того. И помни: руководство прочитает каждое наше письмо». Он наклонился, и всем остальным показалось, что мы заключили друг друга в прощальные объятия, что, впрочем, было не так уж далеко от истины.

– За семь дней многое может произойти. – Я осознала, что самое главное он говорит мне мысленно. – Что же мне делать, пока тебя нет?

– Ничего особо не изменится, – заверил он меня, достаточно громко и для посторонних ушей. «Не влезай в то, что захочет провернуть Боди. И остальные».

У него был весьма уверенный взгляд.

– Ты действительно не собираешься меняться, не так ли? – прошептала я, чувствуя, как становится трудно дышать.

«Речь идет не о нас. За тобой будут следить все кому не лень, и у тебя нет метки отступника, чтобы скрыть действия от Мельгрена. Если ты решишь связаться с Боди и остальными, то поставишь под угрозу все, ради чего мы работаем».

Еще одна группа кадетов подошла ближе, направляясь к ротонде.

С этим трудно спорить. Особенно учитывая тот факт, что мои планы требуют действий в одиночку.

– Я буду скучать по тебе. – Ладонь Ксейдена у меня на плече напряглась, когда пара всадников из Третьего крыла подошла слишком близко. «Полностью доверять можно только тем, кто был с нами на Рессоне». – Подумай, сколько свободного времени у тебя появится, ведь не придется постоянно тренировать меня на матах. – Я поддалась непреодолимому желанию прикоснуться к нему, подняла руки и приложила к его груди, чтобы почувствовать пальцем ровный стук сердца. И тут же обвинила алкоголь в полной неадекватности своих мыслей.

– Я бы предпочел не свободное время, а чтобы ты лежала подо мной на этих самых матах. – Ксейден обхватил мою талию: «Что касается других меченых, то не стоит им доверять. Пока не стоит. Они знают, что не могут убить тебя, но некоторые из них будут рады, если ты пострадаешь, учитывая, кем является твоя мать».

– И вновь эта старая песня, да? – Я попыталась улыбнуться, но моя нижняя губа слишком сильно дрожала. На самом деле я не была расстроена тем, что он улетает. Вовсе нет. Это говорил во мне лимонад.

– Эта песня никогда не стихала, – напомнил Ксейден тихо, несмотря на то что сейчас рядом с нами никого не было. – Выживи, и я вернусь через семь дней.

Его рука мягко скользнула по моей шее, а большой палец прошелся по подбородку. Ксейден наклонился ко мне, и теперь его губы были на расстоянии одного дюйма от моих.

– Сегодня нам удалось сохранить друг другу жизнь. Все еще не доверяешь мне?

Мое сердце замерло. Я почти чувствовала вкус его поцелуя, и, боги, как же я хотела этого.

– Доверяю. Свою жизнь, – шепнула я.

– И это все?

Я чувствовала его дыхание у себя на губах.

– Это все.

Доверие нужно заслужить, а он даже не пытался.

– Очень жаль, – шепнул он, отстраняясь. – Но, как я уже сказал, предвкушение – это прекрасно.

Здравый смысл с неловкой грацией пробился сквозь туман похоти. Ради всех богов, что я чуть не сделала?

– Не надейся. – Я сверкнула глазами, но, кажется, моему тону не хватило решительности. – Между нами ничего не происходит, помнишь? Это твой выбор. Я имею полное право вернуться в зал собраний и выбрать того, кого захочу, чтобы согреть свою постель. Кого-нибудь более… обычного.

Это был блеф. Может быть. Или алкоголь. А может, я просто хотела, чтобы Ксейден чувствовал ту же неопределенность, что и я.

– Ты имеешь полное право, но ты этого не сделаешь. – Он медленно улыбнулся.

– Потому что тебя невозможно заменить? – Это прозвучало вовсе не как комплимент. Скорее как ругательство. По крайней мере, я проговорила это именно так.

– Потому что ты все еще любишь меня. – Уверенность в его глазах определенно подрывала мое самообладание.

– Отъебись и отвали, Риорсон.

– Я бы отвалил, но ты вцепилась в меня смертельной хваткой. – Он выразительно поднял бровь.

– Фу! – Я убрала руки с его талии и отступила назад. – Иди.

– Увидимся через семь дней, Вайоленс. – Ксейден шагнул назад, в сторону туннеля, ведущего к летному полю. – И постарайся не спалить это место, пока меня не будет.

Я смотрела ему вслед до тех пор, пока не убедилась, что он ушел совсем далеко… за пределы видимости. Потом я постояла еще пару минут, медленно дыша, пока не убедилась, что эмоции под контролем. Что, мать его, со мной происходит? Как я могла хотеть человека, который отказывается говорить мне всю правду? Что за игра с этим пресловутым «спроси меня о чем угодно»? Как будто у меня есть хоть малейшая догадка, о чем именно спрашивать…

– Он вернется, – сказала Ри, подходя ко мне сзади. В руках у нее была какая-то бумага, а в глазах светилось радостное волнение, несмотря на мрачный тон ее слов.

– Меня это не должно волновать. – И все же я обхватила себя за плечи, как будто мне было нужно, чтобы меня держали. Крепко. Как делал это он. – Тебя что-то тревожит?

– Вы поссорились? – Рианнон убрала бумагу в карман.

– Это что? – эхом отозвалась я. – Ты получила приказ? – Обычно он означал лишь одно. Я ухватила ее за плечи и улыбнулась: – Верно?

Она скорчила рожицу:

– У меня есть хорошие и плохие новости.

– Давай сначала плохие.

Это мой новый девиз.

– Аэтос – наш новый командир крыла.

У меня упало сердце.

– Этого следовало ожидать. А какие хорошие новости?

– Сианна, его заместитель, перешла в управление всей секцией. – Тут улыбка Ри засияла ярче, чем свет любого магического шара. – И еще… перед тобой новый командир нашего отряда.

– Да! – Я прямо-таки завизжала от восторга и заключила ее в объятия. – Поздравляю! Ты будешь потрясающей! Да ты уже такая!

– Мы празднуем? – громко спросил Сойер с другого края двора.

– Абсо-бля-лютно! – возопил Ридок и бросился к нам, расплескивая эль из кружки во все стороны. – Командир отряда Маттиас!

– Каков ваш первый приказ, госпожа командир отряда? – спросил подскочивший к нам Сойер, а следом подбежала Надин.

Ри оглядела каждого из нас и кивнула, словно приняв сложное решение:

– Живите!

Я улыбнулась и подумала: если б это было так просто…

Глава 7

Все запросы на книги в Архивах Басгиата должны фиксироваться в истории выдачи. Кадет, не выполнивший это требование, получит строгий выговор, а если какая-то книга будет им утеряна – подвергнется наказанию.

– Никогда раньше не видел этой аудитории, – сказал Ридок пять дней спустя, опускаясь на сиденье рядом со мной. Овальное помещение, расположенное на третьем этаже и очень похожее на амфитеатр, постепенно заполнялось кадетами. Сегодня мы впервые пришли на занятие по политинформации.

Нас распределили по секциям и отрядам внутри крыльев, в результате чего мы теперь занимали второй ряд по правой стороне аудитории – напротив Первого крыла с другой стороны амфитеатра.

Шум за окном нарастал: гражданские уже приезжали на завтрашний День новобранца, но в стенах квадранта было по-прежнему тихо. Мы провели эту неделю, готовясь к прибытию первогодков, осваивая свои роли на парапете и выпивая слишком много по ночам. Это, безусловно, делало прогулки по коридорам ранним утром бесконечно интересными.

– Так мы никогда раньше не были второкурсниками, – ответила Рианнон, сидевшая с другой стороны от меня. Ее письменные принадлежности были разложены на столе в идеальном порядке.

– Хорошо сказано, – кивнул Ридок.

– Наконец я вас нашла! – Надин скользнула на скамью рядом с Ридоком, перебинтованной рукой в лангетке откинув с лица выбившиеся пряди фиолетовых волос. – Как это я раньше не бывала в этой аудитории?

Рианнон только покачала головой.

– Мы никогда раньше не были второкурсниками, – сообщила я Надин.

– Верно. Логично. – Она достала вещи из сумки и бросила ее на пол себе под ноги. – Кажется, в прошлом году ни один из наших классов не находился так далеко по коридору.

– Что у тебя с рукой? – спросила Рианнон.

– А, ерунда. – Надин подняла лангетку, чтобы мы все смогли ее рассмотреть. – Я вчера вечером поскользнулась на ступеньках и вывихнула запястье. Но не волнуйтесь, целители сказали, что Нолон предложит мне заменить его завтра перед парапетом. Он измотан после Военных игр.

– Ему точно нужен отдых, – проговорила Рианнон, качая головой.

– Хотелось бы, чтобы у нас был отдых, как в других квадрантах, – заявил Ридок, постукивая ручкой по столу. – Пять или шесть дней за пределами крепости, чтобы просто отдохнуть.

– Нет уж, спасибо, я еще не пришла в себя после шести дней за пределами крепости, – попыталась пошутить я.

Лицо Ри окаменело, а остальная часть нашего отряда притихла.

Проклятье. Это была не самая лучшая шутка, но я до смерти устала. Ибо нет никакого смысла в попытках заснуть, если тебе раз за разом снится Рессон.

– Я рядом, если захочешь поговорить.

Добрая улыбка на лице Ри мгновенно заставила меня почувствовать стыд за то, что я так ей и не открылась.

Хотела ли я поговорить? Безусловно. Смогу ли я это сделать? Не после того, как Аэтос дал понять, что не стоит делиться историями о войне. Он уже нацелился на Миру, и я не собиралась подставлять под удар и свою лучшую подругу. Может быть, Ксейден прав. Если я не смогу лгать, то все мои друзья будут в большей безопасности, если я стану держаться на расстоянии.

– Добрый день, второкурсники, – проговорил высокий всадник, выходя на середину зала между рядами сидений. Его голос прозвучал гулко и громко, и кадеты постепенно затихли. – Я капитан, – он поморщился, почесывая аккуратную бородку, которая была слегка темнее его светло-золотистой кожи, – то есть профессор Грейди. Как вы уже поняли, я новичок и еще не привык к должности, а также к тому, что вокруг меня снова толпа детей, средний возраст которых двадцать один год. Давненько я не был в квадранте.

Профессор повернулся к другому концу аудитории – той части, где не было сидячих мест – и пальцем поманил к себе тяжелую деревянную кафедру. Малая магия заставила ее двигаться, и кафедра с визгом понеслась по полу. Грейди остановил ее движение раскрытой ладонью, вновь обернулся к нам и облокотился на край столешницы.

– Так-то лучше… Поздравляю с тем, что вы пережили первый год. – Он медленно обвел глазами аудиторию. – Здесь восемьдесят девять человек. По словам писцов, вы – самый малочисленный второй курс со времен Первых Шестерых.

Я посмотрела на пустые задние ряды Первого крыла. В прошлом году мы знали, что у нас самое малое количество драконов, желающих связать себя узами, но видеть собственными глазами, насколько нас на самом деле мало… это обескураживало.

«Драконов стало меньше, – сказала я Тэйрну, зная, что Андарна погрузилась в Сон-без-сновидений несколько дней назад. – Это потому, что Эмпирей знает о вэйнителях?»

«Да».

Я почти расслышала в голосе Тэйрна разочарованный вздох.

«Но нам нужно все больше всадников. А не меньше».

Это же бессмысленно!

«В Эмпирее по-прежнему нет единого мнения, стоит ли нам вмешиваться, – проворчал Тэйрн. – Не только люди хранят секреты».

Но Андарна и Тэйрн уже сделали свой выбор, в этом я была уверена.

– …Но второй год принесет свои трудности. – Я с усилием переключила внимание на слова профессора Грейди. – В прошлом году вы научились ездить на драконах, которые выбрали вас. В этом году узнаете, что делать, если вы с них упадете. Добро пожаловать на курс выживания всадника, или сокращенно КВВ.

– Что это за херня? – пробормотал Ридок.

– Не знаю, – прошептала я, выписывая буквы КВВ на чистом листе тетради, открытой передо мной.

– Но ты же знаешь все! – Его глаза расширились.

– Очевидно, не все.

Похоже, в последние дни это стало основной тенденцией моей жизни.

– Не знаете, что это такое? – с ухмылкой спросил профессор Грейди, глядя прямо на Ридока. – Хорошо, значит, наша тактика работает. – Он качнулся на каблуках и скрестил ноги. – КВВ засекречен не просто так, поэтому мы весьма ценим ваши искренние реакции по этому поводу.

– Ну уж нет. Никому не нужны мои искренние реакции, – пробормотал Ридок.

Я еле сдержала улыбку и покачала головой.

– В рамках КВВ вас научат выживать, если вы окажетесь разлучены со своим драконом в тылу врага. Это основной курс второго года обучения, кульминацией которого являются две полные аттестации. Вы должны их пройти, чтобы продолжить обучение в Басгиате, одну через несколько недель… а другую примерно в середине года.

– Проклятье, а что они делают с всадником, который не прошел аттестацию? – тихо спросила Рианнон.

Все члены моего отряда посмотрели на меня.

– Понятия не имею.

Кэролайн Эштон из Первого крыла подняла руку. У меня по спине пробежал холодок, когда я вспомнила, как она была близка с Джеком Барлоу – всадником, который намеревался убить меня, пока я не убила его.

– Да? – поднял брови профессор Грейди.

– Что именно означает «примерно в середине года»? – встав, спросила Кэролайн. – Или «через несколько недель»?

– Точную дату вы не узнаете, – ответил он. Эштон недоверчиво хмыкнула, садясь обратно на свое место. – И я вам ее не открою, сколько бы вы ни закатывали глаза. Никто из профессоров не скажет. Все просто – мы хотим, чтобы вы были удивлены. Но мы также хотим, чтобы вы были ко всему готовы. В этой аудитории я буду обучать вас ориентированию, технике выживания и тому, как выдержать допрос, если вы попадете в плен.

Мой желудок перевернулся, а сердце забилось с удвоенной силой. Пытки. Он говорил о пытках. А у меня теперь была информация, ради которой могли подвергнуть пыткам. Вот ведь совпадение.

– И вы в любой момент можете предстать перед трибуналом – в рамках отчетности по нашему предмету, – продолжал профессор Грейди. – Вас могут забрать из любой точки квадранта.

– Они собираются нас похищать? – задохнулась Надин, и в ее голосе прозвучал настоящий страх.

– Похоже на то, – пробормотал в ответ Сойер.

– Здесь всегда происходит что-то подобное, – добавил Ридок.

– Мы с другими экспертами будем давать вам обратную связь во время этих испытаний, так что к моменту проведения полной оценки вы сможете выдержать… – Грейди качнул головой, словно тщательно подбирая слова. – Ну, сможете выдержать ту мясорубку, через которую мы собираемся вас пропустить. Послушайте того, кто это пережил: если вы не сломаетесь во время допроса, то все будет в порядке.

Рианнон подняла руку, и профессор Грейди кивнул.

– А если мы сломаемся? – спросила она.

Веселье тут же покинуло лицо профессора.

– Не стоит, – просто ответил он.

Спустя час после занятий по политинформации мое сердце все еще учащенно билось, и я отправилась в единственное место, которое обычно успокаивало мои расшатанные нервы, – в Архивы.

Шагнув через порог, я втянула носом запах пергамента, чернил и – тут не могло быть ошибки – клея для переплета и сделала долгий, успокаивающий выдох. Книжные стеллажи занимали всю огромную комнату, и каждый стеллаж был выше Андарны, правда, не дотягивал до Тэйрна. И заполнены они были бесчисленными томами по истории, математике, политике – тем, что, как я полагала раньше, являлось квинтэссенцией знаний обо всем Континенте. И ведь когда-то мне казалось, что подниматься по лестницам до самого верхнего ряда книг – самое страшное занятие в жизни.

Теперь я просто жила в условиях постоянной опасности со стороны вице-коменданта Варриша, с угрозами Аэтоса, тайной революции, из-за которой нас всех могли убить в любой момент, а с этого дня еще и в предвкушении неминуемых пыток в рамках обучения. Как же я скучала по лестницам!

После пяти дней наблюдения за расписанием дежурных писцов я наконец-то увидела в нем имя Есинии, а значит, пора было приступать к делу.

Ни во что не ввязываться? Хрена с два. Я не собиралась сидеть и ничего не делать, пока мой брат и Ксейден рискуют собственными жизнями. Не тогда, когда я была уверена, что ответ на вопрос о защите Аретии и мирных жителей Поромиэля находился прямо здесь, в Басгиате. Может, в рядах революции и не числился писец, но у революции была я. И если был хоть малейший шанс, что мы сможем выиграть эту войну без оружия, которое еще не создали или не нашли, то я им воспользуюсь. Или хотя бы изучу эту возможность.

Только писцы имели право пройти за длинный дубовый стол у входа, поэтому я остановилась рядом и провела рукой по знакомому спилу. Я ожидала дежурного, водя пальцами по знакомой текстуре и шрамам на дереве. Если подготовка к карьере писца и научила меня чему-то, так это терпению.

Боги, как же я скучала по этому месту. Я скучала по тому, чем, как мне тогда казалось, станет моя жизнь. Какой она станет. Простой. Тихой. Благородной. Но я не скучала по той девушке, которой я была, той, которая не знала своих сил. По той, которая верила всему, что читала, с непоколебимой уверенностью, как будто простой акт написания чего-то на чистом листе делал это откровением.

Вскоре из-за стеллажа показалась невысокая фигура в кремовых штанах и тунике с капюшоном, и впервые в жизни я занервничала при виде Есинии.

«Кадет Сорренгейл», – показала она знаками, чуть приподняв уголки губ и откинув капюшон. Ее волосы теперь были длиннее, каштановая коса доходила почти до пояса.

«Кадет Нейлварт, – ответила я, улыбаясь при виде подруги. – Мы, должно быть, здесь одни, раз меня так восторженно приветствуют».

Писцам категорически не рекомендовалось проявлять эмоции. В конце концов, их работа заключалась не в интерпретации, а в фиксации событий.

«Да, – махнула рукой Есиния и мельком взглянула мне за спину. – Ну, кроме Наси».

«Он спит, – заверила я. – Чем ты там занимаешься?»