Дорога на Твердынь. Пятидень месяца облаков.
Ярышма покинула небо, и теперь природа отдыхала. До восхода первого солнца было достаточно времени чтобы оправиться от ярости третьего, а потом приниматься за обычные дела.
Большинство разумных существ ночью спали. В это время суток царствовала тьма, которую лишь слегка разбавлял свет далёких звёзд.
Конечно, находились те, кто не хотел терять время на долгий сон. Древесину не жгли. Слишком много возни. Ведь сначала надо было избавиться от коры, затвердевшей от воздействия Ярышмы, а это отнимало очень много сил.
Кто-то запасался лучинами, наколотыми из не таких твёрдых молодых веток. Кто-то покупал уголь. Свечи были дороже, но использовались чаще всего. Таверны и постоялые дома закупали целые подводы свечей, и свечные заводики организовывали у каждой мало-мальски крупной пасеки.
Самыми же дорогими, но зато и самыми яркими, были алхимические лампы. Их делали на заказ в магических ремесленных, но позволить подобные светильники себе могли лишь настоящие богатеи.
А недавно из Заболоньского университета стали рассылать листовки, в которых говорилось о новом изобретении – лампах на основе реакции веществ, которые можно было легко купить на обычном рынке. Никакой магии. Только наука. Правда, тема эта пока особой денежной поддержки не получила. К сожалению учёных и к радости магов.
На грядке с дикими огурцами, что с давних пор росли в низине за дубовой рощей, что-то вдруг зашевелилось. Тело, слишком крупное для дикого огурца, встряхнулось и поднялось на длинные ноги.
– Молодец, Сардель! – из ямки под скакуном показалась синяя рука и похлопала огурчика по животу. Затем оттуда, отряхиваясь от комьев земли, выбралась Шлёпси Гродень. Выпрямилась, откинула голову и подставила лицо тёмному ночному небу и лёгкому ветерку. – Отличная идея, ляг! Я и не думала, что так можно пережить Ярышму!
– Я же огуровод, – скромно ответил Лопань, выползая следом.
– И как этот здоровяк нас только не раздавил? – задумчиво проговорила шерри.
– Мы с ним подобный фокус уже проделывали, – ответил ляг. – И не только с ним. Правда, я и не мог предположить, что он мне когда-нибудь пригодится. – Лопань потянулся, потом зевнул до хруста в челюстях. Подошёл к огурчику и попытался осмотреть его в темноте ночи.
– Что ты там пытаешься разглядеть? – спросила Шлёпси.
– Хочу убедиться, что он не пострадал от лучей Ярышмы. Шкура у огурчиков, конечно, толстая. Но не хотелось бы потерять последнего скакуна по глупости.
Шерри сплела пальцы рук каким-то хитрым образом, прикрыла глаза. Что-то шепнула. Потом быстро развела руки в стороны. Перед ней возник неяркий, в пару свечей, белый огонёк.
Сардель всхрапнул и чуть посторонился. А Лопань восхищённо присвистнул.
– Не теряй времени, – посоветовала Шлёпси. – Он здесь ненадолго.
Огуровод кивнул. Осмотром он оказался доволен. Шкура огурчика лишь местами пожелтела, а трещин, к счастью, и вовсе не наблюдалось.
– Прости, госпожа, – Лопань вдруг вспомнил разговор на постоялом дворе и решил прояснить один вопрос: – А почему тот ляг назвал тебя превосходительством?
– Потому что я и есть превосходительство, – хмыкнула Шлёпси. – Уже целый день. И властью превосходительства намерена тебя повысить. За заслуги перед отечеством назначаю тебя своим адъютантом. Ну, как? Звучит? Адъютант её превосходительства!
Лопань покраснел от удовольствия. А госпожа Гродень улыбнулась и, хлопнув его по плечу, скомандовала:
– А теперь собираемся! Наше задание ещё не окончено!
Огуровод первым вскочил на скакуна и помог забраться Шлёпси. Потом пустил огурчика шагом. Всё-таки в ночной тьме передвигаться быстрее было опасно, пусть подопечные Лопаня и не использовали обычное зрение, чувствуя дорогу всем телом.
*
– Ихху! – завопил Лопань, нарушив предутреннюю тишину, и пришпорил Сарделя.
Шлёпси, дремавшая у него за спиной, дернулась и открыла глаза. Повертела головой, пытаясь узреть, что привело её новоявленного адъютанта в такой восторг, но увидела лишь голые после Ярышмы стволы деревьев вдоль дороги.
– Что случилось, ляг? – недовольно спросила она. – Где мы?
– Мы только что миновали указатель «Твердыня 3 км», – ответил огуровод.
– Твердыня, – попыталась наморщить лобик Шлёпси. – Что-то знакомое. Где я могла слышать это название?
– Твердынская порода огурчиков, – радостно пояснил Лопань. – Не такие шустрые, как наши, но зато очень дисциплинированные. Пограничники предпочитают их всем остальным.
Шерри оглянулась и вздохнула.
– Считаешь, Стручка мы больше не увидим? – спросил огуровод, словно прочитав её мысли.
– Вряд ли разбойники его отпустили. Их там было девять. Как ни крути, огурчик попал в очень тяжёлое положение. Или у тебя есть какие-то другие мысли?
– Боюсь, ты права, госпожа, – Лопань кивнул и тут же чуть смущённо добавил: – И Сардель не сможет нас долго везти двоих.
– Считаешь, стоит взять огурчика в Твердыне?
– Если нам дадут.
– Мне дадут, – уверенно заявила Шлёпси.
Ляг от её голоса зафиолетовел и чуть не выпустил поводья.
– Стоп,– шерри чуть шлёпнула Лопаня по плечу. – Тишина.
Огурчик послушно замер. Ляг затаил дыхание. Шлёпси выпрямилась за его спиной и расставила руки в стороны. Закрыла глаза, стараясь ощутить окружающий мир.
– Два всадника,– произнесла она тихо спустя минуту. – Не на огурчиках. Но это и не тыкверы. Ехали чуть быстрее нас. Сейчас остановились.
Осторожно, стараясь чтобы и воздух не шелохнулся, Лопань слез с Сарделя. Встал на колени и приложил ухо к земле. Долго вслушивался, а потом привстал и, глядя на госпожу, поднял руку.
– Хочешь что-то сказать? – тихо спросила Шлёпси. Ляг кивнул. – Говори, – разрешила шерри.
– Мне кажется, это баклажаны, – произнёс Лопань одними губами, так что госпоже Гродень пришлось очень сильно напрячь внимание, чтобы его понять. – Мне довелось видеть таких лишь раз. Но я помню их вибрацию. Очень необычная. Очень редкая.
– Баклажаны? – удивилась Шлёпси. – Здесь их не разводят. Вот в Шо-Доу – да. Там огурчиков не найти. Зато этих сколько угодно.
– Думаешь, эти за тобой? – задумчиво поинтересовался ляг, засунув палец в ухо. – Может, просто по своим делам едут?
Шерри скептически покачала головой.
– Есть, конечно, и такая вероятность. Но что-то слабо верится после недавних событий.
– Может, тогда побыстрее добраться до Твердыни? – предложил Лопань, забираясь на огурчика. – Там никто не посмеет напасть. Там пограничники.
Шлёпси задумалась. Всё говорило о том, что заезда в Твердыню не избежать. При планировании поездки на такое отклонение девушка не рассчитывала. Но два последовавших друг за другом нападения внесли коррективы в маршрут. Причём неконтролируемые.
