– Три дня не ел, да не до того мне, не до еды мне в таком положении. Ещё и товарищ со мной.
– Ты пойди к священнику, спроси работу, чтобы накормили.
Мужчина мигом ушёл. Слава снова взял фотоаппарат. Но теперь он хотел сам попозировать и дал его мне.
– Точно, ты Паратов, и даже усы такие же пышные. И так здорово с тобой: и солнце светит, и тепло, и цветы.
Опять появился тот мужчина и обратился к нам:
– Можно вам сказать? Я и Библию читал, и Ветхий Завет знаю. Посоветуйте, как быть.
– Так ты как паспорт потерял? Выпил? Пьяным был?
– Не-ет! Я не мог.
– Как же тогда?
– Уснул.
– Как это уснул?
– Уснул на улице, устал. И украли документы.
– А в магазине просил накормить?
– Они не дают. Да я и жить не знаю, где теперь.
– Ты узбек? В Москве откуда?
– Я туркмен. Тракторист. В Москву уже двадцать лет езжу работать.
– Сходи к батюшке и спроси, можно ли у него пожить, пока будешь работать.
– Да я его уже спросил, он сказал, обожди пока… Ладно, я пойду.
– Ты голоден. Куда ты пойдёшь? Пойдём в трапезную. Там спросим еду, – предложил Слава.
«Вот тебе и колобок прикатился, на свою ли беду? – подумала я. – Незавидное какое у мужика положение».
В трапезной лежал товар, и еду можно было только купить. Слава купил два пирожка и дал их мужчине.
– Спасибо!
– Так ты куда пошёл? Ешь скорей, а то упадёшь ещё.
– Мне с другом поделиться надо, – сказал туркмен и убежал за ворота.
– Жалко как мужчину. На вид-то он спокойный – и в такой истории.
– БОМЖ теперь.
– Ему надо ехать домой. Там ему восстановят документы.
– А денег нет. Заработать надо.
– Но чтоб заработать, опять же нужны документы.
– Вот так и совершают преступления. Был человек простой, а как одичает, то за кусок хлеба и человека изобьёт, если ещё не убьёт, или воровать станет – и в тюрьму. Всё лучше, чем БОМЖ. Там и накормят, и жить есть где.
– Это всё страшно. Я думаю, батюшка поможет, если дело совсем безнадёжное.
– Эх, – вздохнул Слава и перевёл разговор: – А голуби что делают в палатке?
У ворот монастыря, в лавке, где продавали сдобу, шумно ворковали голуби.
– Они тоже есть хотят.
22.08.11
У Деникина
Сегодня мы решили снова пойти в Донской монастырь. Решили завести традицию возлагать цветы известным историческим людям, писателям, художникам, поэтам, литераторам, кто похоронен в некрополе Донского монастыря.
«Это идея! Надо знать места захоронений», – думаю я.
– «Прошлое – кладбище иллюзий», говорил Эмиль Золя. А мы спешим за вдохновеньем, – сказал Слава мне при встрече.
– Ты думаешь, в некрополе мы найдём дух прошлого?
– Нет. Но сильно впечатлимся, чтоб не совершать ошибок.
– Ты начинаешь разговаривать с совестью.
– А что поделать, ведь творчество – это разговор с совестью.
Мы опять в цветочном магазине. Слава берёт дорогие цветы. Сегодня они уже подорожали в два раза. И мы решили взять астры: две белые и две жёлтые. Мы идём на могилы Деникиных. И цветы эти не только генералу Белогвардейской армии, но и его молодой жене.
– Ты помнишь песню Раймонда Паулса «Миллион алых роз»?
– Алые розы были в прошлый раз Солженицыну. Мы сегодня его могилу тоже посмотрим. А песню я помню. Художник купил миллион алых роз любимой женщине, хотя любовь его была безответною.
– Да, и никто не понял, что он бедный.
– Конечно, так шутят богатые. Уметь шутить – это тоже дар.
– А я думаю, что художник не бедный, а начал дело на пустом месте, как это бывает со многими деловыми людьми.
– Как знать?
