В объятиях Порфиры

Глава 1 Автобус в будущее

Автобус мчал по мокрой магнитке, совсем не считаясь с дождём. За окном была кромешная темень, лишь изредка разгоняемая всполохами молний, отдавая громом по ушам и непроницаемому чёрному небу. Деревья гнулись под напором ветра, превращая высоченные тополя в подобие щупалец из преисподней и судя по тому, как долетавшие раскаты стихии заставляли дрожать всех присутствующих, именно так сейчас и думал брат. Правда мне казалось, что куда сильнее пугал не ветер и дождь, а скорость неугомонного автобуса. Впрочем, покрепче взяться за перила мне никто не запрещал.

– Отлично… только обувь отмыл, а тут снова!

Предсказуемо уныло буркнул мой пугливый Томми, несмотря на то, что всегда строил из себя старшенького братца лишь за навык выклянчить у бабушки конфет.

– Да ладно тебе, Том! Дождь не деньги на буфет… сквозь пальцы в жирок не стекает.

Усидеть на месте не было сил. С опаской отпустив поручни и дотянувшись до братца, я с дружеской издёвкой потрепала его по загривку и тотчас опустилась обратно, справедливо ожидая затрещины в ответ.

– Замолкни, Тес…!

От неожиданного вскрика парочка парней обернулись в нашу сторону и даже водила покосился в стёклышко заднего вида вместо того, чтобы смотреть на дорогу.

– Я тебя не спрашивал, первогодка…

Уж не знаю почему Томми так взъелся, но братишка наотрез отказался признавать меня сестрой в стенах нашей новой школы, куда столь яростно спешил автобус, разрезая ночь яркостью фар.

– Вот и не спрашивай, а я всё равно люблю дождь. Ты-то ездишь уже не первый год, а для меня всё в новинку. В конце концов мне тут проводить почти всё время, так что не порти впечатление своим бубнежом.

Уже давно наловчившись ставить мальчишек на место, тренируясь на братишке в смене заплаканных глазок на колкости и мыло в тапках, я спешно ретировалась и насупившись отвернулась к окну.

– Раз так любишь дождь, то уж будь добра потом помыть и мою форму.

– Ага! Как только в интернате появятся добрые старшекурсники и вкусная еда, так сразу!

Я с силой ткнула брата пальцем в щёку, чтобы его мальчишеский ум точно понял, на кого я намекаю, и снова отвернулась к окну, давясь самодовольной улыбкой.

– Раздражаешь…

Признав поражение, Томми отвернулся и в молитвах на каждом повороте, мы вскорости ворвались в частные владения страшного места под названием «Школа».

– Куда прёшь, кретин!?

Дождь будто бы стал лить ещё сильней, когда братишка грубо оттолкнул парнишку у раскрывшихся дверей автобуса и, по-хулигански забросив небольшой портфель за спину, быстро зашагал прочь.

– А мой Томми, оказывается, такой… «взрослый».

В голове тотчас проплыли старые добрые деньки, когда я гоняла его по всему двору, подбадривая пугливого мальчишку банкой с пауком.

– Ну и хрен с тобой…

Пожав плечами и махнув рукой на мальчишескую дурь, я выскочила из автобуса и нарочно состроив ехидную мордочку, со всем смаком позвала братишку на весь двор.

– Том! Подожди сестрёнку! Я же первогодка, так что потеряюсь без старшего братика!

Разумеется, все сразу обернулись, но моей жестокости не хватило, чтобы выждать момент, когда народу будет побольше. Стесняется сестры, так пусть стесняется…

– Посмотрим, как потом прибежишь за советом о девчонках…

Том же обернулся не сразу, но в глазах читалось желание приложить меня тем самым портфелем, где он, не смотря на характер, всегда носил много книг.

Передразнив недотрогу невинно поднятыми ручками, я в припрыжку догнала Томми и будто бы случайно прошлась с ним рядом до самой школы.

Первым, после помпезного входа, нас встретил приятный запах и огромный зал с таким высоченным потолком, что мне даже не сразу удалось понять, где началось помещение и закончилось затуманенное небо, сквозь которое пробивались, словно солнышки, старинные люстры. В центре, прям как в кино про королей, была огромна лестница, уже на уровне поджилок пугавшая количеством ступенек, и тем паче отводя глаза в сторону мягкостью диванов и кресел подле чайных столиков с вазочками цветов.

– Добро пожаловать!

Поднявшись с одного из кресел, зычно произнесла статная матрона и после нескольких приветственных слов, отпустила молодёжь со старшекурсниками на экскурсию по комнатам. Впрочем, большинство девчат предпочитала приводить себя в порядок прямо на ходу, ведь после нескольких часов на озёрном лайнере и с лихачом за рулём автобуса, глаза нужно было хотя бы подвести тушью. Всё же, пялиться на старшекурсника куда приятнее зная, что ты «во все оружия».

Всё про всё заняло не более получаса. Все побросали сумки с вещами в камеры хранения, чтобы не спутать практически идентичные комнаты и не поругаться на почве воровства, а потом под началом мальчиков постарше, всей гурьбой устремились в столовую.

Хоть в нос ударил приятный запах, признавать, что братишка приблизился к победе в споре страшно не хотелось, а потому мозг сразу учуял привкус подгорело жирка и пыльной картофельной кожуры.

Всего было три стола. Чертовски длинных стола, напоминавшие сагу о Поттере, но, как сказал голос неведомой тетеньки из динамика под потолком, один был для мелюзги от шести до десяти, а второй уже для тех, кого моему братцу было не зазорно попинать себе на потеху. От одиннадцати до четырнадцати. Ну а третий…

На мгновение почувствовав себя элитой общества, я взяла разнос с едой и плюхнулась за стол к старшеклассникам, по праву семнадцати лет, занимая место для старших.

Дедовщина, ей богу…

– Чего пялишься?!

Из оцепенения собственных мыслей меня вырвал грубый голос, отнюдь не подходящий к приятному лицу парня передо мной.

– Прости… я новенькая. Задумалась…

– А я, значит, для тебя развлекательный декор? Клоун?

Насыщенный цвет его глаз блеснул каким-то тёмным огоньком, а смоль волос отлично дополняла образ сорванца, от чего стало как-то жутко.

– Ну прости уж… не думала, что парня столь заденет женский взгляд. Не привык, наверное… бедняжка.

Только потом до меня дошло, что практика на брате не спасёт мой язык от раздачи заслуженных люлей. Все за столом молча смотрели на нас с недоумением и опаской, поёжась от меня настолько, что даже за тесным столом у локотков появилось место. В прочем, еда действительно оказалась вкусной и за мыслями о Томми, я быстро позабыла про наглого красавчика.

Только после обеда до меня дошло, что в школе не было формы.

– Так вот чего все красились…

Поймав своё блеклое, как моль, лицо в зеркальце и недовольно поджав щёчки ладонями, я кое как умылась и поспешила с вещами раскладываться в комнате. Уроки не поджимали, милостиво начинаясь со следующего дня, так что пригубив колы, забивавшей половину чемодана и даже сумочки, мне с азартом удалось помечтать о школе и первой еженедельной поездке в город уже с толпой подружек.

– Закончила…

Наградив себя до конца раздушенной чекушкой легальной выпивки, я подвязала хвостик бантом и мечтательно озираясь, пошла бродить по спальному крылу, уже зная, куда вели меня ноги.

– Вот ты какой…

Я с восхищением окинула взглядом школьный спортзал – обитель всех моих мечтаний… особенно с пристрастием к коле.

– Приятно познакомиться…

От такого «богатого внутреннего мира», устланного матами и современным инвентарём, я не удержалась и приподняв края платья, игриво поздоровалось с таким прекрасным спортзалом, а вспомнив смазливую рожу утреннего грубияна, не смогла даже ударить по груше без улыбки.

– Ладно… прощаю.

Тут в углу спортзала показалась чья-то фигура.

– Простите! Я новенькая, но хотела бы записаться в зал. Если нужен пропуск, то…

– Ох, молодость… весь мир в твоих руках, барышня, куда уж там зал.

Из тени показался пожилой, но поджарый мужичок в спортивной форме,

– Всё уже оплачено вашими родителями, так что впору заниматься от души. Обычно до уроков тут мало людей, так что лучше приходить с утра.

Распрощавшись, я не стала прикасаться к столь желанной штанге в девчачьем тряпье и пожалев бантик, вышла в центральный коридор.

Решив не перебивать впечатление после зала, мне удалось пройти ещё кружок по крылу и захватив в буфете чего покрепче, разумеется выбирая лишь из ромашковых настоек и какао, вернуться в комнату.

Она же оказалась настолько обычной, что не удостоилась бы и пары слов. Прямо скажем, она напоминала, скорее, нашу прихожую на даче, с окошком прям напротив входа и стеллажом в углу. Разбавлял пейзаж лишь постельный антураж пока ещё аккуратно заправленной кровати. Но это было явно не на долго…

– Ну… по крайней мере без пауков…

Как-то даже разочарованно вздохнув, голова уже поздоровалась с усталостью и попросилась на свидание с подушкой, а прихваченный с собой ромашковый отвар отлично справлялся с ролью свахи.

Разбудил меня лишь лёгкое амбре подгоревшего бекона.

– И кто придумал кухню прям на этаже…!?

Выругавшись на всё, что криво лежало, я приоткрыла один глаз и взглянула на часы. К удивлению, там оказалось не ночное время, а вот-вот к девяти утра.

– И носит же ранних пташек…!

Поднявшись, я с немым упрёком проводила взглядом завтракавших девчонок и умывшись слюнями с голодухи, спустилась в актовый зал.

– Нужно будет запретить кухни в кампусе…

Обретя новый смысл жизни и решимость стать председателем студсовета, у меня уже не было времени даже на буфет. Быстро скатившись по перилам и сбежав от патрулировавшей матроны, я влетела в зал и плюхнулась на первое же свободное место в длиннющих рядах расставленных стульев. И как же мне повезло, что спалившая меня матрона как раз была у входа за кулисы и с огромной сцены не пыталась высмотреть сбежавшую хулиганку среди пятисот учеников.

Тягомотина про расписание, составленное словно для второклашек с пятью уроками и в люлечку, тянулась, как и полагается достаточно долго, чтобы задремать. Растолкать меня удалось только под конец, да и то это была девчушка моего роста, на горбу навьюченная парой тяжеленых стульев.

– Прости, что прерываю, но я тут, немного устала. Могла бы отдать мне свой…

Девчонка кивнула на стул подо мной.

– А что мне за это будет?

Я с улыбкой подскочила на ноги и подхватила пару стульев с уже вспотевшей девчонки.

– Потом сочтёмся…

Со скрипом разогнув спину, с облегчением ответила, по всей видимости, наша староста и с улыбкой водрузила на меня ещё и мой же стул.

– Кстати, я Лия… уж два года, как тут горбачусь, так что если хочешь потягать гантели, приходи ко мне. Нагружу с радостью…

Девчонка засмеялась, едва не выронив стул, но вовремя спохватилась и скромно улыбнулась.

– Ну тогда я просто Тес… а ты, так понимаю, вчера убиралась и в спортзале?

– Ага! Хочешь покажу и всё остальное?

Задорно отвечала спутница, уже с заметным опытом подогнув колени и опустив гору стульев в уголок подсобки.

– Только дай минутку…

Устало опустившись на сложенные маты, Лия смешно раздувала щёчки и оттягивала прилипавшую розовую майку, переводя дух после праведных трудов.

– Ну, айда за мной, салага! Девигири, ты за старшую!

Завязав волосы в небрежный золотистый хвостик, даже без туши подчеркнувший её большие голубые глаза, Лия окликнула смуглую девчонку и подскочив на ноги, несмотря на усердную работу, бодро потянула меня в глубины этой бесконечной школы, увлажнив лицо лишь тоником из пота и кремиком из непринуждённой улыбки.

– Ну, самое скучное уже позади.

Обойдя учебные классы и заглянув даже в студию ИЗО, Лия с удовлетворением развела руками.

– На эти тридцать две парты ты ещё насмотришься. Они в каждом классе одни и те же, так что пойдём во двор. От запаха учебников уже тошнит.

Округа порадовала обилием цветов, но разобрать их без ста грамм ботаники моя голова отказывалась, так что ограничились лишь лёгкой окрылённостью от пьянящей радости. В конце концов тут был даже собственный сквер, походивший скорее на маленький лесок, в котором можно с радостью заблудиться хоть на целый день.

– Да… тишина… благодать.

– Ладно, волчица-одиночка, посидели и хватит. Уже семь сорок. Может после столовой и хочется побыть в одиночестве, но скоро ужин. Не появишься вовремя, ей богу, прилетит ложкой полбу, а Девигири сама закончить в зале не успеет. Всё же, на весь день подругу я бросить не могу, так что ты как хочешь, а я пойду. Без обид?

– Обиженные воду носят, слыхала?

Лия фыркнула, но улыбнувшись протянула мне руку, тотчас повалив обратно на траву, а сама подскочила и помчалась к школе.

– Ну тогда догоняй!

После такой пробежки я не заметила, как впитала ужин. Уверена, что братишка точно распустит слухи о прожорливой первогодке, так что терять было уже не чего, но о Боже…!

– Почему же так вкусно…!?

Проглотив всё, что плохо лежало, я даже не смотрела в сторону красавчика и с полным животом выкатилась из столовой.

– И почему я живу на самом верху…!?

Даже браниться было трудно. Ступеньки отдавались болью в желудке, но все мысли кружили только вокруг сладеньких печенюшек с колой и чувства, что кто-то за мной следит. Впрочем, если у маньяка будет таблеточка от переедания, то с остальным уж как-то разберусь.

Всё звучало красиво. По крайней мере в голове, но…

– Пусти! Мне больно!

Стоило случиться очевидному, как в груди похолодело, а в ногах затряслось убежавшее сердце.

– А мы не такие уж и смелые, когда прижмут, да!?

Чёрные глаза с далёким огоньком смотрели прямо на меня, прижимая к стене у входа в комнату, а люди проходили мимо, лишь уныло потупив взгляд, словно это было нормой и случалось каждый вторник.

– Ну ничего… рога пообломаем и…

– Тебе?

Я прикусила язык, уже рефлекторно подначив зарвавшегося красавчика, но тот лишь грубо усмехнулся и с силой сжал мои руки.

– Послушай, конфетка… никто не смеет так нагло со мной говорить, поняла?

Я попыталась вырваться, но парень был куда сильнее, а от его сжатых крепких рук стали неметь даже пальцы.

– Если хоть раз…

Он прижался к моей щеке своей чёрной щетиной и очень строго прошептал.

– Ты уже не маленькая, так что будь осторожна со словами… я предупреждаю всего один раз.

– А на второй уже не хватает? Тоже мне, плейбой…

Признаться, что-то подгоняло язык. Что-то глубоко внутри, что купилось на смазливую мордашку, как последняя дешёвка. И всё же…

Хулиган местного разлива слегка удивился, но потом рассмеялся, всё также не выпуская моих рук из крепчающей хватки.

– А ты попробуй заслужи на второй, первогодка… не всех хватало и на первый. Вот только я предупредил и лучше не рискуй.

Даже не назвав мне имени, парень едва ли не до хруста сжал мне предплечье, но заметив, уже проступавшие от боли, слёзы в уголках глаз, отпустил руки и широким шагом скрылся за поворотом в мальчишеское крыло.

Тошноту сняло, как рукой. Не таблетка, но жаловаться…

Я не смогла оседлать оптимизм и залилась слезами, сползя по стенке на пол, пока на руках стали медленно проступать синеватые пятна. И всё же…

– А я крута…!

Чувство гордости перекрывало боль и желание наябедничать в первый же день, но стонавшие руки с трудом смогли залить браваду даже маленькой бутылочкой, что стала казаться просто неподъёмной.

Спустя же пару часов мне страсть как захотелось кофе. Мою вторую отраду после колы.

– Кофе, кола… да они даже на одну букву!

Размышляя о всякой ерунде, мне всё равно не удалось угомонить сердце и выбросить эту скотину из головы.

– Да ладно, Тес… не романтизируй. Это просто страх, не более! Попей кофе и остынь!

Аппарат заваривал кофе удивительно быстро, не дав тупой голове подольше постоять и, заливаясь румянцем, высмотреть в стене дырку, ожидая появления этого кретина.

– И что я только делаю…?

Решив, что влюбляться в быдло лишь за крепкие руки и пряный аромат его кожи, так же вредно, как пить кофе по ночам и утешив себя иллюзиями, я сбежала с головой в книги, забывшись в них на целый вечер.

После всех приложенных усилий сон окончательно вышел из чата.

– Ну, разумеется…!

Проворчав в подушку, раскалённую, как печка, я окончательно выбилась из сил в погоне за сном и нервно скользнув в тапочки, вышла из комнаты.

– Чай… срочно, чай…

За бесчисленными запасами колы на чёрный день, на день поступления, на день…

Сбившись с мысли, я так и не смола дотянуться до общественной кружки на издевательски далёкой полочке под самым потолком. Чайник уже кипел во всю, как и моё терпение, но за заспанные глаза теперь отдувалась я вся.

В углу кухни всё это время сидел тот самый негодяй, что не дал мне уснуть. И, разумеется, дело было отнюдь не в кофе, нет…

И всё же, на руках ещё болели окончательно проступившие синяки, а пальцы дрожали, пытаясь уловить сбегавшую чашку за непослушное ушко. Зато скотина всё сидела и пялила бельма в смартфон.

– Козёл…

Тихо пробубнив, я вновь потянулась за чашкой, но, пеняя на неуклюжесть, ноги коснулись краешка плиты и от резкой боли, грохнулись оземь.

Чашка разлетелась на осколки. В первую секунду не было даже боли, но проскрипев всеми чакрами по плиточному полу, я измазала кровью все кусочки допрыгавшейся посудины.

– «Начни бегать, Тес… перестанешь быть неуклюжей клушей, Тес…»!

От злости на саму себя, я приплела сюда даже бабушку, припомнив того, кто заставлял бегать вокруг дома за каждую выпитую бутылочку «отравы». И всё же, подметя осколки, мне кое-как удалось дотянуться до подвешенной коробочки с каким ни каким спиртом и ваткой.

– Тебе помочь?

В начале я даже не придала значению какому-то звуку из укромного угла, продолжая старательно корить себя за содеянное хулиганство, но голос повторился.

– Помочь или нет?

– Обойдусь… боюсь ненароком не так глянуть. Не привыкла задевать чьи-то чувства.

– Ну как знаешь…

Как типичный мальчишка, этот наглый упырь взял и взаправду отвернулся, вновь уткнувшись в телефон.

– Дурак…!

Он точно услышал, но до его грозного взгляда было мало дела, когда спиртик вываливался из пальцев, немевших от хулиганских ручищ. Ватка не желала рваться, замазав пол пачки бордовыми мазками, а голова раскалывалась от тревожного сна, выжимая на глазах наворачивающиеся слёзы.

– Дай сюда!

Симпотная скотина подсела ближе и схватила меня за запястье.

– Смотреть тошно. Неумеха…

Возражать, откровенно говоря, не было никакого желания, но провокация сработала, заставив парня помочь, тем более, что он всё равно увидел мои заплаканные глаза.

– А говорил, что кого-то не хватает и на первый, а сам решил «поиграть» в доктора? Нужна подзарядка?

– А зачем потянулась за спиртом? Зализала бы ранку. Язычок то у тебя что надо.

Он умело перехватывал мою руку, протирая ваткой и даже поддувая, чтобы унять щипающую боль.

– Всё. Жить будешь.

Джейсон нарочно туго затянул бинт, заставив непроизвольно пискнуть.

– А теперь вали от сюда и не отсвечивай. Из-за тебя и так весь в крови. Ещё увидят, так не то подумают.

Хамлюга демонстративно отсел за жёлтую полоску на полу, словно намекая на то, что я не далеко ушла от заразной псины или больного алкаша, способного передать лишь стопку вирусов и стойкое амбре.

В горле пересохло от волнения и боли, а без заветного чая из соцветия ромашек, в груди и вовсе не оставалось место на вдох.

– Раз так боишься «короны», так снял бы свою… оно-то точно позаразнее будет.

Грозный взгляд никуда не пропал, но в чёрных глазах показался тот самый огонь, как и в первый день.

– Сниму-сниму, не переживай… тебе на золотые зубы.

Решив не развивать угрозы до сути дела, я буркнула что-то в ответ и поблагодарив, летящей походкой сбежала из кухни.

Разумеется, с высоко поднятой головой.

Утром же, по традиции, наступило утро, а вся бессонница испарялась со лба, проступая потом от усиленной пробежки.

– Кретин! Кретин! Кретин!

С каждым кругом сердце то унималось, то вновь заливалось праведным гневом, но с усталостью в ногах пришла и вялость мысли, а вслед за ней в спортзал вошёл и Томми.

– О! Где-то есть скрытая камера?

Том не понял шутки и хмуро приподнял бровь.

– Ты о чём?

– Такой-то соня и утром в зал? Чудеса…!

Братишка только спустя секунду осознал всю пресность шутки, но убедившись, что мы наедине, из вежливости прыснул и шутливо дёрнул меня за косу.

– Я тоже не ожидал. Не думал, что ты всё ещё спортсменка.

– О сестре-то и не знал? В душе подглядывал, а тут не знал?

– Думал, ляжки тормозят. Сила трения, слыхала?

Получив ничуть не шутливого леща, братишка хотел было возмутиться, но потом изловчился и вновь дёрнув за косу, с улыбкой дал дёру по беговой дорожке, в миг уняв всю вялость и мысли о самцах.

Сменяя друг друга, мечты о сладком тосте и хлопьях с молоком под неизменную чашечку крепкой арабики, проносились с каждой капелькой, пролитой из душа, и шумной ноткой голосистого фена. В столовой уже кипела жизнь, за те два дня балуя меня лишь до боли приятной кухней.

– Доброе утро!

Лия махала рукой почти что у меня под носом, но за предвкушением борьбы с волчьим аппетитом, я в упор не заметила худышку в чём-то напоминавшем школьную форму.

– Как спалось? Место с новенькой ещё никем не пригрето, так что многие интересуются не нужна ли тебе «помощь».

Лия наигранно состроила сердитую рожицу и кивнула на парней, смотревших в нашу сторону в полной уверенности, что мы их не спалили.

– Ты у нас первогодка популярная…

– Хорошо спала.

Отодвинув прилипшую подружку, я непроизвольно фыркнула от неожиданного комплимента, но не выдержала её напористого взгляда.

– Да и что мне «помогать»… не слишком-то мне нужны «помощнички».

В голове как-то сам собой всплыл нахальный старшекурсник, а глаза рефлекторно нашли его на старом месте за столом.

– Перевелись нынче рыцари…

Губ как-то сам собой коснулся тяжёлый вздох, но женскую тоску по клятве рыцаря, способного подарить поцелуй «Покорности, восхищения и любви» оборвал с досадой отпитый глоток мокко.

От прилива к щекам, голос даже мне самой показался неуверенным и словно бы умоляющим ему не верить, а жестокая подружка проследила за взглядом и незаметно пнула меня локотком.

– Не связывалась бы ты с ним… Хэдек не лучший выбор, поверь.

Спохватившись, я прикрыла лицо рукой и с энтузиазмом налегла на совсем не лезший в горло сэндвич.

– А что с рукой?

Лия коснулась повязки на запястье, от чего невольно дёрнулся глаз.

– Только не говори, что он…!?

На этот раз уже я пнула через чур догадливую девчонку в бок, а от злобного взгляда Хэдека прикрыл возмущённый выкрик одной из девчат.

– Они издеваются!? Нам не выдают форму, чтобы она не лопнула на нас от такой диеты!? Что за чёрт!?

– Уймись, Айрис… вот, возьми яблочко.

Хоть издали было не видно, но девчонка рядом с привередой, казалось, покраснела и потянула свою взбалмошную соседку за краешек юбки.

– Айлин!

Девчонке явно хотелось закатить скандал, но встретившись глазами с подругой, лишь обижено фыркнула и отмахнулась от протянутого ей яблока.

– Не думаю, что папенька платит за то, чтобы я умерла с голоду.

– А кто причитал на диету? Или в твоём клубе так поверхностно относятся к предсказаниям карт?

Айрис сердито наморщила носик, но, выхватив яблоко, всё же, перестала горланить на всю столовую. Видимо, у богатеньких свои замашки раз даже в школе есть кружок гадания.

– Ну- ну, Айлин, посмотрим, как заговоришь, когда нужна будет помощь. И где вообще Девигири?

Бедняжка-тихоня лишь многозначительно вздохнула, от чего привереда лишь сильнее завелась, но заела брань громко откушенным яблоком. Благо, этой небольшой перепалки хватило, чтобы доесть и подхватив Лию под руку, помчаться на урок.

Хоть отсутствие правил начинало пугать, но сейчас нам разрешили самим выбрать пару, так что парту с Лией сразу застолбили за мной.

Уроки. Сколь боли в этом ёмком слове. И всё же, время скрашивал симпатичный лектор, пускай и толкавший нам какую-то откровенную научную пургу, разводя руками вдоль формул и цифр.

– Ну рассказывай, что с рукой? Если это Джейсон сделал, то лучше сходи к директору. Вряд ли поможет, но ещё одну соломинку в огород этого хулигана бросить будет кстати.

– Джейсон…

Как бы тошно не было, а первая мысль была о том, что ему чертовски подходило имя.

– Дура!

Лия состроила плаксивую рожицу, ну а мне хотелось надавать себе же по губам.

– Это я про себя… уронила чашку, а он помог перевязать.

Огромные голубые глазёнки, казалось поползли из орбит, но строгий удар указкой по столу, не дал девчонке выбраниться на всю аудиторию.