Скользящие в лучах. Второе издание

Глава 1. Через тернии к звездам

Во вторник утром в одном из пригородов Майями бойкая девушка-репортер Элигзанд Фроат, представляющая крупный телеканал Morning News, в составе небольшой съемочной группы отправилась в Центр изучения космоса, чтобы взять эксклюзивное интервью у куратора межпланетного проекта «Экспедиция Проксима» мистера Джонса Синглтона.

– Сегодня, шестого февраля 2650 года, пресс-служба Центра изучения космоса сообщила об успешной посадке транспортного корабля межпланетной экспедиции Роскосмоса на экзопланету Проксима Центавра b. Напомним, что запуск состоялся почти пятьсот лет назад с космодрома «Восточный», и вот, преодолев невероятное расстояние, роботы с Земли высадились на планете и приступили к исследованиям. Мы решили подробнее расспросить мистера Джонса Синглтона, куратора проекта «Экспедиция Проксима», о том, чего нам ждать от реализации проекта и действительно ли у человечества появился шанс. Мистер Синглтон, как вы можете прокомментировать эту новость?

Пожилой седовласый коротышка в невзрачном сером костюме, с залысиной на голове, по виду заслуженный академик, восторженно затараторил:

– Так далеко мы еще не заходили! Это необыкновенное путешествие длиной в пятьсот лет, и оно нам удалось!

– Расскажите, с чего все началось и как долго люди шли к колонизации экзопланеты?

– В далеком две тысячи тринадцатом году на расстоянии чуть больше четырех световых лет от Земли, что равняется сорока триллионам километров, в тройной звездной системе Альфа Центавра мы обнаружили каменистую экзопланету Проксима b, похожую на Землю. Долго искали что-то подходящее по всему видимому космосу. Сначала рассматривали как вариант Кеплер-438 b, которая на восемьдесят восемь процентов схожа с Землей, но расстояние до нее – четыреста семьдесят световых лет – стало серьезным препятствием для планирования миссии на эту далекую планету. По этой же причине все остальные варианты также были оставлены без внимания, а выбор пал именно на Проксиму, как наиболее близкую к Земле. Путь до нее на космическом крейсере с самыми мощными двигателями, которые придумали на тот момент люди, занял пятьсот земных лет.

– А были ли у кого-то сомнения в существовании этой планеты, ведь, насколько я поняла, доподлинно было неизвестно, есть ли вообще эта планета?

– Сомнения, безусловно, были. Но когда с чилийского «Чрезвычайно большого телескопа» мы явно увидели, так сказать, профиль планеты на фоне ее звезды, а с орбитального телескопа «Джеймс Уэбб» заметили еще и температурную циркуляцию на Проксиме, то никаких сомнений не осталось, и Роскосмос немедленно направил туда корабль с оборудованием для исследования и колонизации экзопланеты.

– Скажите, почему, помимо Проксимы, человечество больше не направило никаких других экспедиций на экзопланеты?

– В двадцать третьем веке, когда содружество космических корпораций при участии научной лаборатории имени Джеффри Марси совместными усилиями построило космические интерферометры, спектрометрическим методом были обнаружены сотни других идентичных нашей планете транзитных экзопланет, причем даже более подходящих для земных форм жизни, нежели Проксима. Но из-за начавшихся войн, глобального экономического кризиса и роста расходов на реализацию более приоритетных космических проектов внутри нашей Солнечной системы зондирование и колонизация других экзопланет стали невозможными.

– Скажите, мистер Синглтон, а есть ли уже какие-то подтвержденные данные о наличии жизни, атмосферы и воды на Проксиме и вообще хоть какая-то связь с ней?

– Проксима Центавра b получает столько тепла и света от местного солнца, что можно считать ее находящейся в обитаемой зоне своей звезды. Благодаря уже упомянутым мной космическим интерферометрам мы выявили, что планета Проксима Центавра b удерживает атмосферу и жидкие поверхностные воды в пропорциях, близких к земным. Но есть ли на этой планете жизнь, мы узнаем через четыре световых года, что равняется восьми земным годам, за которые выпущенный из лазерной установки с Проксимы световой луч с информацией достигнет приемников на Земле. Именно так, кстати, и организована наша межпланетная связь.

– Скажите, что будет дальше? Мы создадим новую колонию на планете, как когда-то Илон Маск организовал подобную колонию на Марсе? Будем там параллельно заниматься добычей полезных ископаемых на ближайших астероидах, как это делала двести лет назад китайская компания Origin Space с помощью своих роботов-майнеров? Или все-таки рискнем и попробуем отправить туда оцифрованных людей?

– В случае работоспособности лучевой установки и пригодных условий для жизни в аватарах мы отправим с помощью информационно-потоковых лазерных лучей первую группу оцифрованных людей-колонистов с Земли. На планету они прибудут примерно через восемь-девять лет после отправки. До получения результатов отправлять туда людей опасно и нецелесообразно, поэтому пока там будут работать роботы, а мы – с нетерпением ждать подтверждения работоспособности всех систем и результатов анализов проб грунта, воды и атмосферы с Проксимы.

– До сегодняшнего дня корабли могли путешествовать на расстояния чуть более одного светового года, причем живые организмы на них находились в состоянии, близком к гибернации, искусственному погружению в сон с заморозкой, и все равно частично погибали, а теперь люди смогут перемещаться по космосу со скоростью света, а может, и найдут иные разумные цивилизации. Невероятно! – произнесла с восхищением заранее заученный текст Элигзанд.

– Человечество наконец-то раздвинуло горизонты своего присутствия, и теперь при помощи лазерных лучей мы сможем перемещаться даже в самые далекие уголки нашей Галактики со скоростью света. Разрешим ли мы наконец-то парадокс Ферми или обнаружим в очередной раз, что еще одна найденная нами планета безжизненна и не имеет следов развитой цивилизации, – покажет время. Но главное, что у человечества и всего живого появился еще один шанс выжить. Поэтому давайте не будем гадать и дождемся подтверждающих данных, – с доброй улыбкой ответил пожилой ученый.

– Хорошо, спасибо вам, мистер Синглтон. Мы будем следить за новостями из ЦИКа. С вами на прямой связи была корреспондент телеканала Morning News Элигзанд Фроат.

Глава 2. Размышления

Клэр, лежа в кровати, убавила звук телевизора, висевшего в просторной спальне, и снова задумалась о межпланетных путешествиях человечества. Ее муж Майкл в это время лежал рядом и читал сводку новостей в смартфоне. Клэр захотелось обсудить увиденное с Майклом, и она с тревогой в голосе спросила:

– Майкл, как ты думаешь, сможет человечество теперь начать путешествовать не в виртуальных мирах, а по просторам настоящей Вселенной?

Ей не удалось скрыть переживаний от мужа, за пятьсот лет совместной жизни хорошо ее изучившего.

– Не знаю, Клэр, я ведь не астроном. Да и нужно ли это людям? – Майкла удивило то, что Клэр, никогда не интересовавшаяся межпланетными путешествиями, вдруг так серьезно задумалась об этом. Он отложил смартфон, повернулся к ней и почти шутя, с улыбкой спросил: – Неужто ты собралась полететь на Проксиму… и бросить здесь всё?

Клэр почувствовала, что, возможно, сейчас она каким-то образом обесценивает все труды и старания Майкла. Не желая его обижать, она улыбнулась и прижалась к нему, подставив светлую макушку для поцелуя. Майкл, обрадованный, что его опасения не подтвердились, воспринял начало этого разговора как повод для ностальгии по тем временам, когда все еще только начиналось. Он обнял Клэр и, глядя в полоток, стал вспоминать:

– Как же было здорово мечтать, обсуждать планировку нашей будущей матрицы! Помнишь, как мы проектировали будущий рай и всю земную жизнь копили парадайз-коины, чтобы оплатить его верстку, расписывая все возможные изменения в нашем личном мире на тысячи лет?.. И счастливы были, что за короткую земную жизнь успели накопить на жизнь вечную. А помнишь, как мы в 2100 году впервые вошли с тобой в офис представительства «Вечной жизни» в Америке? Там молодые пары в переговорках обсуждали с дизайнерами и архитекторами виртуальной реальности будущие матрицы, где им предстояло жить после оцифровки всю оставшуюся вечность.

– Да, мы так долго с тобой их выбирали… – немного успокоившись, тоже принялась воспоминать Клэр.

– Больше всего меня обрадовали в тот момент, когда выбор был сделан, твои счастливые глаза! И я знал теперь, какой будет наша с тобой вечность.

– Наш мир прекрасен, это наш Эдем! – Клэр нежно поцеловала Майкла в знак того, что прекрасно помнит: все, что у них теперь есть, создано благодаря его усилиям и стараниям.

– Тогда к чему рассуждения о межпланетных передвижениях в реальности, если ты уже в Эдеме, Клэр? Что такого есть в том безжизненном мире, чего нет здесь, у нас? – не унимался Майкл.

Клэр вернулась на свою сторону кровати и, обняв подушку, задумчиво возразила:

– Майкл, он реальный! Неужели ты не понимаешь? Я о том мире, откуда мы ушли в виртуальную реальность… и еще неизвестно, сможем ли мы теперь вообще вернуться. Солнце остывает, рано или поздно и на Земле, и на Марсе жить станет невозможно, а новая планета в другой солнечной системе – это шанс на жизнь в реальности. Это не компьютерная графика и не сотни терабайт, хранящихся на серверах корпорации «Вечная жизнь», где мы с тобой обречены жить вечно.

– Обречены? Да мы почти около земного ядра, и даже если Солнце окончательно погаснет и на поверхности Земли все превратится в лед, мы будем жить здесь еще миллионы лет. Или, может, тебе скучно со мной? В нашем мире что-то не так?

– Ну что ты, нет, конечно, все так. Просто… Все здесь такое… ненастоящее. Ну ты же понимаешь, что все это искусственное, не реальное?

– Клэр, я не понимаю, о чем ты говоришь. Наш мир идеально спроектирован. На его постройку мы отдали труды всей своей земной жизни, все накопленные средства. Что может быть дороже цифровой вечной жизни? Все земное – это тлен! Когда тебе требовалось пообщаться с тем, кто еще был в изначальном теле на Земле, ты спокойно могла это сделать в любой момент через каналы внешней связи. Но ты сама знаешь, что сейчас ничего живого, кроме уродливых мутантов, в реальном мире не осталось и настоящая реальность только здесь!

Клэр молча обняла Майкла и, не желая больше доставлять ему беспокойства, решила прекратить разговор, притворившись, что согласилась с мужем, но на самом деле так и осталась при своем.

Глава 3. В музее

В голове у Клэр теперь засела идея путешествий во Вселенной, особенно привлекал ее полет в соседнюю солнечную систему к экзопланете Проксима. Она решила, что должна самостоятельно раскрыть для себя непростую научную тему, и занялась самообразованием. К счастью, ее второе образование, полученное в Мэрилендском институте физики, существенно облегчало понимание исследуемого материала, потому Клэр уверенно погружалась в тему. Она читала статьи различных авторов об экзопланетах, пыталась разобраться в терминологическом языке конструкторских бюро, разрабатывавших двигатели для межпланетных путешествий, и, наконец, однажды пришла на экскурсию в виртуальный музей Центра исследования космоса.

Клэр стояла среди небольшой группы людей и жадно вслушивалась в каждое слово пожилого роботизированного экскурсовода, словно это была не обычная матричная программа, а какой-то ветхозаветный пророк благовествовал в святом храме нечто очень важное:

– Лазерный луч – это открытие двадцатого века, благодаря которому люди изобрели радары, лазерные ножи, а сегодня могут путешествовать в самые дальние уголки Вселенной. Это изобретение было предсказано задолго до его открытия писателями-фантастами Гербертом Уэллсом в его произведении «Война миров» и Алексеем Толстым в книге «Гиперболоид инженера Гарина». Свое название лазер получил в 1957 году…

В этот момент к Клэр подошел пожилой мужчина невысокого роста, похожий на доброго волшебника, переодетого в костюм ученого, и заговорил:

– Интересуетесь историей лазерных технологий? Я профессор Януш Мигуцкий, – старичок протянул женщине свою сухую руку.

Клэр немного опешила и даже слегка расстроилась, что не слышит слов экскурсовода, но пожала руку внезапному собеседнику:

– Рада знакомству, профессор. Я Клэр.

Она попыталась показать, что слушает экскурсовода, а профессор ей мешает это делать. Но тот был неумолимо тверд в своем намерении поговорить:

– Очень приятно, Клэр. – Он махнул в сторону экскурсовода: – Не волнуйтесь, этот экскурсовод запрограммирован на бесконечное количество повторений материала. Самое важное о лазерах вы уже услышали. Следует упомянуть лишь о проекте Extreme Light Infrastructure. В начале двадцать первого века тринадцать стран Евросоюза договорились построить сверхмощный лазер, который бы превосходил все имеющиеся энергомощности на Земле. Строили они его больше десяти лет. Это был настоящий прорыв в науке, он-то и дал нам сегодня возможность проникать в глубины космоса со скоростью света.

Клэр полностью переключилась на рассказ профессора, поняв, что программа-экскурсовод никакой не пророк, скорее жрец, раз за разом повторяющий одни и те же проповеди, а настоящий пророк, способный открыть ей научные тайны, – это именно профессор.

– Удивительно, профессор. Человечество наконец-то пришло к таким важным открытиям… Скажите, а вам известно что-нибудь о планете Проксима?

Януш Мигуцкий преисполнился радости, что перехватил страждущую душу из лап музейной программы, и пригласил Клэр в свой кабинет:

– Давайте мы пройдем в мой лекторий, и я вам все покажу и расскажу.

Он взял под руку свою собеседницу и повел ее из экскурсионного зала. В этом здании у Януша Мигуцкого был свой отдельный кабинет, где он читал лекции всем интересующимся посетителям. Однако перед самым входом Клэр успела увидеть, что специализация профессора – вовсе не космос, а океанические исследования. Именно так, по крайней мере, было написано на табличке перед входом.

– Скажите, профессор, вы специалист по океанологии или все-таки каким-то образом связаны с космосом?

– Терпение, мой друг, терпение… Еще немного – и вы все узнаете, – проговорил, суетливо улыбаясь, старичок и открыл дверь лектория. Переступив порог, Клэр не увидела ничего необычного в этом помещении. Профессор закрыл наружную дверь, затем внутреннюю стеклянную, нажав на кнопку пульта, и в кабинете, как по мановению волшебной палочки, по стенам за стеклом, по стеклянному потолку, под стеклянным полом начала журчать вода. – Добро пожаловать в мою скромную обитель. Все, что говорится здесь, никто и никогда не прослушает.

В центре зала появился голографический экран, на котором включилась видеопрезентация с различными фото- и видеоматериалами о планетах. Клэр, все еще пребывая в состоянии удивления, внимательно слушала речь профессора и с интересом смотрела на экран, который уносил ее воображение далеко-далеко, в соседние звездные системы:

– Да, наше Солнце и впрямь угасает и рано или поздно жизнь на планетах нашей Солнечной системы станет невозможной. Именно поэтому человечество предприняло попытку освоения подходящей планеты в ближайшей солнечной системе, и выбор пал на Проксиму, которая примерно на тридцать процентов массивнее Земли. Ее год равен всего одиннадцати земным дням. Экзопланета вращается вокруг своей родительской звезды на расстоянии около семи с половиной миллионов километров. Это намного меньше, чем между Землей и Солнцем, где расстояние – сто пятьдесят миллионов километров. Судя по ультрафиолетовому «портрету» родительской звезды, красного карлика класса М, кислород на планете, вращающейся вокруг этой звезды, есть. Такие солнца испускают мощное ультрафиолетовое излучение. Разрывая молекулы воды и углекислого газа, лучи солнечного света могут создавать свободный кислород. Вполне вероятно, что ковчег с образцами земных видов жизни с Марса для их сохранения придется отправить именно туда. Но главный вопрос: кто это сделает?

Пунктирами на экране продолжали отрисовываться орбиты и межпланетные расстояния. Рассказ профессора все больше и больше захватывал внимание Клэр, которая смотрела на него глазами восхищенной студентки и понимала, что он действительно тот самый человек, с которым она может поделиться своими мыслями и переживаниями насчет межпланетных путешествий и нахождения здесь, в матрице.

– Профессор, вы знаете, сегодня утром я поняла, что мечтаю оказаться снова в реальности. Я хотела бы полететь на экзопланету и увидеть новую, девственную, не нарисованную, а настоящую жизнь!

– Что ж, моя дорогая Клэр, в наше время это вполне досягаемая цель.

– Вы и правда так думаете?

– Уверен на сто процентов!

– Утром я попыталась заговорить об этом с мужем, но, к сожалению, Майкл не принял моих рассуждений на эту тему.

– Это вполне нормальная реакция человека, для которого матричная жизнь стала высшей ценностью, а любое инакомыслие сродни сумасшествию или чему-то крамольно-еретическому. Ваш разговор с мужем или с кем-либо еще в виртуальном мире на подобные темы похож на разговор буддийского монаха о бодхичитте со средневековым мусульманином или христианином, результатом которого может стать если не костер, то, по крайней мере, неприятие и недопонимание. Я бы не стал на вашем месте обсуждать эту тему с кем-либо… не готовым к подобной информации. К тому же в системе работают агенты безопасности, отслеживающие любые подозрительные действия в матрицах. Не слышат они нас только тогда, когда мы находимся вот в таких защищенных местах. Старайтесь не попасться им, иначе последствия будут самыми печальными.

– Да, я понимаю, о чем вы говорите, профессор. Для Майкла весь этот мир – смысл его жизни, цель, которой он добился. А об агентах я была другого мнения. Мне казалось, они призваны сохранять порядок внутри системы, разве нет?

– Задача агентов – искать угрозы и ликвидировать их. К сожалению, я знаю много случаев беспощадной расправы агентов над подозрительными гражданами. И лично был свидетелем того, как несколько сотен лет назад девушку моего друга удалили из «Вечной жизни». Она не представляла никакой опасности, была настоящим ангелом и всего лишь мечтала покинуть «Вечную жизнь», чтобы жить вместе со своим любимым молодым человеком в его реальном мире. Но агенты вычислили ее. Бедная Стефани… Поэтому прошу вас, Клэр, будьте осторожны.

– Я поняла вас, профессор. Спасибо, что предупредили меня. А как все-таки человек путешествует по лазерному лучу?

– При отправке луча код личности отправляется целиком, без дробления. Человек засыпает и путешествует во сне, не ощущая расстояния. Но вам следует знать, что такие путешествия возможны пока только в один конец. Отправиться можно куда угодно, где есть лучевой приемник, а вот вернуться оттуда уже не получится. Для возвращения потребуется луч точно такой же мощности, как и при отправке. На Проксиме генератора луча такой силы нет. Отправлять оттуда можно лишь короткие сообщения, код человека в них просто не поместится, мы слишком много весим. Емкость мозга человека – четыре терабайта, именно столько места мы, оцифрованные люди, обычно занимаем на серверах или во временных переносных хранилищах.

Клэр задумалась, вглядываясь в голограмму, мечтая о собственном путешествии, а профессор понял, что Клэр – именно та, которую он искал. Она и есть одна из немногих, способных уверовать в успех миссии и оставить все самое дорогое для себя, следуя за мечтой.

Глава 4. Незваный гость

Ярким теплым и солнечным днем Клэр и Майкл неспешно прогуливались по улице. На зеленой лужайке резвились чьи-то дети, неподалеку журчал фонтан, летали белые бабочки. Лучи солнца поблескивали на светло-русых локонах Клэр.

Неожиданно к фонтану подбежал какой-то китаец в черном кожаном плаще и, протягивая Клэр кейс, произнес:

– Ваш заказ.

Клэр, не понимая, что это за курьер и от кого странная посылка, отказалась брать ее в руки:

– Я ничего не заказывала, думаю, вы ошиблись.

Майкл показал жестом, что они не будут брать эту посылку, и, взяв Клэр под руку, направился в сторону кафе, где было довольно многолюдно. Курьер, не выполнив свой заказ и не вручив кейс, вместо того, чтобы уехать с посылкой, бросил ее в фонтан и пустился наутек.

По пути в кафе Майкл сообщил по телефону в полицию о том, что в их матрице появился курьер, которого никто не ждал. Человек это или машинный код, было не разобрать. Буквально через минуту на телефон Майкла поступил звонок с неизвестного номера, что вызвало еще большее недоумение у него и Клэр. Майкл показал жене, что номер не определен, после чего, пожав плечами, поднес к уху трубку, откуда послышался низкий и уверенный мужской голос:

– Майкл, добрый день! Вас беспокоит Павел Вениаминов. Я президент «Вечной жизни». От имени компании и от себя лично приношу вам свои извинения и благодарю вас за вашу бдительность и оперативный звонок. Надеюсь, у вас все в порядке?

– Здравствуйте, мистер Вениаминов. Да, у нас все в порядке.

– Можно просто Пол. Отлично. Обещаю, больше вас никто не побеспокоит. Хорошего вам дня.

– Всего доброго, Пол.

Майкл положил трубку и молча посмотрел на жену. Клэр взволнованно спросила:

– Кто это был?

– Сам Павел Вениаминов. Тот самый мистер Пол, начальник «Вечной жизни». Видимо, с этим китайцем какая-то серьезная история, раз об инциденте доложили самому главному в системе.

Майкл и Клэр огляделись, но курьера уже нигде не было. Вся система словно перезагрузилась, и супруги заметили секундное искажение пространства. Клэр бросила взгляд на фонтан и обратила внимание, что под водой лежит тот самый кейс, но решила не говорить об этом мужу.

В кафе Майкл, помешивая кофе, постарался деликатно успокоить любимую:

– Что тебя тревожит, дорогая? Инцидент с китайцем полностью исчерпан. Нас заверил в этом сам мистер Вениаминов. Все в порядке, тебе не о чем переживать.

– Не знаю, Майкл… Этот мир такой хрупкий. Мне кажется, здесь, в этом раю, мы не можем быть в безопасности.

– Клэр, ты напрасно переживаешь из-за компьютерного глюка с китайцем. Это единичный случай, и, уверен, система безопасности и Пол не допустят подобных инцидентов.

– Напрасно? А помнишь, что произошло с хранилищем в Австралии в двадцать третьем веке? Весь материк вместе с серверами корпорации «Южный крест» ушел на дно! А еще раньше в Израиле исламские фанатики при помощи дронов захватили в Иерусалиме хранилище «Машиах» и уничтожили серверы вместе с теми, кто там находился. – Клэр оглянулась, поняла, что в кафе слишком многолюдно, и, боясь, что их разговор услышат, продолжила уже вполголоса, наклонившись к Майклу: – Ты не думал, что сегодня это была разведка китайского хакерского искусственного интеллекта перед атакой на серверы «Вечной жизни»? Достаточно ли здесь антивирусов и там, снаружи, сил, чтобы противостоять монстрам и хакерам в аватарах? – Клэр снова оглянулась, не подслушивают ли ее, и уже почти шепотом добавила: – Может, там вообще уже нет никакой жизни… и все давно погибло, а нам тут рисуют какие-то картинки. – Клэр замолчала и отхлебнула кофе.

Майкл, оторопев от крамольных мыслей жены, осмотрелся по сторонам, поправил свои слегка седые волосы и, не теряя самообладания, ответил:

– Милая, мы ведь неслучайно выбрали для себя именно русскую «Вечную жизнь». В России самое надежное и защищенное хранилище кибермиров. Серверы запитаны от тепловых энергостанций, и электричества от раскаленного ядра в центре Земли хватит на миллионы лет, к тому же есть дополнительные источники автономного питания на случай сбоев. Снаружи ни одна ракета, ни один террорист, ни одна химера-мутант не доберутся до бункеров в глубине евразийского материка. Будь спокойна, здесь мы в безопасности, и, я уверен, Пол не допустит, чтобы его детище погибло.

– Солнце угасает, пойми, проблема не только в низких температурах! Если оно совсем погаснет, то не останется силы, которая будет способна удержать планеты на своих орбитах, а значит, они хаотично разлетятся в космическом пространстве, как шары на бильярдном столе, и будут летать, пока рано или поздно не столкнутся с чем-то фатальным. Почему ты не думаешь об этом? Ведь если это случится, будет уже неважно, на какой мы сейчас глубине. Мы все здесь погибнем!