Завещание для внучки

Глава 1

«– За Эллорею! За короля! – крик готовых к сражению людей, слился в единый клич, и армия ринулась в бой!

Кровь, как же её много…

Михель легко прокрутил в руках тяжёлый меч, лезвие вспыхнуло алым магическим пламенем, и тут же прыгнул со стены вниз, к намеченной цели – вражескому правителю.

Огни смертоносных заклинаний, лязг металла о металл, крики раненых – всё слилось в сплошную какофонию…

– Умри! – прорычал Михель, занося свой клинок над головой для сокрушительного удара по врагу…»

Звонок в дверь вырвал меня из мира, над которым я усердно работала вот уже более полугода. Сроки сдачи моему редактору поджимали и нужно было закончить книгу в течение недели.

– Да что ж это такое? Только поймала музу за хвост! – беззлобно фыркнула я.

Громкая, но мелодичная трель снова привлекла внимание, намекая на нетерпеливость гостя и мне пришлось-таки встать.

Шаркая мягкими тапочками, добралась до двери. Посмотрела в глазок. На лестничной площадке замер какой-то парень в кепке и тёмных очках, такие сейчас буквально заполонили город на своих электросамокатах, скутерах и даже велосипедах. Похоже, курьер.

– Кто там?

– Здравствуйте! Курьер. Вам посылка.

Щёлкнул замок, я приоткрыла створку и вопросительно посмотрела на молодого человека. Нисколько не боялась нападения, во-первых, полдень, во-вторых, от хрупкой женщины сорока пяти лет никто не ждёт "хука справа и апперкота слева".

– Получите. Распишитесь.

– Спасибо, – забрав картонную коробку, захлопнула дверь. – О, какая лёгенькая, – вслух удивилась я.

Вернувшись в зал, спальню и кабинет в одном "лице", поставила её на стол. Кто отправитель не значилось. Было жутко любопытно, от кого и что это? Потому, нетерпеливо подхватив канцелярский нож, вжикнула по скотчу. Затаив дыхание заглянула внутрь, чтобы тут же вынуть на свет божий крафтовый, плотно запечатанный конверт. Задумчиво на него уставилась. Что-то подсказывало, что если я его открою, то пути назад не будет. Моя интуиция почти никогда не давала осечки.

Настороженно отошла от "подарочка", покачала головой и всё же дала себе пару мгновений, чтобы подумать. Прошла на кухню, включила кофемашинку и поглядела в распахнутое окно. Лето красило яркими тонами внутренний двор дома, купая детскую площадку и детей на ней в своих ласковых золотых лучах, подсвечивая тёмно-зелёную листву на раскидистых деревьях так, что они казались изумрудными самоцветами. Я любила это время года, пожалуй, больше всего.

Вернувшись к рабочему столу с ароматным кофе, с тонкими нотками ванили, сделала глоток и, решительно отставив кружку на специальный пробковый коврик, взялась за пакет снова, также ножичком провела по линии сгиба и, наконец, смогла добраться до содержимого – плотный сероватый лист бумаги, сложённый вдвое. От неё (бумаги) исходил едва заметный чарующий аромат яблочного пирога, ох, какое это было дивное благоухание с пряными нотками корицы, словами не передать! Мама любила его печь на праздники, потому каждое важное событие в семье для меня всегда ассоциировалось именно с этим угощением.

Грустные воспоминания нахлынули сокрушительной волной: родители погибли в автокатастрофе, когда мне исполнилось восемнадцать, с тех пор я научилась выживать самостоятельно.

Развернув шероховатую бумагу, вчиталась в строчки послания:

«Дорогая моя Эси…»

Второй раз за несколько секунд дрогнуло сердце, пропустив удар. Дрожащими пальцами прижала письмо к груди и быстро села в кресло – ноги вдруг ослабели. Эси… так меня звала только мама.

«Дорогая моя Эси! Ты наверняка не знаешь обо мне, потому позволь представиться, меня зовут Мишель дэ Монгрэ, я твоя родная бабушка.

Найти тебя в другом мире, где нет магии, оказалось непросто, много лет я искала возможности связаться с тобой и твоей мамой. А когда нити жизни Юлои не откликнулись на мой зов, моё сердце разбилось на тысячи, миллионы осколков! Я молюсь за душу своей единственной дочери каждый день, до последнего своего вздоха. Уверена, она в лучшем мире…»

Я читала и не могла понять и строчки, приходилось перечитывать, чтобы осознать – у меня где-то есть бабушка, и, кажется, она не в своём уме, раз пишет о каком-то другом мире. Или это такая метафора?

«И я уже подошла к той черте, когда душа рвётся покинуть бренное тело, но Дар не пускает, мучает, терзает. Мне нужно успокоение, а его я получу, лишь увидевшись с тобой. Внученька, не откажи старой, прими приглашение. В конверте найдёшь ключ-переходник, воспользуйся им в новолуние. Капни малую толику своей крови на ключик да и сожми его покрепче и не отпускай, что бы ни случилось! С собой можно взять небольшой саквояж, весом не более пяти килограммов, иначе перемещения не случится.

В ожидании скорой встречи,

Всегда твоя бабушка».

Тряхнув головой, задумчиво поглядела на странного качества лист бумаги, очень непривычный. Явно дорогой. Возможно, сделанный вручную, сейчас это модно. Поддавшись порыву, встала и подошла к окну, прижала к нему письмо, и заметила водяные знаки в виде костистой руки по центру. Брр, какой странный выбор.

На дне конверта одиноко лежал крохотный, меньше моего мизинца, серебристый ключик. На ощупь он показался мне необыкновенно холодным, в такое-то время года? Странно.

А ещё с того самого момента, как я взяла в руки письмо, меня неотступно преследовал аромат корицы и спелых сочных яблок. Прикрыла веки. Прошло пять лет, и запах маминого праздничного пирога потускнел, а сама я его не готовила, наверное, чтобы не бередить душу, вот как сейчас. Перед глазами встали улыбающиеся лица родителей. Надо же, как же щемит в груди и застарелая тоска снова разливается по телу.

"Доченька, мир полон тайн и волшебства, просто люди перестали верить в чудеса, а потом и замечать. Но ты другая, ты видишь даже самые мелкие невероятности, а потом и возможности, потому у тебя всё получится!", – всегда, когда я сомневалась в себе, говорила мне мама.

И я вдруг решилась: через пару минут рванула к ноуту и залезла во всемирную сеть в поисках нужной информации.

– Итак, когда же у нас новолуние? О! Десятого марта! Это же, – быстро посмотрела на календарик, – завтра!

Времени совсем нет, надо успеть собрать вещи и купить что-нибудь бабушке. Надеюсь, она всё же существует, и это не записки сумасшедшей. И неважно, что женщина при смерти. Порадовать человека – продлить ему жизнь ещё хотя бы немного.

Главу с финальной битвой придётся отложить, стоит предупредить редактора, что у меня наметился неожиданный короткий отпуск, а по возвращении я всё допишу и сдам свою рукопись в её алчущие руки.

– Боже, что же я делаю! Ну не может это письмо быть правдой! – вдруг остановила я саму себя и лихорадочные мысли. – Ведь даже звучит бредово – перемещение в другой мир!

Сделала ещё несколько глотков уже подостывшего кофе и, удивляясь своему неблагоразумию, покачала головой:

– Ничего я делать не буду. Всё. Точка. Меня ждёт работа и вторая половина гонорара!

Глава 2

Сосредоточиться на работе так и не вышло. Послание выбило меня из колеи, рука тянулась то к письму, то к серебряному ключику. Даже после того, как я спрятала конверт в книжный шкаф, неосознанно подходила к нему и выхаживала туда-сюда. Мысли, вспугнутыми птицами, метались в черепной коробке, не давая мне и минуты покоя.

А если это не розыгрыш? Правда?

Измучившись, пошла в душ. Время далеко за полночь, пора на боковую.

Растянувшись на родной кровати, уставилась в тёмный потолок.

Нет, если не узнаю, потом всю жизнь буду сожалеть. Ежели всё неправда, посмеюсь над собой, и дело с концом, а если неизвестная мне бабушка Мишель не солгала, то попаду в другой мир. Я ведь столько романов написала о магических реальностях, столько приключений подарила своим героиням! Потому что сама в глубине души хотела оказаться на их месте.

Приняв окончательное решение, как-то вдруг успокоилась и почти мгновенно провалилась в бархатную тьму. Мне ничего не снилось и это удивительно! Такое бывает редко, обычно мозг работает на полную катушку, подкидывая сюжеты для будущих книг.

Проснулась рано и на удивление отдохнувшая. Сегодня новолуние, то есть Луна разместится точнёхонько между Землей и Солнцем и её не будет видно на небе.

Первым делом написала реду о том, что на неделю срочно уезжаю к захворавшей бабушке. Я редко с кем обсуждаю свою личную жизнь, и Аня не входит в число этих людей, потому она не в курсе, что по документам я круглая сирота. Ждать ответа от редактора не стала, заблокировала экран сотового и, закинув его в сумочку, начала собираться. В нашем городе замечательная шоколадная фабрика, надо сходить в магазин, открытый при ней, и затариться гостинцами. Затем загляну на рынок и прикуплю пуховый платок или палантин. На миг подумалось, что, возможно, там, где живёт бабушка, не бывает зимы, а потом махнула рукой – старики мёрзнут всегда.

День прошёл в какой-то волнительной суете, я даже чувствовала нарастающее возбуждение от предстоящего – мне хотелось как можно скорее приблизить момент икс.

Сложив покупки в свой дорожный маленький чемодан на колёсиках, пошла на кухню, посмотреть нет ли в холодильнике скоропортящихся продуктов. Молоко, хлеб, размороженный кусок мяса, из которого сегодня я планировала сделать плов, яйца, сметана, ряженка, полкило моего любимого сыра "Маасдам".

Переложив овощи в один пакет, всё остальное в другой, пошла к соседке. Катя жила в квартире напротив, у неё было двое мальчишек погодок девяти и восьми лет, и не было мужа. Женщина тащила всё сама, упахиваясь на двух работах.

Позвонила в дверь и прислушалась, было восемь часов вечера, потому Катюша точно уже вернулась домой. За неказистой дверью послышались детские голоса, а потом и топот ног. Щёлкнул замок и наружу выглянула взлохмаченная голова Петьки.

– Привет, тёть Еся, вы к маме?

– Привет, Петя, да. Она уже дома?

– Конечно, – кивнул малец.

– Сынок, кто там? – раздался усталый голос соседки. – Сколько раз тебе говорить! Не спешить открывать, вдруг там плохой человек?

– Ма-ам, ну я же не дурачок, я в глазок посмотрел. Тётя Есения пришла, потому и открыл.

Створка распахнулась шире и ко мне вышла молодая, но сильно уставшая женщина.

– Привет, Катюшка. Как дела? – улыбнулась я ей.

– Добрый вечер, тётя Еся. Проходите, – тут же озарилось улыбкой её бледное немного вытянутое лицо. И посторонилась, пропуская меня в узкую прихожую.

– Я ненадолго, – кивнула я, проходя в квартиру, не через порог же передавать пакеты. – Спешу. Я уеду на несколько дней, потому вот решила отдать тебе продукты. Всё свежее, недавно купила, но, боюсь, испортится.

– Ой! – взмахнула руками, – что вы! Давайте я вам заплачу…

Я, поставив пакеты на старую банкетку, заглянула ей в глаза и негромко сказала:

– Катюша, ничего не нужно. У тебя вон, двое богатырей растёт. Кушайте на здоровье!

– Спасибо! Вы всегда мне помогаете, тётя Еся, – я сделала вид, что не заметила слёз в её бледно-зелёных глазах. Пожелала доброго вечера и пошла к себе.

Я была одинока, боясь приблизить к себе хоть кого-нибудь, потому что не хотела испытать боль утраты ещё раз. Какой-то период жизни хотелось и замуж, и детей, а потом прошло, как отрезало. Со временем я привыкла рассчитывать только на себя. По образованию инженер, по призванию фантазёрка. Бросив основную работу, стала с упоением писать о том, чего мне так не хватало в реальной жизни.

Вернувшись к себе, перекрыла краны подачи газа и воды, даже подумала, что стоит тумблер на электрощите перевести в положение «Выкл.», но это уже в полночь.

Не зная, что из вещей взять, остановилась на удобных: одни джинсы надела на себя, другие, поплотнее, сложила в чемодан, несколько пар носков, нижнее бельё, "мыльно-рыльное" в отдельный мешочек, футболки, лёгкую ветровку с капюшоном, подарки для бабушки, и одно симпатичное платье. Места хватило для всего и даже немного осталось, потому сунула ноут, авось выдастся минутка, которую смогу потратить на дописание книги.

Сборы отчего-то заняли кучу времени – моргнуть не успела, на двор опустилась ночь. Часы показали без пятнадцати двенадцать. Письмо положила в карман толстовки, надела любимые удобные кроссовки на плотной подошве, затем вышла на лестничную площадку, чтобы отрубить электричество в своей квартире.

Закрывшись в доме изнутри, постояла минуту, привыкая к царящей вокруг тьме. Осторожно прошла в зал, сверилась с часами на смартфоне, после чего подхватила иголку и уколола указательный палец.

– Пора, – прошептала я, мазнула капелькой алой жидкости по ключику, сжала предмет в левой ладони, ручку чемодана в правой и крепко зажмурилась. Никаких больше инструкций не было. И ощущений, что я куда-то лечу тоже.

Тишина стояла оглушающая. Только моё дыхание и стремительно исчезающая надежда.

Выждав минуту, не размыкая век, с растущим чувством, что я идиотка, каких поискать, распахнула глаза.

Чтобы зажмуриться снова, сердце забилось алой птицей в грудной клетке, мысли хаотично заметались.

В лицо дохнуло прелой листвой, с тонким шлейфом только что прошедшего дождя.

С каждой секундой до моего слуха долетало всё больше новых звуков: вот прошелестел ветер в листве, а где-то там ухнула сова, ещё дальше хрустнула ветка и что-то смачно вжихнуло.

– Э-э, госпожа? – голос, раздавшийся за спиной, заставил вскрикнуть от испуга и резко подскочить на месте, я едва удержалась, чтобы не упасть – ноги разъехались в разные стороны на склизкой мокрой земле, и если бы не чемодан, валялась бы в грязи. – Испужалися? Та не страшный йя. Жду вас туточки, хозяйка наказала.

Из-за надгробного камня показалась тощая фигура непонятного существа, в руках оно держало горящую лампу.

– К-кто ты? – выдохнула я поражённо, моргнула несколько раз, но видение никуда не делось.

– Я Марк, – неуклюже поклонился гоблин? Но нет, лицо узкое, не мерзкое и кожа не зелёная. Светло-голубая.

– Я гномчис, смесок, мать гномиха, батя чисс, вот только рост от матери достался, увы, остальное папенькино, шоб ему икалось, – развёл руками новый знакомый, и снова зачем-то поклонился, – холодает, пойдёмте-ка, а?

Убедившись, что вот прямо сейчас никто меня есть не собирается, облегчённо выдохнула, зябко повела плечом и уточнила:

– К бабушке Мишель?

– Ага, – сопливо шмыгнул мелкий, протерев ребром ладони под носом. – Хозяйка наша, владычица усеех этих земель, – и повёл рукой-веточкой вокруг себя. – А вы наша самая главная гостья, госпожа.

– Замечательно, – кивнула я, при этом ничего не понимая, но откуда-то чувствуя, что малец этот не лжёт.

Марк осторожно меня обошёл и направился куда-то вглубь… кладбища. А возможно, врёт и ведёт меня в пасть какому-нибудь чудовищу…

Надо же, какой интересный портал! Прямиком из родной квартиры на могильник. Самое неожиданное начало путешествия, какое только можно было предположить.

– Сегодня хозяйка шибко не в духе, хворь её совсем достала, – тем временем говорил провожатый, – вас принять не сможет, завтра, наверное, или опосля.

– Хорошо, – ответила я, потому что нужно было, хоть что-то сказать, а сама внимательно осматривалась по сторонам.

Кладбище оказалось старым, многие надгробия растрескались, часть обвалилась почти до основания, никто не ухаживал за ними, место выглядело давным-давно заброшенным. Справа глухой стеной стоял лес, слева какое-то поле, кажущееся бесконечным. Впереди, куда вёл гномчис, виднелись немногочисленные огоньки. Мы шли к домам. Это успокоило. Под ногами противно чавкало, думать не хотелось, о том, во что превратились мои любимые кроссы. Чемодан катил по вязкой земле, постоянно притормаживая.

– О, простите, госпожа, дайте мне, – остановился смесок и требовательно протянул ко мне свою руку. Поколебавшись мгновение, передала ему ручку чемодана, при этом сильно сомневаясь, что невероятно тощий и росточком чуть выше моей талии Марк справится даже с таким невеликим грузом.

Глава 3

Гномчисс, передав мне свой фонарь, безо всяких видимых усилий закинул на свою тощую спину мой чемодан и легко зашагал вперёд.

– Не отставайте, госпожа, – полуобернувшись, окликнул он замершую в ступоре меня. – Хозяйка, правда, давно извела всех гримов в округе, но вот баггейны могут тут иногда бродить.

Кто такие гримы я ещё знала, а вот кто или что такое баггейн была не в курсе. Да и не горела желанием узнать. Всё больше я мечтала вернуться домой, и всё меньше приключений. Одного Марка вполне хватило для незабываемых эмоций до конца жизни.

Нервно оглянувшись, поспешила за гномом.

Ночь была действительно холодной, мерзкий влажный ветерок проникал даже сквозь толстовку, отчего по коже поползли противные мурашки.

Но, слава Богу, вскорости мы достигли высокого забора. Странно, что старое кладбище располагалось всего в тридцати минутах неспешной ходьбы от дома. Жутко как-то.

Марк несколько раз стукнул железным молотом по мощной двери и через полминуты мы услышали чьи-то быстро приближающиеся шаги. Никто даже спрашивать не стал, кого это там принесло, вжикнул отъезжающий в сторону засов и вот перед нами стоит улыбающаяся в годах… эльфийка.

Эльфы стареют?

– Ох, как же ж я рада! Что вы-таки прибыли, госпожа Есения! Мы все вас так ждали, так ждали! – счастливо затараторила она, а я вдруг подумала, что это всё мне просто снится! Сюр, игра воспалённого воображения, а я дома с температурой и брежу.

– Проходите, проходите скорее! Продрогли поди, – и всё это на русском языке. Впрочем, и гномчисс разговаривал именно на нём.

Меня буквально за руку втянули во двор и протащили дальше, к деревянному крыльцу в три высоких ступеньки.

– Заходите в дом, – продолжала кудахтать она, наконец-то отпустив мой локоть. Я поднялась вслед за дамой по лестнице, пересекла широкую веранду и нырнула в услужливо распахнутую дверь.

Здание было сложено из крупных брёвен и дышало древностью. Мне вдруг показалось, что я вернулась домой. В настоящий, родной, давным-давно против воли покинутый.

– Я тут на стол накрыла, вы с дороги проголодались поди, – понизив голос, тише сказала безымянная эльфийка.

Дорога была не очень-то и долгая, но я всё равно чувствовала страшный голод, скорее всего, сказывалось нервное напряжение. Потому, вымученно улыбнулась и кивнула:

– Не откажусь. Спасибо. А как вас зовут? – всё же уточнила я.

– Ой, вот голова дырявая! Простите мою оплошность. Мадмэ Нанни, ключница я.

– Приятно познакомиться, – кивнула я. Рассматривая новую знакомую при свете настольной шикарной лампы. Тут что, нет электричества? Как так?

Эльфийка была высокой и стройной, как и положено, вот только старой. Избороздившие её лицо морщины совсем не портили тонкие благородные черты, когда-то давно Нанни, имя-то какое простое для столь невероятной расы, была самой настоящей красавицей.

Короткая прихожая переходила в большую гостиную. Всё видимое пространство было заставлено старой мебелью из потемневшего дерева. Потрескивали дрова в красивом камине, создавая непередаваемый уют. Тут и там, на журнальном столике, комоде, стульях, на софе и даже через спинки кресел были перекинуты чудесные вязаные салфетки.

– Идёмте за мной, – позвала ключница, а я, стянув грязные кроссовки, с сожалением на них уставилась.

– Не волнуйтесь, обувь вашу почистят. А чемодан Марк снесёт в вашу комнату. Вот, возьмите домашние тапочки, очень удобные, – ворковала женщина, подавая мне тапочки.

Действительно, оказавшиеся мягкими и прямо по моей ноге.

Из гостиной на второй этаж вела деревянная же лестница, но мы прошли мимо неё и нырнули в тёмный проём, прошли направо по коридору и притормозили у неприметной двери.

– Это умывальня, а там, – эльфийка показала на дверь в самом конце коридора, – едальня.

– Можно мне в уборную? – сразу же уточнила я, очень хотелось помыть руки и сполоснуть лицо, будто я не за секунду перенеслась в это дивное место, а как минимум сутки провела в поезде.

Туалет здесь представлял собой прямоугольное помещение с деревянной перегородкой, за которой находился "трон" в виде стула с дыркой по центру и ведра под ним. Пахло тут терпимо благодаря широко открытому окну.

Сбоку у входа прямо в стену был прикручен рукомойник, а под ним на столике стоял деревянный тазик. Конструкция умывальника была до безобразия простой: нажал пальцами на пимпочку, водичка и полилась.

Немного посвежевшая, чуток с прояснившимися мыслями, вошла в столовую.

Длинный стол с округлыми углами уже был накрыт, на белой скатерти красовались всевозможные вазочки, тарелочки и пиалушки.

– Садитесь, сейчас Режина принесёт горячее. Вот тут пирожки с картошечкой, здесь сладкие с яблочками. Вон там с мясом. Вот блины со сметанкой. Свежайшие, только из печи, рогалики и булочки с повидлом. Угощайтесь, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.

Еды было много, нет не так, а ОЧЕНЬ МНОГО. И когда так встречают, сразу понимаешь – тебя ждали, и тебе искренне рады. От осознания в груди потеплело, подле сердца расцвело маленькое ласковое солнышко.

– Вы тоже присаживайтесь, составьте мне компанию, – улыбнулась я, в ожидании замерев подле стула, не спеша занять место.

– Что вы! Как можно! Я ведь всего лишь ключница. Но раз настаиваете! – и всё это в процессе – стул был быстро отодвинут, дама шустро на нём расположилась и вопросительно взглянула на продолжавшую стоять меня.

Тут в дверях показалась девушка, обычная, человеческая, лет восемнадцати, курносая и конопатая. Симпатичная и улыбчивая. Я даже едва слышно облегчённо вздохнула – тут есть люди.

– Здравствуйте, госпожа! – поприветствовала она меня, неуклюже поклонившись, при этом не выпуская из рук даже на вид тяжёлый поднос. Слово "госпожа" несколько нервировало, но в чужой монастырь, как говорится, со своим уставом не ходят.

– Привет, – поздоровалась я, садясь на резной стул. Передо мной и экономкой поставили глубокие тарелки с наваристой мясной похлёбкой, я потянула носом наслаждаясь умопомрачительным ароматом и взялась за ложку.

Утолив первый голод, спросила:

– Мадмэ Нанни, а скажите, как себя чувствует бабушка Мишель?

На лицо женщины набежала тень и она, грустно вздохнув, отложила ложку, после чего ответила:

– Не очень хорошо, с каждым днём всё хуже и хуже. Десятки лет хозяйка потратила на поиски госпожи Юлои, вашей матушки, много энергии магической на то колдунство ушло, в итоге она нашла вас, и также узнала, что нити жизни единственной доченьки оборвались. И это её подкосило окончательно.

Я понимающе кивнула, искренне сожалея.

– Мою маму звали Юлия, – всё же уточнила я.

– Ну, как там было в вашем мире, мне неведомо, скажу, что при рождении ей дали имя Юлоя, единственный ребёнок графини Мишель Мглистой.

Какая фамилия интересная! Многозначительная.

– Получается, моя матушка в девичестве Мглистая? – вздёрнув в удивлении бровь, покачала головой я.

– Да, – улыбнулась ключница. – Хозяйка очень хотела вас дождаться, но, бедняжка, так мучилась, словами не передать, потому я всё же дала ей сонную настойку.

– И правильно поступили, – заметила я, принимая чашечку горячего напитка из рук Режины. Сделав маленький глоток, ещё раз огляделась: в окнах стояли стёкла, вполне себе ничего такие – прозрачные и ровные. Мебель, пусть старая, но красивая, я бы сказала антикварная. И наверняка будет стоить сумасшедших денег в моём мире.

После сытного позднего ужина меня проводили на второй этаж, в отведённую комнату.

Мой чемоданчик стоял подле высокого, почти до потолка, платяного шкафа. И колёсики у него были идеально чистыми.

– Режина, передай, пожалуйста, мою благодарность Марку, – попросила я её.

– Да, конечно, госпожа, – неловкий книксен, – ежели чего надо будет, вон верёвочка, потяните, и я мигом прибегу. Уборная в конце коридора, – добавила она, – доброй ночи, – и, плотно закрыв за собой дверь, была такова.

Я же с любопытством осмотрелась. Комната представляла собой уменьшенную копию гостиной внизу, с одним отличием – двуспальная большая кровать с тяжёлым бархатным балдахином.

– Почти номер люкс, – усмехнулась я, устало присаживаясь в кресло подле горящего камина. Вроде лето на дворе, но отчего-то было зябко.

Неужели это всё не сон? Всё такое реальное: огонь греет, еда вкусная, ночь холодная. Смущали только разумные этот дом населяющие и появление на кладбище… Жутко интересно, а что же дальше?

Кем именно является моя бабушка? Почему мама решила сбежать из-под её опеки? По какой причине матушка ни словом не обмолвилась о том, что из другого мира?