Прелести жизни книга третья смысл жизни том-3

Ходить пешком в Ашдод, то же было совсем неудобно. В первый же рабочий день недели отправился пешком в лёгкую промышленную зону, которая граничит с Ашдодом всего через проезжую часть улицы. Отсюда хотел начать свою новую жизнь.

Вдали от женщин, но вблизи от Ашдода, куда мог ходить за продуктами в магазин и за деньгами в банк. Конечно, если в этом банке у меня будут деньги на моем счёте. Можно работать и жить за наличные деньги, как договорюсь с хозяином какой-то фирмы.

Готов был стать затворником собственной жизни, чтобы только не быть в контакте с женщинами, от которых у меня нет никакого прока, одни лишь проблемы.

Не хотел обратно создавать с любой женщиной с ноля семью. Тем более с новорождённым ребёнком, мне по возрасту давно было поздно. Так как до полтинника у меня оставалось всего ничего, несколько месяцев.

Когда буду воспитывать своего ребёнка? Сто лет всё равно никак не проживу. В этот первый рабочий день своей свободы и независимости буквально процедил всю промышленную зону лёгкой промышленности.

Ползал в ногах у каждого хозяина предприятия или какой-то вшивой мастерской с одной просьбой, чтобы меня приняли на работу хотя бы с временным местом проживания на рабочем месте.

Пока у меня появится зарплата и какое-то минимальное накопление на счёте в банке, чтобы мог на эти деньги снять квартиру. Когда уже отчаялся найти какую-нибудь работу с местом проживания, то в самом начале примышлённой зоны лёгкой промышленности, откуда начинал свои поиски, но только на другой улице, зашёл в столярную мастерскую по изготовлению мебели синагогам Израиля.

О существовании специальности столяр знал лишь потому, что пользовался мебелью в местах своего проживания или в каких-нибудь других местах, где присутствовала мебель.

О том, что делают мебель в синагоги, узнал впервые, когда набрёл в столярную мастерскую по изготовлению мебели в синагоги Израиля.

До этого момента, как христианин даже понятия не имел, что такое еврейская синагога. Хозяин столярной мастерской через переводчиков новых репатриантов из бывшего Советского Союза, внимательно выслушал меня и согласился принять рабочим на шлифовку заготовок к мебели с местом проживания в бомбоубежище в столярной мастерской.

Мишель поставил передо мной такие условия, что на рабочем месте с проживание мне буду курить и употреблять спиртные напитки. Зарплату буду получать минимальную по ценам того времени.

Конечно, был согласен на любые условия, чтобы только было место проживания и даже самая минимальная зарплата. Так как других вариантов на мою жизнь в Израиле у меня вообще не было. Мне надо было прожить в роле сторожевой собаки хотя бы пару месяцев, чтобы затем поблизости от места работы снять себе какую-нибудь квартиру. Лишь после приспособления к новым обстоятельствам жительства мог планировать свою жизнь.

Так стал работать и жить в столярной мастерской Мишеля, который отнёсся ко мне со вниманием и с пониманием.

Конечно, как бизнесмен и как капиталист, Мишель имел какой-то свой интерес в том, что на минимальную зарплату проживал у него в столярной мастерской.

По крайней мере, тогда, в отсутствии сигнализации в столярной мастерской, был у него в качестве сторожа без содержания по зарплате сторожа. Особой роли сторожа не выполнял.

Но когда кто-нибудь шлялся по ночам вокруг столярной мастерской, тов целях собственной безопасности орал матом. Таким образом, отпугивал от столярной мастерской возможных воров или просто прохожих возле столярки.

Время нашей жизни настолько стремительно, что следом за днями не замечаешь, как проходят недели, месяцы и даже годы жизни. Так хорошо устроился в бомбоубежище столярной мастерской, что даже перестал думать о съёмной квартире.

У меня в бомбоубежище были холодильник, электрическая плита, вентилятор, обогревательная печь, кровать, стереосистема, телевизор и многое другое, что в советское время не могла иметь в Советском Союзе даже богатая семья.

Всё своё имущество приобрёл постепенно с мусорных свалок во время пасхи и нового израильского года, когда местные горожане, особенно ортодоксальные евреи, выкидывают из дома всё, что вздумается.

За время проживания в бомбоубежище столярной мастерской, всего лишь однажды сходил в центр города, чтобы перевести свой расчётный счёт из отделения городского банка «Аппоалим» в отделение банка «Аппоалим», которое находится всего в ста метрах от места моей работы с местом моего проживания.

С этого момента у меня вообще отпала какая-то необходимость выбираться с места работы и тем более с места жительства за пределы территории промышленной зоны лёгкой промышленности.

Теперь у меня были все условия проживания на территории промышленной зоны лёгкой промышленности, где, совсем рядом расчётный счёт банка и продовольственные магазины.

Так проработал и прожил в столярной мастерской два года. Пока через улицу Бней-Брит на другой стороне от промышленной зоны открыли русскоязычный магазин «Мания».

Новые репатрианты из бывшего Советского Союза буквально прожужжали мне уши об этом магазине, в котором продаются продукты, по самой низкой цене завезённые из стран бывшего Советского Союза.

В том числе из Украины сало, которого ни ел в Израиле много лет. Какой же хохол, если ни ем сало, которое продают буквально через дорогу от места моей работы и моего проживания.

Поэтому, недолго думая, после работы отправился в магазин «Мания» за украинским салом, от мысли о котором у меня текли слюни, а на душе зарождалась ностальгия о прекрасном свином сале, которое запомнилось мне с самого раннего детства.

Когда мама выращивала поросёнка на сало специально, чтоб только меня сытно кормить.

Едва вышел на тротуар в сторону улицы Бней-Брит, как увидел ужасную сцену. Какой-то парень славянской внешности ударил сзади по голове каким-то предметом женщину славянской внешности.

Выхватил у неё из рук сумочку и побежал перед проходящим транспортом на другую сторону улицы Бней-Брит. Женщина видимо была без чувств и не могла погнаться за вором, похитившим сумочку у женщины. Ближе всех к грабителю был.

Совершенно не задумываясь о последствиях, бросился следом за грабителем, который на ходу потрошил сумочку от денег. Парень был гораздо моложе меня по возрасту и более худощавый в сравнении со мной.

По этой причине никак не мог угнаться за парнем. К тому же никак не мог разглядеть его лица, укутанного шарфом темно-синего цвета.

Однако старался, во, чтобы то ни стало догнать грабителя или хотя бы на расстоянии сбить грабителя с ног. Поэтому бросал в грабителя всё, что попадалось мне в беге под руки.

В том числе и булыжники, как орудие пролетариата. Видимо один из булыжников достал грабителя по голове. Грабитель бросил дамскую сумочку.

Закачался, схватившись за голову и едва не свалился на тротуар на другой стороне улицы Бней-Брит. Но едва приблизился к нему, как грабитель пришел в себя и на втором дыхании оторвался далеко от меня. Так, что больше не мог гнаться за ним.

Потому, что у меня по возрасту больше не было сил заниматься спортом с грабителем на дальнее расстояние. Мне оставалось лишь собрать разбросанные грабителем документы женщины из сумочки.

Сложить всё в брошенную грабителем женскую сумочку и поспешить к пострадавшей женщины, вокруг которой собрались прохожие люди. Затем к пострадавшей подъехали автомобили полиции и скорой помощи.

Санитары принялись оказывать женщине первую медицинскую помощь. Подошёл к пострадавшей даме, чтобы вернуть ей украденную сумочку с деньгами.

– Это он напал на меня! – указывая на меня, закричала пришедшая в себя женщина, в которой ни сразу узнал Оксану. – Грабитель мой бывший муж. Он с самой Украины преследует меня. Трижды обкрадывал меня.

Не успел даже рот раскрыть в свою защиту, как на меня тут же полицейские надели наручники. Затем полицейские повели меня в свой автомобиль.

Когда садился в автомобиль, то обратил внимание, что к Оксане подошёл тот самый грабитель, за которым гнался всего пару минут назад.

Тем грабителем был Лёня, единственный сын Оксаны. Сразу понял, что теперь мне ни за что намотают срок.

Так как мать против сына не пойдёт, а против бывшего мужа пойдёт точно. К тому же вовремя моего ареста вокруг пострадавшей было много "свидетелей" происходящего кражи сумочки дамы.

Как предполагал, так и случилось на следующий день моего заключения под стражу. При многочисленных свидетелях меня обвинили в умышленном ограблении бывшей супруги с нанесением телесных повреждений, от которых Оксана получила лёгкое сотрясение мозга и временную нетрудоспособность.

За нанесённые телесные травмы, а также за кражу десяти тысяч шекелей из сумочки, на которые она собиралась приобрести мебель в квартиру своего единственного сына, был осуждён сроком на пять лет с последующей выплатой штрафа в пятьдесят тысяч шекелей пострадавшей женщине.

Мне предлагали получить свободу под залог в сто тысяч шекелей, но у меня таких денег в Израиле отродясь не было.

К тому же буквально до своего ареста выплачивал частному детективу два процента со своей зарплаты за разоблачение единственного сына Оксаны в ограблении собственной матери. Сам был совсем без денег. Пытался было подключить к новому делу того самого частного детектива.

Но следственные органы и прокуратура ни дали мне, ни каких шансов на мою защиту по выдутому делу, у которого не было никаких шансов состоятся, если бы мне дали шанс подключить того самого частного детектива к следствию и к закреплённому за мной адвокату.

Во время следствия и во время судебного разбирательства слушали лишь сторону пострадавшей Оксаны, но не меня. После суда меня отвезли отбывать срок в тюрьму «Шестая келья» в пустыне за Беер-Шевой.

Там началось моё время отбывания совершенно не заслуженного срока. После объявления срока наказания пытался вскрыть себе вены и повеситься.

Мне вовремя оказали медицинскую помощь после вскрытия вен и буквально вытащили из петли, когда дрыгал ногами в последнее мгновение жизни перед смертью.

Меня привели в чувства и посадили в смирительной рубашке в специальный изолятор под присмотром санитаров, которые кололи мне лекарство до тех пор, пока окончательно смирился со своей участью.

Больше не размышлял о попытках покончить собой. Затем меня перевели в общий изолятор тюрьмы, где стал размышлять о своей дальнейшей жизни в «Шестой келье».

Мне не хочется вспоминать о кошмарной жизни за стенками «Шестой келье», где просидел один год. Ужасная жара и муки безделья могут довести любого человека до сумасшествия.

Не знаю не одной тюрьмы в мире, где бы ни мучили заключённых бездельем. Даже подумать невозможно, как можно сидеть без дела, глядя в потолок или на своих соседей по камере, где человек без труда превращается в обезьяну.

Происходит регресс современного прогрессивного человека в дикое животное, которое посадили в клетку и убрали от него все орудия труда для человека.

– Бондаренко Николай! На выход. – ровно через год, сказал мне, дежурный по тюрьме, открывая передо мной железные двери изолятора места моего заключения срока отбывания наказания. – Свои вещи забери.

– Наверно, тебя переводят на север страны в «Девятую келью»? – сказал мне, сокамерник, пока собирал свои вещи. – Там, конечно, ни курорт и ни свобода, но зато ни такое пекло, как в «Шестой келье». Счастливо тебе досидеть свой срок и чистым выйти из заключения.

– Тоже мне нашёл счастье сидеть в тюрьмах Израиля! – возмущённо, сказал, прощаясь с бывшим сокамерником. – Лучше бы меня отправили отбывать срок в Россию на лесоповал. По крайней мере, там имеется работа и свежий воздух на природе.

После того, как вышел из камеры. Меня не повели сразу в израильский "воронок", который перевозит заключённых из одной тюрьмы в другую тюрьму отсиживать срок заключения.

Вначале меня привели на вещевой склад, где выдали мне на руки в пакете гражданскую одежду, которую забрали у меня год назад. Затем меня повели в служебную столовую для персонала тюрьмы.

Там меня хорошо покормили, чего не встречал тут за год заключения. Никак не мог понять, почему ко мне такое особое внимание, как к заключённому осуждённому на длительный срок?

У меня даже мелькнула такая мысль, что меня хотят сделать подсадкой по какому-нибудь уголовному делу.

Поэтому ко мне такое особое внимание, чтобы подсластить перед раскруткой на раскол какого-то особо опасного русскоязычного преступника. Другого варианта у меня не могло быть. Так как до сих пор совсем не знаю иврит.

После столовой меня повели в баню, где без надзора со стороны стражей тюрьмы "Шестой кельи" мне сказали хорошо вымыться. Отчего у меня мелькнула в голове совершенно противоположная мысль. Так кормят и моют лишь перед смертью даже особо опасных преступников.

Хотя прекрасно знал, что в Израиле даже высшей мерой наказания является срок, а не смерть. Но если меня могли, ни за что посадить на длительный срок заключения.

То почему меня не могут пристрелить просто так? Как бы за побег из тюрьмы, чтобы на меня списать все грехи, накопившиеся здесь по какому-нибудь старому уголовному делу, которое никак не могут раскрыть местные менты.

Однако после того, как хорошо отмылся в бане за казённый счёт, меня не повели в какой-нибудь потайной коридор к месту моего расстрела. Вместо тюремной робы мне сказали надеть на себя свою гражданскую одежду, которую только что взял из вещевого склада тюрьмы.

Даже после этих церемоний никак не мог понять, почему проводятся такие процедуры в отношении ко мне.? После того, как получил срок и отсидел в тюрьме частично срок заключения.

После бани в чистой гражданской одежде без наручников и в присутствии невооружённого солдата, меня повели через территорию тюрьмы «Шестой келья» в административное здание.

Там вместе с солдатом поднялся на второй этаж. С необъяснимым волнением в душе и с трепетом в сердце прошёл вместе с солдатом до кабинета начальника тюрьмы.

5. Всё имеет свой срок.

Солдат любезно открыл передо мной. Пропустил меня вперёд в кабинет начальника тюрьмы. В кабинете начальника тюрьмы находилось несколько незнакомых мне человек и в том числе начальник тюрьмы.

Все присутствующие говорили о чём-то на иврите и на английском языках, которые мне были совершенно неизвестны. Мог различать оба эти языка лишь по звукам речи. Но значения этих слов мне совершенно не были известны.

Поэтому стоял пару минут без внимания со стороны присутствующих, пока на меня наконец-то обратили внимание.

– Господа из Канады хотят прочитать вам предсмертное письмо вашей бывшей жены. – сказал мне, один из присутствующих мужчин с интеллигентным видом. – Господа из Канады со стороны вашей жены хотят извиниться перед вами, за то, что вы безвинно отсидели один год тюремного заключения.

Ваша бывшая жена Оксана Вебер в своём предсмертном письме сообщает, что она при полном здравом сознании своего разума сообщает о вашей невиновности во всех приписанных вам грехах с её стороны.

Виновником кражи пяти тысяч американских долларов в Донецке. Наёмником убийц в том же вышеуказанном городе. Двумя квартирными кражами в вашей квартире, в разбойном нападении на неё на территории промышленной зоны Ашдода в Израиле, а также во множестве других преступлений, совершенных в отношении неё.

Оксана Вебер полностью обвиняет своего единственного сына Леонида Вебер во всех вышеперечисленных преступлениях. Все обвинения против вас полностью снимаются.

От такого неожиданного известия, едва не лишился рассудка. У меня перед глазами всё поплыло. Кто-то вовремя подхватил меня под руки и посадил на стул возле стола начальника тюрьмы «Шестая келья».

Тут же в кабинет начальника тюрьмы прибежали медики. Мне сделали успокаивающий укол.

Пару минут ждали, когда наконец-то приду в нормальное положение, чтобы можно было вести со мной обычный диалог о моей дальнейшей судьбе.

– Оксана Вебер скончалась от ножевых ранений, полученных от своего единственного сына Леонида Вебер, 20 августа 2002 года в Торонто в Канаде. – дочитал мне письмо представитель Канады. – С вас полностью сняты уголовные обвинения. По законам Канады и Израиля. В течение одного месяца можете требовать компенсацию о возмещении нанесённого вам материальном и моральном ущербе со стороны правосудия двух государств.

Тут же со стороны представителей двух государств мне на руки выдали все соответствующие оправдательные документы на иврите, на английском и на русском языках. Выдали мне на руки чек на одну тысячу шекелей и банкноты наличными в пятьсот американских долларов. После чего на трёх языках сказали сочувствие по поводу смерти моей бывшей жены Оксаны Вебер.

Поздравили меня с досрочным освобождением и предложили подвести до Ашдода, откуда меня забрали год назад в израильскую шестую тюрьму отбывать незаслуженный срок наказания.

Конечно, охотно согласился, чтобы меня подвезли до Ашдода, так как больше не знал никакого другого вида транспорта на выезд из израильской тюрьмы «Шестой кельи».

Повезли меня в легковом автомобиле представителей консульства Канады в Израиле. По дороге до Ашдода канадский переводчик подробно рассказал мне, что почти год назад Оксана и Леонид Вебер завербовались на работу в Канаду на строительство жилого комплекса в Торонто.

Два месяца назад Леонид Вебер напал на Оксану Вебер с ножом. С целью посредством убийства своей матери завладеть деньгами, нажитыми в Канаде, а также стать наследником всего имущества матери в Израиле.

Просто по чистой случайности ножевое ранение сразу не было смертельным Оксане Вебер. Видимо чувствуя приближающуюся смерть, Оксана Вебер пригласила к себе в больничную палату юристов, как со стороны Канады, так же со стороны Израиля.

В присутствии свидетелей она зачитала своё признательное письмо о невиновности Николая Бондоренко в совершении многочисленных преступлений в её адрес.

Так как все преступления были совершены её единственным сыном Леонидом Вебер на протяжении последних пяти лет в Украине и в Израиле.

Вебер скончалась спустя неделю после написания оглашённого письма. По завещанию Оксаны Вебер она будет похоронена рядом со своими родителями Шмелько Иваном и Шмелько Ольгой на кладбище в Донецке на территории Украины.

Леонид Вебер, будет вначале осуждён в Торонто на месте преступления. После чего, как гражданин Израиля, будет отбывать срок заключения по месту своего гражданства, то есть, на территории Израиля.

В настоящее время полиция Канады разыскивает убийцу Оксаны Вебер.

Мне искренне было жалко Оксану, что она из-за слепой любви к своему единственному сыну, пошла против собственной совести, обвиняя меня во всех грехах и преступлениях против неё.

Слепая любовь к собственному единственному сыну свела Оксану Вебер в могилу от ножа собственного единственного сына. Хорошо, что она была в сознании перед своей смертью и решилась написать в полное оправдание ко мне своё предсмертное письмо.

По возвращению в Ашдод ни стал обращаться за помощью к местным властям. Просто сразу пошёл в столярную мастерскую со всеми оправдательными документами, которые показал Мишелю. Тут же обратился к нему с целью остаться на прежнем месте жительства в бомбоубежище и на прежнем месте работы.

Так как у меня на данный момент не было никакого другого места жительства и места работы.

В случае ночёвки в городском парке или на берегу Средиземного моря, мог обратно вляпаться в какую-нибудь неприятную историю, которая могла повлечь за собой новый тюремный срок наказания. готов был пойти на любые условия Мишеля, лишь бы не жить на улице.

После того, как Мишель внимательно прочитал все мои оправдательные документы, то согласился принять меня на работу в столярную мастерскую на прежнее место.

Однако с местом жительства у меня было сложнее. Так как в бомбоубежище столярной мастерской проживали китайцы, которых Мишель принял к себе на работу на один сезон.

Поэтому Мишель предложил мне пока временно пожить в пустом коттедже в центре Ашдода возле поликлиники «Раска». Пока найдётся что-нибудь, подходящее мне в самом Ашдоде или рядом в промышленной зоне.

Теперь после смерти Оксаны мне было всё равно где жить. Так как в Ашдод и в Израиле в целом у меня не было врагов, друзей и родственников.

Сам был как вольная птица, выпорхнувшая из мест своего заключения. Поэтому мне было всё равно где жить и работать. Лишь бы были средства с местом моей работы и местом моего дальнейшего проживания.

Дальше всё могло быть на усмотрение Бога, который спас меня от гибели. Не знаю, как всё случилось. От тоски или от горя после моего освобождения и после известия о смерти Оксаны, постепенно вернулся к тому, от чего сбежал в Израиль.

Вначале по выходным дням и праздникам. Затем в обычные дни вечером после работы. Стал потихоньку заливать свою безнадёгу спиртными напитками.

Незаметно самому себе сильно увлёкся спиртным зельем и больше никак не мог прожить без выпивки ни одного сводного дня. По оправдательным документам, предоставленным мне во время освобождения из израильской тюрьмы «Шестой келья», а также по документам, предоставленным от Оксаны представителями консульства из Канады.

Мог претендовать на наследство, доставшееся мне от Оксаны, как её бывший муж. Но на эти дела мне нужно было много времени, а также много денег, которые быстро улетучились вместе с моими документами.

Не знаю, куда делись мои наследственные и оправдательные документы вместе с моим удостоверением личности (Теудат зеут)?

Однако однажды стал в одно мгновение полностью бесправный без вести пропавший человек, как тот парень с майдана, который когда-то сквозь годы своей жизни пришел в Донецке без своих документов и без права на гражданство.

Может быть, это дела рук Мишеля? Затрудняюсь это утверждать? Но именно после пропажи всех моих документов у одного из сыновей Мишеля, вдруг, появилась собственная квартира, о которой семья Мишеля не могла даже мечтать.

Так как китайцы, работающие у него, фактически привели столярку к банкротству, как своей плохой работой с браком, так и обязательствами Мишеля по контракту перед китайцами.

Счёт в банке у Мишеля резко похудел. Поэтому случаю возникал огромный вопрос о деньгах, на которые он приобрёл квартиру своему сыну. Между тем, после пропажи всех моих документов, Мишель резко изменил своё отношение ко мне.

Перестал получать сведения по своей зарплате (тлуш маскорет), также без чека по полной зарплате за месяц.

Мишель стал выдавать мне наличными по пятьдесят шекелей в день на питание. В пересчёте на месячную зарплату имел наличных денег от Мишеля всего половину своего заработка.

Не скрытая кража моих денег была на лицо перед столяркой. Однажды по пьянки задал вопрос Мишелю о своей полной зарплате у него в столярной мастерской.

Он в открытую при всех заявил, что мне нельзя давать на руки всю зарплату по двум причинам.

Первая причина в том, что у меня нет банковского счета, а значит, нет и места хранения наличных денег в большой сумме. Вторая причина, по которой не могу иметь при себе огромную сумму денег, это моя пьянка, в которой пропью сразу все свои деньги. Аргументы, высказанные им в адрес меня и моих денег, выглядели вполне логично.

В то время как Мишель выглядел перед глазами людей вполне благородным человеком, поддерживающим на плаву обездоленного и опустившегося человека.

Выглядел перед всеми, как бомж, пропойца и ничтожный человек, которому даже кусок хлеба подать невозможно, так как такой человек опозорит достоинство обычного хлеба заработанного трудом человека.

Однако этим мои проблемы с Мишелем не закончились. Перед тем как ты пришел работать в эту столярную мастерскую, у него появились новые проблемы в бизнесе. Из-за того, что китайцы подложили ему хорошую "свинью" в бизнесе Мишель, решил взять большой кредит в банке, чтобы погасить долг перед заказчиками и рассчитаться по зарплате со своими рабочими.

Но как раз в это время от него ушли несколько столяров и его младший сын, который занимался исключительно сборкой мебели в синагоги (бейт кнесет) Израиля.

Младший сын решил учиться по какой-то специальности? Перестал работать в столярке.

Как тебе сейчас известно, то в банке на расчётном счёте у Мишеля постоянно минус перед банковским кредитом.

Все заработанные суммы за мебель для синагоги тут же погашаются процентами банка по кредитам.

Мишель не может заплатить зарплату своим столярам и приобрести необходимые материалы на выполнение новых заказов по изготовлению мебели в синагоги. Мишель находится в полном дерьме. Столярный бизнес у него на гране банкротства.

– Спасибо тебе за полную информацию о твоей жизни и о нашей совместной работе. – прервал затянувшийся рассказ Николая о его жизни и о нашей совместной работе. – Сейчас поздний час. Мне надо домой.