Хроники острова Юракон. Книга 1. Дети Юракона

Год 1060

– Эльфы! На побережье Древки к западу от города обнаружено крупное стадо нан-пу. Животные, судя по всему, задержатся на водопое несколько дней. Поэтому я призываю вас отправиться на охоту, чтобы добыть необходимые нам мясо и шкуры. Завтра на рассвете те, кто записался в отряд, должны собраться на площади Эль перед Цитаделью, распределить снаряжение и выступить вдоль русла. Разведчики Кортэн и Ливари покажут путь к месту, где было замечено стадо. Надеюсь, добыча будет богатой, иначе зимой нам придется нелегко. Желаю вам удачи!

Эльвикери окинула взглядом собравшихся. Всего в центральный зал крепости пришло около тридцати эльфов и юнтиров – учеников академии, выбравших путь разведчиков и воинов. Большинство из них уже не раз промышляли охотой, благодаря чему эльфам удалось пережить прошлые зимы.

«Они добудут пищу и материал для одежды, а это поднимет дух жителей поселения», – удовлетворенно подумала королева.

Зимой леса Тиолы сковывал мороз, растительной пищи практически не оставалось, а запасов успели заготовить не так много. Поэтому добыча мяса стала первостепенной задачей для переселившихся в эти края эльфов.

Сами охотники с нетерпением ждали рассвета. Воодушевленные юнтиры едва могли усидеть на месте, а их более опытные товарищи точили кинжалы, заряжали магией жезлы и пели огненные песни, способствующие удаче во всех начинаниях.

Вместе с ними все поселение оживилось.

После встречи с Рикато Ашади отправилась к своей подруге, принцессе Наэлли.

– Какой подъем духа у народа! – воскликнула Аша, войдя в сад, расположенный за Цитаделью. – Как будто предстоит не простая охота, а судьбоносная битва!

– Кто знает, может, так оно и есть, – задумчиво произнесла Наэлли.

Принцесса сидела прямо на земле под раскидистым деревом. Она не носила платья, как большинство эльфиек, а предпочитала охотничий костюм, от которого пахло лесом и травами. На поясе у нее всегда висел небольшой нож и несколько мешочков для трав. Все давно привыкли к такому виду Наэлли, а из-за тихого, даже застенчивого нрава, мало кто вообще обращал на нее внимание.

В девушке текла кровь эльфов, наполовину смешанная с кровью Ангелоподобных. Но принцесса не имела особых магических способностей и не могла левитировать, как мать, что приравнивало ее к основной массе лесного народа. Эльвикери всегда говорила, что ангел живет у нее внутри и дарует Наэлли мудрость и тонкое чутье.

Ашади обеспокоенно взглянула на подругу, а та продолжила:

– Я прочла нечто тревожное в облаках, идущих с запада. Над Подземельями Эльни сгустилась тьма, и она уже расползается по окрестным землям. Но наши собратья и не думают прислушаться к природе. Они слишком беспечны…

– Дорогая подруга, все мы знаем о восстании Темных там, за заливом, но это же не значит, что мы должны жить в вечной тревоге и не позволять улыбке сверкнуть на наших устах! – не согласилась с принцессой Ашади.

– Нет, я говорю не об этом, – покачала головой Наэлли. – Меня больше беспокоит всеобщая легкомысленность. Как будто то, что мы спрятались в древних лесах, укрывает нас от всех опасностей внешнего мира! Эльфы, кажется, даже позабыли о земляных язвах на равнине к югу от Орда. Это может дорого обойтись всем нам…

Ашади потупила взгляд и задумалась.

– Может, ты и права, – сказала она, наконец. – Но разве королева не понимает этого? Уверена, она тщательно продумала, как уберечь нас от беды!

Наэлли грустно улыбнулась.

– Увы, Ашади, всего не предусмотришь.

Эльфийка взглянула на подругу и поняла: что-то должно случиться на грядущей охоте! Тревога поселилась в душе целительницы, а сердце замерло, когда Ашади вспомнила о Рикато, вечно рвущемся в самое пекло… Его ни за что не отговорить от завтрашнего похода. Однако эльфийка не могла допустить, чтобы тот, кого она так сильно любит, покинул поселение.

Ночью началась буря. Небеса затянуло тяжелыми тучами, гром грохотал так, что хотелось зажать уши. Ветер срывал ветви и ломал неокрепшие деревья, а дождь заливал поселение эльфов, покрывая сплошной мокрой пленкой окна домов.

Ашади пролежала в кровати до полуночи, не смея сомкнуть глаз. Сердце ее колотилось, а по коже пробегали мурашки. Но ее бессонница происходила вовсе не от разыгравшейся снаружи непогоды.

Когда дождь начал затихать, Ашади поднялась и накинула на себя магический плащ, защищающий от холода и влаги. По крайней мере, на полчаса ему можно довериться. А большего ей и не надо.

Соседка Ашади крепко спала, убаюканная шумом дождя и порывами ветра. Эльфийка окинула взглядом комнату, будто желая убедиться, что здесь больше никого нет. Затем запахнула плащ и вышла в зал. Ноги мягко ступали по расстеленной на полу траве.

Из Алого крова Ашади выскочила быстро, чтобы не впустить внутрь холодный ветер и косой неприятный дождь.

«Хотя разве имеет значение, будет ли намочен коврик у выхода?», – с легкой усмешкой подумала она, дрожа под порывами ветра после тепла своей уютной комнаты.

Над Алым кровом нависал величественный морд: дерево красивое и пышное, но уже достаточно старое.

«Вот над ним мы и поработаем! О, Мать-природа! Не допусти жертв, направь руку мою! Убереги верных служительниц твоих эльфиек!»

И Ашади откинула капюшон, открыто встретив следующий порыв ветра и подняв глаза к нависшему над ней морду.

– Ветер немилосердный! – мысленно обратилась девушка в темноту, почувствовав, как на нее накатывает волна страха, хотя руки уже начали творить магические пассы. – Надели меня мощью своей, войди в открытые длани мои, охвати душу мою, заполни своей музыкой округу! Лети к древу древнему, надломи его мощь нерушимую во имя спасения существ разумных. Обрушь силу свою, покажи мощь свою, повергни в прах! Ду-у-й, д-у-у-у-у-у-й!!!

Огромный морд покачнулся, заскрипел, и для Ашади в тот момент не было звука пронзительнее. Сердце эльфийки застонало, ведь она впервые творила разрушающую магию, шла против собственной природы. Следующий порыв ветра сбил ее с ног, и Ашади упала в размокшую глину, в ужасе закрыв глаза, чтобы не видеть плодов содеянного.

А морд все сильнее раскачивался и склонялся к земле, пока смертоносная молния не пронзила его насквозь, на миг осветив надломленного гиганта и маленький домик под ним. Морд издал последний стон, до боли похожий на предсмертный крик живого существа, и с треском обрушился на Алый кров, проломив своей массой сплетенную из ветвей крышу.

«Не ожидала такой силы! Что я натворила!?» – ужаснулась про себя Ашади, съежившись под плащом и трясясь от охватившего ее отчаяния. Слезы катились по щекам эльфийки, смешиваясь с дождевыми каплями.

Из окна Цитадели лился яркий свет…

Наутро все поселение знало о разрушении, причиненном ураганом. Крыша Алого крова была проломлена, но, к счастью, упавшее дерево не задело ту часть здания, где располагались спальни эльфиек. Многие посчитали это редкой удачей и даже благодарили природу за то, что не допустила жертв.

Ашади выглядела вконец измученной, но никто, естественно, не мог заподозрить, что ее состояние вызвано не только ночным обрушением.

Рикато, узнав о беде, постигшей Алый кров, тотчас поспешил туда. По дороге к нему присоединились Танария и Шарна, жившие в соседних домах. На месте происшествия уже вовсю кипела работа: эльфы при помощи магии расчищали завалы, а ведающие что-то шумно обсуждали у искореженного пня.

– Я слышала, что молния, попавшая в старый морд, была вовсе не природного происхождения, – сказала Шарна.

– И при этом никто не видел, как произошло крушение дерева, – задумчиво произнесла Танария.

– Да нет же! От молнии ствол был бы обуглен, а тут как холодным огнем полоснули! И заметьте, как торчат эти щепки… – донесся возмущенный голос одного из ведающих.

«Ничего подозрительного не вижу, – подумал Рикато. – Хотя не зря даже королева прислушивается к мнению магов, наверное, им лучше знать».

Тут эльфы увидели Ашади, одиноко сидящую на камне неподалеку от разрушенного крова.

– Ашади! – Рикато поспешил к подруге.

– Рикато, ты пришел! Какая страшная ночь! – воскликнула эльфийка, и лицо ее еще больше осунулось. – Я думала, на нас напали Темные!

– Успокойся, все уже позади, – ободряюще сказала Шарна, поежившись от порыва холодного ветра. – Давайте пойдем куда-нибудь, где можно согреться.

– Ашади, а разве твоя Наэлли не могла предсказать столь чудовищную бурю? – вдруг спросил Рикато.

Лицо эльфийки скривилось, будто ее ударили.

– Что же, пожалуй, схожу и спрошу у нее, – холодно ответила она и направилась в сторону Цитадели.

– Рикато, что же ты так резко! – покачала головой Шарна. – Совсем никакого такта: после ужасной ночи сходу задать ей такой вопрос!

Рикато заметно смутился.

– Я же беспокоился за нее, но как-то не получилось… Ее успокоить. Видимо, мне и вправду такта не хватает.

– Да так оно и есть! – фыркнула вдруг Танария. Ее безответные чувства постепенно стали переходить в обиду на бывший объект обожания. Она кинула в сторону эльфа осуждающий взгляд и, не прощаясь, пошла обратно к разрушенному крову, чтобы помочь в расчистке завалов.

Рикато насупился.

– Уже и слова сказать нельзя! Все обижаются непонятно на что и разбегаются в разные стороны, ничего толком не объяснив!

– Ну, я все еще здесь, – усмехнулась Шарна. – И как старшая по возрасту, говорю тебе – ты едва ли в чем-то повинен. У наших эльфиек сейчас возраст наивных фантазий. Будь мы бесплотными духами, это переживалось бы совсем иначе. Но реальность такова, что им придется самостоятельно изжить пустые надежды, не прибегая к помощи природных сил. В этом мы становимся все больше похожи на людей, и ты тоже этому яркое подтверждение, Рикато.

Рикато посмотрел на нее задумчиво:

– Думаешь, это плохо? Многие считают, что наша неспособность становиться бесплотными духами – это наказание за пренебрежение природой, ее использование в своих материальных целях. Но я уже родился таким и не знаю, что значит истинное единение с природой. Так что мне не о чем сожалеть!

– И не надо, – улыбнулась Шарна. – Всему в этом мире есть причина и все имеет последствия. Если мы, эльфы, больше не можем растворяться в лоне природы, значит, таков наш следующий этап развития. Поэтому я говорю – иди к своей цели и не обращай внимания на переживания этих девочек.

Рикато серьезно кивнул.

– Я продолжу служение королеве во что бы то ни стало, иного мне и не надо.

Тем временем Ашади уже вошла под сень напитанного влагой сада Цитадели.

– Наэлли! – позвала эльфийка и невольно вздрогнула, когда тяжелая капля упала прямо ей на макушку.

– Я здесь, – тихо отозвалась дочь Эльвикери, сидя на мокрой траве под раскидистым фруктовым деревом.

Ашади даже не сразу разглядела принцессу и только потом поняла, что Наэлли попросту растворилась в окружающей ее природе, став практически невидимой.

«Наверное, именно так делали наши предки! Жаль, что теперь нам недоступна такая способность, да и Наэлли владеет ей только благодаря крови Ангелоподобных, что течет в ее венах», – с легкой горечью подумала алая эльфийка.

– Наэлли, – обратилась она к принцессе. – Ты, конечно, знаешь о разрушенном крове. Вообще-то я пришла к тебе с просьбой, – Ашади собиралась с духом, а принцесса безмолвно сидела на мокрой траве, обратив к подруге свои огромные и чистые, как утренняя роса, глаза.

– Нам понадобятся белые эльфы для отстройки крова. Их магия больше подходит для такой работы. Твоя мать наверняка назначит ответственных. Я хочу, чтобы одним из них был Рикато. Чтобы он не ходил на эту проклятую охоту! – усталость давала о себе знать. Ашади почувствовала себя совсем разбитой и опустилась на траву рядом с Наэлли.

– Хорошо, – просто ответила принцесса. – Будет по-твоему. Ты права, моя милая подруга – его время еще не пришло.

– В связи с разрушением Алого крова я переношу начало охоты на полдень. Кроме этого я назначаю трех белых эльфов: Зауну, Рикато и Эмбела, ответственными за восстановление крова. Заодно вы займетесь строительством каменного моста через Древку. Такова моя воля, – Эльвикери стояла на ступенях Цитадели, поигрывая небольшим жезлом в руках. Закончив речь, она взмахнула своими прозрачными крыльями и удалилась.

До Рикато не сразу дошел смысл сказанных слов. Сначала он обрадовался, что королева выделила его среди прочих, но потом пришло осознание, что на охоту в этот раз ему не попасть. Он стоял, стараясь скрыть нахлынувшие возмущение и обиду: такая возможность упущена из-за какого-то Алого крова! Несправедливо!

«На охоту уйдет около тридцати эльфов: среди них такие уважаемые, как Кортэн, и юнцы, впервые взявшие в руки меч! А я, готовый учиться у опытных и помогать новичкам, я, находящийся в расцвете сил – останусь в этой деревне и буду плести крышу какой-то хижины и строить мост на радость Танарии! И эльфийки, конечно же, споют свои огненные песни, словно в насмешку надо мной! – думал Рикато, стараясь не выдать своих эмоций. – Но, с другой стороны… Королева назначила меня. Она посчитала меня достойным своего доверия, хотя знала, как я рвусь на охоту, и знала, какие чувства я испытаю. Она не могла не знать! Она пожертвовала моими чувствами, но, значит, и сочла меня достаточно сильным, чтобы пережить их… Это же большая честь! И жертва с моей стороны будет достойной…», – эти выводы понемногу успокоили Рикато, особенно когда он осознал, что не единственный лишен радости охоты. Еще более молодой Зауна, только месяц назад переселившийся из академии в Белый кров, и Эмбел – ровесник Рикато, обладающий выдающимися знаниями строительной магии, тоже были обречены провести эти дни в поселении.

«Ничего, будет и другая охота, – решил окончательно успокоить себя Рикато. – Там я наверстаю упущенное!»

Белый эльф вздохнул, поправил одежду и с высоко поднятой головой пошел к разрушенному Алому крову. Он не обращал ни на кого внимания, так как опасался, что окружающие посмотрят на него с сочувствием. Однако эльфам было невдомек, какая буря страстей только что бушевала в душе Рикато. Большинство из них после окончания речи королевы отправились по своим делам, занятые обсуждением вчерашней непогоды и ее последствий.

Когда в полдень охотники – опытные белые эльфы, похожие на матерых волков, и следующие за ними юнтиры – скрылись в лесу под одобрительные крики провожающих, Рикато был полностью погружен в работу.

Сердце его сжималось, стоило только представить, что он мог бы быть там, и это его бы провожали с восхищением. Но Рикато отбрасывал эти мысли, напоминая себе, что выполняет личное поручение королевы. В конце концов эльф даже почувствовал, что такого рода отречение от собственных желаний закаляет его душу.

«О, мудрая Эльвикери! Ты знала, как сделать меня сильнее!», – Рикато улыбнулся своим мыслям и еще больше углубился в плетение стены крова.

Эльфы возводили все здания в поселениях при помощи магии. В этой сфере их мастерство сильно развилось с тех пор, как они утратили способность становиться бесплотными духами и вынуждены были искать себе убежища от холода.

Рикато сидел на плоском камне, том самом, где он с Шарной и Танарией нашел утром Ашади. Закрыв глаза, эльф направлял упругие прутья кустарника, растущего здесь в изобилии, в общий узор стены здания. Изнутри стена потом будет покрыта слоем скрепляющего прутья раствора, замазана глиной и украшена на усмотрение обитательниц Алого крова. Снаружи же прутья должны были сложиться в плотный и аккуратный переплет, чтобы ни одна веточка не торчала.

Некоторые здания в эльфийских поселениях строились из камня, но жить эльфы предпочитали в домах из дерева, в создании которых применялись все новые методы плетения.

В академии Этрадо, столице эльфов в лесах Нии, где жил и учился Рикато, архитектура была одним из основных предметов. В те времена белый эльф всерьез заинтересовался изучением строительной магии и даже получил ленту архитектора. Это значило, что он имеет право участвовать в проектировании и создании зданий. Неудивительно, что Эльвикери выбрала его для восстановления крова.

Рикато плел «гладким узором» – самым распространенным и надежным в арсенале эльфов. Энергия струилась по его телу, проходя через сердце и направляясь к очередному прутику, который вплетался в стены и крышу.

Тем временем Эмбел отправился к берегу Древки. Ему предстояла более сложная работа по возведению моста, поэтому его сопровождали несколько алых эльфиек. Соединив свою магию в единое целое, они поднимали и устанавливали в нужном порядке камни, заготовленные ранее на берегу.

Пот катился по лицу белого эльфа, силой мысли сдвигающего камни, которые приходилось скреплять с другими прямо над водой. Мало кто в поселении мог справиться с подобной задачей.

Зауна помогал всем понемногу. В строительной магии он смыслил мало, и решение королевы назначить его в помощники Рикато и Эмбелу привело эльфа в недоумение.

Работа кипела, троица провозилась до самого вечера, так и не успев закончить все необходимое. Ночь алые эльфийки, жившие в разрушенном крове, провели в Цитадели. Ашади опасалась, что королева знает о ее поступке и призовет к ответу, однако Эльвикери даже не вышла к ним. Зато Наэлли предложила подруге заночевать в ее комнате.

К полуночи все гости Цитадели уже крепко спали. Только из одного окна, как и накануне, продолжал литься свет. Эльвикери с грустью оглядывала поселение, погруженное во тьму.

«Неужели сегодня мы лишились тридцати охотников? А я смогла спасти только трех», – с горечью подумала королева, обращая взгляд к небу. Звезды по-прежнему сияли в глубокой синеве, но где-то на западе небо затягивалось тучами. За заливом Куруту над подземельями Эльни сгущалась тьма.

Куадаранцы ожидали нового нападения Темных. После кровавой битвы в начале года атака не повторилась, и это заставило людей думать, что Дрэк готовит нечто ужасное. Они закрепились в Зельбарбе и в срочном порядке готовились к войне.

Слухи – один страшнее другого, бродили в народе, передаваясь из уст в уста. Куадаранцы нервничали, и даже жрецы не в силах были подавить волнения. Ярун же только пожимал плечами и с бо́льшим усилием готовил войска.

Посол Нерука и военачальник Эль-Фат тоже не оставались в стороне: в последнее время они усердно тренировались на топорах, считая их наиболее эффективным оружием против Темных.

Одним теплым солнечным днем Эль-Фат вышел из Дома силачей – казармы, в которой жили пехотинцы, и сразу направился на тренировочную площадку, где его уже ждал давний друг и соратник.

– Разведчики ночью принесли тревожные вести, – произнес Эль-Фат после приветствия. – Стоило им переправиться через пограничные холмы, как они наткнулись на странные сооружения, которые, как оказалось, принадлежали вовсе не Темным, а каким-то… зеленым ящерам!

– Хм, – задумчиво промычал Нерука, перебрасывая топор из руки в руку. – Это что, еще одна выдумка Темных? Прирученные рептилии?

– Не знаю, – покачал головой Эль-Фат. – Только ничего другого в голову не приходит.

– Да мы мозги размажем этим ящерицам! – усмехнулся Нерука, прищурившись.

– Надеюсь, ты прав, мой друг, но только Дрэк явно возлагает на них большие надежды. А, значит, ящеры не так просты, как кажется. Кроме того, разведывательный отряд не подходил близко: они лишь видели снующих между сооружениями зеленых существ.

Посол ничего не ответил, только принялся делать выпады, размахивая топором, будто хотел показать: здесь слова бесполезны, на деле увидим.

Эль-Фат улыбнулся.

– У меня в коллекции завалялся отличный молот. Им орудовал сам Друм, мой достопочтимый двоюродный дедушка. Могу отдать его тебе, он для меня коротковат, а вот под твой рост в самый раз! – предложил Эль-Фат и залихватски выхватил из-за спины впечатляющих размеров топор на длинной рукоятке. Таким было удобно рубить демонов Темных: похожих на хищных кошек келлап и двуногих гигантов агров.

– Валяй, посмотрим твой молоток, – согласился Нерука, поворачиваясь к Эль-Фату и готовясь отражать атаку.

По соседству с пехотинцами тренировались лучники. Стрелы врезались в мишени так, что порой щепки разлетались во все стороны.

Среди лучников был и младший брат Тото по имени Ано. Юноша не походил на брата ни внешностью, ни характером. По сравнению с коренастым кузнецом Ано был высок ростом, хорошо сложен и брился, подобно многим лучникам, наголо. Его ясный ум и уверенность в себе позволили быстро продвинуться по службе. Ано недавно исполнилось шестнадцать, а он уже считался полноправным воином, лучником четвертой сотни. Ровесник Мелиссы, это был полный сил и отваги молодой человек.

Ему не только везло в карьере – подтянутая фигура и пронзительные голубые глаза очаровывали многих девушек.

Однако женское внимание Ано быстро наскучило, и какое-то время он ходил угрюмый и будто потерянный. Хотя у юного стрелка было достаточно поводов возгордиться, природа наделила его довольно замкнутым характером. В свободное время юноша часто уходил в глухое место у ручья, где мог просидеть долгое время в глубоких раздумьях. После чего возвращался и начинал тренировался с рвением, удивлявшим даже его старших товарищей.

Пока же Ано снова и снова натягивал тетиву, его старший брат трудился в кузне ваирамской деревни Тутмор, выковывая все новые мечи, наконечники для стрел и подковы для местных лошадей – корнарков. Из Сельсы пришел приказ об изготовлении нескольких крупных партий оружия. Всем куадаранцам давно стало понятно, что грядут большие битвы.

Одним утром в кузню к Тото тихонько проскользнула Мелисса.

– Здравствуй!

– Мелисса! Как приятно тебя видеть! Но почему ты пришла так рано? Что-то случилось? – Тото отложил инструмент и подошел к девушке. Еще не все кузнецы пришли на рабочие места, и кузница наполовину пустовала, но шум и дождь искр уже начал заполнять помещение.

Тото поспешил отвести Мелиссу к выходу: нечего ей делать в этой духоте, да и обжечься может ненароком. У кузнеца давно вошло в привычку от всего оберегать девушку.

– Мы с семьей уезжаем в Зельбарб, вернее, в его столицу Сельсу, – собравшись с духом, произнесла наконец Мелисса.

– В Зельбарб!? Но что вам там делать? Это же пограничная территория! Там тренируются воины, а Темные бродят совсем неподалеку. Что вам там делать? – повторил обескуражено Тото, глядя на возлюбленную.

– Ты же знаешь, мои братья и отец уже там. Мы остались впятером: мама, я, Дэви, Дрианна и Малюта. Малюта совсем еще маленькая, поэтому мы оставим ее у тетушки. У той уже взрослые дочери, но внуков еще нет, она согласилась присмотреть за ней. А сами уедем. Мама считает, что отцу нужна поддержка там, в Зельбарбе. Ну и за сыновей она переживает, конечно…

Тото решительно покачал головой.

– Мелисса, до рождения Малюты ты была младшей в семье. Почему бы тебе тоже не остаться здесь? Что шестнадцатилетней девушке делать в огромном городе, превратившемся в военный лагерь?

– Если не поеду я, то зачем тогда ехать Дэви? Она всего на год меня старше! Нет смысла. А маму мы не бросим. Тем более в Зельбарбе для всех найдется работа, воины специально призывают свои семьи туда, чтобы те оказывали помощь по хозяйству. Это мой долг! – воскликнула Мелисса.

– Но ты могла бы остаться со мной! – не сдавался Тото. – Не вижу ничего хорошего в долгом пути по пыльной дороге и изматывающей работе! Да и тетушка твоя немолода уже, ты бы могла присматривать за Малютой, а я…