Это все равно что, если бы в наши времена, в Николин день, когда лучи солнца уже вовсю прогревают землю и все вокруг цветет пышным и ярким цветом, вдруг ни одного цветущего дерева, ни одной зеленой травинки бы не было. Такое случилось тогда. Даже освободившаяся от толщи льда река предвещала засуху, она до того обмелела, что в ней местами даже рыба заснула…
Однажды утром все увидели, как Намылган Удаганка, приняв торжественно-величавый вид, подобающий предстоящему важному действу, разожгла над самой кручей мыса огонь, собираясь совершить древний обряд предков. Встревоженные, напуганные наступающей засухой люди вздохнули с облегчением, в надежде на силу ее песнопений-заклинаний.
Несчастья-беды придут,
Невзгоды жестокие ждут.
Засуха да безводье грядет —
Зной все вокруг сожжет,
Никого не пожалеет,
Никого не обойдет —
Ни взрослых,
Ни детей малых,
Ни живность круторогую,
Ни живность долгогривую,
Все живое заставит страдать,
В муках страшных погибать!
Вот почему
Вознамерилась,
Вот почему
Отверзла я
Золотые свои уста —
Отвести несчастье-беды,
Отогнать горе-невзгоды!
Призвать счастье,
Приветить радость!
Предки наши не обошли,
Даром своим не обделили…
Дни мои тихие-благие закончились,
Дни умиротворенные завершились…
О, как же тело мое горит,
Изнутри распирает, теснит,
Слова сами собой из меня льются,
Силой чудотворной наполняются.
Вот и день настал —
Свыше мне данное исполнить,
Свыше указанное совершить,
Обет священный выполнить,
Обряд сокровенный сотворить!
И нас всевышний одарил
Силой слова родного.
И нас всевышний оделил
Силой слова чудодейственного,
Слова страстного,
Слова одухотворенного!
Словом чувства сполна выражающие
Страсть его впитали,
Словотворчеством искусно владеющие
В слово дух неистребимый вдыхали,
На века его жизнь продлевали.
Воздев ладони окровавленные,
Тьму кромешную отодвигали,
Словом чудодейственным владеющие
Древо засохшее к жизни возвращали,
Счастье повсюду утверждали,
Радость везде умножали.
Предков помнящие духи,
Предков помнящие божества
Почтенный Чаадай, Алтан Кыччаанай
Из огня вспыхивающего
Глядящие,
Из пламени полыхающего
Выглядывающие,
Увидьте меня,
Услышьте меня!
– завершила свое песнопение-заклинание Намылган Удаганка и, зачерпнув большим деревянным черпаком пенящийся шипучий кумыс, с размаху плеснула его в огонь, который будто того и ждал – взметнулся, заполыхал еще ярче и сильнее, будто выражая радость и готовность слушать, что еще скажет шаманка.
Всем существом охваченная исходящими из ее уст словами заклинания, вкладывая в них невероятную силу энергии, со струящимися по обеим щекам слезами, Намылган Удаганка продолжила страстную песнь-мольбу, обратив свой лик к небу:
– Коль в мире этом срединном
С деревами невечными,
С сэргэ-коновязью священным
Суждено нам свыше быть,
Разводить скот,
Рожать детей,
Жить!
Из сосуда затейливо узорчатого,
Предками еще расписанного,
Высших божеств приветствовать,
Светлых божеств потчевать!
Коль
Ими изначально
Суждено и предопределено
Будущее наше не отнимать,
Гнездовья родного не лишать —
Молю!
Оживи,
Леса на корню засохшие,
Травы не расцветшие,
Озера, ручьи пересохшие,
Реки обмелевшие!
Вдохни
Жизнь в погибающее!
Покажи
Силу свою великую!
Пошли
Дождя благодатного
Да на три дня и на три ночи!
Да свершится,
Да сбудется это!
