Книга На шипах - читать онлайн бесплатно, автор Алексей Александрович Нескородов. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
На шипах
На шипах
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

На шипах

– А ты, значит, у нас за Текстильщик? – спросил он у Вити.

– Да! – гордо ответил сын. – «Я даже поспорил с Никитой из параллельного класса на пять фофанов и бутылку пепси, что наши сегодня выиграют.»

– Это ты зря, пацан. Надо было ставить на гостей.

Марсель похлопал его по плечу и слился с толпой, текущей в сторону северной трибуны.

Я снова ненавидел себя за то, что связался с Валерой. Весь оставшийся матч превратился в пытку. Не находя себе места, я пытался сложить пазл из полученной информации. Блефовал Марсель или нет? Неужели и в правду Валере сломали ноги? Неужели это сделал Марсель? Куда делись деньги, которые я отдал Валере? А вдруг он и правда не вернул их Марселю? Как много было вопросов, оставленных без ответа.

А матч продолжался, на улице уже стало темно и лишь мощные прожекторы, не давали игрокам исчезнуть во мраке. Заря продолжала играть кое-как, но и Текстильщик становился все хуже, а два нелепо пропущенных гола в самой концовке матча буквально вывели из себя пришедшую на стадион толпу. Многие из болельщиков покинули трибуны еще до конца матча. Я смотрел на текущие по щекам слезы сына и вспоминал Марселя, который советовал ставить на гостей.

Глава 5. Гонка

С белым халатом на плечах, я шел по длинному больничному коридору, переваривая в голове череду вопросов, накопившихся за вчерашний день. В затхлой палате на два человека, в койке у окна лежал Валера. Закинув руки за голову, он смотрел на пальцы ног, которые весело дергались, выглядывая из-под толщи бинтов и гипса. Даже здесь оптимистичная улыбка не сходила с его безумного лица.

– О! Привет! – Сказал он, как ни в чем не бывало. Я с трудом сдерживал кипящие котлы эмоций, дабы не вылить их на него вместо приветствия. Меня трясло от сложившейся ситуации, вызванной его нелепыми авантюрами.Обшарпанные стены душной палаты давили, не давая дышать. Всю ночь я не смыкал глаз, переживая за наши судьбы. А он лежит здесь и говорит «О, привет!». Ну ничего, я выведу его на чистую воду!

– Что с тобой случилось? – спросил я, без всяких прелюдий.

– Как ты меня нашел?

– Не важно, как я тебя нашел. Ты скажи, что с тобой случилось?

– Да пустяки. Яблочко будешь? – сказал он, протягивая мне фрукт.

– Нет, спасибо. Как ты сломал ноги?

– Шел по улице, упал, потерял сознание, очнулся, гипс.

– Ты отдал деньги Марселю? – спросил я, полностью игнорируя его шуточки.

– Ну да. Отдал.

– А он говорит, что не отдал. И за это он сломал тебе ноги. Ты охренел Валера? Ты куда дел деньги? Ты в какие игры играешь?

Я вцепился в его рукав. Отпираться не имело смысла, ведь я видел его насквозь. Дурацкая улыбка сползла с лица, обнажив настоящего Валеру. Поникшего, пухлого, с заплывшими бегающими глазами загнанного в норку хомяка.

– Прости Кость. – Ответил он, накрыв ладонью мою руку. – Мне было совестно за то, что взятый мною долг нужно было отдавать твоими деньгами. Всю дорогу, пока я ехал к Марселю, меня терзали мысли, что нужно вернуть тебе хотя бы половину. А по пути попалось небольшое казино. Я психанул и зашел в зал игровых автоматов на Цветочной улице.Там был один аппарат на котором я как-то сшибал хорошие деньги. Я не сомневался, что это верняк.

– Ты спустил все деньги?

– Нет. Я действовал по строгой схеме и сначала увеличил наши капиталы примерно на четверть. Потом решил отметить это дело. Немного выпил. Затем выпил еще. А потом понял, что рубикон пройден. Тормозная жидкость вытекла и я решил сыграть еще. Мне захотелось вернуть тебе всю сумму.

Я был готов его задушить, и даже жалкий и беспомощный вид не вызывал никакой жалости. Он испортил мне жизнь. Но я продолжал слушать его нелепые оправдания.

– Аппарат меня обманул. Толи там алгоритм поменялся, толи я что-то напутал. Но в итоге взял и проиграл почти все деньги.

– Валера! – не выдержал я. – Там было целое состояние. Неужели ты проиграл все?

– Нет конечно. – ответил он, попробовав изобразить улыбку. – Кое что осталось. Но я был настолько расстроен, что пришлось утешать себя выпивкой.

Я сокрушался. Как можно быть таким идиотом? И это мой лучший друг? А кто тогда я? О чем я вообще думал?

Я вскочил и начал нервно расхаживать по комнате, пытаясь справиться с гневом. Из-за этого идиота под ударом было не только мое здоровье, но и вся жизнь. Проблему нужно решать. И делать это надо быстро. Иначе вскоре у Валеры в палате появится новый сосед. План спешно зрел в голове. Яркими вспышками перед глазами мерцали идеи.

– Теперь мы порознь. – С железом в голосе сказал я. – Вопрос с Марселем я решу сам. На кой черт я вообще с тобой связался?!

Я направился к выходу, но прежде чем хлопнуть дверью, добавил: «Имей ввиду, если со мной или моим сыном что-то случится, это будет на твоей совести».

Даже из самой сложной ситуации всегда можно выйти через черный ход. Несмотря на отсутствие денег, я знал, как решить проблему. Уже завтра будут закрыты все точки нашего клуба. Я вывезу мебель и оборудование, продам это торгашам на московском рынке. Благо, что знакомств в этой области у меня было более чем достаточно. Хоть в чем-то от Валеры был прок.

Решив расслабиться, я составил компанию сыну. Весь вечер мы просидели у монитора, смело участвуя в гангстерских разборках игры «MAFIA». Увлекательные погони и стрельба из автомата Томпсона помогли отвлечься от проблем. На несколько часов я превратился из завершившего футбольную карьеру неудачника в гангстера эпохи сухого закона. Мы уверенно проходили одно задание за другим пока не уперлись в гонку. С виду, казалось бы милая миссия, вновь полностью лишила меня покоя. Аналог формулы один из далеких тридцатых, умело прорисованный программистами, ввергал нас в эстетическое блаженство. Но сколько бы мы не пытались, миссия оставалась не выполнимой. Создатели явно перестарались, обязав игрока занять в состязании именно первое место. Я и так никогда не был специалистом по этой части, а в компьютерной игре у меня это не получалось и подавно. В какой-то момент я настолько расстроился, что готов был швырнуть монитор в стену и прыгать на нем пока тот не провалится вниз к соседям. Но мы не бросали попыток и сумели найти путь к успеху. Секрет оказался в тактике. Нет ничего сложного, если сразу выйти вперед на первом же вираже и дальше аккуратно удерживать лидерство, плавно входя даже в самые крутые повороты. Главное – концентрация, которую нужно сохранять на протяжении всех десяти минут. Одна осечка и все насмарку. А это не самая простая задача.

– Да! – воскликнул я, вскидывая руки, словно выиграл лигу чемпионов. Сын прыгал от радости. Mafia хладнокровно убила три часа драгоценного времени. Мы даже не заметили, что приближалась ночь.

– С меня хватит! – сказал я, выключая компьютер. Было даже как-то стыдно, тратить столько времени на какую-то ерунду, которая никогда не пригодится в жизни. Лучше бы книжку почитал, ей богу.

– А мне понравилось! – ответил сын, готовый играть хоть до рассвета.

– Уже поздно. Тебе пора домой. Завтра в школу.

Стопка учебников никак не хотела влезть в тесный рюкзак. Так и сяк я пытался сомкнуть молнию, но она неизменно расходилась. И когда я все-таки сделал это, в воздухе раздался тревожный звонок.

Кто-то стоял за дверью и, не сводя с кнопки палец, требовал ее открыть. Холодные мурашки галопом пробежались по спине. В десять часов вечера я явно не ждал гостей. Закрыв растерянного сына в комнате, я крался к двери еле слышными шагами. Звонок не стихал, сердце дубасило в груди все сильнее. Неужели это Марсель?

Я с ужасом посмотрел в глазок и выдохнул. Это была она.

Глава 6. Таня

Мы практически не виделись в течение трех последних лет. Я посвящал себя футболу, а она предпочла заниматься сыном, разорвав наши отношения. А когда-то мы были по-настоящему любящей парой. Все-таки почти 15 лет брака делают людей похожими друг на друга. Впрочем, мне кажется, что и сейчас я ее люблю.

Она стояла на пороге в элегантной куртке и юбке, слегка прикрывающей стройные колени. Длинные черные волосы, сложенные хвост в купе с милыми очками делали ее похожей на строгую учительницу старших классов. Собственно она ей и была. Всегда умная и поучительная следящая за мной как за вторым ребенком. Но это было давно. С тех пор нас разлучило расстояние и разные жизненные интересы, и лишь маленький Витя служил центром притяжения двух некогда любящих друг друга сердец.

Еще в школе я оказывал ей знаки внимания, списывая уроки и дергая за косичку. Со временем это переросло в нечто большее и уже в институте мы стали счастливой супружеской парой. Она никогда не любила футбол, но из любви ко мне относилась к нему лояльно. Образ жизни профессионального футболиста не сочетался в ее глазах с образом порядочного семьянина, который все вечера и выходные проводит вместе с семьей. В девяностые больших денег нам не платитли и быть женой футболиста средней руки было не только тяжело, но и не выгодно. С рождением Вити отношения лишь ухудшились. Ее раздражало мое постоянное отсутствие. Сборы, игры, регулярные тренировки вынуждали меня подолгу не бывать дома. Сын рос без активного участия отца. Регулярные переезды из клуба в клуб доводили ее до истерики. Она требовала внимания и получала его лишь изредка. В конце концов, она заставила меня выбирать и я выбрал футбол. Мы разошлись, но я всегда был верен ей и никогда не изменял. И даже после развода ни одна женщина не сумела разбудить в моем сердце то чувство, которое я испытывал к Тане. Возможно, я просто старею.

Все-таки жизнь штука несправедливая. Раньше у меня была семья, на которую совсем не было времени. А теперь, когда появилось время, у меня нет семьи.

Я никогда особо не интересовался ее жизнью. Было больно думать о том, что теперь она с кем-то другим. Проще было не думать об этом вообще. Но так или иначе через Валеру и Витю я получал крохи информации о ее жизни. И знал, что у нее все хорошо, но она такая же одинокая как и я. Попытка вступить в новый брак, не увенчалась успехом. Впрочем, я всегда был рад ее видеть. Даже хмурая, стоящая в дверях моей квартиры в поздний час, она была по-настоящему прекрасна.

– Привет. А ты ничуть не изменился. – Сказала она, оглядывая хаос за моей спиной в виде разбросанных носков, ботинок, коробок из-под пиццы и компьютерных дисков. Я оценил иронию, напоминающую рев бензопилы, которой она с удовольствием пилила меня на протяжении долгих лет брака, попрекая за хроническую неряшливость. Будто я главный разрушитель стерильной чистоты, создаваемой ей в квартире. Я же не солдат, в конце концов.

– Уж какой есть. – Ответил я, приглашая ее внутрь.

– Можно я останусь у папы? – Спросил Витя, изображая из себя прилежного ботаника.

Но Татьяна оставалась непреклонной. Предстоящая контрольная требовала дисциплины, а я, по ее мнению, мог только баловать ребенка, вместо того, чтобы учить его уму разуму. Несмотря на условную враждебность, от чая она не отказалась. Я смотрел на нее и не сомневался, что за имиджем строгой училки прячется душа миловидной девчонки, которую я когда-то любил. Пятнадцати минут оказалось достаточным, чтобы наладить некогда сожженные мосты. Мне даже показалось, что у нас есть шанс начать все сначала и, несмотря на все проблемы, мы снова сможем быть вместе. Тем более, что главное препятствие – футбол, окончательно ушел из моей жизни.

Я настолько обнаглел, что на прощание поцеловал ее, а она, пусть и намеком, но дала понять, что все можно начать сначала.

Глава 7. Пожар

Весь последующий день я, как проклятый, мотался по городу в надежде решить все дела. Черная волга, подаренная мне еще в начале девяностых за то, что мы вышли в высшую лигу, была набита компьютерной техникой. За считанные часы я расторг аренду всех точек, кроме основного подвала и часами свозил туда оборудование и мебель.

На улице давно стемнело. Я лежал на диване в полном одиночестве, тупо уставившись в телевизор, по которому шла очередная серия Убойной силы. Телефонная трубка с натянутым до предела кружевным проводом не отлипала от уха на протяжении нескольких часов. Голова чертовски болела, но я продолжал водить пальцем по трещащему диску, делая новые звонки.

С помощью бумаги и карандаша удалось накидать примерную смету. Итоговая сумма которой практически совпадала с свалившимся на меня долгом. Аккуратно сложенный товар ждал своего часа в подвале, успевшем превратиться из клуба в склад.

Подобно волку с Уолл-стрит, я обзванивал знакомых продавцов с Горбушки, Черкизово и других рынков, пытаясь продать товар. Ситуация обязывала демпинговать, в условиях тяжелых переговоров. Толстая стрелка на настенных часах плавно принимала вертикальное положение. Я не терял веры, что все равно найду покупателя. И надежды оказались оправданными. Воротила с горбушки согласился забрать товар со скидкой в тридцать процентов. Это был грабеж, но дефицит времени обязывал идти на крайние меры. Мы мысленно ударили по рукам и уже завтра он приедет на газели с пачкой зеленых купюр.

Телефонная трубка с грохотом рухнула на место. Ящик с выпуклым экраном в углу комнаты продолжал наполнять ее звуком и светом. Разбросанные по сторонам вещи ни чуть меня не смущали. Я лежал на диване в абсолютном блаженстве, будто скинул с плеч набитый кирпичами рюкзак. Сон плавно одолевал меня, а из телевизора, кто-то вдохновенно кричал: «Шевели батонами, едрен батон!».

Лежащий под рукой телефон дребезжал самыми мерзкими звуками, отрывая от сладкого сна. Я лениво поднял трубку, проклиная звонящего. В шесть часов утра я с удовольствием бы кинул телефон в стену, но вдруг это покупатель?

– Алло. – прошептал я хриплым голосом.

Истерический вопль из трубки мигом выкинул меня из кровати и пробудил от сна. Не успев умыться, я запрыгнул в волгу и полной стопой жал на газ, чтобы домчаться в клуб.Мерцающие огни пожарных машин освещали обугленное здание. В воздухе веяло гарью. Справившийся с истерикой администратор был словно под гипнозом. Он сидел на бордюре, не выдавая никаких эмоций.

– Все сгорело, Костя. – сказал он мне. – Говорят, произошло возгорание и все выгорело.

– И подвал тоже? – спросил я, ощущая удушье.

– Все сгорело.

Когда я приехал, пожара уже не было и лишь едкий запах гари говорил о том, какое пекло тут было еще несколько минут назад. Вопреки сопротивлению пожарных я пробрался внутрь, чтобы убедиться в неизбежном. В душном подвале расплавленная пластмасса и обугленный метал кашей лежали на полу. В бешенстве я пнул по сгоревшему монитору. Все, что я накопил, чтобы отдать долг выгорело, оставив лишь вонь и пепел. Я не знал, что и делать и просто рухнул на пол, растирая задницей, осевшую на плиточном полу гарь. Вдалеке на лестнице послышались знакомые шаги.

– Ну и вонь тут. – Сказал Марсель, встав на обломки системного блока. – Что случилось?

Этот вопрос показался мне настолько идиотским, что я не стал на него отвечать.

– Неужели пожар? Какой ужас. – Он язвительно цокал языком и качал головой. – Проводка у вас тут конечно говно.

– Зачем ты пришел? – спросил я.

– Все горит, Костя. Сроки горят, подвал твой сгорел. Я сам горю. Когда деньги будут?

– Не знаю. – Ответил я. Мне было уже все равно. Последний шанс был упущен. – Хочешь, убей меня или сломай ноги, или что ты там еще делаешь?

– Убийство, Костя, не наш метод. ХХI век как-никак, а мы люди цивилизованные. Не гопота из подворотни. Да и ноги твои слишком ценны, чтобы с ними так обходиться. Это же кощунство. Я пришел за услугой.

– За Текстильщик я играть не буду!

Марсель примирительно поднял руки к верху, жестом показывая, что он даже и не думал говорить об этом.

– Это я уже понял. Расслабься. Тебе нужно сыграть за меня. – Сказал он и подошел вплотную ко мне.

– В смысле?

– Завтра у нашей братвы игра с мусорами. Закрытое мероприятие правильные пацаны и менты сразятся на футбольном поле, что бы показать кто сильнее. Я с одним генеральским на серьезные бабки поспорил, что мы победим. Но тут дело даже не в деньгах, тут принцип. Понимаешь? У нас приличная бригада собрана. Хочу, чтобы и ты к ней присоединился.

– Я уже год как не играл. Да и колено болит. – Сказал я, пытаясь соскочить.

– Я не сомневаюсь в твоем профессионализме. А коленка может болеть куда сильнее, чем тебе кажется. Ты уж поверь. В общем завтра в 16 часов будь в СК «Динамо». Тебе зачтется.

Это было предложение, от которого невозможно отказаться.

Глава 8. Дело чести

Больше года я не надевал бутс, а игры в футбол ограничивались редкими вылазками на улицу вместе с сыном, где мы иногда, после уроков пинали мяч от ворот до ворот. За это время я успел соскучиться по игре, но форма была безвозвратно потеряна. Во всяком случае тогда мне казалось именно так. Завершив карьеру, я полностью прекратил тренировки и даже путешествие по лестнице до четвертого этажа казалось серьезной нагрузкой. Холостяцкая диета в виде пиццы, макарон и пельмений добавила солидности моему виду. Теперь, когда я бегал или прыгал, набравший объемы живот делал это вместе со мной. Тем не менее, я очень скучал по футболу и предложение Марселя было не только принудительным, но и интересным.

Спортивная сумка успела покрыться пылью, прежде чем я вытащил ее с антресоли. Старая динамовская форма наполнила о былых победах. Я аккуратно сложил ее в сумку и, закрыв бутсами, направился на встречу с давно забытой игрой.

Промозглый осенний вечер не отмечался футбольной погодой. Моросящий дождь и холодный ветер грозили простудой. Тем приятнее было играть в закрытом помещении спортивного комплекса Динамо. В этот день я не думал ни о чем. Безысходность осталась позади и теперь моя судьба зависит от одного человека, за команду которого предстоит играть. Было маловероятным, что даже самая феерическая победа позволит избавиться от баснословного долга. Но я всегда верил в лучшее, тем более, что иных вариантов судьба мне не предоставила. Бежать было некуда и платить было нечем.

В нужный час я сидел в раздевалке. Плотно затягивая шнурки бутс, вспоминал чудесные времена, когда зеленый газон был полем моих главных битв.

Твердое покрытие светлого и слегка прохладного манежа немного смущало из-за ноющего колена. В любом случае, это лучше чем бегать под дождем. Все было готово к матчу. На ярком табло над большими нулями горели две надписи: «братва» и «менты».

Перед пустыми трибунами стоял накрытый длинный стол, как у ратников древней Руси. Разбросанные на нем блюда вызывали спазмы в желудке, уж больно изыскано и вкусно они выглядели. В эпицентре застолья восседал Марсель. Подобно императору он вальяжно сидел за столом. Обнимая за талию пышногрудую блондинку, свободной рукой он запихивал в рот спелые ягоды винограда. Рядом с ним таким же вельможей в мундире с большой желтой звездой на погонах сидел осанистый мужчина. Он внимательно смотрел на поле, где разминались игроки и подобно настоящему гурману столовой ложкой, словно кочегар лопатой, закидывал в рот яйца черной икры. Вдоль стола по сторонам от высоких господ восседали славные ратники, лица и внешний вид которых были настолько похожи, что невозможно определить сторонниками какой из команд они являются.

«Братва» приняла меня тепло. Несмотря на то, что многие игроки были бывшими профессионалами, знал я далеко не всех, а вот они меня знали. Приятная мелочь поднимала заниженную самооценку и придавала сил.

Появившийся на поле дородный мужчина с свистком в зубах и в форме, напоминающей тюремную робу, теплыми объятиями приветствовал главных виновников уникального матча.

Старт игры оказался мрачным. Толком не сыгранная команда «братвы» существенно уступала шустрым динамовским комбинациям «ментов». Не прошло и пяти минут как наш вратарь с матюгами вынимал мяч из сетки собственных ворот. За пышным столом бурлили эмоции. Генерал стоя аплодировал голеадору, а Марсель тоскливо смотрел в нашу сторону. Не желая видеть барина в гневе, футбольная братва ринулась отыгрываться. Но тщетные попытки приводили лишь к новым проблемам. Когда «менты» забили еще, царский стол содрогнулся от удара Марселя. Он был зол и лишь хохочущий генерал своими объятиями сдерживал его от выхода на поле. Вилка в его руках согнулась вдвое и мне стало не по себе. Мне вообще было неуютно, тем более, когда к середине тайма я походил на загнанного в угол кабана. Нагрузки надо давать планомерно. А то два каких-то забега чуть не заставили выплюнуть легкие.

Игра принимала тягучий характер. Марсель ядреными словами гнал в атаку наш эскадрон. Вслед за неловкостью и болью я ощутил второе дыхание. Взаимопонимание лампочкой зажигалось над головами наших игроков и наконец, вымотав соперника, мы сумели переломить ход матча. Зазнавшиеся динамовцы совсем забыли про наших форвардов и, оставив их без опеки, позволили размочить счет. Этот гол несомненно смутил соперника и заставил раскрыть тылы. Что помогло сравнять счет еще до свистка на перерыв.

Марсель не скрывал эмоций.Запрыгнув на стол, он радостно вытанцовывал чечетку, пуская в пляс грозди сочного винограда.

Второй тайм носил открытый характер и это пошло нам на пользу. Закинув забрало, мы ринулись отстаивать честь братвы. Мячи летели словно пули то в одни, то в другие ворота. Болельщики за столом рвали глотки, пытаясь нас поддержать.

– Дави мусоров! – кричал чей-то сиплый голос.

– Судью на мыло! – доносилось хором с края стола.

– Как бы он вас за мылом не отправил. Он же федеральный судья! – С хохотом отвечали другие.

Классическая перестрелка подходила к концу. Мы вели со счетом 8-7 и уже не собирались отдавать победу. Я так изголодался по футболу, что несмотря на ноющее колено, сумел забить трижды. В самом конце досталось по ногам, но я выдержал. Судья назначил пенальти. Мы с вратарем соперника стояли лицом к лицу. Между нами не было ничего кроме мяча, одиноко стоящего от него в одиннадцати метрах. Когда-то я был мастером в этом деле, но долгие месяцы без практики лишили меня былой уверенности. Холодный взгляд Марселя заставлял волноваться. Я боялся представить, что будет, если не забью. Я ударил и не промахнулся. Мяч всколыхнул сетку, а вместе с ней и мое сердце. Я выдохнул и побежал к центру под счастливые вопли Марселя. Как ошпаренный он бегал вокруг стола, принимая поздравления.Генерал стоял в стороне и, нахмурив брови, смотрел на табло. Свисток судьи зафиксировал окончательный вердикт. «Братва» бьет «ментов».

С чувством собственного достоинства я возвращался в раздевалку. У стола, смирившийся с результатом генерал отсчитывал Марселю пачку купюр, поздравляя с выигранным пари. Соперники и коллеги жали мне руку. «Да, Константин, рано ты закончил. Тебе еще играть и играть.» – сказал мне кто-то из них. Мелочь, а приятно.

Мотор волги гудел. Я грелся сам и прогревал машину, прежде чем отправиться домой. За окошком постучал Марсель и сел рядом. С довольным, расплывшимся в широкой улыбке лицом, он крепко пожал мою руку.

– Ну ты красавчик! – Сказал он. – Я всегда высоко ценил твои таланты и здесь ты меня не подвел. Классно мы их взгрели. Проигрывать мусорским было западло.

– Мы квиты?

– Нет конечно. Или ты думал что за час игры можно искупить ту космическую сумму, что вы мне должны?

– Но ты же обещал.

Я снова почувствовал себя обманутым. Татарин вертел нами, как ему вздумается, а свое слово, судя по всему, держать не собирался. Отчаяние точило мой кадык.

– Я обещал, что учту твою услугу. Я прощаю тебе проценты. Вернешь только долг.

– И все?

– А ты что-то еще хотел? – Голос Марселя звучал уже не так радушно.

– Мне нечем платить. У меня нет денег, бизнес сгорел. У меня только машина осталась. Забирай ее в конце концов.

– Этот кусок металла не стоит и четверти того, что вы мне должны. Оставь себе.

– Делай, что хочешь. – Отчаялся я. – Денег у меня нет, одалживать не у кого. Чтобы их заработать мне нужно найти работу. Мне нужно время. Дай хотя бы отсрочку. Я все-таки сегодня тебе помог.

– Сколько? – спросил он.

– Два года.

– Слишком долго. Полгода тебе хватит.

– Год! – твердо сказал я и протянул руку. Он пожал ее в ответ.

– Черт с тобой. Но не вздумай нарушить срок. Куда работать-то пойдешь?

– Не знаю.

– Я тебе предлагал Текстильщик. По-моему отличный вариант.

– Это не мой вариант.

– Хозяин барин. Но учти, если бабки не придут в срок, то жалеть тебя никто не будет. Ноги у тебя конечно золотые, но вот ребра вполне обычные, да и руки футболисту на хер не нужны.

Он вышел, громко хлопнув дверью. Я закурил сигарету и нажал на газ.

Глава 9. Безработица

Сложно передать словами те унижение и безысходность, которые я испытывал от произошедших событий. Раздираемый на части, я ненавидел Валеру и Марселя за то,чтовтянули меня в это дерьмо. Я ненавидел и себя, за отсутствие должной решительности. Полученная передышка не являлась панацеей, но давала шанс взять себя в руки и начать действовать.