Кофе по-венски

А вот мы с сестрой просто обожали маму с самых первых шагов жизни. В детстве мы оба легко слушались и беспрекословно исполняли все ее просьбы, потому как всегда всеми фибрами душами ощущали: мама нас любит! Она всегда и все знала, к ней можно было обратиться с любым вопросом, моментально получив на него ответ. Единственным человеком, перед которым мама отступала в тень, была ее мама – наша дорогая бабуля Варвара, у которой мы проводили наши летние каникулы. «Перед мамой я пасую!» – со смехом говорила мама. И вот…

… – Кого я вижу! Никак Ален?..

Эти слова, произнесенные самым родным голосом, и веселый смех вместе с крепкими объятьями чуть не сделали из меня заику. Погрузившись в свои размышления, я совершенно не заметил, как пролетело время, пропустив мимо ушей объявление о посадке самолета, а потому мама с Томасом, выкатив свой багаж в зал прилета, сами наткнулись на меня. Как позже рассказывала мама, я стоял, глубокомысленно рассматривая гигантское табло прилетов и отлетов прямо передо мной.

Сами понимаете, тут же начались взаимные объятия, поцелуи и смех; мы обменивались бессвязными репликами и хлопали друг друга по плечам, пока мама решительно не подняла обе руки вверх.

– Стоп-стоп-стоп! Мы все друг друга любим и обожаем, но хватит обжиманий! Предлагаю немедленно отправиться в гостиницу и первым делом принять душ – наше путешествие кажется мне просто бесконечным, Алешка, а потому я страстно мечтаю побыстрее смыть с себя весь пот дороги! Ну а уж потом мы прогуляемся по чудесной Вене и дружно обговорим все наши новости. Кто «за» – поднимите руки.

Все было решено в считанные минуты, и вскоре мы уже мчались в такси по направлению к нашему отелю в черте старого города, а я делился с дорогими гостями последними новостями.

– Я приехал заранее, а потому успел душевно познакомиться со Стефаном, – это было мое первое сообщение. – Очень рад, что и в реальной жизни Стефан оказался милейшим человеком – интеллигент старой закалки, как говорила бабуля Варвавра, «сейчас таких не делают».

Томас весело расхохотался, а мама строго погрозила мне пальцем:

– Не отвлекайся! Итак, вы посидели со Стефаном – надеюсь, это было в его знаменитом кафе?

Я кивнул.

– Конечно! Очень симпатичное кафе, тут же и магазинчик, а мне было особенно приятно слышать, что кофе, который там продается, регулярно прибывает с африканской фермы, где я однажды побывал…

Томас с широченной улыбкой на круглом лице растроганно закивал, а мама лирически вздохнула.

– Уж да, что ни говори, а то был визит века: мой сын Ален – в Африке! Нечто невероятное. Ты улетел, а я еще целый месяц не могла поверить, что ты реально побывал у нас в гостях. Помнишь, Томас, как я тебя постоянно переспрашивала: мне это не приснилось, Ален действительно был у нас?

– Все именно так и было, – с улыбкой кивнул Томас, мягко положив руку маме на плечо. – А я отвечал твоей маме: «Да, моя дорогая, тебе ничего не приснилось: Ален действительно гостил у нас!»

В этот момент мы въехали в город, и Томас вздохнул, бросив взгляд за окно, на пролетающие картинки домов и улиц Вены.

– Ах, до чего все-таки приятно, когда в жизни случаются неожиданные вещи, – проговорил он с немного сентиментальной улыбкой. – Наша жизнь на ферме – отлаженная, мирная, в ней множество приятного и милого, так что ничего не хочется менять. Но когда Стефан вдруг неожиданно пригласил нас на этот фестиваль, и я только представил себе, что спустя столько лет вдруг вновь окажусь в доброй старой Европе, в родной Вене…

Он усмехнулся, покачав головой.

– Представляешь, Ален, последний раз я был в Вене почти тридцать три года назад! В другой жизни…

Мама тут же постаралась перевести сентиментальность в жизнеутверждающий оптимизм. Она бодро улыбнулась, крепко сжала слегка дрожащую руку Томаса своей и проговорила энергичным голосом:

– Ребята, держим нос по ветру! Предлагаю по поводу встречи с доброй старой Европой сразу после душа отправиться в кабак и напиться там по полной программе – в лучших традициях России и Германии. Как ты на это смотришь, Томми?

Томми смотрел на это положительно, и даже попытался улыбнуться с ноткой бодрости, хотя сентиментальное настроение еще окончательно его не покинуло.

– Все будет, как ты скажешь, милая, – он мягко кивнул. – Я бы с удовольствием напился пивом, но, боюсь, завтра у меня будет болеть голова…

В этот момент наше такси притормозило перед отелем. Пора было выгружать багаж и вести маму с Томасом в их номер, который располагался прямо напротив моего.

Глава 3. Обед в «Маргарите»

Все выходило так, как я запланировал. Чуть больше получаса у мамы и Томаса ушло на заселение в номер, принятие душа и приведения себя в полный порядок, после чего они спустились в холл отеля, где я их ждал, чтобы всем вместе направиться в ресторан «Маргарита» для совместного обеда. Здесь было лишь одно отступление от моего плана: с нами в компании неожиданно оказался Стефан.

Я встретил его в холле, ожидая своих африканцев: Стефан деловито прошел к стойке и, побеседовав пару минут с дежурным администратором, уже собирался было направиться к лифтам, но увидел меня и поспешил подойти.

Разумеется, он был в курсе времени прибытия своего старого приятеля Томаса, и сумел выкроить время, чтобы лично пожать ему руку. Ну, а когда я сообщил ему, что жду маму и Томаса для совместной отправки на обед в «Маргариту», Стефан немного смущенно спросил, не будет ли бестактностью с его стороны попросить разрешения пообедать вместе с нами.

Само собой, никакой неловкости тут не было, о чем я и сообщил, выразив свою собственную радость провести время в компании столь милого человека, от которого можно услышать много интересного.

И вот все хлопоты, охи – ахи и горячие объятия встречи Стефана-Томаса-мамы оказались позади, и наша теплая компания благополучно сидела за столиком на террасе ресторана, великолепно отобедав и отдыхая душой и телом под кофе по-венски с легким венским десертом.

– Признаться, я – верный поклонник классического капучино, очень редко пью кофе со сливками, – заметил Томас, в два глотка допив свой кофе и отставляя в сторону чашку, блаженно откидываясь на спинку кресла. – Но я также поклонник добрых традиций. А раз мы прибыли в Вену, значит, по доброй традиции должны выпить хотя бы один бокал кофе по-венски.

Стефан кивнул. К этому времени он давно покончил со своим кофейным десертом и с улыбкой смотрел на своих друзей, скрестив руки на груди.

– Ты абсолютно прав, мой дорогой Стефан! Традиции – пожалуй, самое гениальное открытие человечества. Традиции дают нам главное – ощущение надежной стабильности, великого равновесия. Сам собой в минимальной порции стабильности нуждается каждый человек, независимо от социального статуса; при этом следует отметить, что для каждого стабильность – это что-то свое. К примеру, для меня минимум стабильности – это начинать каждое утро с чашечки доброго кофе. Кофейный аромат способен волшебно изменить самый ненастный день!

Стефан почти блаженно вздохнул, чуть прикрыв глаза, точно наяву переживая каждое свое слово.

– Ты готовишь божественный напиток, и унылое дождливое утро осени превращается в чудесную рапсодию с мелодичным постукиванием капель по подоконнику, а утро раскаленного лета – в бравурное пробуждение ярких красок дня… Приготовление кофе – древнейший и священнейший из всех ритуалов! Сколько позитива и радости ты вложишь каждой ложечкой в будущий напиток, столько добра непременно вернется к тебе в течение дня.

Он еще договаривал свою оду кофе, а за столом неожиданно появился новый персонаж – та самая длинноногая девица, что выписывала кренделя в холле отеля вчера вечером. Теперь ее длинные волосы были собраны в хвост на макушке, а сама она была в мини-шортиках, оголяющих гладкие ножки, и в блузке, выставлявшей напоказ все ее женские прелести фантастического размера.

– Ах, Стефан, как красиво ты завернул по поводу позитива, закладываемого в порцию утреннего кофе!

Красотка непринужденно придвинула к нашему столику свободный стул и уселась без приглашения, обведя всех нас по очереди взглядом шоколадных глаз, улыбаясь ярко-малиновыми губами.

Да, что ни говори, эта девица была ходячим олицетворением великого искушения: каждая деталь ее макияжа и одежды (если можно назвать одеждой крошечные лоскутки ткани, что лишь слегка прикрывали тело) словно бы кричала о томлениях плоти, активно призывая к великому грехопадению. При всем при том ее появление вызвало неоднозначную реакцию всех присутствующих.

Моя дорогая мама Марго Петрухина встретила явление товарки по полу со сдержанной приветливостью – она живо и заинтересованно наблюдала за неожиданным появлением чего-то нового и неизведанного, на первых порах намеренно не проявляя никаких конкретных чувств.

Супруг мамы, Томас, был на момент появления соблазна полной копией своей второй половинки: с искренним любопытством и удивлением ребенка он наблюдал за необычным явлением – и все тут! Красавица нисколечко его не соблазнила.

Воздержусь оценивать свою собственную реакцию. Надеюсь, и я смотрелся в рамках приличия, а моя реакция мало чем отличалась от реакции мамы и Томаса. После замечательного ужина мне было любопытно в очередной раз попялиться на необычное создание, всерьез ни грамма ею не заинтересовавшись.

А вот реакция бедняги Стефана разительно отличалась от нашей. При первых же словах красавицы, только услышав сам ее голос, он, кажется, немедленно окаменел. Пока все мы, ожидая продолжения, переводили взгляд с гостьи на него, Стефан сидел, уставившись на собственные, чуть подрагивавшие руки, словно боясь поднять глаза и взглянуть на девицу. Из всего этого можно было сделать логический вывод: он, безусловно, ее знал. И не с лучшей стороны.

Словно услышав мои размышления, наша гостья немедленно подтвердила их, проговорив высоким голосом очередную тираду.

– Стефан, почему ты не представишь меня своим знакомым? Признаться, мне даже немного неудобно: я встретила старого приятеля, а он вместо того, чтобы радостно меня обнять и представить своим друзьям, упорно смотрит куда-то в сторону. Что с тобой, милый мой?

Она говорила тоном ласковой укоризны, едва не грозя пальчиком, и, поскольку ситуация действительно становилась двусмысленной, бедняге Стефану пришлось натянуто улыбнуться и кивнуть.

– Извиняюсь, я просто немного отвлекся, – он кашлянул, все так же упорно не поднимая глаз на гостью, лишь протянув ладонь в ее направлении. – Друзья мои, позвольте вам представить Монику Левоно. Итальянская журналистка, полагаю, будет освещать наш фестиваль…

Обретя имя и статус, красотка театрально расхохоталась.

– Разумеется, я буду освещать твой фестиваль, Стефан, не сомневайся! Я ведь обожаю кофе, так что писать о кофейном фестивале и его участниках будет для меня сплошным удовольствием.

Она ослепительно улыбнулась лично мне, затем – Томасу, в упор не заметив маму, быстро перевела взгляд на порозовевшего Стефана, тоскливо уставившегося куда-то в сторону от нашего столика, и вновь укоризненно покачала головой, капризно надув малиновые губки.

– Стефан, ну почему тебя постоянно надо подталкивать? Меня ты представил. Я жду, когда ты представишь мне своих друзей. Что если я горю желанием немедленно взять у них интервью?

Стефан без особого энтузиазма представил нас: называл имя, статус, страну. Едва услышав, что я – гражданин России и сын Марго Петрухиной с африканской кофейной фермы, Моника, все так же намеренно проигнорировав маму, немедленно развернулась всем своим роскошным телом ко мне.

– Вот как – русский? А, между прочим, я тоже наполовину русская и неплохо говорю по-русски.

Последние слова она сказала по-русски – с легким очаровательным акцентом. (Кстати замечу, мы все разговаривали по-английски, и только Стефан с Томасом тет-а-тет общались на родном немецком).

– Да что вы говорите! – со светской улыбкой ответил я по-английски. – Чрезвычайно приятно.

Она смотрела на меня с таинственной улыбкой, перекинув ножку через ножку, руками в звенящих браслетах обхватив коленку, изо всех сил выставляя вперед воинственную торпеду своего бюста.

– Полагаю, вам действительно приятно со мной общаться, – она тоже перешла на свой безупречный английский, выразительно понизив голос. – Признаюсь, я бы с удовольствием взяла у вас интервью в числе первых. Насколько я поняла из сдержанного представления Стефана, – насмешливая улыбка в его сторону, – вы, как и я, просто большой любитель кофе. Не торгуете, не держите собственный кофейный магазинчик или кафе, ведь так?

Я сдержанно кивнул, и она продолжила свою речь, уставившись на меня горячим шоколадом своих глаз, словно кроме нас двоих больше никого во всей Вселенной и близко не было.

– А вы немногословны! Но это не страшно. Нам с вами просто нужно встретиться где-нибудь в старой Вене вдвоем, без мам и бабушек, и тогда я разговорю вас, Ален! Кстати, у вас чудесное имя.

Она смотрела на меня с обольстительной улыбкой, а я готов был отшлепать ее по пятой точке за то что она мимолетно уколола маму, упомянув в числе «мам и бабушек». Я посмотрел на маму, весело подмигнув ей, а она ответила мне веселым, намеренно громким смехом. Едва услышав этот смех, Моника немедленно переключилась с меня на Томаса.

Добродушный Томас с немного отстраненной улыбкой наблюдал за происходящим, по всей видимости, мимо ушей пропуская все реплики и монологи вокруг себя, просто наслаждаясь теплым летним днем, ощущением сытости и приятной компанией. Наверное, потому неожиданная секс-атака Моники слегка напугала парня.

– Томми, какие у тебя чудесные глаза! – вдруг произнесла она, восторженно уставившись на мирного фермера широко распахнутыми глазищами.

Томас удивленно моргнул, но предприимчивая журналистка не делала пауз – она развернулась к нему всем своим полуобнаженным телом, чуть подавшись вперед, протянув руку и положив свою ладонь на ладонь Томаса.

– Потрясающий цвет – ярко-голубой! Неужели никто тебе не говорил, что у тебя потрясающе красивые глаза? – она произнесла это требовательно, слегка нахмурившись. – Тогда я скажу: ты очень красивый мужчина. Глаза, как голубое небо, благородный тевтонский профиль, чувственный рот…

Бедняга Томми едва не поперхнулся. Мама натянуто улыбалась, по всей вероятности, уже вполне готовая придушить нахальную журналистку, а Стефан бросил нервный взгляд на часы на своем запястье.

– Моника, извиняюсь, но мы вынуждены тебя покинуть, – произнес он, все так же избегая смотреть на нее. – Нам пора отправляться на Цветочную площадь, чтобы осмотреть домики и…

Его прервал вызывающий смех Моники – она даже пару раз хлопнула ладонью по столу, словно находя его реплику на редкость забавной.

– Стефан, перестань прощаться со мной! – отсмеявшись, произнесла она небрежным тоном. – Ты прекрасно знаешь, милый, что я тоже запросто могу отправиться на Цветочную площадь…

– Но не в нашей компании, – с ледяной улыбкой прервала ее мама.

Итальянка даже не взглянула в сторону потенциальной соперницы, после минимальной паузы продолжив свою реплику так, словно никто и не думал ее прерывать.

– Я запросто могу отправиться на Цветочную площадь и, кстати, непременно отправлюсь туда, но немного позже. На ваше счастье у меня есть свои планы, а потому пока что я с вами прощаюсь.

Она красиво поднялась, игриво встряхнув бюстом, рукой проведя по крутой линии своего бедра и улыбнувшись улыбкой победительницы.

– Так что пока отпускаю вас, мальчики, на все четыре стороны. Но с тобой, малыш, – выразительный взгляд в мою сторону, – и с тобой, голубоглазый Томми, – выразительный взгляд на испуганно моргнувшего Томаса, – мы еще обязательно встретимся и организуем чудненькое интервью – без лишних персон. А пока – чао-чао!

И, адресовав нам с Томми воздушный поцелуй, Моника Левоно походкой от бедра направилась прочь.

Стефан взглянул на нас немного виноватым взглядом.

– Друзья мои, прошу извинения за это…знакомство.

Бедняга перевел дух, натянуто улыбнувшись.

– Моника Левоно на редкость неприятная личность, и, если честно, я и не думал приглашать ее на фестиваль, но что поделать – такие особы всегда появляются без приглашений.

Он взглянул на часы и улыбнулся нарочито бодро.

– Между тем, нам с вами действительно пора отправляться на Цветочную площадь. Признаться, мне очень интересно, как вам понравится оформление ваших двух точек – домика Танзанийской кофейной фермы «Аруша» и косметической фирмы «Сады Семирамиды» с ее кофейной серией товаров. Отправляемся! Цветочная площадь находится совсем рядом; предлагаю прогуляться до нее.

Само собой, мы все тут же постарались переключиться с нахальной журналистки на более приятную тему – кофейный фестиваль, наши домики на Цветочной площади и их оформление. Что касается домика «Садов», то его оформлением по моим эскизам должны были заниматься представители нашего венского салона, потому я особенно не переживал, хоть и горел желанием взглянуть на итог.

Пару минут поболтав о том – о сем, все мы, расплатившись за обед, бодрым шагом отправились на площадь. Впереди шли, дружески болтая по-немецки, Томас и Стефан, за ними под руку – мы с мамой.

– Мой дорогой Ален, знаешь, что бы я сейчас сделала с величайшим удовольствием? – наклонившись к самому моему уху, сдержанно проговорила мама. – Придушила бы ту нахальную итальянку обеими руками.

Она перевела дух и тут же ласково похлопала меня по руке, а я весело рассмеялся в ответ.

– Моя дорогая мама, – в свой черед наклонясь к ее уху, произнес я загадочным шепотом, – буквально вчера вечером в холле нашего отеля я наблюдал беззвучное повторение твоей угрозы взглядом выразительных глаз чернокожей фемины в ответ на танец бедрами в исполнении этой самой Моники. Скажу тебе, у сей дамы поистине талант наживать неприятности себе на голову.

Глава 4. Домики Цветочной площади

С первых же шагов по Цветочной площади нас охватило ощущение, что мы попали в сказочный мир: деревянные чудо-домики с фасадами-витринами, преобладание шоколадно-кофейного цвета, упаковки кофе и кофейные агрегаты, обжарочные автоматы и всевозможная кофейная посуда с аксессуарами; а жирный плюс ко всему этому раю – щедрый кофейный аромат, которым, казалось, вся площадь была заполнена до отказа, – волшебный, потрясающий аромат, заставляющий улыбаться, ощущая себя беспричинно счастливым.

– Кофейная площадь! – с удовольствием вдохнув кофейный дух, проговорил Томас. – Нужно срочно поменять ее название – не Цветочная, а Кофейная!

Стефан мягко улыбнулся. Подбоченясь, он с видом хозяина посматривал по сторонам, явно гордясь делом рук своих.

– Только представьте, друзья мои, сейчас на этой площади расположены домики крупнейших мировых кофейных фирм и компаний, поставляющих кофейное оборудование, посуду и аксессуары; здесь также представители самых популярных на сегодня сетей кофеен – Starbucks, Costa Coffee, McCafe, Caffe Nero… Словом, можно сказать, на этой площади представлен весь кофейный мир. А вот собрать всех истинных почитателей кофе просто невозможно – они не поместились бы во всей Вене, во всей Австрии – нас миллионы!

– Волшебный мир кофе, – мама, как и все мы, улыбалась улыбкой абсолютно счастливого человека. – Стефан, веди нас к нашему чудному домику! Надеюсь, там все оформлено не хуже других? Мне просто не терпится поскорее увидеть все собственными глазами!

– Вперед!

Широким шагом Стефан шел впереди нас мимо домиков, улыбающихся и пьющих кофе людей, едва ли не с каждым горячо здороваясь за руку и интересуясь, всем ли его гости довольны. Через пять минут мы оказались на месте – наши домики действительно стояли бок-о-бок в самом первом ряду – прямо напротив гигантского помоста, на котором планировались ежедневные выступления звезд.

– Бог мой! – только и выдохнула мама, остановившись перед чудо-домиком под вывеской «Кофейная ферма «Аруша».

Два бравых парня, которые на момент нашего появления сидели в креслах, потягивая кофе из высоких прозрачных бокалов, отлично поработали – домик фермы выглядел маленьким кофейным чудом.

Центральную часть экспозиции занимали деревянные стеллажи густого кофейного цвета, на которых замечательно смотрелись ярко-оранжевые «фирменные» 250-граммовые упаковки кофе «Арабика Танзании» всех видов – от различных видов сорта «Бурбон» до «Кента» и «Типика». Под стеллажами очень эффектно смотрелись совершенно неподъемные на вид мешки – именно в таких поступает вся продукция «Аруши» в кофейни Стефана.

Слева от стеллажей располагалось своеобразное мини-кафе из трех столиков, а справа красовалась замечательная фотокомпозиция на всю стену: карта Африки с ярко выделенной на ней Танзанией, красочные снимки трудящихся на плантации африканцев, белозубо хохочущих детей, черных матрон на порогах своих домиков, вид на плантации с высоты птичьего полета…

– Надеюсь, вам нравится? – почувствовав смущение оттого, что мы все разом замолчали, осторожно поинтересовался Стефан.

– О, боже мой, все просто замечательно! – мама восторженно улыбнулась. – Стефан, огромное спасибо, что ты нашел хорошую дизайнерскую фирму!

Вместо ответа Стефан выразительно развернулся к улыбающимся парням и те, отставив свои кофейные бокалы, поднялись, с широкими улыбками протягивая нам руки для пожатия.

– Позвольте представить вам главных «виновников» замечательно оформленного домика, – сказал Стефан. – Питер Лиден и Стивен Кнехт, дизайнерская фирма «Венский вальс». Признаться, я лишь с удовольствием наблюдал за работой ребят – а работать они умеют!

Один из парней – смуглый метис с копной кудрявых волос по имени Питер Лиден – улыбнулся ослепительной улыбкой.

– Работать было легко и приятно – у вас прекрасный кофе и ферма, и вы сбросили нам прекрасные снимки.

– А как вы замечательно их оформили! – мама горячо пожала руки обоим. – Я любила просматривать наши снимки на компьютере, но, признаюсь, в вашей подаче они смотрятся просто потрясающе: гигантский размер, качественная бумага, насыщенный цвет… Спасибо, ребята, вы молодцы.

Тут мама вдруг вспомнила и обо мне.

– А что у тебя, Ален?

Мы все дружно развернулись к «моему», соседнему домику. Разумеется, по сравнению с их кофейным чудом, мой смотрелся скромно – мини-выставка всей косметико-парфюмерной серии «Кофейный соблазн», несколько рекламных плакатов – вот, собственно, и все. Что более-менее выделяло мой домик, так это эффектное оформление товара в упаковке с фирменной символикой «Садов Семирамиды» и кофейный агрегат с солидным набором крошечных чашек – все также с фирменной символикой «Садов». Надо отдать должное двум очаровательным труженицам нашего венского салона Милли и Гретхен, которые так же поспешили поприветствовать всех нас, пригласив за столик импровизированного кафе.

– Итак, мы в Вене, у нас чудесный представительский домик, мы отдыхаем после суток с лишним перелета, пьем дивный кофе на дивной площади, а жизнь прекрасна и удивительна!

Мама проговорила этот монолог, когда, спустя полчаса мы мирно сидели за столиками домика «Аруши», потягивали кофе и любовались улыбками замечательных и жизнерадостных людей вокруг нас. К этому часу площадь начала заполняться посетителями – горожанами и туристами – и все они, как и участники фестиваля, бесконечно знакомились, болтали и пили кофе, наслаждаясь ароматом, теплом венского вечера и мирным гулом древней площади.

– Эй, соседи, привет из Парагвая! – первыми к нам поспешили смуглые ребята из домика по соседству. – А вы из Танзании? Видим, у вас те же сорта арабики, что и у нас! Не желаете ли попробовать наш кофе?..

…– Дина, зовите меня просто Дина! У нас все свое: своя кофейная ферма, своя сеть кафе в Акапулько. Что касается меня, я просто обожаю печь сдобу – без нее наша семья ни за что не сядет за утренний кофе…

… – Добрый вечер!

К нам подошел седовласый мужчина восточной внешности с удивительно молодым лицом, одетый в безупречный европейский костюм.

– Разрешите представиться: меня зовут Мохаммед Альмасли, я владелец лондонской сети кафе «Терраса».

Пожав каждому по очереди руку, он горячо обнялся с нашим дизайнером Питером Лиденом.

– А это – мой дорогой племянник Питер, с которым я, к сожалению, так редко вижусь. Спасибо кофейному фестивалю!

– Это прекрасно, – с готовностью кивнула мама, горячо сжимая мою руку. – Представьте себе, а я встретилась на этом фестивале со своим сыном – Аленом. Мы с ним тоже редко видимся: он живет в Москве, а я – в Танзании…

– Я говорю: спасибо фестивалю, – улыбнулся Мохаммед. – Кстати, зовите меня просто: Мох. Так зовут меня все друзья…

Приближался час открытия; Стефан, горячо расцеловавшись с мамой и Томасом, поспешил нас покинуть. Ну а я как главный знаток программы всех шести дней фестиваля, решил ввести маму и Томаса в курс относительно запланированного на сегодняшний вечер.