"Ты, мужчина – лучший на земле, я люблю тебя, и доверяю свою жизнь", – может, именно этих слов он ждет? А не вечные указания на все случаи повседневной жизни. В какой момент женщина путает роль возлюбленной с ролью матери?
– Да, я очень хочу прожить с тобой много счастливых лет в любви и согласии. Никогда и не с кем я мне не было так хорошо. Построить дом, посадить дерево и вырастить детей, – улыбка Сергея развеяла тревогу Натан.
– Мы бы могли сейчас не расставаться ни на минуту, – обрадовалась Натан.
– У меня есть еще одна причина… Я не могу сказать сейчас. Потом. Прошу поверь мне, – Сергей взял руку Натан, переплетая ее и свои пальцы.
У Натан перехватило дыхание, этот жест очень много значил для нее. Это был не только жест доверия, но и желания близости, слияния чувств. "Может, стоит в этот раз поверить ему? Просто так. Не задавая вопросов", – решила она.
– И какой же план действий? Надо же найти эту пещеру, и где взять кристалл, соединяющий кольца? – затараторила, пытаясь скрыть свои чувства, Натан. Начало потрясывать, как бывает при ознобе или упадке сил. Или это было предчувствие грядущих событий? Она не была уверена в правильности решения, впрочем, как всегда. Натан так долго ждала, что Сергей наконец-то возьмет на себя обязательства перед ней. Она хотела быть рядом с ним и надеялась, что будущее приключение соединит их навсегда, но ее пугала неизвестность. Натан была из тех людей, которые вечером, увлеченные идеей, готовы на подвиги, а утром с удивлением думают: "что это было?".
– Покажи мне кольца, – попросила Натан. Сергей достал из рюкзака маленькую шкатулку из красного дерева, открыл и положил на стол, на белоснежную скатерть, расшитую серебряными узорами. Багровым цветом вспыхнула загадочная шкатулка, гипнотизируя огненными переливами в поверхности древнего дерева. Зачарованная Натан открыла крышку, внутри шкатулки янтарным светом горели два странных кольца. Натан хотела взять одно кольцо в руки, но одернула в испуге. Пальцы не обожгло, но обдало жаром.
– Они узнали тебя, – удивленно прошептал Сергей, – для всех это холодные пластмассовые безделушки. Даже таможенники ничего не заподозрили.
Краем глаза Натан заметила, как в комнату вошел Тедди. Подошел к столу, и, не отрываясь, уставился на кольца. Они вспыхнули, как лампочки – ярким желтым светом. Натан почувствовала, что реальность взорвалась. В сознании замелькали странные картинки: солнце, падающее в горы, зеленый оазис в пустыне, говорящий сфинкс, море, поглотившее в мгновение сушу, и белые отливающие серебром птицы, разрывающие небо. Она потеряла сознание.
Пустыня надежд (гла
ва вторая)
Натан парила в абсолютной темноте. Ее пугала неизвестность и потеря ориентации в пространстве, когда невозможно определить – где верх, где – низ. Люди, миллионы лет привязанные к земной плоти, становятся беспомощными, отрываясь от нее. Натан всегда боялась высоты. Даже в детстве летая во сне – не выпускала из вида леса, поля. Ее восхищал подвиг космонавтов, покидавших надежное и родное пространство своей планеты.
– Люди – связанные путами чужих мнений, становятся слабыми и равнодушными. Пустота души губительна. Выталкивая из себя чувства, человек не превращается в автомат, а становится – равнодушным. Душа его постепенно умирает, задыхаясь от отсутствия любви. Если ты не живёшь, так как хочешь, ты наполовину мертва. Пойми себя, – Голос наполнил темноту теплом. Натан успокоилась, она почувствовала себя не рождённым ребенком в чреве Вселенной. Она ощущала мир, не видя еще его. Или это ее сознание, пытается найти ответы на вечные вопросы?
– Господи! Помоги! – взмолилась Натан.
– Помни сила не в правде, а в любви. Правды нет, а только манипуляция истиной. Спасение в любви – искренней и милосердной. Только ты сама можешь помочь себе. Вера помогает душе обрести мир, – Голос смягчился, наполняя надеждой.
В кромешной темноте появились мерцающие точки – звезды, потом они свернулись в хоровод, и исчезли. Натан погрузилась то ли в сон, то ли в явь. Две реальности смешивались в ее сознании.
"Наверное, так сходят с ума", – мелькнула мысль, и исчезла от невыносимого желания открыть глаза и увидеть мир. Каким бы он не оказался.
Натан лежала на диване, над ней склонились Сергей и Тедди. Они выглядели такими испуганными, что она свозь силу улыбнулась.
– Ну, ты и напугала, – с облегчением выдохнул Ежик.
Натан подумала о том, что мужчины редко умеют выражать свои чувства. Может, у них другой эмоциональный порог? Сейчас ей хотелось услышать теплые слова сочувствия и заботы, но это же – Ежик. Нежным бывает только в моменты сексуальной прелюдии.
Тедди принес стакан воды и капсулы с успокоительным средством. "Все важное – всегда просто!" Отличный лозунг для рекламы. Доступно и верно", – с иронией подумала Натан, радуясь заботе биоробота.
Натан хотела рассказать о своем видении, но не смогла. Надо было все обдумать. Простой пересказ фраз – будет звучать слишком банально. Люди настолько извратили вечные понятия слов "любовь, вера, истина", что упоминание о них, стало казаться пафосным, и чаще ассоциируются с мошенничеством, чем с искренним стремлением к переменам и мыслями о вечной жизни души каждого.
Натан заговорила о поездке в пустыню. Сергей вздохнул с облегчением, оживился, начал объяснять, как лучше добраться до Лунной долины. Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, Натан сказала, что Тедди поедет с ними. Она уловила недовольство Сергея, но привела массу аргументов за совместное путешествие. Убедила, что они не заблудятся, благодаря встроенному навигатору в биороботе. Ее тревожило недоверие в отношениях Сергея и Тедди. "Это просто – ревность", – успокаивала себя Натан. Ревность, которая бывает в семье, когда дети, пытаясь завоевать все внимание родителей, устраивают вечные соревнования между собой.
Тедди взял все заботы по подготовке к поездке в свои руки, вернее лапы. Он закупил необходимую аппаратуру технические приспособления. Для Натан где-то раздобыл эксклюзивную одежду. Длинные перчатки, полупрозрачное шелковое покрывало, похожее на чадру и бесформенный балахон, вышитый сиреневым бисером и черненым серебром – создавали образ восточной госпожи из арабских сказок.
– Не из запасников ли музея появились такие шедевры? – засомневалась Натан, любуясь нарядами. Биоробот закатил глаза вверх, научился у нее демонстрировать свои эмоции. Молча открыл страничку в планшете и показал сайт местного дизайнера, печатающего одежду на 3D-принтере. Заказчик выбирал только фасон и материал.
– Почему не посоветовался со мной? – возмутилась Натан, жадно рассматривая фотографии на сайте. Вздохнула, спорить было поздно. И в чем-то Тедди оказался прав. С ее нерешительностью и страстью к экзотике она бы надолго зависла в интернет-магазине.
Сергей предложил добраться до Москвы на аэромобиле, а потом на самолете – до Аммана. Накануне погрузили все в машину, чтобы рано утром отправиться в путь.
Натан не могла заснуть, как, впрочем, всегда перед путешествиями. Радовалась возможному будущему вместе с Сергеем, но тревожилась, боялась неизвестного. Любимое успокоительное уже похрапывало, распластавшись во всю кровать. Натан обняла Сергея, прижалась к нему всем телом. Нахлынувшая волна нежности наполнила ее, утопила в блаженстве, которое испытывала только рядом с любимым. Покой и взрыв чувств – одновременно. Волны счастья унесли ее в глубокий сон, наполненный яркими картинами: то ли прошлого, то ли будущего.
Утро походило на гонку с препятствиями. Натан и Сергею казалось, что они забыли что-то важное, поэтому суетились и мешали друг другу. Тедди с изумлением наблюдая за бесполезными движениями людей, спокойно напомнил им, что важные вещи уже лежат в аэромобиле, а копии документов хранятся у него в памяти. Натан с Сергеем переглянулись и рассмеялись. Биоробот жил в настоящем, а они в прошлых тревогах. Успокоились и перед выходом даже успели "присесть на дорожку". Натан взяла с собой маленькую икону Николая Угодника. С крестиком, освещенной дочерью в Храме Господнем в Иерусалиме, она не расставалась никогда.
Сколько надо времени, чтобы дойти до машины? Минут пять. Для Натан прошла целая вечность. Бесконечность сомнений. "Боже, что я делаю? Путешествие через время – почти самоубийство, а религия требует принятия тягот реальной жизни, преодоления трудностей для совершенствования духовной силы. Значит я бегу не только от судьбы, но и от воли божьей? Любовь – слияние веры, свободы и земного чувства. А у меня? Выбор! Жизнь всегда приводит к развилке, где надо сделать выбор. А я всегда боюсь ошибиться! Все повторяется, только в других декорациях", – Натан вздрогнула, дернула плечом, словно так можно было сбросить груз сомнений.
Тедди и Сергей ушли вперед. Натан на секунду остановилась. Тишина в одиночестве, привычное страдание, обняли ее, не давая сделать решающий шаг. Натан взялась за ручку входной двери, на нее давила тяжесть осязаемого чувства дежавю. Казалось, что стоит только крепко зажмуриться, сделать шаг, а потом открыть глаза и попадешь во вчерашний день. "Это все от неуверенности в правильности поступков", – Натан глубоко вдохнула, успокаивая себя. Вышла во двор.
Наконец разместились в салоне аэромобиля. И хотя можно было поставить управление на автопилот, над окрестностями города пролетели на ручном управлении, сделав круг над скитом. Сергей захотел ещё раз напомнить, о том, что его и Натан связывают общие воспоминания.
"Как он ведет машину! Меня всегда восхищала его манера держаться! Это от предков – уверенность в себе, но горячая кровь волжских казаков не дает ему сидеть на месте", – с нежностью любовалась своим избранником Натан.
– А знаете, что раньше Амман назывался Филадельфией, в честь египетского царя Птолемея II, имеющего прозвище "Филадельфос", что означает "братолюбивый", – нарушил общее молчание Тедди, – а вообще, город достиг расцвета более семи тысяч лет до нашей эры. Он был столицей Аммонского царства, и часто подвергался нападениям других народов. Сначала его захватили древние ассирийцы, позже персы, потом греки, затем арабы. Кстати, в шестидесяти пяти километрах на восток находится Иерусалим. Амман расположен на семи холмах, и они изображены на флаге Иордании в виде семиконечной звезды.
Тедди еще долго рассказывал об истории страны, но Натан уже погрузилась в свои мысли.
Иерусалим – место, где она давно мечтала побывать. Именно место, а не город. Город – это живущие в нем люди, здания, история, наполненная событиями. Ей же хотелось увидеть место, связанное с решимостью сделать выбор. Выбор человека по имени Иисус. Можно понять предопределенность выбора сына Бога, признанного мессией. А человека? Предвидеть возможные последствия – мучительную смерть, и все равно выбрать такую судьбу. В том, что жил такой человек, она никогда не сомневалась. И стихи Бродского только подтверждали ее уверенность: "Он говорит в ответ:
– Мертвый или живой,
разницы, жено, нет.
Сын или Бог, я твой".
Люди любят слагать легенды. Потом. Когда надо оправдать смерть безвинного человека и успокоить свою совесть. Вести бессмысленные и бесконечные войны во имя любви к Богу, доказывая свою правоту кровью убитых врагов и случайных жертв.
Погруженная в себя, Натан не заметила, как приехали в аэропорт. У информационной стойка сначала выбрала Иерусалим, но оказалось, что прямых рейсов нет. Опять разгорелся конфликт интересов, и временно закрыты воздушные коридоры. Впрочем, она не захотела углубляться в проблему.
"Путешествие и приключения" – вот ее лозунг на ближайшее время, иначе своей повышенной тревожностью испортит настроение себе и своим спутникам. Лучше думать о предстоящей встрече с загадочной пустыней, и о том смогут ли – потом посетить Петру.
В самолете Сергей развлекал ее подробным рассказом об экспедиции, смешными курьезами, происходящими из-за его плохого знания английского и сложностей с переводчиком арабского языка. Плохая мобильная связь не позволила им пользоваться интернет переводчиком. А в том месте, где он оказался в последний день, телефон вообще отключился.
Знаешь, тогда я все-таки нашел пещеру бога пустыни, – признался Сергей.
– Почему ты не рассказал об этом сразу? – удивилась Натан, но не дождалась ответа.
– Я все время ломлюсь в закрытую дверь. Когда молчание не знак согласия, а признак недоверия. Ты боишься, что разочаруюсь в тебе? Или не привык прислушиваться к советам женщины? – загрустила Натан, – мои сомнения не отпускают меня, поэтому у нас не сложились отношения. Ничто так не раздражает, как эта игра в молчанку.
– Ну, ты понимаешь, тут такое дело, – почти шепотом заговорил Сергей, с трудом выталкивая из себя слова, – Короче, у меня большие долги, очень большие. С другом организовали небольшую компанию по строительству дачных деревянных домиков. Прибыль была небольшая, но стабильная. Повезло, что начался бум на эко-движения, типа возвращение к истокам. Но в последнее время дела пошли плохо из-за новых технологий саморастущих домов. Я решил все продать, и накопленный капитал вложить в акции, чтобы спокойно жить и ни о чем не думать. Друг предложил купить акции одного совместного предприятия. За первые полгода я получил такие проценты с прибыли, что видимо, поехала крыша от жадности. Ты же знаешь, ко мне особо деньги не липнут, а тут так подфартило. Взял кредит в банке, надеясь расплатиться с долгами за год. Но прогорел, во всех смыслах. Оказалось, что это мошенники, выдающие себя за известную фирму. А я же все проверил, все телефоны и реквизиты, и в головной офис ходил. Но там такие, тертые калачи. И скорее всего под прикрытием. Тогда около пещеры пришла мысль, что можно вернутся и не вляпаться во все это…
"Так я и знала!" – хотела завопить во все горло Натан, но сдержала крик, лишь стукнула Сергея по плечу. Ей требовалось избавиться от адреналина, закипевшего в крови. Обычно нервничая, она начинала ходить, чтобы успокоится. А тут? Не метаться же, в самом деле, по самолету.
Сергей от неожиданности вздрогнул, сгорбился, и, увидев его глаза, Натан пожалела о своем поступке. Нелегко далось ему это признание. Он всегда хотел быть сильным и независимым.
– Все будет хорошо, я с тобой, – прошептала Натан, обнимая Сергея, – Помнишь мое письмо? Тоскуя по тебе, я читала его, как молитву.
