Кореец оглянулся на только что покинутый дом, походивший на гигантскую разноцветную медузу, выброшенную из пучин моря на берег. И небрежно выстрелил из бластера, так что появившаяся на балконе черная фигура со снайперским разрядником испуганно исчезла.
Похититель устроился в кресле пилота и надел обруч управления. Глайдер загудел, признав в человеке хозяина. С легким гудением дверцы замкнулись, и прозрачная стенка отделила пилота от пассажиров.
– Тебе не уйти, – загундосил Абрахам Кунц. – Все полицейские силы сейчас пойдут по твоему следу.
– Напугал рыбу водой, – усмехнулся господин Ким и сорвал машину с места.
Глайдер, резко задрав нос, скачкообразно набрал скорость и ушел в голубое бескрайнее небо с летучими островами, ажурными транспортными развязками игольников и дискретных каруселей.
Изумленный Гроссмейстер во все глаза смотрел, как лицо господина Кима начинает меняться. Глаза корейца из раскосых и черных становились широкими и карими, а нос укрупнялся, пока не принял форму картошки. Через минуту в кресле пилота сидел совершенно другой, незнакомый человек.
Абрахам Кунц схватился за голову и застонал, как от приступа зубной боли.
– А я был прав, прав, прав! – обрадовался латин.
Гроссмейстер с чувством ударил инопланетника своим мягким кулаком в грудь, но только отбил костяшки о твердое, как деревяшка, тело.
– Хи-хи-хи, – хохотал латин. – Ой, уморили!
***
Участие Сергея Филатова в операции под условным наименованием «Самурай» было обусловлено крайней необходимостью. После нескольких лет нелегальной работы на планетах первой линии, да еще после ухода с боем от спецслужб Аризоны, новая заброска выглядела сущим безумием. Но так получилось, что Филатов – единственный, кто подходил на эту роль. А причина была простая – никто из оперативников, которых можно было задействовать на то время, не владел настолько виртуозно гримировочным комплексом «Мельпомена-115».
Обращение с подобной аппаратурой требует не только серьезной подготовки, но и врожденных способностей, которыми обладает далеко не каждый, а «сто пятнадцатый» к тому же являлся экспериментальной моделью. Только «сто пятнадцатый» был способен заморочить новые полицейдетекторы Швица, а так же совершенную контрольную аппаратуру, на которую расщедрился Гроссмейстер тайных отношений.
Началось все семь месяцев назад, когда по коду «три семерки» – признанный в Галактике сигнал бедствия, московитянский лайнер «Ариэль» пришел на помощь дрейфующему в реальном пространстве транспортнику с опознавательными голографическими маячками судна «Ноев ковчег» Датского королевского торгового флота. То, что это ловушка, капитан «Ариэля» понял слишком поздно. Даже самые отпетые пираты крайне редко использовали «три семерки» – этот сигнал бедствия считался табу для черных дел. Злоумышленникам удалось каким-то непостижимым образом завладеть индивидуальным маячком датского звездного флота – задача крайне сложная. Но игра стоила свеч – ведь на попавшем в ловушку «Ариэле» в контейнере высшей защиты, способном выдержать жар звезд и удары метеоритов, следовал в институт трансфизики на Сибири-пять артефакт исчезнувшей цивилизации приоров.
Экипаж и пассажиры «Ариэля» были безжалостно уничтожены, что тоже не типично для обычных пиратов, предпочитающих, как и во времена Дрэйка и Моргана, получать за заложников звонкую монету. И пусть сегодня звонкая монета существует не в полновесном золотом выражении, а в виде виртуальных электронных потоков, но суть не меняется – деньги все равно символизируют собой силу и власть, и из-за них слишком многие люди готовы без особых душевных терзаний преступить все божеские и человеческие законы.
Утрата артефакта стала серьезной проблемой для Московии. На технологии приоров московитяне возлагали большие надежды, и, понятное дело, делиться с вероятным противником ими не собирались.
На расследование были брошены огромные силы и средства.
При проведении оперативных мероприятий спецслужбы Московии потеряли около десятка полевых агентов, двоих оперативников-нелегалов. Погибли две боевые группы отряда «Богатырь», брошенные на штурм станции пиратов, зависшей в свободном пространстве. И все без толку.
Долгожданная информация пришла со Швица. Сначала она была неясная, смутная – кто-то кому-то предлагает что-то необычное. Раньше аналитики Министерства внешней информации на подобное вряд ли бы обратили особое внимание. Теперь же каждая зацепка отрабатывалась досконально. И при проведении проверки картина постепенно вырисовывалась все интереснее.
Очерчивались контуры готовящейся таинственной сделки, и у руководителей Министерства крепла уверенность, что этот след горячий. И, наконец, в поле зрения оперативников возникла зловещая фигура Гроссмейстера тайных отношений Абрахама Кунца.
Гильдия тайных отношений занимала в Галактике человечества особое положение. Эта шайка универсальных посредников нужна всем. Кто, как не она, обеспечит сепаратные переговоры между заклятыми врагами? Или посодействует распространению недоступных, но вместе с тем слишком для многих жизненно необходимых запретных технологий? Или с гарантией посодействует выкупу заложников?
У Гильдии огромные финансовые ресурсы и всепроникающие связи со спецслужбами, политиками, гангстерами, «черными учеными», сепаратистами – да практически со всеми более-менее серьезными актерами в театре разбросанного по Галактике человечества. И потому ее функционеры чувствовали себя в полной безопасности, верша самые темные делишки. И часто забывали о риске перегнуть палку. Гроссмейстер Абрахам Кунц ее перегнул.
Когда более-менее четко обрисовалась ситуация, Гроссмейстера взяли под плотный контроль несколько оперативных групп. Швиц наводнили оперативники московитянской нелегальной разведки, оснащенные самыми совершенными техническими средствами. Через некоторое время московитяне получили информацию о второй стороне предстоящей сделки. И все стало ясно, как божий день.
Оказалось, что Гроссмейстер служил посредником между пиратами (это были, скорее всего, недобитые боевики с недавно уничтоженной Московией базы на Харлее-два) и Кланом Зеленого Дракона из Корейских Миров. Корейцы в последние десятилетия стали выбиваться в клуб первых игроков на галактической арене и готовы были дорого заплатить за технологии приоров, хотя бы за один артефакт, из которого они с восточной обстоятельностью вытянут все, что только возможно. А если принять во внимание, что Корейские миры являются союзником потенциального противника Московии номер один – Объединения планет Аризоны, то картина нарисовывалась и вовсе тягостная. И задача разведчикам была поставлена простая – вернуть артефакт во что ты ни стало, а если не получится, в крайнем случае взорвать к чертям и Гроссмейстера, и покупателя, и дом, и, если понадобится, половину города. Нейтралитет свободного и неприкосновенного Швица при таких ставках в игре вряд ли мог явиться защитой для участников такой сделки.
Когда корейцы и Гроссмейстер договорились о цене, выработали удовлетворяющую обе стороны схему совершения сделки, Господин Ким поспешил на ее заключительный и самый приятный этап. Но до места назначения он не добрался – его перехватили за несколько минут до встречи с Абрахамом Кунцем. И на встречу вместо него отправился старший оперативник по нештатным ситуациям управления нелегалов Министерства внешней информации Московии полковник Сергей Филатов.
Все шло по плану. «Мельпомена-115» была под завязку накачана информацией обо всех значимых для идентификации параметрах объекта, именующегося господин Ким, начиная от неповторимой динамики движений, и кончая генетическим кодом. Она с блеском заморочила всю встретившуюся на пути контрольную аппаратуру. И все бы так и прошло гладко, но в последний момент принесли черти латина. Эти существа обладают многими сверхъестественными способностями. «Буратино» без труда сделал то, на что оказалась неспособной человеческая техника – распознал подмену.
При провале шансы у Филатова выбраться из этой передряги по всем расчетам были достаточно призрачные. И ему не помогли бы три группы прикрытия, томящиеся в ожидании. Спас его еще один артефакт приоров – невзрачная, как и все изделия этой цивилизации, бусинка, будто от первобытного ожерелья, которая при активизации вырубала непонятным способом в радиусе пятнадцати метров любую технику вне зависимости от ее защиты, притом наиболее уязвимы были сложные системы. Так что гравиконденсаторы и боевые роботы выключились в миг. А с живой силой Филатов сумел разделаться благодаря исключительным боевым навыкам.
План отхода был разработан московитянами безукоризненно. И через двадцать минут после побега из обрушевшегося на поверхность планеты летающего дома торговая яхта «Атлантида» взмыла со стартэстакады главного космопорта Швица, унося артефакт приоров, полковника Филатова, а так же пленных – Гроссмейстера тайных отношений и неугомонного латина…
Начальник управления нелегальной разведки генерал второго ранга Шутихин подбросил в камин полено и уселся в скрипнувшее под его весом кресло.
Стоящий у окна Филатов смотрел на улицу. Шел косой мелкий дождь. По набережной неторопливо проколдыбала тряская пролетка, прополз, стуча железными суставами, смешной неуклюжий трамвай. По Неве плыл маленький пароход с высокой коптящей трубой.
Двухэтажный аккуратный, с колоннами и изящным балкончиком особняк располагался в центре Санкт-Петербурга. Столица Московии копировала своего предшественника, некогда гордо возвышавшегося на брегах стальной Невы на Старой Земле. Да, именно такой был тот самый изначальный Санкт-Петербург в девятнадцатом веке. Психологи утверждают, что именно европейская городская среда рубежа девятнадцатого-двадцатого веков наиболее комфортна для психики человека, придавленного достижениями супертехнологической Галактической цивилизации.
– Сейчас наши психотехники заняты разблокировкой сознания Гроссмейстера, – сказал генерал, протягивая руки к огню. – Сняли четыре уровня ловушек и пассивных нейроблоков, кстати, достаточно каверзных.
– Ничего себе, – покачал головой Филатов.
– Это Гильдия отношений. Они большие искусники в таких делах. Но и мы не лыком шиты, да?
– Кой чего умеем.
– Из сознания Кунца уже выудили немало интересного. Нашла подтверждение версия о причастности к нападению на «Ариэль» остатков разгромленных банд с Харлея-два.
– Что и требовалось доказать… Но насколько живучими эти твари оказались.
– Харлейцы… Никогда не воевал с тараканами в деревянных домах на ретропланетах? Травишь их, травишь. И кажется, наконец, избавился, но они появляются снова.
– Гроссмейстера нам не простят, – Филатов отвернулся от окна, уселся на узкий диванчик. – Гильдия наверняка уже в курсе, что к исчезновению Абрахама Кунца причастна наша организация.
– Несомненно, – согласился Шутихин.
Он вынул из деревянной, с золотой крышкой, коробки на низком столике огромную сигару и провел пальцем по ней, активизируя. Сигара задымилась, распространяя приятный, неземной аромат, сладко туманящий голову.
– Мы уже чувствуем давление с ее стороны, – поведал генерал.
– Каковы наши действия?
– Абрахама Кунца придется отдать. Иначе Гильдия обещает объявить нам бойкот. Бойкот Гильдии не выгоден никому. И нам тоже.
– Они должны понимать, что Гроссмейстер зашел слишком далеко.
– Вся их деятельность заключается в том, чтобы заходить слишком далеко… Не беспокойся, Сергей, мы решим и эти вопросы. Мы умеем решать вопросы.
– Я знаю, – кивнул Филатов, которому тоже приходилось решать немало вопросов. И он знал, как они решаются.
– Еще у нас редкий трофей – латин, – продолжил генерал.
– И что?
– Он хочет видеть тебя.
– Меня?
– Он говорит, что ты забавный.
– Забавный, – хмыкнул Филатов. – Последний раз меня называли забавным в восемь лет.
– Латины как дети. И им кажется, что дети все вокруг.
– Ох не знаю. Мне как-то жутковато становится от этих добродушных существ.
– И все-таки тебе придется с ним встретиться.
– Когда?
– Сейчас. Он ждет… Лифт один, – приказал генерал.
«Мажордом» среагировал на приказ, и тут же стена с богатой лепниной провалилась, обнажился сияющий зев лифта, празднично переливающийся с голубого на зеленый свет.
Филатов нехотя поднялся с диванчика, что-то хотел спросить, потом раздумал и ступил в капсулу. Он ощутил, как гравиконцентратор прижал его крепко к платформе.
– Иди, – махнул рукой генерал.
Капсула закрылась и понеслась вниз в черных трубах с разноцветными проблесками.
Трубы извивались, пересекались, соединялись, перебрасывая капсулу, в подземных головоломных, не имеющих постоянной формы и конфигурации коммуникациях.
Под землей располагались основные производственные пространства, транспортные и энергетические системы столичного мегаполиса самой могущественной федерации в Галактике. Глубоко в грунт въелись и основные помещения Управления «Н».
Филатов посмотрел на счетчик, щелкающий у него перед глазами. На цифре – «78» капсула замерла. Итак, получается семьдесят восьмой уровень от поверхности и не менее трехсот метров к северу от кабинета генерала. В этой части Управления Филатову бывать еще не приходилось. Здесь в своих загадочных лабораториях колдовали современные алхимики – научники.
Капсула распалась со звоном стекла, и в глаза Филатову ударил яркий желтый свет. Латины обожают яркий желтый свет. Все их обнаруженные колонии и станции располагаются в системах желтых карликов.
Комната была огромная, со сводчатым потолком, совершенно пустая. Латин сидел на полу, катая на ладони шарик из материала, похожего на стекло, в котором вспыхивали радостные разноцветные блестки, складывавшиеся в цепочки.
Инопланетника это занятие увлекало полностью. Шарик то увеличивался, достигая размеров баскетбольного мяча, то съеживался до теннисного мячика.
Увидев Филатова, латин обрадованно засмеялся и отбросил шарик. Тот откатился и начал подпрыгивать, бесцеремонно попирая закон сохранения энергии – все выше и выше. Это была одна из многих подобных непостижимых игрушек латинов.
– Здравствуй, – защебетал беззаботный инопланетник.
– Здравствуй, – кивнул Филатов, присаживаясь на колено рядом с латином. – Ты меня хотел видеть?
– Я, – глаза латина озорно забегали. Он зыркнул на шарик, скачущий все выше. Будто убоявшись его взгляда, шарик замер в воздухе – в метре над полом. – Я хотел тебя видеть, забавный человек… Это было так смешно, когда ты дрался с людьми в латах.
– Мне было не очень смешно.
– Вы не умеете смеяться, – заметил латин.
– Иногда умеем.
– Ты забавный воин. И ты должен… – латин замолчал.
– Что я должен?
– Меня попросили… Меня попросили передать. Это не мое слово. Это слово чужое.
– Что тебя просили передать?
– Синяя Долина… Ты и Никита… Забавное имя…
– Что? – Филатов, с его непробиваемым самообладанием, ощутил, будто холодная змейка забирается за воротник, и сердце непроизвольно сжалось.
– Ты и Никита Сомов. Госпитальер. Вы двое. Синяя Долина. Только вдвоем. От вас ждут помощи. Вы обязаны. Иначе плохо…
Да, дела! Никита Сомов – друг Филатова, с которым пройдено столько испытаний. Но вот только латину это знать не положено…
– Кто тебя просил передать?
– Не знаю. Он не сказал. Ты, смешной воин, должен это сделать. Ты и он. Больше никто не может. Больше никто не нужен. Не смешно… Грустно… Я боюсь…
Латин хлопнул в ладошки, и звук получился деревянный. Шарик сжался и послушно прыгнул ему в ладонь.
– Что еще? – спросил Филатов, борясь с подступившим к самому горлу страхом.
– Больше не знаю ничего, – недовольно отмахнулся латин.
На шарике появились какие-то интересные узоры, и инопланетник вновь был поглощен этим зрелищем полностью.
***
После разговора с незнакомцем в трамвае госпитальер Никита Сомов не удивился, когда к нему вечером в небольшую уютную квартиру на набережной Фонтанки заявился старый друг Филатов и предложил совершить путешествие на Синюю Долину.
– Вся надежда, старик, на тебя, – сообщил Филатов, плюхаясь в широкое кресло из настоящего красного дерева. – Мы опять работаем вместе.
Сомову показалось, что этому самонадеянному оптимисту сейчас тягостно ощущать себя не в своей тарелке. Как это ни удивительно, но разведчик пребывал в состоянии растерянности.
– Кто входит в группу? – спросил госпитальер.
– Как в добрые старые времена, когда надо было спасать мир – ты и я.
– Так… – вдруг Сомова осенило, и он воскликнул: – Серега, а ведь к тебе тоже приходили!
– Кто?
– Посланник.
– Посланник, – кивнул задумчиво Филатов. – Объясни.
Госпитальер поведал историю об утренней встрече и предложил:
– Теперь твоя очередь, Сергей…
Филатов не ответил.
– Ну. Я слушаю, – испытующе посмотрел на него госпитальер. – Выкладывай-ка все. Мне кажется, за долгие годы я заработал право на твое доверие.
– Это информация под «зеленым грифом».
– Ого, – покачал головой Сомов. – И все-таки…
– Черт, – разведчик хлопнул по резному подлокотнику кресла ладонью так, что красное дерево жалобно затрещало. – Ты понимаешь, что такое разглашение «зеленых» данных?
– Понимаю. Как и то, что наш разговор, скорее всего, сейчас контролируют.
Тут он был прав. Разговор был под контролем.
– А ну его все, – Филатов прищелкнул пальцами. – Был посланник. И сообщил, что нас с тобой ждут на Синей Долине… Только… Только это был не человек.
– А кто? – заинтересовался Сомов.
– Латин.
– Кто?!
– Латин. Простой латин.
– Где ты нашел живого латина?
– Это было нелегко.
– Латин. Немыслимо!
– Я тоже удивился.
– Удивился, – иронически хмыкнул Сомов.
– Ну, возможно, чувство было посильнее.
– Знаешь, Сергей. Я влез в сеть, пытаясь найти информацию о Синей Долине. И нашел только сведения общего характера. Слишком общего. И сплошь относящиеся к прошлому. Нет ничего о том, что там происходит сейчас… Использовав служебное положение, попытался копнуть глубже. И обнаружил, что информация по Синей Долине заблокирована. Это не странно?
– Все правильно. Последние два месяца вся поступающая информация об этой планете блокируется.
– Почему?
– Это по твоей части, доктор, – усмехнулся невесело Филатов.
– Что там происходит?
– Эпидемия.
Госпитальер изумленно уставился на своего лучшего друга.
– Эпидемия?
– Да.
– И все? Тогда почему такая секретность? И почему я, консультант федерального центра «Антивирус» с допуском «экстра», не знаю об этом ничего?
– Там происходит нечто из ряда вон выходящее, – разведчик замолчал.
– И что?
– А то, что третья отдельная маневренная группировка Военно-космических сил блокировала систему и ждет приказаний. Уровень блокады – «коробка».
«Коробка» – это полная секретность, а так же действие законов о чрезвычайных ситуациях, и еще – доступ чрезвычайных уполномоченных ко всем мыслимым ресурсам Федерации.
– Отлично, – Сомов погладил подбородок подрагивающими пальцами. – А теперь давай подробности.
– Их прозвали «замерзшими», – начал Филатов.
И то, что он поведал, в сознании укладывалось с трудом…
Планета Синяя Долина была колонизирована сто пятнадцать лет назад и входила как периферийный мир в могущественный в то время Союз Двадцати, который позже развалился на части в результате внутренних противоречий и внешней агрессии. Во времена смутных десятилетий исторические противоречия между Союзом и Седьмым Рейхом привели к затяжному противостоянию, которое восемьдесят лет назад переросло в горячую стадию. Тогда мощная ударная космическая группировка Седьмого Рейха с вычурным названием «Скелет Горгулии» под командованием адмирала Фрица Дитриха атаковала оборонительные силы Союза Двадцати в пяти звездных системах, среди которых была и система Синей Долины. Боевые корабли Рейха, не обращая внимания на собственные потери и с маниакальной целеустремленностью напирая на врага, разнесли в пыль оборонительные комплексы и овладели четырьмя системами из пяти. Не смогли они взять под контроль только Синюю Долину, потеряв в боях за этот заштатный мирок штурмовую дивизию в полном составе. Что там произошло – до сих пор до конца не понятно. Но результатом явилось то, что Синяя Долина оказалась просто ничья. В ходе боев на ней была практически уничтожена современная техносфера, средства космических коммуникаций, и о планете забыли на несколько десятков лет. Этот сектор Галактики постоянно вскипал конфликтами, вплоть до горячих, и дела там до ничем не примечательного, затерявшегося меж звездами мирка не было никому.
Пять лет назад Синяя Долина неожиданно подключилась к Галактической информсети и послала всем привет. И тогда вдруг оказалось, что эта планета нужна всем. Московитяне, аризонцы, Корейские Миры направили туда свои посольства.
После трех лет вялых дипломатических переговоров Синяя Долина дала согласие на вхождение в качестве ассоциированного члена в Московитянскую Федерацию. После этого в системе было развернуто стандартное оборонительное кольцо и размещены орбитальные подразделения военно-космических сил, и в бюрократических недрах Московии стали прорабатываться и неспешно реализовываться программы оказания экономической и технологической помощи планете.
Вся эта суета вяло бурлила на самых задворках галактической политики и экономики. Новый член Федерации не принес с собой ничего, кроме расходов, впрочем, не настолько обременительных, чтобы о них стоило упоминать где-то вне стен петербургских чиновничьих кабинетов.
В общем, Синяя Долина так и оставалась задворками Млечного Пути и активного интереса ни у кого не вызывала до тех пор, пока не началась эпидемия. Время от времени Вселенная одаривает человечество самыми невероятными болезнями. Вспомнить недавно открытый новый класс болезней, носителями которых служат не вирусы, а информационные колебания среды, и заражение происходит даже через броню космолайнеров. Космос не устает удивлять людей.
Началось все с поселка Верхний Лог, в котором проживало не больше трех сотен жителей. Утром с ним оборвалась связь. Туда из ближайшего города Сант Льюиса был направлен глайдер патруля сил общественной стабильности. То, что обнаружили полицейские, повергло их в шок.
– Тут тела! Десятки тел! Прямо на улице! Везде! – срывающимся голосом кричал лейтенант Борг Гельвиг.
Это были его последние слова. Его тело и тела еще двух полицейских, а так же трех жителей Верхнего Лога привез глайдер под управлением стража порядка, который по неясным причинам остался целым и невредимым.
Что происходило с жертвами эпидемии? Этого так никто и не смог понять. Люди просто выключались, как игрушки, из которых удалили источник энергии. Притом отключались постепенно. Водитель успевал остановить машину. Спускающийся по лестнице человек находил время присесть на ступеньку. Глядящий стереовизор зритель выключал его. Люди как бы замораживались. Живые они или мертвые – понять никто не мог. На ощупь тела становились упругие, как из квазистатичного резинопласта. Никаких признаков жизнедеятельности у них не наблюдалось, с ними ничего не делалось.
– Почему решили, что это эпидемия, а не какое-то физическое явление? – спросил госпитальер, внимательно выслушав своего друга.
– Это распространяется как эпидемия, – сказал Филатов. – И косит всех подряд куда лучше, чем черная чума в средние века.
– Болезнь передается от человека к человеку?
– Зафиксировано одиннадцать случаев передачи болезни от «замерзшего» носителя. Но в основном болезнь привязана к определенному месту.
– Что с «замерзшими»? Они эвакуированы?
– Сначала власти Синей Долины пробовали вывозить из зон заражения тела. Но три четверти членов эвакуационных команд тоже «замерзали».
– А нельзя было для эвакуации использовать автоматизированные системы?
– Вот теперь мы доходим до самого интересного. В районе эпидемий сложная техника выходит из строя.
– Что значит – сложная?
– Чем сложнее система – тем больше у нее шансов накрыться.
– Что предприняла Федерация? Мы использовали карантинные транспорты? Развертывалась система «Эпидемия»?
– Естественно. По тревоге у Синей Долине были направлены два карантинных транспорта западного сектора.
– И результат?
– Один разбился при приземлении.
– Что?!
– Именно так. При приближении к планете ближе, чем на полмиллиона километров, начинают барахлить системы искусственного интеллекта, да и вообще все более-менее сложные компьютеры и устройства. А так же эфирогенераторы. При подходе к Синей долине у транспорта «Академик Павлов» сначала выключился киберштурман, а потом сдох эфирный движок. В результате корабль безжизненной болванкой вошел в атмосферу и рухнул в океан, вызвав небольшое цунами.