Ты меня не помнишь
– Девушке вина, пожалуйста, лучшего – долетает до меня и словно щелкает тумблер. Тот самый голос возвращает меня в сотрясающийся от музыки клуб, где я молодая и беспечная танцую в центре зала. Алкоголь давно отключил все инстинкты. Я прикрываю глаза и расслабленно двигаюсь под какой-то хит, наплевав на задравшийся топ и уползающую вверх ткань юбки.
– Такая сексуальная – слышу голос над ухом – как тебя мама такую в клуб отпустила.
Разворачиваюсь к незнакомцу и встречаюсь с ним взглядом. Симпатичный, молодой и при деньгах. Костюм явно не с городского базара. Ткань дорогая, оттенок какао с молоком, чуть касаюсь пальцами – мягкая, гладкая.
– А вы из полиции нравов? – грубо флиртую с мужчиной.
– Скорее наоборот – хохочет он и дергает меня за руку – пойдем посидим, выпьем.
А потом он заказывает «вина, для девушки, лучшего», а потом еще и еще, и вот уже в памяти всплывают крики и злые слова: «Пей, сука! Заткнись и пей!». В ту же секунду чувствую, как во рту разливается горечь от того напитка… Потому что я все помню…
– Оля! Ты слышишь меня? – меня словно взрывной волной выбрасывает из подсознания.
– Привет, Вик. Прости, я задумалась – улыбаюсь, стараюсь выровнять дыхание и возвращаюсь к меню. Надо сделать заказ, непринужденно поговорить, и эффектно покинуть кафе. Только после этого я могу запереться в общаге и заново умирать от воспоминаний и боли. Это будет маленький перерыв, когда я смогу прийти в себя и выбрать точное место для удара. А после, если выживем, я приглашу тебя прогуляться по моему личному аду, Межницкий.
– Оль, давай закажу что-нибудь. Не против?
Снова слова Вика прерывают поток моих мыслей. Он перечисляет блюда из меню, попутно кривляясь, изображая насколько они могут быть отвратительны, и я начинаю смеяться. Тяжелые воспоминания отступают и прячутся где-то глубоко внутри меня, там темно и тихо, там память будет вечно хранить их.
Обедать приходится быстро. Вика ждет отец, а меня? Меня ждет комната в общежитии, где я буду обдумывать свой следующий шаг. Замечаю движение за столиком Межницкого. Уходят? Поворачиваю голову и сталкиваюсь с ледяным взглядом мужчины. Его спутница что-то показывает в телефоне, но он не смотрит и, как мне кажется, даже не слышит ее. Отвожу взгляд и с облегчением выдыхаю. Нельзя разочаровывать человека, надо уйти раньше и обязательно с Виком, не зря же Межницкий прожигает нас своим взглядом.
Вик принимает очередной звонок от отца и жестом просит официанта принести счет.
– Мне пора – слышу сожаление в его голосе – ты остаешься?
– Нет, я тоже поеду.
Вик небрежно бросает в кэшницу две пятитысячных купюры и захлопывает ее. Я не жду его и направляюсь к выходу. Чувство, что Межницкий может сейчас пойти за нами немного пугает. Ускоряюсь, но Вик догоняет, приобнимает меня за талию, и ведет к лифту. Я охотно подыгрываю, улыбаюсь и прижимаюсь к нему, всем своим видом показывая, что счастлива. Пусть все это видят, пусть это видит Межницкий.
Здание Сити-центра мы так и покидаем, в обнимку. Вик провожает меня до моей машины и обещает позвонить. Я киваю, говорить ничего не хочу. Мне придется использовать его и от этой мысли почему-то становится стыдно. Чтобы хоть как-то успокоить себя, даю обещание, сделать все, чтобы Вик не пострадал.
В общежитие приезжаю рано, комната снова пуста. Это хорошо, мне как раз нужна тишина, чтобы привести мысли в порядок и понять, как действовать дальше. Переодеваюсь в теплый костюм и иду на кухню. Все, что мне сейчас необходимо – кофе и информация, полная информация по фирме Межницкого. Собрать ее для меня может только один человек. Достаю из кармана телефон и нахожу нужный контакт.
– Здравствуй, Шевцов.
– Алекс?
– Узнал-таки. Я по делу, не пугайся. Мне нужна подробная информация на Строймод.инк. Особенно подробно должно быть об их текущих проектах, тендерах, обо всем, что для них важно и интересно в финансовом плане.
– Алекс, что за ерунду ты придумала.
– Работать хочу – озвучиваю первую пришедшую на ум версию, а Шевцов ржет в трубку как конь.
– Юмор – это хорошо, но ты же не думаешь, что я поверю и брошусь собирать информацию, да еще и в тайне от твоего отца?
– Думаю, Шевцов. Вернее уверена, что будешь – улыбаюсь и делаю большой глоток горячего напитка.
– Нет, Алекс – говорит грубо, как отрезает.
– Тогда придется на поклон к папочке идти. Ты не оставляешь мне выбора – театрально вздыхаю в трубку – Наденьке привет. Как она, кстати, все хорошо?
– Когда нужна информация?
Я знала, что он согласится. Надломленный голос Шевцова говорил только об одном: Наденька в порядке, и ради нее он готов на все.
– Вчера, дорогой мой муж, но завтра вечером тоже устроит.
Заканчиваю разговор и мысленно благодарю Наденьку только за факт ее существования. Не могу сказать, что питаю к ней теплые чувства. Знакомство у нас как-то не задалось. Еще бы, ведь знакомились мы когда Наденька лежала голой в постели с моим фиктивным мужем. Если быть совсем честной, не таким уж и фиктивным на тот момент. После клиники мы с Шевцовым изредка встречались и иногда занимались сексом. Получается, что он мне изменил и в теории я должна была страдать. Что там положено? Рыдать, предъявлять претензии, но мне не рыдалось. Мне было все равно. Я старательно прислушивалась к себе, тщетно пытаясь уловить хоть каплю ревности. Не было, ничего не было. Словно сломанный приемник, ровное шипение на всех волнах, как ни крути, как ни настраивай. Сижу на кухне и жду Щевцова, пока он выпроваживает Надю. Зачем? Наверное, чтобы поговорить, хоть что-то из положенного в таких ситуациях я должна сделать.
– Алекс, прости, что так…
– Ничего не говори, просто скажи зачем?
Шевцов молчит, но и так все понятно. Любит он ее, а я как сломанный приемник, пользы никакой, а выкинуть папенька не разрешает.
Поднимаю глаза и всматриваюсь в его лицо. Что им движет, страх перед отцом? Похоть? Жалось! В его глазах я жалкая, поломанная, выброшенная даже родным отцом за ненадобностью кукла. Меня пробирает смех, и я не сдерживаю себя. Хохочу, пока из глаз не начинают литься слезы. Шевцов пытается меня успокоить, мечется по кухне, хватается за телефон.
– Не надо – хватаю его за руку – не надо жалеть меня.
Он останавливается, садится на корточки и обхватывает мои колени.
– Давай попробуем все заново, Алекс. Я не думал, что все так…
– Никак все! – обрываю разговор – оставляем все как есть, Шевцов, но без встреч и секса. Отцу ничего не скажу, и ты будешь молчать. Не ради меня, ради Наденьки.
Встаю, обхожу сидящего на полу мужа и направляюсь к выходу. Мне надо развеяться, мне надо отмыться от этого мерзкого ощущения ущербности, и я еду в клуб. Впервые за восемь лет еду веселиться. Неужели со мной можно быть только из жалости? Я намерена это исправить немедленно, сегодня же.
Глава 8
– Оля, Оля, проснись!
Да, что же вы делаете! Разлепляю глаза только для того, чтобы рассмотреть того, кто меня так трясет.
– Хватит – скрипучий голос пугает даже меня – у меня сейчас голова оторвется!
– Проснулась! – орет мне прямо в ухо чей-то писклявый голос, а я сейчас полжизни готова отдать за то, чтобы все заткнулись и за стакан воды.
– Пить дайте и помолчите.
Пока кто-то убегает за водой я пытаюсь открыть глаза и сесть. События вчерашнего вечера начинаю вырисовываться в памяти.
– Пей –протягивает мне кружку девушка. Это же соседка по комнате. Как ее там? Рита? Соня? Не важно. Делаю большой глоток и прикрываю глаза от наслаждения. Вода мягко обволакивает горло, скатывается в желудок и растекается блаженной прохладой по всему телу. Выпиваю все и наконец обращаю внимание на девушек. Они как два верных пажа сидят напротив кровати и смотрят на меня.
– Что?
Мой вопрос срабатывает как пусковой механизм и на меня высыпается миллион вопросов и претензий. Пытаюсь выловить важное и объединить информацию, но понять, что произошло под неумолкающий гомон Сони-Риты не получается. Хуже всего, что ко всей этой неразберихе присоединяется головная боль.
– Девочки, стоп! Просто скажите, что случилось.
– Это ты у нас спрашиваешь? Ты тут спишь, не просыпаясь, кричишь во сне, а когда мы тебя будим – рыдаешь словно что-то страшное случилось!
– Ничего не случилось, обычные кошмары – успокаиваю Риту-Соню, вспомнить бы кто из них, кто – я вчера очень устала, пришла и легла спать.
Вчера пришла? – переглядываются друг с другом – ты вчера даже не уходила – орут они.
А вот это новость из новостей, морщусь от громкого звука. Мне приснилась моя встреча с Межницким? Ни в какой Сити-центр я не ходила? Исключено, галлюцинации от реальности я отличать умею. Ищу телефон, чтобы проверить свои догадки. Пятое сентября. Информация на экране смартфона безжалостно окунает меня в реальность, подтверждая слова соседок.
– Ты три дня уже так вот лежишь – звучит как контрольный в голову.
Возвращаюсь к телефону. Пропущенные звонки от Ляльки, Шевцова, Вика. Сообщения в мессенджере. Читать и перезванивать буду потом, меня больше интересует другое. Шевцов уже должен был прислать полную информацию по фирме Межницкого. Бегло просматриваю почту – есть. Письмо с объемным файлом отправлено ровно два дня назад. Отлично. Скачиваю вложение и прячу в закрытой папке. Один вопрос решен, осталось только разобраться с моим состоянием. Отключение на три дня – это что-то новенькое. Насколько все серьезно, можно понять только восстановив в деталях вечер того дня, когда я вернулась из Сити-центра.
Сидеть становиться тяжело, голова болит, глаза закрываются. Медленно сползаю вниз с подушки и ложусь. Последнее, что я помню из событий того вечера – это кофе и разговор с Шевцовым, а потом, потом воспоминания. Как далеко они меня завели?
– Так ты в порядке? – огорошенная информацией, я совсем забыла о соседках.
– Да, девочки, спасибо, что не бросили. Простите, что добавила вам хлопот.
Благодарю искренне, надеясь, что соседки уйдут и займутся своими делами, но ничего не происходит. Я еще что-то должна знать? Смотрю на них и жду ответа.
– В общем, Оль, мы Вику позвонили – робко начинает одна – он едет сюда.
– Боже – вырывается у меня – зачем?
– Мы испугались, а кому еще можно позвонить, не знали.
В подтверждение их слов мой телефон оживает и приходится отвечать на звонок Вика.
– Ты в порядке?!
– А где привет? – пытаюсь шутить я, потому что даже не представляю, как я буду объяснять все мажору.
– Привет, Оль. Ну напугала же ты всех. Я буду через пятнадцать минут, и у меня очень мало времени, поэтому просто собери все свои вещи.
– Зачем? – все, что я успеваю сказать. Меня грубо перебивают.
– Оля, вечером. Просто соберись.
Сползаю с кровати и иду к шкафу. Откуда этот отвратительный запах? Пытаюсь найти источник в комнате, и нахожу. Оказывается, это я так пахну. Мне надо срочно в душ. Стараюсь делать все быстро, но, когда возвращаюсь в комнату понимаю, что опоздала. Вик уже приехал и ждет меня. Подхожу к шкафу и начинаю медленно собираться. Вик вертит в руках телефон, наблюдая за моими неспешными передвижениями, но в какой-то момент не выдерживает, и начинает подгонять.
– Я могу остаться здесь – раздраженно отвечаю я, скрещиваю руки на груди и останавливаю сборы.
– Не можешь. Хотя, если хочешь, чтобы все узнали – да. Подумаешь, всего лишь отчислят.
Смысл фразы об отчислении доходит до меня не сразу, а как только приходит осознание последствий, я начинаю собираться. Сестру не отчислят. Нервы потреплют хорошо – это без сомнений. Грозин решит этот вопрос. Страшнее всего, что информация о таблетках и диагнозе станет известна всем и связана она будет с Лялькой. Подставлять ее я не стану. Сдерживаю свой гонор, запихиваю последнюю вещь в чемодан и закрываю его.
– Сразу бы так – Вик берет чемодан и катит его к двери, а я плетусь за ним. Я, конечно, возмущена его поведением, но и не настолько глупа, чтобы оставаться в общежитии. В следующий раз соседки могут позвонить не Вику, а в скорую. Так рисковать я не могу.
Закрываю комнату, и уже в коридоре встречаю Риту и Соню.
– Мы так рады, что вы помирились – со слезами на глазах щебечут девушки. Перевожу удивленный взгляд на Вика.
– Да, я им все рассказал, Оль – улыбается мажор, а мне хочется треснуть его по голове за самодеятельность, но вместо этого я улыбаюсь и обхватываю его руку. Решил поиграть? Уверен, что знаешь правила?
В машине, пока едем, не разговариваем. Я не вижу смысла, Вик спешит, и все мои вопросы в любом случае повиснут без ответа до вечера. Вик же следует принципу «не спрашивают – молчи». Уже дома, поймав его у двери, я задаю вопрос про свою машину. Вик снова удивляет, просит ключи и, не говоря ни слова, исчезает за дверью.
В квартире решаю снова занять гостевую комнату и качу туда свой чемодан. После того как вещи разобраны, принимаю ванну, и расслабленная падаю на кровать. Спать не планировала, но видимо организм еще не полностью восстановился и я не замечаю как проваливаюсь в сон. Просыпаюсь только тогда, когда слышу звук закрывающейся двери. Вик вернулся, больше некому. Слышу, как он проходит на кухню, открывает холодильник. Лениво потягиваюсь на кровати, встаю и иду его искать. Поговорить нам придется, как и обсудить причины и правила совместного проживания.
Нахожу мужчину на кухне. Он пытается приготовить ужин?
– Поможешь? – спрашивает он, даже не поворачиваясь в мою сторону.
– Только в обмен на обещанный разговор – открываю пачку спагетти, лежащую на столе, и опускаю их в уже кипящую воду – не знала, что ты готовишь.
– Не всегда. Просто люблю домашнюю еду и не всегда могу отказать себе в этом удовольствии.
Вик переворачивает стейк, и я облизываюсь, глядя на румяную корочку и вдыхая пряный аромат специй.
– Так что за спешка с моим переездом – начинаю разговор.
– Спешки нет, но то, что тебе небезопасно оставаться в общежитии ты и сама понимаешь. Только это одна из причин. Главная – наши родители знакомы, не близко, но мой отец знает твоего.
– Не понимаю – говорю, а у самой все застыло внутри. Всего один звонок, один разговор и наш с Лялькой обмен вскроется.
– Он доволен моим выбором, увеличил вдвое мое месячное содержание и выделил проект у себя в компании. Его условие – мы должны быть вместе. Прости, но я не смог отказаться.
Слушаю Вика и как-то нехорошо становится. Получается, что сейчас я гарант безбедной жизни Вика и ради этого, он будет держать меня около себя. Ему так важно получать бонусы от папочки?
– Оль, ты помогаешь мне – я тебе. Никакого подвоха. Я тебя обеспечиваю, ты играешь роль моей девушки.
– А если нет?
– Да, Оль, уже да. Отец в курсе, что ты живешь у меня. Твой комплект ключей в прихожей и машину твою сейчас пригонят.
Мое мнение опять никто не спрашивает. Интересно получается, я опять должна буду играть роль послушной девочки. Может у меня где-то табличка навешена «Загнана в угол и готова на все»? Смотрю на Вика и не замечаю никаких угрызений совести. Стоит, улыбается. Можно наорать, психануть, но это ни к чему не приведет. Уж в чем-чем, а в этом опыт у меня огромный и слишком печальный. О чем я там рассуждала? Что мне стыдно использовать его? Теперь нет. Теперь каждый будет получать выгоду от наших фиктивных отношений.
– Хорошо, Вик, у меня есть одно условие, важное.
Глава 9
– Хорошо, Вик, у меня одно условие, важное. Мой отец ничего не должен знать об этом.
– Почему?
– Скажем так, у нас очень специфичные отношения.
– Расскажешь? – Вик выключает плиту и накрывает сковороду с мясом крышкой.
– Наши с тобой отношения развиваются слишком стремительно, не находишь? Пусть останется хоть одна маленькая тайна – шучу я, пока сливаю воду со спагетти и достаю тарелки – давай ужинать.
Не спеша накрываю стол пока Вик увлеченно просматривает что-то в телефоне. Больше мы не говорим, видимо негласно решив провести вечер наедине со своими мыслями. За ужином я постоянно возвращаюсь к воспоминаниям о Шевцове и о том вечере, когда я решила бросить вызов своим страхам. Думала про отца и задавала, пожалуй, самый сложный вопрос: «Могли ли наши с ним отношения быть другими?» Жаль, что ответа на него я никогда не получу. Мир больших денег и больших возможностей не терпит слабых, а я делала отца именно таким. Он был уязвим, мог потерять слишком многое, и он сделал выбор. Выбор в пользу больших возможностей, и девять лет назад Александра Лисицкая очнулась в клинике уже Шевцовой. Рядом со мной в палате сидел мой муж и руководитель службы безопасности отца. До сих пор помню его взгляд. Выдержать ту ядерную смесь жалости и обреченности было невозможно. Я закрыла глаза и отвернулась. Он все понял. С того дня навещала меня только Лялька. Для остальных я словно перестала существовать и лишь ежемесячные уведомления о пополнении моего счета напоминали мне, что я не сирота.
– Подай тарелки, Оль – голос Вика не дает мне до конца увязнуть в водовороте воспоминаний.
Собираю посуду со стола и приношу на кухню. Вик загружает посудомойку и, приобняв меня за плечи, ведет к дивану. Я не сопротивляюсь, небольшая порция иллюзии семейного вечера мне не повредит. Я забираюсь на диван с ногами и удобно устраиваюсь среди подушек. Вик что-то рассказывает про фильм, спрашивает мое мнение, а у меня его нет, мои мысли сейчас слишком далеко. Ловлю первые кадры какой-то комедии и воспоминания вновь возвращают меня в тот день, когда я снова почувствовала себя живой. Не жалкой, навязанной отцом обузой, а женщиной, которая может нравиться, может соблазнять и получать от этого удовольствие. Это было невероятное чувство, которое снова нарушало все планы отца. Эту проблему он тоже решил, легко и не задумываясь, компенсировав неприличной суммой на моем счете. Именно с того дня я начала оживать и планировать свое возмездие.
Прикрываю глаза, и комнату заполняет шум клуба, словно все было вчера, а не год назад. Монотонно долбящая музыка обволакивает, заставляет сердце биться в одной тональности. Пересекаю танцпол и усаживаюсь на стул у барной стойки. Столики в зале заполнены молодежью, легкая добыча. Сегодня моя цель крупнее и выбирать буду я.
Скольжу взглядом по второму этажу. ВИПки заполнены, пониматься туда бессмысленно. Выделяю два столика. Мужчины постарше, без девушек. Официант практически не отходит от них, значит не случайные, не с улицы. Заказываю безалкогольный коктейль и жду. Горьковатый осадок от сцены в квартире Шевцова постепенно заменяется на мятный вкус кисло-сладкой смеси в моем бокале. Легкие заполняются ароматами кальяна и алкоголя, и я расслабляюсь, ловя ритмы популярной танцевальной музыки. Страха нет, мне до одури хочется присоединиться к беспечной толпе, и я спускаюсь с высокого барного стула, собираясь сделать шаг в сторону танцпола. Всего шаг, но я не успеваю сделать его. Высокий каблук подворачивается и скользит по дорогой керамике, покрывающей пол, и в тот же момент чьи-то руки подхватывают меня за талию и прижимают к крепкому горячему телу. Приятно, волнительно. Я тихонько охаю и чувствую, как дыхание незнакомца обжигает мою шею, а потом раздается тихий шепот.
– Не стоит вот так сразу кидаться мужчине в ноги.
– Мужчине? Я ждала принца – изображаю разочарование и разворачиваюсь в крепком захвате, чтобы посмотреть в лицо моему спасителю.
– Золушка значит?
В глазах мужчины пляшут озорные огоньки, а уголки губ чуть подрагивают в улыбке. Ему понравилась игра и он еще крепче прижимает меня к себе и шепчет на ухо: «Только ты ошиблась, я не принц, я дракон и сейчас утащу тебя в свое логово». От этих слов меня пробирает дрожь, тело словно плавится от прикосновений. Я ловлю его взгляд и выхватываю в мерцающем свете грубые, мужские черты. Высокие скулы, тонкую линию губ и глаза. Жесткие черные волосы зачесаны назад, а в глазах сейчас пляшут разноцветные огни клуба вперемешку с похотью. Ловлю свое отражение в его зрачках и понимаю, в логово дракона я пойду добровольно.
Пока мы идем по запутанным коридорам клуба рука мужчины скользит по бедру снизу вверх. Мы идем не в ВИП-зону, не в отдельную комнату. Мы идем в административную часть. Кто ты, дракон? Хозяин этого заведения?
– Проходи – передо мной распахивают дверь в хорошо обставленное помещение.
– Кабинет – отмечаю про себя.
Большой стол из темного дерева, сейф, кожаный диван и мини бар.
– Это логово дракона? Симпатично.
– Диван? Стол? – слышу хриплый голос мужчины пока его руки без стеснения задирают мое платье до талии.
Разворачиваюсь к нему лицом и обхватываю шею руками.
– Стол – выдыхаю в его приоткрытые губы и накрываю своими, сливаясь в неистовом поцелуе. В ту же минуту меня усаживают на стол, что-то с грохотом падает, шуршат бумаги. Пытаюсь аккуратно сдвинуть письменные приборы, но меня останавливают и смахивают все одним движением руки на пол.
– Я целый час наблюдал за тобой, не хочу больше терять время.
Слова мужчины сметают все условности и преграды, и я отдаюсь ему, жадно впитывая несдержанные ласки и поцелуи. Откидываюсь назад, опираясь на локти, и чувствую, как платье скользит по плечам, открывая все больше возможностей для наслаждения. Тянусь рукой к пуговицам на мужской рубашке и начинаю их медленно расстегивать. Как только заканчиваю с рубашкой, мужчина рывком скидывает одежду, притягивает меня к себе и максимально разводит бедра. Его пальцы медленно ползут вверх, с нажимом, оставляя чуть заметную дорожку, и цепляют край трусиков. Секунда и мы обнажены, взгляд глаза в глаза, шорох фольги и резкий толчок. До искр в глазах, до боли и до небес. Ускользающее сознание подкидывает всего одну мысль, о том, что это лучший секс в моей жизни. Потом только стоны, хрипы, мертвая хватка на моих бедрах и удовольствие, от которого я теряю сознание.
– Ты не Золушка, ты ведьма – голос мужчины, сорванный на пике удовольствия возвращает меня к жизни.
– А ты настоящий змей искуситель – шепчу я.
Оставив дорожку из поцелуев от виска до ключицы, мужчина нехотя отрывается от меня, и я спрыгиваю со стола. Движение получается слишком быстрым, ноги словно чужие и меня чуть ведет в сторону. Меня ловят и относят к дивану. Мы одеваемся, бросая друг на друга заинтересованные взгляды, и выходим из кабинета.
– Как-нибудь повторим? – оставляет легкий поцелуй на виске мой дракон.
– Обязательно.
Мы держим обещания и повторяем все многократно. У него и у меня дома, в клубе, в машине. Повторяем целых три месяца без перерыва, а потом, моя сказочная жизнь заканчивается.
Я сразу догадалась, что отец добрался до моего дракона. Приехала в клуб, как и договаривались, и долго ждала его в баре. Прошел час, второй – никого. Подавляя горькое предчувствие, я поднялась к нему в кабине и все поняла. На меня смотрели любимые глаза полные жалости, непонимания и, наверное, даже брезгливости. Можно было начать что-то говорить, объяснять, но я ушла.
– Почему ты не рассказала мне? – бросили мне в спину словно остро заточенный дротик.
– Я хочу навсегда забыть прошлое.
Ответом была тишина, хлопок закрытой двери и коридор. Не помню, как я добралась до своей квартиры, как уснула, вдоволь нарыдавшись в подушку. Помню только, что утром у меня уже был готов план, а на счету лежала огромная сумма для его реализации.
Глава 10
Открываю глаза, в комнате темно. Сколько я уже здесь лежу? Замечаю голубоватый свет, приподнимаюсь на подушке и ищу глазами источник. Вик сидит за ноутбуком в кресле у окна. Телевизор выключен, видимо, фильм уже давно закончился. Вытягиваюсь на диване и пытаюсь потянуться, но ноги запутываются в какой-то ткани. Рассматриваю ее в полумраке гостиной и с удивлением обнаруживаю на себе плед. Ммм, обо мне позаботились несмотря на то, что я бессовестно отключилась, как только на экране мелькнуло название фильма.
– Вик, ты чего не спишь?
– Работаю, отец дал задание, пытаюсь оправдать доверие.
– Что-то серьезное? – я встаю с дивана и подхожу ближе.
Заглядываю в ноутбук Вика и читаю вводную часть проекта:
– Покупка бизнес-центра на Пресняковке, прилегающие территории в квадратах с101, b102 инвентарные номера, реестры – пропускаю техническую информацию – а зачем твоему отцу эта недвижимость?
– Место под застройку в центре города. Бизнес-центр ценности не имеет, под снос, слишком древний. Его из старого НИИ переоборудовали. А вот земля под ним очень даже дорогая, как и прилегающая территория. Если все выкупить, то можно современный жилой комплекс отгрохать или бизнес-центр, а можно просто продать все, только раза в три дороже.
– Интересно – усаживаюсь на мягкий валик подлокотника и молча читаю все остальную информацию вместе с Виком.
Попутно размышляю о том, что мне тоже неплохо было бы купить ноут. Информация от Шевцова так и хранится в телефоне, не распакованная. Надо бы начать ее изучать и планировать следующий ход. Бросаю взгляд на экран, Вик уже корректирует какие-то договора, мне становится скучно, и я ухожу спать.