Когда занятия в школе заканчивались, ученики выбегали из здания школы и расходились по селу, врассыпную – каждый в свою сторону, спеша по домам, расположенным по обеим берегам реки Кызыл-Суу. Вскоре в сгущающихся сумерках загорались окна домов – и небо и земля наполняются звездными огоньками. Во всех домах Кызыл-Суу – нередко в самых неприспособленных для выполнения домашнего задания местах, позах и положениях: в прихожей, коридоре, на кухне, рядом с горящей печкой-буржуйкой, на подоконнике, на обеденных столе, на стульях, скамейках, табуретках, а иногда прямо на полу, разложив свои тетради и книжки ученики дописывали свои сочинения о будущем своего родного села, о том, каким должен стать Кызыл-Суу через 76 лет. Крепко сжимая в руках шариковые ручки, они пытались запечатлеть свои мысли и изложить их на бумаге. В это время небо над аилом выглядело особенно красивым и загадочным, как если бы оно тоже вдохновлялось и зажигалось от этих пусть даже наивных и примитивных, но чистых как горная река фантазий.
Кызыл-Суу, как мы уже отметили выше, было одним из самых отсталых внутренних регионов в стране. Причиной тому была большая удаленность от городов, районного и областного центров: аил был со всех сторон окружен горами и перевалами и единственная дорога, связывающая Кызыл-Суу с внешним миром, была в ужасающем состоянии, по ней могли передвигаться только грузовые машины, состояние которых тоже было изношенным до последней степени.
По укоренившейся и давней традиции подобные села в стране, из-за их отдаленности от городов не представляли особого интереса для руководителей – они ведь сами жили в городах, вдали от них в комфорте и удобствах и имели привычку забывать об их существовании и проблемах, пользуясь мирным характером и долготерпением их жителей.
Такие вещи и явления часто наблюдаются на Земле в разных ее частях. Но в небе такого никак не могло быть – там всегда царили идеальный порядок и гармония во всем – и в расположении звезд и в движении небесных объектов. Там не было плохих дорог, убогих домов, неухоженных огородов и дворов, не было там и допотопного транспорта, который передвигался с трудом по колдобинам, кочкам и рытвинам, то и дело застревая в грязи, и не было там заброшенных сел и глухих медвежьих углов – там, на небе, везде царил порядок, устоявшийся с незапамятных времен и распределенный равномерно повсюду – все было там заполнено светом, совершенством и красотой.
Потому, наверное, Комета Галлея и была направлена в Кызыл-Суу, ведь у звезд и небес совсем другие логика поведения и мотивации. Они ведь в первую очередь стремятся освятить наиболее темные уголки и пространства, а не поступают как люди, стремясь из окраин в большие города, летя как мотыльки на огонь.
Эти звездные принципы школьники Кызыл-Суу, похоже, почувствовали не умом, а сердцем, потому они так серъезно отнеслись к Комете Галлея, общаясь с ней каждый по своему, пока эта гостья пребывала в их небе. Они понимали, что завтра комета улетит, а земля останется по-прежнему, полная нерешенных проблем и невыполненных задач.
Но какие мысли, планы и проекты рождались в умах и сердцах детей в те звездные ночи?!
Архитекторы, математики, экономисты, писатели, рабочие, философы будущего, сидя перед печкой на лавке, а иногда и на полу, на растеленой шкуре овцы, подперев голову обеими руками, тормоша волосы на голове решали бесчисленные нерешенные задачи, дела и проблемы, оставленное им в наследство от отцов, склонных более к шумным забавам, тоям, улаку и прочим играм кочевников, чем нежели решать насущные задачи.
Но о чем конкретно писали школьники? В каких красках видели будущее Кызыл-Суу?
Конечно, все понимали, что в будущем родной аил превратится в современный город со всеми удобствами для проживания. Все писали об этом и сочиняли. Кто-то даже запустил пароходы и корабли по Кызыл-Суу; кто-то представил, что обширная пологая равнина в нижней части Кызыл – Суу, где устраивались азартные конные игры: кок-бору, улак, кыз-куумай – там будет построен международный аэропорт; кто-то даже построил железную дорогу и вокзал на окраине села.
Слушая подобные «проекты», Акыл в душе, а иногда и открыто посмеивался над их авторами – какие аэропорты, пароходы, железнодорожные вокзалы? Разве вы не видите, что река наша хотя и бурная и многоводная, но русло ее узкое и дно сплошь каменистое? Не то чтобы пароход, даже небольшой катер вряд ли сможет плавать по его водам – он сразу же будет разбит о камни и унесен течением. Точно также нашему селу не нужны ни аэропорт, ни железнодорожный вокзал. Вокруг нас одни горы, как можно построить железную дорогу, а для аэропорта, когда нет даже подходящего обширного и ровного участка. А там, где наши чабаны устраивают улак – там хоть и просторно, но долина стиснута со всех сторон высокими холмами – самолетам там никак не приземлиться да и зачем нужен международный аэропорт в Кызыл-Су? Такой аэропорт подходит для большого города – для Оша или Джалал-Абада. Нет, для нас самый главный вопрос – это наши дороги, если мы сначала их отремонтируем и заасфальтируем, мы продвинемся вперед. Пока внешние и внутренние дороги не будут хорошими, не видать нам будущего. Акыл знал об этом от своего старшего брата, который учился в институте.
Девочки, конечно же, превратили Кызыл-Су и его окрестности в один большой цветник, сад, где поют соловьи, – все они писали и мечтали о красивых парках и поющих в них птицах. Кажется, они совершенно позабыли о том, что с приходом весны, хозяйские дворы, огороды, обочины дорог, окрестности аила сплошь покрываются цветами, не говоря уже о холмах и предгорьях – там расцветают один за другим подснежники, маки, тюльпаны. Девочек не интересует ничего, кроме цветов, как в прошлом, так и в будущем. Только одна девочка по имени Кыял, которая училась на одни пятерки, никому не рассказывала о том, что она писала, всегда молча слушала о чем говорили остальные, иногда улыбаясь.
Конечно, Кьял скорее всего напишет лучше всех это сочинение, ведь она была лучшей в этом отношении в школе и даже стала победительницей на районной олимиаде в прошлом году.
Акыл не был лучшим в написании сочинений, но он знал твердо, что воображение и фантазии могут быть заслуживающими доверия только в том случае, если они опираются на реальность.
Почему человек мечтает? Конечно, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. И главное препятствие на пути к хорошему будущему Кызыл-Суу – это его плохие дороги! Если вы захотите поехать в район, у вас сразу возникнет масса проблем: вы должны сначала спуститься вниз к остановке, будете ждать, когда подъедет крытый брезентом грузовик с открытым верхом, а потом, когда он пребудет, быстро полезете в кузов и если вы молодой человек, то будете всю дорогу стоять, глотая пыль и толкаясь в переполненном кузове!
Только приведя в порядок эти дороги и транспорт, можно открыть внешний мир для наших жителей, открыть дорогу для их целей и надежд. Акыл помнил, что говорил его старший брат.
Но о чем еще можно написать, кроме дорог? Как будет выглядеть Кызыл-Су? Каким будут в будущем люди, живущие в Кызыл-Суу, их мысли и дома? Все это должно быть четко написано в сочинении, представленном на конкурс.
Трудно было предсказать, что произойдет через 76 лет. Хотя в последние дни в голову мальчика приходили разные чудесные мысли и образы, они не были организованы и не складывались в одну большую картину, и сочинение увязло, застряв в плохих дорогах и неухоженном быте жителей Кызыл-Суу.
А до окончания конкурса оставалось совсем немного времени. Не сегодня, так завтра комета Галлея покинет небо Кызыл-Суу – и вернется снова только через 76 лет. А после того, как комета улетит, итоги конкурса будут подведены, и Акылу может быть очень стыдно. Все будут смеяться над ним: «Ах, посмотрите на него, он над другими издевался, а у самого-то ничего не вышло, выходит. Нет фантазии вообще, что ли?»
Ну, допустим, он вынесет такие издевательство, скажет Фариде-эже: «Я не мог закончить эту работу», – она поймет все. Но Акыла больше тревожила мысль о комете Галлея, как среагирует на это саблеподобная гостья в небе Кызыл-Суу? Ведь небесный почтальон, специально заглянул к ним, чтобы отправить послание от них их сверстникам в далекое будущее. И было бы ужасно и непростительно, не воспользоваться таким шансом. Что скажут школьники из этого будущего, если они не получат послание от Акыла? Ведь сверстникам из другой эпохи будет очень интересно прочитать их письма, они с нетерпением будут ждать от них любых весточек и писем?
Акылу порой казалось, будто сама комета Галлея положила начало всем этим душевным волнениям и умственным погугам в Кызыл-Суу, даже если он не верил в такого рода чудеса. Он, конечно, понятия не имел о новых методах педагогики, получивших распространение в последующие годы. Однако умный от природы парень чувствовал, что существует некая тайная связь и тайна между его учителями в школе и кометой, которая прилетала на Землю раз в столетие.
Ночная прогулка
…Акыл проснулся легко, как будто кто-то его заранее разбудил. Посмотрел на ручные часы на запястье: стрелки показывали без трех минут пять. Он отключил звонок будильника, чтобы он не зазвонил ровно в 5, потом встал с кровати, оделся и вышел во двор.
И сразу же обрадовался, сонливость как рукой сняло: ночное небо было кристально-чистым, ясным и звездным – лучшим из всех ночей в эту уже завершающуюся неделю визита кометы Галлея. Но предрассветное ночное небо всегда отличается от вечернего и полуночного, об этом хорошо известно тем, кто бодрствует по ночам. Если вечером звезды на небе расцветают, как сон, наводя вас на поэзию и романтику, то утреннее небо никогда не оказывает такого эффекта: блеск звезд кажется прохладным и отстраненным, как и сама ночь перед рассветом (возможно, из-за утомления и сонливости того, кто не спит в это время) выглядит безжизненной и суровой. Но Акыла, привыкшего вставать рано утром, такие перемены в природе и в настроениях не сильно волновали. Если была такая необходимость, он вставал в пять или даже раньше. Отец или мать будили его без колебаний среди ночи, как это случилось недели два назад, когда среди ночи их корова родила теленка, и надо было помочь взрослым в коровнике. Тем более Акыл не обижался на взрослых, когда его будили в заранее назначенное время, когда надо было гнать овец на выпас, он всегда быстро вставал и одевался, не мешкая выходил во двор, выполнял все дела, а потом возвращался домой, наспех завтракал – отправлялся в школу.
Но в эту предрассветную глубокую ночь у Акыла не было никаких других забот и только одно было на уме – комета Галлея. Он вставал в это время суток все последние дни, чтобы встретить появление над горизонтом кометы. Он знал, что комета появляется к 6 часам утра, но она появлялась низко над окрестными горами и быстро скрывалась из вида. Поэтому на этот раз Акыл решил заранее подняться на вершину хребта, на пологом склоне которого разместились несколько домов в окраине Кызыл-Суу. Если он поднимется на гребень хребта, то он сможет гораздо лучше разглядеть комету Галлея, когда она появится на краткий миг над горизонтом…
Но для этого следовало подняться по склону, пройдя не менее полукилометра, чтобы добраться до площадки наверху хребта, называемого Одинокая арча – там росла многолетняя арча, на самом гребне.
Акыл вернулся в прихожую, сев на низкую табуретку обернув ноги теплыми портянками, обулся в кирзовые сапоги, надел зимнее пальто поверх джемпера, застегнул все пуговицы, взял в руки отцовский бинокль, надев на голову малахай из лисьей шкуры, тихо вышел из дома, закрыв плотно за собой входные двери.
Подьем в гору начинался прямо со двора. Село спало все еще глубоким сном, вокруг стояла полная тишина. Снег, начавший подтаивать днем, выглядел как разбросанная повсюду клочья овечьей шерсти. В такую неуютную холодную пору вышедшего в дорогу человека могла порадовать лишь замерзшая грязь под ногами. Если вы хотите куда-то пойти в Кызыл-Суу или любом другом кыргызскоми аиле, то в такую пору лучше сделать это пораньше, потому что когда взойдет солнце и земля прогреется, дороги и тропы превратятся в грязь и болото, и вы рискуете застрять надолго посреди таких дорог, как пойманная птица в ловушке и будете добираться очень долго до своей цели – и там вряд ли вам обрадуются, если вы принесет с собой на каждом ботинке по килограмму грязи.
Через полчаса Акыл поднялся на вершину хребта. И сразу же обрадовался тому, что совершил такой поступок в эту ночь: комета Галлея выглядела особенно яркой и впечатляющей, ее огненный светящийся шлейф, ниспадал на горизонт. Акыл поприветствовал про себя комету Галлея. Казалось шлейф кометы спускался к соседнему хребту – на тот его участок, который называли в селе Кара-Таш, потому как хребет в том месте был покрыт большими камнями с пологой поверхностью черного цвета.
Это выглядело очень странно… И в прошлую ночь тоже глазам Акыла представлялось, что комета приземлилась на вершине Кара-Таша. Хребет Кара-Таша шел паралельно хребту Одиноокой арчи, отстоя друг от друга примерно в метрах 500 по прямой. Два хребта были похожи очертаниями и сходились воедино высоко в горах по левую сторону.
Мальчик взял в руки свисающий на его груди бинокль, поднес к глазам окуляры, и навел его обьективы на тот участок горизонта, где располагалась комета. Этот бинокль был охотничьим, с шестикартным приближением расстояния до наблюдаемого объекта.
Комета Галлея было очень хорошо ему теперь видна. Но странное дело! Даже рассматривая ее в бинокль Акылу по-прежнему представлялось, что горящий шлейф звезды спускался с неба на землю – прямо на гребень соседнего хребта. Бинокль даже усиливал эту иллюзию, что было весьма странным. «Конечно, это всего лишь оптическая иллюзия», – подумал про себя Акыл. Он хорошо знал, что звезда находится в миллионах километров вдали от Земли и это в самой своей близкой точке орбиты к нам, когда комета приближается максимально близко к Земле, раз в столетие, всего несколько дней виднеясь над нашим небом. А потом она улетит в глубины космоса обратно, удаляясь на многие миллиарды километров, так что ни один даже самый мощный телескоп не сможет ее разглядеть, пока она снова через 76 лет не появится в окрестностях Земли, на неделю-другую зависая в небе как горящая сабля.
Акыл решил подняться на гребень соседнего хребта Кара-Таш. Он рассчитал, что если будет торопиться, то спуск вниз с Одинокой Арчи и подъем на новый хребет займут не более 40 минут – уж очень притягательным ему казался Кара-Таш – наверное, оттуда он сможет разглядеть еще лучше небесную гостью. Конечно, бродить ночью в горах было не совсем безопасно: в это время года с гор спускались ближе к людям волки. Но этот страх в душе парня был подавлен желанием поближе и яснее разглядеть комету Галлея, ее длинный светящийся шлейф, который был скрыт наполовину за хребтом Кара-Таш. Спускаясь вниз с хребта Акыл ускорил свой шаг, ведь комета Галлея вскоре скроется из вида, и следовало быстро подняться снова на соседний хребет, чтобы небесный горизонт, скрытый за соседним хребтом, снова предстал перед его глазами. О волках он уже не вспоминал, целиком и полностью поглощеный небом, как и позабыл это сельский парень и о ночных привидениях, ведьмах, призраках и прочих обитателях местного фольклора, не менее опасных, чем бродячие в горах волки.
Акыл вспомнил мультфильм, в котором маленький козлик гонялся за луной, бегая по ночам с холма на холм. Козленку казалось, что луна приземлилась на вершину соседнего холма, он бежал ее навстречу, поднимался на соседний холм, но луна к тому времени уже убегала на другой холм. Козленок снова бежал к ней, взбирался на соседний холм, но луна опять перемещалась на другой холм. Так и бегал козленок с холма на холм и ему никак не удавалось подойти поближе к луне, чтобы поиграть с ней. Так вот Акыл теперь поступает как это козленок, идя скорым шагом на соседний хребет, чтобы встретить там комету Галлея?
«Это, конечно так, но комета Галлея это тебе не Луна, которая от нас никуда не убежит, – подумал про себя Акыл. – Не сегодня так завтра она скроется с неба Кызыл-Суу, улетит обратно в свои необьятные просторы космоса, в самый дальний конец Солнечной системы, и снова вернется к нам только спустя 76 лет, и кто знает, что будет с нашей Землей к тому времени. Тогда Акыл уже будет дедушкой, в возрасте 90 лет». Еще через час восточный горизонт неба начнет светлеть с приближением зари, но сейчас вокруг в этом горном аиле и его окрестностях все еще стоит ночь, никаких признаков рассвета.
Добравшись до вершины Черного камня, Акыл, тяжело дыша, стал всматриваться в небо и на тот участок горизонта, где должна была быть комета Галлея. К своему удивлению он не обнаружил ее там. Не было на небе и густых облаков и туч, чтоб скрыть ее: небо было по-прежнему полным-полно звезд, которые в этот час даже горели ярче, чем обычно. Акыл стоял как раз на том самом месте, куда, как ему представлялось, когда он смотрел в бинокль, комета Галлея приземлилась, чтобы передохнуть на короткое время перед предстоящей дальней и долгой дорогой. Вот здесь, за этим кустом карликовой арчи, которая плотно стелилась по земле он видел саму звезду, склоненную к хребту, а ее горящий шлейф стелился по склону и даже заслонял собой заросли арчи и кустарники растущие ниже. Так что это была необыкновенная иллюзия. И вот теперь он потерял и эту иллюзию, и совсем уже неиллюзорную комету в ночном небе, о которой в эти дни писали все газеты мира и рассказывали по телевизору и радио круглые сутки.
Вершина Кара-Таша – в том месте, где он стоял, – была освяшена мягким матовым светом. Он подумал, что это должно быть наступило утро, подкравшись так быстро и неожиданно, как это бывает в горах. Акыл поднял голову и посмотрел на небо, и убедился, что звездная ночь по-прежнему держала всю землю в своих объятиях. Тогда откуда взялся этот мягкий свет, который окутывал гребень Кара-Таша? Было светло внутри этой странной освещенности, как днем, когда кругом стояла густая ночная тьма, которая подсвеченная изнутри на этом участке этим странным светом, стала еще более непроглядной и бесконечной вокруг.
Акыл без труда разглядел циферблат своих ручных часов – часы оказывали время 5 часов 30 минут. И ему бросилось в глаза, что секундная стрелка замерла на цифре 12. Это уже было по-настоящему странным и чрезвычайно маловероятным. Выходило, что с тех пор как он вышел из дома прошло всего полчаса? Но еще более удивительным было то, что секундная стрелка остановилась точно на цифре 12. Такие вещи не случаются. Акыл оттянул ушко часов, чтобы сдвинуть часовую стрелку. Однако это ему не удалось сделать, как и он не пытался завести часы заново. Часы замерли…
Он понял, что этот подарок его отца сломался, уже не думая ни о чем другом. Ему подарили эти часы всего три месяца назад к дню его рождения – вещица была совсем новой, и он собирался носить их очень долго и аккуратно.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
