Секреты Дэйнора

Безропотно отдаю папочку. Маг открывает её с осторожностью, перебирает листы внутри.

– Обыкновенные копии с рамок. Отчёты о продажах амулетов в Рейго́ре, количество целителей в Орхéле, посещаемость больниц в Некри́… Что в них такого срочного, чтобы брать их для изучения домой?

– Об этом вам стоит спросить у Марлены Рейш, добровольной помощницы госпожи Нуриж. Меня в данном случае использовали лишь в качестве бесплатного курьера.

– Почему вы не отказались?

– Потому что мне ещё работать и работать в Управлении, господин Гэрзэ. Проще сделать крюк, чем потерять время на пререкания и в конце концов всё равно уступить давлению.

Взгляд некроманта прикован к бумагам, которые он перелистывает.

– Зачем вы вообще служите? – спрашивает он, не поднимая глаз.

– Ждёте общепринятой увёртки – мол, скучно сидеть дома? – хмыкаю я. – Спешу вас разочаровать. Мне пришлось срочно поступить на службу оттого, что мой покойный отец решил позаботиться о будущем своих перезрелых дочек весьма своеобразным способом. Он оставил нам своё состояние при условии, что мы с сестрой вступим в брак, тем самым надеясь принудить нас выйти замуж. До этого момента деньги хранятся в банке, а мы не имеем права снять даже монетку. Так что я вынуждена была искать заработок ради пропитания. Имей я другой доход, не задержалась бы в Управлении ни дня, да и на иное место вряд ли согласилась. Мне нравится домашний уют и независимость – и от начальства, и от мужа.

– Значит, вы не замужем? – Улыбка резко контрастирует с грубостью вопроса.

– Даже не планирую. Мы закончили, господин Гэрзэ?

Он медлит с ответом, внимательно разглядывая меня, словно что-то прикидывает в уме. Наконец, решается:

– Госпожа Жэрэ, я могу пригласить вас на ужин?

– Куда? – В растерянности я забываю о всяческих обязательных «что вы, как можно, мы едва знакомы».

– Куда скажете. Я в Дэйноре первый раз, но надеюсь, здесь отыщется приличный ресторан или кафе? Мне хотелось бы побольше узнать об убитой и людях, её окружавших. Никакой опрос свидетелей не заменит наблюдений здравомыслящей и остроумной женщины.

На долю секунды я чувствую досаду, тут же сменяющуюся иронией. А что ты хотела, Вэл? Чтоб тебя пригласили на свидание? Иди посмотри в зеркало и загляни в документ о рождении.

– Соглашайтесь, – в бархатном голосе некроманта появляются мягкие соблазняющие нотки, – взамен я обещаю рассказать об итогах посещения господином Гарленом Хэйзара.

– Плюс о результатах показаний служащих госпожи Нуриж, – оживляюсь я.

Смех у Гэрзэ совсем мальчишеский – громкий и искренний.

– А вам палец в рот не клади, госпожа Жэрэ, откусите руку! Договорились? Тогда в четверть одиннадцатого я зайду за вами. Это не слишком поздно?

– Нет, не слишком… Но разве вы знаете, где я живу?

– Найду по ауре. – Маг беспечно кивает. – За полчаса она не развеется.

Однако… Самонадеянности ему не занимать.

Покидаю розовый особняк со смешанными ощущениями. Убийство – всегда трагедия, даже когда погиб крайне неприятный тебе человек. Но в моей скучной жизни даже такое скорбное событие – это Событие. Не говоря уж о похожем на ангела некроманте с озорными чёртиками в глазах.

Эх, Вэл! Ты сорокавосьмилетняя старая дева непримечательной наружности, с холодным сердцем и сложным характером. Твои надежды на счастье разбились вместе с верой в любовь очень-очень давно. Всё, что тебя ждёт – унылая одинокая старость с мурлычущим котом на коленях…

Нет, зачем так грустно? Ведь может быть целых два кота!

Эльнора застаёт меня лихорадочно копающейся в гардеробе. Вечная проблема всех женщин – нечего надеть и не хватает места в шкафу для обновок. Всегда считала себя свободной от тщеславия, но не выглядеть же пугалом!

– Вэл, ты куда-то собираешься на ночь глядя? – подозрительно спрашивает Эль.

– Убили Лору Нуриж, я оказалась свидетельницей, и следователь, ведущий дело, пригласил меня на ужин, – выпаливаю практически без пауз, раздираемая вопросом: уместно ли вечернее платье или достаточно ограничиться нарядной блузкой и юбкой?

Сестра подтверждает мою убеждённость в том, что из всего потока информации женщина выделяет лишь ту, что отвечает её интересам.

– Ты идёшь ужинать с мужчиной?

– Он не мужчина. – Я удручённо вздыхаю. – Он сотрудник Службы Правопорядка Хэйзара и некромант. Маг с тёмным даром.

Правда, что в нём тёмного, я пока не поняла.

– Ой! – пугается Эльнора. – Разве их всех не извели?

– Один остался точно. Алэйн Гэрзэ, маг смерти высшего уровня.

– И он позвал тебя на свидание? – Глаза сестры, и без того немаленькие, округляются ещё больше.

– Это не свидание, – объясняю терпеливо, словно ребёнку. – Кто-то заколол нашу грымзу, я случайно обнаружила труп, и Гарлен вызвал господина Гэрзэ расследовать убийство. Тот, в свою очередь, попросил меня рассказать ему о покойной.

– И для этого ты перерыла весь шкаф? – скептически ухмыляется Эльнора.

– Перестань, – отмахиваюсь я, – это деловой ужин. Но если мне в кои-то веки довелось выбраться в ресторан, хочется не прослыть чучелом.

Звонок в дверь заставляет нас вздрогнуть. Пока усиленный магией звук проносится по дому, я успеваю влезть в платье (это быстрее) и провести расчёской по волосам.

– Я пошла. – Чмокаю Эль в нос.

– Удачи. – Краем глаза замечаю, что сестра осеняет меня священным знаком. Смешно и трогательно.

Господин Гэрзэ на крыльце нашего дома с любопытством разглядывает древнюю каменную кладку.

– Первый раз вижу строения домагической эпохи… Прекрасно выглядите, госпожа Жэрэ. Куда идём?

– Вы хотите ужинать или беседовать? – спрашиваю прямо. – Если не нужны лишние уши, то стоит посетить ресторан «Волшебная ночь», а коли голодны, то подойдёт «Домашняя трапеза». Там невероятно вкусно кормят.

– А как вы смотрите на то, чтобы всё это совместить? – Взгляд некроманта из-под ресниц светится лукавством.

С языка чуть было не срывается, что тогда лучше развернуться и насладиться ужином, не сходя с места. Эльнора отлично готовит, и сегодня у нас была курица под сливочным соусом и замечательный пирог с ягодами, который я теперь вряд ли попробую – сестрёнка наверняка заест им сердечные неприятности. Но когда мне выдастся случай выбраться в свет, да ещё и с кавалером?

– «Небесная пташка». Это недалеко.

Я не ожидаю, что мне подадут руку, и очень удивляюсь, убеждаясь в обратном. Теперь соседским кумушкам будет о чём посплетничать. Но если вести себя так, чтобы не вызвать слухов, следует сразу идти служительницей в Храм и носа за порог не высовывать.

Дэйнор поздним вечером от себя же парой часов ранее отличается лишь отсутствием выгулянных собачек и включённым освещением. Фонари у нас красивые, переливаются всеми цветами – от серебристо-голубого до золотисто-оранжевого. Тёплыми огоньками сияют окна домов, разгоняя мягкий полумрак.

– Очаровательный город, – замечает Гэрзэ.

Не поспоришь. Чудесное, тихое, безмятежное болотце. Камень, брошенный в озеро, даст круги, попав же в трясину, медленно пойдёт ко дну. Убийство Лоры Нуриж – тот же камень. Ему не по силам всколыхнуть Дэйнор.

– Я родился точно в таком же городке на севере Скрэйтара, – продолжает маг. – До сих пор скучаю… Последние семьдесят лет в Хэйзаре выдались довольно напряжёнными. Носителей тёмного дара осталось слишком мало, а потребность в них выросла. Никак не выберусь даже на несколько дней. Пусть никого из близких у меня там уже нет, хотелось бы взглянуть, во что превратился Эркрог.

У меня проблемы со слухом? Семьдесят лет в столице? Делаю вид, что верю. Женщины склонны преуменьшать свой возраст, мужчины, похоже, наоборот, стараются выглядеть солиднее.

– Мы пришли, господин Гэрзэ.

«Пташка» не самый роскошный ресторан Дэйнора, зато необычный. Его хозяйка, госпожа Áвельш, в своё время загорелась идеей соединить оригинальность оформления с изысканной кухней. Общего зала как такового в заведении нет, есть множество плетёных беседок с открытым верхом, которые их создательница любовно нарекла «гнёздышками». Официанты носят шапочки с забавными крылышками по бокам, потолок расписан под небо с кудрявыми облачками, порхающие тут и там весело щебечущие птички создают приятный ненавязчивый фон.

В дверях мы сталкиваемся – кто бы мог подумать! – с Марленой Рейш. Брюнетка слегка задевает меня локтем в надежде, что придётся извиняться, за чем последуют неминуемые представления и тому подобное. Обращаю её чаяния в прах, предпочитая «не заметить» нарочитой неловкости, и взамен получаю ядовитую усмешку. Теперь точно весь Дэйнор будет в курсе, с кем и как я проводила вечер.

Некромант озирается, затем улыбается.

– Бежу неплохо постарался. Иллюзии как живые.

– Вы можете определить автора заклинания? – удивляюсь я, усаживаясь в ближайшее «гнёздышко».

– При условии, что мне известна его аура. С Гергом Бежу я знаком.

Гэрзэ садится напротив меня и жестом подзывает официантку. Красавица в крылатой шапочке плывёт к нам, соблазнительно покачивая бёдрами. Заказываем мы то, что она настойчиво рекомендует: фирменную утиную грудку в соусе и пирог с птицей. Ловлю себя на мысли, что нормальная девушка, дабы создать о себе благоприятное впечатление, ограничилась бы чашечкой чая и крошечным бисквитом. Но я примитивно хочу есть, и мне всё равно, какого мнения обо мне столичный маг. Хотя он сам набрасывается на еду так, словно голодал неделю.

– Простите, – извиняется он, заметив мой неосторожный взгляд, – я уже забыл, когда нормально ел. Кажется, позавчера днём… нет, вроде вчера утром. Ммм… объедение!

Вежливо киваю, внутренне позволяя себе усомниться. Однако Гэрзэ и впрямь заказывает вторую порцию, уминая и её со скоростью, говорящей самой за себя. С пирогом он расправляется за минуту и откидывается на спинку небольшого диванчика, заменяющего в «гнёздышках» стулья, с выражением блаженства на лице.

– Только в маленьких городках умеют по-настоящему вкусно готовить. Уйду на покой, обязательно поселюсь в одном из них.

– Вы обещали мне рассказать, что дал опрос слуг и какие сведения собрал Гарлен, – возвращаю его с небес на землю.

– Все служащие в столичном доме госпожи Нуриж утверждают, что хозяин пришёл рано утром, в половине девятого, и весь день занимался проверкой счетов. Заставил поднять расходные книги за все годы, запросил в банке выписки, довёл старшую служащую до истерики, а управляющего до нервного тика, но никуда не выходил, кроме как, извините, в уборную.

– Нашёл несоответствия? – зачем-то спрашиваю я.

– А как же! Три зря потраченных монеты… Со слугами в Дэйноре любопытнее. Люсиль Шио́ль, старшая горничная, клянётся, что ничего не слышала и не видела, но аура у неё пылает от избытка эмоций. Букет, из которого вынуто орудие убийства, она лично забрала утром из цветочного магазина в Хэйзаре, были ли там «спицы» или нет, она не помнит. Споки Ризнé утверждает, что занимался приготовлением ужина, тем более после обвинений хозяйки в нерасторопности. Причём госпожа Нуриж действительно выпила чашку чая на кухне перед тем, как подняться наверх. Снотворное обнаружилось в банке с чайной заваркой, но повар клянётся, что ничего об этом не знал, и я склонен ему верить. Горничная Агнес Норик трепещет, словно осиновый лист на ветру, зато её аура сияет, как бывает лишь у влюблённых людей.

– Вы исключите её из числа подозреваемых?

– Только когда найду убийцу. Воспользоваться амулетом с порталом мог кто угодно – повар из кухни, горничная из другой комнаты, любой житель Дэйнора или Скрэйтара. Переносы занимают секунды… Этот случай, госпожа Жэрэ, из той редкой категории, когда следует искать не улики, а мотивы. Когда мы поймём, кому была выгодна смерть Лоры Нуриж, кто ненавидел её с такой силой, чтобы воткнуть в неё не банальный нож, а странное украшение из букета, то доказательства сами отыщутся.

– То есть, вы предполагаете в качестве основного мотива выгоду?

– В первую очередь. – Глаза некроманта в скудном свете ресторана загадочно блестят. – За долгие годы службы я убедился, что чаще всего убивают ради обогащения. На втором месте, как ни странно, ревность и месть. Обманутые жёны, отвергнутые любовницы, брошенные невесты… Только вчера я закончил дело в Орстáйде, где нежная, хрупкая девушка использовала амулет, прокляв своего будущего мужа. Держалась она превосходно, даже рыдала в Храме, прощаясь с убитым. Если бы я не поговорил с покойным, узнав, что тот влюбился в другую и собирался разорвать помолвку, никогда бы не заподозрил столь юное и чистое создание.

– «Поговорил с покойным»? – Моя рука с чашкой дрожит, и чай выплёскивается на платье.

– Я же маг смерти. – Гэрзэ укоризненно глядит на пятно от пролитого чая, и под его пристальным взглядом оно просыхает и исчезает. – Это входит в мои обязанности.

– А с госпожой Нуриж вы… поговорили?

– Увы, это бессмысленно. В момент смерти она спала. Расспрашивать же женщину, воюющую со всем миром, есть ли у неё враги, по крайней мере, глупо. Я предпочитаю тревожить покой мёртвых лишь тогда, когда существует необходимость. Сейчас меня больше интересует та дама, что попросила вас отнести документы, как её – Марлена Рейш?

– У вас хорошая память. Кстати, это та яркая брюнетка, с которой мы еле разминулись при входе.

– Примечательная особа. В какой-то момент мне показалось, что она вцепится вам в шею. Вы явно не ближайшие подруги.

– Все женщины в нашем городе, мягко говоря, недолюбливают друг друга. Слишком остро ощущается дух соперничества. С госпожой Рейш мы практически не общаемся, она работает в другом отделе.

– Тогда почему она обратилась за помощью именно к вам?

– Марлена решила, что Цветочная улица, где расположен особняк Нуриж, и Цветная, где живу я – практически одно и то же, даром что их разделяют два квартала.

– Она так плохо знает город?

– Насколько мне известно, она родилась и выросла в Дэйноре.

– Покойная выделяла Рейш из служащих Управления?

– Да, Лоре нравились лесть и подобострастие. Это не означает, что начальница покровительствовала Марлене, она лишь не орала на неё, как на остальных.

– Госпожа Нуриж распекала своих сотрудников, имея к тому основания? – Гэрзэ прищуривается, заглядывая мне в глаза.

– Никто не заслуживает, чтобы на него повышали голос. Особенно – если этот кто-то подчинённый и зависимый человек. Госпожа Нуриж могла придраться к тому, что мы шелестим бумагами, скрипим самописками, громко кашляем, неподобающе одеты или – упаси, Всевышний! – пользуемся духами и косметикой. Вчера она делала выговор за попытку ответить на несправедливое замечание, сегодня ставила в вину смирение и кроткое молчание. В Управлении Статистики работают неглупые, талантливые, энергичные женщины, вся вина которых в том, что они своевременно не вышли замуж и вынуждены сами заботиться о своём пропитании. С обязанностями они справляются.

Маг продолжает изучать мою физиономию. Подавляю возникшее желание провести по щеке рукой, чтобы вытереть несуществующую крошку от пирога.

– У покойной прекрасный розарий, – вдруг замечает он невпопад, – букеты во всех комнатах, ухоженный сад. Она любила цветы?

– Если и так, то она хорошо скрывала это. О саде и розарии заботилась известная в Дэйноре фирма. Детей, животных и садоводство Лора Нуриж относила к категории досадных раздражителей, мешающих наслаждаться жизнью.

– Бедная женщина, – Гэрзэ повторяет слова Бежу, но в его голосе я слышу искреннее сочувствие. – Каково это – быть всеми ненавидимой? Кажется, один муж относился к ней с теплотой. Меня сразу поразило, что сотрудники Службы Правопорядка воспринимают зверскую смерть госпожи Нуриж лишь как некое неудобство, мешающее им вовремя явиться домой к вечернему чаю. А слуги и вовсе переживают исключительно об утрате места. Вы, при всём желании не говорить о покойной дурно, не можете сказать про убитую ни одного доброго слова. Мне очень жаль Лору Нуриж. Прожить девяносто семь лет и не знать любви…

– Почему же не знать? – Я кривлю губы в подобии улыбки. – Спросите Лаги́су Ко́реш, какая пылкая «любовь» связывала госпожу Нуриж, тогда ещё Аршер, с её бывшим женихом, Мо́рижем Рузэ́ком. Настолько страстная, что Мориж вернул Лагисе помолвочное кольцо накануне свадьбы. Девушка выпила флакон успокоительной настойки из тех, к которым прилагается инструкция «не больше трёх капель на стакан». Шермар Вейзах чудом откачал глупышку. А госпожа Аршез бросила Рузэка через месяц, когда он ей надоел. Ещё можете поинтересоваться у жены Урсьéна Олéйва, почему та выгнала мужа из дома. Или у Сольéн Юрзéк, отчего она осталась одна с ребёнком. Господин Юрзек, рассчитывая на несметные богатства, поспешил оформить развод в Храме, только их вечной любви с Лорой хватило на полгода. Или…

– Не продолжайте! – Некромант умоляюще вытягивает ладони. – Я понял. Кроме откровенного хамства по отношению к слугам и подчинённым, Лора Нуриж постаралась насолить всем женщинам в Дэйноре, уводя их женихов и разбивая семьи. Не ради глубоких чувств, а из прихоти. Госпожа Жэрэ, а у вас лично был повод ненавидеть покойную?

– Учитывая, что она семь лет была моей начальницей? – Я смеюсь уже от души. – Признаюсь, редкий вечер я возвращалась домой, не желая грымзе провалиться в Преисподнюю, лопнуть от гнева, захлебнуться собственным ядом, лишиться языка и ещё множество милых вещей, которые может пожелать женщина, если её хорошенько разозлить. Но я плохая подозреваемая, господин Гэрзэ. С двух и до восьми вечера я просидела в Управлении Статистики, в одной комнате с тремя своими коллегами и не отлучалась ни на секунду. Вам сообщить их имена и адреса?

По досаде, вспыхнувшей в его глазах, я понимаю, что угадала. Становится грустно и неприятно.

Он действительно считает меня причастной – одному Всевышнему известно, почему! Отсюда и приглашение на ужин, и задушевные разговоры, и лесть, после которой я должна была расслабиться и выдать себя.

– Похоже, вы ещё не в курсе, господин Гэрзэ, – моим голосом можно заморозить чай в чашке, – но я дочь бывшего начальника Службы Правопорядка Дэйнора. Провела у отца в кабинете большую часть своего детства и юности. Захоти я расправиться с Лорой Нуриж, ни за что не стала бы выбирать столь экстравагантный способ убийства. Крохотный безликий амулет и несчастный случай – идеальное преступление, когда виновный у всех на виду, а доказательств нет и не будет.

Золотой я кладу на стол преувеличенно громко, привлекая внимание официантки. Подлетевшая девушка в смешной крылатой шапочке забирает монету быстрее, чем ей успели бы помешать – привычка.

– Желаю вам доброй ночи. Не трудитесь меня провожать.

«Уходить как королева» научила меня няня. Низкий поклон добрейшей женщине.

Что ж, по крайней мере, я отлично поужинала!

Эльнора, конечно же, не спит, поджидает меня в коридоре и просачивается за мной в комнату.

– Вэл! – в её голосе сквозит жадное любопытство. – Неужели этот симпатичный молодой человек – некромант?

Ни из одного окна нашего дома крыльца не увидишь, соответственно, сестра подглядывала через глазок в двери. На её месте я поступила бы точно так же.

– Никакой он не симпатичный, – фыркаю я. – Самонадеянный, наглый, отталкивающий тип. Представляешь, он заподозрил, что я имею какое-то отношение к убийству нашей грымзы.

– Он тебя плохо знает. – Эль насмешливо морщит носик. – Если бы ты надумала прикончить стерву, провернула бы это столь виртуозно, что никто бы не догадался. Никогда не забуду, как ты проучила госпожу Вéргиш в институте. Она ведь так и не поняла, что её увольнение – дело твоих рук.

– Нечего было срывать зло на первокурсниках.

Своими студенческими проделками я не горжусь, но считаю их оправданными. Мерзкая преподавательница, унижавшая нас каждое занятие, получила по заслугам. Может, моё обострённое чувство справедливости и натолкнуло Гэрзэ на мысль, что я и здесь вступилась за обиженных и угнетённых?

Я была близка к этому, когда Нуриж прицепилась к Эльноре – сразу после объявления их свадьбы с господином Шволле. Но Эль предпочла уволиться, разумно решив, что замужней да с папиным наследством ей работать не обязательно. Всё ограничилось единственным скандалом и моим пожеланием (мысленным, увы!) Лоре Нуриж всех мук Преисподней.

Сестра присаживается на подоконник, любуясь ночным Дэйнором. Из окна моей спальни открывается чудесный вид на улицу с мерцающими фонарями.

– Вэл, я совершаю ошибку, выходя замуж за Майрэна?

Мне приходится нервно сглотнуть. Первый раз за полгода Эль спрашивает моего совета. Всё, что я слышала раньше – восторженные оды о том, какой Майрэн замечательный, щедрый, красивый, галантный.

– Сестрёнка, это твоя жизнь, твой выбор. Тебе решать. Моё мнение может быть лишь предвзятостью старой девы, чёрствой и бессердечной. Я не верю в любовь, разве что на страницах романов. Ещё меньше доверяю смазливым молодчикам вроде господина Шволле.

– Он ведь и раньше встречался с Амели Гриз. – Эльнора пристально изучает ночное небо, словно ожидая прочесть будущее по звёздам.

Жестокую фразу «он и теперь её лапает и вряд ли вообще бросит» мне удаётся сдержать.

– Скажи, я красивая? – продолжает допытываться сестра.

– Ты милая, – осторожно подбираю слова, – особенно когда улыбаешься.

– Но на обворожительную куколку с праздничной открытки не похожа, – грустно вздыхает Эль, – даром что голубоглазая блондинка. Я же всё понимаю, Вэл. И что Майрэн женится на мне ради приданного, и что он не тот человек, который будет хранить верность после свадьбы. Только я люблю его и хочу стать его женой… пока не поздно родить детей.

– Ради этого ты заранее готова смириться с изменами?

– Я надеюсь на хорошее, Вэл. Что семья и ребёнок изменят моего мужа к лучшему. Если я приложу все усилия, создам уютный дом, в который его будет тянуть всегда, ему незачем станет искать удовольствий на стороне.

Теперь я тоже старательно вглядываюсь в окно. Тонкий серп луны зацепился за шпиль дома напротив и повис, насмешливо подмигивая.

Человека не исправишь. Можно привить ему манеры, дать образование, обучить, обтесать – его суть никуда не денется. Блудливого кота можно удержать дома лишь одним путём, но сомневаюсь, что господин Шволле на подобные меры согласится добровольно.

– Эль, что бы ни случилось я останусь твоей сестрой. Поддержу и помогу. И двери родительского дома для тебя всегда открыты.

А в крайнем случае я могу попросить у добрейшего господина Бежу амулет для котов и проверить, насколько люди отличаются от животных.

Благодаря благословенной политике Управления Статистики, разделившей рабочий день на две смены, утреннюю и вечернюю, я избавлена от необходимости вставать ни свет ни заря. Могу проснуться, когда захочу, и поваляться, думая о приятном: заказанных новых шторах в гостиную, планируемом отпуске на побережье, недавно выпущенном романе любимой писательницы, булочках с корицей на завтрак… Так хорошо лежать в мягкой кровати, потягиваясь и мечтая…

Голос Эльноры раздаётся громом посреди ясного неба:

– Вэл!

Ох! Зачем же так орать!

– К тебе пришли!

Злая, как чёрт, вылезаю из постели. Если не пожар, потоп или соседский кот, застрявший на яблоне в нашем саду – пусть отправляются в Преисподнюю!

Внизу меня ждёт Кавиш Гарлен. Топчется в холле с таким выражением лица, словно вместо чая ему поднесли уксуса, а запить не дали.

– Вэлора, – тяжёлый вздох, – такое дело… Марлена Рейш заявила, что она в глаза не видела папку с документами, которую вы принесли домой госпоже Нуриж, никуда вас не отправляла и ни о чём не просила.

Сначала я соображаю с трудом, затем смысл его слов складывается в определённую картину.

– Следовательно, меня обвиняют во лжи?

– Хуже. – Гарлен смущённо переминается с ноги на ногу. – Получается, вы теперь главная подозреваемая.

От возмущения я открываю рот, втягиваю воздух, затем рассудок берёт верх над эмоциями, и вместо ругательств я спрашиваю:

– Так я что, арестована?

– Пока нет, но Гэрзэ потребовал вызвать вас в Службу для очной ставки с госпожой Рейш. Я не стал никому поручать, как видите, сам пришёл. Огюйст бы мне не простил, если бы его дочь провели по городу под конвоем.

Огромным усилием воли мне удаётся полностью овладеть собой.

– Благодарю, Кавиш. Идёмте.

Эль суёт мне в сумочку объёмистый свёрток.

– Кусочек пирога… отложила вчера, думала, съешь на завтрак.

«Кусочек» своим немалым весом оттягивает сумку до пола. Чувствую себя провожаемой в тюрьму. Не хватает только скупой слезы преданной до гроба прислуги. К сожалению, в целях экономии служащих мы не держим, придётся обойтись пирогом.

Гарлен вежливо открывает передо мной дверь, предлагает руку. Интересно, он сам хоть на минуту допускает, что я подстроила убийство Нуриж? Кстати, как бы я это провернула? Нашла наёмника, прикупила амулетов с порталами, зачем-то оказалась первой на месте преступления… «Спицы» в букет тоже заранее насовала?