Беглая принцесса и прочие неприятности. Военно-магическое училище
Герман постарался пропустить тираду мимо ушей – манера речи сокурсника его коробила.
– Где Берт? Он разве не шел прямо перед тобой?
– Мы поменялись. – Рене выплюнул попавшую в рот травинку. – Испугался наш красавчик.
Это он мог, но Герман не собирался признавать этого вслух. Повернувшись спиной, он нырнул в кусты. За ними обнаружилось то, что Герман назвал бы джунглями, хотя своими глазами видел впервые – иллюстрации в книгах не в счет. Они с Рене попали во влажную шумную духоту леса с его голыми высокими стволами, переплетениями лиан и огромными яркими, несомненно, ядовитыми цветами. Он удивился, причем настолько сильно, что это оказалось заметно по выражению его лица, что бывало крайне редко. Рене не пожелал оставаться в одиночестве и, сопя и ругаясь, поспешил следом за ним. Вспугнутые птахи с громким чириканьем вспорхнули в воздух.
Джунгли были живыми, Герман чувствовал. В переплетенных макушках высоченных деревьев перекликались птицы, отовсюду слышались крики, визги, уханье, что-то очень похожее на обезумевшее эхо – невероятная в своей гармоничности какофония. В мешанину звуков вплетались то детский плач, то надрывный стон, то сумасшедшее жуткое хихиканье. Лес не смолкал ни на секунду и обнимал вмиг взопревшее тело влажными горячими объятиями, от которых становилось тяжело дышать. В густом подлеске, цепляющемся за ботинки, шуршали мелкие зверьки или даже что похуже – не разглядеть.
– Где твоя инструкция? – Герман вернул себе былое спокойствие и развернул полученный от учителя листок. – Сверим их.
Ребята быстро изучили короткий столбик пунктов.
– Одинаковые. – Герман остался доволен результатом. Осталось только отыскать заблудшего Альберта. – Значит, забираем наши вещи, потом дожидаемся появления големов в контрольной точке, уничтожаем их любым доступным нам способом и ждем эвакуации. Все четко и просто.
– Ты монстр, – проникновенно поделился Рене и сунул свою инструкцию в карман. Герман отстраненно подумал, что уже не впервые слышит в свой адрес подобное и всякий раз с новой интонацией.
– Я знаю, – кивнул он и холодно улыбнулся.
Берт и еще двое парней из их группы нашлись быстро и по счастливому стечению обстоятельств – рядом с их вещами, состоящими из пяти походных рюкзаков, чуть сырых от конденсата. В них обнаружился сухпаек, вода и некоторая необходимая мелочь вроде аптечки. И ничего, что помогло бы решить, как поступать дальше.
Уже все вместе без приключений добрались до тайника с оружием и обнаружили там обещанный подарок от Гротта – шпагу, принадлежащую Альберту.
– Затягивать не будем, – решил Герман и сверился с часами. – Пять минут на проверку обмундирования, и выдвигаемся.
Ребята переглянулись, синхронно пожали плечами и подчинились.
Шли весь день, который закончился куда раньше, чем ожидалось, будто душная темнота, как огромный язык, слизнула весь свет, и джунгли погрузились во мрак. Поначалу он казался непроглядным, но скоро расцветился фосфорным сиянием мшистых стволов, стайки светлячков порхали в быстро остывающем воздухе, оставляя за собой размазанные пестрые следы. Пугающие звуки стали громче и тревожнее. Берт жался к Герману, стискивая влажной ладонью рукоять своей драгоценной эспады.
Контрольная точка, отмеченная на карте красным крестом, оказалась весьма примечательным местом.
– Берт будет дежурить первым, – раздавал указания Герман, пока остальные члены его маленького отряда располагались на ночлег среди заросших травой и молодыми побегами развалин. Что бы ни стояло на этом месте раньше – деревня или город, – от него давно ничего не осталось, только разбросанные по земле камни и торчащие из буйной растительности обглоданные остовы стен, увитые лианами и ползучими цветами. Герман выбрал угол между двумя относительно уцелевшими стенами. Рухнуть в ближайшее время они вроде не должны, зато и нападения по меньшей мере с двух сторон ожидать не приходилось.
– Ага, – уныло пробормотал Берт, но послушно сел в отдалении и положил на колени шпагу, любовно поглаживая клинок пальцами, как хозяйка гладит любимого кота.
– Если что, действуем по плану. – В этом месте Герман серьезно посмотрел на Рене, и тот замахал руками.
– Так точно, мой генерал! – воскликнул он шутливо, и Герман поморщился:
– Что в плане говорилось по поводу воплей?
– Никаких воплей… – Рене сел обратно и, привалившись к каменной кладке, принялся перебирать свои пистолеты, с которыми прибыл в Визанию, но был вынужден сдать в оружейную. У самого Германа собственного оружия не было, поэтому он выбрал стандартный короткий меч, с которым умел неплохо обращаться.
В джунглях окончательно и безраздельно воцарилась ночь. Вскрикнула невидимая в темноте птица, пронзительно и тревожно. Берт вскинул голову, обвивая пальцами рукоять шпаги, Рене выругался сквозь зубы и приготовился к утомительному, выматывающему полусну-полудреме. А Герман вытянулся на тонком одеяле и уставился в почти полностью скрытое кронами чернильно-черное небо. В нем, как на дне колодца, плавали звезды.
Сбившись на тридцать третьей, он погрузился в сон.
Урок 8
Командовать может любой, но только лидер способен отвечать за последствия своих приказов
Из Ролана вышел никудышный лидер, строго говоря, вообще никакой.
Стефания мысленно убила его уже раз десять, пока они наворачивали круги по болоту под чутким руководством этого болвана. Попробовал бы он таскать на себе полцентнера железа, рискуя угодить в трясину. Вуди тоже выглядел недовольным, но не спешил выражать свое мнение, если оно у него вообще имелось. Третий парень, кажется, Свен, шел молча, поминутно спотыкаясь и глядя себе под ноги. В нем, даже не в Вуди, Стефания видела слабое звено.
– Присматривай за ним, – шепотом велела она Ситри. – В случае опасности на него надежды не будет.
Ситри молча кивнула. Потом все же не выдержала:
– Они все слабаки. Может, лучше их… – Она многозначительно подвигала светлыми бровями, но Стефания покачала головой:
– Не вариант. Это могут засчитать за нарушение и дисквалифицировать обеих. Я не собираюсь рисковать местом в училище. Ты же знаешь, надежнее укрытия не найти.
Ситри безразлично пожала плечами. Ее беспокоила неприятная компания, но не настолько, чтобы опасаться кого-то из них или даже всех сразу. Строго говоря, она продолжала придерживаться мысли, что убрать с дороги досадное недоразумение в их лице – самое разумное решение. Каждому хватило бы по одному удару, чтобы пробыть в беспамятстве до конца испытания. Сразу станет тише, спокойнее и продуктивнее. Стефания с ней мысленно соглашалась, и все же рисковать нельзя, на кону нечто большее, чем просто диплом военного мага.
– О, это невыносимо! – внезапно взвыл Вуди, картинно вскидывая руку и прижимая ладонь к взопревшему лбу. Его пухлощекая физиономия от комариных укусов стала еще более круглой и заметно покраснела. Теперь он напоминал не купидончика, а перезрелый помидор. – Еще немного, и я умру! Точно умру!
– И всем станет легче, – пробормотала Стефания, сбавляя шаг. Как ни странно, местность немного поменялась, то есть какой-то сдвиг в сторону контрольной точки все же произошел. Ситри деловито сверилась с компасом и благосклонно покачала головой.
– О ужас! – надрывался Вуди. – Какие муки, какие му…
Он потянулся к Ролану, видимо, желая опереться на надежное плечо друга, но тот раздраженно дернулся, и Вуди едва не рухнул в воду. Тропинка вела сквозь озеро жидкой грязи, иначе эту маслянистую зеленовато-бурую субстанцию и не назовешь. То тут, то там на ее поверхности надувались и лопались пузырьки газа. Едва уловимо пахло метаном и резко – гнилью.
– Немедленно заткнись, иначе… – начал Ролан, и Стефания отвернулась. Слушать бред спесивого кретина не хотелось. Она принялась лениво изучать болото, пользуясь минутной передышкой.
– … и намотаю на ближайшую сосну, ты меня понял?
Стефания покосилась на подругу, и Ситри наморщила нос, выражая свое презрение. И в этот момент что-то вокруг поменялось.
По матовой поверхности топи прошла рябь, будто на дне проснулось что-то очень большое, зашевелились ближайшие к тропе кочки, медленно воспаряя над водой. И совершенно бесшумно из нее поднялись три огромных голема с горящими красным огнем глазами – у каждого по одному. По грубо собранным уродливым телам стекала жидкая грязь, отваливались прилипшие к сырому камню водоросли. С тихим всплеском они падали обратно в воду, и только этот тихий звук вывел Стефанию из ступора.
– Опасность! – выпалила она и скинула с плеча секиру. Ситри встала за спиной, как всегда, готовая к хорошей битве, и вытащила из заплечных ножен меч. – К оружию!
Ролан растерялся. В панике забегал глазами по сторонам:
– Но как? Как? Мы же еще не дошли…
Но никто не стал его слушать. Болото всколыхнулось, и первый голем обрушил удар тяжеленного кулака на тропинку. Земля разлетелась влажными комьями, и образовавшуюся яму быстро заполнила вода. Девушки оказались отрезанными от парней.
– Его нужно завалить! – выдал очевидную мысль Ролан и торопливо, не слишком ловко, обнажил меч. – Вуди, Свен, окружайте его! Чего встали!
Голем вновь замахнулся, и Вуди едва успел уйти в сторону, вереща, как свинья на убое. Свен оказался менее ловок и рухнул на спину, выронив палаш, и тяжелый клинок ушел под воду.
– Что делать? – Ситри видела, как голем заносит над парнем кулак. – Спасать?
Стефания замешкалась, и в этот момент второй голем полностью вышел из болота и нацелился на них.
– Этот твой, – решила она и покрутила в руках древко секиры, примериваясь. – Перекинь меня на ту сторону.
Ситри без вопросов подставила руки и подкинула подругу в воздух. Стефания выбросила вперед руку, и тяжесть секиры добавила ускорения. Приземлившись в лужу, она перегруппировалась и замахнулась. Острое лезвие вошло в камень и раскрошило руку существа на осколки.
– Беги, придурок! – рявкнула она на испуганного Свена и снова бросилась в атаку. Ситри кружила вокруг голема, высекая из него куски своим полуторником, и, кажется, откровенно забавлялась. Стефания отвлеклась, чтобы приказать:
– Цельтесь в ноги! Их нужно повалить на спину и проткнуть живот!
– Не командуй тут, стерва! – Ролан вынырнул из-за ее спины и отпихнул в сторону. – Был уговор.
– Ты совсем тупой, что ли? – прорычала Стефания. Над ними завис каменный монстр, а он выясняет, кто из них круче. – Сражайся, болван!
Как ни странно, их обоих спас Вуди. Испугавшись, он взвизгнул и ломанулся бежать куда глаза глядят, но увяз в грязи и упал. Голем отреагировал на быстрое движение, и пока управляющая формула в его теле перестраивала алгоритм поведения, Стефания поднырнула под замершую руку и оказалась возле ног. При этом сама провалилась в болото почти по пояс.
– Помоги мне. – Она отвела секиру для удара. – Одна я не успею.
Ролан не тронулся с места. Его глаза похолодели, и Стефания с ужасом поняла, что тот не станет ей помогать. Мысленно он уже пожертвовал ею.
– Ролан! – воскликнула она и, отвернувшись, отчаянно размахнулась. Секира высекла внушительный кусок каменной плоти, но этого было слишком мало. Голем перенастроился и отмахнулся от Стефании, как от назойливого комара. Внутри что-то треснуло, она отлетела на несколько метров и проехалась спиной по жидкой земле. На губах выступила кровь, и вместо дыхания из груди вырвался болезненный хрип.
– Хозяйка!
Стефания видела, как рухнул голем Ситри и сама телохранительница по нему, как по мосту, перебежала через яму.
– Все… нормально, – прохрипела Стефания, приподнялась, сплюнула кровь и утерла губы. Ролан и чудом отыскавший свой палаш Свен вдвоем пытались одолеть разбушевавшуюся махину, внезапно приняв план Стефании. Наконец у них стало получаться. Стефания с помощью подруги поднялась на ноги.
– Что сломано? – сразу определила Ситри и насупилась.
Стефания неохотно созналась:
– Ребро. Два.
– Я убью его, – просто сказала Ситри. – Ролана. Лучше не держите меня.
Стефания подумала, что это было бы просто чудесно, но на словах ответила совсем другое:
– Нет. Я же сказала, никаких нарушений.
Ситри упрямо стиснула зубы, скулы ее покрылись гневными пятнами. И тут их обеих накрыло волной болотной воды. Второй голем рухнул, и ему на смену пришел третий.
– Помоги им. – Стефания положила ладонь на грудь, борясь с болью. – Иначе все тут поляжем.
Ситри подчинилась, и бой продолжился. Бестолковый, беспорядочный, лишенный четкого плана. Стефанию воротило от этой мышиной суеты, но в любом случае махать секирой со сломанными ребрами едва ли удалось бы даже ей. Вот тебе и практика, задание для первокурсников. Герману с таким не справиться, раз уж даже у нее не получилось…
Тошнота вернулась с удвоенной силой, может, от боли, может, немного от пережитого стресса, и Стефания глубоко вдохнула и закашлялась. Легкие работали вполсилы, дышать было больно, воздух, казалось, застревал в груди и царапал изнутри металлической стружкой. Хотелось ругаться на всех известных языках, но легче бы все равно не стало. Когда был повержен последний голем, она даже облегчения не испытала. Только усталость.
– Хо… Стефания! – Ситри на бегу закинула меч в ножны и отпихнула с дороги зазевавшегося Вуди. – Мы закончили. Нужно возвращаться.
Ролан тоже подошел к ней и без предупреждения схватил за грудки, вздергивая в воздух.
– Ты сказала, что я главный! – заорал он ей в лицо. – Какого черта тогда раскомандовалась?! Ты мне за это еще ответишь!
Ситри взяла его за шею и оттащила от хозяйки. В глазах загорелся мрачный огонь:
– Я все-таки его убью.
Берт ликовал, потрясая в воздухе шпагой:
– Ага! Как мы их, да, Герман?
Он поставил ногу на валун и горделиво вскинул голову:
– Это было несложно, да, Герман? Герма…
За спиной зашуршали приходящие в движение камни, на светловолосую макушку упала тень. Альберт вдруг ощутил затылком мерзкий холодок, будто ледяную монетку приложили. Он медленно поднял голову, а там…
– Берт! – Герман рванулся вперед, одновременно с этим могучая ручища махнула кулаком, волна воздуха пригнула густую траву на том месте, где секунду назад праздновал легкую победу Альберт. Камни продолжали шевелиться, затягивая отверстие в животе монстра. Герман прижал друга к земле, огромные фиалковые глаза лихорадочно блестели в сантиметрах от его лица. Представив, что на месте этой бестолковой златокудрой головы сегодня могло оказаться кровавое месиво, Герман почувствовал дурноту. Это неправильная практика. Что-то с ней не так.
– Ребят? – Рене шустро отскочил за невысокую стену. – Живые? Что за ерунда творится? Этого не было в инструкции, чтоб ее!
Голем уже полностью восстановился и вращал головой, выискивая шустрых маленьких противников. То есть вел себя вполне разумно, каким ему быть вовсе не полагалось.
– Гер… – Берт разомкнул побелевшие губы, но Герман уже торопливо поднялся.
– План Б! – крикнул он и силком поставил Альберта на ноги. – Соберись, живо. Без твоей шпаги мы отсюда не выберемся. Понимаешь?
Берт заторможенно кивнул. Поначалу казалось, что слова не дошли до его сознания, но потом в глазах появилось понимание. Он кивнул и поудобнее перехватил эспаду. Герман быстро сжал его плечо и выскочил из укрытия прямо перед големом. Каменная махина уставилась на него пустым лицом с единственным пылающим глазом, голова перестала судорожно мотаться из стороны в сторону – цель была обнаружена.
– Эй, каменный придурок! – Герман сознательно копировал манеру Рене, чтобы быть более назойливым и раздражающим. – На меня смотри, я тут! Эй!
Он помахал мечом, одновременно делая знак Вильтрауду.
«План Б».
Альберт выскочил следом, метнулся в противоположную сторону и оттуда принялся отвлекать внимание на себя. Если он желает быть полезным, лучшего шанса может не представиться.
Каменная ножища взмыла вверх, над головой пригнувшегося Германа промелькнула тяжелая ступня. Этот голем был самым крупным из трех и против всех мыслимых и немыслимых правил магии остался «жив» после уничтожения управляющего свитка. Острие шпаги пронзило его насквозь, зачарованная бумага сгорела, даже пепла не осталось, однако голем продолжал двигаться и стал проворнее и хитрее, чем до этого.
– Рене! – Герман проследил за тем, как Берт ловко запрыгнул на руку монстра, оттолкнулся от нее ногами и, приземлившись, откатился в сторону. Кулак пробил стену, посыпалась каменная крошка. Берт уже успел подняться и бросился в атаку, бессмысленную, если не знать расположения управляющего свитка, но неплохо отвлекающую истукана. Редкие несильные удары подключившихся к Герману парней тоже вносили свою лепту. Они как стайка досадных насекомых кружили вокруг каменной махины и жалили ее.
Рене выглянул из-за чудом уцелевшего угла и нацепил на глаза свои нелепые очки. Замер, приглядываясь. Пальцы легли на спусковые крючки пистолетов.
– Берт, ты левее, – велел он. – Дай ему повернуться ко мне спиной. Нет, не выходит. Герман, лучше ты.
Голем грузно развернулся, и Рене воскликнул:
– Нашел! Свиток в задней части шеи! В загривке!
Друзья переглянулись. Герман кивнул в дальнюю часть заброшенного города, и Берт рванул туда. Герман подобрал с земли большой кирпич и, размахнувшись как следует, швырнул его в голема.
– Ты, урод! Иди за нами! – крикнул он, до сих пор не уверенный, что тот его понимает, но голем отлично распознавал звуки.
Рене успел к арке первым. Ее ребята заприметили накануне – шаткая и ненадежная, она держалась в воздухе чудом, казалось, даже сильный порыв ветра мог ее обрушить. Рене дождался, когда монстр доберется до ловушки, и разрядил оба магазина звуковых патронов в опоры арки. Волны невероятно низкого вибрирующего звука высекли каменную пыль. Герман почувствовал, как заложило уши, и постарался скорее отбежать подальше. То же сделал и Берт. В это время трещины раскололи арку, и на голема, замершего ровно под ней, обрушился дождь из обломков. Грохот камнепада заполнил собой ночь.
Альберт не стал дожидаться и, лавируя между камнями, устремился к голему, вскарабкался по спине и, оказавшись на загривке, безошибочно вонзил шпагу в нужное место. Клинок вошел по самую крестовину.
– Погас… – Рене опустил пистолеты и устало плюхнулся на кучу битого камня.
Курсанты выходили из телепортов по одному, одинаково измученные и уставшие. Преподаватели встречали их и в случае необходимости передавали в руки дежуривших врачей и медмагов. Помощь в разной степени требовалась всем.
Герман стойко выдержал перевязку, хотя глубокая царапина на плече скорее досаждала, чем причиняла сильную боль. Берт, когда увидел залитый кровью порванный рукав друга, позеленел до оттенка свежей листвы и запричитал, захлебываясь горючими слезами. Впрочем, сегодня чрезмерную эмоциональность Герман готов был ему простить. Они все немного на взводе, даже Рене притих, настороженно косясь по сторонам, будто выискивал кого-то. Тем же занимался и Герман.
Вильтрауд заметил свою цель первым. Выдохнул облегченно, растянул губы в улыбке и без слов рухнул лицом вниз – волосы на затылке оказались слипшимися от крови. Никто и не заметил, что недавнего соратника ранило при обвале. В закрутившейся суете Герман продолжил всматриваться в лица вновь прибывающих, но не находил знакомых лиц, тех, которые почему-то так желал увидеть. Вместо этого случайно поймал вопросительный взгляд Вальтера, но, к счастью, учителя тут же отвлекли. Объясняться с ним пока не входило в планы Германа.
– А где наши девочки? – Альберт по-прежнему стоял рядом и, похоже, на самом деле переживал за их раздражающих соседок. – А вдруг они не справились? А вдруг с ними что-то случилось? Ты не думаешь, что…
– Тебе какое дело? – грубовато оборвал его Герман, потому что сам только что думал о том же. – Ты хочешь учиться в УВМД? Тогда заботься в первую очередь о себе.
– Я не хочу. – Берт доверчиво заглянул ему в глаза и с осторожностью прикоснулся к раненой руке. – Не хочу заботиться о себе. Разве люди не должны думать о других? О тех, кого они любят?
Можно было бы передернуть его слова, высмеять, но Герман только упрямо поджал губы. Как легко было здесь до появления Берта. Или, может, Герман лишь внушал себе эту успокаивающую мысль, а на самом деле ждал, когда кто-то заставит его перестать притворяться?
– Ты такой… наивный, – проронил он, отворачиваясь, хотя давящие – такие искренние! – эмоции друга обнимали его со всех сторон.
– Спасательный отряд возвращается! – крикнул кто-то, и все в едином порыве обернулись к последнему из работающих телепортов. Спасательный? Герман переглянулся с Бертом, но тот пожал плечами.
Сноп сиреневых искр возвестил о скором перебросе. Овал телепорта озарился вспышкой, и во двор училища шагнула Стефания.
Девушка с видимым наслаждением втянула носом воздух, но тут же надсадно закашлялась, схватилась за грудь и согнулась пополам. Появившаяся следом Ситри поддержала подругу за плечи и что-то шепнула. Следом за ними вывалились Ролан с Вуди, оба грязные, как свиньи, а Ролан еще и злой, почти как всегда. А вот последними двое спасателей вынесли накрытые курткой носилки. Кисть с коркой засохшей грязи безжизненно свисала вниз.
Берт вцепился в Германа, будто забыв, что боялся причинить боль.
Герман пытался нащупать эмоции человека на носилках, но… их просто не было.
– Он без сознания? – Берт сильнее стиснул пальцы на локте друга. – Как Рене, да?
Герман покачал головой:
– Прости. Он мертв.
– Его звали Свен. – Двое парней из команды Германа подошли к ним. – Мы не особо отличились на практике, но хотя бы живы, а он…
Медики обступили Стефанию, но она яростно отмахивалась от помощи. Ребра ныли, и все же она уже поняла, что перелома не было. Трещина, не больше. От такого не умирают, по крайней мере не сразу.
– Прочь! – Она вырвалась и проковыляла к скамейке. Внутри ее ощущалась зияющая пустота – Герман почувствовал ее и ужаснулся, слишком глубокими, слишком тяжелыми были эти чувства.
– Bölvun! – смачно выругалась Стефания излюбленным словечком Ситри. Облегчения это, похоже, не принесло. – Bölvun, bölvun, bölvun!
– Стефания? – Берт заслонил собой свет и, наклонившись, протянул руку. – У тебя лицо в крови.
Она отшатнулась, избегая прикосновения.
– Чего тебе надо? – прошипела она. – Убирайся.
– Но, Фанни…
– Какая, к демонам, Фанни?! – Она вскочила, едва не задохнувшись от боли, но не дернула ни мускулом. – Ты, бесхребетный червяк! Лучше поплачь на плече у своего самоуверенного дружка! Видеть вас всех не желаю!
Она размахнулась и влепила ему звонкую пощечину.
Альберт потер щеку, грустно улыбнулся и потрепал Стефанию по голове. От такого обращения она даже растерялась. Герман, наблюдавший сцену со стороны, тоже растерялся. И тут Стефания заплакала.
– Разойдитесь!
К скамейке подошли сотрудники лазарета и забрали девушку в медицинское крыло. Стефания больше не сопротивлялась.
Урок 9
Тот, кто прав, чаще всего и объявляется виновным
Измученные курсанты полагали, что теперь им дадут заслуженный отдых, но как бы не так! Спустя несколько часов, после всех необходимых проверок и медицинских процедур явился сам куратор практики, Дамиан Эрно. Он критическим взглядом окинул грязную, потную, местами окровавленную толпу, скривился и негромко выдал:
– В помывочную. Всех. Срочно.
Берт, как обычно, ничего не понял, но заранее испытал ужас перед этим загадочным местом, а Герман устало приложил ладонь к лицу и покачал головой.
После водных процедур учебный процесс вошел в норму, и за парой лекций и одного семинара по так любимой Германом межмировой истории и геополитике наступило долгожданное свободное время. Герман спрятался ото всех в библиотеке. Местный библиотекарь, Сорамару, из восточного мира Цинь, оказался интереснейшим человеком, и Герман отдыхал, просто находясь в его молчаливом обществе.
Герман провел прекрасный вечер в тишине читального зала, а когда вернулся, попал под обстрел любопытных взглядов Рене и Альберта. К слову, Вильтрауд слишком уж к ним зачастил, неплохо бы намекнуть ему об этом. Герман так и сделал, выталкивая позднего посетителя за дверь. Стефания продолжала играть в молчанку, хотя Герман не припоминал, чем мог ее обидеть.
Так прошла ночь, а утром, еще до подъема, динамики в коридоре разразились очередным сообщением студсовета:
– Вниманию курсантов второго потока, вернувшихся с практики. Всем, кто еще способен передвигаться, через тридцать минут собраться в актовом зале № 2 для подведения итогов. Те, кто передвигаться не может, ползите. Предупреждение от студсовета – как бы вы ни справились с практикой, вы неудачники.
Герман отставил утюг и вздохнул. Тупые шуточки неизвестных юмористов из студсовета совершенно не казались ему смешными. К тому же он специально встал пораньше, привести китель в порядок, и вот снова приходится спешить.