Книга Адмирал Джоул и Красная королева - читать онлайн бесплатно, автор Лоис Макмастер Буджолд. Cтраница 5
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Адмирал Джоул и Красная королева
Адмирал Джоул и Красная королева
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Адмирал Джоул и Красная королева

Он потер лоб.

– Об этом я не подумал. Всё это становится всё сложнее и сложнее…

– Не до бесконечности. Во всяком случае, появление реальных детей заменяет теорию практикой. И времени, чтобы терзаться из-за… тут порой и дышать не успеваешь.

– Это опыт говорит?

– База данных которого не дает мне, увы, безусловной компетентности. Факт, который должен заставить меня задуматься, но с ожиданием я уже покончила.

Послышались легкие шаги, и из-за кустов появилась Фрида.

– Вам что-нибудь принести, миледи? Сэр?

Корделия быстро прикинула в уме.

– Настоящее вино, я думаю. Не яблочный сок и не воду. Бокал белого, если еще не все выпили. Оливер?

– Мне как обычно, Фрида. – Служанка, кивнув, удалилась. Поймав недоуменный взгляд Корделии, он пояснил: – Мне еще вечером на службу. Хотя больше всего на свете мне хотелось бы сидеть тут с тобой и напиваться до полуночи. Это, увы, единственное, что дает иллюзию решения проблем.

– Я не хотела создавать тебе проблемы, Оливер, – виновато проговорила она. – Хотела сделать тебе подарок.

– Ты прекрасно знала, что делаешь, – фыркнул он.

Она лишь вздохнула и пожала плечами.

– Ну, так или иначе, дальше возникает такой вопрос. Если ты скажешь Тану приступить к оплодотворению, то, перед тем как вновь ступить на борт катера и отправиться на очередную космическую вахту, тебе придется сесть и написать распоряжение относительно наследников. Или распоряжение об уничтожении. Тан выдаст тебе соответствующие формы – клиника приобщает их к делу для каждой зиготы, которая у них находится.

– Распоряжение… о чем?

– Зиготы – в отличие от гамет – являются юридическими лицами. Гаметы – это имущество, часть твоего тела, с которыми случилось так, что они уже в нем не находятся. Зиготы – это неизбежный судебный процесс. Проблемы наследования, видишь ли. С момента оплодотворения, даже если ты решишь заморозить их все – но особенно, если решишь запустить одну в репликатор, – кто-то должен знать, где твои дети или потенциальные дети закончат, если ты погибнешь во вспышке света, или поскользнешься в душе, или еще что-нибудь, не важно что.

Оливер нахмурился.

– Ты мне как-то рассказывала, что твой отец погиб при крушении катера. Это не просто случайный пример, Корделия?

– Я по-прежнему летаю на катерах, – пожала плечами она.

– Я… гм. Нет, я, признаюсь, не заходил так далеко в своих мыслях. А кого выбрала ты? Майлза, надо полагать?

– По умолчанию – да. Но и с определенной целью тоже. Я не вполне этим довольна – если бы я хотела, чтобы мои девочки воспитывались на Барраяре, я сделала бы это там, а не здесь. Мне следует добавить – если ты не удосужишься сделать надлежащее распоряжение, их опекуном по умолчанию должен стать любой твой ближайший родственник. А это кто?

Он выглядел скорее озадаченным.

– Мать, наверное. Или старший брат.

– А ты можешь себе представить, как они воспитывают твоих сироток-детей?

– Моих? Может быть. С большой натяжкой. Эйрела… – Лицо его скривилось в какой-то непонятной гримасе. – Если бы у меня был традиционный барраярский брак, с детьми, тогда… хотя нет. Возможно, пришлось бы обратиться за поддержкой к семье моей гипотетической жены. Хм.

Корделия потерла глаза ладонями.

– Тогда позволь задать тебе другой вопрос. Где ты думаешь – думал – продолжить свою карьеру в ближайшие десять лет? Куда ты собираешься?

Он вскинул брови и осторожно проговорил:

– Из всех твоих слов – я верно понял, что ты нацелилась уйти на покой и остаться на Зергияре? Хочешь поселиться здесь насовсем?

– Эта планета – моя… Понимаешь, все это – новые мысли, с тех пор, как моя жизнь раскололась надвое три года назад. Прежде… прежде я планировала вернуться на Барраяр, в округ Форкосиганов, вместе с Эйрелом, когда он наконец выйдет на пенсию, и вместе с ним встретить старость – с хорошей медициной на галактическом уровне. Его отец – крепкий старикан, ему было за 90, так он даже в свои последние годы обходился почти без врачей и лекарств. В общем, я думала, что Эйрел, с его новым сердцем и всё такое, что он, естественно, проживет дольше. Хотя бы до ста десяти. А потом, после того как лопнул этот проклятый сосуд в головном мозге, все эти двадцать шесть лет, на которые я рассчитывала, исчезли. – Она резко пожала плечами. – Планы. От них никогда никакого толку.

Его рука потянулась было к ней, но застыла на полпути.

– Да.

Он молчал довольно долго. Вернулась Фрида, принесла каждому свой бокал и снова удалилась, с любопытством оглядываясь через плечо.

– Через десять лет закончатся мои дважды двадцать, – наконец заговорил он. – Третьи двадцать лет службы я все равно для себя не планировал. Собирался после этого подумать об отставке, о другой карьере, безотносительно всего остального, – ну, может, еще лет шесть-семь. Где я могу оказаться потом… ну, сейчас я на военной службе. Не все от меня зависит. Как ты только что заметила, от меня не зависит даже то, буду ли я жив завтра.

Она отвела взгляд.

– Эйрел как-то раз говорил о том, чтобы предложить тебе работу в его округе, после того как мы вернемся домой. Хороших вариантов несколько – тебе решать, что лучше. У него, видишь ли, были свои планы.

– Да… – Оливер отпил глоток своего безалкогольного коктейля. – Наверное, я бы на это пошел. – Он еще немного помолчал. – На Барраяре у меня нет никаких личных привязок. Мы с семьей были когда-то очень близки, но с тех пор как я в восемнадцать лет уехал учиться в академию, стали все больше отдаляться друг от друга. Им всегда было достаточно моего родного города. Это… это было не для меня. Мой отец умер – ты помнишь – как раз перед тем, как меня назначили на Зергияр. Мама долгие годы жила с моей сестрой. Мой округ развивается – в прошлый раз, когда я туда приезжал, все, что я хранил в памяти со времен детства, – изменилось, все перестроено. Исчезло. Зергияр… пожалуй, это и впрямь начинает казаться мне неплохим вариантом. – Он посмотрел на нее своими ясными глазами. – А ты согласилась бы стать для меня в этом крестной матерью? Потому что… они тогда были бы хотя бы со своими полуродными сестрами. Даже чуть больше, чем полуродными.

– Согласна безоговорочно, – заверила она. – Учти, что центр потребует еще несколько запасных вариантов, в порядке убывания предпочтительности, так что не следует сразу исключать всех твоих близких родственников.

– В этом распоряжении можно будет потом что-то изменить?

– О, да. Предполагается, что ты будешь пересматривать его ежегодно.

– Гм. Вполне разумно.

Она сделала очередной глоток вина, поставила бокал на столик и принялась барабанить пальцами по подлокотнику.

– Если бы ты… если ты вдруг надумаешь остаться после увольнения на Зергияре – ты согласился бы сделать это на взаимной основе?

Он поднял на нее потрясенный взгляд.

– Как, перед Майлзом?

– Перед Барраяром, по крайней мере.

Он поджал губы.

– Но… это означало бы, что тебя уже нет в живых. Я не могу… этого не будет… мне трудно даже предположить такое. – Лицо его омрачилось. Он внезапно сморгнул. – Погоди… Ты ведь сейчас говоришь не только о замороженных эмбрионах.

– Не только. Не позднее следующей недели процесс будет запущен.

Он выдохнул.

– Это, возможно, самая ужасающая обязанность, которую мне когда-либо предлагали. Не исключая командования кораблем или роли единственного человека, который стоит между премьер-министром и всем, что может в него попасть. – Он снова пару раз моргнул. – Это чертовски лестно, конечно, но… Корделия, ты что, рехнулась?

– Кто знает? – криво усмехнулась она. – Заметь, это пока еще гипотетически.

– Заметил. Но все же… – Он не договорил. Бросил взгляд на часы, нахмурился. – Черт! Мне пора. Я еще должен вернуться на базу и переодеться. Кто знал, когда я записывался в космические силы, что придется тратить столько времени на борьбу с подрядчиками? Килотонны бетона. Но мои катера должны где-то приземляться. – Джоул допил свой коктейль и встал, глядя на нее, устало откинувшуюся на спинку шезлонга. – Корделия… – Он замялся.

– А?

Он сглотнул комок в горле и вдруг выпалил:

– А ты не хочешь как-нибудь покататься со мной на паруснике?

Она, похоже, удивилась. Эйрел учил его ходить под парусами и наслаждаться спортом, когда Джоулу было чуть больше двадцати. На самом деле она предпочитала ходить под парусом с Джоулом, поскольку с ним было меньше вероятности, что дело закончится незапланированным заплывом из-за кое-чьей дурной привычки нарываться на неприятности. От этих воспоминаний у нее пресеклось дыхание.

Корделия сморгнула непрошеные слезы.

– Я не была на воде с тех пор… целую вечность. Мне бы это понравилось. Думаю, мне удастся найти «окно», да. – Она растерянно замолчала. – Постой. А разве ты не говорил, что продал свою лодку в прошлом году?

– Я что-нибудь найду. Если ты сумеешь урвать время.

– Ради этого я его долотом выбью. Звучит восхитительно. Правда отлично! – Она побарахталась на шезлонге и протянула руку. – Помоги мне встать, – приказала она.

У Джоула на лице мелькнуло какое-то странное выражение, но он наклонился, ухватил ее за руку и деликатно потянул вверх. Утвердившись на ногах, она отыскала туфли и вместе с ним направилась к дому, где они и расстались. «Ты туда, мы сюда». Но не надолго, с приятностью подумала она.

* * *

Прошло еще три дня, прежде чем у Джоула появилось время поболтать с вице-королевой. Он заманил ее на базу предложением поужинать за общим столом с офицерами: никаких сладостей и некий шанс хоть ненадолго забыть про все эти комаррианские напряги. Во всяком случае, когда он вел ее по взлетно-посадочной полосе в дальний конец базы, и оба они щурились на закатное солнце, Корделия все еще распространялась об этой проблеме.

– Что-нибудь, что затронуло бы мой участок? – поинтересовался он, когда они преодолевали край взлетной полосы. Вдалеке вогнутый склон горы, казалось, дрожал в раскаленном воздухе.

– Не прямо. Дело обычное – они хотят учредить экстра-планетарные акции с правом голоса для людей, делающих особые материальные или инвестиционные вклады в развитие колонии, точно так же, как у них в их куполах. И как выяснилось, по странному совпадению этими людьми оказались они сами. Мое контрпредложение, чтобы мы просто предоставили каждому по десять неотчуждаемых акций с правом голоса, переместив десятичную запятую, было отклонено моими советниками на том основании, что они воспримут это как издевательство с моей стороны. Коим оно и являлось. И все-таки я бы предпочла пустить под откос любое движение в сторону референдума прежде, чем оно сдвинется с места.

– Но ведь позволить референдум было бы абсолютно безопасно. Все, кто не из их числа, проголосовали бы против, разве нет?

– Возможно, и нет. Достаточно многих оптимистов могла бы поколебать статистически маловероятная идея, что как раз они-то и окажутся в числе тех немногих, кто получит выгоду, и тогда они с этим согласятся. Пойми же, никто не срывается с места и не едет на Зергияр, чтобы взяться за работу, которая здесь есть, без определенного врожденного оптимизма. – Когда они прошли еще немного вперед, она добавила: – Разве что, кроме наших барраярских русскоговорящих, которые, естественно, постоянно мрачны, насколько я могу судить.

Джоул нахмурился.

– Думаю, я могу тебе обещать, что субъекты твоих экспериментов по нарождающейся местной демократии не будут преследовать тебя на моей Имперской базе.

Они уже почти дошли до места назначения.

– Наверняка ведь врешь, но мне без разницы… – Она вдруг замолчала, недоуменно озираясь по сторонам.

– И что ты здесь видишь, Корделия? – Джоул обвел рукой кучи мешков двухметровой высоты напротив них.

Мешки были уложены на грузовых платформах, их ряды простирались на десятки метров во все стороны – похоже на крупномасштабную модель некоей геологической аномалии: бесплодные земли, усеянные столовыми горами и прорезанные ущельями, разве что более ровные. Совершив несколько зигзагообразных маневров, Джоул привел ее в центр лабиринта.

– Много-много мешков, набитых всяким хламом. Не принадлежащим мне, хочу благоразумно отметить. Поставленным подрядчиком на месяц раньше – одно это должно было бы уже меня насторожить…

– Подрядчиком, раньше? Что, правда? Твой рассказ начинает слегка напоминать алкогольный бред.

Он мрачно кивнул.

– А я еще даже не начинал пить. Это должно было стать бетонным покрытием для новых взлетно-посадочных полос на второй базе в… Уже решили с названием?

– В Гридграде. – Она сморщила носик. – После того, как всё станет известно, жители, наверное, захотят дать своей деревне новое название, но это, по счастью, будет уже не моя проблема. Если только они не попытаются назвать деревню в честь Эйрела и не заставят меня выйти и произнести, на хрен, очередную речь.

Удачное расположение – почти на экваторе, как Каринбург, что ведет к увеличению полезной мощности катеров, стартующих на орбиту. Джоул был удовлетворен. По крайней мере в этом аспекте. Тот факт, что место находилось в одной десятой длины экватора…

– Гридград от нас довольно далеко. И с точки зрения времени, и с точки зрения расстояния. Предварительное проектирование для начала прокладки взлетно-посадочной полосы будет не раньше чем через год. Полтора года, реалистично.

– И все-таки я не могу понять, что тут не так. Бетонную смесь должны ведь рано или поздно туда перетащить, нет? – Она с сомнением ткнула пальцем набитый мешок. – Если только кто-нибудь не запустит со дня на день новый завод по изготовление материалов в Гридграде, но я такой заявки у себя на столе еще не видела. Хотя полагаю, со временем она появится.

Джоул покачал головой.

– Это последние инновации в области стройматериалов на основе высоких технологий. Бетон очень прочный после укладки, но при этом пластичный при повторной значительной ударной нагрузке – например, при приземлении катера. Позволяет инженерам наполовину снизить вес и объем, а следовательно, и стоимость – даже при более высокой цене за тонну. За тысячу тонн в данном случае.

Корделия глядела на него, вскинув брови, – как всегда, когда была чем-то озадачена.

– Это пластобетон. Он хранится веками, верно? И я бы не сказала, что ты страдаешь из-за того, что он занимает много места. Если понадобится, у тебя тут квадратные километры пустой базы, зарезервированные императорским указом для будущих казарм и взлетно-посадочных полос. Хотя мне, вероятно, следует предупредить тебя, что некоторые каринбургские застройщики уже начинают жадно на них поглядывать.

– Хранится-то он хранится, но только после того, как его перемешают и смонтируют. – Джоул снова обвел рукой горы мешков. – Ты упустила еще несколько слов: «последние», «инновации» и «на основе высоких технологий». Компоненты обычного пластобетона, изготовленного по старинке, действительно на удивление долговечны. А вот это дерьмо – оно прекрасное, пока свежее, но если его вовремя не смешать с соответствующим активатором и не пустить в работу до окончания срока годности, то в нем начинают происходить необратимые химические процессы, и оно попросту портится. А срока годности у него осталось уже меньше года. Понятия не имею, сколько времени оно валялось на складе у производителя, но сколько-то валялось, это точно.

– Пластобетон с запланированным устареванием, – проговорила она с ироническим восхищением. – Кто ж знал?

– Офицер-квартирмейстер явно не знал – увы. И на прошлой неделе разрешил завезти это на территорию базы. Возможно, его испугало такое количество грузовиков, заблокировавших центральные ворота. В общем, он расписался за приемку груза, не связавшись предварительно с инженерами. А самая первая проблема, разумеется, в том, что это вообще никто не предполагал доставлять именно сюда, скорее уж в Гридград – после того, как всё рассекретят.

– То есть они не только сбросили залежалый товар, но еще и вводят в дополнительные расходы по его доставке. Прекрасно.

– Плюс еще бухгалтерский отдел базы, который тоже ничего не согласовал с инженерами, а просто-напросто вышел сюда и посчитал мешки, чтобы проверить, соответствует ли их количество указанному в документах, а посчитав – быстренько оплатил счет. Прямо-таки беспрецедентный пик эффективности!

– Неприятный сбой, но, конечно, вполне исправимо. Одно то, что они доставили не по тому адресу, уже дает тебе веское юридическое основание. Заставь их приехать, забрать это все и возместить тебе кредит. Эйрел бы так и сделал.

– Эйрел пригрозил бы, что заставить их это съесть – и они бы ему поверили. – Джоул на пару секунд замолчал, с завистью вспоминая умение Эйрела отдавать приказы. Сам он так никогда не сможет. Вся шутка состояла в том, что Эйрел не шутил. – Я это уже сделал. Ну, только без «заставить съесть». Они утверждают, что такой шаг их полностью обанкротит – и лишит возможности заниматься поставками в следующем году. А других поставщиков больше нет – не на такие объемы. Я послал одного из самых моих сообразительных ребят, снабженца, проверить, так ли это на самом деле, и он говорит, что это правда.

Корделия нахмурилась.

– Эти типы – «Плас-Дэн», так? Мне казалось, у них хватило бы ума не ссать в ведро, из которого хотят напиться.

Джоул ухмыльнулся на старую Эйрелову присказку о политике. Жаль, что он никогда не произносил это изречение публично.

– Ты права, конечно, но… Это – гражданские колонисты. А потому они в вашем ведении, ваша светлость. Да, и… хотел сказать еще кое-что строго между нами, на ушко, так сказать…

Джоул немного сконфузился – приблизив губы к этому самому ушку, трогательно выглядывающему среди непокорных прядей. Сейчас у нее совсем не такая прическа, как в былые времена – тогда ее роскошные волосы свободно ниспадали на спину, или же она делала строгую, но изысканную прическу, украшая ее цветами.

Корделия казалась встревоженной.

– Вот черт, я так и знала, что ты не все говоришь. Хочешь, чтобы я присмотрелась к этому «Плас-Дэн»? Посмотрим, может, у меня получится что-то сделать.

– Во всяком случае, попытаться стоит. Вот только хорошо, если бы при этом не сорвались поставки пластобетона на следующий год, договорились?

– Угу… – Она окинула недовольным взглядом горы мешков. – Так ты за этим меня сюда затащил? Конус тишины? Зато всем за версту видать, что мы обсуждаем какие-то секретные дела. Впрочем, я была не прочь прогуляться.

Погода сегодня хорошая, даже теплее, чем когда был прием в саду. Небо ясное, свет яркий, золотистый… Ох, наверное у нее ноги болят? Они ведь и правда проделали немалый путь через всю базу? Оливер глянул на ее туфли – вроде достаточно удобные. И в который раз пожалел, что не воспользовался случаем помассировать ей ступни, когда она скинула туфли, чтобы дать отдых натруженным ногам после того приема. Но визит в репроцентр полностью выбил его из колеи. Да и она могла счесть слишком дерзким его предложение заменить Эйрела.

– Э-э… нет. Не только за этим, – признался он. «Совсем не за этим». Просто злополучная компания «Плас-Дэн» была первым, что пришло в голову в качестве благовидного предлога, а идея напустить на них Корделию стала следующим логическим шагом. – Есть еще кое-что личное и совсем с этим не связанное.

Корделия прислонилась к штабелю мешков, скрестила руки на груди и улыбнулась:

– Я всегда готова тебя выслушать.

Он сделал глубокий вдох.

– После нашего недавнего разговора я поручил Тану провести оплодотворение клеток.

– Поздравляю! То есть ты, считай, уже почти отец. Думаешь заморозить зиготы до тех пор, пока не определится, что дальше со службой?

– Да. Во всяком случае, так я ответил Тану, когда он позвонил утром. Но вообще-то он звонил, чтобы сказать… ну, в общем, с одним ничего не получилось. А ещё он сказал, что это нормальный отсев на этой стадии.

Корделия ненадолго задумалась, а потом кивнула.

– Я начала с двадцати яйцеклеток, которые привезла с Барраяра. С половиной по тем или иным причинам ничего не вышло. Микробиология куда как сложнее, чем обычно думают. И гораздо безжалостнее.

Его собственная биология добавила к этим потерям еще одну. «Корделия, ты всегда будешь опережать меня на шаг?»

– Тан постарался объяснить мне все максимально доступно. Молекулярная биология – не самая сильная моя сторона. Это не механика. Это…

Корделия внимательно слушала, прислонившись к штабелю мешков. Джоулу показалось, что она встревожилась. «Всему свое время, мистер Джоул».

Он потупился, избегая смотреть ей в глаза.

– Еще две недели назад я ни чем таком даже не думал. Неделю назад я был… обескуражен, наверное. Я не мог решиться. Но мысль о четырех фантомных сыновьях быстро укоренилась в моем сознании. Сначала я думал только об одном, а там уж видно будет. Потом о двоих, потому что обычно считается, что мальчику нужен брат, хотя и не уверен, что мой родной братец лучший тому пример. А потом в голове возникло: «а что, если»… Как я могу… как я смог бы… – Он умолк, смешавшись, не зная, как высказать то, что еще и сам толком не мог понять.

– Оплакиваешь потерянного ребенка, о котором мечтал?

Джоул кивнул:

– Что-то в этом роде.

Он и сам такого от себя не ожидал. Когда он сказал Тану, что решил запустить процесс, он словно заключал пари с собой – или втайне надеялся? – что из этой затеи вообще ничего не выйдет и все будет как раньше. Он вернется к прежней жизни, без этих мучительных сомнений. «Чем раньше начнешь, тем раньше всё будет позади». А потом, когда его потаенное злое желание частично исполнилось… имеет ли он право горевать?

Он снова посмотрел на Корделию.

– Мне не с кем поговорить об этом, кроме тебя. Честно говоря, именно поэтому мы сейчас здесь.

«Давно бы мог сказать…»

Она закусила нижнюю губу, колупнула носком красную сухую землю.

– Оливер…Мне кажется, ты раб собственных страхов. Пойми же, что тут аморального? Или скандального? Или незаконного? Это не свергнет правительство Империи, и Зергияру ничего, кроме пользы, не принесет. Теперь уже нет никаких причин бояться, что правда откроется и это приведет к ужасным последствиям. Все уже в прошлом. Ты просто пошел в репроцентр и купил анонимно пожертвованную яйцеклетку, а вернее, три. Многие так поступают. И об этом можно поговорить с кем угодно, почему нет?

– Проще сказать, чем сделать. Ты сама знаешь почему.

– Ну, если ты дрожишь от страха, что тебя осудят те, кто застрял в Периоде Изоляции или еще более дремучих временах и местах, хотя Период Изоляции закончился еще до их рождения… Хочешь сыграть в игру «А как бы поступил Эйрел?». Знаешь, Оливер, он бы сказал так: «Да расскажи об этом, черт возьми!» Или воспользовался бы более крепким выражением. – Она задумчиво сощурилась. – Надо сказать, такой взгляд на вещи приводил в ужас его молодых помощников, когда он уже был в том возрасте, что помощники стали намного моложе его. Старшее же поколение – помнившее, как он куролесил в Форбарр-Султане в молодости, в те самые черные для него годы после страшной гибели первой жены, – не удивилось бы ничему. А впрочем, младшее поколение не затевает бесед со стариками, если можно этого избежать, так что их иллюзии остались при них.

«Уж не Майлза ли она имеет в виду?» – спросил себя Джоул.

Корделия подняла на него взгляд. В ее серых глазах – понимание и мягкая улыбка.

– Оливер, с тобой всё в порядке. И вообще всё в порядке. Это современный Зергияр, а не Барраяр прошлого. Никто никого не убьет в порыве праведного гнева, правда.

– Но при этом даже ты говоришь об «анонимно пожертвованной яйцеклетке».

Теперь она уже не улыбалась.

– Активно нарываться на неприятности тоже не стоит.

Он невольно усмехнулся.

– Просто попробуй! – подначивала Корделия в своей обычной, слегка бесцеремонной манере. – Вот когда соберетесь со своими ребятами с базы посплетничать у кулера, или где вы там тусуетесь, на базе или наверху. Так и скажи: «А я сыном думаю обзавестись, как только пятьдесят стукнет». Или что-то вроде того. Молодежь, допустим, не поймет, но почти у всех старших офицеров есть дети. Ты обнаружишь, что вступил в клуб, о котором раньше и знать не знал. Попроси у них совета, им это наверняка понравится.

А что, в этом, пожалуй, есть свой резон. Но так просто сдаваться тоже не хотелось, и он пробурчал, сурово нахмурив брови:

– Солдаты Империи не сплетничают. Мы обмениваемся стратегически важной информацией.

– Ну да, кто б сомневался, – хихикнула Корделия, прикрыв рот ладошкой. – Да вы все там сплетничаете как прачки.

– Так точно, ваше сиятельство, – ухмыльнулся он в ответ. – Как прачки, разве что врут и хвастаются больше. – На сердце как-то полегчало, хотя и не совсем понятно почему.

Корделия стояла совсем близко: только руку протяни – и она в его объятиях… Нагретые солнцем штабеля мешков с этой бетонной дрянью… Они надежно укрыты здесь, в тени, никто их не видит. Как странно, Корделия высокая, а он выше – в который раз уже он это отмечает, когда стоит так близко… Их словно баюкала, мягко окутывая, тишина – даже рев и гул взлетающих и заходящих на посадку катеров доносился словно бы издалека, едва слышно. Они как будто далеко-далеко от всех – за сотню километров, где-нибудь в вулканических горах. Отправились на пикник? А почему бы и нет? Неплохая идея на эти выходные…