История Французской революции. Том 1

Людовик Благочестивый – Могущество духовенства – Судебные искусы – Поединки – Язык

Как только не стало Карла Великого, слабость его преемника распустила всё то, что держалось силой этой могучей руки, и здание, воздвигнутое им, в короткое время разрушилось. Людовик Благочестивый обладал прекраснейшими качествами и величайшими добродетелями: он был храбр, учен, человеколюбив. Но этого было мало, чтоб продолжать деятельность Карла Великого. Людовик начал с того, что тоже разделил империю между своими сыновьями (817 год) и одного из них сделал соправителем с титулом императора; но так как он не сумел держать сыновей в повиновении, то получил в их лице врагов.

Четыре восстания против малодушного императора сделали из его царствования одну непрерывную междоусобную войну. Бернарда, короля Италии, император покорил в 818 году и, в первый раз изменив своей обычной умеренности, приказал его ослепить. (Сначала несчастный был приговорен к смерти.) Вскоре, мучимый совестью, Людовик подверг себя унижениям и покаяниям и этим возбудил новые восстания. Его вторая жена, Юдифь Баварская, упросила мужа вторично разделить империю, чтобы не оставить без наследства ее сына, Карла, но другие сыновья на это не согласились. Последовало еще одно восстание. Император уступил, смирился и позволил заключить императрицу в монастырь, но скоро опять потребовал ее к себе и попытался восстановить некоторую власть над сыновьями. Однако они снова восстали против него, в 838 году склонили папу на свою сторону, посеяли смуту в войсках императора и наконец низложили его.

На престол садится старший сын Людовика Лотарь. Епископы осуждают несчастного Людовика на пожизненное покаяние. Он надевает власяницу, позволяет себя обезоружить, посыпает голову пеплом и запирается в келье. Его крайнее унижение трогает народ. Составляется партия, аквитанский и баварский короли к ней примыкают. Лотарь побежден, вымаливает у отца прощение и возвращается в свое итальянское королевство. Епископы, надругавшиеся над павшим императором, наказаны. Но честолюбивые замыслы Юдифи в пользу ее сына Карла вызывают новую войну. Император покоряет непокорного сына Людовика (840 год), но вскоре за тем умирает, удрученный скорбью.

Это царствование особенно заслуживает внимания из-за роли, которую в нем играет церковь. Карл Великий использовал духовенство как политическое орудие, Людовик покорялся ему как высшей силе. Первый дал папе светскую власть, чтобы этим купить его благодарность и преданность и обеспечить покорность народов; последний валялся в ногах у римских епископов, повиновавшихся слову святого отца. Именно с этого царствования начались дерзкие притязания римской тиары на верховенство над светскими коронами и теократический деспотизм, принявший такие страшные масштабы при Иннокентии III. Епископы стали считать себя единственной законной властью. Они обладали несметными богатствами, позволяли себе безобразную роскошь и носили латы и оружие как воины; иной аббат имел до 20 тысяч крепостных.

Людовик вздумал отменить злоупотребления, столь противные евангельскому учению, и только навлек на себя гнев и мщение духовенства.

В это время правосудие было проникнуто самым бессмысленным варварством. Оно основывалось на предположении, что всякий раз, когда подвергается обвинению невиновный, происходит чудо. Чтобы смыть с себя обвинение, нужно было погрузить руку до локтя в кипяток или схватить голой рукой раскаленное железо. Если не возникало серьезной раны, обвиненный объявлялся оправданным. Распри и преступления судились поединком. Истец и ответчик сражались не словами, а оружием, сами или через других бойцов, и каждый монастырь держал такого бойца для защиты своих интересов. Карл Великий сумел лишь заменить в этих поединках меч палкой. (Впоследствии на палках дрались одни крепостные.)

Свидетелям и даже судьям нередко приходилось прибегать к оружию. Этому так называемому божьему суду всегда предшествовали религиозные обряды.

Римляне во время своего владычества ввели в Галлии латинский язык; франки и прочие варвары испортили его. Возникло новое наречие, названное романским, – смесь кельтского, германского и готского с преобладанием латыни. Из этого языка в течение восьми веков и выработался нынешний французский язык.

Падение империи при Карле Лысом – Развитие феодальной системы

При Людовике Благочестивом монархия, изнутри расшатанная, внешне еще стояла; при сыне его, Карле Лысом, рухнуло всё. Карл был малодушен и бессилен; царствование его стало непрерывным рядом бедствий. После смерти отца три брата воевали между собой. Тот, который получил титул императора, был побит двумя другими в знаменитой битве при Фонтене, в Бургундии, в которой полегло сто тысяч человек. Епископы, в то время распоряжавшиеся короной, низложили его и постановили новый раздел. К тому времени норманны сделались ужасным бичом для Франции, которую наполовину опустошили и разграбили. Они сожгли Париж, и Карл, по примеру императоров павшего Рима, откупился от них богатыми дарами. Это, конечно, заставило их тем скорее вернуться. Каждый год целые флоты разбойничьих судов причаливали к берегам, и король душил народ налогами, чтобы удовлетворить их требования. Среди всех этих неурядиц епископы и вельможи оспаривали друг у друга власть, и в 846 году последние взяли верх на собрании, на которое не были допущены представители народа. Епископы отмстили тем, что низложили короля и отдали корону его брату, Людовику Немецкому, а потом и этого отлучили от церкви. Таким образом, у духовенства и светских властей было одно общее занятие: грабить народ с одной стороны, пока его с другой одолевали разбойники.

Остановимся здесь на развитии феодального образа правления, ввергшего народы в столь жалкое, бедственное положение. Во время завоевания франками области управлялись сановниками, называвшимися комесами (comes), то есть товарищами императора, а иногда дюками (dux), то есть полководцами. Франкские короли впоследствии сами назначали этих гражданских и военных сановников, которые на французском языке сохранили свое латинское название – comte, due, – а на германском получили наименования графов и герцогов. В хаосе, водворившемся при Карле Лысом, они сделались независимы от королевской власти и даже вырвали у нее признание наследственности их должностей. Таким образом, учредилось новое правительство, или, вернее, правительство разделилось на столько же равноправных членов, сколько прежде у него было представителей, на столько же монархий, сколько прежде было провинций. Король в теории признавался верховным главой, но его власть была не более чем мифом; сила по необходимости должна была всегда брать верх, а сила – это постоянная война.

Эта политическая система основывалась на так называемой верности. Подчиненный назывался вассалом, глава его – сюзереном. Король не был ничьим вассалом, кроме Бога, а его вассалы в свою очередь имели своих вассалов. Лен давался как бы в условное пользование: сюзерен наделял им вассала с тем, чтоб последний сопровождал его на войну, со своей стороны он обеспечивал вассала своим покровительством. Порядок в такой системе соблюдался лишь настолько, насколько соблюдались взаимные обязательства договора, поэтому на деле получалась организованная анархия. Простолюдины, или вилланы, были подданными не вассала, а сюзерена и были обязаны по его требованию идти на войну под его знаменем. В этой политической иерархии каждая ступень имела власть лишь над ступенью, находившейся непосредственно под нею. Такова – насколько возможно изложить на двух страницах то, что едва умещается в нескольких книгах, – сущность безобразной политической системы, именуемой феодальною.

Упадок королевской власти и династии Каролингов – Поселение норманнов

Понятно, что при таких условиях королевская власть не могла продержаться долго. Преемники Карла Лысого превзошли его слабостью характера. Людовик Косноязычный, сын Карла Лысого, царствовал после него. За ним последовали (в 879 году) его сыновья Людовик III и Карломан. Оставался еще сын Людовика Косноязычного от второго брака, пятилетний Карл. После смерти старшего брата Карломана (и поскольку Карл был еще слишком мал) корону предложили Карлу Толстому, царствовавшему в Германии императору.

В то же время норманны, не прекращавшие своих набегов, осадили Париж. Эд, граф Парижский, храбро защищал город. После двухлетней осады подошел на помощь император с армией, но норманны застращали его, и он купил мир. Вскоре после того Карл Толстый умер, некоторые говорят – в состоянии умопомешательства.

Эд принял корону в 888 году в качестве опекуна маленького Карла; он легко мог бы и вовсе овладеть ею. По смерти его в 898 году Карл III, прозванный Простоватым, стал управлять один. Около этого времени северные разбойники поселились в части Франции, дотоле называемой Нейстрией и теперь принявшей от них имя Нормандии. Таким образом, потомки франков, раздробленные феодализмом, претерпели ту же участь, которой предки их подвергли римлян.

Король Карл в 911 году послал к вождю норманнов Рольфу[2] свою дочь с приглашением принять христианство. Норманн охотно согласился, но, присягая на верность королю, отказался исполнить обряд целования ноги сюзерена, а поручил исполнить его одному из своих охранников, который так грубо приступил к Карлу, что тот чуть не упал навзничь. Это нахальное непочтение только возбудило общий хохот. Впрочем, король, принявший в крещении имя Роберта, оказался превосходным государем, Нормандия при нем расцвела.

Между тем советник Карла Простоватого возбудил неудовольствие вельмож, они выместили это неудовольствие на короле и свергли его с престола в 922 году. Его место занял Роберт, граф Парижский, но вскоре пал в сражении от руки Карла и его сторонников. В другом сражении победа осталась за Гуго Белым, сыном Роберта, и Карл бежал к одному из вельмож, который до смерти держал его у себя в плену.

Гуго, французский герцог, не пожелал принять королевский титул и предоставил его Раулю, герцогу Бургундскому, царствование которого было исполнено междоусобиц. По смерти Рауля в 936 году Гуго посадил на престол сына Карла Простоватого Людовика IV, прозванного Заморским, потому что он воспитывался в Великобритании. Молодой король хотел было освободиться от опеки своего честолюбивого покровителя, но Гуго не замедлил доказать ему, что быть королем феодальной Франции еще не значит пользоваться властью.

В это время в Германии подняли вопрос о престолонаследии: должно ли право на престол передаваться по прямой линии – так, чтобы право внука устраняло право на престол его дядей? Вопрос этот был разрешен поединком. Сторонник прямого престолонаследия победил, и с тех пор право на престол утвердилось по прямой линии.

По смерти Людовика IV в 954 году сын его Лотарь принял корону, также с согласия Гуго Белого, который, впрочем, умер два года спустя, передавая власть сыну своему, Гуго Капету. Лотарь, имевший характер более решительный, нежели его предшественники, добился некоторой власти над своими вельможами. В его царствование Лотарингия, сто лет бывшая поводом к беспрерывным войнам между французскими и германскими государями, досталась императору Оттону, который признал ее леном от Лотаря и присягнул ему как своему сюзерену.

За Лотарем следовал Людовик V, процарствовавший всего год. Он был последним королем Каролингской династии. По правилам престолонаследия преемником его должен был стать дядя, брат Лотаря, но Гуго Капет в 987 году заставил своих вассалов и приверженцев провозгласить себя королем. Прочие графы и герцоги, не очень дорожившие королевским достоинством, обратившимся в призрак, не препятствовали ему и не менее прежнего считали себя равными ему.

Начало династии Капетингов – Деспотизм пап – Вновь феодальная система

Гуго Капет был, как мы видели выше, правнуком Эда, графа Парижского. Этот же Эд был сыном некоего Роберта Сильного, графа Анжуйского, человека необыкновенно храброго, который был послан Карлом Лысым в Анжу защищать эту область от норманнов и убит в славном бою. Гуго торжественно короновался в Реймсе и с дальновидной осторожностью, свойственной всем основателям новых династий, сделал сына своего, Роберта, своим соправителем, чтобы к нему привыкли как к будущему королю. Законный претендент [Карл] пытался было вооруженной рукой отстоять свое право, но был взят в плен в Лаоне и умер два года спустя, в 996 году.

Гуго умер в Париже, оплакиваемый духовенством и военными, которым он потворствовал одинаково; народ в счет не шел.

Капетинги были обязаны своим возвышением феодальной анархии: феодализм взошел на престол вместе с Гуго. Он однажды послал спросить возмутившегося против него вельможу: «Кто тебя сделал графом?» – и тот ответил ему таким же вопросом: «Кто тебя сделал королем?»

Роберт был государь крайне благочестивый и крайне несчастный. Он чрезвычайно любил свою жену, но оказалось, что он приходится ей родственником в четвертом колене. Папа, несмотря на разрешение, данное епископами, нашел брак этот преступным, объявил его недействительным, а епископов даже временно отстранил от должности. Тогда последние отлучили Роберта от церкви, хотя он был чрезвычайно набожен и постоянно пел на клиросе. С этой минуты Роберта покинули все вельможи, а слуги избегали его как прокаженного, боялись дотронуться до него и сжигали всё, что оставалось от его стола. Для своих ослепленных фанатизмом подданных он уже не был не только королем, но даже человеком.

Могло ли при таких представлениях существовать правильное, прочное правительство? Принужденный развестись с женой [Бертой Бургундской], Роберт вступил в брак еще раз; но жена его, Констанция, оказалась настоящей фурией и восстановила против него двух его сыновей. Однако одного из них, Генриха, Роберт короновал в Реймсе. В это печальное царствование случился голод такой ужасный, что голодные ели человеческое мясо.

Генрих I по восшествии на престол прежде всего вынужден был бороться против вдовствующей королевы, которая восстановила против него его брата. Затем он решил отнять Нормандию у молодого герцога, у отца которого брат его нашел убежище, но был побит.

Замечательная черта этого царствования заключается в том, что при Генрихе I всемирное верховенство папской власти было провозглашено торжественно. Лев IX созвал во Франции против воли короля собор. Когда Генрих захотел короновать в 1059 году своего сына, он сначала созвал епископов, монахов и вельмож, чтоб те его утвердили, и легаты заявили от имени папы согласие. Из этого видно, что французская корона тогда еще была в некоторой степени избираемой.

Приостановимся тут, на пике развития и процветания чистого феодализма, этой ужасной системы, угнетавшей Францию на протяжении трех веков и доведшей несчастных жителей до последней степени нищеты и страдания. Народ весь был обращен в рабство. Состояние его мало отличалось от скотского. Каждый мог безнаказанно избить, покалечить, даже убить своего раба. Между тем многие свободные люди добровольно отказывались от своей свободы, чтобы вельможи не так их притесняли и грабили.

Конечно, люди того времени были не хуже других, но таким уж был век. В этом хаосе приходилось становиться либо притеснителем, либо притесненным. Середины не было. Духовные лица, вечно ссорясь с военными, обирали народ, однако, не менее усердно. Физическая сила да церковники – вот и вся власть. А чего можно было ждать от правосудия, когда все распри судились оружием! Образовалась боевая конница (gendarmerie), явление почти неизвестное франкам; иметь оружие и держать боевых коней являлось исключительным правом благородных рыцарей и вельмож. Рыцарь верхом, в железных латах, заставлял трепетать целый околоток. Простолюдины, силой уводимые на войну, сражались пешими. Мучимые барщиной, повинностями, дорожными, мостовыми и другими пошлинами в пользу рыцарей или церковных лиц, оскорбляемые правами своих господ, возмущающими природу и человеческое достоинство, несчастные могли и умели только повиноваться, хотя этим еще крепче заковывали себя в кандалы. Простолюдинов, живших в селах и деревнях, называли вилланами, живших в городах – мещанами или буржуа. Произведения труда тех и других по праву принадлежали их господам, которые нередко жаловали к ним жить на неопределенное время со всей своей свитой.

Господа, со своей стороны, дрались между собой не на жизнь, а на смерть, несмотря на родство. Какая-нибудь семейная ссора на тридцать лет затопляла кровью целую область. Война была нормальным состоянием. Все замки, все аббатства являлись и крепостями или, вернее, разбойничьими притонами. Франция обратилась в необозримое поле битвы.

Наконец непрерывная резня наскучила даже этим свирепым людям. На одном из соборов решено было постановить мир от имени самого Бога – мир Божий. Епископы наложили на всех рыцарей и вельмож епитимьи, посты, молитвы и покаяния, и народ на время вздохнул свободнее. Но это не могло продолжаться долго. Мир Божий заменили Божьим перемирием, то есть запрещением сражаться и разбойничать с вечера субботы до утра понедельника. И даже это было большим облегчением.

Первый крестовый поход – Могущество монахов

1060 год. Долгое царствование Филиппа I, сына Генриха I, ознаменовалось множеством замечательных событий. Вильгельм, герцог Нормандский, переправился через пролив Ла-Манш в 1066 году и завоевал Англию, где учредил феодальный деспотизм. Он имел даже твердость духа отказаться от присяги папе. Вследствие шутки французского короля, подтрунивавшего над непомерной тучностью Вильгельма, вспыхнула война; с этой-то поры и ведется неугасимая вражда, так долго существовавшая между Англией и Францией.

Около этого же времени начались распри между императорами и папами насчет инвеститур. Пылкий и надменный Гильдебранд (или Григорий VII) первым поднял этот вопрос, постановив, что все государи должны смириться перед папским престолом и от него получать право владеть своими государствами, без чего власть их будет считаться недействительной и незаконной.

Король Филипп, разлюбив жену свою, Берту, доказал, что она в какой-то ничтожной степени приходится ему родственницей, и развелся с нею по тогдашнему обычаю. Влюбившись в Бертраду, графиню Анжуйскую, он похитил ее и женился на ней. Отлученный от церкви Урбаном II в 1095 году, он развелся и с нею, но потом сошелся опять. Папа предал анафеме и Бертраду, вследствие чего произошли величайшие беспорядки. Другой папа подтвердил анафему на соборе в Пуатье (этот собор примечателен тем, что на нем епископы бросали друг в друга камнями). Папская анафема давала полное право бунтовать против короля, что и воспоследовало. Вельможи, разводившиеся с женами и женившиеся на других, приняли сторону короля. Король, храбрый и умный, короновал сына своего Людовика, чтобы вернее отразить восстание, но Бертрада приревновала его к сыну и старалась отравить.

Наконец, в 1104 году, епископы рассудили, что для них выгоднее будет снять с короля анафему и отлучение, конечно, с согласия папы; однако Филипп должен был лично явиться вымаливать прощение на собор в Париже – зимой и босым.

В том состоянии полного отупения, в котором феодализм держал европейские народы, нужен был сильный толчок, чтоб их расшевелить. Этот толчок последовал благодаря религиозной экзальтации. Папе пришла мысль завоевать святые места, то есть Палестину, а простой пустынник [Петр Пустынник] осуществил ее. Побывав в Иерусалиме на богомолье, Петр, возвратившись, объехал всю Европу, проповедовал при дворах, в городах, на соборах, разжигая умы против мусульман, обиравших христиан-богомольцев. Жилось так худо, что нельзя было не обрадоваться новизне. Простолюдины – чтоб избавиться от рабства, вассалы – чтоб избавиться от деспотизма сюзеренов, должники – чтоб избавиться от долгов посредством индульгенций, – словом, все поднялись, вдобавок подстрекаемые надеждой на вечное блаженство. С криками «Бог этого хочет!» двинулись старцы, женщины, дети, вельможи, государи, монахи, епископы. Они нашили на свои платья кресты из красной материи, отчего и произошло название крестоносцы.

Эта беспорядочная толпа, предводительствуемая Петром Пустынником, опустошала всё на пути своем, вступала в конфликты с жителями и была разбита в Венгрии. Осталось только тысяч сорок регулярного феодального войска; эта небольшая рать дошла до пункта назначения, в 1099 году взяла Иерусалим и поставила там королем одного из своих вождей, Готфрида Бульонского. Этот поход и назван Первым крестовым походом.

Эти сумасбродные экспедиции принесли в свое время большую пользу, хотя и стоили много крови. Народ избавился от присутствия множества вельмож; вельможи же продали королю часть своих земель для покрытия путевых и военных расходов. Это их ослабило и дало возможность королевской власти несколько утвердиться.

Подвиги норманнских и прочих рыцарей на Востоке граничат с чудесным и невероятным, даже помимо преувеличенных повествований и восхвалений поэтов. Горсть норманнских рыцарей завоевала юг Италии и основала королевства Неаполитанское и Сицилийское. К крестовым походам относят первое применение геральдических гербов, придуманных для отличия рыцарей в бою. Тогда же начали употреблять арабские цифры, нововведение несравненно более полезное, нежели геральдика.

В это время церковная власть пребывала почти исключительно в руках монахов-бенедиктинцев, провозгласивших в результате реформы, объявленной в обители Клюни в 910 году, что они признают над собой одного только папу. Это было собственное воинство Рима. Многие аббаты Клюни делались потом папами.

Около того же времени для всех католиков стали применять исповедь, до тех пор обязательную только между духовными лицами.

Начало общин при Людовике Толстом

Владения французских королей в то время простирались не далее пятнадцати или двадцати лье вокруг Парижа. Людовик VI, прозванный Толстым (1108 год), должен был воевать сначала в Орлеане, потом в Нормандии и в Иль-де-Франс. Он воевал против своих соседей, могущественных баронов, грабивших путешественников, и чтобы покорить одного из них, вынужден был три раза осаждать его замок.

В войне против английского короля Людовик также выказал большое мужество. Германский император принял сторону своего тестя, английского короля, и в 1124 году хотел вторгнуться во Францию. Людовик созвал своих главных вассалов, обязанных идти под королевским знаменем против иноземцев: за короткое время набралось двести тысяч человек. Тогда немцы перешли Рейн обратно.

Французы могли бы тотчас напасть на англичан, соединившихся с норманнами, но графы и герцоги, не желая слишком усиливать власть короля, возвратились каждый к себе и оставили его без войска.

Несмотря на свое благочестие, Людовик не миновал отлучения от церкви; отлучил его парижский епископ.

Он умер, короновав в 1137 году, почти перед самой смертью, своего сына.

Это царствование замечательно некоторым улучшением в судьбе несчастного народа. Случилось несколько восстаний в городах, принадлежавших духовенству или баронам и подчиненных королю, который, не будучи в состоянии или не желая усмирить инсургентов, предпочел превратить их в своих помощников. Вечно занятый войной и не имея возможности защищать эти города от набегов соседей, он предпочел разрешить им защищаться самим. Горожане получили право собираться, сами управлять своими городами, назначать из своей среды должностных лиц и так далее. Но они всё равно не могли переезжать с места на место и вступать в брак без разрешения сюзерена. Горожане сами обложили себя налогами, образовали собственную милицию и, запершись в своих укрепленных городах, наконец могли вздохнуть спокойно. Эти маленькие, до известной степени независимые демократии получили название общин. Правда, король за деньги продал им хартии, даровавшие им эти права и льготы, но люди рады были получить их на любых условиях, а бароны, епископы и монахи остались крайне недовольными, считая подобную сделку прямым посягательством на их собственность со стороны короны.