Диагноз: одиночество
А это – ещё одна характерная черта Эдипова комплекса: идея святости женщины. В наиболее экзальтированных формах она проявляется в рыцарском служении Прекрасной Даме, культе Девы и т. п., чего европейская культура знает достаточно много. Вот я и напомнил Василию эти проявления, и задал ему вопрос, является ли его мама героиней литературного произведения, или она – живой человек. Ответ был очевиден как для меня, так и для него. Главное для психотерапевта, когда он имеет дело с Эдиповым комплексом, это не впасть в другую крайность – не начать искать недостатки в объекте поклонения пациента. Это только отвернёт пациента от врача, и весь достигнутый контакт может рухнуть.
Качественным скачком в нашей с Василием совместной работе я считаю тот момент, когда он уволился со своей скучной и бесперспективной работы и устроился в фирму программистом с начальным окладом 50 тысяч и прекрасными перспективами. Василий ничего не сказал об этом матери, он вообще стал заметно отдаляться от неё и уже не считал должным обсуждать с ней каждый свой шаг. Я сочувствовал этой женщине и был бы рад ей помочь, но она не стремилась к психотерапевту, а насильно мил не будешь. Что ж, пусть справляется сама. Ревность и чувство собственности бывают мучительны, однако это не основания для того, чтобы ломать жизнь сыну.
Василий стал довольно-таки быстро меняться даже внешне: перестал сутулиться, исчезли мешки под глазами, походка стала упругой, а движения – чёткими. Кургузый пиджачок и вытянутые джинсы отошли в прошлое, и я очень надеюсь, навсегда, – Василий приобрёл свой стиль в одежде. И наконец я понял: пришёл момент, когда в жизни моего пациента должна появиться женщина. Не мама, другая женщина, причём ничем маму не напоминающая. А раз настал этот момент, она появится, и спрашивать у матери разрешения на любовную связь Василий не будет.
Не-лиса Алиса
– Девчонки, девчонки! Сегодня гуляем!
– С каких таких доходов, Лиска-Алиска?
– А за перевод заплатили. Манечка, а посиди за меня на зачёте завтра, а? А в субботу всё равно олимпиада, там твои почти все пишут, я в любом случае прихожу, а ты гуляй, о'кей?
– Ага, хорошо. А через два урока гуляем?
– Гуляем!
Школа, в которой Алиса Юрьевна Николаева преподаёт английский и немецкий языки, – одна из лучших в Санкт-Петербурге. Это – бесплатная бюджетная гимназия, куда немаленький конкурс, так что работу свою Алиса любит. И народ в школе классный подобрался: мужчин не меньше, чем женщин, и все – отличные люди, нескучно с ними, и всегда помогут, если что. А деньги… Алисе проще заработать, чем её коллегам: и немецкий, и, тем более, английский языки сейчас ещё как востребованы! Алиса и переводит, и экскурсии водит, и иногда берёт учеников, а если выпадает время летом, то возит туристические группы в Европу, так что всё, кажется, у неё хорошо.
– Хорошо тебе, Алиска, – тяжело и горько вздохнула Манечка, – с иностранным всё же с работой проще, а ты – и вообще у нас – умница-красавица.
– Маняш, конечно, хорошо, – возражать Алиса не собиралась – она понимала, что ей с её специальностью легче, чем коллегам, преподающим историю или географию. – Эх… да ведь мне еще ещё квартиру снимать приходится. Да и вообще, не в деньгах счастье, – разговор за бутылочкой любимого Алисиного крымского сладкого вина, по мере того, как сгущались осенние сумерки за окном, становился всё грустнее. Три молодых учительницы говорили о своём, о девичьем: о любви, скудном учительском хлебе насущном, добытом в поте лица своего, работе, такой, в общем, любимой, но уже порядком надоевшей к концу рабочей недели. Но главное, конечно, о любви.
– Алиска, а как у тебя с Володей? Что-то давно ты ничего о нём не рассказываешь…
– Да ну его, Элька! Скажи лучше, вы с Камилем помирились?
– Помириться-то мы помирились, да только не верю я, что надолго, – с его ревностью невозможно жить нормально! А у меня Санька – маленький ещё. Ну и подумайте, девчонки, каково ему эти скандалы слушать! – Элькиному Саньке было всего пять лет, и скандалы для детской психики, конечно, не нужны, да только справедливости ради надо отметить, что при Саньке Камиль ничего такого себе не позволял. – Вот представляете, – говорила между тем Элька, – после бурного секса лежим мы, я – такая расслабленная, и так, не думая, начинаю рассказывать про нашу Алёну, только что и успела произнести «Алё…», а он как начал орать, что, прикиньте только, я во время секса с ним зову какого-то Алёшу! Ну не псих ли?
– Да уж, псих тот ещё. Но, может, и пройдёт это у него. А вообще, я, Элька, тебе завидую, – такие страсти! А у меня всё скучно, всё как всегда, – Маняша лукавила, но девушки давно привыкли к мечтам своей пухленькой розовощёкой подружки о романтических страстях. У неё одной из трёх подружек всё было в личной жизни гармонично: любимый муж – бывший одноклассник, дочка Леночка – первоклашка-отличница, и даже идеальная свекровь. Денег маловато, но какие их годы – наживут.
– Алиска, а ты чего сегодня у нас такая молчаливая?
– Да так, девчонки, ничего особенного…
Алисе не хотелось делится с подругами своими проблемами, да и на самом деле не было в них ничего особенного: история с Володей повторила историю с Андреем, до Андрея был Артём, до Артёма – Юрка… И всё время – одно и то же, точно кто-то, очень к ней недобрый, написал сценарий её жизни.
– Элька, ну почему, скажи, все твои мужики – нормальные люди, все – разные?
– Ничего себе – нормальные! Это ты Камиля нормальным называешь, этакого психа!
– Нет, с Камилем всё ясно, он – человек такой. Но, понимаешь, у тебя всё каждый раз – по-новому. С Камилем – страсти романтические, с Сашкиным отцом – как за каменной стеной…
– Вот я и сбежала из-за этой каменной стены.
– Так ты – это ты, тебе романтики захотелось, и Камиль – тут как тут. Только он на Сашкиного отца вообще не похож. А у меня – всё каждый раз одно и то же.
– Лис, что, и Володька…?
– И Володька, Машенька…
Всё-таки Алиса поделилась своей историей с подругами, да и не видела она никакого смысла что-то скрывать из своей жизни. Слушали девочки внимательно, хотя казалось бы, давно должны были уже потерять интерес к Алисиным рассказам. Но дружба – она на то и дружба, чтобы не искать новых сюжетов в жизни близкого человека, а помочь ему.
– Погоди, Лисёнок, а ведь и верно, – у тебя всё повторяется: сначала всё хорошо, просто замечательно, потом ты начинаешь раздражаться, мужик тебе кажется рохлей, а потом вдруг он вроде как остывает к тебе, а после – и вовсе исчезает.
– Вот и я про то, Машка. Как будто кто-то поставил пьесу моей жизни, причём в разных спектаклях задействованы разные актёры, только я – всё время одна.
– Ну уж нет, подруга, так не пойдёт. Никаких спектаклей, никаких актёров. Одинаковых мужиков не бывает, а раз у тебя с ними всё повторяется. Значит, дело в тебе.
– А я-то что, Элька?
– А вот это и надо выяснить. Как только проблема станет ясна, так и решить её будет проще.
Так энергичная Элька и только на вид мягкая, а на самом деле – упрямая и требовательная Машенька отправили Алису к психотерапевту, который когда-то давно лечил какого-то приятеля Машкиного мужа. Вроде, тот лечением остался доволен… В общем, Алиса решила рискнуть.
* * *Признаться, первое моё впечатление от Алисы оказалось сильным: она меня удивила. Я знал, что ко мне на приём записалась учительница иностранных языков одной из лучших школ Петербурга, и ждал либо властную даму, либо изящную, постоянно щебечущую англичаночку, либо сентиментальную одинокую девушку, мечтающую о замужестве в стиле дамских романов. Однако – прочь стереотипы! Личность всегда способна нас удивить, тем более такая личность! Алиса красива, даже более того – она очаровательна. Выглядит очень стильно, но ничем не напоминает типичную учительницу английского – гипертрофированно женственную, похожую на куколку. На куколку Алиса не похожа. Мягкие манеры, густой низковатый голос – и короткая стрижка, русые волосы пёрышками, завершают композицию яркие серо-зелёные глаза. Длинные пальцы, длинные ноги. И чувствуется за этой мягкостью-изломанностью сила. Но не будем забегать вперёд – как ни важно первое впечатление в работе психотерапевта, а контакт с пациентом важнее.
Алиса сразу же, что называется, взяла быка за рога, при этом она не показалась мне уверенной в себе, скорее резкое начало беседы напомнило прыжок в холодную воду.
– Здравствуйте, доктор…
– Называйте меня Рушель.
– Рушель, я – Алиса. Начну сразу. Меня бросил мой бойфренд, при этом он просто перестал появляться и реагировать на мои звонки. То есть сначала он придумывал какие-то дела, – то у него заседание кафедры, то семинар, то ещё что-то там. А потом просто исчез.
– Может быть, с ним что-нибудь случилось? Алиса, вы не беспокоитесь? Ведь, когда человек не отвечает на телефонный звонок, первая мысль, которая приходит в голову…
– Нет, Рушель, с ним всё хорошо, даже очень. Я съездила в Университет, – он в Университете преподаёт, – и посмотрела на него. На работу ходит и очень даже весел, так что я ни капли не волнуюсь.
– А почему вы к нему не подошли?
– Зачем? Если человек не хочет меня…
Надо сказать, я не слышал в словах Алисы боли. Только обида, раздражение, возможно, – страх. Значит, лечить больную любовь здесь не потребуется. Что-то другое. Но что?
– Алиса, вы любите этого человека?
– Я… Рушель, я… Наверное.
– И если он захочет вернуться, вы будете счастливы?
– Нет, что вы! Меня интересует совсем другое.
– И что же, Алиса?
– Володя… он… – кажется, моей пациентке, которой так хочется казаться уверенной в себе, совсем не хочется отвечать на мой вопрос.
– Что он, Алиса?
– Он… он не первый меня бросил.
Алиса рассказала мне, что таким образом её бросали все её мужчины, и было их у Алисы немало. Ну что ж, будем разбираться. Пока же мне стали ясны две вещи: во-первых, Алиса этого своего Володю не любила; во-вторых, причины её личных неудач – в ней самой.
* * *– Вовка, ну наконец-то я до тебя дозвонилась! Ты куда вообще пропал? Я же волнуюсь! И на смс-ки не отвечаешь! И на звонки!
– Лис, не надо, а? Никуда я не пропал, и ничего ты не волнуешься. Сама всё понимаешь.
Ага, Алиса всё поняла: бабий бунт. Решил зубы показать… ну-ну.
* * *Рассказ Алисы о её недавнем общении с её бывшим (да, я уверен, именно бывшим) бойфрендом Владимиром впечатлил меня.
– Понимаете, Рушель, он разговаривал со мной так, как будто ничего мне не должен! А он…
– Он вам должен, Алиса? Что? Объясните, пожалуйста.
– Он за мой счёт… Да он каждый вечер ел у меня дома!
– И ничего не приносил? Ну если честно, Алиса?
– Да нет, если честно, приносил. Рушель, но он, понимаете… какой-то он… Всё время на него приходится давить.
– Зачем, Алиса? – я стараюсь как можно чаще и больше называть своего пациента по имени, потому что имя человека – главный звук, который ему нравится, который ему приятно слышать, и который он ДОЛЖЕН слышать часто, чтобы с его самооценкой было всё нормально.
– Ну он же на мужика не похож!
Ага, таким образом мы выявили, что Алисе нужно нечто, «похожее на мужика»… Интересно.
– Алиса, а какими качествами обладает, по вашему мнению, настоящий мужик?
– О, об этом знает каждая женщина, и думаю, Рушель, что вы об этом слышали от своих пациенток? Или я ошибаюсь?
– Возможно. Но мне бы хотелось услышать ваше личное мнение. Не будете же вы, такая умная и самодостаточная женщина, просто воспроизводить принятые штампы, – нисколько не сомневаюсь, что именно это Алиса и собиралась сделать, сама, пусть и не полностью, это осознавая и стесняясь.
– Хорошо. Настоящий мужчина должен любить свою женщину и быть готовым ради неё на многое. Он должен всегда поддерживать её во всех её начинаниях, а ещё – просто радовать, причём как можно чаще: дарить милые безделушки, цветы, водить туда, куда она хочет пойти с ним… ну… у всех же разные интересы: кому-то нравится балет, а кто-то обожает тяжёлый рок… Он должен обеспечивать свою женщину, должен ездить с ней в путешествия. Наконец, он просто должен быть хорош в сексе. А ещё он должен…
– Стоп! Алиса! Вы себя слушать не пробовали? Должен, должен, должен… То есть, по вашему мнению, настоящий мужчина всё время существует в состоянии долженствования, как в армии? Он постоянно выполняет свой долг, в едином, так сказать, строю. Вы уверены, что захотите хоть сколько-нибудь долго общаться с таким человеком?
Алиса задумалась. Я уже понял, что причина её постоянных неудач на личном фронте – в том, что она всё время требовала от своих партнёров выполнения каких-то выдуманных ею обязанностей. Хорошо бы ещё, чтобы это поняла сама моя пациентка. Алиса – не тот человек, которому нужно, чтобы ему всё объяснили и направили на путь истинный, она сама стремится выйти на этот путь, для неё важна самостоятельность, а мне она может и не поверить. Задача психотерапевта состоит отнюдь не только в том, чтобы увидеть корень проблемы пациента. Врач всегда хочет помочь больному, а для этого надо, чтобы пациент сам увидел корень своей проблемы и стал сотрудничать с врачом ради её решения. Есть в психотерапии такой метод, который открыл американский психолог Роджерс. Согласно этому методу пациент, которого Роджерс называет клиентом, чтобы подчеркнуть его ответственность наряду с врачом, может свободно обсуждать и таким образом исследовать свои чувства, не боясь неодобрения. Именно этот метод мне показался наиболее подходящим для Алисы – человека, уверенного в себе, а в личной жизни, как я понял, даже слишком.
– Рушель, – прервала паузу Алиса, – тогда выходит так, что я от Вовки требовала, требовала, мне всё время казалось, что он должен, должен измениться, что ли… И из-за этого он сбежал, да?
– Да, думаю, вы правы, Алиса, – я подчеркнул то, что она сама поняла сущность своей проблемы. – Но уверены, что так было только с Владимиром?
3 года назад
То, что Юрка любит кататься на лыжах, Алиса прекрасно знала, – он вместе с ней и её классом ездил в Токсово уже две зимы подряд, и дети его обожали, а лыжного похода с ним ждали, кажется, с первого сентября. И решила она сделать ему подарок – сказочные рождественские каникулы. Алиса купила путёвки в Норвегию, на один из горнолыжный курортов, хотя сама на горных лыжах не каталась, и боялась высоты. Ничего страшного, она была готова потерпеть, лишь бы Юрка отдохнул по-человечески, а то всё работа, работа, сплошная работа…
Лучше всего, конечно, сюрприз, а заодно и новогодний подарок – как только пробьют куранты двенадцать раз, как только отопьют они с Юрой шампанского, так и достанет он из-под ёлки подарок, – две путёвки в Лиллерхаммер, на курорт Галу. Интересно, а что он приготовил ей…
– С Новым годом. Юрочка!
– С Новым годом, любимая!
Алиса прервала долгий поцелую и высвободилась из Юриных рук.
– А ты не хочешь посмотреть, что я тебе приготовила?
– Давай сначала ты, а то я волнуюсь!
– Можно подумать, я не волнуюсь. Ну Юрка, давай ты.
– А пошли вместе.
Алиса и её друг вместе опустились на корточки рядом с маленькой пушистой ёлочкой (директор школы всегда умудрялся достать всем учителям самые замечательные деревца, и стоили они совсем дёшево – этакий подарок школы на Новый год).
– Что это, Юрка? Какая прелесть! – в руках Алисы серебряной змейкой скользила тонкая нежная цепочка, нефритовый кулон густого болотного цвета идеально подходил к глазам девушки.
– Тебе правда нравится?
– Конечно! Я нефрит больше всего люблю, Юрочка, ты же знаешь! А тебе как мой подарок?
– Что там? – Юра раскрыл нарядный конверт с ангелочком, сжимающим пышной рукавичкой большую золотистую звезду. – Алиса?
– А ты прочитай, Юрочка.
– Путёвки? Точно! В Галу? Это мне?
– Нам с тобой!
– Лиска, спасибо тебе! Ты чудо!
Новогодняя ночь миновала, а за ней – и каникулы в дивных норвежских горах, где всё, казалось, было наполнено волшебством ясных звёздных ночей, сверкающих огнями лыжных трасс, звонкого морозного воздуха… Алисе было хорошо с Юрой, и она думала: это он, тот человек, за которого она вскоре выйдет замуж. С ним весело, он, видимо, любит её, а ещё ей очень нравилось, что он охотно возится с её школьниками, – катается с ними на лыжах, ездит везде. Вот начало летних каникул они планируют отметить поездкой в Ярославль…
* * *– Но с Ярославлем ничего не вышло. Юрка не поехал.
– Как вы думаете, Алиса, почему?
– Он меня бросил.
– Как это произошло?
– Бросил, и всё. Рушель, ну какая вам разница до того, что было три года назад? – ничего себе! Похоже, моя пациентка вообще не видит ничего общего в ситуациях! А ведь в свой прошлый визит она была готова согласиться со мной, что у всех её любовных неудач есть одна общая причина. В прошлый раз я дал Алисе домашнее задание: вспомнить и записать тот момент, который по её мнению стал началом конца её отношений с одним из бывших бойфрендов Юрием, с которым Алиса разошлась чуть меньше трёх лет назад. Этого молодого человека я выбрал, потому что мне казалось, что он был Алисе ближе других, их отношения больше походили на дружеские, чем на любовные, да и вообще по рассказам Алисы он мне был более интересен, чем другие. Алиса задание выполнила, но почему-то снова вернулась к непониманию общей причины своих трудностей.
Так бывает в работе психотерапевта: после победы вполне может последовать поражение. Бывает, добьёшься доверия пациента, слушаешь, как он взахлёб изливает душу, и радуешься, потому что понимаешь: скоро его проблема будет решена. И вдруг на следующем сеансе перед тобой – совершенно другой человекб замкнутый, недовольный ни тобой, ни своими жизненными обстоятельствами, ни собой. И снова бьёшься, пытаясь понять причину такой разительной перемены.
Нет, я ни в коем случае не хочу сказать, что Алиса перестала мне доверять, здесь произошло нечто другое. Алиса неожиданно отказалась видеть причину своих проблем, таким образом сделав существенный шаг назад в их решении.
– Алиса, скажите, пожалуйста, почему вы в качестве того момента, с которого по вашему мнению стали портиться отношения с Юрием, описали вполне идиллический Новый год с подарками, поцелуями, трепетной нежностью, волнением?
– Новый год… Это трудно объяснить, Рушель.
– И всё же давайте попробуем.
– Ну хорошо. Мы с вами в прошлый раз говорили о Володе, с которым я была меньше года, о Мише, а потом добрались до Юрки. До этого момента мне казалось, что вы совершенно правы в том, что я чего-то от своих мужчин всё время требовала, давила на них как-то, что у них возникало ощущение, что они мне чего-то должны, а это никому не понравится. Но когда мы дошли до Юрки, я поняла, что дело совсем не в этом.
– Почему?
– Да потому, что Юрка – совсем не такой! Он… Ничего я от него никогда не требовала! Он и зарабатывал мало, а ни слова ему не говорила! Рушель, вы только сравните по цене путёвки на норвежский курорт и серебряную цепочку с нефритом! И я ни слова ему не сказала!
– Тогда не сказали, а потом?
– И потом не сказала. Я вообще её потеряла. Там же, в Гале.
– И как Юра отнёсся к этой потере? Не обиделся случайно?
– Да нет, с чего бы? Дешёвенькая цепочка.
* * *– Лис, а что ты не носишь камушек, который я тебе подарил? Так бы было красиво с этим серым свитером!
– Юрочка, я чего-то не могу его найти. Он, верно, потерялся, помнишь, когда мы в снегу валялись…
– Ну вот, жалко…
– Да ерунда, Юрка, дешёвка же! Потом ты мне новую подаришь, правда же? Я и не расстроилась вовсе!
* * *Признаться, эти воспоминания Алисы меня неприятно задели – девушка оказалась не в состоянии выйти за рамки своего, достаточно ограниченного, надо сказать, представления о мире даже ради человека, которого считала любимым. А вот любила ли Алиса Юрия на самом деле – это ещё большой вопрос. Мне всё же кажется, что нет, в противном случае она могла бы настроиться на него и понять, что обижает его.
– Алиса, вы любили Юру?
– …Наверное… да, любила. И вот уж точно никогда на него не давила, ничего не требовала.
– Вы уверены?
– Абсолютно, – ну вот опять она в чём-то уверена «абсолютно»! Может быть, мне удастся научить Алису немножко сомневаться в себе и обращать внимание на окружающих? Хотелось бы верить.
– Алиса, давайте вместе проанализируем эту ситуацию с нефритовым кулоном. Как вам кажется, почему Юрий подарил вам именно его?
– Потому что он подходит к моим глазам.
– Отлично! Я рад, что вы так думаете.
– А что я ещё могу думать?
– Вы, Алиса, можете думать, что Юрий отделался от вас дешёвым подарком.
– Ну уж нет, я хорошо изучила Юрку! Ему на деньги вообще всегда плевать было. Он бы никогда не купил вещь только ради того, что она дешёвая. Кулон ему просто понравился, он, и правда, был по цвету, как мои глаза, и очень мне шёл. Рушель, да вы представляете себе, что Юрка даже внимания не обратил, насколько его кулончик дешевле путёвок в Норвегию! – ага, а Алиса, похоже, до сих пор забыть не может о разнице в цене. – Это же насколько надо быть не от мира сего! Его женщина дарит ему дорогущий подарок, а он ведёт себя так, как будто ничего не случилось!
– А как он должен был себя вести, Алиса?
– Ну как… Если один человек чем-то обязан другому, он должен больше его любить, как я понимаю. А я для Юрки ничего не жалела! – по словам Алисы её последний партнёр, Владимир, тоже был ей обязан очень многим, вплоть до еды, которую она сама и покупала, и готовила. Есть такое понятие в психологии – виктимность.
– И вам было не жалко его потерять?
– Жалко ещё как! Но я это скрыла от Юрки, чтобы он меня не жалел, утешала его!
– Каким же образом вы его утешали?
– Что кулон был дешёвый, что я совсем не расстроилась…
– Вы же сами только что сказали мне, что Юре на деньги было плевать, а потом утешали его тем, что потеряли недорогую вещь! Где логика, Алиса?
– Ну… я как-то не подумала… все нормальные люди расстраиваются, если теряют дорогие украшения, – так, кроме «настоящего мужчины», в Алисином представлении о мире есть ещё и «нормальные люди».
– Вот видите, что получается, Алиса! Вы знаете Юру, знаете, что для него деньги имеют второстепенное значение, однако для того, чтобы утешить его, используете «денежный» довод, больше подходящий не для Юры, а для каких-то абстрактных «всех нормальных людей». А где собственно Юра? Человек, которого вы, как утверждается, любили?
– Получается…
– Что получается, Алиса? Я вас внимательно слушаю.
– Получается, что… что я… что я не о Юрке в тот момент думала, а…
– Так, смелее, Алиса!
– А о себе?
– Вынужден признаться, вы правы: стараясь утешить друга, вы думали не о нём, а о себе. Вы даже успокаиваете его великолепным доводом, что вы не расстроились! Как вы думаете, Алиса, а если бы Юра потерял какой-нибудь ваш подарок и не расстроился, вам бы было приятно?
– Нет, конечно. Как это может быть приятно!
– А вы почему-то решили, что Юре ваше безразличие к его подарку понравится.
– Рушель, но настоящий мужчина не может хотеть огорчить свою женщину!
– Алиса! Вы опять! Может быть, абстрактный настоящий мужчина и чего-то должен, а живой человек хочет, чтобы его любили, понимаете? Это естественная потребность каждого человека, Алиса!
И тут Алису проравло.
– Рушель, тогда выходит, что я их всех не видела, думала только о себе, да? Но ведь так… Рушель, понимаете, вы все взгляды мои в прах разбиваете! Я же всегда знала, всегда, что настоящих мужиков на свете не бывает, что мужчину делает женщина, которая рядом с ним, а в разговорах с вами я начинаю в этом сомневаться. Я помню, когда мне было пять лет, папа стал поздно приходить с работы, потому появились какие-то командировки, я не знаю, я маленькая была, не понимала. Только помню, приехал он из одной командировки поздно ночью, я уже спала, проснулась, услышав, как он дверь открывал – у нас тогда такой замок был, тихо его было не открыть. Только разделся, как мама его – в кухню, даже умыться не позволила, и дверь за собой прикрыла. А я пошла подслушать, о чём они говорить будут, – я тогда очень боялась, что мама с папой разойдутся, наверное, чувствовала, что что-то не так. Так мама плакала, говорила, что если он уйдёт из семьи, то она ни за что не отдаст ему меня, и даже запретит встречаться, а мне объяснит, какой он подлец. Что настоящий мужчина никогда бы так не поступил со своей женой и дочерью, что если настоящий мужчина полюбил когда-то, то это – на всю жизнь, а измены и всякие романы на стороне – удел слабых. Рушель, я уже, наверное, и не вспомню всё, что она говорила. А папа ничего не говорил. Я не видела их за дверью, но думаю, что он сидел и на маму не смотрел, – он вообще на неё старался не смотреть, особенно когда она заводила про «настоящий мужчина должен»… Ой! Рушель! Получается, что я тоже говорю, как она!