Шелест. Консорт

Глава 1

Лагерь гудел как растревоженный улей. Солдаты рыли ров, насыпали вал, устраивали артиллерийские позиции, ставили палатки, обихаживали лошадей. Словом, занимались привычным и уже опостылевшим обустройством походного лагеря. Ну чисто легионеры Древнего Рима.

Впрочем, именно оттуда мы это и позаимствовали. Трудоёмкое занятие, не без того. Но в условиях, когда силами всего лишь одного полка выходишь против армии, в десятки раз превышающей тебя по численности, лучше уж слить несколько бочек пота, чем умыться кровью. И личный состав уже успел в этом убедиться во время ночной атаки татар. Просто бойцы по традиции ворчат, поминая отцов-командиров и свою тяжкую солдатскую долю.

Едва вернулись в лагерь, как Дымок взглянул на меня. Я кивнул, подтверждая его предположение, на что он наигранно тяжко вздохнул и сделал знак остальным холопам. Те лишь хмыкнули и направились к повозке, за которой присматривала супружеская пара из охотничьего домика.

Я эдак прикинул и решил, что нам с Марией и её палатки за глаза хватит. Все знают, что я регулярно занимаюсь там правкой плетений одарённых полка. О другом тоже знают, но дружно делают вид, что ни о чём не догадываются. Правда, не всегда правдоподобно. Так что для свиданий нам вполне хватает и изнанки, благо там ощущения куда ярче, чем в реале.

А вот эта парочка холопов мне и тут пригодится. Не дело отвлекать от работы Игнатова, его работа обеспечивать безопасность и вести двойную игру с Шешковским, а не за нашими пожитками приглядывать. Гаврила же с Агафьей и за имуществом присмотрят, и лошадей обиходят, и о питании озаботятся. При этом я им полностью доверяю и могу не опасаться, что кто-то станет рыться в моих вещах и записях.

Дымок с парнями перво-наперво потянули из повозки мою палатку. Затем настанет черёд остальных. Вообще-то, я не был снобом и вполне мог разместиться вместе с моими компаньонами, и статус у меня не тот, чтобы выделяться среди них. Никто ведь понятия не имеет о наших взаимоотношениях, так что для всех мы особая боевая группа одарённых, которой я командую. Да и не собирался я ущемлять их, несмотря на нанесённый мною узор «Повиновения». Просто мне так удобней работать, вот и все.

Я всегда находил себе занятие. То над чертежом очередной задумки тружусь, а если в этот момент кто-то рядом вошкается, это здорово отвлекает и раздражает. То те же «Разговорники» лажу, сегодня это моя главная статья доходов, полностью уходящая на оснащение и содержание нашего маленького войска. Лиза настолько занята, что пока не в состоянии уделить этому время, сосредоточив силы на изготовлении снарядов. Ну и, наконец, в уединении я мог просто отвлечься, засев за комиксы.

– Господа, предлагаю сыграть по маленькой, – предложил Суханов.

– Поддерживаю, – откликнулся Швецов.

– Ну куда же от вас деваться, судари, присоединяюсь, – картинно вздохнул Рудаков.

Не отвлекая холопов, они извлекли из повозки походный столик и стулья, после чего появилась шкатулка игрового набора с картами и четырьмя мешочками с монетами по копейке. Игроки из них так себе, зато не в меру азартные. Если бы не узор, то мне их от этого порока нипочём не удержать, как бы они ни стремились изменить свою жизнь, с азартом и тягой к алкоголю им не справиться. Не бывает бывших, и весь сказ.

Улыбнувшись, я кивком подбодрил их, мол, развлекайтесь, и направился к Уфимцеву. Нужно доложить о том, чего я там уже нахулиганил, и прикинуть, где ещё попортить кровь туркам. Когда я только отправлялся, он всё же не поверил, что у меня так легко получится прогнать флот от Азова. Скорее уж следовало ожидать попытки турок призвать нас к ответу. Должны же у них быть одарённые. Но вышло так, как вышло.

Уфимцева у себя не оказалось, как доложил один из адъютантов, он убыл к её высочеству. Поэтому я двинулся на доклад в палатку Долгоруковой. И когда она наконец появилась в поле моего зрения, серьёзно так удивился тому, что рядом находится порядка полусотни разномастно одетых казачков.

Ничего общего с тем образом, который старательно рисовали в моём мире. Ну чистой воды разбойники с большой дороги. Не удивлюсь, если и людоловством промышляют, поставляя пленников на рынок рабов. Впрочем, иные в условиях Дикого поля без чьей-либо поддержки и не выстоят. А эти заняли свою нишу, прочно встав на стыке двух цивилизаций.

Хотя это сейчас не имеет значения. А вот что реально интересно, так это какого ляда они тут забыли. Ладно бы мы уже взяли Азов. Тогда понятно, нужно же наводить мосты с новыми хозяевами крепости, контролирующей устье Дона. А то, глядишь, можно будет разгуляться на морском просторе. Они и прежде в море хаживали, но не так часто, и чувствовали себя там не столь вольготно.

Оно ведь мало добыть трофей, нужно его ещё и пристроить. То ли дело во времена азовского сидения, когда казацкие струги резали черноморскую волну. Ох, и покуражились донцы в то время, имея свою базу. Совершали набеги на прибрежные земли, потрошили купеческие суда. Да чего уж там, даже военным галерам доставалось на орехи.

Но мы только прибыли под стены Азова и хотя успели врезать туркам по зубам, захватив обе каланчи, крепость по-прежнему контролируют османы. Узнали, как мы пустили кровь татарам и захватили Мехмеда? Вряд ли. Да и по большому счёту это всего лишь временный успех.

Без доклада войдя в палатку, обнаружил внутри хозяйку, великую княгиню, обеих её подруг, Лизы нет, так как у неё забот полон рот, полковника Уфимцева и весьма занимательного кадра лет пятидесяти. Если судить по его десятому рангу, то представитель казацкой старшины. Ну вот так у меня теперь, на автомате прощупал его, чтобы быть готовым к неожиданностям. Хорошая, я считаю, привычка вырабатывается.

В остальном зрелый харизматичный мужик привлекательной наружности с чёрными как смоль волосами и пробивающейся на висках сединой. Уверенный волевой взгляд, держится с достоинством как человек, привыкший отдавать приказы, которые незамедлительно выполняют. Высокий, крепко сложённый и в то же время гибкий, как лоза, именно таким я его и вижу.

Одет в дорогой кафтан, пояс с золотыми и серебряными накладками, за который заткнуты пистолеты. Вообще-то, самое настоящее произведение искусства. Украшены жемчугами и серебряной насечкой. Сабля и кинжал с самоцветами, на шее ожерелье, где я без труда рассмотрел парочку весьма крупных бриллиантов. Понты как они есть, да и только. Кавказ моего мира отдыхает.

– А вот и Пётр Анисимович. Как сходили? – встретила меня Мария.

– Более чем удачно, ваше высочество. Эскадра от Азова подалась в море, где и встала на якорь. Два фрегата у причалов легли на грунт, снаружи только мачты остались. Даже если турки захотят чего пожечь, много бед не наделают. Так что можно сказать, что начало нашему флоту положено.

– Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь, сударь, – хмыкнул казак.

Я глянул на гостя и склонил голову набок. Хамством на эту выходку отвечать не хотелось. Глупо же. В конце концов передо мной стоит зрелый муж, представитель казацкой старшины, а я всего лишь безусый юнец, расхаживающий гоголем. Вот и позволяет себе немного лишнего. Но и спускать подобное решение так себе.

– Я всегда беру на себя ровно столько, сколько могу унести, сударь, – улыбнулся ему в ответ.

– Войсковой атаман Войска Донского Ефремов Степан Давыдович. Мой первый советник Ярцев Пётр Анисимович, – представила нас Долгорукова.

Я обозначил долженствующий поклон, а атаман лишь легонько вздёрнул бровь, словно хотел сказать, так вот ты каков, взлетевший из грязи в князи. Потом глянул на Марию, и было в этом нечто оценивающее, как если бы он прикидывал, какие у него шансы подвинуть молокососа. В ответ Долгорукова окинула его холодным безразличным взглядом. Вот как это ей удаётся! Я будто воочию увидел непреодолимую пропасть между ними.

– А что байрактары из Азова? Нешто тебе не помешали корабли топить? Непохоже это на них, – вновь глянув на меня как ни в чём не бывало, поинтересовался Ефремов.

Осадить-то Мария его осадила, но не так, чтобы сильно. У донцов, как и у татар, бабы одарённые слова не имеют и в сечу не лезут. Потому и отношение к этому племени особое. Домашний очаг – вот её удел, а дар это на случай беды, чтобы гнездо своё сберечь. И ведь я точно знаю, что татары уж не раз обжигались, когда брали в оборот, казалось бы, простую станицу, где из мужеского пола оставались только старики да дети. Несолидно быть битыми бабами, но случалось, факт.

Только статус женщин у казаков это ничуть не подняло. Знай своё место, и точка. Но сейчас он предпочёл отступить. Казаки многое переняли от татар, и отступление в Диком поле далеко не всегда означает бегство, а зачастую всего лишь тактический приём.

– Вы о двух высокоранговых янычарах? – в свою очередь спросил я.

– О них, – с прищуром подтвердил атаман.

– С того света докучать нам не больно-то и удобно.

– И кто их приголубил?

– Я с моими компаньонами.

– О как! Силё-ён.

– Так, самую малость, – скромно пожал я плечами.

– Степан Данилович, я вам искренне благодарна за предупреждение, как и за весть о готовности казацкой старшины драться с нами плечом к плечу. Пока отдохните с дороги, о вас и ваших людях позаботятся. А мы обсудим сложившуюся ситуацию и сообщим вам моё решение.

Казак не стал упираться рогом, хотя весь его вид говорил, мол, чего тут думать да решать. Следует делать, как он сказал, и никак иначе. Мне откровенно стало интересно, что же такое он сообщил. И таки да, Уфимцев стоит, отрешившись и вперив взор в расстеленную на столе карту. Не те кроки, на которые я всё время ругаюсь, а на… Другие кроки, но выполненные более качественно. Вот некогда мне было заниматься картографией, однако то, чем мы сейчас пользовались, отличалось точным соблюдением масштабов и куда большей детализацией.

– О чём речь? – когда атаман вышел из палатки, поинтересовался я.

– Армия Батал-паши в полутора днях от Азова, – ответила Мария.

– Это точно?

– Судя по всему, так оно и есть, – подтвердил Уфимцев.

– Но если так, то наша воздушная разведка не может не обнаружить передвижения такого большого количества войск, – возразил я.

– Забыли, как вы потеряли из виду армию Мехмеда? Ногаи хорошо знают местность и вполне способны использовать её складки, чтобы скрываться от нашей воздушной разведки, о которой они уже наверняка знают. Впрочем, это может быть и непреднамеренно.

– Дайте мне час, и я это выясню, – предложил я.

– Это непременно, – кивнул полковник и продолжил: – Но сейчас нам нужно решить, как мы поступим. Воспользуемся предложением казацкой старшины или откажемся от их помощи и продолжим придерживаться изначального плана.

– А в чём состоит предложение?

– Отступить к Черкасску и вместе встретить армию Батал-паши. Казаки это уже серьёзней одного полка, пусть и имеющего в своём составе большое количество сильных одарённых. Поэтому турки наверняка усилятся ещё и за счёт гарнизона Азова, да и татары подтянутся. Как-то сомнительно, что хан Герай не начал сбор новой армии.

– То есть дать туркам бой на подготовленных позициях, разбить их и затем захватить Азов, – сделал я вывод.

– Именно так. Казачки не прочь получить выход в море, – согласился Уфимцев.

– Вот только в этом случае это будет общая победа, а не только наша, и казачьи курени войдут в Азов вместе с нами. А тогда уж я буду не столько княгиней, сколько одной из казачьего круга, объединённого совета или как там мы его назовём, – возразила Долгорукова.

– Согласен, ни о какой самостоятельности тогда можно и не мечтать. Учитывая то, что нас всего лишь горстка против Войска Донского, мы быстро окажемся под ними. Чего не случится, если мы займём укрепления. Я так думаю, казацкая старшина полагает, что если в Азове сможет закрепиться наследница российского престола, то конец их вольницы это всего лишь вопрос времени, – высказал я свои предположения.

Вообще-то, ничего подобного мы не планировали. Согласно нашей задумке, территория Войска Донского должна была встать буфером между Азовским княжеством и Российской империей. Нас куда больше устраивало оставаться эдаким анклавом на отшибе, во всяком случае, пока мы не обзаведёмся рычагами влияния при дворе. По здравом размышлении лет тридцать, а то и все пятьдесят у нас есть, а там империя подомнёт казачков однозначно. Но это дела дальней перспективы.

– Полагаю, они думают, что если взнуздают меня, то сумеют если не остановить процесс присоединения к России, то направить его в выгодном им русле. Скажем, создать республику под номинальным протекторатом Российской империи. То есть, по сути, сохранить существующий статус-кво, – закончила мою мысль княгиня.

– В таком случае у нас есть только один выход. Мы должны самостоятельно захватить Азов и разбить Батал-пашу, – пожал плечами полковник.

– Вот в этом направлении давайте и подумаем, – кивнув, подытожила Мария.

– По словам Ефремова, Батал-паша движется вот к этому броду, – начал Уфимцев. – Речка так себе, но без моста армию через неё не переправить, если не брод, то придётся делать большой крюк, а это лишние сутки пути, или строить мост, что займёт столько же времени. Если выдвинем сюда роту драгун и эскадрон гусар, усилив их артдивизионом в полном составе, то они сумеют закупорить переправу и выиграть для нас минимум сутки.

Резон в словах полковника есть. Две батареи гаубиц в открытом бою, что только держись. Я это уже видел в деле с татарами. Град это оружие следующего поколения и требует иных тактических приёмов. При существующих же реалиях просто коса смерти. Те картечные гранаты, что начали использовать в русской армии, даже рядом не стоят с нашими боеприпасами.

Словом, выставленный на броде редут закупорит его наглухо. Разумеется, часть войск может переправиться вплавь, а уж ногайская конница так и вовсе не заметит эту преграду. Но осада не решит проблему. Они должны будут либо штурмовать, неся колоссальные потери, либо строить мост в стороне, либо двигаться к другому броду. Любой из исходов нам на руку, и полковник получает свои дополнительные сутки на захват крепости.

– Если только наш отряд успеет туда дойти и закрепиться, – возразил я.

– Согласен, необходимо как-то замедлить продвижение турок, – полковник бросил на меня выразительный взгляд.

– Сделаем, – уверенно кивнул я.

Понятия не имею, как у меня это получится, но я что-нибудь придумаю. Хотя бы потому, что страсть как не хочется проиграть этому франтоватому атаману Ефремову, который позволил себе оценивающие взгляды в отношении Долгоруковой. Сначала Мехмед, теперь вот этот старый хрыч. Надо бы мужичков поставить на место.

Ревность? Очень может быть. С другой стороны, Мария куда лучше меня с этим управляется. Хотя набить морду и одному и другому, наверное, всё же следует. Если не в прямом, то в переносном смысле. Ну очень хочется. И в прямом тоже.

Ждать, когда меня окликнут а-ля Штирлиц, я не стал и просто не спешил покидать палатку. Присутствующие всё прекрасно поняли. Полковник отправился ставить задачу сводному отряду. Столбова и Астафьева извинились и тоже поспешили по своим делам.

– Петя…

– Каждый раз будешь вот так беспокоиться? Или, может, под юбку спрячешь?

– Под юбкой тебя не укроешь, сразу шалить начнёшь.

Мария улыбнулась и озорно стрельнула глазками. А потом стала серьёзной, прильнула к моей груди и вздохнула.

– Знаю, что в углу тихонько сидеть не станешь, а если бы стал, так и не полюбила бы такого. Но ведь оттого не менее боязно за тебя, дуралей. И благословлю, и гордиться твоей храбростью да успехами стану, только от этого мне на душе не спокойней.

– Нормально всё будет, – погладив её по голове, заверил я.

Она подняла лицо, подставляя губы, и я приложился к ним, как жаждущий к роднику. Сжал её в объятиях, словно говоря, что у нас всё ещё впереди.

– Иди. Времени совсем нет, – наконец оторвавшись, легонько толкнула она меня в грудь.

Я подмигнул и вышел из палатки. Ну на-а-до же, оба два и с охраной, только один с личной, а второй с выделенной. Атаман вёл непринуждённую беседу с калга-султаном. Приметив меня, едва заметно хмыкнул, явно стараясь, чтобы этого не приметил собеседник. Мол, вот оно ты каков, везде поспел, повсюду отметился. Я лишь пожал правым плечом и направился к своей палатке.

По пути решил заглянуть к Лизе. Вроде и лагерь не особо великий, и в то же время я с ней не виделся уже больше суток. А ведь как бы должен за ней присматривать.

Сестра устроилась на складном стуле в тени от тента повозки. Её бойцы спешно обустраивали походную мастерскую, чтобы наладить полномасштабную работу. Она и без того не пребывала в праздности все эти дни, так что усталость заметна. Но сейчас начнётся по-настоящему адова работёнка, и я ей откровенно не завидую, потому как сам от подобного взвыл бы.

Надо всё же дар двух других офицеров роты тоже подтянуть. Плевать, что решил делать это в качестве поощрения, пусть получают авансом, а то я эдак сестрицу загоняю. Мой косяк, как-то не подумал. Решено, как разберёмся с Батал-пашой, сбегаю за волколаками. Глядишь, ещё кого можно будет поощрить, драка-то предстоит серьёзная.

– Ну, здравствуй, Лизавета.

– Петя пришёл, – устало вздохнула она.

– Как дела, сестрица?

– Братишка, ты мне обещал дым и пламя сражений, а вместо этого я получила жар и копоть мастерской. И что самое обидное, день такой каторги вылетает всего лишь за пару залпов орудий и картечниц полка. Так нечестно.

– Жалеешь?

– По большому счёту нет, но ты меня обманул. Уверена, что пойди я служить в армию, а не в дружину Марии, и мне было бы не в пример легче.

– Ну-у ты сама хотела быть причастной.

– Не напоминай, – отмахнулась она.

Взяла кувшин с квасом, приложилась к нему и тут же скривилась, напиток оказался тёплым. Однако не растерялась и, используя Силу, охладила его. Лиза, конечно, земельник, и плетения не своей стихии обходятся дорого. Но она сейчас под воздействием буста от желчи, так что не ей волноваться по этому поводу. Следующий глоток вызвал у неё блаженную улыбку.

– Так чего пожаловал-то, братец?

– Проходил мимо, решил завернуть и попрощаться.

– Далеко собрался? – тут же стала она серьёзной.

– Батал-паша решил почтить нас своим присутствием и испортить всю обедню. Сначала разыщу его, доложусь Уфимцеву, а там насыплю туркам перца под хвост.

– Ну ты смотри там, не скупись. В нашем роду жадных не водится, – подмигнула она мне.

– И что, даже не переживаешь?

– Да как же не переживать-то. Переживаю, конечно. А ну как Батал-паша этот выживет, это ж какой позор на его седину. Жалко старичка.

– Ну, Мехмед как-то это пережил.

– А! Ну да. Тогда и пусть его.

Глава 2

Шар привычно потянул меня вверх. Я глянул на отдаляющуюся землю и на Дымка, стравливающего верёвку, пропущенную через кольцо. Если бы не это, то меня уже несло бы на север, ветер не сказать, что сильный, но заметный. А так только и того, что я поднимаюсь с некоторым отклонением от вертикали.

Ага. А вот и войско Батал-паши. Пехота движется тремя колоннами с интервалом в пару вёрст, выдерживая примерно одинаковый темп. Дорог как таковых нет, так что идут прямо по степи. Ногайская конница в охранении по флангам и в арьергарде, передовым дозором перед каждой колонной по сотне всадников. Несколько десятков рассыпались сетью между ними. Шерстят частой гребёнкой паразиты.

Порядка пяти тысяч вырвались далеко вперёд, выдерживая довольно высокий темп. Степные лошадки и без того выносливы при дальних переходах, а тут ещё и соответствующие узоры. Словом, идут они весьма споро и примерно через час достигнут брода.

Основные части должны подойти к переправе вечером. Наш сводный кавалерийский отряд прибудет туда в лучшем случае через два часа. Это при условии, что они будут погонять лошадок и оставят более медлительную артиллерию добираться до места самостоятельно. Резон в этом есть, так как необходимо спешно приступать к возведению редута.

Вот только как бы наши не поспешали и не рвали жилы, к моменту прихода турок они едва ли успеют возвести редут до половины. Это если им не придётся драться с отрядом ногайцев, которые у брода появятся раньше. В идеале необходимо заставить Батал-пашу заночевать на подходе. И на раздумья особо времени нет. Как там говорится – чего тут думать, трясти надо? Причём срочно и сильно.

Я приметил несколько точек перехода, после чего перестал подогревать оболочку и подал Силу на охлаждающий контур. Дымок быстро заработал руками, выбирая верёвку и подтягивая меня к себе.

– Владимир Владимирович. Слушаю, – пока опускался, вызвал я по «Разговорнику» командира драгунской роты.

– Слушаю вас, Пётр Анисимович, – отозвался он практически сразу.

– Армия Батал-паши будет у брода к вечеру. Но уже через час там может оказаться отряд ногайских всадников. Мы попытаемся их задержать. Слушаю.

– Я оставил всю артиллерию позади и спешу туда только силами моей роты и эскадрона гусар. Если они достигнут брода, то без орудий и картечниц нам придётся отступить, без вариантов. Слушаю, – подтверждая мои предположения, произнёс капитан.

– Мы сделаем всё возможное. Слушаю, – сбрасывая с себя подвесную, ответил я.

– Если не преуспеете, придётся менять план на ходу. Слушаю.

– Надеюсь, вы уже размышляете по этому поводу? Слушаю.

– Есть такое дело, только мысли пока лишь матерные. Закончил разговор.

– Закончил разговор, – ответил я.

А что тут ещё скажешь-то? Весь план действий сводился к простому и незамысловатому – вперёд, бегом, скачками и всем надавать по морде. Просто гениально. Но ни на что более разумное попросту нет времени.

– Готов? – спросил у Дымка.

– Всегда готов, – задорно ответил он, забрасывая на спину уложенный аэростат.

– Тогда пошли, – открывая портал, произнёс я.

Вообще полный сюр. Вот только что мы были за семьдесят вёрст и уже опять в центре походящего на муравейник лагеря. Не пройдёт и минуты, как вновь окажемся чёрт знает где. Разве только уже не вдвоём с Ильёй, а в составе группы, которая полностью экипирована и ожидает приказа на выступление. Ах да, им же ещё и дорогу указать надо, они же точки переходов не видели.

– Готовы, друзья? – спросил я у компаньонов, окинув их взглядом.

Те в ответ только утвердительно кивнули и поправили ремни ружей, заброшенных за спины. От огнестрела отказываться я и не думал, тем паче, что патроны в стволах заряжены пятикаратными «Пробоями». Вот так вот. Я мелочиться не собирался. Бог с ним, если такая мощь прилетит в поскрёбыша, худо будет, когда сильному одарённому достанется лёгкое похлопывание ладошкой. И плевать как-то, что алмазы очень дорогой товар. У нас сейчас ставка куда выше.

– Плетения из расчёта на восьмой ранг, – уточнил я для компаньонов.

Как показывает практика, даже такие одарённые редкость, как и бриллианты, способные обеспечить защиту на подобном уровне. Поэтому в избыточной мощности нет смысла, ведь чем больше заряд плетения, тем дольше откат, а это может быть куда важнее. В конце концов, не пробив щит одним ударом, можно решить дело другим.

– Порядок прежний. Первыми идут лидеры, затем открывают порталы для прикрытия. Братцы, помните, контролируете свои сектора и доклад по изменяющейся обстановке. Стрелять только в одарённых. Пошли, – решительно закончил я и открыл портал.

Вышли мы не вблизи ногайской конницы, а неподалёку от брода, который нам следовало защищать. Нужно было дать компаньонам возможность сориентироваться по месту, чтобы они смогли построить сюда портал. Не всё же мне их за ручку водить, случиться может всякое, а в том, что тут в нём возникнет нужда, сомнений никаких.

Только после этого мы сделали очередной переход, на этот раз оказавшись на поляне посреди ивняка. Так оно куда надёжней, потому что передовой отряд ногайцев уже должен приближаться к этому месту, и за небольшим пятачком зарослей начинается совершенно открытая местность. Не хватало только, чтобы нас заприметили.

После перехода я сразу активировал «Поисковик» на предмет неожиданностей и не обнаружил никаких проявлений Силы, за исключением моих товарищей. Одновременно с этим каждый из нас открыл по малому порталу, обеспечивая переход прикрытию.

Дымок по обыкновению появился с упакованным аэростатом за плечами. Оно, конечно, ему тяжко, но, с одной стороны, воздушная разведка сильно упрощает жизнь, а с другой, остальные бойцы так же с поклажей, кто знает, сколько нам придётся скитаться, так что сухой паёк совсем не будет лишним. Одарённых же я от поклажи предпочёл избавить. Как и себя любимого, ага, драться лучше в комфорте.

Ну и такой момент, что после перехода мы начали активно восстанавливать израсходованный запас в алмазах амулетов порталов. Будучи под бустом, запас вместилища восполняется с такой скоростью, что по этому поводу даже заморачиваться не стоит. А вот камни лучше иметь полностью заряженными.