Взломать Зону. Новый рассвет
Автомат задергался, застучал, лязгая затвором, пули ударили по непонятной животине, выбивая из ее тела красно-черные фонтанчики. Правда, толку от этого было мало. Зверь приземлился на все четыре лапы, резко развернулся, загребая землю длинным хвостом, и ринулся на Айвэна.
Я поднял пистолет и открыл огонь, всаживая пулю за пулей в спину монстра. Никакой реакции! Тварь продолжала бежать на наемника, будто не в ней только что проделали несколько новых отверстий. Айвэн, пятясь почти бегом, не прекращал стрелять. Голова твари дергалась от попаданий, но издыхать урод не спешил. Только всадив полный магазин в его башку, Айвэн смог, наконец, утихомирить монстра. Мои же пули, которых в нем было не меньше шести-восьми штук, казалось, его даже не потревожили.
– Это что, мать его, за хрень такая? – выдавил я, вытаращив глаза на убитого нами зверя. Он походил на ящерицу-переростка: такое же длинное, приземистое тело, короткие мускулистые лапы и вытянутая морда. Размером с сенбернара. Варан, что ли?..
В продолговатой пасти темнели зубы-крючья, покрытые темным налетом. От монстра воняло падалью и еще чем-то непонятным.
– Это раптор, – выдохнул наемник. Неожиданное нападение несколько выбило его из колеи.
– Раптор? – теперь я выкатил глаза на наемника.
– Ну да. Так их прозвали. Так-то хрен его знает, кто это был раньше. А теперь раптор. Мутант.
– Мутант? – Я посмотрел на наемника как на дурака. Но…
В общем-то, я много слышал про мутантов Бразильской Зоны. Про кошмарных тварей, уничтожающих все живое. Про имитаторов, мастерски подражающих человеческому голосу и заманивающих сталкеров в ловушки. Про клопов невнятных каких-то. Про крикунов, сбивающих жертву с ног акустической волной, и забивающих насмерть гипертрофированными передними конечностями. Еще про каких-то уродов. Более того! Я даже видел какие-то ролики с ними на Ютубе. Но был уверен, что никаких мутантов тут нет. Что это не более, чем выдумка предприимчивых бразильских властей, желающих отвадить от посещения местных достопримечательностей как можно больше народа.
Любой здравомыслящий человек может объяснить, почему за ограниченный отрезок времени невозможно получить устойчивую положительную мутацию даже в лабораторных условиях. А тут – прям целые виды новых животных. И доказательств никаких, не считая все тех же роликов на Ютубе. Но технологии шагнули так далеко вперед, что верить картинке, даже и движущейся – значит, дать себя обмануть. Любой продвинутый школьник на своем лэптопе за пару дней нарисует, оживит и пустит гулять по центру Нью-Йорка хоть стадо тираннозавров. И потому я всегда только посмеивался над рассказами об ужасных зверушках, бродящих за Периметром. А теперь передо мной лежало живое, вернее – мертвое, доказательство того, что я ошибался, а рассказчики – нет. И от этого мне стало как-то не по себе.
– Знакомая реакция, ага, – наемник усмехнулся. – У меня тоже похожая была, когда я в первый раз здешний зоопарк увидел.
Я еще раз посмотрел на тварь, на раны на ее спине, на пистолет в своих руках. Вспомнил, как она двигалась, будто не замечая ранений. Мне стало очень и очень неуютно.
– Слушай, а тут можно достать что-нибудь посерьезнее этого? – я качнул пистолетом. Наемник снова усмехнулся.
– Пробрало, да? Можно. Там, куда я тебя веду. Тебе и на самом деле надо разжиться нормальной пушкой и снарягой. Но имей в виду! – он внимательно посмотрел на меня. – Стволы и шмотки – за твой счет. За Периметром доложишь недостающее. Я за тебя платить не собираюсь. А теперь пошли отсюда. Эти твари обычно редко поодиночке охотятся. А что такое столкнуться с их стаей – ты теперь, пожалуй, представляешь.
Мне оставалось только кивнуть и поспешить следом за наемником.
Лагерь сталкеров был виден издалека. Но это, судя по всему, никого не смущало. Ребятки даже не пытались прятаться. Над лагерем стоял густой столб дыма, поначалу встревоживший меня, но ритмичные звуки, донесшиеся до нас с порывами ветра, успокоили. Если играет музыка, значит все в порядке.
Я заметил, как брезгливо усмехнулся мой проводник. Человек, столько сил вкладывающий в маскировку, видимо, просто не понимал, как можно вести себя так беспечно здесь, на аномальной территории.
– Что там творится? – на всякий случай спросил я, указав на забор из сетки-рабицы. Местами проржавевший насквозь, местами заваливающийся набок, кое-где с дырами, многократно превышающими размеры ячеек. Однако он был каким-никаким, но препятствием для тех, кто хочет проникнуть внутрь.
– Жизнь там творится. Для таких, как ты, это самое безопасное место, – Айвэн сплюнул себе под ноги. – Сейчас дойдем, познакомлю тебя с кем надо, и разойдемся.
– Э, что значит «разойдемся»? – возмутился я. – Тебе что, бабки не нужны больше, что ли?
– Нужны, конечно, – невозмутимо ответил наемник. – Но ты же не думаешь, что я из-за них забью болт на свою репутацию, не выполню задание, и буду сидеть над тобой, как наседка, пока ты не решишь, что тебе уже можно выходить? Нет, друг. Так дело не пойдет. Я дам тебе срок и назначу место, куда ты придешь и принесешь мои деньги. А если я тебя там не встречу – найду и убью. Вот и все.
Он произнес все это просто и буднично, но таким тоном, что не оставалось сомнений – найдет. А вот убьет ли – это еще вопрос, все-таки я и сам не пальцем деланный, так что тут пятьдесят на пятьдесят, кто кого грохнет. Впрочем, кидать я его не собирался, но сам факт маячащей тени наемника слегка нервировал.
Айвэн заметно ускорил шаг, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру. Тем более, что и двигаться приходилось след в след.
Лагерь был разбит на месте бывшей станции техобслуживания общественного транспорта, о чем красноречиво сообщала вывеска с еще не успевшими выцвести буквами. За забором из мелкоячеистой сетки, увитой сверху колючей проволокой, была свалка для машин, которые не подлежали ремонту, а за утилизацию хозяева, видимо, отказывались платить. Автобусы свалили на пустыре и забыли, пока в эти места не пришла Зона.
Кто-то смекнул, что гниющие кузова могут быть вполне пригодным укрытием от дождя, а на еще не украденных креслах, особенно в тех машинах, что курсировали по междугородним маршрутам, ночевать гораздо удобнее, чем в спальном мешке на голой земле. Потом в этот импровизированный лагерь пришел один из торговцев, выдавленный из более обустроенного места конкурентами, и завертелась движуха. Жизнь, как сказал наемник.
Постепенно отдельные ноты сложились во вполне цельную мелодию. Знакомые басовые партии и речитатив на два голоса. «Cypress Hill»[3].
Я не самый большой любитель рэпа. Просто еще в той, прошлой жизни, мне как-то довелось просидеть трое суток в машине, ожидая «клиента». Через некоторое время тишина начала сводить с ума, радио было сломано, а из си-ди был только этот, забытый кем-то компакт. На вторые сутки прослушивания музыка уже не казалась отвратной, и я даже начал различать слова. В общем-то оттого и запомнилось. Не ожидал услышать эту музыку здесь.
За часы, которые занял переход, я уже успел привыкнуть к отсутствию людей на территории Зоны. В некоторые моменты мне приходила в голову мысль о том, что мы с наемником – единственные на планете, оставшиеся в живых после прошедшего абсолютно незаметно для нас катаклизма.
А теперь – снова люди. Разговаривают, судя по запаху – жарят мясо, и слушают парней с Кипарисовой Авеню. Я ускорил шаг – хотелось быстрее присоединиться к ним и хотя бы на несколько часов забыть о проблемах, валящихся на меня со всех сторон.
Дорогу нам преградили двое с самозарядными «Benelli M4»[4] наперевес. Судя по одинаковым стволам и идентичному снаряжению, больше напоминавшему униформу, эти ребята были местной охраной.
Наемник выступил вперед, убрав руки с оружия, остановился. Я, стоя позади, последовал его примеру, опустив пистолет. В небольшой луже, разлившейся на асфальте, виднелось мое отражение. Стоило признать, выглядел я одновременно жалко и нелепо.
Окровавленная рубашка, из-под которой торчат бинты, в левой руке металлический кейс, в правой – пистолет. Ни дать, ни взять, герой тупого боевика с очередным коротко стриженным актером.
От этой мысли я даже попытался улыбнуться. Вышло скверно. На одной стороне лица – ухмылка, вторая сторона, там, где мышцы, нервы и сосуды были превращены в месиво девятимиллиметровой пулей, не шевелится. Уголок рта вытянут вниз. Не то, чтобы меня особо волновали вопросы, связанные с внешностью, но…
На секунду мне показалось, что дурацкий белый платок, повязанный на шее, начинает давить на горло. Зажав пистолет под мышкой, я содрал кусок ткани и бросил на землю. Легкий ветер подхватил его, и протащил над той самой лужей. С едва слышными щелчками от зеркальной поверхности водной глади вверх потянулись разряды. Платок остановился, расправился, стал стремительно обугливаться, и через несколько секунд исчез.
– Пойдем, уже, натуралист. – Пока я наблюдал за аномалией, наемник успел договориться с охраной и пройти за ворота. Пришлось двинуться за ним, ускорив шаг.
Теперь источник звука мог быть локализован точнее: доносился он из небольшого фургона, который, в отличие от большей части местного транспорта, с виду был вполне на ходу. Басы стучали так, что уцелевшие в некоторых автобусах стекла вибрировали. Узоры краски из баллончика на белом металле кузова складывались в причудливую вязь португальских слов – отличительную черту местных банд из городских трущоб.
– Торговец, – пояснил Айвэн. – Не знаю, как привез сюда автобус и стереосистему. Один из «местных».
– «Местных»? – переспросил я, все продолжая рассматривать блестящую на солнце краску.
– «Местных», – утвердительно кивнул мне наемник. – «Liga Principal». «Высшая лига». Те, кто останавливаются в этом лагере, платят через этого парня нечто вроде дани бандам из фавел. За это их не трогают – схема простая, рабочая.
– А те парни, на входе с «бенями»? Тоже из этих самых «местных»?
– Ну да, а что, не похожи? – усмехнулся наемник. – Познакомишься с Рикарду, поймешь. Вот он – колоритная личность.
Айвэн подошел к задним дверям импровизированного «party bus»[5] и постучал кулаком по гладкому металлу. Отошел.
Через несколько секунд двери распахнулись, музыка тотчас же стала гораздо громче. Перед нами появился молодой парень, сжимающий в руке пафосный пистолет «Пустынный орел» и весь, от макушки до пяток, покрытый замысловатой татуировкой. Нет, на самом деле, я не мог с уверенностью сказать насчет всего тела, но на голом торсе вряд ли удалось бы найти хотя бы один квадратный сантиметр кожи, не покрытой краской.
– Рикарду, это Артур, – кивнул на меня наемник. – Ему нужно место, чтобы спрятаться. Думаю, ты сможешь ему помочь.
– Артуро может расплатиться за мои услуги? – спросил бразилец, с сомнением посмотрев на меня. Мало кто называл меня так, на местный манер… Хотя, стоило признать, что я слишком мало общался с бразильцами.
– Артуро может, – ответил я. – О какой сумме идет речь?
Бразилец назвал цену. Я в любом случае был готов заплатить сколько угодно, но был приятно удивлен названной суммой. Если честно, то ожидал, что торговец попросит гораздо больше. Кивнув наемнику, я отошел за автобус. Убедившись, что никто за мной не наблюдает, открыл кейс, придерживая его подбородком и локтями, отсчитал нужную сумму. Вернувшись, протянул деньги Рикарду.
Тот пересчитал купюры, и расплылся в широкой улыбке. Золотые зубы блеснули, отразив лучи яркого бразильского солнца, и парень протянул мне руку.
Буквы на его предплечье складывались в предложение. «Liga para a vida» – «Лига на всю жизнь». На тыльной стороне кисти – знакомый желто-зеленый флаг Бразилии. Я пожал сухощавую, но крепкую и мозолистую ладонь.
– Если нужно еще что-то, обращайся… – Рикарду, усмехнувшись, показал на рванье, в которое я был одет. – Одежда и ствол тебе понадобятся в любом случае.
– Купи что нужно, – поддержал его наемник. – Я подожду, потом познакомлю тебя с остальными парнями, и все.
– Можно мне умыться сначала где-нибудь? – спросил я, указывая на лицо, все еще выпачканное в крови. Хотелось как можно быстрее отодрать от щеки опостылевшую повязку. – Потом поговорим насчет покупок.
– Конечно, – согласно кивнул торговец, пропуская меня в свой пати-бас.
В микроавтобусе был миниатюрный санузел, в котором едва помещался человек моей комплекции. Бит «сайпресов» ударил по ушам, стоило мне пройти в салон, отделанный в лучших традициях латиноамериканских «бандитос» – диваны, пугающих размеров динамики стереосистемы, барная стойка, работающая светомузыка.
Басы долбили все громче и громче, зеркало из пластика угрожающе дребезжало, будто готовясь развалиться на мелкие обломки. Вода в умывальник, видимо, наливалась из канистр с Большой земли. В Зоне было не так много радиоактивных точек, но все равно, никто и никогда не рискнул бы пользоваться местной водой. Если и находились смельчаки, то история об этом умалчивает.
Открыв кран, я наклонился и стал отмачивать кусок ваты, прилипший к щеке. Попытавшись отодрать его в первый раз, я в голос выругался, после чего снова опустил лицо в едва льющуюся теплую воду.
Когда жжение немного поутихло, я попытался снова, на этот раз дело пошло гораздо успешнее: клочками, оставляя мокрые и грязные волокна, но я все же убрал большую часть закрывающей рану ваты.
Опять опустил лицо в воду, набрал в ладони, облил затылок. Нащупав на полке кусок мыла с запахом персика, тщательно намылил руки, лицо и шею, после чего долго смывал. Не смог заставить себя отказаться от удовольствия повторить процедуру.
Хорошо хоть вода была едва-едва теплой, иначе жар или холод заставляли бы мои раны нещадно щипать. Смыв остатки мыла с ушей, я отряхнулся и, наконец, позволил себе посмотреть в зеркало.
И тут же, коротко рыкнув, врезал по нему кулаком, будто пытаясь наказать за то, что оно исказило мой образ. Зеркальный композитный пластик выдержал удар, продолжая отражать то, во что превратилось мое лицо после ранения.
– Твою же мать… – простонал я, ощупывая чудовищный рубец, до сего момента скрывавшийся под повязкой. Уродливо стянутые в узел щечные мышцы, закрытые кусками кожи, бугрились и выпячивали в сторону, вытягивая верхнюю губу наверх, угол рта же, наоборот, тянуло вниз.
Я попытался улыбнуться Гуинплену, в которого превратился, но лицо исказилось еще ужасней: разорванный лицевой нерв больше не мог заставить прийти в движение мышцы с той стороны, куда попала пуля. А пройди она на несколько миллиметров правее – я бы вообще не улыбался. Так что нечего киснуть. Выберусь отсюда, свалю куда-нибудь в Швейцарию, и сделаю пластику. А сейчас надо прибарахлиться. Что там Рикарду говорил? Ствол и одежда? Ну, пойдем, посмотрим, что торговец может предложить.
Глава 4
Из личной переписки главы Нового РассветаДоброго времени суток, Ганс.
Надеюсь, ты осознаешь, что вина в нависшей над операцией опасностью целиком и полностью лежит на тебе. Я понимаю, ты не рассчитывал, что перевозчик проявит инициативу и отправится в Моэм. Честное слово, никто не смог бы предугадать такого развития событий. Но ты – должен был. Нам удалось сделать так, чтобы спецназ дал ему уйти. Но он все равно опасен. Рано или поздно, он вылезет из Зоны, и, если он попадет в руки полиции – они выйдут на тебя. Ты понимаешь, какое решение мне придется тогда принять?
Так что в твоих же интересах сделать так, чтобы из Зоны он не вышел. Желательно – не отвлекая основной состав от поставленных задач. Можешь использовать наших людей, но только не задействованных в главной операции.
Конечно, переполох, вызванный его гонками по трассе, оттянул на себя внимание полиции, и позволил нам относительно спокойно провести первый этап, и теперь операция входит в решающую стадию. Но твоей заслуги в этом нет.
Кроме того, не нужно забывать, что наши ученые могли ошибаться, и того, что мы ожидаем – попросту не произойдет. Так что я еще раз настоятельно рекомендую тебе найти и уничтожить твоего перевозчика. Если у нас ничего не получится, а он выберется и попадется властям – буду откровенен: в этом случае тебе лучше застрелиться самому.
Разумеется, решая вопрос с перевозчиком, ты не должен отодвигать в сторону первостепенные цели.
Надеюсь, ты найдешь способ решить все поставленные задачи.
И, конечно, мы можем обойтись без формальностей, но все же…
Рассвет грядет!
Сменив убитый в хлам некогда стильный прикид на защитный комплект и модульную разгрузку, а местную копию «Беретты», арендованную у наемника – на штурмовую винтовку, я почувствовал себя значительно увереннее. Рикарду торговался, как черт, но я все же смог выбить из него снарягу по устроившей меня цене.
По аналогии с Андреем, носившим израильскую винтовку, я взял себе «TAR-21»[6], заплатив за него минимум вдвое выше рыночной цены. Предпочел компоновку «булл-пап» классическому расположению, как на «Галиле». Конечно, в здешних условиях идеальным вариантом был бы «Калашников», но оригинала тут днем с огнем не сыщешь, а клоны непонятного производства не надежнее израильской пушки. Скорее, даже, наоборот. Запасные магазины выбить мне удалось, как сказал Рикарду, с огромной скидкой – всего по тридцать реалов за штуку. В уме перевел в доллары, получил что-то около десятки и признал цену вполне приемлемой. Правда, жадный, как и все торговцы, Рикарду дал магазины минимальной емкости – двадцатизарядные. Но, в принципе, это было только в плюс – не будет перевеса, и ничего никуда не упрется.
Наемник, когда увидел винтовку, усмехнулся и сказал, что выпуск таких наладили в Украине, на заводе «Форт». Однако выбор одобрил, что мне, как человеку, не особо хорошо разбирающемуся в таких видах оружия, польстило.
С пистолетом мудрить не стал – как по мне, никто не придумал ничего лучше, чем то, что изобрел в свое время полковник Кольт. Зря, что ли, «девятьсот одиннадцатый» стоял на вооружении американской армии больше семидесяти лет?
Натовский «городской» камуфляж и OTV[7]. Не стал придумывать ничего особенного, брать какие-то полукустарные, собранные на коленке защитные костюмы – взял то, чего много, что дешево, опробовано экспертами и надежно. Хоть и пытался Рикарду мне подсунуть «Алладина», непонятно откуда привезенного. Сверху натянул модульную разгрузку, «нонеймовую», карманы которой забил гранатами и магазинами к винтовке. На пояс – подсумки с пистолетными магазинами.
Рикарду, видимо, на сделке со мной нехило наварился, потому что великодушно подарил мне рюкзак, в который я сразу же засунул кейс с деньгами. Детектор аномалий я покупать не стал. Зачем, если не рассчитываю покидать лагерь без проводника? Зато набрал еще консервов, армейских сухпайков и прочего нужного. Короче, расстались мы с торговцем чуть ли не лучшими друзьями.
Андрей дожидался меня возле задних дверей микроавтобуса, и, когда я выбрался оттуда при полном параде, уважительно покивал и поцокал языком, рассмотрев снаряжение.
– Пойдем, познакомлю тебя с парой человек, – махнул он рукой в сторону рассевшихся вокруг костра парней.
– Есть кто-нибудь из наших? – поинтересовался я.
– Сейчас нет, – покачал головой наемник. – Но, если тебе придется остаться здесь, то обзавестись парой знакомств не помешает.
Мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Нашарив на поясе пластиковую фляжку, я свернул крышку и сделал пару глотков.
Один из парней, трущихся неподалеку от «патибаса», судя по внешности, тоже не из местных, проводил меня злобным взглядом, и принялся копаться у себя в карманах. Я не обратил бы на это внимания, если бы не разыгравшаяся паранойя. Когда он достал спутниковый телефон и принялся кому-то звонить, мне стало не по себе. Хотя какого черта? Что он, копов сюда вызовет?
– Слушай, Артур. Может это, конечно, не мое дело, – обратился вдруг ко мне наемник, – но ты так кучеряво вырядился, что тебя, если вдруг останешься без присмотра, точно кто-нибудь пощипать захочет. Ты со всеми этими штуками обращаться-то умеешь? Не на страйкболе ствол носить учился?
Я хмыкнул.
– Беспокоишься, что кто-то меня уконтропупит до того, как я с тобой рассчитаюсь? Расслабься. Конкретно с этой пушкой я дел особо не имел, но с десятками схожих и не очень – работал.
– Служил? – наемник глянул на меня с интересом.
– Полтора срочки и еще два по контракту. Мотострелок.
– Угу, – Айвэн кивнул. – Командировки?
– С лихвой, – скривился я.
– Ясно. Ну ладно. Будем считать, что успокоил.
Тревога наемника снова заставила моего внутреннего параноика встрепенуться. Впрочем, стоило нам подойти к одному из костров, как я настроился на благодушный лад.
Языки пламени облизывали обуглившиеся дрова. Народ, несмотря на то, что было, мягко говоря, не холодно, сидел возле него полукругом. Зачем здесь вообще нужен костер? Не проще было бы газовую или электрическую плиту поставить? Электричество тут, так или иначе, есть.
Наверное, дело в чувстве единства. Народ, редко встречавший друг друга в Зоне, собирался вокруг огня в поисках общения, и не важно, что при этом делали люди: играли на гитарах немудреные мелодии, травили байки, или просто молчали, рассматривая пламя.
– Здорово, – поприветствовал наемник сидевших парней.
– Hello, – ответили сразу несколько из них.
– Hallo! Oi! – синхронно раздалось еще несколько голосов.
– Помоги тебе Боже, Андрей! – поприветствовал нас последним усатый мужчина. Говорил он вроде бы и по-русски, но как-то странно. Серб, что ли? – Как дела?
– И тебе Божьей помощи, Борис, – кивнул ему наемник. – Дела… Непонятно как дела.
– Опять заявился кому-нибудь голову отстрелить? – Мужик перешел на русский с отчетливым балканским выговором. – Убивец.
– Уверен, что хочешь знать? – Наемник оскалился, но было видно, что это больше в шутку. Понятно, что Айвэн с Борисом давно знакомы, и такая беседа – часть привычного ритуала.
– Меньше знаешь – крепче спишь, – Борис рассмеялся в усы. – Грехи все отмолил?
– С грехами пока что в процессе. Ты как, думаешь задержаться здесь? Или дальше Зону топтать?
– Да я только пришел, – махнул тот рукой и поудобнее переставил СВД, прислоненную к бетонному блоку. – Пока не решил, куда двину. Здесь пока. Нормальное место. Чистое. Как дома почти.
– Весело дома у тебя, Борис, – хмыкнул наемник. – Тогда дело к тебе будет. – Товарищ мой, Артур…
– Помоги и тебе Господи, Артур, – перебил наемника Борис. – Как дела?
– В общем, проблемы у него на Большой земле, ну и ему скрыться нужно ненадолго, – не дал мне ответить Айвэн. – Если ты за ним присмотришь хотя бы пару дней, пока тут отсиживаешься, да объяснишь, куда соваться нельзя, очень благодарен буду.
– Можно и объяснить, если ручаешься за человека, – серб снова покивал головой. – Почему бы хорошему парню не помочь?
– Ручаюсь, как за себя, – уверенно ответил ему наемник, зыркнув в мою сторону. Ну да. Это серьезная рекомендация. Придется соответствовать. Иначе – как он там сказал? Найдет и убьет? Я хмыкнул.
– Земляк в беду попал, короче. А парень он нормальный.
Думаю, что от наемника это была самая лестная оценка, которую я только мог получить. Правда, это, скорее, заслуга моих денег, потому что толком узнать меня самого он пока точно не успел.
– Хорошо, Андрей. Я пригляжу за ним, – очень серьезно сказал серб.
– Спасибо, Борис. Я в долгу не останусь. Самое позднее – через пару дней я вернусь и избавлю тебя от его общества. Только это… Борис, – наемник замялся. – Ты его не отпускай от себя. Даже если он сильно захочет. Без меня он никуда уйти не должен.
Серб понимающе кивнул и погладил цевье винтовки.
– Не сомневайся.
Наемник повернулся ко мне:
– Деньги остаются у тебя. Я играю честно. В Зоне бывает всякое, и, если вдруг не вернусь – не хочу, чтобы ты думал, что я сбежал с деньгами.
Я лишь пожал плечами.
– Не вопрос.
– Ну, вот и хорошо. Я отойду, мне тут кое с кем перетереть надо. Потом вернусь, дам тебе последние ценные указания, и в путь.
– Айвэн, а где здесь уборная? – озвучил я, наконец, вопрос, начинавший интересовать меня все сильнее и сильнее.
– Уборная? – Наемник усмехнулся, видимо, не восприняв привитых мне за годы жизни в Северной столице сантиментов, но ответ дал: – Вон за тем зеленым автобусом. Там еще табличка, Рикарду заботится, чтобы народ не гадил, где попало. Только это… Ты же не будешь глупостей делать?
Я отмахнулся и пошел в указанном направлении. «Тавор» повесил на грудь, так, чтобы приведение автомата в боевую готовность заняло минимум времени. Айвэн только одобрительно хмыкнул, увидев, что я взял автомат с собой: верно, справлять нужду, будучи вооруженным, может, и неудобно, зато безопаснее.
Указания оказались верными – мало того, что на борту автобуса висела внушительных размеров табличка, так еще и под ней твердой рукой торговца была выведена надпись белой краской: «Увижу, кто гадит не в том месте – пристрелю». Для пущей надежности на двух языках.