Влажная мечта дракона

Глава 1. Натворила

Мужчина словно сошел с обложки романа: хищный прищур глаз, густые черные волосы, рельефный торс цензурно прикрыт кожаной безрукавкой. Прямо идеальный референс для героя фэнтези вроде «Проданная дикому» или «Невинная кошка для лютого волка». Но я, конечно, не стала говорить это мужчине – он мог бы не так понять.

К тому же, у меня во рту был кляп.

Выпрямившись посреди шатра, мужчина внимательно осмотрел меня с головы до пят, задержавшись взглядом на веревках, впившихся в мои запястья, на кляпе, которым меня так бесцеремонно заткнули, и – особенно долго – на распахнувшемся халатике.

– Ведьма, – выплюнул из-за его плеча мелкий старикашка, тараща глаза, и его редкая желтая бороденка затряслась от возбуждения. – Свалилась с неба прям в ритуальный круг. Пыль столбом! Лошади ржут! Дети плачут!

– А стул? – спросил мужчина.

Он тут явно был за главного, это я определила сходу. Во-первых, мужчина был могуч и широкоплеч, а у примитивных народов ценили физическую силу. Во-вторых, его жилет украшали вставки из блестящих камней – смотрелось грубо, но красиво и по-богатому. В-третьих, шатер, куда меня приволокли, был сплошь устлан коврами.

– Стул с ей вместе грохнулся, – с готовностью ответил дед. – Смотри же, о великий дракон, он на одной ножке, а от ее пять лучей. Престол диавола! Сожгем ведьму!

Я замычала, пытаясь вытолкать кляп языком, и дед замахнулся на меня кривой клюкой.

– Она и колдовать пыталась, – наябедничал он. – Крутилась, будто ей зад припекло. Ну, мы ее связали, рот заткнули – и к тебе.

– А что за ритуал ты проводил, старый? – спросил мужчина.

Он подошел ближе, так что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Так дождь вызывал, – вздохнул дед. – Но впустую. Сухо, как у старухи в кхрыште…

Последнее слово прозвучало для меня непонятным набором звуков, и я вдруг осознала, что в целом понимаю язык, на котором они говорят, хотя раньше его точно не знала!

Поддев пальцем мой подбородок, мужчина заставил меня запрокинуть голову еще сильнее.

– Не пытайся заколдовать меня, ведьма, – приказал он, и в темных глазах полыхнуло пламя. – Я – Бран, сын Драхана, потомок великого Урдакена, огненная кровь предков защитит меня от чар.

Я в ответ смогла выдавить лишь нечленораздельное «ммыыы». Бран аккуратно развязал узел на моем затылке и, вынув кляп, бросил его на землю. Дед ловко подцепил обслюнявленную тряпку клюкой и, подтащив к себе, поднял и понюхал. А Бран вдруг ухватил меня за подбородок, другой рукой оттянул мне верхнюю губу, обнажая зубы.

– Гляди, Кызылбек, – взволнованно сказал он, – кто-то запечатал ее рот железом!

– Значит, она очень опасная ведьма. Надо ее сжечь, – вновь посоветовал дед. – Сожги ее, великий дракон!

Лицо мужчины расплылось у меня перед глазами, и я сморгнула слезы. Это конец. Сейчас меня отволокут на костер и сожгут, потому что я никак не смогу объяснить дикарям, что такое брекеты.

– Нет, – отказал Бран, и дед разочарованно цыкнул зубом. – Подумай сам. Ведьма появилась в круге. Ты хотел вызвать дождь, но пришла она. Значит, она и есть ответ на наши молитвы.

Мы с дедом одинаково удивленно вытаращились на мужчину.

– Ее глаза голубые, как вода в горной реке. Кожа белая как снег. Синие волосы так и льются по плечам, – перечислил Бран, и я затихла. – Посмотри на ее грудь, – добавил он, и я передернула плечами, пытаясь как-то запахнуть полы халата, но получилось еще хуже. – На ее бедра. Эта женщина плодородна как напоенная влагой земля. Она вызовет дождь, и засуха прекратится.

Он вытащил из-за пояса нож, и я вжалась в спинку кресла. Присев возле меня на корточки, Бран перерезал веревки, которыми меня привязали к подлокотникам. Мягкая черная кожа, эргономичное сиденье – мне оно так понравилось, что я влезла в заначку, отложенную на отпуск. Лучше бы и дальше писала лежа!

Бран тем временем взял мои ладони в свои – крупные и жесткие, и аккуратно растер следы, оставшиеся на запястьях.

– Ты нам поможешь, ведьма, и я щедро тебя одарю, – пообещал он. – Пусть вода, что плещется в твоих глазах, упадет с неба, и я дам тебе золота и драгоценных камней. Ты получишь все необходимое для колдовства и останешься под моей защитой столько, сколько потребуется.

Бран вытер мои слезы подушечкой большого пальца, и прикосновение вышло неожиданно нежным.

– От тебя пахнет цветами, – добавил он тише. – Сделай же так, чтобы и моя степь зацвела. Ты понимаешь меня, ведьма?

Я сперва кивнула, а потом замотала головой.

– Что? – нахмурился Бран. – Да или нет?

– Понимаю, – ответила я на его языке, и чужие слова срывались с губ словно сами собой. – Но я не ведьма.

***

Вечер был совершенно обычным, и ничего, как говорится, не предвещало.

Я поужинала куриной грудкой и овощным салатом – очередная попытка скинуть лишний вес, сделала зеленый чай без сахара и, взяв чашку, устроилась за ноутом. Раньше я любила писать лежа, но в последнее время решилась всерьез перейти на здоровый образ жизни. Так что по случаю было куплено прекрасное рабочее кресло, обещающее сохранить мою осанку.

– Я никогда не буду твоей, – печатала я. – Страстно воскликнула Изабелла. Лучше смерть, чем достаться врагу!

Мы обе – и я, и Изабелла – прекрасно понимали, что она ему достанется. Ибо враг был хорош до умопомрачения, благороден и вообще – дракон. Искры между ними так и полыхали, первый поцелуй уже состоялся, но Изабелла не собиралась идти на поводу у предающего тела. По крайней мере, до подписки.

Отпив чай, я подумала, не сгонять ли на кухню за початой шоколадкой. Совсем маленький кусочек. Только чтоб подсластить момент, потому что в проде намечалась драма.

– Ты будешь умирать лишь от страсти, Изабелла, пообещал Оргхан, – пробормотала я, набирая текст. – Его взгляд потемнел от едва сдерживаемого желания. Нет, ни за что! Кровь моих предков защитит меня. Она воздела руки к небу и певуче произнесла заклинание…

Я задумалась и покусала мизинец. Посмотрела на ногти – пора бы записаться на маникюр. Но сейчас мне нужна была магия. Откинувшись на спинку кресла, я оттолкнулась носками тапок и крутанулась по часовой стрелке.

– Сим-салябим? Эники-беники? Нет… Ирридос, пылесос… Что ж такое… – я выдохнула, зажмурилась и затарабанила по клавиатуре не глядя. Потом приоткрыла глаза и прочитала: – Ышмыш дрикстик… Нет, это никуда не годится.

Снова зажмурившись, я крутанулась в кресле в другую сторону, взмахнула руками как дирижер, надеясь, что на этот раз заклинание получится лучше, но кресло подо мной покачнулось, накренилось и рухнуло вниз. Я даже успела подумать, что верну его назад в магазин, по гарантии, и лишь мгновением позже поняла, что по-прежнему сижу в кресле, но уже не в своей уютной квартирке, а… в какой-то степи.

Я поморгала, потерла глаза, надеясь, что это все мне мерещится: бескрайний простор, островерхие шатры, чумазые лица, уставившиеся на меня с не меньшим изумлением. Наверное, я упала со стула и ударилась головой. Точно, лежу в отключке. И это мне снится.

– А-а-а! – визгливо заорал старикашка с желтоватой бородой и указал на меня клюкой.

Следом заголосили женщины – все смуглые и черноволосые, в шароварах, поверх которых были повязаны цветастые платки. Потом заржали кони, залаяли мохнатые псы со свалявшейся шерстью. Дети загалдели и запрыгали вокруг меня, и кто-то пискляво крикнул:

– Ведьма!

Жаркий сухой ветер принес ароматы трав, в темнеющем небе мерцала первая звездочка. Все было таким настоящим! Запахи, звуки, картинка… Неужели мне не мерещится? Догадка осенила меня яркой вспышкой: я придумала рабочее заклинание, которое перенесло меня в другой мир.

– Как же там было, – забормотала я. – Кышмыш… Пистрик…

Покрутилась в кресле, но магия не сработала. Еще разок.

– Дистрикт-шмыстрик! – с отчаяньем выкрикнула я, крутанулась в другую сторону, а из толпы выкрикнули:

– Сжечь ведьму!

На меня, как на ретивого коня, накинули веревки, привязав к креслу, в рот засунули тряпку, а бородатый старик ткнул мне в ногу клюкой и с жадным предвкушением прорычал:

– На костер-р-р-р!

Однако в толпе возник спор, и в результате меня вместе с креслом откатили по твердой колдобистой земле в большой шатер, стоящий в центре лагеря. Лохматый ребенок швырнул в меня моей же тапочкой, и я осталась одна.

Но не успела я осознать всю глубину ситуации, как явился Бран – вождь этих дикарей, и вот теперь он требовал от меня дождя, а я… Я хотела домой!

***

Высвободив руки, я наконец запахнула халат, но Бран все равно не отрывал от меня взгляда. Он выпрямился, и я тоже встала, чтобы не смотреть на него снизу вверх, но, в общем, ничего не изменилось – он все равно возвышался надо мной на целую голову.

– Как тебя зовут? – спросил Бран.

– Настя, – ответила я.

– Ты умеешь ездить верхом, Настя? – спросил он, подцепив прядь моих волос и потерев их между пальцами.

– Не умею, – ответила я. – Но мне и не надо. Послушайте, как там к вам обращаться, великий дракон…

– Мне нравится, – улыбнулся он. – Но можно и по имени.

– Это ошибка, – терпеливо сказала я. – Я очень сочувствую вашей ситуации. У вас, видимо, засуха.

– Уже четыре месяца, – подтвердил Бран. – Сезон дождей с каждым годом становится все короче. Степь умирает.

– Боюсь, у меня не получится вызвать дождь, – вздохнула я.

– У тебя влажные волосы, Настя, – произнес он. – А до ближайшей реки три часа быстрым ходом.

А до моей ванны семь шагов по коридору.

– Просто оставьте меня, где взяли, – попросила я. – А сами езжайте, куда вы там направляетесь. Счастливого пути.

План был такой: я сажусь в кресло и кручусь в нем до посинения, произнося заклинание, пока не угадаю верный вариант и не вернусь домой. Или хотя бы в мир поприличнее. Вот я – добрый автор. Мои героини если и переносились в другой мир, то со всеми удобствами. А то и получали бонус в виде нового шикарного тела. А я мало того, что попала в какую-то глушь, где чтобы помыться, надо три часа шкандыбать быстрым шагом, так еще и не похудела. Обидно!

– Ты поедешь с нами, Настя, – произнес Бран и, развернувшись, вышел из шатра.

Дед пригрозил мне клюкой и тоже исчез. Зато в шатер набежали женщины, принялись скручивать ковры, выдергивать колышки, и не успела я оглянуться, как уже стояла под чистым небом. Выгоревшая под злым солнцем трава укрыла землю бурой попоной во все стороны до горизонта. Вверху раскинулась сочная синь, алеющая по краю закатом. Ни замков, ни городов, ни огонька, кроме звездочки, что разгорелась ярче.

– Выдвигаемся! – зычно приказал Бран, гарцуя на черном коне.

Я обернулась и увидела, что мое кресло уже мостят в телегу, и кинулась за ним. Вдруг секрет переноса именно в том, чтобы покрутиться туда-сюда! Меня не стали прогонять, напротив – подпихнули сзади, помогая взобраться, и телега, скрипнув, тронулась с места.

– Куда? – воскликнула я, пытаясь высвободить кресло, которое прижали мешками, да еще и закрепили веревками.

– Так к реке, – ответила смуглая бабка, шустро забравшись в телегу на ходу. – До ночи дойдем.

Она подпихнула под голову тюк, умостилась на нем поудобнее и тут же захрапела. Я же, устав бороться с неподъемным мешком, осторожно забралась в кресло и оглядела наш караван. Впереди скакали конники, следом тянулись повозки. Женщины в основном ехали верхом, иногда по двое, а дети, старики и я – в телегах с припасами и всяким барахлом. Замыкало нашу процессию небольшое стадо овец, среди которых гордо шагал крупный баран с мощными загнутыми рогами.

Я мстительно обозвала его Браном, внуком Урдакена, и, вцепившись в подлокотники кресла, оттолкнулась носками тапочек и покрутилась по часовой стрелке, произнеся волшебные слова:

– Кышпыш дикпик!

Когда мы наконец прибыли к реке и остановились, меня уже подташнивало и от неровной езды в телеге, и от беспрестанного верчения туда-сюда в кресле. Оно начало жалобно поскрипывать, но все никак не хотело возвращаться в мою уютную квартирку.

Река оказалась жалким мутным ручьем, который я едва разглядела с высоты своего «престола». Однако дети с визгом понеслись купаться, а женщины принялись набирать воду во все чугунки и прочие емкости, что нашлись в поклаже. Все вокруг словно ожили, забегали туда-сюда, натягивая плотную ткань шатров и разводя костры. Я еще с кресла слезть не успела, а вокруг уже вырос лагерь, в котором кипела жизнь.

Знакомый дед проковылял мимо, многозначительно ткнул клюкой в мою сторону, а после в огонь. А у меня мелькнула страшная догадка: что если дело в совокупности факторов?

Заклинание, кресло – ладно, но я появилась не абы где, а в центре ритуального круга! Это все противный дед и его шаманство! Призвал меня в свой засушливый мир, а теперь хочет сжечь. Как бы уговорить его нарисовать круг снова?

– У тебя ничего не выйдет, ведьма, – свистящим шепотом произнес он, вновь подойдя к телеге. – И тогда великий дракон принесет тебя в жертву вместе с золотым бараном. Ты сгоришь в жадном пламени, а потом я стряхну твой пепел и кости в белый исток, и небо прольется щедрым дождем, чтобы смыть твои грязные останки.

– Будешь рот разевать – прокляну, – пригрозила я.

Дед захлопнул челюсти, посмотрел на меня недоверчиво, но улизнул куда-то в шатры. А я призадумалась. Из угроз старика я уловила интересное: у этого похода есть великая миссия. Кочевники идут к какому-то белому истоку, чтобы принести там жертву. Баран – это хорошо, но ведьма, наверное, лучше. Особенно если от нее все равно никакого толку. Надо сматывать удочки!

Глава 2. Побег

Я с благодарностью приняла из рук кочевницы миску с похлебкой и решила закрыть глаза на то, какой чистоты эти руки были. В конце концов, еще ни одна попаданка не померла от пищевого отравления в первый же день своего попадания. Похлебка была густой и наваристой, а кусок лепешки, которым со мной поделились, – размером с лист а-четыре, но я незаметно умяла все до последней крошки.

Итак, если дело в ритуальном круге, то надо вернуться назад – туда, куда я перенеслась из своего мира. Насколько я успела заметить, шаманские знаки были выдолблены в твердой сухой земле со всей основательностью. Не иначе дед потратил целый день, ковыряясь там своей клюкой. К магии отношение дикарей должно быть трепетным, и я надеялась, что круг не затоптали.

Поев, я послушно пошла за уже знакомой шустрой бабкой в шатер, прилегла на выделенную мне овчину, посмеиваясь над гостеприимством кочевников. Они правда считают, что на этом можно уснуть? И где-то сразу после этой мысли я вырубилась.

А проснулась уже глубокой ночью от острого желания найти куст попышнее – не такое простое дело в голой степи. Выскользнув из шатра под аккомпанемент храпа бабки, я шмыгнула в ночь и присела за невысокой оградкой. Закончив свои дела, подняла голову и встретила пристальный взгляд.

К счастью, на меня смотрел всего лишь баран – невинная жертва, уготованная белому истоку.

– А давай я тебя отпущу, – шепотом предложила я, поправив халат.

Баран смотрел на меня не мигая.

– Мчись как ветер, – напутствовала я его, убрав верхнюю палку в хлипком загоне. – И овец своих уводи. Лучше врассыпную. Больше шансов уйти от погони.

А еще кочевникам понадобится больше времени, чтобы собрать стадо, и я буду уже далеко.

Я убрала еще одну палку, жестом пригласила барана на волю, но он стоял как дурак. Я попыталась подтолкнуть его палкой под кудрявый зад, но баран наклонил голову, выставив рога.

– Ой, ну как хочешь, – пробормотала я, отряхивая руки. – Тебе же хуже.

Однако когда я отошла на пару шагов, овечки принялись выпрыгивать одна за одной. Я рефлекторно начала их считать, а заодно клевать носом, но, опомнившись, похлопала себя по щекам. Баран вышел последним и, обернувшись, бросил на меня прощальный взгляд, исполненный благодарности. Ну, это я сама так решила, поскольку уловить эмоции на бараньей морде оказалось делом для меня непосильным.

Потом я прокралась позади шатров к телегам и нашла свое кресло. Согнав с него тощего кота, взялась за спинку, уже ободранную чьими-то бесстыжими когтями, и покатила кресло в ночь.

Лагерь спал, часовых не было. Видимо, не от кого защищаться в голой степи. А может, под предводительством великого дракона кочевники никого не боялись. Кресло подпрыгивало и застревало на кочках, и я довольно быстро запыхалась, но, обернувшись, поняла, что прошла метров двести.

– Соберись, Настя, – сурово приказала я себе и зашагала бодрее.

Я ведь давно хотела начать ходить по десять тысяч шагов в день. А тут и воздух свежий, и экология, и стимул. Когда я обернулась снова, тлеющие огни лагеря едва были видны.

***

– Ведьма сбежала, – сказал Курт, заглянув в шатер, и Бран тут же вскочил на ноги.

Следы, обнаруженные у края лагеря, вели назад. Настя забрала свой стул, и по рыжей пыли тянулись кривоватые дорожки от колесиков – точно тут проползли пять хворых змей, которых бросало из стороны в сторону.

– А еще она выпустила овец, – пожаловался Ршан. – Но собаки их мигом вернут.

– А ведьму? – спросил Кызылбек. – Может, ну ее? Пусть ее волки сожрут!

Бран бы и сам с удовольствием ее куснул. Сочная грудь, роскошные бедра, кожа белая, как кумыс – он в жизни не видел женщины прекраснее. Степные девушки жесткие, как ремень, а эта мягкая как перина, так и манит – взбить хорошенько. Ясно, что дело в колдовстве. Но взять и отдать ее волкам? Да ни за что!

– Я сам ее верну, – сказал Бран. – Собирайте стадо, сворачивайте шатры. Скоро поедем дальше.

Он вышел за лагерь, разбежался и, подпрыгнув, взмыл в воздух, разворачивая крылья и подставляя их ветру. След Насти тянулся все дальше на запад, но Бран и так бы ее нашел. Он чувствовал ее запах, дурманящий разум, – аромат цветов и меда, молока и луговых трав. Он даже не злился на нее за то, что сбежала. Только лишь на себя. Надо было взять ее в свой шатер, но Бран побоялся, что не удержится от соблазна.

Очень сильная ведьма. Такой вызвать дождь, что плюнуть. Отчего же она не хочет? Может, не то ей пообещал?

***

Я в очередной раз остановилась, чтобы вытащить траву, набившуюся в колесико, а потом устало рухнула в кресло. Надо мной мерцали холодные звезды, иномирной степи не было видно конца, а мне хотелось шоколада и плакать. Вот как так?

Я торжественно поклялась, что никогда… Никогда больше не стану писать про попаданок! Ладно, если девушка сразу родилась в убогом мире и не знает прелестей доставки по интернету, электричества и унитаза. Но забрасывать современницу на дикую чужбину просто жестоко.

Ноги гудели, правый тапок давно порвался, и по ощущениям я прошла куда больше десяти тысяч шагов. Я попыталась заставить себя встать, но силы кончились.

Решив не тратить время впустую, я вспоминала романы, в которых попаданке удавалось вернуться домой. Обычно в таких сюжетах присутствовали мощные обязательства в виде детей, пожилых родителей или хотя бы кота. Потянет ли на роль якоря незавершенный роман про Изабеллу? Она ведь так и не дала Оргхану, а читатели ждут. Коллективная воля должна вернуть меня назад, к ноутбуку, у меня прода не дописана!

Небо как будто порозовело с одного края, и, приглядевшись, я выругалась непечатно, осознав, что иду не туда. То ли притоптанная кочевниками трава успела подняться, то ли я просто зевнула, но судя по солнцу, я конкретно забрала в сторону.

Собрав волю в кулак, я оперлась на подлокотники и приподнялась с кресла, но оно вдруг вздрогнуло и резко накренилось, так что я чуть не свалилась в траву. Вскочив, я от досады пнула кресло ногой – колесико отвалилось. Присев, попыталась присобачить его на место, но ничего у меня не вышло. Схватившись за спинку кресла, я толкнула его вперед, слегка накренив. Солнце медленно выползало из-за края бурой земли, обещая очередной засушливый день, в горле пересохло. Пить хотелось ужасно, и я была готова припасть даже к мутному ручью. Порыв ветра дернул поясок от халата, взметнул мои волосы, и я подставила лицо свежему ветру, прикрыв глаза. А когда открыла их, то увидела летящего прямо на меня дракона.

Крик так и застрял где-то в груди, и я таращила глаза, подмечая детали: широкие кожистые крылья с загнутыми когтями на локтевых сгибах, две пары мощных конечностей, морда тупая. Глаза горели огнем, который мерцал и под чешуей, расцвечивая черного дракона переливами золота.

Дракон сделал надо мной круг, приземлился неподалеку, сложил крылья и весь словно сжался, и вскоре из чешуи и клыков появился Бран. Вздохнув, я уселась в кресло назад, постаравшись распределить вес так, чтобы не давить на сломанное колесико, и подо мной тут же отвалилось второе.

– Я ведь сказал, что ты пойдешь с нами, ведьма, – произнес Бран, шагая ко мне.

– А я сказала, что я не ведьма, – ответила я.

– Куда ты шла? – полюбопытствовал он, и я решила ответить честно, потому что отлично знала – большая часть проблем у попаданок появлялась из-за недомолвок и вранья.

– Хотела вернуться домой. Дело было так: я сидела у себя в квартире, никого не трогала, писала книжку, про драконов, кстати. Но там другие драконы, более… одетые.

Я стыдливо отвела взгляд, но потом посмотрела на Баран снова, поскольку сейчас передо мной стоял уникальный образчик мужской красоты. Так что я рассмотрела и широкие плечи, и твердые грудные мышцы, и кубики, и все остальное – чисто из профессионального интереса. Пожалуй, дракона встретить реальнее, чем такого мужчину.

– Потом я случайно придумала заклинание, которое перенесло меня в вашу степь, – продолжила я. – Но как ни пыталась повторить его снова, ничего не вышло. Так что я решила, что дело в ритуальном круге шамана. Вот я и иду туда, чтобы стать в круг и вернуться домой.

– Кызылбек стер знаки, – сказал Бран, и я ахнула от обиды. – Магия в чужих руках может быть опасна. Ты не найдешь ничего. К тому же ты сильно сбилась с пути.

– Бран, – сказала я. – Ты ведь великий дракон.

– Можешь говорить сразу, что тебе нужно, – улыбнулся он.

– Помоги мне вернуться в мой мир! – горячо попросила я, вскочив с кресла. – Ты ведь наверняка благородный, щедрый, добрый…

– Я не отпущу тебя, ведьма, – покачал он головой.

– Да я не ведьма! В сотый раз повторяю! – воскликнула я, стукнув его кулаком по груди.

– Ты только что сказала, что сочинила заклинание, которое перенесло тебя в другой мир, – напомнил Бран, даже не шелохнувшись. – Что это, если не магия?

– Я придумала его случайно!

– Вот и придумай второе, про дождь.

– Ты вообще слышишь меня? – рассердилась я.

Бран вдруг обнял меня за талию и притянул к себе.

– И слышу, и вижу, и обоняю, – прошептал он, глядя мне в глаза. – Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь?

– А? – переспросила я.

– Ты соблазняешь меня, ведьма, – сказал Бран, и его глаза жарко полыхнули. – Все в тебе – чистой воды искушение: и твоя молочная кожа, и небесные глаза, и нежные губы, розовые, как лепестки цветов. Тебе это нужно? Хочешь дитя с огненной кровью Урдакена?

Я рассмеялась ему в лицо. Вот еще не хватало мне залететь от ящерицы. А Бран вновь ухватил меня за подбородок и нахмурился, рассматривая брекеты.

– Убери от меня свои лапы! – потребовала я.

К моему удивлению, Бран и правда убрал руки и даже отошел назад, а потом оттолкнулся от земли, раскрывая крылья. От порыва ветра мой халат предательски распахнулся, а кресло опрокинулось. Я бросилась его поднимать, но когтистая лапа сгребла меня со спины и подняла в воздух.

– Кресло забыл! – завопила я, но когти на моей талии сжались сильнее, и дракон взлетел еще выше.

Кресло печально поблескивало оставшимися колесиками в лучах рассвета, обломок цивилизации в выжженной степи. Покинутое своим капитаном, оно напоминало остов корабля в бескрайнем рыжем море.

Сморгнув слезы и ухватившись крепче за коготь дракона, я попыталась мыслить позитивно: не факт, что кресло вообще играло роль при переносе. Да и заклинание было максимально дурацким. Я такой абракадабры уже придумала – на пару авторских листов. А тут у них драконы, магия, ритуалы. Надо искать ключ в этом мире. Взять белый исток, который должен подарить кочевникам дождь – вдруг он может еще что-нибудь? Вроде – вернуть Настю к истокам.

***

Дракон аккуратно опустил меня на землю, но я ойкнула, уколов ногу о сухую траву – мои тапочки слетели где-то неподалеку от кресла. Бран подошел ко мне уже человеком и, подхватив на руки, понес к ближайшему шатру.

Это оказалось куда приятнее, чем болтаться в драконьей лапе на большой высоте, но я все же попыталась высвободиться.

– Не ерзай, Настя, – попросил Бран и так на меня посмотрел, что я замерла как мышка.