Осторожно! Некромант! – 2

– Отлично! А что это такое?

Я немного смешался, но потом постарался ему объяснить:

– Это плата за дополнительную работу. Теперь каждый раз такое будет, если проявишь в каком-то деле усердие.

– Договорились, – ответила гора. – Если кто сунется – так я его в лепёшку!

После чего Пумба ударил кулаком, который был, наверное, с мою голову, в такую же огромную ладонь. От громкого хлопка птицы со всего района взмыли в воздух, а где-то кого-то понесли лошади, судя по матерным крикам.

И я понял – тот, кто сунется на склад, позавидует даже моим умертвиям.

Новый охранник уничтожит каждого, независимо от того, насколько тот будет крутым или хитрым.

После того как я оставил Пумбу на складе, передав ему немного еды, тут же решил накидать ответное письмо Платинову.

Как только я оказался у себя в комнате, взялся за перо и, стараясь не оставлять клякс (а я эти кляксы, дьявол их побери, всё-таки оставлял!), написал совсем кратко:

“Уважаемый Михаил Сергеевич.

Расслабьтесь. Проблема решена. Больше таких эксцессов не повторится.

Главное, сами не показывайтесь на складе. Охранник суровый, может и зашибить ненароком.

По каждому посещению сообщайте мне заранее, чтобы я предупреждал охранника. А ещё лучше, когда мы скорректируем еженедельный план.

С уважением, Акакий Даздрапермов.”

В выходной меня снова разбудили ни свет ни заря. И даже наложенные на спальню защитные артефакты не смогли этому помешать.

– Хозяин! Посторонние во дворе! – прогремели из-за двери синхронные голоса моих привидений.

– Едрить колотить! – я подскочил в кровати и огляделся в поиске штанов.

Меня так взбудоражила новость, что я натянул штаны, а поверх на голые плечи накинул чёрный халат. Уж больно не хотелось рубашку застёгивать.

Выбежал во двор, минуя толпу призраков, и увидел, как ещё двое выглядывают из ближайшего окна.

– Мне не видно, подвинься, – фыркнула толстушка-призрак.

– А может тебе нож под ребро, жиробасина? Пол-окна загородила своей ж*пой! – ответил ей наш местный бывший маньяк.

Некогда было их разнимать, пусть сами разбираются. Чай уже друг друга убить не смогут.

Владик и Петрович уже стояли во дворе, всем своим грозным мёртвым видом изображая охранников моего поместья.

– Ну и где чужак? – спросил я, приближаясь к ним.

Надеюсь, это они не из-за ухажёра Анфи меня подняли? А то за раннее пробуждение я же ещё раз умертвить могу. На время, правда. Уж больно я к ним привязался.

– Вон, в кустах прячется, – указал костлявым пальцем вампир.

– Так, ну Егорка бы прятаться не стал. Значит, там кто-то другой. А чего он до сих не стал донором крови? – спросил я и осуждающе посмотрел на Владика.

– Дык разрешения жду.

– Разрешаю, – отдал я команду вампиру. – А потом тащи сюда его. Будет знать, как в моих кустах прятаться. Только вчера призрак-садовник всё постриг, нех*р чужую работу портить!

– Есть, шеф! – зловеще оскалился вампир и ринулся к кустам со скоростью гоночного болида.

Уже через пару минут он тащил за шиворот какого-то сгорбленного упирающегося мужичка.

– Чёт ты быстро, – подметил Пук и покосился на ноги, которыми болтала жертва. – О, лапти с него снимай! У меня как раз закончились.

– У него можно, – согласился я с питомцем, когда тот боязливо покосился на меня.

– Да от него так воняет, что мне противно стало, – с разочарованием ответил вампир и крикнул в ухо “горбуну”. – Мужик, мыться хотя бы раз в неделю надо!

– А в идеале каждый день, – хмыкнул я.

– Фу, тогда лапти не надо! Такое даже мертвецу курить вредно будет, – разочаровался Пук и мечтательно поднял глаза вверх. – Придётся опять в местную деревню наведаться. Вот там – да-а-а. Девки ноги хорошо моют. Лапти мылом пахнут.

Вампир бросил мужичка передо мной. Горбун явно не походил на случайного прохожего. Да кто в здравом уме вообще сунется за ворота?

– Ты кто такой? – грозно спросил я.

– Ванька я. Домом ошибся, вы извиняйте, – протараторил горбун.

– П*здит, – глубокомысленно ответил Пук, закуривая очередную самокрутку из табака и бересты.

Сколько я не покупал ему нормальные сигаретки. Всё равно ведь продолжает лапти тырить и скручивать. Говорит, что у берёзы особый аромат.

– Как есть, брешет, – снова согласился я. – Пук, ты сегодня крайне проницательный.

– Пытать будем? – обрадовался скунс и потёр лапки.

– Ага. Вот сейчас и начнём. Петрович, ну-ка иди сюда!

– Опохмел, – подошёл бомж с недовольным выражением на мёртвом лице.

Да, в этой застывшей физиономии иногда угадывались эмоции. Особенно при виде бутылки.

– Слушай, Иван Батькович, – я повернулся к нарушителю спокойствия, – ты либо по добру, по здорову рассказываешь, какого хр*на тут забыл, либо…

Я демонстративно оторвал палец Петровичу. А тот как-то вяло простонал, неубедительно. Боли не испытывал, а актёр из него – такой себе.

Затем я ткнул оторванным пальцем мужичку в нос и ожидал, что он тотчас расколется. Но тот лишь хмыкнул. Мол, оторванным пальцем его не напугать.

– Петрович, ну давай естественней, – возмутился я.

И меня совершенно не волновало, что наш пленник это слышит.

Я оторвал незадачливому зомби ещё два пальца, и его лицо перекосило. Он начал бормотать:

– Ма-ма мы-ла ра-му…

Но… в глазах горбуна ни капли страха.

Тогда я оторвал Петровичу руку и ткнул её в лицо мужика.

– Жил у Зи-ны коз… козлик, – продолжил Петрович фразами из букваря.

Ванька лишь замотал головой.

– И какого ты не пугаешься? – возмутился я.

– Да мне пофиг, – усмехнулся “горбун”. – Я служу некроманту. У него и не такого насмотрелся. Вот же чёрт…

– Ага! Проговорился?

Но пленник демонстративно закрыл ладонями рот, не желая больше отвечать.

Я же, раздумывая над дальнейшим планом действий, обернулся к дому. В окнах прекрасно видно, как ругаются привидения. А их крики доносились и до нас.

– Хм, у меня есть идея, – проговорил я и затем отдал короткий приказ. – Владик, тащи его в подвал!

Пока вампир разбирался с пытающимся вырваться мужиком, я обратился к призракам. Громко закашлял, чтобы они замолкли, но это не сработало.

Тогда я выкрикнул:

– А ну-ка, все заткнулись! Вы уже мёртвые, вам делить нечего.

– А хозяин дело говорит, – подметил старичок-призрак, один из немногих, кто умер в этом доме естественной смертью. Хотя что-то он недоговаривал. Оборванная петля, что болталась на шее, намекала на обратное.

– Так, мужская часть призрачного населения идёт чинить крышу, – распорядился я. – Пауки жалуются, что она протекает.