Шило с прицепом

Пролог

– Скорп! Скорп! – по одному из заброшенных полуразвалившихся строений, едва ли не спотыкаясь о разбросанный то тут, то там мусор, бежал мальчишка лет семи. – Ско… – Из-за угла выскочила темная тень, зажав пацану рот. Тот сначала задергался, словно попавшаяся в сети рыба, но, нащупав на держащей его руке знакомое массивное кольцо, мгновенно обмяк.

– Чего кричишь, цвирков слепоныш? – раздался тихий, но сердитый шепот. – Это последнее наше гнездо, не хватало еще и его так бездарно просрать! Чернюков накликать хочешь?! – последние слова тень буквально выплюнула и скривилась от отвращения, а затем медленно убрала руку, аккуратно ставя ребенка на пол.

– Ско-орп, – хлюпнув носом, уже тише произнес мальчик. – Они… они… Меза взяли…

– Меза?! С какой ржи?! Я ведь сказал: никому не отсвечивать в городе! Вообще туда не ходить! – повернув пацаненка к себе лицом, молодой мужчина резко встряхнул того за плечи. – Кончай реветь, доложи нормально, тварь тебя раздели!

– Цвичка очень кушать хотела, – все-таки не сдержал слез ребенок. – Она не просит же… но вдруг взяла и упала, а Такки сказал, что это от голода. Мы испугались, что она умрет…

– Ржа! – выругался Скорпион, прикрывая ладонью глаза. Не хватало, чтоб еще младший увидел в них панику. – Я же говорил вам, говорил, цвирковы вы дети, подождать до вечера! До вечера никто не умер бы точно! После связки с Мастером все бы поели до отвала! И ладно Тукк, у него по малолетству мозгов как у ручного цвирка, но Мез-то с какой ржи снова повелся на ваше нытье! Не зря говорят: нет ничего хуже, чем девка в банде! Какого бы возраста она ни была!

– Цвичка не виновата, это… это я! – почти запаниковал ребенок, вцепясь в руку мужчины мертвой хваткой.

– Не время выяснять. – Скорпион закусил губу и с прищуром посмотрел в разбитое окно. – Если Меза взяли, некому было заметать за тобой следы. А потому скоро ищейки будут тут. Не реветь! – подзатыльником прекратил он детские слезы. – Скажи Чарту, пусть собирает всех у выхода. Он знает у какого. Вещей минимум. Если я не вернусь через час… перемещайтесь в призму, пусть Швея развеет всю эту ржу по просторам галактики.

– Скорп… – попытался что-то возразить мальчишка, но стушевался под не терпящим неповиновения взглядом. – Я скажу…

– Не подведи… – «на этот раз». Мужчина не окончил фразу вслух, но она сама прозвучала в воздухе. Как только мелкий кивнул, Скорпион на пределе своих возможностей рванул к пространственному проколу.

Старая, больная, косая, слабая – к прародителям все, неважно! Пусть даже будет мужчина – не чистоплюй, ради мелких потерплю.

Мне… нет, нам нужен этот Мастер!

Нам надо убраться отсюда и закрепиться во внешней призме, потому что оставаться на Горгонзоле – это только сдохнуть или добровольно лечь под чернюков.

Но задница в том, что мы там, за куполом, никому на хрен не нужны. Мы даже не слабаки, мы – металлолом. Мусор. Более-менее сражаться можно только мной или Мезом, если, конечно, кому-то взбредет в голову драться лезвием без рукояти.

У нас нет ни дома, ни денег, ни права голоса. Документы только у меня, и я не хочу вспоминать, чего стоило их заполучить. Едва мы сунемся в пространство совета, мелких заберут – там не бывает беспризорников. Считают память, запустят свое ручное чудовище – Швею, и она сотрет все на хрен вместе с Мезом, Сайтой и остальными ребятами, которых мы так и не успели вытащить.

Да и что такое приют в призме, мы знаем не понаслышке. Далеко не все сироты родились в этой клоаке, но все равно оказались тут. Из приютов, ага. И никто из нас не поверит, что вся эта система не куплена на корню чернюками. Проще уж сразу выйти в местный город и лапки поднять – жрите, гости дорогие.

Мастер же – это еда для детей, это дом, пусть самый маленький и зачуханный. Это возможность легально работать. Я ведь и в живцы пролез не совсем законно и каждый раз трясся, что вот-вот накроют… А сейчас и эта возможность перекрыта, слишком уж активно копает совет. А у меня в документах написано: пункт постоянной дислокации – Горгонзола. Да только сунусь – за жопу возьмут и к охранителям на допрос. А там мозги выпотрошат, и все.

Другое дело – собственный, привязанный Мастер. Она или он даст новое имя и новые документы. Всем. Надеюсь…

Глава 1

– Что это? – недоуменно спросил я у мерзко ухмыляющейся главы клана Лакоста.

– Мастер нашего клана, как ты и заказывал, – довольно пожала она плечами. – Тест на совместимость мы провели – ты подходишь.

– И почему она… – это, надеюсь, все же «она», уж больно короткая стрижка для женщины из Мастеров, – спит?

– По-другому на такого, как ты, тем более «прямо сейчас», никто не согласился, пришлось опоить.

Что?! Они накачали своего Мастера наркотой, чтоб та меня привязала?!

– Хорошенько постараешься – и будет у тебя Мастер, а отношения потом наладите. Возможно… Надеюсь, ты умеешь не только проворачивать аферы, но и правильно вымаливать прощение, – я сделал вид, что не заметил ее красноречивого взгляда на мой пах.

– Я-то понятно, свое презрение вы никогда не прятали, но не думал, что глава великого клана будет так обращаться со своими. Она точно из ваших? Или, может, перехватила вашу охоту? – начал я с другой стороны, заодно стараясь побольше узнать о будущем Мастере.

– Заткнись и трахай что дали! – вышла из себя женщина. – Я соблюла ВСЕ твои условия. Вот Мастер, вот тест на совместимость, вот ее идентификационная карточка. Я даже денег на нее закинула, за то, что ломаю бедняжке жизнь. Между нами нет долгов! – в меня бросили пластиковым идентификатором и гордо удалились за дверь номера какого-то местного захудалого отеля, сверкнув вспышкой перехода.

Телепорт мне дали, не поясняя, так что я даже не понимал, на задворках какой спирали мы сейчас находимся. М-да… «Идеальное» место для так воспеваемого всеми «единения двух созданных друг для друга душ». Обшарпанные стены с отклеивающимися по углам пергаментными обоями неопределенно-зеленого цвета, стертый от времени грязный палас, дырявые шторки, выцветшие с годами. И посреди всего этого пыльного великолепия – небольшая скрипучая кровать с некогда белым постельным бельем, на которой и лежал мой будущий Мастер. Наше старое логово и то было ухоженней.

Клановая сучка будто почувствовала, что у меня настала полная ржопа и нет другого выхода… Пытаясь хоть как-то оправдать для себя промедление, я приоткрыл папку с анализом совместимости…

Ее имя – Марина Лакоста. Тридцать шесть полных лет?! Мне что, еще одного ребенка отдали? Цвичке только недавно двадцать пять исполнилось, мне самому девяносто два… а тут еще одна девка-малолетка в банде. Ржа!!! Процент совместимости – 38.9… И это они называют подходящим? Это же чуть ли не на самых нижних границах возможного партнерства! С такой совместимостью разве что с рынка наемников берут на один раз попользовать!

Так, ладно, откладывать больше не имеет смысла, нужно разворачивать из одеяла одурманенную наркотой девчонку и… Ржа-а-а! Чувствую себя насильником-педофилом. Гадко. Но жизнь мелких важнее моих душевных страданий.

Медленно подойдя к кровати, с удивлением рассмотрел растрепанный пучок темных волос на макушке девушки. Нет, постойте! Я недоуменно перевернул закутанный в плотное одеяло кокон и практически с ужасом уставился на лицо Мастера… и с тяжелым стоном опустился на край кровати. Либо лежащей здесь женщине больше восьмисот лет, либо она – пустышка. Или слабосилка, как называют их некоторые. С учетом того, что будь у нее хоть какие-либо силы – в таком возрасте у нее бы точно была связь с Оружием, вывод напрашивается только один. Мне притащили пусть и клановую, но пустышку. Таких если и оставляют в семье, то только на развод или из жалости.

Пустышки хоть и имеют силы Мастера, но из-за их мизерного количества не могут сражаться и перерабатывать скверну в достаточном объеме, чтобы обладать долголетием. Как и Оружия-металлолом: если их не напитывать и развивать – те стареют, как обычные смертные.

«Значит, об охотах и хорошем доходе можно забыть», – скрипя зубами, подумал я, уже более пристально разглядывая черты лица будущей проблемы. Моя чуйка буквально вопила, что я ввязываюсь в нечто… неудобоваримое. Но жизнь, как всегда, не баловала беспризорников выбором.

Внешность у женщины была не характерная для жителей призмы. Круглое, плоское лицо, нос кнопкой, раскосые небольшие глаза, пухлые губы и черные волнистые волосы – она явно была помесью с какой-то из многочисленных рас спиралей, что вполне поясняло мизерный уровень сил. Не уродка, но и красавицей точно не назовешь.

Тяжело вздохнув, я вытер нервный пот со лба рукавом и немного потеребил в руках идентификационную карточку. Что ж, значит, с ней я получу лишь официальный статус и немного «дареных» денег. Еще остается дом… должна же она была до этого где-то жить? Клановая, пусть и пустышка, на улице не останется. Не так уж мало для нас, на самом деле.

Для начала, во всяком случае, сгодится, а потом я что-нибудь придумаю. Тем же живцом пойду, только уже официально, или кого из наших старших выгодно пристрою. А если спасем остальных, и вовсе все наладится. Но в начале… нужна привязка. А потому, Скорп, засовывай свою гордость, принципы и желания в жопу и строй из себя умелую бордельную шлюху. Эта женщина должна тебя захотеть и привязать… Было бы неплохо, если б, помимо наркоты, ее еще афродизиаком накачали. Тц, мечты.

Глава 2

Эротические сны бывают у всех, это здоровое проявление подавленного либидо при нормальном гормональном фоне. И у меня бывают. Так что я не удивилась, когда в сладкой полудреме почувствовала, как меня раздевают чьи-то осторожные и умелые руки. Прикосновения были приятными и возбуждающими, а потому я постаралась еще больше расслабиться и погрузиться в сон. И не стала открывать глаз – частенько это желание приводит к тому, что мозг просыпается, и все, прощай, эротическое продолжение.

Мне даже было неинтересно рассматривать, кто привиделся на этот раз – Киану Ривз или какой-нибудь очередной Момоа. Какая разница? Наяву мне не светит ни тот ни другой, а стало быть, и перебирать нечего.

Сновидение между тем действовало довольно активно – совсем скоро я почувствовала, что осталась в одних трусиках, и еще порадовалась, что легла спать в приличном белье из магазина «Интимиссими» – недорого, комфортно и показать не стыдно. Было бы обидно краснеть перед сновидением за старые трикотажные трусы в линялый голубой цветочек или лифчик с растянутыми резинками и расползающимся «кружевом».

И в таком, бывало, ходила, чего скрывать. Любимые-удобные, выкинуть жалко, а когда никто гарантированно не увидит… ну вы поняли.

Воспоминание мелькнуло секундной вспышкой и пропало. Чего он творит, безобразник? М-м-м, такого я еще ни в одном сне не пробовала…

Интересно, это так вчерашний ролик с ютуба на подсознание подействовал, что теперь мне снится опытный тайский массажист? Слишком уж движения у него уверенные и действенные – я возбудилась буквально с полоборота. Главное, не целуется взасос, не наваливается сверху и вообще почти меня не трогает – легкие касания кончиками пальцев по окружности груди, по шее, возле губ. И снова вниз – между грудей по животу и ниже, а потом, обойдя самое чувствительное место, по внутренней стороне бедер. Эге, а трусов-то уже и нет. Не заметила, как исчезли, впрочем, во сне это нормально. Вот его пальцы поднялись по бедру обратно и легонько погладили… ох ты ж ни фига ж себе!

Какое-то время я терпела сладкую пытку – сновидение возбуждало меня, возбуждало… пока я не начала требовательно извиваться под его пальцами и терять терпение. К черту, даже если проснусь, надеюсь, свое получить я успею.

Не открывая глаз, я выгнулась навстречу и по наитию обвила видение руками за шею, притягивая к себе.

Похоже, моя инициатива понравилась. Видение поддалось, и я почувствовала его тяжесть, а потом легкий толчок, и он ме-едленно стал входить в меня. С одной стороны, непривычно и очень возбуждающе, а с другой – какого хрена? Мой сон, хочу быстрее, пока кто-нибудь не пришел и не разбудил!

Так что я ухватилась за свой сон покрепче и рывком дернулась навстречу, принимая его в себя. Отпустила его шею и плечи и перехватила за ягодицы, требовательно прижимая и тиская.

Он ответил, и несколько минут удовольствие нарастало с каждым толчком, с каждым движением, уже вот… вот… Я чувствовала, что сейчас накроет сразу и взрывом оргазма, и пробуждением, но тут мой неведомый партнер из сна снова попытался отстраниться, а со мной что-то произошло. Я его схватила, но не руками, а как-то иначе. Непонятное нечто внутри меня взрыкнуло и впилось в… во что?! Не знаю. Но я получила то, что хотела, – водопад удовольствия и чувство удовлетворенной собственницы, очень странное и обычно мне не свойственное.

Именно это заставило меня широко распахнуть глаза и проснуться.

И вскрикнуть: я больше совершенно точно не спала, но мужчина из сна никуда не делся, так и лежал на мне и… во мне!

Ну ни хрена себе!!!

Последнее, похоже, я сказала вслух.

– Обожди, – хрипло сказал он, упираясь лбом мне в грудь и тяжело дыша, – не ори только, хорошо? Я объясню… – он слегка помотал головой.

– Объясняй, – чтобы задавить медленно выползающую из подсознания и кровожадно облизывающуюся истерику, я быстро огляделась. И тут же пожалела об этом – истерика взбодрилась как никогда прежде: я была вовсе не дома, не в своей кровати, а вообще неизвестно где!

– Ить твою мать! – но не заорала, как он и просил, негромко выругалась. Мало ли… Тихо, Марина, тихо. Ты кризисный психолог, а не монастырская девственница, внезапно проснувшаяся в борделе. Сначала надо разобраться, а потом воевать. Глупо это делать с мужиком, которого ты только что поимела… Ну не привыкла я себе врать. Ни хрена это не он меня… Хотя все равно жопа кругом какая-то творится.

– Где я? – более идиотский вопрос придумать сложно, конечно.

– Ржа знает, какой-то мирок на задворках спирали. Тво… ваша глава перенесла нас сюда телепортом без обозначения.

Я пару раз моргнула. Потом зачем-то пощупала его лоб. В испарине, но не горячечный. И у кого из нас тогда крыша поехала?

– С тобой все нормально? – переспросила на всякий случай и поерзала, намекая, что неплохо бы с меня слезть. – По-моему, ты заговариваешься.

Отлично, просто отлично. Я непонятно где, трахаюсь с совершенно незнакомым психом, у которого в голове телепорты со спиралями. Марина, во что ты влипла? А главное, когда успела?!

То, что она не начала орать и вырываться, – уже хорошо. Привязка установилась, свежая совсем, но достаточно прочная. И если за нее сейчас со всей дури рвануть – не порвется, только больно будет так, что я могу и сознание потерять. А этого ни в коем случае нельзя допустить. И поэтому… поэтому этой перестарке в ближайший час лучше вообще не давать ни о чем задумываться…

– Нам надо бежать, и чем скорее, тем лучше! – выражая собой абсолютную серьезность, не терпящим возражения тоном сказал я. Одновременно с этим стал натягивать на себя одежду и бросил женщине ее тряпки. – Объяснять нет времени, быстрее одевайся. Или телепортирую прям так, голой.

Она посмотрела на меня нечитаемым взглядом, будто сканируя. На всякий случай я даже проверил – на какую глубину у нас привязка. Хотя о какой глубине вообще можно говорить при таких процентах совместимости… там не то что спрятанные желания, там даже для банального мысленного общения придется напрячься.

Хоть внешне я и не показывал, но внутри мандражировал и спешил по-настоящему. Мелкие там одни…

И этой… я ведь не собираюсь ее подставлять. Просто дети мне важнее ее нынешнего состояния, а как только те окажутся в безопасности – я все объясню. Совесть моя абсолютно чиста.

Женщина повела себя странно. Я, если честно, ждал как минимум вопросов, а как максимум – театральной истерики с киданием и битьем всех подвернувшихся под руку предметов. Но Мастер, будто почувствовав мою серьезность, начала поспешно одеваться, не проронив ни слова. Ну или… или она просто после того, как опоили, такая заторможенная и на автомате, ничего не поняв, подчинилась командному тону. Некогда мне сейчас с ее психикой и умениями разбираться.

– Сейчас на Горгонзолу. Там собираем цвирчат и домой… к тебе, – осторожно добавил я, но снова не заметил возмущения. Мастер лишь хмурилась, видимо все же пытаясь что-то понять. – Хватайся за руку. Быстрее.

Как только наши ладони сомкнулись, я активировал переход. Вспышка, небольшое неудобство от дешевого артефакта переноса, впрочем быстро прошедшее, и вот мы уже стоим около разрыва. Ржа, каждый раз этот воздух словно бьет по всем органам чувств – непередаваемая вонь отходов, гари и отчаяния. И тучи… низкие, багровые, давящие.

Моя спутница тоже всю здешнюю прелесть на себе ощутила – подобралась, и взгляд стал более настороженно-осмысленным. Но я не дал ей опомниться.

– Бежим, – крепко схватив ее за руку, я рванул между гор строительного мусора к убежищу. Еще немного, еще чуть-чуть – и все мы будем в безопасности.

Глава 3

– Скорп! Твою ржу… Стой! Скорп! – стоило нам только добежать до нужного здания, вдруг зло зашипел из-за угла знакомый голос Чарта. – Ты… ржа… кого еще приволок?!

– Наш билет в большое и светлое, – огрызнулся я, стараясь не обращать внимания на тяжелое дыхание Мастера. – Ты почему здесь, где дети?

– Там ищейки…

– В логове? – сердце упало в пятки. Неужели все было напрасно?!

– Нет, но будут в нем с минуты на минуту. Я только с разведки, малышня не знает. У нас две сигналки сгорело, вот и пошел проверить…

– Значит, время есть, – я резко свистнул, привлекая внимание «часового». – Бросаем все, никаких тряпок, никакого прочего барахла, – и уже тише, одному Чарту: – Цвичку на руки – и на северные кучи. Я растяжки на ищеек поставлю.

– То есть уходим?! – вскинулся Чарт. – Совсем?! А как же… – и сам заткнулся, закусив губу.

– Да. Сейчас можно, – чуть сгладил я момент, глазами показывая, что не до объяснений. – За ними мы еще вернемся. А пока, – я вложил руку Мастера в его пыльную ладонь, – храни как последний куб скверны. Другого Мастера мы уже не найдем, – и не удержался, пару секунд полюбовавшись на огромные и полные оржавения глаза Чарта.

– Это Мастер?! Твою ржу в … и через… и на …!!! – выдал Чарт в голос, но тут же сам себе зажал рот.

– Быстр-ро, – рыкнул на него я. – Нам надо выжить… Остальное – потом.

Знаете… лучше бы он меня дальше трахал, тем более у него неплохо получалось.

Психика у меня крепкая, закаленная и тренированная. Плюс физиономия – наследство дорогих предков-оленеводов, среди которых медная рожа считалась признаком великой силы. Это когда вокруг внезапный звездец, а у тебя вывеска становится невыразительной и неподвижной, бывалому отморозку на зависть… в общем, «чукча и не такое видел, чукче пофиг».

Так что со стороны, наверное, и не скажешь, что я в полном ах… в непонятках. Но, блин, любопытно-то как!

Оно, конечно, мне и так с трудом верилось, что мою невзрачную, по меркам Москвы, особу украл для сексуальных утех какой-нибудь принц-извращенец, а уж когда в ход пошли телепорты… стало окончательно понятно, что нормальной реальности пришел полный и окончательный «конец обеда». Ва-а, аднака!

Я едва успела натянуть трусы и прочие тряпки и начала стрелять глазами по сторонам, но тут случился облом – только завязала шнурки на кроссовках, мой «принц-насильник» схватил меня за шиворот и зашвырнул… э… ну да, в телепорт.

Что я вам скажу… «Самолет – хорошо, телепорт – хорошо, а олени лучше». Олень, по крайней мере, везет тебя туда, куда сама направишь, а не вышвыривает на бетонную помойку, не дав даже душ принять после секса.

Спокойно, Марина, спокойно. И не такое бывает… как видишь. Ф-фу-у-у, чем это так непередаваемо мерзостно воняет?! Как они тут дышат вообще?

Когда-то в ранней юности, насмотревшись сказок по видику, пару раз по глупости и наивности возмечтала о прекрасном принце, который заберет меня в волшебную страну. Так вот, я не мечтала, чтобы он забрал меня на свалку апокалипсиса!

Не, с одной стороны, жутко интересно – я такого художественного раздрая даже на полигоне Тушино не видела, когда мы там пожар ликвидировали. А с другой – этот сексуальный извращенец что, поприятнее местечка не мог найти для медового месяца?

И только я успела подумать эту мысль, как все покатилось кувырком. Оппа – и какой-то чумазый черт из-под завалов, оппа – и мы уже куда-то несемся со всех ног, перескакивая через бетонные обломки и прочую хренотень. Спасать детей от ищеек.

Не, я только за, я детей люблю. И вообще, эта «манга» мне почти нравится. Только, блин… копыта! Переломать! К чертям! На этих завалах можно. Епс! Принц-извращенец меня в последний момент поймал, а то провалилась бы в щель между блоками. И как эстафету передал черту.

Тощий, коротко стриженный подросток, тот самый, который выскочил из-за угла полуразвалившегося здания нам наперерез, вцепился в мою руку так, словно я могла или убежать, или исчезнуть, и потащил за собой с неожиданной в таком тщедушном теле силой.

– Меня, эт, Чартом кличут, – нервно оглядываясь, прострекотал он.

Да-а-а-а… вот уж точно, бог именем шельму метит.

– Зовут то есть, Мастер. А вы теперь Скорпом сражаетесь? А еще Оружия у вас есть? – подросток трещал как пулемет, но чувствовалось – потому что волнуется и чего-то боится, а не потому, что ему прямо не вытерпеть, как приспичило все знать.

Вот так, на ходу осыпая вопросами, клешней вцепившийся в мою руку пацан протащил нас по каким-то извилистым переулкам среди куч мусора и развалин, с ходу влетел в темную арку полуразрушенного здания, свернул раз, другой, спустился вниз по узкой металлической лесенке, толкнул тяжелую дверь… и, как только мы вошли в полутемный коридор, обернулся и виновато прогудел, протягивая мне ладошки, сложенные ковшом.

– Уф… вот. И это, простите, вот… привычка…

Х-хар-р-рошие привычки у черта. Если подумать и посмотреть на антураж – самые полезные в таких обстоятельствах. Ладно бумажник, он у меня в кармане куртки жил, во внутреннем. И ключи от машины там же. И куртка на мне застегнута! А от дома-то ключи! На цепочке на шее же были! А пачка «Орбита» откуда? Я и сама не знала, что она у меня есть. Интересно, а камни из желчного у бабули он так сумеет достать? Хилер, аднака.

Ладно, это я потом подумаю, как приспособить к делу, сейчас собираем глазки в кучку и оглядываемся.

Бункер какой-то. Или часть подвала – серые бетонные стены с потеками сырости, темная отдушина прямо под потолком, закрытая мелкой металлической сеткой. Но чисто – полы выметены, коробки и ящики с незнакомой маркировкой выстроены в каком-то определенном порядке, а прямо на них…

У-у-у, как все запущено. Вот знала я, что принцы-извращенцы – они в целом люди ненадежные и могут завести далеко и не туда. Но ладно, когда теток, а детей-то за что?

Полный подвал потомства наплодил. Надеюсь, эти мои предшественницы, которые мамочки этого потомства, – они хоть живые? Или «Синий Бород» их уже похоронил под ближайшей кучей мусора? Тьфу… ладно, отобьемся, если что. А так на вид обычные беспризорные дети, кое-как одетые в аккуратно заштопанные и относительно чистые обноски. Худые, истощенные, но умытые. Испуганные, но не буйные. Смотрят настороженно.

– Это теперь наша Ма… – радостную речь черта вдруг прервал негромкий хлопок где-то снаружи, но его хватило, чтобы я выпучила глаза, открыла рот и включила, наконец, голову.

Вот так всегда, пока по кочану не врежут, он не заработает. Зато как только, так сразу: быстро и четко анализируя ближайшее прошлое, настоящее и возможное будущее. Все мое любопытство как ветром сдуло – сигнал опасности взревел на полную мощность.

Я вспомнила до секунды, до каждого кадра-картинки все, что произошло, мгновенно обработала, и сжатая пружина внутри меня сорвалась с креплений:

– Скорп сказал, уходить надо быстро, – ни капли сомнения в голосе. Все потом. – Чарт, здесь все?

Подросток открыл рот, но ответить не успел: где-то наверху, совсем близко, грохнул взрыв, и нам на голову посыпался мусор с потолка. Дети испуганно пригнулись и вжались – кто в стены, кто в ящики, но ни один даже не пискнул, и это было самое страшное, потому что неестественное. А грохот не прекращался, взрывы шли один за другим, и пол под ногами угрожающе закачался. Твою мать, завалит на хрен!

Уже не раздумывая, я сорвалась с места, схватила в охапку двух пацанов – на вид каждому лет по восемь-девять, развернулась и пихнула их прямо в руки Чарту, а сама кинулась в дальний угол подвала, где из вороха замурзанных пледов торчало побледневшее личико совсем маленькой девочки.