Отряд «Акинак»
– В таком случае, – я протянул ему руку, – добро пожаловать в наш отряд, капитан Буркай-ай-Керинг.
Эльф руку пожал – хорошее рукопожатие, крепкое, ладонь не потная и не дрожит. Буркай уверен в том, что делает, и определился в своем пути.
– Скажи, капитан, – задал я первый свой вопрос. – Ты присутствовал при допросах своих бывших командиров. Почему они так мало знают о твоей группе?
– Мы подчинялись непосредственно отделу специальных операций при разведсекторе Пятой группы армий – это не их уровень. Они дают заказ на воинов, и ОСО их выделяет. Полковник Секень просил пятнадцать спецгрупп, но получил только три, больше просто не было – все в разгоне и на задачах.
– Понимаю, – кивнул я. – Тогда следующий вопрос. Кто были те бойцы, которые атаковали корпорацию «Сантос Медикус» в Белой Сане?
– Наемная группа – человеки, вроде бы все Одаренные, однако какие-то странные. Откуда они, не знаю. Мы пробовали с ними общаться, и у нас сложилось впечатление, что мы разговариваем с несколько заторможенными людьми. Они жили в своих доспехах и не снимали их ни на минуту. До этого я их не встречал, хотя слышал, что раньше они были в подчинении Первой группы армий и выполняли достаточно сложные операции в тылу гориллоидов.
Вытащив из планшетки карту, на которой отмечал местонахождение миров, отсутствующих на общей разметке планет, я попросил эльфа указать его родной мир. Он уверенно ткнул на другой конец карты:
– Вот здесь моя родина, планета Тирталь.
– Однако далековато, – заметил я, убирая карту. – Если по прямой от наших пограничных миров, то пятьдесят планет.
– А зачем вам это, командор?
– Мало ли, а вдруг когда понадобится. Не один ты, капитан, наверное, в вашем мире, кто соображать начинает.
Буркай замялся и спросил:
– Командор, вы будете воевать с гориллоидами?
– Да, будем.
– Почему? Ладно мы, нам мораль и традиции не позволяют Врата подрывать, хотя вскрывая их, мы причиняем им непоправимый ущерб. Вас ничего не сдерживает, и вы можете отгородиться от мутантов стеной. На вашей линии фронта всего три мира. Зачем вам это надо?
– Как тебе сказать, капитан. Факторов много. Есть возможность повоевать в нейтральных мирах, а нам, человечеству, всегда нужен враг. Если нет врага внешнего, то мы начинаем грызть друг друга. Сейчас мы создали Ра-Арский Оборонительный Союз, и это хорошо, но не будь врага внешнего, эльфов или гориллоидов, то все, союз тут же распадется. Вот ты говоришь, что можно подорвать Врата, и это так, действительно, мы можем такое сделать. Однако что потом? Вновь производить подрыв или отступать в другой мир? Думаю, что это не выход. Врата подорвать всегда успеем, если крепко прижмет, а пока, будем рубиться. Опять-таки нам нужна торговля со Световечной империей, не через год, когда пробьем обходную ветку, а сейчас, слишком много миров зависит от тинирина.
– Но у вас ведь есть свой заменитель? Насколько я понимаю, именно из-за этого начались бои на Ра-Аре?
– Если бы все было так просто, – усмехнулся я. – Не есть заменитель тинирина, а будет. Мои ученые только через неделю смогут синтезировать первую партию лекарства. Процесс этот возможен, но он очень трудоемкий. Насколько я понимаю, создается нескольких групп медицинских препаратов, а уже из них получается лекарство, дарующее человеку бессмертие, относительное, конечно, лет на триста. Теоретически все готово и просчитано, а на практике нужны сотни мощных лабораторий и огромное количество высококвалифицированных специалистов, которые будут в них работать, так как ни на какую автоматику полностью положиться нельзя. Со временем все вместе, если напряжемся, мы откажемся от тинирина полностью и перейдем на свой препарат, но на это потребуется лет десять. Через месяц начнется наступление гориллоидов и останется только одна транспортная ветка, которая связывает нас со Световечной империей, отруби ее и получишь бунт в пределах всего нашего человеческого конгломерата. Еще вопросы есть?
– Что будет со мной?
– Первым делом напиши все, что ты знаешь про эльфов, чистокровных, конечно: армия, общество, задания которые выполнял. Пока осваивайся в отряде, а потом посмотрим. Есть идея создать некое смешанное подразделение, в которое войдут эльфы, вас уже двое, гномы, ко мне тут парочка просится, обратились по дипломатической линии, и гориллоиды.
– Мутанты? – удивился Баркай.
– Да, один уже имеется. Нормальный разумный обезьян, даже поумнее многих людей будет.
– А пообщаться с ним можно?
– Почему нет? Общайся. В центре усадьбы живет мастер Абу со своей телохранительницей Инзой Зарей, ты в правом крыле, а в левом обитает гориллоид, зовут Бо-хо-жгом. И без глупостей, охрана за вами присмотрит.
– Да, какие глупости?
– Не знаю какие, вдруг у вас неприязнь на уровне инстинктов, так что осторожно, – встав, я кивнул на выход: – Пойдем, капитан Баркай. Раз уж загорелся желанием пообщаться с бывшим врагом, так чего время тянуть.
Мы вышли во двор, осеннее солнышко чуть выглядывало из-за туч, в кои-то дни погодка радует, и к нам подошел начальник охраны объекта, бывший легат романской морской пехоты, а ныне лейтенант «акинаков», Симеон Вольф. Когда встал вопрос, кого сюда определить, то, не раздумывая, назначил его, вроде как при важном деле, а в то же самое время, гостям этого места бежать все одно некуда. Родственник мой назначением горд, теща спокойна, князь доволен, да и самому парню разноплановое общение с контингентом, обитающим на вилле, пойдет только на пользу.
– Лейтенант, – обратился я к Симеону.
– Да, командор? – вытянулся тот.
– Капитану Баркаю-ай-Керингу разрешены прогулки и общение с другими постояльцами объекта.
– Есть.
– Проводите его к Бо-хо-жгу.
Эльф и младший сын великого князя Романского направились в левое крыло здания, а я двинулся к мастеру Абу.
У летописца ничего не изменилось. В камине горел огонь, сам Абу что-то читал с экрана ноутбука и делал выписки на широкие листы бумаги, которые потом подшивал в огромный фолиант, хранящийся у него в сундуке за пятью замками. Инза Заря, его то ли помощница, то ли телохранитель, тихой мышкой сидела в уголке и правила на ремне нож. Все как обычно.
На скрип двери мастер Абу оторвался от своего занятия и произнес:
– Здравия вам, командор.
– И вам того же, мастер. Давно не виделись, вот и решил навестить вас.
– Как всегда, не просто так? – летописец хитренько прищурился.
– Конечно, мастер, не просто так, – я подошел к камину и, присев на корточки, протянул ладони к огню. – Есть вопросы.
– А бить меня не будете? – ехидно поинтересовался старик, сделав умильное и смешное лицо.
«Вишь ты, раздухарился как. Тело своего бога получил, так все время на шутки-прибаутки пробивает, ну-ну, пошуткуй», – подумал я, оглянувшись на Абу.
– Юлить не будете, никто вас не обидит. Кажется, давно об этом договорились, да и смысла в этом нет. За обман отберу у вас тело Шнара Первоцвета, и всех делов.
– Ладно, – веселость с летописца слетела моментально и, повернувшись ко мне, он спросил: – Что вы хотите знать, господин командор?
– Вы в курсе, что моя жена беременна?
– Конечно, – он кивнул на свой ноутбук, – вся отрядная информационная сеть гудит. Как же, у любимого командора такое событие. Кто-то из офицерских жен под это дело даже инициативную группу собирает.
– Не понял, – удивился я, – зачем это?
– Имя ребенку выбирают.
– У-у-у, делать им нечего. Ладно, ближе к теме, мастер. Мне нужно, чтобы мой наследник был Одаренным. Как это устроить?
Летописец задумался, почесал свой смуглый крючковатый нос, бросил взгляд на Инзу, сидящую в углу, и ответил:
– Можно увеличить шансы, что ребенок будет Одаренным, но и только. Единственный рецепт, который я знаю, сами роды должны происходить в полюсе силы. Гарантии нет, но в любом случае ребенок будет необычным.
Это я и так знал и, кивнув на слова Абу, зашел с другой стороны.
– Однако книги из Рассветного говорят, что если ребенок рождается во время самого открытия Врат, то Одаренным он становится сразу. В этом случае выброс энергий в полюсе силы на пару порядков выше, чем обычно, и тут хочешь или нет, а организм ребенка адаптируется сразу, и как следствие адаптивных процессов, пробуждается Дар. Что скажете на это?
– Возможно, что и так, командор, но я бы вам советовал не торопиться. У вас вся жизнь впереди, и при желании ваша супруга в состоянии родить вам еще не одного ребенка. Тут ведь в чем закавыка, в таком случае велика опасность потерять саму мать, а те, кто писал свои книги в Рассветном, наверняка этот момент совсем не рассматривали. Ведь я прав?
– Действительно, там про это ничего не было написано, – согласился я. – Странно, почему?
– Ничего странного. Ученые из Рассветного стремились к поиску истины и новых путей. Что им жизнь одной женщины? Да и не всякая еще подойдет.
– В самом деле, но как-то очень уж необычно слышать эти слова от вас, мастер, от летописца клана убийц.
– Есть ритуальное убийство во имя великой цели и есть убийство ни в чем не повинной женщины – это две огромные разницы, – глубокомысленно изрек Абу. – Вы удовлетворены нашим разговором, командор?
– Вполне, мастер, благодарю вас за ваши советы, а то за малым глупостей не наделал. Пойду я, дела.
– Да-да, – летописец кивнул и вернулся в свой мир, где все было разложено по полочкам и рассортировано по видам и классам. Он вновь стал всматриваться в ноутбук и что-то торопливо выписывать на листы бумаги.
Встав, я вышел на улицу, и тут зазвонил коммуникатор. Посмотрел на номер – Назаров, мой начальник штаба. Этот по пустякам звонить не будет, впрочем, как и любой, у кого есть такой передатчик, как у меня.
– Да, Алексей Петрович? Слушаю вас.
– Командор, есть проблемка, несколько не однозначная, потому и беспокою.
– Ну, это ясно, что просто так дергать меня в выходной день не станешь. Говори, Петрович, что там такое?
– Мир Сулин, помнишь?
Сулин, Сулин… обычный средневековый мир, за последние двадцать лет скакнувший от луков до огнестрельного оружия. Помнится, в бытность мою еще торговым представителем на Ра-Аре запродал кому-то из местных королей пять тысяч старых «калашей» и пять миллионов патронов, удачная сделка была. Опять же морские рейдеры, которые мы закупали у дона Карбоно, изначально строились для тамошних пиратских баронов. Четыре мира от Ра-Ара, один от Земли, Врата под нашим контролем, крепости там пока нет, привратная транспортная развилка и блокпост. Это все, что я мог вспомнить про этот ничем не примечательный мир сразу.
– Да, помню.
– Армия местного правителя атаковала нашу линейную мотострелковую роту, которая тамошние Врата охраняет. У нас потери.
– Сколько? – скрипнул я зубами.
– Почти полсотни убитых и столько же раненых. У нападавших есть броневики, пулеметы, автоматическое оружие и несколько гаубиц. Мы подтянули туда два танковых батальона, и нападение было отбито. Теперь вопрос стоит так, что делать с местными? Если входить в мир как завоеватели, то втянем отряд в мясорубку не менее чем на две недели, а нам надо на Кабаранге закрепляться.
– В общем, так, наших воинов не дергай. Работай по планам и скажи мне, Парамонов и Йорк на связи?
– Вчера им коммуникатор выделил, должны.
– Тогда вечером встретимся. Отбой.
Отключившись, сразу набрал абонента номер двадцать три. Пара гудочков, и я услышал голос генерал-лейтенанта Парамонова:
– Парамонов слушает.
– Генерал, это Кудрявцев.
– Бывший генерал, – пробухтел Парамонов.
– Не важно, для меня, генерал. Как обстоит дело с укомплектованием вашего отряда?
– Неплохо, перетянули к себе много ра-арских наемников, кто с эльфами уходить не захотел. Сейчас имеем почти двадцать тысяч солдат.
– Очень хорошо, генерал, не ожидал, если честно. Как с техникой?
– Своя есть и многое, все у тех же наемников по дешевке скупили. На ходу две тысячи единиц бронетехники и сотня орудий. Брали с запасом и на это использовали выделенные вами средства.
– Для вас есть работа, генерал. Играй тревогу в своих войсках.
Глава 5
Планета Ардон. Учебный центр «Изенгард». 27.10.2015
Четвертый день Дава и все его товарищи были «акинаками». Началась их служба с того, что они прибыли на Ардон, основную базу отряду, а конкретней, в бывшее Гредмарское королевство, в один очень большой и весьма мрачный замок. Как потом объяснили «старожилы», никто из новоявленных аристократов «Акинака» его под себя брать не стал, и командор разместил здесь учебный центр, который за мрачность и в память о произведениях Толкиена, назвали «Изенгард», вроде как цитадель тьмы.
Первым делом их поселили в казармах, где раньше размещалась немалая дружина местного феодала, накормили, помыли, переодели, обогрели и, уже после этого, отправили на аттестационную комиссию. Партиями по двадцать человек новобранцев заводили в большой зал, и оглядевшись, Дава заметил, что на балконах стоят снайперы с ВСС, не менее десятка бойцов, да и у дверей еще столько же, но уже с «калашами». Бывшие «таманцы», было, заволновались, но ничего угрожающего не происходило. К каждому из них подходил сухонький старичок, лет под шестьдесят, ну, с очень добрыми глазами, ни дать и ни взять, а любимый дедушка из деревни приехал. Он пристально всматривался в каждого, а порой совершал некие сложные пассы руками над головой бойца.
– Третий, – сказал он, проходя мимо Акулова.
– А что это значит? – спросил лейтенант.
За старичка ответил сопровождавший его светловолосый верзила, в кожаной жилетке, метра под два ростом, с татуировкой оскаленной рысьей морды на левом предплечье:
– В мотострелки пойдешь, лейтенант.
– Да, я же спецназовец, мой ВУС посмотрите, – возмутился Акулов. – Какие, нах, мотострелки?
– Увянь, лейтенант. Это сенс-паранорм, и если он говорит, что в линейных частях тебе будет лучше, значит, так оно и есть. С ними даже командор почти никогда не спорит, на практике проверено, что они не ошибаются.
– Первый, – указал сенс на Ромыча.
– Спецназ, – пояснил верзила и дополнил: – После учебки в УВР просись, нам такие парни нужны.
– Первый, – сенс указал на Червонца.
– Первый, – рука взмахнула в сторону сержанта Торопова.
– Двойка, – палец сенса указал на Цыгана.
– ВМС, парень, – охранник паранорма хлопнул астраханца по плечу. – Везет тебе.
– С чего это, везет? – Цыган был недоволен, что его отделяют от друзей.
– Дальние страны, походы, моря-океаны, всегда о таком мечтал, – ответил громила.
Напротив Давы старик-паранорм резко остановился и простоял неподвижно целую минуту, как будто прислушиваясь к чему-то. Потом он неспешно поводил руками над головой парня, пощупал ладони и выдал вердикт:
– Меченый.
Верзила уважительно кивнул Даве как равному и, наклонившись ближе, сказал:
– Да, парень, вот тебе, действительно повезло, с командором везде будешь, это дорогого стоит, а про дела, какие Меченые вершат, уже легенды слагают.
Паранорм в сопровождении своего охранника двинулся дальше вдоль строя будущих воинов отряда «Акинак», по одному ему известному признаку на ходу определяя предназначение каждого, а Дава крепко задумался. Почему ему повезло, кто такие Меченые, и с чего это близость к начальству так высоко ценится среди воинов отряда? Непонятно, но со временем, как он думал, эти вопросы получат ответ сами собой, так что, задвинув их подальше, он сосредоточился на настоящем.
Старик быстро закончил свою работу. Всех, кто был в зале, отправили в казармы, а им на смену зашли следующие двадцать человек.
– Чего-то я не пойму, – сказал Червонец, растянувшись на койке в казарме, – бойцы с «винторезами» там зачем были, в зале этом?
– Нормально, – ответил Ромыч. – Сам прикинь, а если шпион какой затесался, который в отряд проникнуть хочет? Его этот дедушка-паранорм с ходу почует, а тот сопротивление окажет. Видать, было уже что-то подобное.
– Ну, тогда понятно, – сонно пробурчал Червонец.
Желания продолжать разговор ни у кого не было, каждый плотно сидел на своих думках, и на этом первый день пребывания бывших мотострелков в отряде «Акинак» закончился.
Утро началось с подъема в 6.00, как это заведено в российской армии, перенявшей распорядок дня от армии советской. В 6.10 зарядка, настоящая, как положено: бег на пять километров, во время которого многие бойцы выхаркивали прокуренные легкие, затем турник, брусья, отжимания и, в оконцовке, купание в холодной речке, протекавшей рядом с «Изенгардом». В 7.30 казарма, бритье-помывка, в 8.00 завтрак, а в 9.00 торжественный подъем отрядного флага на плацу.
Именно в этот момент Дава смог реально увидеть, сколько народа собралось в замке. На первый взгляд, не менее двух тысяч. Две группы человек по триста каждая, два предыдущих потока, в одном из которых был Толстый, и они те, кто остался от всего Первого экспедиционного корпуса планеты Земля в мире Бортнай и пожелал присоединиться к «акинакам», около тысячи четырехсот солдат и офицеров.
– Смирно! Равнение на флаг! – разнесся над замком голос командира учебного центра «Изенгард», полковника Миргородского, расположившегося на трибуне перед строем.
Из мощных динамиков, принайтованных к стенам замковых донжонов, загремел марш лейб-гвардии Измайловского полка, и над основной башней начал медленно подниматься отрядный флаг – черное полотнище с вышитым по центру красным громовником, над которым парил красный ястреб, сжимающий в когтях меч. Знамя достигло вершины флагштока и под порывами холодного осеннего ветра красиво развернулось в полную свою ширину. Музыка смолкла.
– Вольно! – дал команду начальник УЦ «Изенгард».
Строй в две тысячи воинов расслабил одну ногу, а полковник начал утреннюю речь, про это, Толстый своих друзей предупредил заранее, когда навещал их на Ра-Аре. Правда, он не объяснял, о чем будет говорить Миргородский, да, в общем-то, никого это тогда и не интересовало.
– Воины «Акинака»! Помните, в ваших жилах течет кровь наших великих предков, богов-прародителей. Вы не быдло, не идите на поводу у тупой массы и познавайте мир самостоятельно. Всегда опирайтесь на то, что подскажет вам ваша кровь, и направляйтесь туда, куда она позовет вас. Цените свою волю и свободу, не терпите зла, каким бы сильным оно не казалось. Вы не одни в этом мире, оглянитесь, рядом с вами братья, и опираясь на плечо друга, воин-акинак непобедим. Помните, наш удел идти вперед, пробивая дорогу всему нашему племени. Командор только указал путь, по которому мы идем – путь славы и чести, путь наших предков, и только от вас зависит, пройдете ли вы по этой дороге с честью или сгинете словно твари бесхребетные. Будьте честны со своими братьями, будьте храбры, смелы и гордитесь тем, кто вы есть, и только тогда вас ждет победа. Нам выпало счастье стоять у истоков зарождения нового народа. Мы – передовой боевой отряд всего человечества и его защитная реакция на всевозможные внешние и внутренние угрозы. «Акинак» – вперед!
– «Акинак» вперед! – слитно выкрикнули два потока, практически завершивших свое переобучение воинов.
– «Акинак» вперед! – в разлад вклинились в общий выкрик вчерашние солдаты российской армии.
– У нашего отряда есть будущее – это вы, лучшие воины, каких только смогла дать планета Земля и окрестные миры. Воин отряда не верит в что-то – он это знает. Нас спросят, откуда? И мы ответим, из памяти нашей крови. Именно это, есть для нас истина и руководство к действию. Сейчас, большинство из вас этого не приемлет и не понимает, но все будет, ибо иначе и быть не может, – начальник учебного центра прервался, окинул строй строгим взглядом и отдал команду: – Командирам учебных подразделений развести личный состав на занятия!
Полковник Миргородский удалился, а к строю новых «акинаков» подошли три десятка офицеров, которые, согласно спискм, по очереди стали выкликать бойцов по фамилиям. Увели одну группу, человек с полста, и с ними Цыган – они отправлялись в Вечный Город, на отрядную базу ВМС. Затем еще одну, около трехсот бойцов – эти убывали в Рассветный, где располагалась учебка спецназа. Потом еще, и еще, кто в мотострелки, кто в артиллерию, кто в саперы, а кто-то в охранные батальоны СБ – эти все оставались здесь, в «Изенгарде». Так продолжалось до тех пор, пока на обширном замковом внутреннем дворе не осталось всего семь человек.
Напротив них стоял среднего роста плотный мужчина в камуфляже, опять же средних лет, весь вид его был чем-то средним – про таких иногда говорят, что они сливаются с толпой и становятся незаметны. Единственное, что отличало его от всех остальных офицеров, производивших набор в свои учебные группы, – некая внутренняя властность. Казалось, что вот он, самый обычный человек, а присмотришься и понимаешь, что это вожак стаи, не больше и не меньше.
– Сержант Куликов, – представился он и, неспешно пройдясь вдоль строя новобранцев, добавил: – Меченый.
– Это как? – попытался пошутить один из бойцов, молодой и наголо стриженный парень. – Шрам через всю задницу?
Одним коротким и резким тычком кулака в грудь, Куликов сбил шутника наземь и слегка припечатал ему по ребрам берцем. Парень сложился и поджал ноги под живот, видимо, ожидал, что его продолжат избивать, но сержант Меченый, отошел в сторону и, оглядев жиденький одношереножный строй, сказал:
– Урок первый. Каждый воин отряда, который попытался принизить честь и достоинство своего собрата-акинака или подразделения, в котором служит, должен быть остановлен сразу же. Никаких шуток и никаких намеков на эту тему. С этим здесь строго, вплоть до пули в лоб или дуэли по ра-арским правилам. Изъясняюсь доступно?
– Так точно! – гаркнули новобранцы.
– Фамилия, звание, прежняя должность? – спросил Куликов у стриженого парня, вставшего на одно колено и растиравшего ребра.
– Сержант контрактной службы Евграфов, старший разведчик-пулеметчик, разведгруппа «Паук-13», 85-й отряд спецназа ГРУ.
– Встать в строй!
– Есть!
– Вы слышали слова начальника учебки полковника Миргородского про то, что «Акинак» боевой отряд всего человечества? – задал вопрос Куликов.
– Так точно!
– Это хорошо, что слышали. Каждое утро, когда вы будете находиться в учебке, а это будет очень редко, он будет вдалбливать в ваши головы эту простую истину, но при этом вы всегда должны помнить, что если отряд наносит удар, то Меченые находятся на острие этого удара. Так есть и так будет. Жаль времени мало, месяц только – война на подходе, но и за этот короткий промежуток времени я постараюсь сделать из вас не просто хороших солдат, а воинов высокого класса. Все остальное придется изучать на практике. Довожу план тренировок на месяц. Первые две недели – физподготовка, проверка силы воли и выносливости, бег на очень много километров, тактика в лесу, марш-броски и ориентирование на местности. Третья неделя – разведка, тактика в болотах и военная топография. Четвертая неделя – огневая подготовка и медицинская подготовка. В конце остается четыре дня – пять прыжков с парашютом и марш-бросок на сто двадцать километров. Вопросы?
– Гм, – отозвался один из новобранцев, судя по дырочкам, оставшимся в погончиках камуфляжа от звездочек, лейтенант. – Господин сержант, такой жесткой и быстрой подготовки даже в самых крутых спецурах Земли нет. Как мы это все осилим?
– Ко мне можете обращаться товарищ сержант или камрад, а после принятия присяги, брат-Меченый, – сказал Куликов. – Представьтесь.
– Лейтенант Перов, командир минометной батареи Таманской мотострелковой дивизии.
– Отвечаю на вопрос, лейтенант. Вы сможете все и времени хватит, так как спать вы будете редко и очень мало. Опять же, все вы Меченые, а программа нашей подготовки, – он усмехнулся, – очень сильно отличается от обычной. Сами все увидите и поймете.
Дава посмотрел на сержанта и решился задать вопрос, который казался ему важным:
– Рядовой Давыдов, Таманская мотострелковая дивизия. Товарищ сержант, а когда мы примем присягу?
– Как правило, принятие присяги происходит через месяц, но Меченые приносят ее в четвертую ночь пребывания в отряде, рядовой. Еще вопросы есть?
– И все же, – вновь отозвался лейтенант Перов, – товарищ сержант, кто такие Меченые?
– Меченые – это потомки богов, те, в ком проснулась их кровь, люди с необычными и сверхъестественными способностями. В отряде «Акинак» существует Орден, объединяющий таких людей. – Больше вопросов не последовало, и сержант скомандовал: – Нале-во! – семеро бойцов развернулись на выход из крепости, и последовала следующая команда: – Бегом, марш!
Семь Меченых во главе с сержантом Куликовым быстрой рысью побежали за пределы крепости, пробежали километров десять и наземь рухнул первый – лейтенант Перов. Тяжко дыша, как загнанная лошадь, он уткнулся лицом в холодную землю и самостоятельно встать не мог. Евграфов и Дава подхватили его под руки и поволокли за остальными бойцами, которых подгонял Куликов и не давал останавливаться. Первый привал сделали через три километра, у небольшого ручья, впадающего в речку. Через час вновь побежали, потом перешли на шаг, вновь бег, снова шаг, и так продолжалось до позднего вечера. На ночь они остановились в лесу, еды не было, огня также, а время было осеннее, конец октября месяца, холодновато уже. Все были измотаны, камуфляж пропотел и прилип к телу, шерстяные шапочки срослись с волосами, хотелось есть, и только сержант Куликов выглядел так, как если бы он не отмахал за короткий световой день пятьдесят километров по косогорам, а совершил небольшую прогулку.