Знает осень. Женский роман

Глава 5 Любовь – злодейка

Почему люди называют любовь злодейкой? Наверное, потому что совершают поступки необдуманно и только потом, спустя время сожалеют об этом. По молодости Маша многое делала не так, наверное, от того, что любила своего мужа. А он, как будто, этого не замечал. Подолгу задерживался, а иногда совсем не приходил домой. Она металась по комнате, не находя себе места и тихо выла, как одинокая волчица в ночи.

Они дружили семьями. Весёлый балагур Сашка всегда был душой компании, на всё у него был готов ответ. Познакомились они в пионерском лагере, когда её мужа отправили работать туда на всё лето. Знакомство продолжалось и потом. Они часто собирались по любому поводу, будь то день рождения или праздник и в компании раскрывался всяк по – своему. Её красавиц Владислав нравился многим женщинам, и она стала замечать, что подруга ведёт себя странно. Закралась мысль, что они вместе. Так и вышло. Сашка и Влад строили вместе гаражи, по этому случаю часто бывали вместе. Как случилось, теперь неизвестно, Влад стал встречаться с подругой. Однажды Сашка застал их вместе. Он выгнал из квартиры товарища и очень рассердился. Слухи в маленьком городке дошли до неё.

– Что делать? – жаловалась она сотруднице.

– Может, тебе сходить к бабке, чтобы прекратились эти измены- посоветовала подруга.

– А, это поможет? – спросила.

– Не знаю, но говорят, помогает. И они вдвоём направились по адресу, написанному на бумажке.

Поразило, что в доме были огромные, во весь рост старинные иконы. В комнате стоял полумрак, и горели лампады. Перед ними стояла не древняя старуха, а женщина лет 55—60. Тело её было изуродовано страшной болезнью. Её шея напоминала надутый мешок и вросла в плечи, не давая делать движения голове. Смущаясь, молодые женщины присели на диван.

– Ну рассказывай, – грубым, почти мужским голосом, сказала колдунья.

И Маша поведала ей всё, рассказала про измены мужа как на духу.

– Хорошо, я поняла. Пойдём в другую комнату.

Колдунья долго шептала над водой, окунула туда пучки сухой травы, а потом дала Маше выпить, да ещё дала с собой.

– Будешь добавлять в еду и питьё, – сказала.

Они пошли к сотруднице Ольге и решили, что Маше сегодня не следует идти домой. Муж подруги был в ночь на дежурстве, и они долго не спали, всё разговаривали. К обеду Маша возвратилась домой. Супруг был пьян и ужасно рассержен.

– Где ты шлялась проститутка? – грубо кричал с порога.

Потом больно ударил по лицу и швырнул сильно так, что она отлетела и ударилась о стену.

– Не лезь ко мне, я ночевала у Ольги.

– Ты с мужиком валялась, вырядилась в белую юбку.

Он схватил её за руку и разорвал на ней блузку. Маша упала на колени, причитая:

– Перестань, я ничего не сделала. Ты сам изменяешь мне то с одной, то с другой. Я всё знаю про вас. Ты поэтому с Сашкой поссорился, что он застал вас в постели. Она ревела навзрыд.

– Молчи дура, раздевайся.

Влад рывком разодрал на ней юбку, с треском она свалилась вниз к ногам. Потом резко толкнул её на диван и ударил, чтоб не трепыхалась. Она уже ничего не помнила, только закрыла глаза от боли и досады. Придавив своим телом, он насиловал её грубо и сильно. Его глаза наливались кровью от гнева и выпитого спиртного. Думалось, что растерзает её на клочья. Но Маша, стиснув зубы, терпела, боясь, что в этот момент он мог убить её. Выплеснув весь гнев, он уснул. Она тихо сползла с дивана и направилась в ванную. Слёзы лились ручьём из глаз, ком в горле не давал дышать. Тёплая вода немного успокоила и после такой процедуры она уснула в другой комнате, свернувшись сиротливо калачиком. Утром Влад уехал, и она сама не своя ходила весь день, не зная, что делать. На работе заметили.

– Ты чего такая? – спросили.

– Да так, проблемы дома, – нехотя отвечала Маша, отводила глаза и старалась скорее уйти, чтобы не объясняться.

После работы тихо шла по городу. Ноги не несли домой. Зашла за сынишкой в детский сад и подумала:

– Хорошо, что малыш не видел этой страшной картины, выходной гостил у бабушки, – размышляла она.

Как обычно разбирала сумку с продуктами на кухне. Влад подошёл молча.

– Привет. Ты прости меня, я перебрал вчера и обидел тебя.

– Замолчи. Обидел, легко сказано. Смотри, какие синяки, – она задрала халатик, обнажив стройные ноги.

На коленях и икрах красовались синие пятна, а ещё болела челюсть от сильного удара по лицу.

– Ладно, прости меня, я не буду больше так поступать.

Он посмотрел ей в глаза, потом улыбнулся своей чарующей улыбкой и протянул со словами:

– Возьми, это тебе.

В руке лежал подарок – удивительно красивые часики, новенькие, сияющие позолотой.

– Не надо мне, – она взглянула ему в глаза.

– Обидел, теперь задариваешь.

– Бери, я же люблю тебя, дура.

Она взяла подарок и вынула из пакетика. Цветные камушки катались под стеклом, изящные стрелки отсчитывали секунды и минуты.

– Какие красивые! Ладно, прощаю, но больше так не делай, – сказала она.

– Вон порвал мне юбку и блузку.

– Пустяки для тебя, сошьёшь новые, – рассмеялся он.

Маша простила его в который раз, потому что любила. Но осадок в душе остался. Так и жили дальше. И некому было её пожалеть и утешить. Так её несло по жизни, точно осенний одинокий лист ветром. А тучи на её небе надвигались так часто и затем прорывались грозой.

Глава 6 Возврат в детство

Маше вспомнилось детство. Хотя прежде никогда не хотелось его вспоминать. Только добрую бабушку, её ласковые руки и тепло души, и уютный дом, пахнущий пирогами. Наверное, часть этого тепла передалась и ей. И когда она видит на улице нищих бабушек, стоящих у киосков, сморщенных от горя и долгих лет, ей всегда их жалко, и она подаёт монету. Милая моя бабушка всегда говорила: «Ты держи Бога в сердце». Бабушка была очень доброй, ко всему живому относилась трепетно, будь то цветок или животное. Её душа была необъятная, а добру не было предела. Каждой собачонке или кошечке, что встречались ей на пути от магазина, давала кусочек колбаски. В доме у бабушки было уютно и тепло, лучи солнца играли на окне, и пахло до боли знакомым земным, русским духом. Этот знакомый дух теплился у Маши в душе, когда она вспоминала детство.

Её мать умерла рано, в 31 год. Думая о жизни, Маша только теперь стала осознавать, как мало человеку надо – просто жить, смеяться, надеяться, любить, быть нужной кому-то. А тогда десятилетней девчонкой, стоявшей у постели больной мамы, ей казалось, что мама будет с ней всегда. Она и не думала, что в жизни так плохо без мамы и некому помочь и поплакаться, поделиться новостями, да, и просто обнять маму и тихо посидеть так с ней. Как это прекрасно, когда есть мама! Бедная мама, она так и не успела стать счастливой. Отец оставил семью, когда Маше исполнилось полгода. Мама осталась одна с ребёнком на руках, такая молодая и уже несчастная. Наверное, ей этот путь был уготован судьбой, опасный и вконец сгубивший молодую женщину. После Машиного отца, её мать полюбила голубоглазого белоруса, и был второй брак. Не всё было гладко в семье, ссоры, упрёки и побои. Маше трудно было вспоминать это время, но она напрягала память….

Маленькая девочка выбежала в комнату среди ночи, не понимая, что происходит. Ей тогда казалось, что мир рушится, она подбежала к маме, искала защиты. А может девочка сама хотела защитить маму, самого дорогого человека. Летящая табуретка, мамин истошный крик до боли пронзающий и грубые руки мужчины – всё вспомнилось ей сейчас. Он безжалостно хватает девочку и выбрасывает на снег.

Маша напряглась, вся съёжилась от воспоминаний, каждая волосинка на теле напоминала иголку кактуса, способную в любой момент уколоть. Эти воспоминания будоражили сознание.

Вспомнилась больница, запах лекарств, белые халаты и тишина в палате.

А потом вскоре появился братик, такой маленький комочек в кульке. А мама была такая бледная и почему то перевязана пуховым платком, она всё суетилась на кухне, готовя обед. Потом была весна и долгожданное заселение в квартиру пятиэтажного кооперативного дома. Квартира казалась светлой и просторной, а, главное рядом было много людей, теперь Маше не было так страшно и одиноко, как когда то. Они тогда жили в маленькой летней кухне на квартире. Вспоминается, как проснулась от щёлканья и стука, Маше чудилось, что кто-то в комнате. Она боялась, что этот схватит её и придавит. Вся дрожала от страха, а мамы не было и дверь заперта. Девочка не могла это вынести, выбила табуретом окно и вылезла на улицу. Счастливая и свободная, она сидела во дворе и долго ждала маму. Этот детский страх еще не раз напоминал о себе, он преследовал её, стоило лишь остаться ей одной.

Дни в детстве пролетали быстро, в строящемся микрорайоне было много детворы, играли в лапту и другие игры, вышибалы и, даже в Чапаева. Строили шалаши из веток и досок. Кругом были стройки. Дома поднимались, как грибы после дождя. Город разрастался на глазах. Счастливые люди получали новые квартиры.

Беда пришла неожиданно, она будто караулила и выбирала момент. Мама заболела – рак. Маша вспомнила её лицо, белое, безжизненное со следами зелёнки. Мама в платке, такая чужая и осунувшаяся, похожая на старушку. Не выдержав удара судьбы, второй муж сбежал с другой женщиной, уехал, оставив больную женщину с двумя детьми. Было решено комиссией, что Машу следует отдать в интернат. Теперь она вспомнила сосновый бор, корпуса зданий и ребятню, выскакивающую во двор. Руку мамы не хотелось отпускать, понимала так надо, но в душе протестовала и боялась этого нового дома. Машу завели в складскую, так называлась комната. Незнакомый запах ударил в нос. Она в тот момент казалась такой беззащитной и жалкой. Выдали платье простое, ситцевое, с выцветшим рисунком, противные чулки с резинками и панталоны. Сапоги, почему то один был большим, а другой так давил палец. Она молчала, что оставалось ей, только терпеть. Знала, что маме ещё больней. Вечером долго не могла уснуть, эта большая спальня и много кроватей с тумбочками, она напоминала больницу. Всё было чужим и далёким. Она ждала, считала дни до приезда мамы. Мама приехала неожиданно. Маша выбежала навстречу, обняла, и комок горечи застелил горло, но девочка не заплакала и не жаловалась. Мама повела Машу в деревню через речку, где жили родственники. Тётя Рая и дядя Ваня встретили радушно. Маленький деревянный домик хранил тепло, уют и доброту. Учителя по профессии, они работали в сельской школе неподалёку. Познакомившись с новыми людьми, маленькая Маша, точно росток, укрытый от ветра, пригрелась и стала оживать. Теперь девочка ждала субботних дней, когда её отпустят в гости. Она бежала через мост в село к добрым людям. Тётя Рая купала девочку и кормила вкусными пирожками. Свои дети у них были уже взрослые, две дочери-близняшки и сын. Маленькая Маша часто смотрела на взрослую девушку Валю, стоящую перед зеркалом, и хотелось поскорее стать такой же взрослой и красивой, нарядно одеваться и ходить вечером на танцы.

Время шло, постепенно Маша привыкла к новой жизни. Их воспитательница была такой строгой злой, она на всех кричала, и в голове от неё гудело и шумело. И стихи не хотели запоминаться, язык становился ватным, в висках стучало, страх закрался внутрь её.

– Тупая, ничего не выучила, – она щёлкнула девочку по голове связкой ключей.

– Останешься сегодня без ужина, – закрыла Машу в пустом классе. Было горько и больно сидеть одной. Вечером они тайком пробрались в столовую и воровали из большой кастрюли тёмный хлеб. Тогда этот хлеб казался мёдом. Спустя много лет, этот вкус хлеба до сих пор стоит у неё в горле, потому она и не ест тёмного хлеба, ей кажется он с привкусом горечи и обиды.

А потом была весна, в природе всё оживало. Лес вокруг интерната манил свежестью и ароматом трав. Она вместе с друзьями бегала в лес. Облизывая травинку, они макали её в муравейник, а потом с наслаждением жевали, будто сладчайший рахат-лукум. Иногда к Маше приезжала добрая бабушка, папина мать. Привозила всякие сладости, вела в магазин и покупала одежду. С рождения она любила девочку и старалась помогать. Но привезённые сладости уже к вечеру заканчивались, так как их попросту воровали чужие дети. Эти сироты, как зверята, ждали момента и караулили добычу, потом воровали незаметно.

Однажды вечером подруга Ритка шепнула ей:

– Выходи в коридор.

– Зачем? – спросила она.

– Увидишь, – услышала в ответ. За углом Машу ждал мальчик Витя. он был очень стеснительный, несмелый, девочка удивилась, увидев его рядом с собой.

– Привет, – тихо сказал мальчик.

– Давай с тобой дружить.

Она сначала немного смутилась, но потом выпалила:

– Давай.

И Витя протянул ей небольшую пластиковую куклу в красном платье.

– Это тебе, ты, ведь любишь играть в куклы?

– Да люблю, спасибо, – смущаясь, ответила Маша. Она сначала замешкалась, а потом чмокнула Витю в щёку и убежала в комнату. Кукла, видимо, досталась Витьке от старшей сестры, платье было линялое, и глаза у куклы нарисованы химическим карандашом. Но всё равно Маша очень радовалась подарку, ведь ни у кого из девчонок не было куклы, а у неё теперь была. Она вместе с Витей бегала в лес, вместе собирали грибы, иногда с ними была Ритка. Ритины родители жили в том же городе, в семье было много детей и все они учились в интернате, на выходной ходили домой. Соседка Ритки, располневшая бабка, просила, чтобы девочки пришли к ней убраться в квартире. И девчонки с удовольствием бегали, и чисто драили полы толстухе. За работу бабка давала им по две конфете или 10 копеек, когда давала бабка деньги, девчонки были особенно рады. Они бежали в магазин и покупали пачку панировочных сухарей и уминали их, набивая полный рот. Иногда они приносили из леса грибы, бабка давала девочкам монетку. Радость в тот момент переполняла обоих. Теперь можно полакомиться пачкой лимонной кислоты с сахаром, им как раз хватало денег на два пакетика.

Приближались летние каникулы. За Машей приехали рано, после 1Мая. Тетя забрала девочку домой. Когда ехали в автобусе, она всю дорогу радовалась, что для неё наступили каникулы, что будет гулять в родном дворе с ребятами, не подозревая, какая печаль ждёт. Мама совсем плохая лежала на диване, она выглядела безжизненной, только глаза теплились чёрным угольком. Её слова- «ты дочка учись», запомнились на всю жизнь. Она чувствовала, что мама уходит. Ночью в тётиной квартире, она видела маму в проёме окна, но почему то испугалась и отвернулась к стене. Потом ей долго не верилось, что мамы больше нет. Маша знала, что теперь всё будет по – другому.

И девочка подчинялась воле судьбы, не зная, что та готовит.

Спустя много лет, Маша испытывала горькое сожаление, было обидно за несправедливость, за маму. Теперь-то она понимала, что это была расплата за грехи предков. Каждый человек в жизни должен пройти путь очищения и покорности.

Тихим вечером она сидела и думала, что ещё ей уготовано судьбой, и как распределить жизненные силы, чтобы их хватило до конца срока. Как сохранить то человеческое доброе, не зачерстветь, не обозлиться на вся и всех, сохранить любовь и чистоту души.

Глава 7 Первая любовь

Природа не хотела расставаться с осенью. Она ласкала землю, наполняла благоуханием трав. Земля была влажной и серой и только на газонах зеленела травка, капельки на ней после дождя были похожи на слёзы. Спокойствие и тоска царили кругом. Маша стояла в больничном коридоре. Мимо неё проходили люди, слышался разговор, сидящих рядом женщин. Всё это не волновало её, будто было за завесой. Она смотрела в окно, любуясь солнечными бликами на осенней листве. Хотелось решить для себя что-то важное, но не знала что, была не в силах изменить настоящее. Зазвонил мобильный телефон, это сын спрашивал, где она. Она справилась о его делах, сын сухо ответил – неважно. Её сын был уже взрослый, но не хотелось в это верить, хотя она видела в нём мужчину. Маша, как прежде, подсаживалась на его кровать и гладила вихры и любовалась его молодым, мускулистым телом. Для неё он, как прежде был малышом. Мысль, о том, что у него нет постоянной девушки, промелькнула в голове, и она вспомнила себя юной, кроткой и ранимой в четырнадцать лет.

Стоял конец мая. Отцвели сады. Всё готовилось к встрече лета, яркого, весёлого и прекрасного, сулящего много неожиданностей. Маша вышла на улицу, уселась на скамью возле двора. В светлом ситцевом платье, была похожа на бабочку-белянку, лёгкая и простая. Её окликнул сосед Иван, подошёл и улыбаясь, сказал:

– Привет. Следом подошёл его друг Миша. Она иногда их видела вместе в школе, друзья учились в одном классе. Иван поинтересовался, почему Маша не выходит вечером гулять. Молодёжь собиралась на брёвнах, у крайнего дома. Из кассетного магнитофона слышалась музыка Высоцкого, рассказывали анекдоты. Беззаботная и весёлая обстановка царила в компании молодых людей. Теперь Миша стал ходить на их улицу. Маша и не подозревала, что нравится юноше. Как-то разговор зашёл о ц2ерковном празднике и о том, чтобы сходить всем вместе в храм, посмотреть на убранство и иконы. Хотя в то время о Боге запрещено было говорить, и молодые были комсомольцами, а с детства внушали атеизм, она мечтала, что непременно должна сходить в церковь. К назначенному времени собрались не все. Дома Маша примеряла платье и достала из шкафа новые мамины белые туфли, доставшиеся по наследству. В зеркало смотрела взрослеющая девочка, пока не взрослая, но уже не ребёнок. Долго собирались, потом и вовсе отказались идти. Только Миша сказал:

– Пойдём вдвоём.

Они шли по весеннему городу, не решаясь, лишний раз взглянуть друг на друга. Румянец покрыл ей лицо, толи от стыда первого уединения, толи от того, что он думал о ней. Мальчик и девочка шли по мосту, держась за руки. Маша боялась поднять головы и перед глазами всю дорогу маячили мамины туфли. В храм они так и не попали, ещё в воротах бабушки зашумели на них, что нельзя, дескать, с непокрытой головой. Но они не огорчились, было просто хорошо от сознания, что вместе, от той незнакомой близости. Вечером они гуляли, а потом уединились на скамейке соседней улицы. Разговаривали о школе, о друзьях. Но он вдруг обнял и поцеловал. Так по юношески, несмело. В первый момент Маша испугалась, но парень, боясь выпустить из объятий, ещё больше прижал к себе. Его губы соединились, заключая в плен. В этот момент юноша овладел её сердцем. Чувство стыда взяло верх, но преобладало девичье любопытство. Она теперь дольше, чем обычно задерживалась перед зеркалом. И хотя косметики не было, ей очень хотелось быть похожей на девушек из журналов мод, такой же яркой и привлекательной. Маша вдруг стала рисовать, переносить девичьи фантазии на бумагу. На альбомных листах появлялись сюжеты, где она и он на берегу Волги, спокойная гладь воды и красный закат с чайками на горизонте. Или другая, где она плетёт венок из ромашек, сидя посреди бескрайнего поля. Ей так хотелось поскорее повзрослеть, одеваться, как взрослые, вести себя свободно и расковано. С величайшим трудом достала тушь для ресниц, привезли из Москвы. Помаду выпросила у подруги Ольги, её мамы. Не хватало теней, но достать их было невозможно. Соседская Светка, постарше, посоветовала сварить тени из крема, пудры и цветных карандашей. Довольная, накрашенная точно Мальвина, с большими накрашенными ресницами, синими тенями и ярко- красными губами, она появилась перед Мишей. Он пришёл с билетами в кино на индийский фильм с кульком шоколадных конфет «снежинка». Радостно и оторопело встретил Машу, такую новую, совсем на себя не похожую. Они сидели на заднем ряду, шуршали фантиками, он обнимал её за плечи, в то время на экране пели и плакали, как во всех индийских кино.

В июне Миша уехал в трудовой лагерь. Ей как-то стало не по себе от мысли, что её мальчик не будет свистеть у дома под окнами, вызывая, на её улицу. Потом девчонка с другой улицы сказала ей, что Миша гуляет в лагере с Галкой с их класса. Не хотелось верить сплетням, и выпросилась у бабушки на два дня в лагерь. Когда приехала автобусом, в лагере было пусто, все трудились в поле, на прополке, только одна девочка мыла посуду. Это была та самая Галя. Вечером были танцы, пары танцевали медленно, едва переступая ногами, некоторые сидели на скамейке в обнимку. В темноте светились окна деревянных бараков, да фонарь в центре на столбе. Из динамика доносилось

– Кто тебе сказал?

– Ну, кто тебе сказал,

– Кто придумал,

– Что тебя я не люблю.

Маша и он танцевали медленный танец. Ничего не говорили друг другу. Было чувство недоверия и холодило душу. Миша тихо сказал: «Пойдем». Они вышли за пределы лагеря. Была тёмная ночь, ярко мерцали звёзды, музыка и свет остались позади.

Густая тьма окутала их. Миша как-то знакомо, по – родному прижал к себе. Она не заметила, как оказалась на мокрой от вечерней росы траве. Он жарко целовал, не выпуская из объятий. Его рука скользила под блузкой. Маша вдруг ощутила электрический ток во всём теле, вздрогнула и тихо сказала: «Не надо, зачем». Миша быстро встал и помог ей подняться. Всю обратную дорогу шли молча. Утром она уехала домой. Девичья любовь была разрушена, точно выстрелом из ружья попаданием прямо в сердце.

Время лечит, правду люди говорят, у молодых выздоровление наступает быстро. Прошло время, и опять судьба свела их вместе. Они повзрослели, и он заканчивал школу. Наступил выпускной.

Её теперешние друзья учились с Мишей в одном классе и пригласили на вечер. Маша была в розовой пушистой модной кофте и короткой юбочке. Она выделялась из всех, всем видом показывая, что другая, рыжеволосая, весёлая, беззаботная. Мишка вдруг пригласил её на танец. И Маша не думая, согласилась. Потом они вышли на воздух и сели на скамью близ частного дома. Яркая луна и тёплый вечер придавали романтики их новому свиданию. Сначала Миша молчал, но потом заговорил:

– Ты мне, по- прежнему нравишься. Пойдёшь со мной встречать рассвет?

Он посмотрел на неё влюблёнными глазами.

– Зачем, у тебя Соня беременная. Мишка потупил взгляд, стесняясь этого. Маша как-то раз видела их вместе в магазине, у его девушки был достаточно большой живот. Тогда она подумала: «Наверное, они поженятся». Но не хотела оказаться на месте той девушки. Было около двух ночи, когда подруги окликнули её:

– Ты домой идешь?

Маша, не колеблясь сорвалась с места и присоединилась к подругам.

Прошли годы, и её сын стал мужественным и взрослым, она смотрела на него, вспоминая себя, и не хотела расставаться со своим прошлым, ей казалось, вспоминая, она прокручивает плёнку старого фильма, кадры и события мелькают в голове, оставляя след в памяти.

Глава 8 Где мои пятнадцать

Маше вдруг вспомнилась давняя песня из юности:

Когда это было, когда это было

Во сне, наяву.

Во сне наяву по волне моей памяти

Я поплыву.

Тогда в 77-м диск с песнями Тухманова крутила вся молодёжь. Пластиковые открытки уступили место виниловым дискам. И ей ужасно хотелось слушать эту музыку и танцевать под неё. Ансамбли – Синяя птица, Самоцветы, Ариэль, Весёлые ребята звучали из открытых форточек новых пятиэтажек. Город строился и наполнялся молодёжью. На Хлопчатобумажный комбинат ехала молодёжь со всего Союза. Хорошенькие молоденькие девчонки стайками прогуливались по улице Ленина. Танцплощадки были переполнены, все становились в большой круг и танцевали быстрый танец. Маша тогда заканчивала 9 класс. Впереди намечались школьные каникулы, и уйма свободного времени. Подруга Ольга предложила устроиться на работу, на Хлопчатобумажный комбинат. После процедур ознакомления девчонок завели в огромный цех, где всё стучало и гремело. С трудом можно было услышать друг друга. Им показали, как вставлять шпули в барабан ткацкого станка и выдали беруши. Так началась их первая трудовая деятельность. Было немного сложно, но интересно. Комбинат, как большой улей, работал беспрерывно. Девчонки работали уже третью неделю. Как то на танцах Маша встретила одноклассницу Ирку.