Девочка для снежного принца

– Вика, дыши, – Холодцов притянул меня к себе и ущипнул за мизинец, мне стало невыносимо больно, я и невольно вскрикнула. – Прости, не думал…

– Боже! – перебила я Максима Даниловича. – У меня же теперь будет синяк!

– Прости! – с жаром произнёс Холодцов.

Я отвернулась от него и чуть не засмеялась, увидев на одном из столов табличку с фамилией Холодный. И на меня напал нервный смех. Максим Данилович вопросительно изогнул правую бровь, требуя от меня немедленного ответа. Я показала на табличку. Он, наверное, минуты три тупо на неё смотрел, не понимая, что могло вызвать у меня приступ смеха. Вдруг появился хозяин таблички, блондин с голубыми глазами.

– Я не знала, что здесь всех отбирают по определённому типажу, – призналась я Холодцову.

И, наконец-то, до Максима Даниловича дошло, почему я смеюсь.

– Вика, поживёшь в Питере и тоже станешь блондинкой.

– Ни за что! – я поправила свои чёрные волосы, горделиво выпрямив спину.

Но, видимо, Холодцов именно этого и добивался. Я перестала бояться и уверенно шла рядом с ним. Максим Данилович остановился и поздоровался с мужчиной, которого несло дорогим парфюмом.

– Баринов, – шёпотом сообщил он мне. – У него свою парфюмерная компания. Как-нибудь нагрянем к нему в гости.

Я приветливо улыбнулась мужчине, и мы двинулись дальше. Наш столик стоял почти в самой середине холла, поэтому мимо нас прошло очень много людей. Холодцов охотно отвечал на вопросы. Глядя на него, и я оживилась, стала улыбаться, и ко мне даже подсел симпатичный журналист, что почему-то не понравилось Максиму Даниловичу.

– Вика, пора, – он потянул меня за локоть, помогая подняться со стула.

– Куда? – не сразу сообразила я, а Холодцов уже подтолкнул меня к микрофону на стойке.

Доклад! Мои ноги подогнулись от страха, во рту пересохло, а руки мелко задрожали. Я нервно икнула, Холодцов сунул мне листы с докладом и ободряюще улыбнулся. И это придало мне сил. Я спокойно начала говорить, почти не подглядывая на доклад. И мне казалось, что Максим Данилович смотрит только на меня…