Обреченные

3. Начинаем снижение

Салон самолета

Евгений пять лет назад вышел на свободу, сидел за разбой, он не хотел тогда участвовать в налете, но то ли выпил больше, чем требовалось, то ли заиграло воображение, что стал суперменом. Его друг Бурков служил в инкассаторах, часто делился случаями из своей практики. Там было все рутинно, но иногда происходили неординарные эпизоды, как забыли мешок с деньгами или, споткнувшись, теряли оружие. Вот тогда и созрел план ограбить инкассатора так, чтобы никто не пострадал. Все было сделано четко, Евгений даже поверил, что их упустили, но он ошибался. Уже через день за ними была установлена слежка. Арест, суд и колония. Но он хорошо запомнил то ощущение, когда держал в руках пачки из пятитысячных купюр. Таких денег он никогда не видел и никогда не сможет заработать. Появилась злость на людей, которые могли зашибать и жить, как говорили, на широкую ногу.

За примерное поведение его выпустили раньше срока, но желание еще раз прикоснуться к деньгам у Евгения осталось. Вот он и устроился на работу в коллекторское агентство, что занималось сбором долгов. Тут было чем поживиться, не все шло по маслу, иногда в ход шли кулаки, угрозы и даже поджоги, но главное – он получал свое, а порой намного больше. Именно то, что его и привлекало в этой непростой работе. Евгений понимал психологию должника, он действовал ласково, входил в доверие, и когда узнавал, чем можно поживиться сверх требуемого, начинал действовать. Так у Евгения появилась машина, потом два земельных участка, доля в компании. Ему давали деньги, чтобы он оттянул сроки по выплатам, и он это делал.

Но все не может идти гладко, знал, что кто-то его обязательно сольет, и вот вызвали в прокуратуру, началось расследование. И теперь Евгений бежал, он сидел в самолете, а между ног стояла небольшая спортивная сумка, набитая теми самыми пятитысячными купюрами. Он не любил самолеты, но Бурков, тот самый инкассатор, из-за которого попал в тюрьму, посоветовал лететь. Евгений испытывал страх, что опять останется ни с чем и будет, как и раньше, нищим.

Шум в салоне отвлек его от дурных мыслей. «Не отдам, лучше издохну», – подумал Евгений и посмотрел на Валентина, с которым рядом с ним сидела женщина. Мужчина уже всех достал вопросами про облака, он словно их боялся, метался по салону и требовал от бедной стюардессы объяснения.

– Все хорошо, прошу, сядьте на место, вы же взрослый человек, это облака.

– Но почему?…

– Милый, – женщина в голубом пуловере, что сидела рядом, впервые обратилась к нему так, словно он ее муж.

Валентин не желал показывать окружающим, что на него подействовали эти слова, хотя признался себе, что и правда перегнул палку, и стюардесса тут совсем не при чем. Он сел в свое кресло, Марина взяла его руку и стала нежно поглаживать, словно он кот. Через минуту Валентин успокоился и не хотел вспоминать о том, что было.

Кабина летчиков

Командир самолета Конюхов, как было прописано в инструкции, шаг за шагом проверил показания приборов, что отвечали за связь, несколько раз перегружал, но это не помогло, земля так и не отвечала.

– Снижаться? – поинтересовался второй пилот.

– Да, начнем медленное снижение, – сказал Конюхов и по привычке пристегнул ремни безопасности.

– Салон предупредить?

– Нет, мы метров на двести, может чуть ниже опустимся, горизонт чист?

– Помех нет, можно снижаться.

– Я беру управление на себя, – сказал командир самолета и, отключив автопилот, положил руки на штурвал. – Ну что же, посмотрим, что там у нас внизу.

Цифры на указателе высоты медленно поплыли вниз, Конюхов следил за показателями приборов и в то же время посматривал в окно, надеясь увидеть просвет. Самолет плавно, без тряски, опустили на пятьсот метров, но за бортом была все та же белая пелена.

– И что теперь? – поинтересовался Мельниченко. – Еще?

– Нет, достаточно, держим высоту, если ничего не изменится, вернемся обратно, ведь диспетчер не знает, что мы опустились.

– У меня все так же чисто, GPS-приемник не работает, DME тоже, я не вижу ни одного радио маяка.

– Думаю, проблема у нас.

– Но если нет радио маяков, как садится? Мы же не найдем полосу, это нереально, – второй пилот, несмотря на достаточно большой опыт в полетах, никогда не сталкивался с аварийной ситуацией. И вот теперь у них отказала радио связь, и они не знают, где вообще находятся.

– Давай посмотрим карту, она-то у нас есть?

– Нет, только посадочные полосы «Пулково».

– Хорошо, давай рассуждать. Связи нет, маяков тоже, но у нас работают часы и автопилот. Думаю, надо попробовать включить сотовую связь и поймать землю, и уже через телефон связаться с диспетчером.

– Точно, как же я об этом сразу не подумал. А если и сотовой связи нет?

– Больше так не шути, бери телефон и дозванивайся до вышки.

Салон самолета

– Я уже устала к ней бегать и носить воду, может дать ей бутылку и пусть сама наливает? – спросила Лиля старшую бортпроводницу.

– Успокойся, она всего лишь волнуется, многие боятся летать, я в детстве тоже, а потом как-то само собой прошло.

– Не верится, что ты боялась летать.

– Боялась, а потом папа посоветовал представить, что я не в самолете, а в кабине для имитации полетов, и как бы она ни тряслась, я знала, что нахожусь на земле. И мне это помогло, с тех пор как бы ни швыряло самолет, возвращаюсь к мысли, что я в той самой кабине, что находится на земле.

– Твой папа гений, а вот мне порой все же не по себе. Ладно, я пойду отнесу воду, а то дамочка меня скушает.

– Беги, а я в кабину схожу, вызывают.

Через минуту Лиля вернулась, ей казалось, что этот полет никогда не закончится, то возмущение мужчины из-за облаков, то детский плачь. То офисный планктон, так она назвала мужчину с бейджиком на груди, который был очень похож на Николая, который преследовал ее даже во сне. Лиля тяжело вздохнула, она уже думала переехать в другой город, но боялась, что он ее и там достанет.

Загорелась лампочка вызова, это где-то в конце салона, она досчитала до трех и, сделав дежурную улыбку, пошла к женщине, что махала ей рукой.

Кабина летчиков

Как только Кристина зашла в кабину летчиков, она сразу почувствовала что-то неладное. Второй пилот Мельчинечко сидел, опустив голову, и как-то странно качался в кресле.

– Что-то произошло?

– Кристин, что там у тебя есть из успокоительного, но те так, чтобы наповал.

– Есть тенотен, глицин, еще фенибут.

– Неси и молчок.

– Ясно, – живо ответила Кристина и выскользнула за дверь.

Конюхов матерился про себя, сперва Мельниченко вел себя нормально, пытался дозвониться до земли, а потом стал хихикать. Конюхов посмотрел на часы, осталось совсем мало времени, через десять минуть снижение и посадка, а он похоже остался один.

Открылась дверь, вошла Кристина, она молча достала таблетку, подошла ко второму пилоту и стала что-то шептать ему на ушко, он послушно кивнул, взял таблетку и, проглотив, запил стаканом воды.

– Освободи кресло! – приказал капитан самолета.

– Я… я в норме, – ответил Мельниченко.

– Мне решать, в норме ты или нет, сядь отдохни. Кристина, ты мне нужна.

– Что делать? – спросила она, помогая подняться второму пилоту.

– У нас проблема, связи с землей нет, похоже наше оборудование вышло из строя, хотя показатели приборов говорят, что все работает. Мы не слышим радиовышку, автопилот летит непонятно куда, пробовали через телефон дозвониться до земли, сигнала так же нет.

– Я могу попробовать своим.

– Неси, и прошу, пока никому.

– Хорошо.

Дверь хлопнула, а Конюхов уже сотый раз стал проверять по списку приборы.

– Все работает, но что не так? – его сердце колотилось, он понимал, что скоро начнется снижение, а он даже не знает, с чего начать.

Вернулась Кристина, включила телефон и вопросительно посмотрела капитана.

– Вот номер, попробуй его, если не получится, набирай просто МЧС, мне нужен хоть кто-то.

– Я в норме, я могу… – Мельниченко встал и уже хотел сесть обратно в кресло пилота, но командир отрицательно закачал головой.

– Посиди, отдохни, подумай, может появятся мысли.

– Хорошо, в любом случае, нам надо начать снижение, может они поймут, что у нас проблема и как-то свяжутся с нами.

– Это хорошая идея, – Конюхов посмотрел на Кристину, а та, нажав на кнопки, приложила телефон к уху. – Ну, что там у тебя?

– Тихо, говорит нет сигнала.

– И у тебя значит тоже, – обреченно сказал Конюхов.

– Может, если спустимся пониже, заработает?

– Ладно, иди в салон и… в общем, ты меня понимаешь.

– Все будет хорошо.

– Спасибо.

Кристина понимала, что значит нет связи, в ее практике был случай, когда земля не слышала пилотов, но пилоты слышали землю и благополучно сели. С Конюховым она летала много раз и знала его как опытного летчика. Она не сомневалась, что он найдет выход. Ее только беспокоил второй пилот Мельниченко.

– Если надо, я могу вернуться, – еще не открыв дверь кабины, сказала Кристина.

– Не надо.

Она вышла, оставив пилотов наедине с проблемой. Как бы Кристина ни уверяла себя, что все будет хорошо, в душе закралась нотка тревоги. Она посмотрела на свои пальцы, потерла холодные руки и, дернув губами, постаралась оживить лицо.

– Все хорошо? – поинтересовалась Лиля, наливая очередной стакан воды. – Она скоро лопнет.

– Отнеси ей бутылку воды и бутерброд, пусть успокоится.

Кристина стала прокручивать в голове, что надо делать, если на борту возникнет паника. Ей нужно было на кого-то опереться, вспомнила женщину в первом ряду, пока мужчина расспрашивал про облака, та внимательно слушала его. Еще Кристина обратила внимание на мужчину в пятом ряду у прохода, он хоть молчал и слушал музыку, но его физическая сила ей может пригодиться.

– Закрепи все и проверь, скоро начнется посадка, – сказала Кристина Лиле, – я пройдусь по салону.

– Я все уже сделала. Сегодня без опозданий летим обратно?

– Пока не знаю, надо еще сесть.

Кристина шла вдоль узкого коридора, глаза по привычке сканировали пассажиров. Дети перестали плакать, кто-то читал, кто-то спал, а кто-то нервно посматривал на часы.

– У вас работает интернет? – спросила она у юноши, что набивал какой-то текст на маленьком ноутбуке.

– Даже не знаю, нужно отключить, уже садимся?

– Нет, можете работать, а интернет есть?

– Сейчас проверю, я только печатаю, это мой доклад, надо закончить, понимаете…

– Понимаю, ну что, есть?

Юноша открыл вкладку и попробовал загрузить браузер, но окно зависло.

– Сигнала нет.

– Хорошо, печатайте дальше, не буду вам мешать.

Кристину волновало отсутствие телефонной связи, она как-то раньше не придавала этому значение, всегда могла позвонить мужу Алексею и узнать, как дела. Хотя зачем звонила. И так знала, как дела, он давно уже был двуликим. Она летала так часто, что потеряла связь с родной дочкой, а однажды, когда прилетела, Света заплакала и не узнала ее. Но это было давно, Кристина думала, что еще год и осядет, но не смогла и снова подписала контракт на полеты. Дочь незаметно выросла, хотела как лучше, и упустила самое главное. Света стала избегать маму, замкнулась, перестала с ней разговаривать.

– А что ты хочешь от меня? – кричала она из-за двери, закрывшись в своей комнате. – Ты разве мне мать? Тебя вечно нет, когда была нужна, я оставалась одна. И теперь одна. Отстань, не строй из себя заботливую мать, я чаще вижу его шлюху, чем тебя.

Именно тогда Кристина и узнала про Олю, которая спала в ее постели, пока она была в небе. Теперь Кристину уже ничего не тянуло домой, дочь ушла, сняла с подругой квартиру, а муж улыбался и делал вид, что рад ее возвращению. «А ведь я его любила, он поддержал меня и сидел со Светой. Но я его первая предала», – с горечью думала Кристина, возвращаясь к Лиле.

4. Посадка отменяется

Кабина летчиков

Конюхов уже третий раз делал попытку снизиться и увидеть землю, но белая пелена не хотела отпускать самолет. Он беспокоился, уже пора приступать к подготовке на посадку, а он даже не знает, где вообще находится. Это с ним было впервые, он чуть было не запаниковал, но посмотрев на красные глаза второго пилота, осознал, что кроме него никто не посадит самолет.

– Бери управление на себя, – приказал он Мельниченко и, отстегнув ремни безопасности, нагнулся к стеклу. Он думал, что увидит сквозь плотные облака хоть что-то, но увы, кроме того, что внизу было темнее, чем над головой, ничего не удалось рассмотреть.

– Пять тысяч, – доложил второй пилот. – Снижение продолжать?

– Да, но медленно.

Конюхов сел обратно в кресло, пристегнулся и стал быстро щелкать тумблерами, надеясь услышать в наушниках человеческий голос, но попытка провалилась.

– Три двести.

– Стоп! – приказал командир самолета, дальше снижаться было опасно, но и болтаться в воздухе тоже глупо. – Сходи в конец салона, посмотри в иллюминатор, может все же что-то разглядишь.

– Слушаюсь.

– И… – Конюхов еще не решил, объявить пассажирам о проблеме на борту или пока повременить. – Пусть Кристина зайдет.

– Хорошо.

Конюхов был рад, что его помощник отошел, но теперь приходилось за ним присматривать, нестабильность в поведении могла дорого стоить.

– Вызывали? – в кабину вошла старшая стюардесса.

– Кристин, наша проблема не пропала, мы так и не знаем, где летим, земли не видно, связи и радиомаяков нет. Мы спускаемся в слепую, я сейчас сделаю объявление, надо предупредить пассажиров, а ты все проконтролируешь.

– У вас все получится.

– Хотелось бы верить, даже если выйдем из облаков, я не могу найти посадочной полосы, наверное придется садиться…

– Значит так надо, – Кристина еще пять минут назад тряслась от страха, но теперь говорила спокойно. Мысленно уже смирилась с тем, что ее дома никто не ждет, и она стала чужой, отверженной. Кристина как-то думала умереть в небе, это лучшее завершение ее летной карьеры, пусть это не подвиг, но так она поставит точку в своей никчемной жизни.

Открылась дверь, вошел второй пилот.

– Ничего, все так же чисто.

– Ладно, я сейчас сделаю объявление. Кристин, иди в салон, ты им сейчас будешь нужна.

Стюардесса быстро вышла и, подойдя к своей напарнице, тихо сказала:

– У нас проблема.

– Это серьезно? – Лиля тут же перекрестилась.

– Ты с ума сошла, – Кристина задернула шторку, что бы никто из пассажиров не видел, что сделала стюардесса. – Да, серьезно, сейчас будет объявление, иди во второй салон.

Почему-то Кристина была рада тому, что происходило, может тогда муж подумает, что зря заменил ее другой женщиной. Она посмотрела на часы, обычно их уже никто не носил, но это был подарок ее дочери. Часы пластиковые, дешевые, но это все, что было у Кристины от Светы.

– Дамы и господа, – голос командира самолета был сдавленный, Кристина это сразу почувствовала. – Мы начинаем посадку. На борту самолета возникли неполадки, – пассажиры, что до этого гудели, предвкушая конец трехчасового полета, резко затихли. – У нас нет связи, приборы не показывают аэропорт, мы не видим землю. Сейчас начнется снижение, вы это уже почувствовали. Прошу вас следовать указаниями бортпроводников, пристегнуться. Спасибо за внимание.

– И это все? – крикнул кто-то из пассажиров.

Кристина словно проснулась от спячки, вышла в салон и, подойдя к женщине, властно указала пальцем, чтобы она села на место.

– Успокойтесь! Всем пристегнуться, приготовиться к аварийной посадке. Убрать с колен все лишнее, сумки под ноги, проверьте столики, спинки кресел выпрямить.

– А можно водички, я…

– Сейчас, сидите и не вставайте.

Женщина лихорадочно рылась в своей сумочке, выискивая успокоительные таблетки.

– Почему не свяжутся по запасным частотам, ведь наверняка есть какая-то альтернатива? – спросил мужчина, что сидел у окна и внимательно следил за тем, как проплывают облака.

– Командир делает все, что в его силах, думаю, он знает про эти частоты. Прошу, сумку уберите. Все будет хорошо. – Кристина подошла к мужчине, что раньше приметила и, нагнувшись, сказала: – Не могли бы вы помочь задвинуть тележку, у нас заклинило.

– Да, без проблем, где?

– Идемте за мной.

Как только Кристина зашла на кухню, она чуть выкатила тележку и кивнула на нее мужчине.

– Вас как зовут?

– Демьян, – он чуть надавил на тележку, и она плавно закатилась в нишу. – Вот и все. Может еще что-то?

– Да, у меня к вам просьба, если вдруг в салоне начнется паника, помогите мне.

– О, это я запросто. А насчет посадки, серьезно все плохо?

– Не думаю, но я на всякий случай. Спасибо, что согласились помочь, а теперь прошу, вернитесь на место и пристегнитесь.

Демьян ушел, он явно был доволен, что его выбрали в роли воздушного шерифа. Мужчина вернулся на свое место и, покрутив головой во все стороны, заметил, как кто-то просил у бога прощения, а кто-то обнимал соседа, а кто-то вот-вот сорвется и заорет от страха.

Вернулась Лиля и села на откидное кресло, что располагалось у входного люка.

– Там все хорошо?

– Да, я волнуюсь, что будет если…

– Никакого «если», все будет хорошо, просто верь в это. И не забывай, на тебя смотрят наши пассажиры, ты будешь паниковать, и они тоже.

– Я понимаю, но как-то не хочется вот так…

– Ты не умрешь и своему Николаю еще накостыляешь. У тебя все будет хорошо и деток нарожаешь.

Самолет тряхнуло, на секунду все затихли, даже те, кто молился, а потом по салону прокатился гул голосов. Кристина не верила в бога, даже если он есть, то рассматривает землю как свой террариум, где бегают людишки, плодятся, умирают. Он только следит за тем, чтобы популяция не вымерла, вот и все, а до нее ему нет никакого дела. Самолет качнуло, он словно с горки стал скользить вниз, и вдруг турбины резко загудели, тело вжалось в сиденье, и самолет стал набирать высоту.

«Ну, все», – промелькнула мысль, и Кристина закрыла глаза. Ей стало спокойно, что ее жизненные мучения на этом закончатся, вспомнила счастливые глаза дочки. Тогда Кристина вернулась из Бейрута, привезла огромную сетку мандарин и большой ананас, а еще целую пачку малиновой жвачки.

Турбины то надрывно гудели, то затихали, и тело становилось невесомым, то опять начинали гудеть, выжимая из себя всю мощь. Кристина посмотрела на часы – 9:50, через пять минут должна быть посадка, но прошло десять минут, а она так и не почувствовала, чтобы вышли шасси. «Дело плохо, – промелькнула мысль, – теперь точно аварийная посадка».

– Почему мы не садимся?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.