Продуцент

Глава 1. Ночь

Вадим проснулся и обреченно посмотрел на часы. Шесть утра. Просыпаться утром можно по-разному: бодрым, веселым, совсем невеселым… после вчерашнего, например- но тогда плохое самочувствие компенсируется хорошими воспоминаниями. Или хотя бы их отрывками. А вот когда тебя, с хроническим недосыпом, вырывает из сна громкий выхлоп мотоцикла, проехавшего под окнами твоего многоквартирного дома, стоящего на дороге- поневоле начинаешь ненавидеть любой источник шума, будь то твоя жена или мотоцикл ее любовника. Сегодняшний звук не имел ничего общего ни с Мартой, ни с ее ухажером, но легче от этого не становилось.

Хронический недосып был теперь у многих. Ладно, кто-то просто читал новости- тут можно взять себя в руки и перестать их читать. Как в легенде о поведении страуса: голову в песок- проблемы нет. Многим помогло бы. Если бы они сами этого хотели и если бы проблемы существовали только на страницах желтой прессы и в информации от полулегальных интернет-изданий разной степени псевдолиберальности. Но когда и без всяких СМИ видно, что клиенты уходят, сдельная зарплата снижается, а будущее, еще недавно вполне стабильное, в связи с падением доходов и ростом цен приобретает очертания полной неопределенности- в этом случае техника страуса не помогает, к сожалению.

Все это влияло на нервы. Нервы приводили к ненужным рассуждениям и мыслям. И те не давали спать. Многим. Вадим был из их числа. Марта, его жена, явно отличалась от мужа силой характера. Сложно сказать, насколько- но такие мелочи, как шум машин под окном в любое время дня и ночи, ее не беспокоили. Как и еще многие и многие проблемы. Вот и сейчас Вадим, пытаясь сообразить, сколько у него еще есть времени, чтобы попробовать заснуть, пока будильник однозначно не прервет полусонные размышления, посмотрел на свою жену. Спит, захватив себе почти все двуспальное одеяло.

– Отдай,– почти зло прошептал Вадим, пытаясь перетянуть одеяло на себя.

На улице заметно потеплело. Ночи еще давали знать о не в меру холодной и только что ушедшей весне этого года, но окна на ночь уже никто не закрывал. Отсюда и слышимый шум с улицы. Окна в старых домах переделали на новые пластиковые почти все- сами или за счет государственного капремонта. А вот кондиционеры, несмотря на 21 век, до сих пор встречались в квартирах ох как не у всех. Отсюда- открытые летом окна и проникающий через них шум, шум постоянный, временами нарастающий и резкий, словно желающий отыграться за все упущенное зимнее время, когда окна открываются реже, и в квартирах если и проявляются посторонние звуки, то все больше от соседей при повсеместной плохой шумоизоляции.

– Отдай,– повторил Вадим, и Марта, слегка ослабив хватку, предоставила ему возможность все же перетянуть хотя бы треть одеяла на себя. – Спасибо!– буркнул Вадик себе под нос, накрываясь тем, что удалось отвоевать у жены. Мысли его были только об одном- о чем бы таком ненавязчивом сейчас подумать, чтобы побыстрее задремать, захватить еще хоть какую-то часть сна у бесследно уходящей ночи.

Он так и не заснул, ворочаясь с боку на бок. Если и присутствовал шанс поспать, реализовывать его следовало без лишних движений- без боев за одеяло и сопутствующих реплик. В одеяле, как и в репликах, реальной необходимости вообще не было. Вопрос существовал лишь на уровне доведенной до автоматизма упертой принципиальности: почему это у меня практически нет одеяла, а у нее оно почти все? Ну ок, теперь лежи принципиальным, победившим- и так и не заснувшим. Кадмейская победа.

Глава 2. Вадим и Марта

– Вадь, купи сегодня яйца и молоко- завтра омлет не из чего будет утром делать,– Марта, вполне проснувшаяся и без кофе, с временно собранными в пучок волосами, в пижамных штанах и футболке хлопотала на кухне их съемной квартиры, не очень умело балансируя между вечно создаваемым при готовке бардаком и умением хорошо готовить. Готовить ей удавалось гораздо лучше. Вроде откуда взяться беспорядку, когда на маленькой кухне толком и не повернуться, а значит, можно просто протянуть руку и переставить использованную тарелку со стола в раковину, тут же вымыть ее (посудомоечной машины ведь в «бабушкином ремонте» съемной квартиры обычно не предусмотрено) и поставить на полку? Но- не всем дано тонкое искусство создания уюта и осуществления уборки между делом.

Бардак, если он в меру, Марту устраивал. А вот чего она не переносила совершенно- это насекомых. Любых. Поэтому беспорядок в квартире сосуществовал с ежедневной уборкой мусора (раздельный сбор / сортировка), хранением продуктов строго в закрытых емкостях или в холодильнике, и с наличием в шкафу всевозможных средств, призванных убивать насекомых (а возможно, и кого покрупнее) всеми доступными легальными способами. Да, если продуктов в досягаемости для насекомых нет, а средства «Антимоль» в шкафу с вещами едва ли не больше, чем самих вещей- откуда насекомым взяться? Но не все подвластно человеку- на дворе природа и лето, за стеной не самые чистоплотные соседи, и эти два факта очень способствуют всему, что умеет летать, ползать и прыгать, реализовывать эти навыки, особо не выбирая направлений. Вот и лезут в их квартиру. И хотя при встрече с Мартой всех насекомых ждет неминуемая смерть- до определенного момента они не могут этого знать. А когда понимают- уже слишком поздно.

Таким насекомым себя чувствовал и Вадик. Когда он только познакомился в школе со своей будущей женой, вряд ли кто-то мог предположить, во что разовьются их отношения. Но они достаточно ровно прошли путь от взаимной симпатии, встреч под луной, здоровья, потраченного на местные дискотеки и общую компанию- до брака, совместного проживания и хозяйствования, когда и так не сильно пламенные чувства в их сердцах незаметно уступили место привычке находиться вместе. Впрочем, отношения друг к другу были не совсем равноценными, и не в пользу Вадика. Он это осознавал, но ничего поделать не мог- прикипел к жене слишком сильно. Ну а что вы хотите- 15 лет официально вместе. А знакомы еще дольше.

– Хорошо, куплю. Если не забуду,– стараясь никак не выдать свое отношение к просьбе жены, ответил насекомое Вадик. С какого-то момента, все ее слова и поступки его раздражали, но он крепился. Из последних, как ему казалось, сил. Хотя, что значит «с какого-то момента»? Момент был вполне себе известен. Когда всех, кого могли, закрыли на ковидный карантин наедине друг с другом- проблемы отношений стали видеться острее. Карантин закончился, проблемы личной жизни остались. – Может, еще что-то захватить?– зевая, переспросил муж, дотянувшийся до чашки кофе, который еще не успел подействовать после пары сделанных глотков.

– Хорошо бы еще вина бутылочку. Полусухого или сухого. Но это надо в том отдельном магазине покупать, который я тебе показывала. Позвони, когда у них будешь, скажи, что есть- я сама выберу. А то опять, как тогда…

– Мар, не начинай… уже столько времени прошло,– ну вот, опять с утра даже спокойно на работу не уйти. Впрочем, в который раз.

– Да, тебе хорошо говорить. Это же не тебя чуть в больницу с отравлением алкоголем не увезли. Где ты только этот суррогат тогда нашел?– начиная понемногу заводиться, нервно сказала Марта. Тема, уже много раз закрытая Вадимом навсегда, периодически открывалась его женой снова. Беспроигрышный, как оказалось, вариант, когда придраться больше не к чему. Старая история, когда действительно во вполне официальном дешевом магазине попался некачественный алкоголь, и одной бутылки на их семью хватило, чтобы муж на следующий день не вышел на работу, а жена восстанавливалась несколько дней под наблюдением врачей. – В общем, позвонишь мне, пришлешь фото, я посмотрю. Ну и тогда под это что-то красивое надо- виноград там, сыр, орехи,– перечисление женой продуктов не первой необходимости еще не пробивало ощутимой бреши в планируемом семейном бюджете Вадима, но он знал, что список покупок обычно возрастал к вечеру в геометрической прогрессии, и спорить было бесполезно. Вадим вздохнул.

– И не надо вздыхать!– Марта знала все возможные реакции мужа. – Вот бутеры с собой, салат, положи в контейнер, я уже не успеваю,– приготовив завтрак и раздав указания касательно обеда, Марта заторопилась на работу.

Попытки поскандалить с утра или вечером являлись для супругов всего лишь попытками вызвать ну хоть какие-то эмоции. Потому что обычно на душе было никак. У обоих. Привыкли. Хотя и относились к этому по-разному.

Глава 3. Марта

Марта равнодушно относилась к опозданиям. Они ее совершенно не смущали: она опаздывала сама, и не обращала внимания, если опаздывали другие.

К сожалению, руководство на работе не разделяло ее отношения к этому вопросу. Написано «работа с 9.00»– будьте на своем рабочем месте в 9.00. Пара опозданий- лишение премии. Регулярные опоздания- увольнение по соответствующей букве закона, без обсуждений, перспектив и компенсации.

Поэтому на работе Марта была вовремя. Почти всегда. В моменты же опозданий кто-то из коллег всегда мог прикрыть: налить горячий чай в чашку на рабочем месте- мол, где-то здесь она, только вот же была на месте, отошла, наверное, и включить компьютер- чтобы по внутренней компьютерной системе фирмы было видно, что работать сотрудница начала вовремя.

Тюфяк… Это слово постоянно крутилось у Марты в голове после диалогов с мужем. Тюфяк- так она называла своего мужа за глаза. Не называла насекомым- ну, уже хорошо. Вот почему только приходится жить с таким флегматичным существом? Что держит-то? Держало лишь одно- отсутствие приличного варианта, на что тюфяка можно сменить.

Сегодня тюфяк, если не забудет, заедет в магазин. Не забудет: Марта ему напомнит. Заодно дополнит ему смской список покупок. А вечером можно устроить красивый просмотр сериала под вино из бокала и сырно-орехово-виноградную тарелку. Тюфяк тоже будет в этом участвовать, к сожалению, хотя ничего в вине и не понимает. Только продукт переведет. Если опять не уткнется в свою онлайн-игру какую-то. На компьютере, купленном в кредит. Раздражает.

– Марта, Вы уже на месте?– прямо с утра ей позвонил на мобильный начальник их отдела, немолодой уже мужчина, в вечном недорогом костюме и при обязательном галстуке. Дополняли образ начальника старые очки с очень крупными линзами. Максим Петрович. «Никакой» Максим Петрович. Нет, «никакой»– это не фамилия, к сожалению. Это просто его суть- по мнению Марты. – Зайдите ко мне, пожалуйста.

Кабинет, в котором сидел Максим Петрович с еще парой сотрудников, располагался на втором этаже небольшого бизнес-центра, где их фирма снимала несколько дешевых помещений. Рядовые сотрудники работали в комнатах на первом и на третьем этаже- арендовать достаточно пространства, чтобы все располагались рядом, по приемлемо низкой цене не удалось.

– Да, сейчас поднимусь,– без особого энтузиазма ответила Марта.

Она быстро дошла по обшарпанной лестнице до второго этажа, протиснулась в узком коридоре сквозь очередь, стоявшую к их соседу по бизнес-центру и упиравшуюся в его дверь с надписью «Нотариус», прошла мимо нее, повернула по коридору и оказалась перед кабинетом начальника. Каждый раз, проходя мимо нотариальной конторы, Марта ловила себя на мысли: «Живут же люди- ничего не делают, сверяют бумажки и гребут за это десятки тысяч. Или сотни. Даже помощники и секретарь».

– Марта, доброе утро,– поприветствовал вошедшую Максим Петрович. Его коллеги- руководитель по кадрам на полставки и специалист по общему широкому кругу вопросов (в основном, это были продажи услуг их компании)– находились рядом на своих местах, занимались текущей работой и, соответственно, продолжали быть сознанием где-то в недрах мониторов, прервавшись лишь на взаимное приветствие Марты. – Проходи, садись.

– Спасибо, Максим Петрович,– ответила Марта, подбирая подол своей длинной юбки и присаживаясь на видавшее виды небольшое потертое кресло.

– Марта, у нас планируется сокращение штата.

Приехали. Понятно, что это все ожидаемо. Когда клиенты перестают платить за уже сделанную работу, а новых клиентов нет- это неизбежно приводит к соответствующим последствиям. Никакого секрета нет- компания занимается бухучетом и аудитом, в той или иной степени постоянно на связи со всеми своими клиентами, и рыночная ситуация общеизвестна и не радует никого. Когда падают доходы, а впереди неопределенность- бизнес сразу убирает все сопутствующие расходы, от которых можно отказаться. К таковым, по мнению клиентов и партнеров, относятся расходы на бухучет и аудит. Марта была бухгалтером-аудитором, то есть сотрудником, который генерирует для ее фирмы прибавочную стоимость. Но когда клиентами расторгаются действующие много лет договоры и одновременно не выполняются условия по оплате- даже самый хороший производственный персонал на зарплате и премиях становится обычной расходной частью под сокращение.

Тем временем Максим Петрович продолжил:

– Я вызвал тебя первую- как одного из лучших сотрудников. Разве что опоздания, о которых мы все знаем, но делаем вид, что их нет,– да, Максим Петрович, несмотря на свой невзрачный и неряшливый несовременный внешний вид (и из-за этого незаслуженное недоброе отношение подчиненных), был профессионалом и знал все, что касалось его работы. И любые события в среде сотрудников их небольшой фирмы находились под его пристальным вниманием. Он все контролировал, все знал, делал выводы, а решения принимал, исходя из производственной целесообразности, а не симпатий или антипатий или правил работы, указанных его соседом по кабинету в должностных инструкциях для персонала. За что Максима и ценил владелец фирмы. – Сейчас непростое время,– говорил начальник,– но ничего не поделаешь- бизнес. Сокращать я тебя не хочу, но и платить полностью зарплату нет возможности. Мое предложение- уменьшаем тебе количество рабочих дней, делаем ненормированный график. Работы будет меньше, зарплата тоже меньше. И премию придется урезать. Убрать,– поправился Максим Петрович, почти закашлявшись. -Мне кажется,– продолжал он,– по сегодняшним меркам это- хорошее предложение. Как восстановимся- вернем прежние условия,– закончил свою мысль руководитель. О том, что можно будет потом обсудить и повышение по службе, и увеличение зарплаты, он говорить не стал. Потому что был практик и нормально относился к персоналу- чего зря обнадеживать подчиненного, поднимать вопросы, призванные «продать» предложение сотруднику, если потом ничего этого может не случиться. А хорошее долгосрочное отношение, основанное на правде, важнее сиюминутной выгоды от пустых обещаний. Понимают это, конечно, не все и не сразу. – Ты подумай, пожалуйста, завтра дашь ответ, хорошо?

– Да, Максим Петрович, спасибо,– Марта ответила, но мысли ее были уже очень далеко.

Чего дальше-то делать? Как быть? И так ничего успешного за последние лет пять не случалось, так почему сейчас со временем что-то должно измениться и улучшиться? Часики тикали, жизнь, как теперь принято говорить, вышла на плато, и поверхность эта была с небольшим неумолимым уклоном, не сулившим, если судить из практики, ничего нового и ничего особо хорошего. Вниз и вниз, может, и медленно, но постоянно.

В обед к Марте заехал Глеб. На своем мотоцикле Harley Davidson. Ну не на машине же передвигаться жарким летом. Что в нем, мужчине, старше ее лет на десять-пятнадцать, нашла Марта? Много всего. Во-первых, секс. Во-вторых, ощущение нужности со стороны неглупого и небедного харизматичного байкера. Собственно, по этой причине – ум и деньги- и секс был на уровне гораздо выше среднего. Да что обманывать- у Марты это был лучший секс в ее жизни. Мотоцикл Марта, правда, не очень могла оценить разумом- но это однозначно было круто на уровне эмоций. Байк напоминал о чем-то первобытном, притягивал взгляд, не только ее- всех на улице, и был отличным дополнением к любовнику. Глеб называл свое средство передвижения «кастомом»– совершенно обычное слово в байкерской среде, неведомое людям, далеким от мототусовки и английского языка. В отличие от расхожего стереотипа, Глеб не был «байкером-рокером с кликухой-погоняловом, в пыли, с пивом, без денег и с друзьями-бездельниками». Одевался стильно, имел пару модных цветных татух на руках, не был очевидным бруталом, но в глаз мог дать только так. Стоимость его мотоцикла, также вопреки расхожему мнению о безденежных байкерах, была сравнима со стоимостью бизнес- седана немецкого производства. Чему однажды немало удивились владельцы такого седана, нарушившие правила дорожного движения- слегка поцарапавшие его предыдущий мотоцикл и пожелавшие откупиться на месте от хозяина байка за сто долларов, «только чтоб без вызова полицейских». В итоге Глеб сжалился над ними- поэтому и сторговались на сумме в 30 раз больше первоначально предложенной. По себестоимости ремонта.

– Представляешь- у нас сокращение!– поделилась своей новостью Марта. Пара сидела в кафе недалеко от места работы Марты. И если ее офис был очень средненького уровня, то места обеда Глеб всегда выбирал, словно был инспектором гида Мишлен. Благо, хороших заведений в центре города теперь достаточно, даже по соседству с невзрачными бизнес-зданиями и их обитателями. Многие города в стране за последние годы сильно подтянулись в плане инфраструктуры, и город Марты и Вадима (и Глеба) не был исключением. По заведениям общепита- точно. В общем, Марте нравилось обедать с Глебом.

– Это хорошо или плохо?– если честно, такие озвученные мелочи из жизни Марты не интересовали ее спутника, но участие он всегда пытался показать. Ему не сложно, а женщине- лишний знак внимания. Конечно, заданный им вопрос весьма спорен по части эмпатии, но в целом- приемлемо.

– Глеб, конечно, это не очень хорошо!– Марта не хотела думать о проблемах, и уж тем более нагружать ими Глеба. Для этого был муж. Только когда совсем плохо на душе- есть потребность с кем-то поделиться. Прямо в момент беспокойства. Муж был далеко, а Глеб- на расстоянии руки.

Любовник в целом не был против. В определенном возрасте секс без обычного человеческого общения становится не очень интересен. Поэтому разговаривать обо всем можно и нужно. Главное- не обсуждать с любовниками личную жизнь и бытовые проблемы. Да и не только бытовые- любые. Если только совсем не припрет. Но тогда за последствия таких разговоров никто не отвечает. Собственно, из-за таких «проблемных» обсуждений Глеб оставил пару своих девушек месяца три назад.

– Что планируешь делать? Давай я помогу чем-нибудь!– Глеб не очень понимал, чем он может помочь Марте, но сделал бы все, от него зависящее. Хотя в данном направлении от него не зависело ничего, если ориентироваться на результат. Но доброе слово и кошке приятно, а там и сама кошка поверит в собственные силы и все решит самостоятельно.

– Спасибо- я сама. Просто делюсь новостями- теперь реже буду в офисе бывать.

– Значит, будет больше свободного времени- тоже плюс в некоторой степени.

– Да- сможем чаще видеться! Да?– Марта многозначительно посмотрела на Глеба. Была ли в ее взгляде игривость, претензия или еще что-то- он не очень понял. И не очень интересовался. По ходу разберемся.

Глава 4. Петр

Петр рос бойким и независимым. Не до конца в папу, иначе еще неизвестно, что получилось бы, но тоже не промах. Папа с мамой разошлись, когда Петя был маленьким. Но папа, воспитанный еще на стандартах прошлой жизни, к своему потомству относился бережно. Поэтому с сыном виделся регулярно, на спорт его сам не возил, но секцию оплачивал, и о необходимости финансово поддерживать мать Пети не забывал. Кого он поддерживал в ее лице- мать своего сына или свою бывшую жену- никто из описываемой троицы не интересовался.

– Леш, Пете было бы неплохо съездить на море,– звонила Петина мама своему бывшему мужу.

– Полностью с тобой согласен! Я распоряжусь- скажи, когда надо ехать и куда, хоть примерно. Тур вам оформят. Только это, Мань: будете на юге- позаботься, чтобы Петя хоть иногда тебя видел, и видел одну – отвечал тот.

– Леш, по себе не суди!– беззлобно реагировала на такие замечания Маня. – Я тоже, когда он с тобой куда-то ездит, думаю об одном- чему он там от тебя научится. Или, еще того хуже- чего с тобой на пару подцепит.

– Мань, напоминаю- у нас сын растет. Я – мужик. Он – мужик. У нас все не так, как у женщин. Не лезь.

– Да не лезу, не лезу. Ты к нам заедешь на отдых?

– Нет, ты же знаешь- я занят.

– Знаю. Но уточняю. Ты ведь заехал как-то один раз без предупреждения. Потом с полицией решали. Моего нового молодого знакомого напугал…– с улыбкой в голосе вспоминала Маня.

– Не напугал, а нос ему сломал,– самодовольно отвечал Леша.

– Зная твои возможности, это- просто слегка напугал.

– Ну, права, права. Больше не буду.

Маня не верила.

Примерно так и общались. Бывшие муж и жена- почти без встреч. Сын с мамой- жили. Сын с папой- виделись на регулярной основе.

Потом Петя вырос.

– Але, пап, привет!– сын обычно звонил отцу в рабочее время. Тот всегда был занят, и отрывать его от дел днем или поздним вечером- никакой разницы не было.

– Сейчас, сын, подожди минутку,– звонок застал отца за текущими рабочими делами, и Леша отдавал какие-то распоряжения. – Все, я готов!– сказал он сыну в трубку смартфона, рукой показывая помощнику, что остальные дела- позже. – Как дела в столице?

– Да все нормально. Я так, телеграфирую, как договаривались. Все без изменений. Потихоньку.

– Определился, когда в отпуск? Нужно же уже вместе куда-то выбраться.

– Нет, пап, работы много, пока не определился.

– Петь, я вообще ничего не понимаю в твоих компьютерах. Но знаю, что многие работают удаленно- из любой точки земного шара, Вроде тоже за экраном ноутбука, но на морском побережье, а не в пыльном городе. У меня так один из компьютерщиков работает…

– … и ты знаешь, что для кибер-безопасности твоей компании это не есть хорошо, и я тебе об этом постоянно напоминаю. А у меня работа вообще на стыке миров- реального и виртуального, и без реального присутствия в офисе никак нельзя.

– Мне кажется, ты просто не хочешь провести недельку с отцом.

– Недельку- много, но дня 3-4 можно. Когда время будет.

– Ну, хорошо. Только заранее обговорить. Я-то полностью нахожусь в реальном мире, мне быстро куда-то сорваться сложнее.

– Знаю, пап. Отбой. На неделе созвонимся.

– Пока!

Петр с детства увлекался компьютерами. Не на уровне программиста, но очень продвинутого пользователя. И когда подвернулся случай перебраться в столицу по этому направлению- сразу перебрался. Папу Лешу попросили посоветовать толкового человека, разбирающегося в новых технологиях блокчейн и кому можно доверять. Леша посоветовал сына Петю. Петр в блокчейне не разбирался, но поверхностно нахватался знаний, чтобы хоть как-то пройти собеседование. В итоге всех все устроило. Особенно то, что Петру можно было доверять. Не то чтоб под гарантии отца, но все же.

Офис, в котором работал Петр, находился в очень дорогом офисном комплексе столицы. Очень дорогом. И очень безопасном. И занимался этот офис только одним узким направлением, связанным с компьютерной технологией блокчейн- предоставлением реальных наличных денег в обмен на виртуальную криптовалюту. И наоборот. Ключевое понятие во всем этом бизнесе- наличные. Доллары, евро, рубли, юани. Неучтенные и неотслеживаемые НАЛИЧНЫЕ. Остальное- просто очередная инфраструктура. На сегодня- вот такая, компьютерная, немного сложная, если быть совсем сторонним наблюдателем, с кучей новых терминов и необходимостью иметь доступ в интернет. И кормящимися вокруг этого компьютерными фриками-гиками. Но какая разница. Вся это мишура- лишь надстройка над главным: реальными увесистыми вакуумными банковскими упаковками с новыми или бывшими в употреблении купюрами разных стран и номиналов.

Кстати, об отслеживаемости наличных. Отследить их- пытаются. Переписывают и регистрируют номера купюр, незаметно прикладывают к банковским упаковкам электронные датчики геопозиционирования и специальные электронные метки. Бесполезно. Против таких решений есть свои методы противодействия. И при правильно выстроенной системе оборота денег и безопасности наличные всегда остаются чистыми и неотслеженными. Конечно, безопасность требует дополнительных затрат. И доверенных людей. Но это того стоит и всегда окупается.

Глава 5. Вадим и Толик

Вадим в детстве пытался торговать. Получалось не очень. Как-то в подростковом возрасте ему перепала партия ножей. Очень недорого. Ничего криминального: ножи хоть и напоминали боевое оружие Рэмбо- на поверку были некачественными, быстро тупились и вообще могли сломаться при не очень бережном обращении. Только вот известно о низком качестве продукции стало не сразу- а только когда ножи уже разошлись среди не очень разбирающихся в предмете одноклассников и соседей-сверстников из близлежащих дворов.