Змеиное братство
Сердце застучало сильнее. Не раздумывая, я развернулась и кинулась к выходу. Не хватало нос к носу столкнуться с тварью, убившей преподавателя.
Добежав до поворота, я резко остановилась и обомлела, не в силах ни двинуться с места, ни заорать. За углом застыло странное существо, я заметила его краем глаза: огромная змея, которая при моем приближении резко метнулась в сторону, словно испугалась.
Одно неуловимое движение – и тварь, которую я не успела толком рассмотреть, сменила позу. Сначала я не поверила своим глазам. Всхлипнула, не в состоянии выдавить рвущийся из горла крик, а потом в ужасе прислонилась к стене, чувствуя, как слабеют ноги. Я поняла, почему тварь отшатнулась от меня. Потому, что змеиным у нее был лишь хвост.
В конце коридора, спиной ко мне и склонив голову, стоял высокий широкоплечий мужчина или, быть может, парень. Он специально замер так, чтобы было невозможно рассмотреть лицо. Смуглое сильное тело с красивыми плечами и спиной, похожей на перевернутую трапецию, начинаясь от лопаток, покрывали блестящие, темно-зеленые, практически черные чешуйки, которые плавно перетекали в длинный, извивающийся змеиный хвост.
Я наконец закричала. Стоящее впереди существо выглядело завораживающе уродливым и красивым одновременно – я чувствовала исходящую от него силу. Казалось, еще миг – и человекозмей развернется и кинется на меня. Сожмется кольцами, ломая кости, и, умирая, я все-таки смогу рассмотреть его лицо. Почему-то я была уверена, что его узнаю.
Додумать мысль не успела, так как человекозмей и впрямь начал разворачиваться. Я сильнее вжалась в стену, понимая, что бежать бессмысленно.
По чешуйчатой спине прошла металлическая волна. Многочисленные чешуйки словно перемещались по поджарому мускулистому телу, уплотняясь, закрывая все большую и большую площадь кожи. Повернувшись вполоборота ко мне, мужчина поднял руки. Я все еще не видела его лица. Лишь правое плечо и длинное змеиное тело, которое сотрясла судорога, поднимающаяся от хвоста к человеческому торсу. Казалось, что у корчащегося впереди существа ломаются все кости, чешуя с металлическим лязгом поглощает руки, выворачивает назад и, сковывая, прижимает к туловищу.
Я затаила дыхание. Чуть повыше плеч у человекозмея раздулся яркий, с желтыми симметричными пятнами капюшон, и ко мне развернулась огромная шестиметровая кобра. Жуткий взгляд янтарных немигающих глаз с узкой прорезью зрачка и распахнутая пасть с длинными, похожими на клинки клыками, с которых стекает яд.
Высовывающийся раздвоенный язык заставил похолодеть от ужаса. Я знала – распахнутый капюшон не предвещает ничего хорошего. Я не могла соображать или бежать, только стояла у стены и орала, чувствуя, что сейчас потеряю сознание.
Змей смотрел не отрываясь. Его крупные глаза гипнотизировали, и я не могла отвести взгляд от тупорылой, покрытой черной, блестящей чешуей морды. Никогда бы не подумала, что змея может быть столь совершенной. Светло-бежевое брюхо и внутренняя сторона капюшона контрастировали с темной мордой и спиной. Мелькающий между зубами раздвоенный язык походил на тонкую золотистую ленту.
Один молниеносный прыжок – и загипнотизировавшая меня тварь оказалась рядом. Я почувствовала усилившийся змеиный запах и сглотнула, пытаясь подавить тошноту. Огромная блестящая морда застыла прямо напротив моего лица. Янтарные глаза пристально и осмысленно меня разглядывали. Я готова была поклясться – это существо разумно.
– Ш-ш-ш-ляш-ш-шся не там!
Шипение, напоминающее членораздельную речь, окончательно выбило меня из колеи. Я снова всхлипнула, прикрыла голову руками и сползла спиной по стене, чувствуя, что отключаюсь.
* * *Будильник звонил надсадно и громко. Я засунула руку под подушку и зацепилась хвостом металлической змейки за наволочку. Воспоминания о ночи вернулись сию же минуту. Хлынули потоком, заполняя голову, заставляя задыхаться. Я рывком села на кровати, судорожно сглатывая и оглядываясь. Сбивающееся дыхание вырывалось из груди, а из глаз брызнули непрошеные слезы.
– С тобой все нормально? – испугалась Ксюха и, спрыгнув с кровати, направилась ко мне.
– Все хорошо. – Я поспешно вытерла слезы и отвернулась. – Просто дурацкий сон.
Я слезла с кровати и, прихватив, полотенце, захлопнула дверь в ванную. Из зеркала на меня смотрело изможденное, зареванное, бледное существо. Я разглядывала свое отражение, словно пытаясь понять, что со мной происходит. В зелено-голубых глазах застыл испуг, и от этого они казались еще больше. Узкий подбородок и плотно сжатые губы.
На мне все так же были спортивные штаны и майка, но я не могла поверить, что просто проспала заведенный на два часа ночи будильник.
Ополоснув лицо ледяной водой, я села на пол, прислонившись затылком к эмалированной ванне. Я до мелочей помнила свой сон. В горле комом стоял сильный, приторный змеиный запах, а пальцы покалывало, словно по ним пробегали голубые электрические искорки. Закрывая глаза, я могла воспроизвести каждую чешуйку на спине змеечеловека. Помнила разворот его плеч, каждую мышцу на сильной, словно вырезанной из малахита спине. Его руки с выступающими косточками тренированных запястий и идущие по предплечьям вены в момент трансформации. В голове намертво отпечатался каждый позвонок человекозмея. Выгибающийся, удлиняющийся, прежде чем превратиться в часть змеиного тела.
– Алин! – обеспокоенно крикнула из комнаты Ксюха. – Ты там уснула?
– Иду! – как можно беспечнее отозвалась я.
Быстро встала, снова плеснула холодной водой в лицо, торопливо почистила зубы и натужно улыбнулась своему отражению в зеркале.
– Ксюш, прости, что так долго, – сокрушенно пробормотала я, пропуская подругу в душ. – Просто задумалась…
– Да ничего, я о тебе беспокоилась, – пожала плечами соседка и захлопнула за собой дверь.
А я, присев на кровать, разложила перед собой косметику. Обычно я практически не красилась, но волнение, страх и признаки бессонницы стоило скрыть от любопытных глаз. Я думала, ночью получу ответы, но она породила лишь новые вопросы. Решение, родившееся внезапно, показалось единственно верным: я не хотела учиться здесь и дальше. Но о том, чтобы сказать об этом родителям, не могло быть и речи. Конечно, они выполняли практически все мои капризы, но я не думала, что одобрят этот. А единственное, чего я боялась сильнее происходящих здесь странностей, – это разочаровать папу и маму. Пока не будет веской причины бросить учебу в элитном лицее и вернуться домой, придется находиться здесь и делать вид, что у меня все хорошо.
К тому моменту, как посвежевшая и накрашенная Ксюша вышла из ванной, я тоже успела привести себя в порядок. Тональник скрыл круги под глазами, румяна замаскировали бледность, и я почувствовала себя намного лучше. Даже смогла изобразить подобие беспечной улыбки. Я почти успокоилась. Мой телефон все так же лежал под подушкой, значит, я просто проспала. А сон, каким бы страшным он ни был, можно пережить и забыть.
Перед началом пар нас всех снова собрали в актовом зале. Собрание объявили, как обычно, по громкоговорителю в холле. Мы с Ксюшей только что вышли из столовой и хотели отправиться на занятия. По расписанию у нас стояли пары Влада, и это портило настроение прямо с утра. Мне не нравилось притяжение между нами, которое мешало и мне, и ему. Но приходилось мириться. Я заинтересовалась его предметом, да и читал его Влад интересно. Поэтому нужно не зацикливать внимание на мелочах и постараться просто учиться.
Я думала, на собрании пойдет речь о трагическом случае, произошедшем с Машей. Что мы наконец узнаем о его последствиях и о том, что случилось с нашей соседкой. Но Анатолий Григорьевич заговорил совсем о другом.
– Мы вынуждены сообщить вам печальную весть, – мрачно начал он. – Всеми горячо любимый преподаватель – Кирилл Дмитриевич Соколов – трагически погиб на территории лицея. Его смерть стала для нас настоящим ударом, и мы всем коллективом скорбим по талантливому педагогу и хорошему человеку. Но я собрал вас здесь не только по этому поводу.
Анатолий Григорьевич пригласил на сцену высокого мужчину в форме.
– Это подполковник МЧС Сергей Васильевич Малышев. Скажу сразу, руководство лицея было против столь крайних мер, но ваша безопасность превыше всего. Поэтому, пожалуйста, выслушайте Сергея Васильевича очень внимательно.
Со своего места я заметила, что Анатолий Григорьевич недоволен присутствием в лицее представителя официальных структур. Похоже, его появление было для директора неожиданностью, и он представлял его нам без удовольствия.
– На Кирилла Дмитриевича напала огромная змея, – начал представитель МЧС без предисловий и приветствий. – Он погиб от ее укуса, и в связи с этим мы вынуждены ввести режим чрезвычайной ситуации. С этого дня и до тех пор, пока тварь не поймают, запрещены любые прогулки за забором, ограждающим двор лицея. На остальную территорию и особенно в лесополосу выход строжайше запрещен.
– Что, и конные прогулки отменяются? – возмутился кто-то из первых рядов. – А как же наши занятия?
– От конных прогулок необходимо воздержаться в первую очередь. Мы должны сделать все возможное, чтобы нападение не повторилось, и надеемся, вы проявите благоразумие и поспособствуете нам в этом. Вы все взрослые люди и должны понимать, что от вашей сознательности зависит ваша жизнь.
– И ни слова про Машу! – возмутилась Ксюха, когда собрание закончилось. – Как будто и не случилось ничего!
– Словно ее просто не было, – поддержала подругу я и отправилась за ней на занятия. – Но мы с тобой в любом случае узнаем, что произошло. Сходим после пар к Елене Владленовне, у нее должны быть координаты учеников и родителей.
– Слушай! А ведь это идея! – воодушевилась Ксюха и даже заулыбалась.
Глава 13
Урок змееведения
Пару Влада поставили в той же небольшой уютной аудитории, в которой занятия проходили в первый раз. Сегодня мы с Ксюшей оказались умнее и уселись на последний ряд. Я хотела находиться как можно дальше от Влада и не привлекать к себе лишнего внимания. Впрочем, первые парты были плотно оккупированы самыми бойкими девицами с нашего курса. От них невыносимо несло смесью различных духов, косметики и лака для волос. Я даже немного пожалела Влада. Наверное, через полтора часа он выйдет отсюда с дикой головной болью. К счастью, на последней парте тяжелый запах косметики почти не ощущался.
К паре младшего Катурина наши девчонки приготовились с особой тщательностью – макияж, почти вечерние прически и незастегнутые верхние пуговицы одинаковых лицейских блузок. Я немного понимала этих влюбленных дурочек. Когда Влад появился в кабинете, перешептывания прекратились. Хитрый прищур темных глаз, небрежно расстегнутый воротник рубашки стального цвета и дорогой, отлично сидящий пиджак. Не преподаватель – мечта. Особенно если учесть его манеру вести предмет – открыто, непринужденно и со знанием дела.
– Нас решили запереть здесь, как в клетке, – скорее констатировал факт, нежели возмутился он. И привычно присел на угол учительского стола. Влад словно подчеркивал, что не совсем преподаватель, а скорее переходная ступень между студентом и им.
– Это вообще ужасно! – стройным хором поддержали его девчонки с первой парты.
– Ну, не так уж и ужасно, – подмигнул Влад и тут же потерял к ним интерес. – Зато мне не пришлось долго думать над темой сегодняшней лекции. Она сама родилась в голове прямо на общем собрании. Итак, записывайте: «Змеи в мифологии Древней Индии. Их роль и значение». Сегодня мы с вами поговорим о змеях и связанных с ними верованиях, распространенных на территории Индии. А также постараемся разобраться в том, как относились к змеям индусы. В конце пары вы ответите мне на вопрос, почему именно змея изображена на гербе нашего лицея. Ответ предоставите в письменном виде. И избавьте меня от банальщины вроде «Змея – символ мудрости». Проявите фантазию и те знания, которые получите в течение сегодняшнего занятия.
Итак, начнем. Исходящая от змей опасность была очевидна для древних индийцев. Укус ядовитой змеи практически стопроцентно означал смерть. Змей боялись и вместе с тем почитали. Местом особого змеиного культа до сих пор является город Баттиса-Шарален. Здесь в день праздника нага-панчами люди ловят определенное количество змей, которые являются символическими воплощениями богов. Змей в течение всего праздника держат в глиняных горшках и корзинах, кормят молоком, мышами и другой пищей, а потом относят в лес и отпускают. По индуистским преданиям, число змей-богов доходит до тысячи. Начало свое они ведут от Кадру, жены создавшего мир мудреца Кашьяпы, и носят название «наги». Существа божественного происхождения со змеиным туловищем и человеческой головой. Вообще в индуистских легендах встречается несколько вариантов описаний нагов. Это связано и с разнообразием источников, и с преданием о том, что наги могут менять свой облик. Иногда нагов изображают как людей со змеиными хвостами вместо ног. Иногда как людей с капюшоном кобры за спиной, а иногда – как змей с человеческой головой. Им принадлежит подземный мир – патала, где наги стерегут подземные богатства. Нагов почитают как мудрецов и магов, способных оживлять мертвых и менять внешность. В человеческом облике наги часто живут среди людей, причем их женщины – нагайны – славятся своей красотой и нередко становятся женами богов и героев.
Я не могла поверить. Все время, пока Влад читал лекцию, он, не отрываясь, смотрел на меня, и в его глазах нет-нет да и вспыхивали пугающие янтарные искры. Он словно специально для меня рассказывал про нагов. Чтобы я прочувствовала их величие и исходящую от них опасность. Зачем? Откуда он знает, что с момента моего приезда в этот чертов лицей меня преследуют змеи? Может быть, не одну меня?
– Самый известный из змееподобных – повелитель нагов Шеша. Один из величайших индуистских богов, хотя его влияние во многих источниках недооценивается, – как ни в чем не бывало продолжал вещать Влад, словно не замечая моего настороженного взгляда и побледневшего лица. – Мы поговорим о нем позже. Наги являются защитниками не только материальных, но и духовных ценностей. Во многих оккультных науках «нагом» – змеем – называют мудреца.
– То есть у нас на гербе изображена совсем не змея? – хихикнули с первой парты.
– Или не совсем змея?
– Кто знает? – улыбнулся Влад. – На все – ваша фантазия. Я жду от вас интересных трактовок герба лицея.
Лекция Влада заставила меня задуматься. И иначе взглянуть на собственный сон. Мне стало страшно. Парень словно знал о том, что со мной происходит, – мои страхи, тайны и, самое главное, сны. Но в работе я написала какой-то высокохудожественный бред. Наверное, как раз потому, что голова была занята совсем иными мыслями. Я раз за разом задавала себе один и тот же вопрос: «Почему в этом месте все завязано на змеях? Даже лекции и мои сны?»
– Пошли? – одернула меня Ксюша, отрывая от раздумий. Она сдала наши работы и стояла у парты, ожидая, пока я сложу в сумку тетрадь и ручки.
– Куда? – дернулась я.
– Как куда? – возмутилась она. – Алин, ты меня пугаешь. Точно все в порядке? А то витаешь где-то в облаках. Встаешь посередине коридора и забываешь обо всем на свете. Куда мы с тобой собирались сходить перед парой?
Я пожала плечами и виновато покосилась на подругу, приходя к выводу, что и правда забыла обо всем на свете.
– Мы собиралась сходить к Елене Владленовне и попросить у нее телефон Машиных родителей.
– Точно! – Я хлопнула себя по лбу. – Прости, видимо, совсем заучилась. Все эти неприятности и странности сбивают с толку.
Идти к Елене Владленовне было боязно. Я недолюбливала ее и старалась не попадаться на глаза, отчетливо помня нашу первую встречу и грубые слова помощницы директора о том, что мне стоит повзрослеть. А я взрослеть не хотела. Меня устраивали мои плюшевые мишки, рамочки в сердечках для фотографий и розовый айфон. Я этим жила и не понимала, почему подобное недопустимо, если милые сердцу вещички делают мое существование веселее и приятнее? Неужели быть взрослым – значит разучиться радоваться мелочам и вычеркнуть из жизни все то, что умиляло в детстве? Если так, то я еще побуду какое-то время ребенком.
Кабинет Елены Владленовны находился на первом этаже главного корпуса, недалеко от столовой. В просторном и светлом холле с высокими, почти во всю стену, окнами, из которых был виден запущенный лицейский сад. Я и предположить не могла, что заросшие аллеи и нестриженые газоны могут смотреться так завораживающе красиво. Багряные листья каштанов выглядели вызывающе на фоне едва пожелтевших берез. Осень началась недавно, и ее краски промелькивали лишь кое-где. На разноцветных кронах низких «чайных» кустов, в бледном золоте листьев липы и побуревшей траве, припорошенной первыми опавшими листьями.
– И разберись, наконец, с этим эмчеэсником! – услышали мы вопль Анатолия Григорьевича из-за закрытой двери кабинета своей помощницы. – И, пожалуйста, не так, как сделала это с Соколовым! Понятно?
Директор едва не сбил нас с ног, когда выскочил из кабинета в коридор. Елена Владленовна с испуганным взглядом и приоткрытым ртом замерла в дверях.
– А вы что здесь делаете? – огрызнулся Анатолий Григорьевич, заметив меня с Ксюхой.
Я вообще потеряла дар речи, а более смелая подруга тихонько пискнула:
– А-а-а-а… мы вот, – она ткнула пальцем в сторону замершей в дверях женщины.
– К Елене Владленовне. – Я прокашлялась.
– Заходите, – пожала плечами помощница директора и махнула холеной рукой, приглашая нас в кабинет.
Я с интересом огляделась. Помещение маленькое, больше похожее на каморку, нежели на полноценную комнату, но обставленное с изысканным вкусом. Женскую руку можно было заметить везде: в идеальном порядке на письменном столе из темного дерева; на полках между симпатичными безделушками и в гармонично подобранных цветах в интерьере – бежевом, шоколадном и кирпично-красном. Они дополняли друг друга. Чашка, оставленная на тумбочке возле светлого дивана с низкой спинкой, и та оказалась коричневой. А на шее Елены Владленовны был небрежно завязан кирпично-красный шелковый шарфик.
– Простите, вы стали свидетелями неприятной сцены, – вздохнула помощница директора. Она повернулась к нам спиной и налила себе в стакан из графина воды. – Это ужасное происшествие с Кириллом Дмитриевичем и последующий приезд МЧС потрясли всех. Подобные события очень плохо скажутся на репутации лицея, – добавила она, и я поняла, что это волнует Елену Владленовну сильнее всего. – Анатолий Григорьевич в последнее время был не очень доволен работой Кирилла Дмитриевича, – она сокрушенно покачала головой, и ни один волос из безупречной прически не шелохнулся. – Ну, вы слышали, какое сильное впечатление он производил на молоденьких учениц. Не все родители относились к его харизматичности адекватно. Я должна была чуть мягче разговаривать с ним. Кирилл Дмитриевич отличался изрядной впечатлительностью. Но мне и в голову не пришло, что он решит демонстративно хлопнуть дверью и уйти! А потом его нашли в лесу…
Елена Владленовна поставила стакан на стол, на секунду прикрыла лицо руками, глубоко вздохнула и повернулась к нам со словами:
– Извините за неуместное проявление чувств. Просто столько всего навалилось… Вы хотели задать вопрос?
– Да. – Я с подозрением посмотрела на Елену Владленовну. – Было что-то в ее поведении неестественное, словно она считала себя обязанной пояснить разговор с директором. Хотя в этом не было нужды. К чему отчитываться перед студентами?
– Так зачем вы пожаловали? – поторопила нас она, присаживаясь на свое рабочее место и включая компьютер. Системник тихо загудел, и атмосфера в кабинете сразу же стала рабочей.
– Мы хотели узнать телефон родителей нашей соседки по комнате, – вместо меня ответила Ксюша. – С Машей вчера на паре случился обморок, и мы не знаем, насколько серьезно она пострадала. И переживаем. Анатолий Григорьевич сказал, что ее отвезли в больницу. Но, возможно, от родителей мы узнаем чуть больше.
– Не беспокойтесь, – приторно улыбнулась женщина. – С Машей все в порядке. Ее действительно увезли в больницу. Она ослаблена, но скоро поправится.
– Она вернется сюда?
– Это будут решать ее родители. Вы можете узнать у них сами. – Елена Владленовна несколько раз щелкнула мышкой, отыскивая нужный документ на рабочем столе, и потянулась за ручкой.
– Вот. – Она отдала Ксюше маленький бледно-зеленый листочек-стикер, на котором размашисто написала номер мобильного телефона. – Это мобильник Машиной матери. А сейчас извините, но мне предстоит обстоятельный разговор с представителями МЧС. Будем надеяться, получится избавить вас от плена в стенах лицея как можно быстрее.
Пропустив нас вперед, Елена Владленовна вышла в коридор и закрыла кабинет на ключ. Мы с Ксюшей подбежали к ближайшему окну и присели на низкий подоконник. Я достала мобильник и аккуратно ввела цифры с бумажки.
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – отстраненно произнес женский голос, который у многих вызывал ненависть. Он был связан с невозможностью дозвониться тому, кому нужно, и в тот момент, когда это жизненно необходимо.
– Почему-то телефон выключен, – расстроенно пожала плечами я.
– Ну, мало ли? У меня у мамы тоже с телефоном вечные несчастья. То сел, то в машине забыла. То поставила на виброзвонок и не услышала, – утешила меня Ксюха и отмахнулась. – Позвоним попозже!
– Возможно, ты права. – Я согласно кивнула и поднялась с подоконника. – Пойдем скорее, а то опоздаем. У нас сейчас занятия порознь, а потом аж две пары «Фитнес-технологий» на улице совместно. Может быть, их отменят в связи с чрезвычайной ситуацией?
К нашему величайшему сожалению, ничего не отменили, и новомодный предмет «Фитнес-технологии», по сути, оказавшийся банальной физкультурой, проходил на лужайке сзади главного корпуса. Кто придумал ставить сдвоенную пару, я не знала, но успела проклясть не один раз. Мы вымотались настолько, что еле доползли до своей комнаты. А там нас ждал сюрприз. Пока мы отсутствовали, пропали все Машины вещи, включая книги, мелкие безделушки и ноутбук. Не переодевшись, мы кинулись выяснять подробности.
Елена Владленовна сухо сказала:
– Врачи констатировали сильное переутомление, и родители Маши выбрали здоровье дочери, которое для них важнее, нежели престижный диплом. Они забрали документы и вещи.
– То есть они были здесь?
– Да, уехали буквально полчаса назад.
– А тот телефон Машиной мамы, он выключен… – робко начала я. – Как так? Почему мы не смогли дозвониться?
– К сожалению, ничем не могу помочь. Другого у меня нет. Думаю, это временное явление. Позвоните позже. Хорошо? Кстати, неужели вы не пробовали звонить на Машин номер? – поинтересовалась помощница директора, демонстративно изучая монитор. Думаю, она давала нам понять, что пора бы заканчивать задавать вопросы.
– Мы не знаем ее номера, – смущенно призналась Ксюха. – Всегда ходили вместе, даже не пришло в голову спросить.
Елена Владленовна еще раз холодно улыбнулась и пожелала нам удачи, но, видимо, не слишком искренне, так как телефон Машиной мамы по-прежнему оставался вне зоны действия сети. Мы пробежались по всем этажам, прежде чем у одной Машиной однокурсницы нашли номер мобильника нашей бывшей соседки. Но этот телефон тоже молчал. Маша не просто ушла из лицея, она словно исчезла.
– У нее не было здесь друзей, – пожала плечами Ксюша. – А на нас она смотрела свысока и немного презрительно. Так что все может быть…
– Не знаю, – вздохнула я. – Как-то все это странно. Не сходится. Не может человек за сутки оборвать все контакты. Наверное, ей хуже, чем нам говорят? И поэтому не отвечает ни один телефон?
– Но, Алин, у нас не получилось выяснить правду. Мы испробовали все, но не получили результата. Я искала ее аккаунты в интернете, но если они у нее и были, то не под своим именем. Мы вряд ли теперь об этом узнаем. Если захочет, то свяжется с нами сама.
Мне не хотелось ничего, но сегодня в актовом зале проходил конкурс ораторского мастерства. Первокурсники в нем не участвовали, но нас обязали прийти послушать и поучиться. Специализированный лицей готовил из своих выпускников отличных специалистов во всех гуманитарных областях, кроме всего прочего, нас учили говорить и убеждать собеседников в своей правоте. В другое время мне даже интересно было бы послушать выступления лицеистов, но сегодня я сидела безо всякого желания. Участники рассказывали о том, кем хотели бы стать в будущем и как планируют осуществить свою мечту, а я думала лишь о том, что сегодня вечером придется переступить через себя и нанести визит Владу.
Я удивилась, когда на сцену вышла Вероника. Я с подачи Маши считала девушку Влада ограниченной, помешанной на шмотках красоткой, но к яркой внешности она оказалась еще и умна. Опасное сочетание. Если есть в мире харизматичность, то Вероника – ее живое воплощение. Она завоевала зал за полминуты. Ее негромкий бархатный голос покорял, словам хотелось верить, а прелести профессии главы пресс-службы Президента Российской Федерации она расписала так хорошо и с таким знанием дела, что я внезапно поняла, что тоже хочу там работать.