Молот заката

Глава 2

Хотя с неба на происходящее внизу хмуро смотрели тучи и стал накрапывать мелкий осенний дождь, день выдался жарким. Не в смысле погоды, а в смысле сражения. Антон был доволен. Его дружина наголову разбила отряд подкрепления из орденского замка рассветных.

Оглядывая поле битвы, он думал, что будет потом, когда об этом узнают? Такого поражения культ Рассвета давно не знал. Последний раз их били семь зим назад на Святой земле. Там неожиданно нашлись силы, способные дать зазнавшимся рассветным рыцарям отпор и прогнать их. Но это было в пределах магического полюса планеты, и там, как поговаривали, живут сильные колдуны. А тут запад, где они до сих пор были необоримой силой. Что теперь будут делать рассветные? Искать его, как виновника своих поражений, и мстить?

«Навряд ли», – решил Антон. Это не битва культов, а сражение лордов. Но они обязательно попробуют узнать, в чем сила Антона, почему он так легко громит их рыцарей. И, скорее всего, снова попробуют его захватить. Ну и это вряд ли теперь у них получится. После того случая с пленением Антон стал осторожен и осмотрителен. Кроме того, у него есть Просветитель. Подскажет, если что.

Антон удовлетворенно огляделся. Победы всегда радуют сердца воинов, и боевой дух его дружинников сейчас весьма высок. Он сделал часть своей работы, вроде пора и возвращаться к основному войску. Барон, наверное, уже прибыл к замку рыцаря Ошбрака и стал лагерем.

Антон иронично усмехнулся. Он уже понял, что вассалы барона, владетельные лорды, не горели желанием идти сражаться. Они хотели славы и побед, но не битв.

«Значит, – трезво размыслил Антон, – сейчас лорды думают, как им быть. Перед ними противник, готовый сражаться. Этого они не учли в своих раскладах».

По тому, что барон двигался к осажденному замку со скоростью сухопутной черепахи, Антону стало понятно, что у барона был некий скрытый второй смысл похода. Может, он ждал, когда враг уйдет с земли рыцаря, и не торопился тому на помощь? Лорды вместо битв пировали и, как говорил Флапий, хвалились своими воинскими подвигами. Похоже, что они ждали, когда противник снимет осаду и покинет пределы домена Ошбрака. А потом к замку подтянутся дружины, ведомые бароном Газаном, и он будет считать себя победителем. Ведь поле битвы осталось за ним. Даже если сражения не было.

«Стоит ли тогда спешить на помощь барону?» – задал себе вопрос Антон. Он не был глупцом и отдавал себе отчет в том, что его удалили, чтобы не делить с ним славу победы. Выходило так, что он один из всех вел сражения и побеждал. А так, после «победы» у замка, потом скажут, что он был обозником.

Антона это не обижало. Гораздо хуже было бы, если б его оставили в войске и поставили вместе с дружиной на острие атаки…

«Точно! – озарила Антона мысль. – Если я прибуду быстро, то меня не пожалеют. Я положу своих ребят, останусь без дружины, а лавры победы достанутся тем, кто пойдет по телам моих павших воинов».

– Нет уж, дураков нет, – тихо пробормотал Антон. – Поработайте сами. Посмотрим, на что вы годитесь.

Он перевел взгляд на сидящую на коне слева от него Рыжую. Она была измазана по колено в грязи. Залезла в реку, преследуя противника. Но глаза девушки горели огнем битвы. Ей тоже довелось сражаться, и в этот раз она вела себя не как испуганная, истеричная бабенка. Била копьем убегающих врагов, стреляла из лука. Только в рукопашную не лезла. Антон строго-настрого запретил. Зато помогала раненым бойцам дружины. Это тоже важно в бою.

– Рыжая, – обратился он к девушке. Та вскинулась и с улыбкой посмотрела на Антона. – Позови командира отделения разведки.

– Это кого?.. Ваша милость…

– Не тупи, Рыжая. Зови Ерлава.

– А-а а…

– Бе-е, – передразнил ее Антон.

– Что Бе-е?.. – переспросила удивленная девушка. – Его тоже звать?

– Кого его? – Антон с удивлением посмотрел на оруженосца.

– Ну, вы сказали «Бе-е». Это кто?..

– Это… – Антон не договорил. Кинул раздраженный взгляд на девушку и произнес: – Тьфу на тебя, Рыжая. Даже объяснять не буду. Говорить с тобой – только время терять. Живо зови Ерлава… Ну право слово, ты какая-то странная и несобранная. Тебе во время сражения случайно голову не отбили?

– Голову? Отбили? – испуганно повторила девушка. Ухватилась руками за голову и стала щупать. – Нет, она на месте и нигде не треснута… Я вот думаю…

Тут уже не выдержал Флапий и прикрикнул на нее:

– Ты давай выполняй приказ милорда, курица. И не думай много. Тебе вредно. Глупее становишься.

– Да чего вы, дядька Флапий, все время меня ругаете? – обиделась Рыжая. – Я же хотела правильно выполнить приказ, как учил сам милорд.

– Хватит болтать! – рассердился Антон и крикнул: – Ерлав?..

– Я тут, милорд.

– Подойди.

– Иду…

– Все за вас надо думать и делать. Тунеядцы, – проворчал Антон.

– А это кто? – теперь уже уши навострил Флапий.

– Это те, кто время убивает глупыми вопросами. Рыжая, ты должна исполнить приказ быстро и в срок. Поняла?

– Поняла, милорд. А срок какой?

Антон пару раз глубоко вздохнул. Земные меры времени и поговорки тут не понимали. Все его слова подчиненные воспринимали буквально, что частенько выводило Антона из себя.

– В срок это быстро. Иди отсюда. Надоела.

– А куда, милорд? – Девушка со слезами на глазах смотрела на Антона. Она не понимала, почему он сердится. Она так старается ему угодить. Когда ест, не чавкает. Вытирает рот платком, руки о полотенце, а не о штаны, и, стараясь быть еще усерднее, получает нагоняй…

– В обоз, Рыжая. Посмотри, как там раненая пленница рассветных. Будешь помогать ей восстанавливаться. Марш!

– Есть, милорд, – вздрогнула от громкой команды Антона Вираг и, повернув коня, погнала его в лес, к обозу.

– Что хотели, милорд? – Возле Антона на коне закрутился всадник.

– Ерлав, сдается мне, что господин барон не спешит воевать с войском осаждающих замок Ошбрака врагов. Вот кожей чувствую…

– Да-а? – уважительно протянул разведчик. – Мне бы так. А что он делает?

– Вот это и надо узнать. Мы с утра не спеша тронемся к замку Ошбрака. А ты сегодня отправляйся туда. Осмотрись на месте, разведай обстановку, расположение дружин. И вообще надо понять, что там происходит. Только осторожно, чтобы вас не схватили.

– Да ни в жизнь, милорд, – воин радостно оскалился. – Мы ученые. Все сделаем как надо, – он хлестнул разгоряченного коня и ускакал.

Антон поглядел на хмурого Флапия.

– Что? – спросил он. – Осуждаешь меня за то, что я не иду на помощь барону?

– Нет, милорд, тут вы правы. Эти господа хотят на наших костях себе славу сделать. Они точно бы поставили вашу дружину против рыцарей Рассвета. Им чего нас жалеть? Незачем. Вы новичок, и к тому же они вам завидуют. Ох, чувствую, люто завидуют, милорд. Остерегайтесь, слишком вы, милорд, выделяетесь…

– Флапий, я вот не пойму. То ты говоришь, давай совершай подвиги, чтобы было чем похвастаться, то теперь говоришь – остерегайся. Как это понимать?

– А так, милорд. Подвиги подвигами, а беречься надо. Это ж рыцари, злое семя… – пренебрежительно бросил он.

– Рыцари – злое семя? И что, ты считаешь, что они лишены благородства?

Флапий засопел и отвернулся.

– Понял, считаешь, – усмехнулся Антон. – Я тоже так считаю. Как говорил мой отец, ничто человеческое им не чуждо. И в спину ударят, и ночью, как разбойники, проникнут в дом, чтобы прирезать… Ладно, спасибо за совет, я поостерегусь. Сам знавал, что такое зависть… Э-э, не в том смысле, что завидовал, – поправился Антон, – хотя и такое случалось. Но был объектом зависти и мне делали подлость.

Флапий косо глянул на Антона и промычал:

– Берегенного Рассвет берегет… Ой, простите. В вашем случае Закат, значит…

Антон, размышляя над словами старика, помолчал и, понимая, что ничего уже не поделаешь, он действительно выделился, махнул рукой. Время покажет, решил он и обратился к Флапию.

– Флапий, надо хорошо посчитать и отсортировать трофеи. Оружие, доспехи, снаряжение, строевых коней. Все учесть. Золото там, амулеты. И десятую часть, как положено, не жадничая и не кладя худого и сломанного, сразу отделить барону. Это мы повезем с собой.

– Вот, – Флапий повернул к Антону довольное лицо. – Правильно мыслите, милорд… Хе-хе. Этим уже занимается рыцарь Жимайло. Он знает, как рассчитать, чтобы и себя не обидеть, и барон остался доволен.

Антон усмехнулся:

– Что-то в этом расчете я себя не вижу. Ступай, проконтролируй. Тебе я больше доверяю.

– Это правильно, милорд, я как скала, ничего вашего не отдам. – Старик подбоченился и направил коня к обозу.

В лесочке, где расположился лагерь дружины Антона, для него и был сделан навес из веток и плотного полотняного холста, прикрывающего сверху от дождя. Рядом горел расщепленный ствол дерева. Над ним висел котел и кашеварил один из дружинников, что умел приготовить кулеш и не сжечь его.

На земле под навесом были накиданы ветки, сверху расстелены шкуры медведей, что добыл на охоте Антон. На них поставили бочонок с вином, взятым в обозе рассветных, кубки из серебра, на подносе колбасы и фрукты с востока, из того же обоза. Это все стало добычей Антона.

Антон присел под навес, облокотился на ствол дерева и налил себе вина. Отпил и признал, что вино отменное. Отломил кусок колбасы, взял в руки лепешку и стал жевать. Думать не хотелось. Он устал и, отдыхая, согрелся теплом костра. Антон неторопливо ел и просто смотрел на вечернюю суету лагеря. Вскоре пришел сэр Жимайло, уже без стальной брони, в одном кожаном колете и белой измазанной в крови шелковой рубахе, снятой с рыцаря Рассвета. На ногах отличные сапоги из тонкой кожи. Антон все это подметил стразу, но несколько отстраненно, скорее по привычке полицейского подмечать изменение облика. Жимайло грузно опустился рядом.

– Набегался сегодня, – пожаловался он. – Немолод уже. Ноги в коленях побаливают… Можно и мне вина, милорд? – спросил он.

– Присоединяйтесь, сэр Жимайло. Только сами наливайте, – лениво ответил Антон. – Десятину барону собрали?

– Собрал, милорд.

– Не опозоримся?

– Нет, что вы! Не пожалел лучшего. Всем завистникам рты закроем. Вы все повезете с собой?

– Нет, сэр Жимайло, только то, что причитается барону по праву сюзерена. Ну, еще обоз с продовольствием. Немного подарков. Два обоза отправим ко мне в замок. Вы поведете его под охраной своих воинов, сэр Жимайло. С вами поедет Флапий. Он покажет место для строительства укрепленного поместья.

– А что, сражаться больше не будем? – спросил сэр рыцарь.

– Думаю, что барон сам справится. Он явно не хочет, чтобы я участвовал в сражении.

– Да это понятно. Вы ему планы сломали, милорд.

– Какие планы? – Антон насторожился и пристально посмотрел на рыцаря. Тот завозился, поставил у ног бокал с вином.

– Я вам расскажу, милорд, но это пусть будет между нами. Я как-то стоял на страже у покоев барона и слышал, как он с маршалом обсуждал план… – Рыцарь стал чесаться и замолчал.

– Какой план? – поторопил его Антон. Сэр Жимайло огляделся и ближе наклонился к Антону.

– Они хотят, чтобы замок Ошбрака захватили. Тогда барон посадит на пустующий домен своего старшего сына.

– А как же Ошбрак? – удивленно спросил Антон.

– А его возьмут в плен и будут ждать выкуп. Там он и сгниет. У Ошбрака нет сыновей и нет жены. Она умерла зим пять назад. Он один-одинешенек. Барон не должен за него платить выкуп и не будет. А больше некому. Поставит временно управляющим своего сына и будет ждать, когда Ошбрак уйдет к предкам. Рыцарь Ошбрак старый. В сыром подвале недолго протянет…

– А если его не станут пленить? – спросил Антон. – Или его отпустят?

– Ну, это вряд ли. Во-первых, он закатный. Во-вторых, никогда не было такого, чтобы пленника отпускали без выкупа. Уж лучше его сгноить в темнице, чем дать повод другим пленникам думать и надеяться, что они будут отпущены, если не заплатят выкуп. Понимаете?

Антон согласно покивал.

– И еще, милорд, хочу вас предупредить. После сражения будет праздник, и там организуют турнир. Вернее, три турнира. Конный турнир, турнир мечников и бой без коня. На мечах будут биться мечники. И вы туда не записывайтесь.

– А что, обязательно надо записываться для участия в турнирах? – спросил Антон. – Может, вообще побыть зрителем?

– Тогда вас осмеют, милорд, и будет урон вашей чести. Запишитесь на конный турнир и турнир без коня. Без коня можно биться любым оружием. Лорды предпочитают топоры или копья. Вы, я так понимаю, будете с молотом. Хе-хе, не завидую я тем, кто под него попадется. Но учтите, милорд, – снова зашептал сэр Жимайло, – маршал вас поставит сразу с сильным соперником. Не с самым сильным, конечно. Не дай Госпожа Заката, вы побьете претендента. Но с сильным обязательно, чтобы выбить вас из турнира сразу и тем самым затереть вас подальше. Кто будет вспоминать рыцаря, который проиграл в начале турнира? Никто. Ваши успехи в ратном деле будут забыты. Лордам нечем похвастаться на поле брани, вот они и будут хвалиться победами на турнирах.

– Так, может, мне сразу проиграть, чтоб меньше завидовали? – уточнил Антон.

– Это, милорд, как-то не по-рыцарски, – скривился Жимайло. У вас, случаем, не было в роду джудиосов? Это они во всем ищут только выгоду. И они не воины.

– Нет вроде. А что, джудиосом быть зазорно?

– Ну не скажу, что зазорно. Они богатые люди и все такое… Но их не любят. Жадные до денег. Вместо чести у них прибыль. Ссужают золото под огромные проценты. Менялы да торгаши. Низкие людишки, сэр Антей. Таких высшее общество не принимает. Так что, милорд, вы уж покажите, на что способны. Тем, кто побеждает на турнирах, не завидуют. Их начинают уважать и остерегаться.

– Понятно, сэр Жимайло. Постараюсь если не победить, то не опозориться.

– Вот это и славно. Только не лезьте на рожон. Мечники, чтоб их демоны пожрали, гадливые людишки. Будут пробовать вас задирать.

– Я знаю, как их поставить на место, – улыбнулся Антон.

– Да-а? Ну, тогда хорошо. Тогда давайте выпьем за наши и ваши успехи, милорд.

Они подняли кубки и выпили вино.

– Умеют же рассветные жить. И вино у них лучше, и колбасы. Да еще фрукты сладкие. Где только берут? – вгрызаясь в сочный плод персика, прогундел сэр Жимайло.

– Как где? У купцов, сэр Жимайло. Я тоже привез из империи фрукты, виноград и инжир. Приедем ко мне в замок, попробуете. Но у меня тоже есть к вам просьба, сэр.

– Да? Какая, милорд? – Жимайло вытер мокрые усы и внимательно посмотрел на Антона.

– Вы никому не говорите, что перешли ко мне в вассалы и получите надел.

– Ладно, не скажу. А почему?

– Да все потому, что не хочу, чтобы завидовали. Когда поставим вам замок и посадим крестьян на землю, тогда лорды сами узнают.

Сэр Жимайло задумался.

– Ну, от барона я уйду спокойно. Я не вассал, а служивый рыцарь. Куда и к кому пойду служить, не его дело. А друзей у меня среди его рыцарей не так много, всего один. Так что мне некому и говорить, милорд.

– Вот и хорошо, сэр Жимайло, – улыбнулся Антон. – Выпьем?

– О чем речь, милорд, – горячо воскликнул рыцарь.

Они выпили. Воин-кашевар наложил им кулеш в серебряные тарелки, и дуя на кашу, они стали есть и потеть.

Подошли Флапий и Рыжая.

– Садись, Флапий, и ты, Рыжая, – разрешил Антон и пояснил сэру Жимайло: – Я разрешил Флапию и Рыжей сидеть со мной за одним столом.

Сэр Жимайло кивнул и стал сильнее раздувать щеки и дуть на кашу. Флапий сел с другой стороны горящего ствола дерева. Рядом примостилась Рыжая. Она взяла тарелку из обожженной глины и, подбирая кашу с краю, стала есть маленькими глотками. При этом поглядывала на Антона. В его глазах она явно искала одобрения, но Антон ел и не обращал внимания на то, что происходит вокруг. Поев, он приказал:

– Если все сделано, то отбой. Завтра рано вставать. Рыжая, ляжешь со мной.

Сэр Жимайло облизал ложку и сунул ее за голенище сапога. Увидел коршунский взгляд Флапия и неохотно ее достал, положил на тарелку и, отдуваясь, проворчал:

– И все же у вас, милорд, замашки имперца. Хоть и сражаетесь вы как кочевник, но живете как родовитый имперец. Встаете с рассветом, тренируете дружину и вон кушаете в походе на серебре…

– Сэр Жимайло, вы тоже кушали из серебряной посуды, – воскликнул Антон. – Вы тоже имперец?

– Я гость, милорд, а у вас отовсюду сквозит ваша имперность. – Сэр Жимайло поднялся и посмотрел на девушку. – Рыжая, может со мной пойдешь? Я добрый.

– Фр-р-р, – фырчаньем Вираг выразила свое мнение по поводу сказанного.

– Ясно. Лягаться будешь как кобылка, – посмеиваясь, ответил он на ее фырканье и направился к свой повозке.

Рыжая быстро переместилась к Антону и стала занавешивать полотном место, где они должны с Антоном ночевать.

– Ты чего делаешь? – зевая, спросил Антон.

– Укрываю вас от ветра и дождя, милорд.

На ее слова фыркнул уже Флапий.

– Пф-ф… Знаю я, какие у тебя ветра и дожди, – со смешком бросил он.

– Не твое дело, дядька Флапий. Шел бы ты…

– Не, я не уйду. Мое место у ног милорда, – отмахнулся Флапий. – Ты на меня не обращай внимания. Я так, одним глазком токо гляну…

– Я тебе гляну, старый греховодник, – зашипела Вираг. Она плотнее запахнула полотнище и превратила место сна в шалаш. Залезла сама, показав Флапию крепкий, обтянутый кожаными штанами зад, и скрылась внутри. Флапий зевнул, подложил под голову седло, укрылся попоной и лег. Со спины его прикрывал навес из веток, а спереди согревал жар костра.

Засыпая, он услышал возню и недовольный голос милорда:

– Рыжая, что ты делаешь? Мы в походе…

– Милорд, вы всех смирили, а меня нет. Я тоже хочу смириться перед вами, – горячим шепотом отозвалась девушка.

– Рыжая, ты же сверху залезла… Ох… Рыжая…

«Молодость она такая… с бабами, – улыбаясь, подумал Флапий и зевнул. – Весь в батюшку…» Додумать мысль старик не успел, он уснул и захрапел.

Инквизитор Шургар Железная воля, посвященный второго ранга, был на ответственном задании. Его команда – он и три оборотня – в течение пяти седмиц следили за брошенным замком вампиров. Инквизитор видел, как появились и ушли в другой мир трэлы-ищейки, но трогать их не стал. Он ждал «рыбу» покрупнее.

В Мойлирском княжестве, где все властные должности захватили вампиры, нарастало недовольство, и конклав высших посвященных в «Ордене охотников на вампиров» решил начать тихую охоту. Они вызвали подкрепление из королевства Гвандалана. Их агенты среди челяди в замке князя донесли, что владыка ищет убежавшую королеву-мать из древнего рода Дарующих наслаждение. Тогда Ингрольд Карающий меч, глава боевого крыла ордена, понял, что за ней отправится сам колдун Шузмарал. Хитрый, ловкий и очень опасный противник. Неродовитый вампир, не истинный, но высоко вознесшийся благодаря своим талантам. Вот кого он хотел поймать.

Главным оружием посвященных против вампиров была их сильная, закаленная в испытаниях воля. Она давала им иммунитет к заклятиям вампиров. Используя особые практики, посвященные в жестоких испытаниях тренировали свою волю. И чем сильнее была воля, тем сильнее был инквизитор. А их оружие, зачарованное на истинный свет, лишало вампиров силы. Но инквизитор не мог справиться с вампиром один на один. Ему нужны были помощники. И такие были. Исконные, древние враги вампиров – оборотни, волколаки. Их ненависть была обоюдной. Они уничтожали друг друга при первой же возможности. Связка инквизитора и оборотней была смертельно опасной для вампира.

Шургар Железная воля давно прошел испытание, которое позволило ему стать посвященным второго круга. Он был удачлив, смел и решителен. Ему давали сложные задачи, и он всегда их достойно решал. Сейчас инквизитор близок к третьему кругу посвящения, и для того чтобы перейти на следующий уровень, он должен был поймать колдуна.

И все, казалось, складывалось удачно. Шузмарал, как и предполагалось конклавом, не выдержал гнева князя и решил отправиться за королевой сам. Ему была утроена засада по всем правилам науки охоты на вампиров. Отступление прикрывал молодой оборотень, в задачу которого входило связать боем вампира, если он попробует отступить или удрать. Башню охраняли два старых опытных волколака, муж и жена. А он приготовил ритуал пленения.

В ордене знали, что перед поездками Шузмарал отправляет на разведку своего прирученного ворона, и были готовы к этому. Охотники прятались в пещере выше замка.

Ворона увидел молодой оборотень и сообщил об этом Шургару. Тот дождался, когда ворон улетит, и тайно спустился по веревкам вниз. Перелез через отвесную стену над обрывом и засел в башне. Оборотни прошли под невидимостью.

Старый ворон спал в ста метрах от замка. Он уселся на ветку придорожного дерева и закрыл глаза.

Успешную операцию сорвал молодой оборотень. Он не выдержал и раньше срока прыгнул с надвратной башни. Увидел, что лошадь колдуна заволновалась, почуяв волка, и испугался, что вампиры отступят. А потом все понеслось с огромной скоростью.

Шузмарал не зря считался одним из сильнейших магов. Он быстро оценил ситуацию и прорвался в башню. При этом использовал энергию жизни своего слуги и опередил инквизитора.

Когда молодой оборотень об этом сообщил, Шургар обматерил глупого волколака и, воинственно размахивая булавой, бросился на верх башни. Он заскочил туда в тот момент, когда вампир вошел в бурлящий сполохами тьмы коридор перехода. И тогда инквизитор взвыл от ярости и разочарования.

– Уходит! Уходит, гаденыш!..

И тут оборотень сделал вторую глупость. Он схватил инквизитора за шиворот и швырнул его в сторону бурлящей темной энергией воронки.

Не ожидавший этого Шургар испуганно закричал. Он снарядом влетел в эту воронку, и она засосала его, закружила и потащила дальше. Шургар, не сдерживаясь, отчаянно вопил от ужаса. Его нещадно крутил водоворот энергий двух миров, и он, беспомощно размахивая руками, ничего не мог поделать. Его стремительно засасывало в воронку и уносило в неизвестность. Он кружился в темноте, не имея опоры под руками и ногами, пока его не выбросило на свет. Инквизитор с отчаянным воплем упал животом на песок и охнул от боли. Удар был сильный, выбил из инквизитора дух и прервал его вопль. Он по инерции пропахал животом по песку недлинную борозду и остановился.

Шургар несколько мгновений лежал, приходя в себя. А когда боль немного отступила и он мог свободно вздохнуть, то первым делом поднял голову с желанием осмотреться.

Его взгляд уперся в стоптанные сапоги перед самым его носом. Инквизитор поднял голову выше и увидел грязные, засаленные штаны непонятного цвета с растянутыми, вздутыми пузырями на коленях. Потом его взгляду представился широкий кожаный пояс, на котором висела дубина. Выше была грязная серая рубаха, волосатая грудь в вырезе рубахи и удивленное лицо небритого здоровенного мордоворота, который, выпучив глаза, рассматривал Шургара.

Шургар тоже удивленно всматривался в мордоворота. Так они смотрели друг на друга несколько мгновений.

– Ляпа, – прервал молчание мужик. – Это же рассветный. Смотри, весь в красном.

Затем внезапный удар по затылку выбил дух из инквизитора. Он упал лицом в песок и затих.

– Ты зачем его пришиб? – удивленно спросил мордоворот. К нему сбоку подошел прихрамывающий шер.

– А что можно ждать от рассветного? – хрипло спросил шер. – Только неприятностей. Разденем его и утопим. Шмот продадим скупщику.

Мордоворот присел рядом с телом инквизитора.

– Странный этот рассветный, – проговорил он. – Смотри, в руках булава. Это не рыцарь и не служитель. Может, это и не рассветный вовсе, а просто купец? Или волшебник…

– Могет быть, – прохрипел шер. – Ежели он не рассветный, то надо бы узнать, как он появился из воздуха и откуда он. Может, его можно будет задорого продать. Десяток золотых монет заработаем, а то и все пятнадцать, – мечтательно произнес шер. – Вот так удача…

– Ты, как всегда, Ляпа, прав. Вяжи его и оттащим в пещеру. Там с ним и покалякаем.

Шер кивнул и сноровисто спеленал пришельца. Связал ремнем инквизитора беспамятному пленнику ноги, своим ремнем – руки. Легко поднял и взвалил на плечи.

– Пошли, – позвал он здоровяка.

– Пошли, – согласился тот.

В пещере, куда принесли инквизитора, они разожгли костер и бросили пленника на усыпанный мелкими ракушками песок.

Сама пещера находилась у моря, в скале, в двух льга от города Херсонес.

От удара о песок Шургар пришел в себя. Застонал и попробовал пошевелиться, но не смог. Он не сразу осознал, что связан, и попытался вырваться. До его ушей донесся насмешливый хриплый голос.