Эннато Стихио
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Эннато Стихио
Эннато Стихио
Аврора Ливрова
© Аврора Ливрова, 2024
ISBN 978-5-4474-1741-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
О названии сборника
Энна́то стихи́о – транскрипция греческого словосочетания, которое в переводе означает «девятая стихия».
Фонетическое и графическое сходство слова «стихио» со стихами добавляет каламбура, так как речь и впрямь о стихии, родной для поэзии.
Отчего эта стихия названа девятой
Во-первых, желая придумать неслыханное ранее продолжение существующих списков явлений, люди обыгрывают следующий порядковый номер: соревнуясь в оригинальности, разные независимые друг от друга понятия нарекаются шестым чувством, седьмым континентом или же пятым элементом. Поэтому я предпочла отступить на несколько единиц, предоставив другим постепенно выстраивать последовательность вновь изобретаемых стихий и заранее зарезервировав для себя пока ещё гарантированно вакантный N°9.
Во-вторых, это моё любимое число.
Отчего стихия названа девятой по-гречески
Во-первых, это мой любимый язык.
Во-вторых, в России он не слишком популярен для изучения, а потому заглавие не будет толковаться широкой аудиторией однозначно и предоставит фантазии читателей вызывать ассоциации. Те же, кому станет любопытно узнать настоящее значение, отыщут этот текст.
Дымчатая Шкурка1
ранняя лирика (избранное)
Здесь можно встретить и глагольную рифму, и наивные подходы к раскрытию темы, и пафосный слог в подражание классикам, и много чего ещё, чего не отыскать в других циклах. По мере взросления мои тексты постепенно становились сложнее – и по содержанию, и по форме. Закономерно и естественно, что, когда автор переходит на новую стадию творческой зрелости, собственные ранние произведения ему уже не так близки. Однако зная, что некоторым читателям, напротив, стихи, написанные мной в детстве, нравятся больше, чем более поздние, именно в силу их простоты, я считаю нужным оставить этот раздел в обновлённом издании сборника. Если же вам первые страницы книги не придутся по душе, вероятно, есть смысл сразу долистать до следующего цикла: вдруг с ним дела обстоят лучше?
Поздняя осень
Тёплый ветер дует в спину,Листья тихо шелестят,Чуть качаются осины,И осенний ароматНаполняет воздух бора.Птицы тянутся на юг,Пожелтели листья. СкороПридёт время снежных вьюг.Заворчат в лесах метели,И закружится пурга,В белоснежные постелиЗемлю погрузят снега.Разнесётся по долинамВетра северного стонИ навеет долгий, длинный,Непробудный зимний сон.2002Пятница 13
Вечер пятницы настал,И в лесу дремучемЭтой ночью будет бал.Вот сгустились тучи,Вдалеке изба виднаНа ногах куриных.Ведьма там живёт однаСо времён старинных.И такой царит уютВ ведьминой избушке!В платяном шкафу живутМыши да лягушки.А в больших котлах кипит,Варится отрава.Слева чёрный кот сидит,Чёрный ворон – справа.А в углу лежат метла,Книга приворотов.Наступает время злаИ ночных полётов.Сушит пауков и змейВедьма, варит зелье.Пригласит она чертейИ начнёт веселье.Будет праздник тёмных сил!Этой ночью встанутДуши мёртвых из могилИ опять воспрянут.А когда взойдёт лунаНа лесной опушке,Рассмеётся сатанаВ ведьминой избушке.2003Тихий вечер
Тихий вечер января.Небо потемнело.Под огнями фонаряСнег искрится белый,И барханами лежатПышные сугробы.Над землёю снегопадЗакружился, чтобыЛёд укрыть на мостовыхТонкою порошей.Деревца, ветвей своихПод тяжёлой ношей,Шапки снежные склонив,Встали неподвижно.Вечер сказочно красив!А за ним неслышноНочь сгущается кругом,Город тьмой скрывая;Звёзды блещут… Но потомС горизонта краяСолнце выглянет. ЗаряНебеса осветит.Это утро январяШумный город встретит.январь – февраль 2004Весенние размышления старой медведицы
Когда зима завершена,Когда весна уже «на старте»,Вновь начинается весна,Так хорошо проснуться в марте!Волнуется медвежий нрав,Покинув тесную берлогуИ спячку зимнюю прогнав.Я снова чувствую тревогу —Хоть много радостей весной,Но и опасности повсюду,Врагами полон лес родной.Я осторожной очень буду,Без осторожности никак,Медведем быть совсем непросто.Не проживет в лесу дурак,Пусть даже он большого роста.Куда важнее силы – ум;Когда придет охотник в гости,Ты не спасешься наобумОт огнестрельной длинной трости.Не жди пощады от людей!Хотя, в борьбе за выживаньеИ зверь становится злодей.Всегда так было, с мирозданья.Лишь тот, кто смел, силён, хитёр,Упрям, вынослив и проворен,Тот, кто судьбе наперекорИдёт, но все же ей покорен;Кому счастливая звездаСо дня рождения сверкает, —Лишь тот, поверьте мне, всегдаЛишь тот живёт и выживает.Достоинств этих всех набор —Натура моего удела,Ведь я жила, я до сих порЖива, и жизнь не надоела.Имею опыт я большой,Познала трудностей немало.Но молодею я душой,Хотя уже и старой стала,Когда я чую ароматМалины сладкой, мёда запах,Смотрю, как стайка медвежатНа их еще нетвёрдых лапахПо тропке бегают лесной…Весна! Весна всему начало,Всё начинается весной!И я напрасно заскучала:Приятно снова шкуру гретьНа ярком солнце. Бурых детокУчить, чтоб глаз у них был впредьОстёр, внимателен и меток.Пусть набираются ума,Пока жива старушка мама!От неприятностей самаОберегаю их упрямоИ знаю: я ещё нужна.Даёт мне силы мысль об этом.Пришла ещё одна веснаПосле зимы и перед летом.март – апрель 2004Жизнь в пути
Земля вращается, как глобус,И всё на свете как обычно:Идёт по-прежнему автобус,И Вася в нём – шофёр привычный.Петляет длинная дорога —Для Васи это всё равно.Он по маршруту едет строго,Но мыслями уже давноДостиг шофёр конечной точки:Примчался в город свой родной,Жене навстречу, сыну, дочке.Работа Васина винойИх частой длительной разлуки.В каких краях бы ни был он,Его всегда терзают муки,Что он с семьей разъединён.…Но, к сожалению для Васи,Жена и дети далеки.Автобус катится по трассе,В окне маячат огоньки.Вокруг меняются пейзажи,Но Вася в мыслях о своём,И он кругом не смотрит даже.Они с напарником вдвоёмПо назначению умелоВедут автобус свой вперёд.Они отлично знают дело!Нажмут на газ мотор – мотор взревёт,Рулём укажут направленье,Затем добавят скоростей.Работают без утомленья,И пассажиров, как гостей,Они развозят деликатноПо сёлам и по городам.Вся жизнь в пути: туда-обратно,Побыли здесь, побыли там.апрель 2004Путешествие к югу
Пелёнка облаков густаяНебесную стянула гладь,И журавлей пустилась стаяВ чужих местах тепла искать.Построенные ровным клином,За вожаком летят вперёд.В пути их непростом и длинномТак много встретится невзгод,Препятствий встретится им много —Гроз, ураганных ветров, бурь…Тяжёлой будет их дорога.Пока же ясная лазурьЛаскает птичек, утешая.Сейчас на юг они спешат,Но из того благого краяПотом отправятся назад.Зачем? Что тянет их обратно,Мешает дольше отдохнуть?Что заставляет многократноПускаться вновь в опасный путь?На Родине святая сила,Она для птиц всего важней,И с давних пор она манилаНеугомонных журавлей.Они познали в полной мереВсе тяготы, но не страшныИм риск, лишения, потери,И с наступлением весныОпять домой вернётся стая,Свершив нелёгкий перелёт.А ныне, к югу улетая,Она лишь крик протяжный шлёт.Исполненный тоски, печали,Звучит он в вышине небес,Манит в заоблачные дали,Где журавлиный след исчез.2005Летняя прогулка
К закату приближался день…Брела я вдоль дороги.Мой молчаливый спутник – тень,Рисуя контур строгийМоей фигуры, шла со мнойРитмично и синхронно.Стеснял дыханье летний зной,Природы яркой лоноНеброско радовало глаз.Я шла, вокруг смотрела…Не знала я, который час,И не было мне делаДо времени. Оно вперёдНеслось не уставая.Хотя казалось мне, что ждётПланета вся большаяИ целый мир застыл на миг,А миг продлится годы.Был тёплый воздух свеж и тих,И счастье от свободыКружило голову. Мне такХотелось, чтобы вечерНе знал конца! Замедлив шаг,Я попросила ветер,Чтоб он, мгновение продля,Мою исполнил волю.И пусть не вертится Земля,Пока я не позволю!25 января 2005Непреложный закон
На листьях ландышей росаИюньским утром серебрится.Блестят от солнца небеса,А в облаках кружится птица.В саду на яблоньке в цветуЧервяк пригрелся под корою.Я кудри в косу заплетуИ шляпкой голову прикрою,Лишь только выбиться на бокНеслушная сумеет чёлка.На шею повяжу платокВ горошек, изо льна и шёлка,И в сад на несколько минутЯ выйду.В тот момент крыломРазрезав воздух, точно кнут,Одним лишь взмахом, напроломВдруг птица ринется с небес,Нацелив к яблоньке полёт.Червяк, что нагло в ствол залез,Вгрызаться в глубь его начнёт.Но беззащитная кораНайдёт спасителя себе.Узнает птица, что пораОставить след в чужой судьбе.И ловкий клюв уже готовИзбавить дерево от мук.Вот по стволу, как бой часов,Победный разнесётся стук.Его подхватит ветра свист,И с ландышей спадет роса.На яблоньке же каждый листНа все зашепчет голоса:«Цветущим деревом росла,Но вот пришла ко мне беда:Приполз червяк – источник зла,Творец гнетущего вреда.Жила в страданиях с тех пор,Своей погибели ждала.Сил не хватало дать отпорТирану моего ствола.Я боль терпела долгий срок,Пока он грелся под корой.Нежданно в горе мне помогТы, о пернатый мой герой!Пришло спасение извне.Взмой ввысь и в воздухе зависни!Таков закон: жизнь даришь мне,Лишив другого права жизни».2005Прощёное воскресенье
Зима была порой сурова,И вьюги лютые мели,Но ныне снежные оковыТепло весны сняло с земли.Ещё природа не согрета,Пейзаж ещё недавно спал,Но праздник солнца, праздник светаДал к пробуждению сигнал.В финале Масленой неделиПришедшие из старины,Хотя ничуть не устарели,Как прежде, русские блиныЦентральное находят место,Вновь окружает их почёт.На вид – изделие из теста,Но замечает в нём народОсобый знак, и всё в нём мило:Округла форма, ярок цвет;Блин как небесное светило,Его дороже сердцу нет.Обычай строго соблюдая,Пекут блины уже века.Их роль, казалось бы, простаяНа самом деле велика.Готовят в мартовскую поруБлины. Уверенность даютОни, что мир наполнят скороУлыбки, радость и уют.Уходят на год ветры, стужи,Весна на смену им придёт!Она согреет нас снаружи,В душе растопят чувства лёд.март 2005«Времени капроновая нить…»
Времени капроновая нитьЗемлю обернула по спирали.Люди не в силах изменить,Как бы они жгуче ни желали,То, что начертано судьбой.В жизненной слаженной системеНедопустим малейший сбой —Строго следит за этим время.Несправедлива жизнь порой,Дики её законы, странны.Если отравлен раз покой,В сердце щемящий след от раныНе заживает, он глубок.Прочный, запутанный и длинный,Время мотает свой клубок.Нить натянулась паутиной,Словно ловушка для землян.Время опутало планету,Всюду расставило капкан,И от него спасенья нету.Выберешь путь ты напроломИли укроешься в траншее —Время затянет нить узлом,Крепкой петлёй на слабой шее.2005Лунный танец
сонет
Когда солнце укрылось в чертог,Ночь была беспросветной вначале,Но рассеял туманы печалиЛунный диск, так задумчиво строг.Узкий луч через воздух пролёг,И на чёрном небес покрывалеПара крылышек тонких мелькали.То был хрупкий ночной мотылёк,Редкой прелести, хоть и неброской,Озаряемый слабой полоскойСвета полной молочной луны.Он парил, словно сумрачный гений,Словно призрак неясных видений,Что приходит порой в наши сны.2005Мой великий и могучий друг
На свет человек появляется лишь —Язык ему дан небесами.Однако молчит несмышлёный малышСначала. Ведь в памяти самиСлова не возникнут, и гладкая речьИз уст не выходит покуда.Но время пройдёт, и он станет беречьЕё как бесценное чудо.Сама я когда-то, родившись едва,Сперва оставалась малюткойБезмолвной, не знала моя головаНи буквы. Но с трепетной, чуткойДушой я училась. Я слушала мать,Родных, и случайную фразуЯ жадно ловила, надеясь понять,Хотя удавалось не сразу.И я, различая оттенки всех нотВ их голосе, глядя на лица,Ждала, когда форму язык обретётИ смысл для меня прояснится.А он, что обычно «могуч и велик»,Был добрым к ошибкам ребёнка.Он с теми серьёзен, кто цели достиг,Кто мыслит и чувствует тонко,Кто дань за науку способен вернуть,Уже находясь на вершине.Но долгий ещё ожидал меня путь,На старт я ступала отныне.С улыбкою я вспоминаю теперь,Как русский язык шаловливыйТогда примерял, словно сказочный зверь,Все образы, «шкуры» и «гривы».Забавной казалась мне эта игра,Хотя и нелёгкой отчасти.Скрывался то в пламени он у костра,А то у животного в пасти,И в булочной лавке хрустящий язык,И даже язык из металлаНа молнии сумки… Повсюду проникПроворный плутишка! ИскалаВ обличиях разных его я вокруг,Умело он прятался крайне,И целую свиту из преданных слугЯзык приобщал к своей тайне.Им в маску был каждый почти облачён,В словах притаилась загадка:Омограф один, а другой омофон.Значений не меньше десяткаИмеют они, и в причудливый хорСливаются в речи. ПроказамТаким удивляюсь ещё до сих пор.А в детстве моём с каждым разомЯ, в хитростях их разобраться стремясь,Сильней увлекалась, смелея.Иная манила меня ипостась:В сознании зрела идея,И вспыхнула вскоре, меня озаря.Успехов казалось мне мало,Хотя я постигла азы букваряИ бегло довольно читала,Я знала уже алфавит наизусть.Какой же тогда недостатокЛишал меня счастья? И что же за грустьТерзала мне сердце? Но кратокОтвет оказался! Страницы чужихТалантливых произведенийС восторгом листала я, но не утихМой собственный «творческий гений».Он рвался наружу, и не было силДержать его крепко и грубо.Душевный порыв тот меня изводилБольнее, чем режутся зубы!Напрасно я время теряла сама:Исполнилось года четыре —Достойнейший возраст, и хватит умаПисать всех прекраснее в мире!Желаньем пытливым был разум согрет,Я строить пыталась упрямоСвой первый вполне грандиозный сюжет.С трудом расшифровывать мамаМогла закорючки начертанных строк,Нестройно плясавших в тетради.Со временем почерк стал ясен и строг.Я много работала радиТого, чтобы в прозе мой слог зазвучалИ рифма в стихах зазвенела.Конечно же, это отнюдь не финал,Ведь нет совершенству предела!Ведь русский язык так бездонно глубок!Сюрпризов полны его недра.Но в ловких руках, как волшебный клубок,Подсказки подарит он щедро.2007«Последний класс поспешно пролетел…»
Последний класс поспешно пролетел.Вперёд уже несётся время снова.Мы действий наших всех, всех наших делСегодня подвести итог готовы.Мы важного достигли рубежа.Хотя промчалось детство без возврата,О мире школьном память так свежа,Так чувствами приятными богата!Мелькали сотни дней календаря,Мы постепенно, медленно взрослели.Гимназии родной благодаряМы сознавать свои учились цели,Мы развивали ум, смекалку, речь,Открытий совершали мы немало.Имели что, старались мы сберечь,Но новое нас также привлекало.Мы получали знаний клад от тех,Кто отдавал нам силы, не жалея,Кому за труд нелёгкий наш успехЛюбых наград дороже и нужнее.Учителя… Я вовсе не солгу,Сказав, что их профессия бесценна.Мы перед ними все навек в долгуИ преклонить обязаны колена.Когда ступает робко на порогНа школьный несмышлёная малютка,Так важно, чтобы кто-нибудь помогРебёнку, относился чтобы чуткоК его заботам, чтоб на верный путьНаправил его мысли и поступки,Давал советы чтобы кто-нибудь…Ведь души детские всегда нежны и хрупки,Они как мягкий, гибкий материал.Рукой заняться ими надо ловкой,Чтоб человек достойным вырастал.Нам школа служит к жизни подготовкой.За годом год мелькал, за классом класс.Учёба проходила не впустую.Горячую признательность от насГимназии любимой адресую.Умело в каждом личность распознав,Велели нам поддерживать друг друга,Тех исправляли, кто бывал не прав,Учителя. Их велика заслуга.Воспитывали нас так много лет,Нам трудно бы пришлось без их опеки.Им искреннее слово – наш ответ:«Уроки ваши помним мы. Навеки».2006 – 2008Этот город
…некоренным москвичам посвящается
Этот город – России столица.Лишь с вокзала ступив на перрон,Ты заметишь угрюмые лицаИ, унылой толпой окружён,Повинуясь людскому потоку,Устремишься в подземный тоннель,Где толкают и сзади, и сбоку…Для приезжих на пару недельЭтот город тоскливый и серый,Быстро в шуме его устают.Но наполнен надеждой и веройОн для тех, кто, найдя в нём приют,В этой спешке стал смел, а не робок,К суматохе привычен и впредьНеизбежное зло вечных пробокФилософски настроен терпеть.Этот город в огнях вечерами,По утрам воздух тих, даже свеж…Он в своей переменчивой гаммеНе один явит лик и рубеж.Человек изначально лишь глина:Кто-то схватит удачу за хвост;Здесь легко, как с крутого трамплина,Взяв разбег, дотянуться до звёзд,Но едва ли не легче намногоЗдесь безвестно и глупо пропасть.Впрочем, мне ли Москву судить строго?Ведь сама я теперь её часть…2009Надвременное
фрагменты памяти
I.Между книжных страниц я нашлаТополиный засушенный лист.…Помню, воздух был влажен и чист,Я к коре прислонилась ствола,Древесины шершавость щекойОщутила… От веток листокОтделила я. Тополь высок,Грациозен. Шёл дождь затяжной.Бесконечный поток, морося,Словно лил из небесной дыры,И водой безгранично щедрыБыли тучи. Я вымокла вся.II.После долгих скитаний домойЯ заехала так мимоходом.Я жила здесь, отсюда я родом,Город мой. В высшей степени мой.Он мне дорог своими дворами,Каждой тропкой в его скромной роще.И, казалось, что может быть проще,Чем навеки остаться здесь? ДрамеЖизнь подобна с нелепым сюжетом,И мечте вопреки мы рассудкуПодчиняемся. Лишь на минуткуЯ задумалась. Робко при этомТополиный листок взяла в руки.В милом городе меньше неделиПробыла я; те дни пролетели —Снова тянутся годы разлуки.2005 – 2018Алюминиевое сердце
Автоманифест
самоощущение на момент первого издания этого цикла
Поэзия – это не цель жизни, а её следствие. Ведь что ещё остаётся делать с мыслями, лезущими в голову по разным поводам, кроме как рифмовать их?
Читая мои стихи, не стоит провозглашать меня поэтом и наклеивать на меня ярлык человека, предназначенного исключительно для написания лирики. Если мне посчастливится войти в историю, я сделаю это благодаря достижениям на других поприщах, а литература останется одним из попутных моих талантов.
Не следует также делать из этого сборника выводов о моей личности и моём мировоззрении. Далеко не все стихи навеяны пережитыми мной событиями и эмоциями, часто я доношу в своём творчестве идеи, которые нахожу интересными, но вовсе не всегда разделяю сама.
Кроме того, многие стихи созданы мной по решению, а не спонтанно. Вдохновение ценит меня за то, как гостеприимно я обхожусь с ним, если оно посещает мой дом без приглашения, и в награду за это никогда не отказывает явиться по вызову.
Наконец, порой форма подсказывает мне содержание. Случайно обнаруженные удачные рифмы и понравившиеся жанры становятся поводом сочинить подходящий под них сюжет.
С учётом вышесказанного, читайте и наслаждайтесь.
Псевдогерой
Он был рождён для участи героя,Чьи подвиги и доблестны, и правы.Любил, когда рукоплескали стояЕму в лучах величественной славы.Любил он путешествия и цели,Свободный ветер, дикие пейзажи.Ему фасады улиц надоели,Их предпочёл не знать бы вовсе даже.Средневековый рыцарь жив поныне,Романтиком он мог считаться вроде…Но чтил он деньги, ездил в лимузине,Наряженный с иголочки по моде,Он в казино за рюмкой и сигарой,Мечтая втайне встретиться с царевной,Смеялся вслух над всякой сказкой старойС приятелем в беседе задушевной.2007Зебра
Мы как будто блуждаем впотьмах,И с отвагой отчаянно-прыткойМы, с судьбой бессознательно споря,Побеждаем естественный страх.Оправляясь от каждого горя,День встречаем лишь новой попыткой.Цель преследуем, словно мишень:Строим планы мы дерзко и смело,Ждёт свершений нас целая бездна.Но порой всё идёт набекрень,Из рук валится каждое дело,И бороться тогда бесполезно.Жизнь ведёт нас неровным путём:То окажется грубой и хмурой,То вдруг станет приятной и гладкой.Справедливо её назовёмАфриканскою зеброй – лошадкой,Полосатой известною шкурой.Переходит с галопа на рысь,Замирает, как статуя, стоя…Не потерпит седла её грива.Сколько с волей её ни борись,Своенравна, упряма, строптива,Покориться заставит героя.2008Насильно мил не будешь
Ты можешь мне дарить браслеты,Водить меня по ресторанам,Петь серенады можешь мне тыВ припадке страсти полупьяном,Мне можешь посвящать поэмыИ слать признанья нежной прозы,Беречь те фото, вместе где мы,Охапками носить мне розы,Достать звезду ты можешь с неба…В твоих стараньях толку что мне?Тебя не видеть лучше мне бы.Насильно мил не будешь, помни.2008Волчий цикл
1. Протест культурологам2Обратиться хотел бы я к людям,Чтобы голос логики умолк.И давайте мы на миг забудем,Что немым быть должен дикий волк.Откажусь от этого я долга,Навязали мне его вы зря.С вами побеседую недолго,Ваши предрассудки разоря.Ведь для вас незыблемая норма,Что безумен я; гласит закон,Будто кроме логова и кормаЯ иных потребностей лишён.Думаете вы несправедливо,Будто слишком разум ваш велик,Будто ваша лишь прерогативаВаш хвалёный грамотный язык.Не решаю я, как вы хотели,Вами же придуманных проблем —Значит, мои ценности и целиТолько в том, что я дышу и ем.Неизвестна мне осталась, к счастью,Ваша образованная речь,Но рычащей и зубастой пастьюРазговором вас смогу увлечь.Объясню я вам, что вы не правы:Видим мы обычно наперёдХитрости все ваши и облавы,Нам порой смешон людской народ.Расскажу я вам про волчью стаю,Как в лесу дремучем я живу,Как, клубком свернувшись, засыпаю,Сытно поохотившись, во рву.Если же сведёт желудок голод,Иногда всю ночь я не засну.Каждый волк, хоть стар он или молод,Выть привык на полную луну.Русский и китайский вы учили,Греческий и хинди непростой,Можете писать на суахили,Только не постичь вам волчий вой.Нет в нём грамматических спряжений,Ни артиклей нет, ни падежей,Но пока ещё не найден гений,Кто бы разобрался в нём. Свежей,Искренней он между тем и прощеЧеловеческих двузначных слов.Стоит вдруг ему раздаться в роще,Как любой откликнуться готов.И его подхватят все собратья,Голоса сольются в общий хор.Попытаюсь всё же передать яСмысл, вам неясный до сих пор.В нём печаль глубокая, поверьте.Бесконечно время тянет нить,Ощутима ясно близость смерти,Что никак нельзя предотвратить.Дыбом шерсть поднимется на холке,Сердце сдавят крепкие тиски…Хрипло, безнадёжно воют волки,И друг другу тем они близки.Это постоянный поиск смысла,Чья отгадка вечно далека.Каждого из вас нередко грызлаЭта волчья странная тоска.Возразите вы с улыбкой гордой,Что в словах могу вас обмануть.Ухмыльнусь в ответ я серой мордой:Форма не изменит дела суть.Мы не строим статуи и замки,Ни поэм не пишем, ни картин,Кружева не вяжут наши самки,Но для вас и нас исход один.Непременно надо неужелиТратить силы на напрасный труд,Чтобы душу в нас вы разглядели?Люди нас иначе не поймут?Вы припорошите сладкой пудройБезотчётный свой животный страх.Ну а мы с покорностию мудройКоротаем срок земной в лесах.Дорожить своей пушистой шкуройНаучить детёнышей спешим —Вы обогащение культуройДетям завещаете своим.Слушают и нас, и вас потомки.Небоскрёб воздвигли вы, покаНам служил жильём кустарник ломкий.То взлетали вы под облака,И луну не воем вы, а теломДостигали, то морское дноБороздили вы в порыве смелом…Не нашли вы счастье всё равно.Много ли в успехах ваших толку?Не замедлить жизни резвый бег,И подобен совершенно волкуПо своей природе человек.20082. Белая волчица3Недоверчивой быть жизнь давно приучила меня.С детства место своё не умела я в мире найти,На других не равнялась, завет материнский храня.Своему оставалась верна непростому пути,Предрекая себе, что когда-нибудь я набредуНа свою уникальную, неповторимую цель.Вряд ли что-то сначала мою предвещало беду.Я росла, развиваясь нормально с теченьем недель.Как положено, нюх мой был чуток, а глаз мой остёр.Но с рождения жребий мне выпал отличный от всех:Даже внешне среди серых братьев и серых сестёрВыделял меня белый, породе несвойственный мех.Может, это отчасти одна из глубоких причин,По которым я в стае себя ощущала чужой.Хотя наш коллектив всегда дружен и очень един,Не давал подозрений мне, будто бы в нём я изгой.Отчего бы гармонию с миром тогда не достичь?Ведь едва ли когда-нибудь я попадала впросак,На охоте ловила обычно немало добыч,За мной даже ухаживал часто наш гордый вожак,Воспитала не раз я потомство здоровых волчат.Мои годы текли безмятежны и в целом легки.Так каков же неведомый фактор тот, что виноват,Если мне не хватало чего-то всему вопреки?На край леса порой уходила я ночью одна,От сородичей место любимое грёз моих скрыв.Становилась оттуда тогда жизнь иная видна.От селений людских отделял нас холмистый обрыв.И неясное чувство сжимало мне сердце внутри:Почему-то меня туда неудержимо влекло.Повторяла притом: «Не поймайся в их сети, смотри,Ведь давно в их душе притаилось коварство и зло».Убеждала я вечно себя: «Прекрати, перестань,Кроме бед неизбежных тебя ничего там не ждёт».Но смотрела сама всё равно на запретную грань,Не желая назад и ступить не решаясь вперёд.А потом наступил этот вечер в разгаре зимы,Тихий вечер морозный… Весь шум посторонний умолк,И на узкой тропе в чаще леса столкнулись вдруг мы —Ни враги ни друзья, человек посторонний и волк.Был мне фауны мир и понятен, и близко знаком.И хотя не касался ремёсел подобных никак,Я зоологом слыл, величали меня лесником…Относился я к расе особой свободных бродяг.Браконьеров, охотников я ненавидел всегда,Мне с животными общий найти удавалось язык.Путешествуя и созерцая их, я без трудаВ неизвестные тайны природы отчасти проник.Жил я долго в степях, не стремился уехать я вдаль,Но в лесах тех окрестных – какой их участок ни тронь —Изучил каждый метр квадратный, любую детальЯ исследовал, как хиромант постигает ладонь.…Удивительно мне, что случилось в тот памятный день.Вероятно, вмешаться решился насмешливый рок,Потому что скосился известный маршрут набекрень,Чёрт попутал мне мысли и в чащу нежданно увлёк.Незаметно сгуститься успела вокруг темнота,Я искать продолжал безуспешно дорогу назад,Но безлюдна та местность была, безнадёжно пуста,И бродил я, растерянный, страхом невольным объят.Вдруг прорезали мрак огоньки двух горящих щелей.Догадался я, что предо мной пара хищника глаз.Волчий взгляд представлялся мне жёстче гораздо и злей —В этом взоре, ко мне обращённом, напротив, не гасЛюбопытства разумного ясный, загадочный свет.Поразительна самка, что мне повстречать довелось!Показалось мне сразу, что знал я её много лет,Что со стаей своей непременно жила она врозь.Её облик отличен от прочих клыкастых зверей,Я отметил её необычную белую масть.Впрочем, вряд ли цвет шкуры её сделал к людям добрей,И, надежду оставив, готовился я уж пропасть:Безоружным волчицу нет шансов совсем побороть,Суждено быть растерзанным если сегодня – ну что ж! —Пусть хоть зверя насытит моя обречённая плоть,Раз над ниткою жизни моей занесён неминуемый нож.Безразличный к дальнейшему, словно к земле я прирос.Я не смел шевелиться, и взгляд я не мог отвести,Состояние это похоже на дивный гипноз.И, застыв, всё стояла она у меня на пути,Ряд зубов – острых лезвий своих – обнажив,То ли это улыбка была, то ли страшный оскал.Шли минуты гурьбой. Билось сердце. По-прежнему жив,Я с нелепой надеждой развязки истории ждал.И со мной приключилось одно из волшебных чудес.Встреча в чаще ночной подарила мне странный союз.В сказке Лис некий термин, что ныне исчез,Объяснял: приручить означает создание уз,Означает единственным стать на огромной ЗемлеДля кого-то, кто нужен, как воздух, отныне тебе.В чаще зимнего леса, в морозной заснеженной мгле,Это термин забытый стал правдою в нашей судьбе.Дни, наставшие следом за тем, – это лучший этапМоей жизни, что смысл высокий с тех пор обрела.В час урочный взяла за привычку спешить со всех лап,Километры пространства пронзая быстрей, чем стрела,В предвкушении встречи бросая дела впопыхах.Трепетало в волнительной радости сердце моё.Инстинктивный врождённый теперь потеряла я страх:Позабыла про смерти источник совсем – про ружьё,Позабыла про правило главное волчьих племён —Осторожность и бдительность, что охраняют наш путь.Повелось полагать среди нас: кто хитёр и силён,Не удастся врагу покорить того, ни обмануть.Но с недавней поры я жила по законам иным,Их в роду моём не соблюдают и не признают.Недоверие к людям рассеялось, будто бы дым.Посещал мой знакомый нередко лесной мой приют,Добровольно бок о бок ступала за ним каждый шаг,И постичь моя логика в этот момент не бралась,Почему для родни моей дальней – домашних собак —Поводок применяют, чтоб эту поддерживать связь.Ведь дороже всего, когда рядом с тобой идёт друг,Без малейших сомнений себе отдаю я отчёт,Что ни с чем не сравнится тепло человеческих рук,Когда ласковый жест вдоль по шерсти твоей проведёт.Иногда наносила и я ему встречный визит,Пробираясь в селение после заката тайком, —Ведь людей появление дикого зверя страшит.Но товарищ меня запускал, не колеблясь, в свой дом,Позволял на уютной подстилке в прихожей мне лечь,Угощений давал, наливал для меня молока.И уверена я, что помимо тех памятных встречМоя жизнь остальная, пожалуй, одна лишь строка,Ничего ни великого в ней, ни достойного нет,Кроме нашего столь дорогого знакомства в пургу.Мои чувства тогда мне открыли внезапный секрет.Ожидала ли я, что любить я так сильно могу?Ожидал ли я, что так устроены души волков?Поднесла мне подруга пушистая редкий сюрприз.Я кормил её, и в непогоду давал я ей кров,Отвергая идеи, чтоб зверь человека загрыз.Безграничную преданность я обнаруживал в ней.Отношением этим я был и доволен, и горд,Ощущая, что ценностей всех для неё я нужней,Для неё господин я, хозяин, властитель, милорд.Но, с другой стороны, становилось мне страшно подчас,Я предвидеть боялся, какой предстоял нам финал.Тяготил меня разум глубокий пронзительных глаз,И подолгу я с ней оставаться вдвоём избегал.Ведь воинственный дух не бывает в животном убит.Может, длится притворство, что хищник так кроток и мил?Но смущал меня Лиса из сказки закон, что гласит:«Навсегда ты в ответе за тех, кого ты приручил».Я питомца бы прочь ни за что не решился прогнать,Пусть питомец мой даже источник свирепых угроз.Всё же дружба такая особую носит печать,И грядущего я опасался построить прогноз…Если б кто-то спросил, то сказала бы я, не тая,Что счастливой себя ощущала в те зимние дни.Но тебя у меня отнимала работа, семья,К сожалению, мы в целом свете отнюдь не одни.Возразил бы, конечно же, ты мне, что ревность слепа,Что владеть безраздельно тобою мечтала я зря.Для меня безнадёжно пустой становилась тропа,Когда ты уходил, себя прочим знакомым даря.Безудержно хотелось мне мчаться тогда во всю прыть,Чтоб добраться до нас разлучающего рубежа,И, зажмурившись крепко, к луне подняв голову, выть,От мороза снаружи и внутренней грусти дрожа.Я часами сидела на скате канавы одна,Без посредников я говорила с любою звездойИли с небом простёртым над миром без края, без дна.Безысходность и скорбь, боль и горечь вливались в тот вой.Проносился он эхом над рядом заснеженных крыш,Поднимался посланьем к светилу печальному ввысь.Словно голос просил мой: «Меня этой ночью услышь,На призыв мой протяжный, пожалуйста, ты отзовись,В моих мыслях сомнений туман ты ответом рассей,Опасения ты опровергни. Мне невыносимЭтот страх, убедить постарайся меня поскорей,Что природы суровый девиз мы с тобой победим,И, рождённые в разных кругах и для разных задач,Мы докажем, что нет для любви непосильных чудес…»Но ни разу тебя не будил этот горестный плач,И внимал ему только безмолвием скованный лес.Ты, наверное, дома смотрел беззаботные сны,И тебя совершенно моя не касалась тоска,Чьим свидетелем были лишь блики далёкой луны.Безразлично взиравшей на волчью печаль свысока.Часто выстрелов звук нарушает покой наших мест,Я устал давно слышать его безнадёжный раскат.И в душе каждый раз поднимался невольно протест,Но уже эта вещь не из тех, что ещё удивят.Отчего же в тот день я тревогу не мог одолеть?И дурное предчувствие в сердце упорно скреблось,Подсказав, что стал жертвою пули не бурый медведьИ не вечно гонимый толпою охотников лось.Подчинившись порыву, из дома помчался стремглав,Даже куртку на свитер надеть не успев впопыхах.Голос внутренний мой оказался, к несчастию, прав.Возле логова я в можжевеловых ломких кустахОбнаружил волчицу лежащей недвижно пластом.Тёмной крови из раны сочилась скупая струя,Застывая пятном на её белом мехе густом.Опустился тогда на колени в отчаянии я,Голова шла кругом, застилала мой взор пелена,И шептал, как в бреду, бесполезные, впрочем, слова:«Я обязан спасти тебя, ты в целом мире одна,Нет замены тебе, и должна ты остаться жива.Виноват, что от злобы чужой я тебя не сберёг…Всё исправится, милая, только глаза ты открой,Ты дышать продолжай»… Лился слёз безудержных поток,И мерещилось мне, будто слышу в ответ голос твой:Ты печальные ноты из речи своей убери,Убиваться трагично и клясться сейчас ни к чему.Помнишь, часто любил ты цитировать Экзюпери,Полагая, что я всё равно твоих слов не пойму?Но я истину лучше ту знала, что ты не постиг:Позволяя себя приручить, не избегнешь и слёз.Не нуждаются вовсе животные в чтении книг,И напрасно вы нас принимать не привыкли всерьёз.Эту рану в душе моей не углубляй ты и не береди,И страданиям волю давать ты сегодня не смей.Ты другим, разумеется, мне воображался средиОстальных бесконечно далёких животным людей.Тем не менее разная нас воспитала среда.Волк бывает, как я, во всех смыслах и бел, и пушист,Причинить никогда никому не стремится вреда.Человек же по сути своей всё равно эгоист.Твоя жизнь представляла собой разноцветную смесь,Я была на палитре её как один только тон.Для меня же надежды все, счастье и мир даже весьСоставлял нашей дружбы союз, что отчасти смешон.Посвятила тебе без остатка судьбу я свою.Ты лишь малую часть на меня своей ласки простёр.Но теперь, когда я между жизнью и смертью стою,Не тревожит пусть совесть твою справедливый укор.Ошибиться легко людям в тайнах звериных сердец.Но люблю я тебя, и прощать заставляет любовь.Погорюешь недолго, утешишься ты наконец,Хоть пока, надо мною склонившись, твердишь вновь и вновь:Умоляю, родная, открой же скорее глаза,
Авторизация